Финч Кэрол. Дикий мед

   – Ты хотя бы скучала по мне, негодяйка? – произнес Девлин, стараясь говорить как можно мягче.
   Когда он тронул ее подбородок, чтобы заглянуть ей в глаза, Мориа показалось, будто она тает в его руках. Да, Чанос был очень обходителен и нежен, но не им было занято ее сердце. Только присутствие Девлина способно озарить ее радостью, только он один способен разжечь в ней безумные желания.
   Ее руки обвили его шею, пальцы скользнули в волнистые волосы, а тело само выгнулось навстречу Девлину. Мориа в эту минуту могла поклясться, что видит искры в той темноте, которая застилала ее глаза. Она даже могла различить какую-то нежную мелодию, издалека доносящуюся до них.
   Именно в этих руках она хотела быть, хотя и уступила магии поцелуев Чаноса. Именно разница между тем, как отозвалось ее тело на поцелуи индейца и на это простое прикосновение Девлина, не оставляла в ней никакого сомнения, что она испытывает страсть к стоящему перед ней таинственному человеку. Его близость словно зажигала ее огнем. Он снова заставил ее поверить в счастье, хотя ей приходилось напоминать себе, что оно может длиться очень недолго.
   Впрочем, что вообще может длиться долго? Как ветер меняет свое направление, так меняется и жизнь, становясь то лучше, то хуже. И потому надо стараться не упустить те редкие минуты радости, которые дарит судьба. Она останется с Девлином, пока тот будет продолжать испытывать к ней физическое влечение – до момента, когда он насытится сознанием своей победы и начнет искать новый объект для завоевания.
   Стоя на краю утеса, Чанос глядел, как Девлин обнимает Мориа. Когда он увидел, что она позволяет Девлину намного больше, чем позволяла ему, его сердце кольнуло болью. Было похоже на то, что Белый Призрак выиграл сражение за благосклонность золотоволосой девушки. Полный горестных мыслей, Чанос заставил себя отвести взгляд и неслышно скользнул в расщелину среди скал.
   – Я невероятно скучала по тебе, – призналась Мориа. Ее дыхание было прерывистым от страсти и от тисвина.
   В нем вдруг заговорила гордость.
   – Тогда почему ты позволила Чаносу целовать себя? – укоризненно спросил Девлин. – Только не говори мне, что, поскольку ты слепа, то не разобрала, где я, а где он.
   Неужели он ее ревнует? Мориа хотелось бы на это надеяться. Она не желала, чтобы Девлин считал, что ее благосклонность ему гарантирована.
   – Сколько, ты говорил, у тебя было женщин до того, как ты встретил меня? – ответила она вопросом на вопрос.
   Девлин натянуто улыбнулся, ругая про себя и свой несдержанный язык, и свою уязвленную гордость.
   – Мне не нравится, когда я вижу, что тебя целует другой человек, – произнес он, стирая с ее глаз лечебную мазь.
   – Если бы ты был слеп так же, как я, тебе бы не пришлось этого видеть, – дерзко выпалила она и тут же внезапно икнула. – Извини.
   Несмотря на свое мрачное настроение, Девлин рассмеялся. Мориа выглядела очень забавной, когда в ее голове бродил хмель. Да и как можно было сердиться, глядя на ее глуповатую улыбку и перепачканное лечебным снадобьем лицо!
   – Ты неисправима, – произнес он.
   – Что ж, хоть этим я могу гордиться, – невесело ответила Мориа.
   Взяв девушку за руку, Девлин повел ее вниз по склону к ручью. Мориа поддалась неохотно – в эту минуту единственное, чего она хотела, – это повалиться на землю и заснуть.
   Как только Девлин намочил кусок материи и вытер лечебное снадобье с ее лица, Мориа немедленно растянулась на земле рядом с ручьем.
   – Что за таинственные дела были у тебя в Санта-Рите? – поинтересовалась она.
   – Главное из дел я еще не выполнил. Мне это только предстоит. Но для этого мне придется отвести тебя на ранчо. Мы отправляемся на рассвете.
   – Ты отправляешься. Я остаюсь здесь, – твердо произнесла Мориа.
   – Тебе будет безопаснее в моем доме.
   Сев на землю рядом с девушкой, Девлин заметил упрямое выражение на ее лице.
   – Я никуда не пойду. Я остаюсь в горах, – снова повторила она.
   Девлин с досады стукнул кулаком по оказавшемуся рядом валуну:
   – Боже милосердный, женщина, готов биться об заклад, что ты споришь со мной только потому, что тебе хочется противоречить! Если я приказываю тебе остановиться, ты заявляешь, что хочешь идти. Если я приказываю идти, ты останавливаешься – лишь бы сделать все наперекор.
   – Думаю, тебе просто нужно не приказывать мне, а просить, – с легкой усмешкой ответила Мориа.
   Девлин устало вздохнул:
   – Хорошо. Тогда не будете ли вы так любезны оказать мне большую милость и остаться на моем ранчо до того, как я вернусь?
   Лицо Мориа просветлело от улыбки. Протянув руку, она попыталась коснуться гиганта кончиками пальцев.
   – Я буду так любезна и окажу вам эту милость. Но вы будете должны мне за это дорого заплатить, о Белый Призрак, великий мудрец и мститель за всех несправедливо обиженных. А также самый похотливый блудник в этих горах. И тогда я сделаю все, что вы захотите.
   Простого прикосновения пальцев Мориа к его губам оказалось достаточно, чтобы по всему телу Девлина прокатилась теплая волна.
   – Назови свою цену, – произнес Девлин; его голос дрогнул.
   Она обвила руками его шею и притянула к себе.
   – Думаю, твое тело будет достаточной ценой.
   Девлина словно одурманило. В его памяти тут же со всей ясностью вспыхнуло воспоминание о том, с какой страстностью отвечало ее тело на его ласки в ночь перед его путешествием в Санта-Риту, и о переживаниях во время мучительных ночей, которые ему пришлось провести без нее. Он снова почувствовал прилив желания. Да, она была с Чаносом, но своими поцелуями он сотрет из памяти Мориа все воспоминания о прикосновениях этого знахаря, так что она будет помнить лишь его одного...
   Однако Мориа и так знала, что любить она может лишь этого гиганта со светло-карими глазами и черными как смоль волнистыми волосами. Когда его тело накрыло ее, в ней немедленно поднялся целый вихрь восхитительнейших ощущений. В его отсутствие Мориа скучала по Девлину гораздо больше, чем он мог предположить. Самым чудесным было воспоминание о той ночи, когда они столь обезумели от страсти, что, исчерпав все силы, долго лежали неподвижно, не в состоянии пошевелиться.
   Ее губы встретились с его губами, и Мориа коснулась рукой широкой груди Девлина. В который раз она удивилась, какими литыми были его мышцы. Девушке захотелось заново исследовать каждый дюйм его могучего тела, зажечь своей лаской каждый участок его кожи, чтобы Девлин стал желать ее столь же сильно, как жаждала его она.
   Подобно изголодавшемуся зверю, набрасывающемуся на долгожданную пищу, Девлин с жадностью сжал золотоволосую красавицу в своих объятиях. Надо было провести несколько дней без Мориа и увидеть ее в руках Чаноса, чтобы понять, как сильно эта девушка владела его сердцем.
   В то мгновение, когда он увидел ее в объятиях Чаноса, у Девлина возникла даже не ревность, а ощущение какой-то страшной безвозвратной потери. И тогда он понял, что Мориа стала значить для него не меньше, чем снедающая его жажда мести Лилу Беркхарту. Когда-то Белый Призрак намеревался использовать Мориа как приманку, чтобы заманить Беркхарта в горы. Но теперь лишь одно предположение о том, что Беркхарт будет на нее глядеть, наполняло его сердце болью. В эти мгновения Девлин мог сказать себе, что, даже если поединок с Беркхартом окончится для него смертью и его душа уйдет в вечность, ему будет чем вспомнить мимолетную земную жизнь.
   Девлин начал освобождать Мориа от одежды, покрывая каждый появившийся из-под нее участок кожи жаркими поцелуями.
   Когда его язык коснулся набухшего кончика ее груди, Мориа словно нырнула в пучину, которая становилась все глубже и глубже при каждом его прикосновении. Девлин полностью обнажил ее, и теперь ничто не отделяло от нее возлюбленного.
   – Почему, Мориа, – услышал вдруг Девлин срывающийся с собственных губ свистящий шепот, – почему ты позволила Чаносу дотрагиваться до тебя?
   – Потому что с ним мне было безопасно, – прошептала она в ответ и жадно вдохнула воздух. – Не так, как с тобой...
   – А со мной? – Девлин крепче прижал Мориа к себе.
   – С тобой я всегда теряю голову, но сейчас я хочу, чтобы ты разжег во мне огонь. Я безумно хочу тебя...
   Слова Мориа были для Девлина подобны брошенному на сухие ветки факелу. Он сжал Мориа с такой силой, что она потеряла способность дышать. Ее тело было объято пламенем – диким, неудержимым, разгоравшимся все ярче и сильнее. Оно было горячее тысячи солнц и словно сплавляло их тела воедино, не требуя для своего горения никакой пищи, кроме восхитительных ощущений, которые испытывали они оба.
   Мориа чувствовала себя совсем обезумевшей. По ее телу пробежала дрожь, и, жадно хватая ртом воздух, она начала выкрикивать имя Девлина.
   В эти минуты Мориа не просто уступала страсти Девлина – в ней самой бушевало не меньшее желание. И сознание того, что он желанен, приносило Девлину еще большее удовольствие.
   В голове Белого Призрака на миг вспыхнуло воспоминание о его предыдущих любовных опытах, и он поразился, насколько бедными и бесцветными они были. Девлин пришел к выводу, что Мориа притягивала его не только физически – она была для него еще и сложным, интересным, не перестающим удивлять и восхищать человеком. Ни у кого из прежних его возлюбленных он не встречал столь сильной воли и неустрашимого духа. Мориа без колебания принимала любой вызов, который бросала ей судьба, и вступала в борьбу с такими трудностями, перед которыми любая другая женщина давно отступила бы.
   Девлин решил, что, когда с него будут сняты все обвинения и его поединок с Беркхартом завершится, он начнет новую жизнь с Мориа, если только сможет убедить ее остаться. Он будет относиться к ней с любовью и нежностью, которых она заслуживает. А она не будет ни в чем нуждаться и позабудет боль и унижения, которые испытала за последние десять лет. Тогда, с надеждой подумал Девлин, ее физическое влечение к нему может перейти в стойкую привязанность. Но даже если этого и не произойдет, он все равно будет продолжать ее любить и постарается доказать Мориа, что именно он тот человек, с которым она может соединить свою судьбу.
   Его мысли прервались, когда пальцы Мориа коснулись шрама на его груди. Ее рука скользнула ниже, к бедру, но затем снова вернулась обратно.
   Издав стон, напоминавший рычание льва, Девлин приник к мягким губам Мориа. Однако долгие часы, проведенные им в дороге, начали оказывать свое действие. Ему хотелось уснуть в объятиях Мориа, чтобы во сне они смогли продолжить то, что уже не были в состоянии делать наяву.
   Мориа чувствовала себя непривычно слабой. Уютно устроившись на груди затихшего Девлина, она погрузилась в сон. Последней ее мыслью было то, что она давно не чувствовала себя так хорошо и что между нею и Девлином сегодня словно протянулись какие-то невидимые нити. Девушка и не подозревала в эту минуту, что снизошедшие на ее душу покой и безмятежность означают лишь короткое мгновение затишья, которое обычно предшествует буре...

Глава 12

   Проснувшись, Мориа отстранилась от Девлина и села, радостно ощущая свежесть воздуха, тепло солнечных лучей на спине, почти неуловимые ароматы раннего утра – все то, на что совершенно не обращала внимания, когда была зрячей. Сейчас же она научилась распознавать многие звуки и запахи, которые соответствовали определенному времени суток. Ее чувства за последнее время невероятно обострились. Вместе с тем Мориа стала замечать, что в серой пелене, которая стояла перед ее глазами, появилось куда больше оттенков после того, как Чанос смазал ее глаза своим волшебным зельем.
   Решив переплыть небольшое озерцо, в которое впадал сбегающий с гор ручей, Мориа направилась к нему по уже хорошо знакомой ей тропинке.
   Когда девушка вошла в воду, у нее на миг перехватило дыхание от холода, но затем она решительно нырнула и быстро поплыла по водной глади.
   Мориа очень не хотелось менять свое убежище на ранчо Девлина. Именно в горах в ее душе наконец настал покой и девушка уже начала понемногу забывать все свои прошлые невзгоды. Но если бы она стала противоречить Девлину, он, по-видимому, просто связал бы ее, запихнул ей в рот кляп и отвез в Тусон, хотела она этого или нет. Как Мориа ни мечтала остаться в одиночестве, ее печалила мысль, что с Дев-лином ей скоро придется расстаться навсегда. Нет ничего вечного. Этот смелый человек полон внимания к ней лишь потому, что жалеет ее из-за слепоты, и, может, еще оттого, что ревнует ее к Чаносу. Но его привязанность неизбежно должна исчезнуть, поскольку слепая женщина может быть только обузой. Мориа не сомневалась, что все хорошее мимолетно и обязательно рано или поздно кончается. Так было в ее жизни всегда. Как только она чувствовала себя вполне довольной своей судьбой, непременно происходило что-то неожиданное, и все резко менялось. С каждым разом Мориа становилась все более недоверчивой к людям и еще мрачнее смотрела на жизнь. Она признавалась себе, что испытывает сильные чувства к Девлину и их, по всей видимости, можно назвать любовью, Но Мориа уже знала, как больно терять того, кого любишь, поэтому боялась привязаться к Девлину слишком сильно. Тогда разрыв с ним ей было бы невозможно перенести.
   Когда-нибудь Девлин просто привыкнет к ее физической привлекательности и ему надоест ее беспомощность. К тому же Белый Призрак не относится к числу мужчин, которые могут довольствоваться связью с одной женщиной. Если бы это было не так, он давно бы остепенился, решила Мориа. В том, что Девлин так сильно привязался к ней, виновато было его долгое одиночество. Когда рядом появилась привлекательная женщина, он просто уступил своим физическим потребностям, которые до этого сдерживал. И еще – он просто ее жалеет. Но жалость всегда кончается равнодушием. Рано или поздно необходимость заботиться о ней Девлин станет считать тяжелым бременем.
   Внезапно где-то неподалеку раздался негромкий треск. Когда Мориа вспомнила, что похожий звук издают гремучие змеи, ее сердце сжалось от испуга. Остановившись в воде, Мориа напряженно прислушалась. Звук повторился снова, и на этот раз в сопровождении шипения, которое уже не оставляло никаких сомнений: рядом с озером появилась змея, и, может быть, не одна.
   Мориа повернулась в обратную сторону и поплыла назад так быстро, как могла. Но почти сразу же рука Мориа ударилась об острый край выступающего из воды камня, и девушка вскрикнула, думая, что ее укусила змея.
   Этот полный страха крик разбудил Девлина. Он вскочил на ноги и прищурил глаза, пытаясь разглядеть Мориа в отблесках отражавшегося от воды солнечного света. Несколько мгновений он удивленно оглядывал озеро, не понимая, что могло послужить причиной ее испуга.
   Сердце гиганта заколотилось как бешеное, когда он заметил в тени скалы, рядом с кромкой берега, целый клубок переплетающихся друг с другом змей.
   Девлин поспешно схватил лежащий поблизости камень, жалея, что его пистолет и ружье остались в пещере, и запустил им в самую большую черную змею, которая упрямо продолжала ползти к озеру. Потом он стал беспорядочно кидать камни в других змей, надеясь отвлечь их от Мориа.
   Девушку охватил ужас. Она не могла видеть, как камни сыплются на берег, но слышала разъяренное шипение и треск, раздававшиеся со всех сторон. Мориа прекрасно понимала, какой беззащитной оказалась в эту минуту. От мысли, что даже не знает, откуда исходит угроза, Мориа почувствовала отчаяние.
   У Девлина перехватило дыхание, когда он увидел, что самая большая змея уже близко подползла к Мориа. – Не двигайся! – крикнул Девлин, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно.
   Не сводя глаз с узкой, поблескивающей на солнце ленты, он поднял увесистый камень и метнул его в голову ползучей гадины. От удара змея мгновенно свилась в кольцо, а затем начала судорожно биться на земле. Девлин принялся швырять в нее камень за камнем, пока она не замерла неподвижно.
   Ноги сами привели Девлина к берегу реки, руки – вытащили Мориа из воды. Это произошло всего за несколько мгновений до того, когда совсем рядом, готовясь к нападению и издавая угрожающее шипение, поднялась на хвосте еще одна змея. Услышав этот звук и поняв, что змея совсем рядом, Мориа задрожала от ужаса; по ее щекам покатились слезы. Схватив девушку за руку, Девлин стремительно потащил ее прочь.
   – Ты не должен был им мешать! – истерически выкрикнула Мориа, следуя за ним. – Сначала горный лев, теперь змеи! Пусть бы уж лучше все кончилось. Я ненавижу эту тьму! Оставь меня!
   У Мориа было достаточно силы воли для преодоления любых трудностей – но только тогда, когда она могла видеть. Сердце Девлина дрогнуло: он заметил, каким безобразным стало ее искаженное отчаянием лицо.
   – Черт побери, даже и не думай об этом, – прикрикнул гигант, тряхнув свою спутницу изо всех сил, и ее золотые волосы, взлетев вверх, упали шелковой волной на его руки. – Пока я с тобой, ты можешь ничего не бояться.
   Эти слова нисколько не образумили Мориа – она совсем потеряла самообладание.
   – Не кричи на меня! Я слепая, а не глухая, – ее рыдания не утихали, – и ты будешь со мной совсем недолго!
   Мориа попыталась взглянуть в глаза Белого Призрака, но единственным, что она смогла увидеть, была все та же чернота с серым пятном посредине.
   – Когда-нибудь, рано или поздно, ты захочешь избавиться от меня. Сейчас ты собираешься поквитаться с Беркхартом и отправляешь меня на ранчо к своей семье, чтобы я тебе не мешала. А что дальше? Что со мной будет, когда ты встретишь другую женщину? Я даже не буду знать, что это уже произошло...
   – Хватит молоть вздор, – оборвал ее Девлин. – И потом, как ты узнала о моей семье и о моем деле с Беркхартом?
   – Мне об этом рассказал Чанос. Он мне доверяет, в отличие от тебя. Ты ведь не станешь отрицать, что находишься со мной лишь из чувства долга или из-за того, что тебе нужно какое-нибудь развлечение на время, пока ты обдумываешь план мести и готовишь какую-нибудь ловушку Беркхарту.
   – Это не так! – возмутился Девлин.
   – Это так, – уверенно возразила Мориа.
   Она повернулась, пытаясь уйти от него, но ее колено ударилось о выступ скалы. Вскрикнув, девушка упала, но на этот раз Девлин не поспешил прийти ей на помощь.
   – Лучше бы ты догадалась поблагодарить меня за то, что я спас тебя от змеиных укусов, – иронично произнес он, наблюдая, как Мориа пытается подняться на ноги.
   – Считай, что ты получил мою благодарность. – В ее голосе не прозвучало и нотки признательности.
   Захватив из воды горсть мелких камней, Мориа внезапно швырнула их в Девлина, но он, без труда уклонившись, лишь улыбнулся тому, чего не знала Мориа, – в него полетели маленькие золотые самородки.
   – Убирайся, оставь меня одну! И змеям, и мне хочется покоя и тишины!
   Девлин обвел глазами озеро, чтобы убедиться, что змеи убрались прочь. Лишь самая большая из них неподвижно растянулась на траве. Он поднял с земли змею, и та слабо шевельнула хвостом.
   – Хорошо, красавица, – с иронией произнес Девлин. – Поскольку ты закончила принимать ванну, то можешь вернуться в пещеру самостоятельно.
   – Я найду ее без труда, – пообещала Мориа. – Надеюсь, в ней нет летучих мышей, таких же надоедливых, как ты.
   Девлин помолчал несколько мгновений.
   – Иногда я удивляюсь, почему связался с тобой. У тебя характер змеи. Вот только не понимаю, как твои подруги решились напасть на тебя.
   Произнеся это, Девлин нагнулся и поднял свою одежду.
   – Вот как? Ладно, я змея, – выдохнула Мориа с ребяческой мстительностью, – но это лучше, чем быть призраком! Белый Призрак – каким нелепым именем ты себя назвал! Пусть бы лучше был Розовый Слон или Зеленая Селедка!
   – А ты – Ангел Ветра. Я бы назвал тебя Ведьмой Ветра. Твое настроение меняется быстрее, чем ветер меняет свое направление. Тебя можно сравнить разве что с бушующим ураганом.
   – Это все равно лучше, чем быть Призраком, – парировала Мориа.
   – Ну ты и женщина! – Девлин, перепрыгивая с камня на камень, вернулся на тропинку.
   – Я была бы намного счастливее, – немедленно ответила Мориа, – если бы Бог перенес всех мужчин до единого на другую планету.
   Когда шаги Девлина стихли, Мориа нахмурилась. Если Чанос успокаивал ее своим присутствием, то с Девлином ее характер становился неуравновешенным подобно камню на самой вершине горы. То они оба были без ума друг от друга, то яростно ссорились. Временами ей казалось, что этот человек значит для нее все на свете, а иногда она не могла подобрать для него ни одного доброго слова. Пожалуй, если бы она исчезла, Девлин вряд ли стал бы помнить о ней долго. Теперь он отвезет ее на ранчо к своим родственникам, и все его мысли займет месть.
   Нужно подумать, как строить дальнейшую жизнь, решила Мориа. Выбравшись на берег, она начала искать свою одежду. Прошло несколько минут, прежде чем девушка сообразила, что одежды на месте нет. Наверняка Девлин куда-то перенес ее. И она оказалась права. Он действительно сделал это. Ей пришлось изрядно потрудиться, обшаривая землю руками, прежде чем она наткнулась на спрятанные за кустом вещи.
   Пробираясь на звук потрескивающих в костре веток, Мориа задела головой о низкий свод пещеры.
   – Мы все еще в гневе? – услышала она голос Девлина.
   – Да, – холодно ответила Мориа, даже не повернув головы в его сторону.
   – Я тоже, – мрачно сообщил Девлин, снимая мясо с огня и принимаясь резать его на куски.
   Мориа опустилась рядом с огнем и, получив из рук Девлина свою порцию, попробовала мясо.
   – Довольно неплохо, – проворчала она, – но этот вкус мне не знаком. Это какое-то другое мясо, чем то, которое мы обычно едим?
   – Да. Это мясо гремучей змеи, – усмехнулся Девлин.
   Как он и ожидал, Мориа немедленно выплюнула изо рта свой кусок.
   – Тебе не следовало этого говорить! – Лицо Мориа стало красным. – Это та самая змея, которая хотела мною пообедать?
   – Та самая.
   Мориа недовольно скривилась, а на лице Девлина появилась зловещая ухмылка.
   – Если бы змея съела тебя, ей все равно настал бы конец, поскольку ты не менее ядовита.
   Ах, так он хочет продолжить ссору?
   – По крайней мере меня можно оправдать за мою раздражительность. Я не могу увидеть даже свою руку, поднесенную к лицу, не говоря уж о змеином выводке, который греется на солнце рядом с ручьем...
   – Он находился в тени, – уточнил Девлин.
   – Где бы он ни был, мне приходится учиться жить с моей слепотой, но я не желаю зависеть от тебя или кого-то еще. Мне начинают надоедать твое общество и твои колкости, которые я слышу на каждом шагу.
   – Не волнуйся, ты скоро надолго от меня избавишься. – Девлин подумал, что иногда она начинает раздражать его слишком сильно. – Как я понимаю, временная разлука пойдет нам обоим на пользу.
   – Постоянная разлука была бы куда лучше, – убежденно произнесла Мориа. – Время тебя не изменит. Ты останешься таким же злым, каким и был. Кстати, это довольно подло – перенести мою одежду, чтобы мне пришлось ее искать. Только самые законченные негодяи позволяют себе шутки со слепыми. С тобой вообще невозможно иметь дело! Ты совсем не обращаешь внимания на то, что я говорю! Ты, похоже, считаешь, что знаешь ответы на все вопросы. И ты так скрытен – отказываешь любому в знании того, о чем думаешь, что чувствуешь или планируешь. Похоже, что ты всех окружающих считаешь полными дураками.
   Мориа на мгновение замолчала, набирая в легкие воздух, потом продолжила:
   – Чтобы ты знал – я сама хочу увидеть, как кровавое правление Лила Беркхарта в этих краях прекратится. Он жесток не только с индейцами, но и с женщинами. Если ты хочешь ему отомстить, ты вправе это сделать. А теперь мы должны расстаться. Если бы ты позволил мне взять в этом ущелье несколько золотых самородков, я смогла бы снять комнату в Тусоне и найти работу в качестве горничной отеля. Даже будучи слепой, я вполне способна заправлять кровати и наливать в тазы воду.
   – Нет. – Резкий тон Девлина говорил о том, что спорить с ним бесполезно.
   Мориа, однако, это не остановило.
   – Я не останусь на ранчо с твоими сестрой и братом, – твердо заявила она.
   – Вероятно, это Чанос рассказал тебе о моих родственниках. – Девлин был явно недоволен. – А он ничего тебе не говорил о моей бурной молодости?
   – Нет. Но он и не старался что-либо от меня скрывать. Я думаю, твоя подозрительность вызвана опасениями, что тебя могут предать.
   – Я не рассказываю тебе о том, что собираюсь делать, и о своем прошлом только потому, что не хочу перекладывать на тебя свои проблемы, – сказал Девлин. – Но поскольку у тебя редкая любознательность, возможно, ты все выведала у Чаноса в обмен на несколько поцелуев.
   – Дурак! – вспыхнула Мориа. – Я не торгую своими поцелуями.
   – Ну, в этом ты можешь меня и обманывать. Ты знаешь обо мне на удивление много, – отрывисто произнес Девлин. – По крайней мере когда я вернулся, то нашел вас с Чаносом в объятиях друг друга. – Он бросил на девушку осуждающий взгляд. – Меня не было четыре дня, и у вас было достаточно времени. – Воспоминание о том, что он увидел по возвращении, лишило Девлина остатков самообладания. – Я знаю, что ты совсем не прочь заняться подобной торговлей. Три часа назад ты согласилась отправиться на мое ранчо, если получишь в обмен мое тело.
   У Мориа задрожал подбородок. Как ловко он обратил против нее ее же слова!
   – У нас с Чаносом ничего не было! Единственный наш грех заключался в том, что мы выпили чересчур много тисвина, – произнесла Мориа, защищаясь, а потом перешла в атаку: – По крайней мере Чанос относился ко мне с уважением!