Фэйзер Джейн. Джудит

   — Он чертовски строгий, Джудит. У него такие старомодные представления обо всем… он не способен попять, что молодому человеку, как я, иногда необходимо хоть как-то развлечься.
   — Но это совсем не так, — мягко возразила Джудит. — Маркусу тоже не чужды развлечения: спорт, лошади, у него много друзей, которые вовсе не считают его скучным.
   — Прошу прощения, — смущенно пробормотал Чарли. — Видимо, я сказал лишнее. Он ваш муж…
   — Да, но я не закрываю глаза на его недостатки, — произнесла Джудит с улыбкой. — И главный среди них — нетерпимость к тому, что он считает неправильным. Вы его чем-то огорчили?
   Чарли покачал головой и попытался рассмеяться:
   — Ерунда. Все скоро образуется… Вы устали танцевать? Разрешите, я принесу вам шампанского?
   Джудит решила оставить этот разговор, видя, что Чарли явно не настроен его продолжать.
   — Нет, спасибо. Мне бы хотелось, чтобы вы познакомили меня с Грейсмером.
   — Конечно. Если вы хотите этого. Я, разумеется, не вхож в его круг и знаком с ним весьма отдаленно, но, чтобы представить вас, этого вполне достаточно.
   Джудит быстрым взглядом окинула зал, ища глазами Себастьяна. Вот он, танцует с Харриет Мортон. «Что-то слишком часто он танцует с Харриет Мортон, — внезапно подумала она, — ведь такие тихенькие, хорошенькие семнадцатилетние девушки с робким взглядом вовсе не в его вкусе». Она не отрывала взгляда, пока Себастьян не посмотрел на нее. Он знал, что Джудит сегодня должна познакомиться с их врагом, и ждал сигнала, чтобы как бы невзначай присоединиться к ним.
   — Если бы вы знали, до чего скучно проводить время вдали от Лондона, как говорят, «на природе! — говорил граф Грейсмер, обращаясь к нескольким собеседникам, когда подошли Джудит с Чарли. — Кругом грязь… и ничего, кроме грязи, куда ни кинь взор.
   — Отчего же вы не вернулись в город раньше, Грейсмер? — спросил кто-то.
   — О, на это были причины, — чуть улыбнувшись, заметил граф и увидел Чарли и его спутницу.
   — А, Фенвик! Неужели вы хотите мне представить вашу очаровательную спутницу, леди Керрингтон? Просто не могу поверить. Весь вечер только об этом я и мечтаю.
   Он наклонился и поднес ее руку к губам.
   — Милорд, — Джудит посмотрела на человека, который вот уже два года занимал все ее мысли — не важно, спала ома или бодрствовала, — с тех самых пор, как они с Себастьяном прочитали предсмертное письмо отца и наконец поняли, что его бесчестье и изгнание — это вовсе не результат необузданной страсти к игре.
   »У Бернара Мелвилла голубые глаза, рыбьи глаза, — с отвращением подумала Джудит. — Они стремятся заглянуть прямо тебе в душу».
   Она убрала от него свою руку, борясь с искушением тут же вытереть ее о юбку. Джудит казалось, что зараза проникла даже через атласную перчатку. «Рыбьи глаза, жестокий рот палача. Мерзкое лицо злого развратника. Как же мне спрятать свою ненависть?» — в отчаянии думала Джудит.
   Но она с этим справится. Ей пришлось научиться искусству скрывать свои чувства… и этим она обязана графу Грейсмеру.
   Джудит раскрыла веер и улыбнулась:
   — Вы только что вернулись из своего поместья? А где оно?
   — О, у меня владения в Йоркшире. Унылое местечко, но я чувствую себя обязанным время от времени посещать его. Требуется глаз хозяина.
   Креншоу. Это поместье он выиграл тогда у отца. Оно принадлежит Себастьяну. Приступ горячего гнева охватил Джудит. Она потупила глаза:
   — Я понятия не имею, где этот Йоркшир.
   — Еще бы, сударыня, ведь большую часть жизни вы провели за границей.
   — Как это лестно, что вы так хорошо осведомлены обо мне! — Она кокетливо засмеялась.
   — Моя дорогая леди Керрингтон, я хочу, чтобы вы знали, что новость о вашем замужестве очень оживила однообразие скучного летнего сезона.
   — Лорд Грейсмер, вы сражаете меня комплиментами. Я и не предполагала, что известие о моем браке может как-то сравниться с битвой при Ватерлоо и всем прочим.
   Этого говорить, может быть, и не следовало, но она не смогла удержаться.
   На лицах присутствующих появились понимающие улыбки, а в глазах Грейсмера промелькнуло некоторое уныние, и его щеки задел легкий, правда, очень легкий, румянец.
   Однако он тут же рассмеялся:
   — Ох, как вы правы, мадам! Я действительно сглупил. Мне очень хотелось сделать вам комплимент — получилось несколько неуклюже. Прошу простить меня, но виновата во всем ваша красота. Она слегка затуманила мой ум.
   — Да что вы, сэр! Я действительно очень польщена. Она легко тронула веером его запястье, и Грейсмер поклонился:
   — Не окажете ли вы мне честь, мадам? Разрешите пригласить вас на этот танец.
   — Сэр, вообще-то я обещала его своему брату, но не думаю, чтобы он настаивал на своем приоритете. — Она обернулась, и «совершенно случайно» Себастьян оказался рядом.
   — Ты освобождаешь меня от моего обещания?
   — Моя дорогая, в таких случаях брат должен быть всегда на втором месте, — весело отозвался он.
   — Вы знакомы с моим братом, лорд Грейсмер?
   — К сожалению, еще нет, — произнес Грейсмер. — Но вы так похожи, просто поразительно!
   — Да, это все замечают. Себастьян Давенпорт, к вашим услугам.
   — Я счастлив. — Грейсмер тоже поклонился, критически разглядывая молодого человека.
   Фазан или нет — вот в чем вопрос. Улыбается довольно глупо. Агнес видела его у Долби, значит, все-таки играет. А вот насколько, это предстоит еще выяснить.
   — Как насчет того, чтобы сразиться за карточным столом? — небрежно спросил Грейсмер. — Если, конечно, подобного рода развлечения вас интересуют.
   Себастьян заверил, что, конечно, интересуют, и пробормотал, что очень польщен, Джудит положила руку на плечо Бернара Мелвилла Грейсмера, и они закружились к вальсе.
   — А вы, милорд, я вижу, не поддались всеобщему искушению наблюдать великое сражение из Брюсселя?
   — К сожалению, нет. К моему стыду, вернее сказать, к моему бесстыдству, военные дела меня совершенно не интересуют.
   — Даже если в них вовлечен Наполеон? — И Джудит рассмеялась, глядя на Бернара сквозь полузакрытые ресницы.
   — Увы, сударыня, тут я совершенно безнадежен. — Он улыбнулся. — Ваш супруг — это другое дело. Он известный эксперт в этом вопросе.
   »Ты, конечно, эксперт в других делах, — подумала Джудит. — Там, где решались судьбы Европы и всего мира, там тебя, конечно, не было». Она вдруг вспомнила весь кошмар тех дней. Боже, как давно все это было! Или так кажется? А здесь как ни в чем не бывало продолжали праздно скучать богатые лентяи, Неудивительно, что Маркус относится к ним с таким пренебрежением. Но все же стоит послушать, чти еще скажет этот эксперт по подлости.
   — Да, — продолжил задумчиво Грейсмер, — ваш муж считает нас всех просто бездельниками. Он сторонится любых светских развлечений, это всем известно.
   — Каждому свое, — безразлично произнесла Джудит, отметив, что Бернард Мелвилл Грейсмер не любит Маркуса Девлина.
   Граф бросил на нее пристальный взгляд:
   — Но вы, насколько я понимаю, не разделяете презрения Керрингтона к нашим невинным забавам. — Он сделал жест в сторону танцевального зала.
   »Если бы вы только знали, лорд Грейсмер, с какой целью я здесь сейчас «невинно развлекаюсь», — подумала Джудит и улыбнулась графу, хлопая ресницами и подавляя отвращение. От нее не ускользнуло, как в бледных глазах Грейсмера вспыхнули хищные искорки.
   Маркус поднимался по лестнице в тот момент, когда хозяйка бала решила уже покинуть свой пост наверху. Увидев Маркуса и приятно удивленная оказанной честью, леди Грей задержалась, чтобы приветствовать его. Она тут же проинформировала маркиза, что видела леди Керрингтон в танцевальном зале.
   Маркус прошел в танцевальный зал. В течение нескольких минут ему в этой толчее не удавалось разглядеть Джудит. Но наконец увидел. Кулаки невольно сжались, когда Маркус увидел жену, грациозно кружащуюся в вальсе с Бернаром Мелвиллом.
   Какого черта она танцует с Грейсмером?
   Но это был праздный вопрос. Рано или поздно Джудит должна была с ним познакомиться, Глупо было бы надеяться, что Грейсмер останется в своем поместье на весь сезон. Наверняка он занят сейчас поисками очередного фазана. Иначе как же ему поправить финансовое положение?
   Танец закончился, и Маркус смотрел, как граф уводил свою партнершу с площадки. Джудит улыбалась. Но улыбаться можно по-разному. От того, как она сейчас улыбалась, Маркуса бросило в дрожь. Он наблюдал, и не раз, как она искусно флиртовала в Брюсселе. Это было забавно, он даже немного восхищался. И здесь, в Лондоне, он не придавал большого значения ее легкому кокетству, которое сделало Джудит столь популярной в обществе.
   Но с Грейсмером — это совсем другая история! Старая, знакомая ярость накатила на него — странно, что годы нисколько ее не притупили.
   Коротко отвечая на приветствия, Маркус пробрался через танцевальный зал и вышел на террасу. Конечно, в том, что Джудит с кавалером вышла на воздух, ничего странного нет. Вечер теплый, и по террасе прогуливалось много пар. Но что можно сделать, когда тебя снедает многолетняя ненависть к этому мерзавцу. Нет, надо попытаться ее как-то скрыть.
   Маркус увидел их у парапета. Видимо, они любовались луной.
   — Добрый вечер, дорогая.
   — О, Маркус. Как ты здесь оказался? — Джудит обернулась, и в ее глазах вспыхнула радость — он мог поклясться в этом.
   Но если даже так оно и было, то радость мигом сменила досада. Но и досада быстро исчезла, лицо ее сделалось бесстрастным, как у куклы. Маркус знал, что означает это выражение лица у Джудит. Оба они — и брат, и сестра — выглядели так за игорным столом. Что-то неприятно кольнуло у него в груди.
   — Мы тут с лордом Грейсмером пытаемся угадать созвездия, — пояснила Джудит.
   — Керрингтон, ваша супруга прекрасно разбирается в астрономии.
   — У моей супруги вообще очень много достоинств. Атмосфера накалилась до предела. Джудит интуитивно чувствовала, что должна как-то разрядить ее, и засмеялась:
   — Боюсь, что мои достоинства подобраны довольно странным образом. Например, мое образование оставляет желать лучшего.
   — Ну что вы на себя наговариваете, леди Керрингтон. Уже одно то, что вы выросли на континенте, — это уже само по себе образование, — заметил Грейсмер.
   Он достал табакерку и предложил Керрингтону, но тот с отсутствующей вежливой улыбкой отказался.
   — Я говорю на пяти языках, — сказала Джудит, — и с математикой, кажется, у меня все в порядке… по крайней мере некоторые разделы… — Она бросила на Маркуса озорной взгляд заговорщицы. — Например, я хорошо считаю, не правда ли, милорд?
   — Без ошибок, — подтвердил он, против воли втягиваясь в ее игру.
   Подобное случалось очень редко, и он почувствовал, что напряжение рассеивается, вся злоба и ненависть постепенно стихают. «Джудит к моему прошлому никакого отношения не имеет, — подумал Маркус. — Как она сейчас беззаботно веселится! Значит, и нечего ее огорчать».
   — Леди Керрингтон, вы не возражаете против того, чтобы потанцевать с мужем? Могу я надеяться?
   Джудит кокетливо склонила головку:
   — Ваше предложение застало меня врасплох, сэр. А вы не опасаетесь, что все кругом подумают, что мы все время держим друг друга за ручку?
   — Боже упаси, мадам! Если вы считаете, что существует хоть малейшая опасность такого рода, только намекните. Я тут же исчезну. Незаметно.
   Грейсмеру показалось, что, разыгрывая этот маленький водевиль, супруги совсем забыли о нем.
   — Прошу меня извинить. — Он поклонился и отошел прочь.
   Маркус протянул руку: — Прошу, сударыня-жена. Она положила свою руку на его ладонь.
   — Но я не понимаю, зачем тебе насиловать себя? Нам обоим прекрасно известна твоя «любовь» к танцам. Ведь тебе это занятие кажется смертельно тоскливым.
   — Возможно, это и так, но в твоем обществе мне не скучно.
   — Скорее всего оно тебя просто раздражает, — заметила Джудит с лукавой улыбкой.
   — Перечисление следует начинать с того, что ваше общество, мадам, меня крайне забавляет, возбуждает и вполне удовлетворяет, — отозвался он с вкрадчивой улыбкой, а в глазах его мелькнул столь хорошо знакомый Джудит блеск желания.
   Они прошли в танце круг и разделились. Когда встретились вновь, Маркус заметил:
   — По-моему, сегодняшним вечером ты довольна.
   — А разве это преступление — быть довольной? — Брови ее выразительно приподнялись.
   Маркус покачал головой:
   — Вложи свой меч в ножны, рысь. Я не собираюсь ссориться с тобой сегодня.
   — Нет? Как-то даже странно. Ведь в последнее время мы только и делаем, что ссоримся.
   Танец вновь разъединил их. А когда Джудит вернулись к нему, внимание ее привлекло что-то… Она глядела туда, не отрываясь.
   — Мои жалкие потуги завязать разговор, похоже, тебя не забавляют, — бросил Маркус, после того как в течение двух минут так и не дождался от нее ответа на какой-то свой вопрос.
   — Извини меня.
   Кусая губу, она продолжала смотреть через его плечо. Маркус почувствовал, что она вся напряжена.
   — Что с тобой, Джудит?
   — Ничего… только… Ты знаешь леди Баррет?
   — Агнес Баррет? Конечно. Это жена сэра Томаса Баррета. Она вращается в свете уже много лет… Появились как вдова какого-то итальянского графа. Прошлым летом вышли замуж за Баррета, старого чудака, подагрика, но при солидных деньгах. Ей, видимо, надо было пристроиться. Хотя Агнес весьма привлекательная женщина, такой устроиться несложно.
   — Да, ты прав, — рассеянно согласилась Джудит и тряхнула локонами, чтобы сбросить наваждение. — Так ты пришел сюда проверить, там ли я, где должна быть?
   — Ну что ты опять лезешь в бутылку, Джудит.
   — Никуда я не лезу. Но ведь это естественно: ты делаешь что-то для себя совершенно необычное, и я пытаюсь угадать причину.
   — Я хотел побыть с тобой.
   — То есть проверить меня.
   — Не надо вкладывать в мои уста слова, которые я не произносил. Повторяю, я просто пришел побыть с тобой.
   — Верно, верно. Тебе надо убедиться, что я не делаю ничего из того, что не должна делать.
   — Ладно, пусть будет так. Теперь ты дважды подумаешь, прежде чем совершить какую-нибудь глупость. А вдруг я неожиданно появлюсь?
   Джудит секунду помолчала, а потом, смеясь, удовлетворенно заметила:
   — Вот мы и ссоримся. Я знала, что мир продлится недолго.
   — Ну и язва же ты! Танец закончился.
   — Поедем домой, — попросила Джудит.
   — Чудесная идея. — И, придерживая за талию, Маркус вывел ее из зала.
   — Добрый вечер, леди Керрингтон, Маркус… Примите мои поздравления. Мне следовало бы сделать это значительно раньше, но Баррет задержался в поместье — снова подагра. Мы только недавно возвратились в город.
   На их пути материализовалась улыбающаяся леди Баррет с протянутыми к Джудит руками.
   — Эта ужасная война! — пробормотала она. — Летом здесь было совсем пусто, все перебрались в Брюссель.
   — Ну, далеко не все, — возразил Маркус. Чтобы поцеловать руку леди Баррет, ему пришлось отпустить талию Джудит.
   — Теперь, слава Богу, понемногу все входит в норму.
   — Война продолжалась пятнадцать лет, — проговорила Джудит, ни к кому не обращаясь, — так что в норму все придет еще не скоро.
   Агнес с застывшей улыбкой посмотрела на нее, затем вдруг хрипло рассмеялась, и зрачки ее сузились.
   — Совершенно верно, леди Керрингтон. Какой у вас живой ум!
   Джудит вдруг снова почувствовала, что от Агнес Баррет лучше держаться подальше — очень опасна. Она заставила себя улыбнуться.
   — Я вовсе не хотела быть невежливой, мадам. Просто я смотрю на войну с другой точки зрения, ведь большую часть жизни я провела вблизи войны.
   Намек на возраст Агнес и подавно не понравился.
   — Надеюсь, вы выберете время навестить меня, леди Керрингтон, — холодно произнесла она и распрощалась с ними.
   — Представляешь, какая честь! — проговорила Джудит, глядя ей вслед.
   У дверей она задержалась и посмотрела через плечо. Агнес Баррет стояла очень близко к Бернару Мелвиллу. Они беседовали. Две кобры, ласкающие друг друга своими ядовитыми жалами. Джудит содрогнулась.
   — Джудит, что тебя тревожит? — мягко спросил Маркус. — Ты вся как закрученная пружина, И потом, к чему такая резкость?
   — Сама не знаю. Это все из-за этой женщины. — Она пожала плечами. — Ладно, это все фантазии.
   — О, Джудит, вы уже уходите? — Из темноты возник Чарли. Джудит показалось, что он специально их караулил. Чарли склонил голову и, не глядя на кузена, произнес:
   — Маркус… ты уделишь мне несколько минут завтра?.. Дело очень важное…
   — Что за разговор! Приходи когда хочешь, Чарли, — спокойно произнес Маркус. — Ну, например, давай договоримся на полдень. Тебя устраивает?
   — Да… да. Вполне. — На щеках молодого человека обозначились два красных пятна. — Я приду… мм… Джудит, спокойной ночи. — Он рванулся и неуклюже поцеловал ее в щеку.
   — Молодой балбес, — проворчал Маркус беззлобно.
   — А что случилось?
   — Ничего нового. Снова по уши в долгах и хочет, чтобы я их оплатил. Он, конечно, думает, что я об этом ничего не знаю.
   — А как ты об этом узнал? Маркус удивленно па нее посмотрел:
   — Джудит, разве ты не знаешь, что Чарли мой подопечный? Ничего в его жизни не должно происходить втайне от меня. Я должен знать обо всем, ибо несу за него ответственность.
   — Ты вообще человек очень ответственный.
   — Да. И прошу тебя никогда об этом не забывать, сударыня-жена.
   — Автократ, — бросила Джудит, но без вызова. Ей очень не хотелось ссориться.
   Маркус вернулся к себе в постель только под утро. «Если мы будем продолжать жечь свечу с обоих концов, нас надолго не хватит», — подумал он перед тем, как погрузиться к сои.
   Проснулся он оттого, что Чевли раздвинул шторы, впустив в спальню свет великолепного осеннего утра. Маркус рывком сбросил одеяло и потянулся.
   — Мой халат, Чевли.
   Камердинер подал расшитый халат. Завязывая его на ходу, Маркус вошел в спальню жены.
   — Доброе утро, рысь.
   Джудит сидела в постели. Ее медно-рыжие волосы ниспадали на белые подушки. Рядом на столике стоял поднос с горячим шоколадом и бисквитами. На коленях высилась солидная горка разноцветных карточек.
   — Доброе утро, Маркус. — Она улыбнулась ему поверх края чашечки с шоколадом, подумав о том, как это замечательно, когда в семье мир.
   — Что, записочки от поклонников? У тебя их целое войско. — Он наклонился поцеловать ее и захватил пригоршню карточек. — О, я смотрю, и цветы тоже.
   На столике рядом с подносом стояла ваза с букетом фиалок. Он посмотрел на карточку и помрачнел:
   — Грейсмер? В тот вечер ты произвела на него, видимо, большое впечатление.
   Джудит рассеянно кивнула:
   — Он на карточках делает всегда такие интересные надписи. И фиалки тоже красивые.
   — Джудит, мне бы не хотелось, чтобы ты принимала такие подарки.
   Она откинулась на подушки, вспомнив напряжение, возникшее тогда между двумя мужчинами.
   — Вообще или от Грейсмера в частности?
   Он пожал плечами:
   — Не важно.
   — А мне кажется важным. Разве это не естественно, что женщине оказывают какое-то внимание?
   Маркус ничего не ответил. Он подошел к окну и выглянул на площадь. Под присмотром няньки в небольшом огороженном садике играла группа детей.
   — Ты что-то имеешь против Грейсмера? — Джудит решила выяснить вопрос раз и навсегда.
   — Имею, Джудит, имею. И я хочу, чтобы ты поняла: этот человек никогда не должен появляться здесь, в этом доме. Ни при каких обстоятельствах.
   — Могу я спросить почему?
   — Спросить ты можешь, но ответа я дать тебе не могу. Просто запомни мое пожелание: я не хочу видеть Грейсмера среди твоих друзей.
   Голос у него был ровный, почти бесстрастный. Он все еще продолжал глядеть на детей, но уже не видел их. Перед его взором предстала Марта, какой она была в то утро, десять лет назад. Маркус сжал кулаки, как будто в его ладони снова оказалась холодная серебряная ручка хлыста.
   — Ну почему же так все просто, милорд? — хмуро проговорила Джудит в спину мужа. — Разве можно отдавать подобные распоряжения и не объяснять причин?
   Маркус отвернулся от окна.
   — Так надо, Джудит. И я прошу тебя уступить. — Он кивнул в сторону кучи карточек на ее коленях. — У тебя так много приятелей… ну, будет одним меньше, какая разница.
   Джудит быстро соображала. Все неожиданно осложняется. Но ссоры сейчас допустить нельзя, ни в коем случае. Иначе ей добычи не видать как своих ушей. Неизвестно, как еще поведет себя Маркус в случае открытого неповиновения. Нет… его бдительность надо усыпить. Грейсмер должен исчезнуть со сцены.
   — У меня предложение! — вдруг сказала Джудит, как будто предыдущего разговора вовсе не было.
   Маркус удивленно вскинул брови. Он ждал какого-то подвоха.
   — Пусть это будет оформлено в виде просьбы. Предположим, ты сказал: «Моя дорогая жена, пожалуйста, сделай мне одолжение — избегай Грейсмера, как чумы».
   В глазах Маркуса мелькнули веселые искорки. Он улыбнулся.
   — Сударыня-жена, предложение принимается. — Сказано это было очень мягко. — Но я готов пойти гораздо дальше.
   Внезапно он исчез в своей спальне и через минуту вернулся с большой коробкой, судя по виду, тяжелой.
   Не в силах скрыть любопытства, она приподняла с подушек голову.
   — Что это?
   — Подарок. Я все ждал удобного случая. По-моему, сейчас самый подходящий.
   — Подкуп! — Джудит взорвалась веселым смехом, а сами нетерпеливо развязывала ленточку. — Бесстыдник! Ты намереваешься купить мою покорность.
   Маркус широко улыбался. Радость жены при полил а его в восторг: «Как дитя в рождественское утро! Наверное, в ее полунищем детстве подарков было не так уж много».
   И он вдруг снова почувствовал прилив нежности.
   — О Маркус, какая красота! — Затаив дыхание Джудит извлекла из коробки массивную мраморную пластину в виде шахматной доски. Темные клетки были цвета индиго, а белые отливали слоновой костью, Почти с благоговением открыла она футляр с фигурами, тяжелыми, вырезанными из мрамора. Настоящее произведение искусства! Ее глаза сияли, и она тут же начала расставлять фигуры на доске.
   — Это не подкуп, — мягко произнес Маркус. — Просто подарок. И все.
   Джудит посмотрела на него, совершенно счастливая:
   — Спасибо.
   — А теперь, — он наклонился и поймал пальцами ее подбородок, — я хочу попросить тебя об одном одолжении.
   — Только скажите, милорд, — все будет исполнено. Под давлением его тела она откинулась на подушки.
   Шахматные фигуры рассыпались по одеялу. Сбрасывая халат, он поймал своим ртом ее губы, а она только успела подумать, что пошел бы он пока куда подальше, этот гадкий Грейсмер.

Глава 12

   — Ну и как, Джудит, сможешь ты взяться за это? — Корнелия потянулась вперед, и стул угрожающе под ней заскрипел. Она испуганно схватилась за край стола. Тот моментально закачался.
   Джудит инстинктивно сделала жест рукой.
   — Так вы хотите, чтобы я взялась обучать вас игре в карты? — Она весело оглядела троих приятельниц, собравшихся в ее салоне.
   — Это чудная идея, — сказала Изобель, потягивая миндальный ликер. — У нас у всех проблемы с деньгами. Салли все время возится с Джереми, Корнелия получила в наследство имение матери, а оно в полном запустении, что же касается меня… то Генри выдает мне деньги с таким скрипом, будто каждый раз делает большое одолжение, и только после того, как попрошу у него по крайней мере не меньше трех раз. Я хочу покончить с этим унизительным положением.
   — Кое-чему я, конечно, могу вас научить, — ответила Джудит. — Ну, например, некоторой технике работы с картами… стратегии делать ставки… вот чему-то такому. Но все равно многое будет зависеть от вас самих — от вашего умения держать себя в руках, от умения сосредоточиться, от везения, наконец. Кроме того, природные способности тоже здесь нельзя сбрасывать со счетов.
   — Я почти уверена, что способностей у меня не меньше, чем у Джереми, — проговорила Салли, улыбаясь. — Он ведь играет в кости. А какое гам нужно умение?
   — Никакого, — отозвалась Джудит. — Макао, пикет, куинз, мушка и, если хотите, вист — вот игры, где даже при относительно низких ставках, если играть разумно, можно получить приемлемую сумму. Но это не развлечение, а работа.
   — Боюсь, у меня смелости не хватит зайти в игорный дом, — тихо проронила Салли. — Если Джек узнает… — Она передернула плечами. — Он тут же отправит меня с детьми в деревню. А Маркус скажет, что это единственно правильное и разумное решение.
   — Да, Джек все время пляшет под его дудку, — сдержанно согласилась Джудит. — Маркус на своих ближних давить умеет.
   — Ой, я совсем забыла! Он отдал тебе рубины? Я так была счастлива вручить их Джеку! Мне казалось, что я их уже никогда не увижу.
   Джудит усмехнулась:
   — Я, конечно, разыграла страшное удивление и восторг, увидев столь прекрасные фамильные драгоценности, а потом сказала Маркусу, что, по-моему, тебе они идут больше. Так что, может быть, он снова передаст их тебе.
   — Джудит, зачем?! — расширив глаза, воскликнула Салли так, что все остальные засмеялись.
   — А почему бы и нет? — смеясь, спросила Джудит. — Кроме того, мы их здорово обвели вокруг пальца. Хотя… скорее всего он не станет их возвращать. Не положено или что-нибудь вроде этого. — Она пожала плечами.
   — Но все же, — вмешалась Изобель, возвращая их всех к предмету разговора, — чтобы заработать деньги, нам ведь не обязательно идти в игорный дом?