Страница:
Через несколько минут дворецкий привел Сабрину в комнату, где уже ждал Эндрю.
— Сабрина, как я рад снова видеть вас, — произнес он, увидев ее. — Не думал, что вы еще здесь…
— Спасибо, что так быстро откликнулись, Эндрю. Пожалуйста, садитесь.
За этот сезон Сабрина видела его всего лишь пару раз, но его присутствие вызывало в ней проблески симпатии. Она заметила, сама того не желая, как вьются на самых концах его волосы, как он хмурит брови, когда собирается что-то предпринять.
— Можно пройти к леди Клер?
— Она не хочет видеть вас, Эндрю. Сейчас Клер очень нервничает… Извините за беспокойство, но считаю, что вам лучше всего прийти через пару дней.
— Через пару дней? Да через несколько дней начнется следствие коронера, Сабрина! Независимо от того, хочет она или нет, но вашей подруге необходимо поговорить со мной. Во всяком случае, прошлой ночью она не оказалась слабой, не так ли?
Сабрина с изумлением взглянула на Мора.
— Простите, Эндрю, неужели Джайлз не ввел вас в курс дела?
— Он сообщил мне, что леди Рейнсборо застрелила своего мужа из его же собственных дуэльных пистолетов… — тон Эндрю немного смягчился. — Но Джайлз сказал мне также, что, вероятно, это было сделано в целях самозащиты.
— Клер была зверски избита… И мне совершенно ясно, что это случалось и раньше.
— Закон позволяет мужу бить свою жену, Сабрина.
— Если вы пришли для того, чтобы объяснять мне и Клер законы, то можете сейчас же удалиться отсюда, — придя с ярость от его равнодушного вида, заявила Сабрина.
— Я адвокат, Сабрина, и мне положено ссылаться на законы, — произнес Эндрю, и в его глазах вспыхнул бесовский огонек. — Мне приходится объяснять вам, что леди Рейнсборо придется убедить суд и самого коронера, что у нее была весьма веская причина, чтобы защищать себя от мужа. По закону жена является собственностью мужа, а со своей собственностью он может делать все, что пожелает. И не думайте, пожалуйста, что я защищаю эти дьявольские правила… Нет, мне просто приходится выразить и показать вам отношение общества к таким вещам.
— Сейчас Клер нуждается не в защите от дьявола, а в защите от посягательств собственного мужа, Эндрю.
— Правильно. Это как раз то, о чем я только что сказал. Мне необходимо незамедлительно поговорить с ней независимо от того, насколько тяжело и болезненно ей это покажется.
Сабрина вздохнула.
— Хорошо. Но она сейчас не может спуститься вниз… Я провожу вас наверх.
Стоя уже перед дверью в комнату Клер, Сабрина обернулась и прошептала:
— Не знаю, сможете ли вы что-нибудь вытащить из нее, Эндрю. Она уверена, что Джастин еще жив и непременно снова явится к ней… Я не вполне уверена, что Клер помнит события прошлой ночи.
Кутаясь в шелковую шаль, леди Рейнсборо преодолела боль и подошла к окну. Увидев вошедшую Сабрину и вместе с ней Эндрю Мора, она нервным движением сбросила с плеч накидку.
Джайлз, конечно, прислал его, чтобы он помог ей. Клер знала, что ей необходимо увидеться с Эндрю, но что говорить ему… для нее это было неведомо.
ГЛАВА 15
ГЛАВА 16
— Сабрина, как я рад снова видеть вас, — произнес он, увидев ее. — Не думал, что вы еще здесь…
— Спасибо, что так быстро откликнулись, Эндрю. Пожалуйста, садитесь.
За этот сезон Сабрина видела его всего лишь пару раз, но его присутствие вызывало в ней проблески симпатии. Она заметила, сама того не желая, как вьются на самых концах его волосы, как он хмурит брови, когда собирается что-то предпринять.
— Можно пройти к леди Клер?
— Она не хочет видеть вас, Эндрю. Сейчас Клер очень нервничает… Извините за беспокойство, но считаю, что вам лучше всего прийти через пару дней.
— Через пару дней? Да через несколько дней начнется следствие коронера, Сабрина! Независимо от того, хочет она или нет, но вашей подруге необходимо поговорить со мной. Во всяком случае, прошлой ночью она не оказалась слабой, не так ли?
Сабрина с изумлением взглянула на Мора.
— Простите, Эндрю, неужели Джайлз не ввел вас в курс дела?
— Он сообщил мне, что леди Рейнсборо застрелила своего мужа из его же собственных дуэльных пистолетов… — тон Эндрю немного смягчился. — Но Джайлз сказал мне также, что, вероятно, это было сделано в целях самозащиты.
— Клер была зверски избита… И мне совершенно ясно, что это случалось и раньше.
— Закон позволяет мужу бить свою жену, Сабрина.
— Если вы пришли для того, чтобы объяснять мне и Клер законы, то можете сейчас же удалиться отсюда, — придя с ярость от его равнодушного вида, заявила Сабрина.
— Я адвокат, Сабрина, и мне положено ссылаться на законы, — произнес Эндрю, и в его глазах вспыхнул бесовский огонек. — Мне приходится объяснять вам, что леди Рейнсборо придется убедить суд и самого коронера, что у нее была весьма веская причина, чтобы защищать себя от мужа. По закону жена является собственностью мужа, а со своей собственностью он может делать все, что пожелает. И не думайте, пожалуйста, что я защищаю эти дьявольские правила… Нет, мне просто приходится выразить и показать вам отношение общества к таким вещам.
— Сейчас Клер нуждается не в защите от дьявола, а в защите от посягательств собственного мужа, Эндрю.
— Правильно. Это как раз то, о чем я только что сказал. Мне необходимо незамедлительно поговорить с ней независимо от того, насколько тяжело и болезненно ей это покажется.
Сабрина вздохнула.
— Хорошо. Но она сейчас не может спуститься вниз… Я провожу вас наверх.
Стоя уже перед дверью в комнату Клер, Сабрина обернулась и прошептала:
— Не знаю, сможете ли вы что-нибудь вытащить из нее, Эндрю. Она уверена, что Джастин еще жив и непременно снова явится к ней… Я не вполне уверена, что Клер помнит события прошлой ночи.
Кутаясь в шелковую шаль, леди Рейнсборо преодолела боль и подошла к окну. Увидев вошедшую Сабрину и вместе с ней Эндрю Мора, она нервным движением сбросила с плеч накидку.
Джайлз, конечно, прислал его, чтобы он помог ей. Клер знала, что ей необходимо увидеться с Эндрю, но что говорить ему… для нее это было неведомо.
ГЛАВА 15
Эндрю довелось видеть Клер несколько раз за этот сезон, и он, подобно многим, тоже отметил, как она похудела. Но сейчас, взглянув на нее, он был просто потрясен. Бледность лица еще сильнее подчеркивала ее ужасные кровоподтеки. Рот выглядел совершенно бесформенным из-за распухших губ, и, когда она, повинуясь привычке, поздоровалась с ним, Эндрю почувствовал, как больно ей говорить. Его захлестнула такая жалость, что вся его прежняя неприязнь растворилась в ней, и впервые после разговора с Джайлзом он понял, что действительно хочет защитить ее.
Сабрина приказала принести лимонад, что слуги незамедлительно исполнили. Обменявшись с леди Уиттон несколькими незначительными фразами и видя, что Клер не прикасается к своему бокалу, Эндрю поблагодарил Сабрину за компанию и попросил ее на несколько минут оставить его наедине с леди Рейнсборо.
Видя, как Клер протянула руку, намереваясь удержать подругу, Сабрина возразила:
— Леди Рейнсборо хочет, чтобы я осталась.
— Я понимаю, — спокойно произнес Эндрю. — Но если мне приходится вести ее дело, нужно, чтобы между нами установились доверительные отношения. Поэтому я хочу, чтобы вы покинули нас.
— Не могу уйти, Эндрю… Не могу же я оставить ее без всякой поддержки! — в ярости воскликнула Сабрина при мысли, что он предлагает подобное.
— Тогда мне здесь нечего делать, — произнес Мор, делая попытку встать.
Не успела Сабрина остановить его, как Клер произнесла:
— Нет.
Протянув руку по направлению к Эндрю, она еще раз повторила:
— Нет, оставайтесь. Я должна сделать это. Ты можешь идти, Сабрина.
Сабрина поняла, что Клер собрала всю свою храбрость и силы, чтобы сказать это. Как Эндрю Мор мог не видеть этого, не понимать, что ей нужен не строгий адвокат, а близкая подруга?!
— Я не могу оставить тебя одну, Клер. Минуту леди Рейнсборо молчала, а затем тихо рассмеялась:
— Джастин мертв, Сабрина. Теперь мне можно спокойно разговаривать с мужчиной, будь то наедине или в компании, не трясясь от страха… Со мной будет все хорошо, обещаю тебе.
Когда Сабрина ушла, Эндрю протянул Клер стакан с лимонадом.
— Вот, выпейте это, леди Рейнсборо. Вам нужно подкрепиться.
Она медленно тянула напиток, морщась, когда кисловатый лимонад попадал на разбитые губы. Только сейчас Клер поняла, как ее мучит жажда.
— Если я буду защищать вас, мне необходимо совершенно точно знать, что произошло прошлой ночью, леди Рейнсборо.
Клер снова почувствовала себя крайне неуютно под взглядом его внимательных глаз.
— Не думаю, что смогу что-либо толком вспомнить, мистер Мор.
— Тогда давайте начнем с вечера… Итак, вы были на балу у Питерсхэмов?
Клер кивнула.
— Вы находились в гостях с мужем?
— Да…
— Раньше вы ссорились с лордом Рейнсборо? Или у вас были какие-то разногласия?
— Нет… ничего существенного.
— Расскажите мне обо всем.
— Хорошо. Вчера днем ко мне зашел Джайлз, но я не приняла его.
Речь Клер была торопливой, дыхание прерывалось от волнения.
— Джастин встретился с ним, когда Уиттон уже уходил, и это вывело его из равновесия.
— Вывело из равновесия?
— Иногда Джастин… бывал… очень ревнив, если я уделяла внимание другим мужчинам.
— А вы делали это?
— Делала… что? — с недоуменным видом спросила Клер.
— Уделяли внимание другим мужчинам… Или, может быть, большую часть внимания вы уделяли Джайлзу?
Клер поразилась тону Эндрю. В нем было нечто враждебное и очень напоминающее Джастина.
— Иногда я улыбалась и смеялась, разговаривая с кем-то. И это все… В тот день я намеренно не виделась с Джайлзом.
— Значит, ваш муж был ревнив… И вы говорите, что у него не было оснований для этого?
Голос Эндрю стал мягче, а в душе у него бушевала буря: «Она призналась в том, что улыбалась и смеялась, так, будто это — супружеская измена… Что же этот Рейнсборо сделал с ней?!»
— Джастин был безрассудно любящим мужем… Он страшно не любил, когда кто-нибудь оказывал мне знаки внимания, или считал, будто мне нравится общество другого мужчины. Но особенно он ревновал к Джайлзу… Ведь мы с Джайлзом были почти обручены до моей встречи с Джастином.
— Да, я припоминаю. Итак, вы не приняли Джайлза и после этого поссорились…
— Нет, — произнесла Клер, качая головой. — Джастин извинился за свои подозрения. А я напомнила ему, — она нахмурилась, припоминая это, — о его намерении встретиться с доктором Шиптоном.
— С доктором Шиптоном? Клер потупилась.
— Этот доктор с успехом лечит людей, пристрастившихся к опиуму. Джастин полагал, что он сможет ему помочь избавиться от пристрастия к спиртным напиткам.
— Лорд Рейнсборо так много пил?
— Не всегда. Он мог не пить неделями. Но если муж начинал пить, тогда… — Клер прижала руки к животу.
— Когда он пил?
— Это случалось тогда, когда на него находил приступ ревности. Он обвинял меня в ужасных вещах….
Ее голос задрожал.
— Он бил вас? Она кивнула.
— Я так надеялась, когда он заговорил о докторе Шиптоне…
— Понимаю… Вы очень любили вашего мужа, леди Рейнсборо?
На глазах Клер выступили слезы.
— Я очень любила его… Его одного… Последнее слово она произнесла очень невнятно, и Эндрю едва не пропустил его.
— Одного?
— Сейчас уже не знаю, любила ли я его… Понимаете, все было так, будто я жила с двумя мужчинами: с Джастином, который любил меня, и Джастином, который бил и мучил меня… Сначала это был тот Джастин, который любил меня всем сердцем, и с которым я жила долгое время. Но постепенно…
— И сколько времени это продолжалось?
— Около года… Я начала думать, что стала сходить с ума, и не перестала доверять собственным ощущениям, потому что промежутки, когда Джастин не пил, становились все короче и короче. Это было для меня трудное время. Я жила только воспоминаниями о том времени, когда муж не пил…
Клер замолчала, а потом медленно, будто преодолевая боль, продолжила:
— Но когда он на несколько дней становился прежним, я любила его.
— Теперь давайте вернемся к событиям вчерашнего дня, леди Рейнсборо, — сказал Эндрю, видя, как сжимаются ее руки. — Вы помирились перед тем, как выехать из дома?
Клер кивнула.
— Что же произошло на балу?
— Мы с Джастином танцевали. Потом он пошел поиграть в карты. Я видела, что у него в руках бокал с шампанским… Но подумала, что это — единственный… Вот и вся моя вина… — произнесла Клер замирающим шепотом.
— Что же все-таки случилось? — тихо спросил Эндрю и подумал: «Что же она могла такое совершить, чтобы заслужить побои?»
— Джайлз попросил меня о разговоре наедине. Я согласилась, надеясь, что муж играет в карты и не заметит… нашего … уединения.
— А что Джайлзу нужно было сказать вам?
— Мой отец просил поговорить со мной… Мои родители и друзья волновались за мое здоровье.
— И вы рассказали ему о ваших … невзгодах?
— О боже, конечно, нет! — с горячностью воскликнула Клер. — Я об этом никому не говорила. Да и что они смогли бы поделать, в особенности Джайлз?
— Возможно, кто-нибудь смог бы повлиять на поведение лорда Рейнсборо.
При слове «повлиять» Клер прижала руку ко лбу.
— Вам больно, леди Рейнсборо?
— Нет… Да… Это потому, что я не могу позволить…
— Как вы узнали, что ваш муж видел вас вместе с Джайлзом?
— Он очень рано увез меня, предъявив свое обычное обвинение…
— Которое вы отрицали? Клер невесело рассмеялась:
— Я всегда отрицала их. Холодно и спокойно, как только могла. Никогда не позволяла себе поспорить с ним. Ведь каждый раз, когда я начинала спорить, становилось еще хуже.
Обо всем она говорила таким ровным голосом, словно находилась где-то далеко-далеко, вне своего дома.
— Иногда, если вы были достаточно спокойны, он останавливался? Или вообще прекращал?..
— Прекращал… что?
— Прекращал бить вас, пинать ногами… В ту ночь он бил вас?
Поток воспоминаний бурлил, кружился, обрушиваясь на ее мозг. Плотина не выдержит, рухнет… Клер застонала: «О господи, вода поднимается, и я должна справиться с ней!»
— Он бил вас прошлой ночью, леди Рейнсборо? — Эндрю старался говорить мягким, спокойным голосом.
— Да, да… Я не говорила ему того, что произошло. Ведь мною было дано обещание никогда не видеться с Джайлзом. Он сказал… он сказал… что если я пообещаю, то…. Одним словом, Джастин обещал не трогать Джайлза…
— Как граф бил вас?
— О, как обычно, — с усталой улыбкой произнесла Клер, — по лицу… А потом головой о каминную полку.
— Рейнсборо пинал вас ногами?
— Да, — сказала Клер с отсутствующим видом. — Этим обычно заканчивалось. Но в последнее время кое-что изменилось. Он…
— Да?
— Он принимался душить меня. Думаю, он собирался меня убить. Джастин вытащил пистолеты… Я делала все, что он хотел… Джастин сказал, что знает о наших отношениях с Джайлзом. Я ответила, что никогда больше не буду видеть его. Да я бы сказала все что угодно, лишь бы он не убивал Джайлза… Но затем Джастин решил, что все равно убьет меня.
— Но вы же сказали, что между вами и Джайлзом ничего не было… — Эндрю попытался скрыть сквозившее в голосе удивление.
— Вы не понимаете? — произнесла Клер, внезапно вставая. — Вы не понимаете? Он же сказал, что отыграется на Джайлзе… Что убьет его. Убьет Джайлза, который всегда старался помочь мне… Который всегда был моим самым лучшим другом… Да я бы сказала все что угодно!.. Все что угодно! Лишь бы предотвратить это. Джастин обещал, если я признаюсь… Обещал, что никогда не сделает этого…
— Что? Не сделает… чего?
— Не будет меня бить… Но он обманул меня…. Приставил пистолет к моей голове… Я… я… — Клер отшатнулась от Эндрю, как будто перед ее взором предстал Джастин. — Я.ударила его подсвечником, который стоял на письменном столе.
— Это его остановило?
— Он… Нет, он стал опять подниматься, — произнесла Клер, смотря вниз и снова увидев перед собой мужа. — Он уже встал, и тут я вспомнила о пистолетах, подошла к нему и выстрелила…
Клер дрожала. Эндрю попытался медленно приблизиться к ней.
— Не подходите ближе… Джастин пошевелился… Вернее, пошевелил рукой… Я взяла другой пистолет и приставила к его голове: вдруг он не умер и убьет в конце концов Джайлза…
Она сделала глубокий судорожный вдох и спокойно, как ребенок, только что проснувшийся после ночного кошмара, произнесла:
— Но ведь Сабрина сказала, что он мертв.
— Лорд Рейнсборо действительно умер, леди Клер, — убедительно произнес Эндрю.
Она стояла, не шевелясь; понемногу ее тело перестало дрожать. Клер взглянула на Эндрю Мора.
— Тогда, выходит, это я убила своего мужа, не так ли?
— Боюсь, что да, леди Рейнсборо.
Сабрина спустилась в библиотеку, чтобы найти какую-нибудь книгу и постараться не думать о Клер. Но она забыла о том, что вход в эту комнату запрещен для всех, кроме полицейских, и вынуждена была расположиться в утренней комнате. Здесь ее и нашел Эндрю, взвинченную и неспособную ни минуты постоять спокойно.
— Сабрина…
Она обернулась, и по выражению ее лица Эндрю понял, что она все еще злится на него.
— Как она? Надеюсь, вы не совсем замучили ее? Я только хотела подняться наверх…
Сабрина уже совсем было решилась выполнить свое обещание и устремиться в комнату Клер, но Эндрю успел схватить ее за руку.
— Леди Рейнсборо нужен отдых, Сабрина. Ей нужно немного побыть одной…
Она попыталась вырвать свою руку.
— Пустите меня, Эндрю. Больше всего ей нужна сейчас подруга.
— Согласен, но только не сейчас; думаю, ей надо осознать, что с ней случилось.
— А она помнит? — спросила Сабрина, давая Эндрю возможность отвести и усадить себя на диван.
— Да, боюсь, что это так.
— Что вы подразумеваете под словом «боюсь», Эндрю?
— Если бы она продолжала находиться в состоянии шока, то тогда бы ее потеря памяти и положение в обществе могли бы дать мне возможность снять с нее ответственность за убийство. Я бы мог представить свидетелей, которые дали бы показания о состоянии ее психики, предоставили бы убедительные доказательства того, что она потеряла рассудок от побоев и была совершенно невменяема в тот момент, когда все это произошло. Но сейчас…
— Но сейчас… — повторила Сабрина.
— Сейчас она вполне четко воспринимает действительность. И леди Клер все помнит…
— Но ведь ясно, что Джастин терроризировал ее. Абсолютно ясно, что Клер пришлось защищать себя.
— О, я знаю это. Вопрос в том, смогу ли я убедить в этом коронера и суд. Она убила мужа и сделала это в полном рассудке. Клер ведь могла приостановить избиение, просто ударив его по голове. Но она дважды выстрелила в него из его собственных пистолетов.
— Когда я приехала, Клер была все еще ужасно напугана… Боялась, что он жив. Это ли не доказательство того, что она обезумела от страха? А ее лицо и шея… Эти синяки…
— Хорошо. Но ко времени расследования от них и следа не останется. У нас будут лишь показания очевидцев: дворецкого, служанки…
— И мои, — сухо сказала Сабрина.
— Вы, очевидно, желаете приобрести дурную славу, Сабрина?
— Я просто не желаю, чтобы мою подругу обвинили в убийстве!
Эндрю тепло улыбнулся ей, и Сабрина почувствовала, что в ней вспыхнула радость от его одобрения. Его карие глаза так быстро менялись! Они могли быть спокойными, сосредоточенными и внезапно загореться любовью… «Какая чепуха! — выругала себя Сабрина. — Нет у него ко мне никакого чувства. Да и откуда? Мы едва знакомы… Эндрю почти не знает меня и обращается со мной свысока».
— Не думаю, что в этом будет большая нужда. Надеюсь, что не будет… Да и в Джайлзе тоже.
— В Джайлзе?
— Да. Он мог бы подтвердить показания Клер, что она не приняла его в тот день. И единственной причиной, по которой он хотел переговорить с ней на балу, было беспокойство по поводу ее здоровья.
— Конечно, никто не подумал бы о чем-либо другом…
— Ее муж подумал… Есть такие люди, которые будут испытывать симпатию к ревнивому мужу, а не к жене, оказавшей сопротивление.
— Но ведь последние два года мы почти не виделись с Клер…
— Я знаю. Это тоже будет кое-что значить. Но закон на стороне Джастина Рейнсборо.
— Так, значит, этот закон позволяет мужу убивать жену! — гневно воскликнула Сабрина.
— Нет, конечно, нет. Но следствие должно иметь неопровержимые доказательства того, что ее жизнь действительно подвергалась опасности.
Сабрина на минуту успокоилась и притихла.
— Как вы думаете, сможете выиграть, Эндрю?
— Собираюсь предпринять все, что только можно, будь я проклят, — сказал он с насмешливой улыбкой, которая делала его похожим на цыгана.
Сабрина приказала принести лимонад, что слуги незамедлительно исполнили. Обменявшись с леди Уиттон несколькими незначительными фразами и видя, что Клер не прикасается к своему бокалу, Эндрю поблагодарил Сабрину за компанию и попросил ее на несколько минут оставить его наедине с леди Рейнсборо.
Видя, как Клер протянула руку, намереваясь удержать подругу, Сабрина возразила:
— Леди Рейнсборо хочет, чтобы я осталась.
— Я понимаю, — спокойно произнес Эндрю. — Но если мне приходится вести ее дело, нужно, чтобы между нами установились доверительные отношения. Поэтому я хочу, чтобы вы покинули нас.
— Не могу уйти, Эндрю… Не могу же я оставить ее без всякой поддержки! — в ярости воскликнула Сабрина при мысли, что он предлагает подобное.
— Тогда мне здесь нечего делать, — произнес Мор, делая попытку встать.
Не успела Сабрина остановить его, как Клер произнесла:
— Нет.
Протянув руку по направлению к Эндрю, она еще раз повторила:
— Нет, оставайтесь. Я должна сделать это. Ты можешь идти, Сабрина.
Сабрина поняла, что Клер собрала всю свою храбрость и силы, чтобы сказать это. Как Эндрю Мор мог не видеть этого, не понимать, что ей нужен не строгий адвокат, а близкая подруга?!
— Я не могу оставить тебя одну, Клер. Минуту леди Рейнсборо молчала, а затем тихо рассмеялась:
— Джастин мертв, Сабрина. Теперь мне можно спокойно разговаривать с мужчиной, будь то наедине или в компании, не трясясь от страха… Со мной будет все хорошо, обещаю тебе.
Когда Сабрина ушла, Эндрю протянул Клер стакан с лимонадом.
— Вот, выпейте это, леди Рейнсборо. Вам нужно подкрепиться.
Она медленно тянула напиток, морщась, когда кисловатый лимонад попадал на разбитые губы. Только сейчас Клер поняла, как ее мучит жажда.
— Если я буду защищать вас, мне необходимо совершенно точно знать, что произошло прошлой ночью, леди Рейнсборо.
Клер снова почувствовала себя крайне неуютно под взглядом его внимательных глаз.
— Не думаю, что смогу что-либо толком вспомнить, мистер Мор.
— Тогда давайте начнем с вечера… Итак, вы были на балу у Питерсхэмов?
Клер кивнула.
— Вы находились в гостях с мужем?
— Да…
— Раньше вы ссорились с лордом Рейнсборо? Или у вас были какие-то разногласия?
— Нет… ничего существенного.
— Расскажите мне обо всем.
— Хорошо. Вчера днем ко мне зашел Джайлз, но я не приняла его.
Речь Клер была торопливой, дыхание прерывалось от волнения.
— Джастин встретился с ним, когда Уиттон уже уходил, и это вывело его из равновесия.
— Вывело из равновесия?
— Иногда Джастин… бывал… очень ревнив, если я уделяла внимание другим мужчинам.
— А вы делали это?
— Делала… что? — с недоуменным видом спросила Клер.
— Уделяли внимание другим мужчинам… Или, может быть, большую часть внимания вы уделяли Джайлзу?
Клер поразилась тону Эндрю. В нем было нечто враждебное и очень напоминающее Джастина.
— Иногда я улыбалась и смеялась, разговаривая с кем-то. И это все… В тот день я намеренно не виделась с Джайлзом.
— Значит, ваш муж был ревнив… И вы говорите, что у него не было оснований для этого?
Голос Эндрю стал мягче, а в душе у него бушевала буря: «Она призналась в том, что улыбалась и смеялась, так, будто это — супружеская измена… Что же этот Рейнсборо сделал с ней?!»
— Джастин был безрассудно любящим мужем… Он страшно не любил, когда кто-нибудь оказывал мне знаки внимания, или считал, будто мне нравится общество другого мужчины. Но особенно он ревновал к Джайлзу… Ведь мы с Джайлзом были почти обручены до моей встречи с Джастином.
— Да, я припоминаю. Итак, вы не приняли Джайлза и после этого поссорились…
— Нет, — произнесла Клер, качая головой. — Джастин извинился за свои подозрения. А я напомнила ему, — она нахмурилась, припоминая это, — о его намерении встретиться с доктором Шиптоном.
— С доктором Шиптоном? Клер потупилась.
— Этот доктор с успехом лечит людей, пристрастившихся к опиуму. Джастин полагал, что он сможет ему помочь избавиться от пристрастия к спиртным напиткам.
— Лорд Рейнсборо так много пил?
— Не всегда. Он мог не пить неделями. Но если муж начинал пить, тогда… — Клер прижала руки к животу.
— Когда он пил?
— Это случалось тогда, когда на него находил приступ ревности. Он обвинял меня в ужасных вещах….
Ее голос задрожал.
— Он бил вас? Она кивнула.
— Я так надеялась, когда он заговорил о докторе Шиптоне…
— Понимаю… Вы очень любили вашего мужа, леди Рейнсборо?
На глазах Клер выступили слезы.
— Я очень любила его… Его одного… Последнее слово она произнесла очень невнятно, и Эндрю едва не пропустил его.
— Одного?
— Сейчас уже не знаю, любила ли я его… Понимаете, все было так, будто я жила с двумя мужчинами: с Джастином, который любил меня, и Джастином, который бил и мучил меня… Сначала это был тот Джастин, который любил меня всем сердцем, и с которым я жила долгое время. Но постепенно…
— И сколько времени это продолжалось?
— Около года… Я начала думать, что стала сходить с ума, и не перестала доверять собственным ощущениям, потому что промежутки, когда Джастин не пил, становились все короче и короче. Это было для меня трудное время. Я жила только воспоминаниями о том времени, когда муж не пил…
Клер замолчала, а потом медленно, будто преодолевая боль, продолжила:
— Но когда он на несколько дней становился прежним, я любила его.
— Теперь давайте вернемся к событиям вчерашнего дня, леди Рейнсборо, — сказал Эндрю, видя, как сжимаются ее руки. — Вы помирились перед тем, как выехать из дома?
Клер кивнула.
— Что же произошло на балу?
— Мы с Джастином танцевали. Потом он пошел поиграть в карты. Я видела, что у него в руках бокал с шампанским… Но подумала, что это — единственный… Вот и вся моя вина… — произнесла Клер замирающим шепотом.
— Что же все-таки случилось? — тихо спросил Эндрю и подумал: «Что же она могла такое совершить, чтобы заслужить побои?»
— Джайлз попросил меня о разговоре наедине. Я согласилась, надеясь, что муж играет в карты и не заметит… нашего … уединения.
— А что Джайлзу нужно было сказать вам?
— Мой отец просил поговорить со мной… Мои родители и друзья волновались за мое здоровье.
— И вы рассказали ему о ваших … невзгодах?
— О боже, конечно, нет! — с горячностью воскликнула Клер. — Я об этом никому не говорила. Да и что они смогли бы поделать, в особенности Джайлз?
— Возможно, кто-нибудь смог бы повлиять на поведение лорда Рейнсборо.
При слове «повлиять» Клер прижала руку ко лбу.
— Вам больно, леди Рейнсборо?
— Нет… Да… Это потому, что я не могу позволить…
— Как вы узнали, что ваш муж видел вас вместе с Джайлзом?
— Он очень рано увез меня, предъявив свое обычное обвинение…
— Которое вы отрицали? Клер невесело рассмеялась:
— Я всегда отрицала их. Холодно и спокойно, как только могла. Никогда не позволяла себе поспорить с ним. Ведь каждый раз, когда я начинала спорить, становилось еще хуже.
Обо всем она говорила таким ровным голосом, словно находилась где-то далеко-далеко, вне своего дома.
— Иногда, если вы были достаточно спокойны, он останавливался? Или вообще прекращал?..
— Прекращал… что?
— Прекращал бить вас, пинать ногами… В ту ночь он бил вас?
Поток воспоминаний бурлил, кружился, обрушиваясь на ее мозг. Плотина не выдержит, рухнет… Клер застонала: «О господи, вода поднимается, и я должна справиться с ней!»
— Он бил вас прошлой ночью, леди Рейнсборо? — Эндрю старался говорить мягким, спокойным голосом.
— Да, да… Я не говорила ему того, что произошло. Ведь мною было дано обещание никогда не видеться с Джайлзом. Он сказал… он сказал… что если я пообещаю, то…. Одним словом, Джастин обещал не трогать Джайлза…
— Как граф бил вас?
— О, как обычно, — с усталой улыбкой произнесла Клер, — по лицу… А потом головой о каминную полку.
— Рейнсборо пинал вас ногами?
— Да, — сказала Клер с отсутствующим видом. — Этим обычно заканчивалось. Но в последнее время кое-что изменилось. Он…
— Да?
— Он принимался душить меня. Думаю, он собирался меня убить. Джастин вытащил пистолеты… Я делала все, что он хотел… Джастин сказал, что знает о наших отношениях с Джайлзом. Я ответила, что никогда больше не буду видеть его. Да я бы сказала все что угодно, лишь бы он не убивал Джайлза… Но затем Джастин решил, что все равно убьет меня.
— Но вы же сказали, что между вами и Джайлзом ничего не было… — Эндрю попытался скрыть сквозившее в голосе удивление.
— Вы не понимаете? — произнесла Клер, внезапно вставая. — Вы не понимаете? Он же сказал, что отыграется на Джайлзе… Что убьет его. Убьет Джайлза, который всегда старался помочь мне… Который всегда был моим самым лучшим другом… Да я бы сказала все что угодно!.. Все что угодно! Лишь бы предотвратить это. Джастин обещал, если я признаюсь… Обещал, что никогда не сделает этого…
— Что? Не сделает… чего?
— Не будет меня бить… Но он обманул меня…. Приставил пистолет к моей голове… Я… я… — Клер отшатнулась от Эндрю, как будто перед ее взором предстал Джастин. — Я.ударила его подсвечником, который стоял на письменном столе.
— Это его остановило?
— Он… Нет, он стал опять подниматься, — произнесла Клер, смотря вниз и снова увидев перед собой мужа. — Он уже встал, и тут я вспомнила о пистолетах, подошла к нему и выстрелила…
Клер дрожала. Эндрю попытался медленно приблизиться к ней.
— Не подходите ближе… Джастин пошевелился… Вернее, пошевелил рукой… Я взяла другой пистолет и приставила к его голове: вдруг он не умер и убьет в конце концов Джайлза…
Она сделала глубокий судорожный вдох и спокойно, как ребенок, только что проснувшийся после ночного кошмара, произнесла:
— Но ведь Сабрина сказала, что он мертв.
— Лорд Рейнсборо действительно умер, леди Клер, — убедительно произнес Эндрю.
Она стояла, не шевелясь; понемногу ее тело перестало дрожать. Клер взглянула на Эндрю Мора.
— Тогда, выходит, это я убила своего мужа, не так ли?
— Боюсь, что да, леди Рейнсборо.
Сабрина спустилась в библиотеку, чтобы найти какую-нибудь книгу и постараться не думать о Клер. Но она забыла о том, что вход в эту комнату запрещен для всех, кроме полицейских, и вынуждена была расположиться в утренней комнате. Здесь ее и нашел Эндрю, взвинченную и неспособную ни минуты постоять спокойно.
— Сабрина…
Она обернулась, и по выражению ее лица Эндрю понял, что она все еще злится на него.
— Как она? Надеюсь, вы не совсем замучили ее? Я только хотела подняться наверх…
Сабрина уже совсем было решилась выполнить свое обещание и устремиться в комнату Клер, но Эндрю успел схватить ее за руку.
— Леди Рейнсборо нужен отдых, Сабрина. Ей нужно немного побыть одной…
Она попыталась вырвать свою руку.
— Пустите меня, Эндрю. Больше всего ей нужна сейчас подруга.
— Согласен, но только не сейчас; думаю, ей надо осознать, что с ней случилось.
— А она помнит? — спросила Сабрина, давая Эндрю возможность отвести и усадить себя на диван.
— Да, боюсь, что это так.
— Что вы подразумеваете под словом «боюсь», Эндрю?
— Если бы она продолжала находиться в состоянии шока, то тогда бы ее потеря памяти и положение в обществе могли бы дать мне возможность снять с нее ответственность за убийство. Я бы мог представить свидетелей, которые дали бы показания о состоянии ее психики, предоставили бы убедительные доказательства того, что она потеряла рассудок от побоев и была совершенно невменяема в тот момент, когда все это произошло. Но сейчас…
— Но сейчас… — повторила Сабрина.
— Сейчас она вполне четко воспринимает действительность. И леди Клер все помнит…
— Но ведь ясно, что Джастин терроризировал ее. Абсолютно ясно, что Клер пришлось защищать себя.
— О, я знаю это. Вопрос в том, смогу ли я убедить в этом коронера и суд. Она убила мужа и сделала это в полном рассудке. Клер ведь могла приостановить избиение, просто ударив его по голове. Но она дважды выстрелила в него из его собственных пистолетов.
— Когда я приехала, Клер была все еще ужасно напугана… Боялась, что он жив. Это ли не доказательство того, что она обезумела от страха? А ее лицо и шея… Эти синяки…
— Хорошо. Но ко времени расследования от них и следа не останется. У нас будут лишь показания очевидцев: дворецкого, служанки…
— И мои, — сухо сказала Сабрина.
— Вы, очевидно, желаете приобрести дурную славу, Сабрина?
— Я просто не желаю, чтобы мою подругу обвинили в убийстве!
Эндрю тепло улыбнулся ей, и Сабрина почувствовала, что в ней вспыхнула радость от его одобрения. Его карие глаза так быстро менялись! Они могли быть спокойными, сосредоточенными и внезапно загореться любовью… «Какая чепуха! — выругала себя Сабрина. — Нет у него ко мне никакого чувства. Да и откуда? Мы едва знакомы… Эндрю почти не знает меня и обращается со мной свысока».
— Не думаю, что в этом будет большая нужда. Надеюсь, что не будет… Да и в Джайлзе тоже.
— В Джайлзе?
— Да. Он мог бы подтвердить показания Клер, что она не приняла его в тот день. И единственной причиной, по которой он хотел переговорить с ней на балу, было беспокойство по поводу ее здоровья.
— Конечно, никто не подумал бы о чем-либо другом…
— Ее муж подумал… Есть такие люди, которые будут испытывать симпатию к ревнивому мужу, а не к жене, оказавшей сопротивление.
— Но ведь последние два года мы почти не виделись с Клер…
— Я знаю. Это тоже будет кое-что значить. Но закон на стороне Джастина Рейнсборо.
— Так, значит, этот закон позволяет мужу убивать жену! — гневно воскликнула Сабрина.
— Нет, конечно, нет. Но следствие должно иметь неопровержимые доказательства того, что ее жизнь действительно подвергалась опасности.
Сабрина на минуту успокоилась и притихла.
— Как вы думаете, сможете выиграть, Эндрю?
— Собираюсь предпринять все, что только можно, будь я проклят, — сказал он с насмешливой улыбкой, которая делала его похожим на цыгана.
ГЛАВА 16
Никогда еще в жизни Джайлз не чувствовал себя таким беспомощным. Он хотел только одного: быть с Клер. Он нужен ей сейчас больше, чем когда-либо. Кто еще даст ей ту силу, которая поможет справиться с тем, что предстоит! И вот из-за каких-то смешных предостережений Эндрю он должен оставаться в стороне.
За эти два года Джайлз уверил себя, что его любовь к Клер угасла. Мало того, он всерьез был намерен жениться на Люси Киркман. Она привлекательна, умеет наслаждаться жизнью да и просто свой парень… Люси будет той женой, которая не станет предъявлять слишком больших требований к нему. Она жаждет его, Джайлз знал это; знал так же и то, этот брак устраивает его и с физиологической стороны. Ему нужен наследник…
Теперь же сама мысль об этом казалась Джайлзу смешной. Оказывается, все это время он обманывал себя. Возможно, не совсем обманывал… Возможно, он женился бы на Люси и, вероятно, был бы даже счастлив с ней, если бы был уверен, что и Клер счастлива в своем замужестве.
Теперь, когда Джайлз знал, что Рейнсборо плохо обращался со своей женой и она в одиночестве скрывала это, все прежние чувства вспыхнули в нем с еще большей силой. Клер — его любовь, его смысл жизни. Ее, и только ее, хотел держать он в своих объятиях, оберегать и охранять.
Когда наконец пришел Эндрю, Джайлз с таким нетерпением хотел услышать его полный отчет о делах, что чуть не забыл о своей роли хозяина дома.
Они прошли в библиотеку. Бросив взгляд на друга, Мор с насмешливой улыбкой сказал:
— Ты не предложишь мне что-нибудь выпить, Джайлз?
И, подразнивая товарища, произнес голосом Уиттона:
— Чаю, шерри, Эндрю?
— Извини, я сегодня что-то плохо соображаю. Чаю, шерри, Эндрю, — с улыбкой повторил он.
— Пожалуйста, шерри. Сейчас это очень кстати. Джайлз встал и приказал лакею принести им напитки и бисквиты. Эндрю медленно и с наслаждением потягивал шерри. Приближался вечер. В прошлом у Мора было уже несколько страшных дел, но ни одно из них не вызывало у него такого неприятного чувства, как это. Он ничего не имел против случайного удара, но сам бы, конечно, никогда не пошел бы на подобное разрешение ситуации. Эндрю хорошо знал, как определенного сорта женщины могут доводить своих мужей до непредсказуемых поступков. Казалось, в человеческой природе заложено, что сильный всегда обижает слабого. Родители бьют детей, хозяева — слуг… Это противоречило его внутренним убеждениям… Эндрю сам не сделал бы ничего подобного и, если поведение кого-нибудь выходило из допустимых границ, легко мирился с этим. В конце концов, многим даже нравятся профессиональные бои. Эти люди согласны платить немалые деньги, чтобы часами наблюдать подобные зрелища. Правда, Мор — не из их числа, но все же такие люди существуют.
Но Клер Дайзерт, леди Рейнсборо? Нежная, безобидная женщина, которая никогда не смела поднять глаз на другого мужчину… Мало-помалу она открывалась ему, но при мысли, что он услышал далеко не все, Эндрю почувствовал резь в желудке. Без сомнения, Джастин безумец, но, к несчастью, общество дало право проявлять свое безумие.
Эндрю еще раз взглянул на Джайлза и нахмурился.
— Что, все так плохо? — тихо спросил Уиттон.
— Да, не совсем хорошо, старина, не совсем…
— Что произошло? Ты можешь подробно рассказать мне обо всем?
— О, конечно… Сдается мне, что все эти два года лорд Рейнсборо постоянно, и с каждым разом, все сильнее, бил свою жену.
Джайлз закрыл руками лицо.
— Прошлой ночью, а если быть более точным, в последние две недели избиения еще больше усилились. Очевидно, он несколько раз пытался убить ее, потому что душил до обморочного состояния. Клер уверена, что прошлой ночью Рейнсборо решил окончательно… После убийства своей жены он должен был вызвать тебя на дуэль и убить.
— Меня?!
— Вероятно, у Рейнсборо внимание любого мужчины, проявленное к его жене, вызывало вспышку ревности. В особенности твое внимание.
— Но я почти не видел Клер, — возразил Джайлз.
— Не совсем. Вчера, на балу у Питерсхэмов, ты вызвал ее и говорил с нею наедине. Этого более чем достаточно, чтобы вывести графа из себя… Он грозился убить ее, если она не признается, что вы любовники, а затем собирался вызвать тебя на дуэль. А он был метким стрелком, не так ли?
— Клер, конечно, все отрицала?
— Да… Затем он пообещал не мучить ее, если она сознается, что вы состояли в интимных отношениях, и даст ему слово больше не видеться с тобой. И она сделала это.
Джайлз застонал.
— Он приставил пистолет к ее голове, и у Клер хватило смелости…
Эндрю посмотрел на Джайлза. В его взгляде сквозило удивление, смешанное с восхищением.
— Не знаю, как смогла, Джайлз… Этого бы не сделала ни одна женщина, кроме Клер. Она ударила его по голове медным подсвечником и… Если бы она на этом остановилась…
— Если бы она остановилась, — сказал Джайлз, с трудом выговаривая слова, — Рейнсборо остался бы жив и совершил бы задуманное. Вероятнее всего, к концу сезона Клер умерла бы.
— Да, возможно, ты прав. Во всяком случае, она дважды стреляла в мужа, из его же дуэльных пистолетов.
Джайлз с ужасом смотрел на Эндрю. С одной стороны, он был счастлив, что Клер смогла защитить себя. Но с другой — ужасно представлять себе все детали того, что произошло.
— Она бы с удовольствием выстрелила в мужа еще раз, — с иронией сказал Эндрю, если бы знала, как перезарядить оружие. Клер до тех пор не верила в его смерть, пока Сабрина не спустилась вниз, не посмотрела на труп графа и не убедила ее.
— О боже, это я должен был находиться там, Эндрю!
— Нет, самое ужасное для тебя сейчас — впутаться в это дело. Предоставь сестре заботиться о ней за вас двоих.
— Не знаю, смогу ли я это выдержать. Клер так нужна мне!…
— Она в порядке, Джайлз, уверяю тебя.
— Ты сделаешь все возможное? Не считайся с расходами. Я возмещу все издержки.
— Все расходы возместит маркиз Хоулэнд, — сухо проговорил Эндрю.
— Да, конечно.
— Я допрошу слуг, ее горничную…
— Лиза совсем недавно начала служить у нее, — задумчиво проговорил Джайлз. — Действительно, я только что вспомнил, что удивился, когда Рейнсборо уволил Марту.
— Марту?
— Ее прежнюю горничную звали Марта Бартон.
— Гм… Постараюсь разыскать эту Марту. Чем больше свидетелей того, как Рейнсборо истязал жену, тем лучше.
— Мы сможем выиграть это дело Эндрю?
— Сделаю все, что только от меня зависит.
От Уиттона Эндрю сразу отправился к отцу Клер и все ему рассказал. Слушая о страданиях дочери, маркиз, казалось, постарел на несколько лет.
— Я знаю, что здесь есть и наша вина, — сказал он адвокату. — Клер — поздний ребенок, своего рода, сюрприз. Мы толком и не знали, как обращаться с ней. Казалось, нами было забыто все, что нужно маленькому… — он немного помолчал. — Поэтому мы послали ее к Уиттонам. Ей так необходимо было общество сверстников. Если бы только она вышла замуж за Джайлза… Но ей встретился Рейнсборо! Ну, почему, почему Клер никогда не говорила нам, что он делает с ней?
— Наверное, она чувствовала полную беспомощность и считала, что посторонние не смогут ей помочь. В то же время Клер постоянно надеялась, что ситуация изменится, и Рейнсборо опять станет тем мужчиной, за которого она вышла замуж.
— Но они, казалось, были так счастливы вместе. Словно два неразлучных голубка…
За эти два года Джайлз уверил себя, что его любовь к Клер угасла. Мало того, он всерьез был намерен жениться на Люси Киркман. Она привлекательна, умеет наслаждаться жизнью да и просто свой парень… Люси будет той женой, которая не станет предъявлять слишком больших требований к нему. Она жаждет его, Джайлз знал это; знал так же и то, этот брак устраивает его и с физиологической стороны. Ему нужен наследник…
Теперь же сама мысль об этом казалась Джайлзу смешной. Оказывается, все это время он обманывал себя. Возможно, не совсем обманывал… Возможно, он женился бы на Люси и, вероятно, был бы даже счастлив с ней, если бы был уверен, что и Клер счастлива в своем замужестве.
Теперь, когда Джайлз знал, что Рейнсборо плохо обращался со своей женой и она в одиночестве скрывала это, все прежние чувства вспыхнули в нем с еще большей силой. Клер — его любовь, его смысл жизни. Ее, и только ее, хотел держать он в своих объятиях, оберегать и охранять.
Когда наконец пришел Эндрю, Джайлз с таким нетерпением хотел услышать его полный отчет о делах, что чуть не забыл о своей роли хозяина дома.
Они прошли в библиотеку. Бросив взгляд на друга, Мор с насмешливой улыбкой сказал:
— Ты не предложишь мне что-нибудь выпить, Джайлз?
И, подразнивая товарища, произнес голосом Уиттона:
— Чаю, шерри, Эндрю?
— Извини, я сегодня что-то плохо соображаю. Чаю, шерри, Эндрю, — с улыбкой повторил он.
— Пожалуйста, шерри. Сейчас это очень кстати. Джайлз встал и приказал лакею принести им напитки и бисквиты. Эндрю медленно и с наслаждением потягивал шерри. Приближался вечер. В прошлом у Мора было уже несколько страшных дел, но ни одно из них не вызывало у него такого неприятного чувства, как это. Он ничего не имел против случайного удара, но сам бы, конечно, никогда не пошел бы на подобное разрешение ситуации. Эндрю хорошо знал, как определенного сорта женщины могут доводить своих мужей до непредсказуемых поступков. Казалось, в человеческой природе заложено, что сильный всегда обижает слабого. Родители бьют детей, хозяева — слуг… Это противоречило его внутренним убеждениям… Эндрю сам не сделал бы ничего подобного и, если поведение кого-нибудь выходило из допустимых границ, легко мирился с этим. В конце концов, многим даже нравятся профессиональные бои. Эти люди согласны платить немалые деньги, чтобы часами наблюдать подобные зрелища. Правда, Мор — не из их числа, но все же такие люди существуют.
Но Клер Дайзерт, леди Рейнсборо? Нежная, безобидная женщина, которая никогда не смела поднять глаз на другого мужчину… Мало-помалу она открывалась ему, но при мысли, что он услышал далеко не все, Эндрю почувствовал резь в желудке. Без сомнения, Джастин безумец, но, к несчастью, общество дало право проявлять свое безумие.
Эндрю еще раз взглянул на Джайлза и нахмурился.
— Что, все так плохо? — тихо спросил Уиттон.
— Да, не совсем хорошо, старина, не совсем…
— Что произошло? Ты можешь подробно рассказать мне обо всем?
— О, конечно… Сдается мне, что все эти два года лорд Рейнсборо постоянно, и с каждым разом, все сильнее, бил свою жену.
Джайлз закрыл руками лицо.
— Прошлой ночью, а если быть более точным, в последние две недели избиения еще больше усилились. Очевидно, он несколько раз пытался убить ее, потому что душил до обморочного состояния. Клер уверена, что прошлой ночью Рейнсборо решил окончательно… После убийства своей жены он должен был вызвать тебя на дуэль и убить.
— Меня?!
— Вероятно, у Рейнсборо внимание любого мужчины, проявленное к его жене, вызывало вспышку ревности. В особенности твое внимание.
— Но я почти не видел Клер, — возразил Джайлз.
— Не совсем. Вчера, на балу у Питерсхэмов, ты вызвал ее и говорил с нею наедине. Этого более чем достаточно, чтобы вывести графа из себя… Он грозился убить ее, если она не признается, что вы любовники, а затем собирался вызвать тебя на дуэль. А он был метким стрелком, не так ли?
— Клер, конечно, все отрицала?
— Да… Затем он пообещал не мучить ее, если она сознается, что вы состояли в интимных отношениях, и даст ему слово больше не видеться с тобой. И она сделала это.
Джайлз застонал.
— Он приставил пистолет к ее голове, и у Клер хватило смелости…
Эндрю посмотрел на Джайлза. В его взгляде сквозило удивление, смешанное с восхищением.
— Не знаю, как смогла, Джайлз… Этого бы не сделала ни одна женщина, кроме Клер. Она ударила его по голове медным подсвечником и… Если бы она на этом остановилась…
— Если бы она остановилась, — сказал Джайлз, с трудом выговаривая слова, — Рейнсборо остался бы жив и совершил бы задуманное. Вероятнее всего, к концу сезона Клер умерла бы.
— Да, возможно, ты прав. Во всяком случае, она дважды стреляла в мужа, из его же дуэльных пистолетов.
Джайлз с ужасом смотрел на Эндрю. С одной стороны, он был счастлив, что Клер смогла защитить себя. Но с другой — ужасно представлять себе все детали того, что произошло.
— Она бы с удовольствием выстрелила в мужа еще раз, — с иронией сказал Эндрю, если бы знала, как перезарядить оружие. Клер до тех пор не верила в его смерть, пока Сабрина не спустилась вниз, не посмотрела на труп графа и не убедила ее.
— О боже, это я должен был находиться там, Эндрю!
— Нет, самое ужасное для тебя сейчас — впутаться в это дело. Предоставь сестре заботиться о ней за вас двоих.
— Не знаю, смогу ли я это выдержать. Клер так нужна мне!…
— Она в порядке, Джайлз, уверяю тебя.
— Ты сделаешь все возможное? Не считайся с расходами. Я возмещу все издержки.
— Все расходы возместит маркиз Хоулэнд, — сухо проговорил Эндрю.
— Да, конечно.
— Я допрошу слуг, ее горничную…
— Лиза совсем недавно начала служить у нее, — задумчиво проговорил Джайлз. — Действительно, я только что вспомнил, что удивился, когда Рейнсборо уволил Марту.
— Марту?
— Ее прежнюю горничную звали Марта Бартон.
— Гм… Постараюсь разыскать эту Марту. Чем больше свидетелей того, как Рейнсборо истязал жену, тем лучше.
— Мы сможем выиграть это дело Эндрю?
— Сделаю все, что только от меня зависит.
От Уиттона Эндрю сразу отправился к отцу Клер и все ему рассказал. Слушая о страданиях дочери, маркиз, казалось, постарел на несколько лет.
— Я знаю, что здесь есть и наша вина, — сказал он адвокату. — Клер — поздний ребенок, своего рода, сюрприз. Мы толком и не знали, как обращаться с ней. Казалось, нами было забыто все, что нужно маленькому… — он немного помолчал. — Поэтому мы послали ее к Уиттонам. Ей так необходимо было общество сверстников. Если бы только она вышла замуж за Джайлза… Но ей встретился Рейнсборо! Ну, почему, почему Клер никогда не говорила нам, что он делает с ней?
— Наверное, она чувствовала полную беспомощность и считала, что посторонние не смогут ей помочь. В то же время Клер постоянно надеялась, что ситуация изменится, и Рейнсборо опять станет тем мужчиной, за которого она вышла замуж.
— Но они, казалось, были так счастливы вместе. Словно два неразлучных голубка…