Финч Кэрол. Дикий мед

   – Я только стараюсь оградить тебя... – запротестовал Девлин.
   Мориа прижала пальцы к его губам, чтобы не дать Девлину договорить.
   – Еще в тот день, когда ты сказал, что влюбился в меня, я поняла, что в тебе говорит лишь чувство сострадания. Ты пытался сделать так, чтобы я не ощущала себя совершенно ненужной и брошенной, хотел поддержать мой ослабевший дух. Я благодарна тебе, но ты должен признать: это было сказано тобою лишь из чувства жалости. Свое признание ты не повторил ни разу за все время, пока мы были вместе. И в первый раз ты произнес его, повинуясь только мимолетному порыву.
   – Разве я недостаточно умен, чтобы знать, что я чувствую? – Девлин не смог сдержать улыбку.
   – Если бы я не была слепой, ты вряд ли произнес бы эти слова. И пока я не увижу тебя, я не смогу в это поверить.
   Чем дольше длился их разговор, тем меньше Девлин надеялся на его благополучное окончание. Мориа призналась ему в своей любви, но как он может этому радоваться, если она подвергает сомнению его чувства к ней? По опыту он уже знал – переубедить ее невозможно. Мориа считала, что в каждом вопросе есть только две стороны – ее и неправильная. Впрочем, это не трудно было понять – недоверие к мужчинам укоренилось в ней окончательно. Она не могла себе представить, что кто-либо способен проявлять по отношению к ней иные чувства, кроме плотских желаний или жалости.
   – Могу я спросить, зачем ты затеяла эти долгие объяснения? – задал вопрос Девлин.
   По его тону Мориа поняла, что начала раздражать своего собеседника, но она все же была полна решимости высказаться до конца.
   – Мне придется прожить на твоем ранчо несколько дней, прежде чем я найду работу, которая позволит мне вернуться обратно в Техас... – начала Мориа.
   – Но ты никуда не уедешь...
   – ...и когда я приобрету билет на дилижанс, я не хочу, чтобы ты отправился за мной следом просто потому, что считаешь себя обязанным это сделать.
   – Я уже сказал – ты останешься со мной.
   – В Техасе есть специальные дома для слепых.
   – Тебе не нужно об этом думать, потому что у тебя есть я.
   Мориа тяжело вздохнула:
   – У меня никого нет. Я не хочу со страхом ждать того дня, когда твоя жалость исчезнет и ты поймешь, что хочешь другой жизни, чем та, которую я могу тебе предложить. Я не хочу быть рядом с тобой, когда ты, устав от своего тяжелого бремени, найдешь себе другую женщину.
   Девлин собрался было возразить, но Мориа предупреждающе подняла руку – и попала прямо в подбородок Девлина. Прикусив язык, тот замычал от боли. Но Мориа не поняла, что произошло, и продолжала:
   – Я видела, как моя мать связала свою судьбу с Вэнсом Тэтчером, стремясь избавиться от одиночества и стать спокойной за свою и мою безопасность, и как позднее она глубоко сожалела о своей ошибке. Фактически она так и осталась одна. Я не хочу повторить ее судьбу.
   На губах Мориа появилась печальная улыбка.
   – Я разделила твою страсть, но на моем месте могла оказаться любая другая. Тебе в твоем вынужденном отшельничестве просто была нужна женщина. Когда ты покинешь Тусон, между нами будет все кончено. Наши отношения должны будут прекратиться ради нас обоих. – Тут голос Мориа дрогнул, а на глазах заблестели слезы.
   – Никогда в своей жизни ты не говорила больших глупостей, Мориа, – мягко произнес Девлин, – Ты ведь знаешь – я буквально связан по рукам и ногам своими обязательствами перед индейцами. Подожди лишь немного, и я докажу тебе, что наши отношения могут длиться бесконечно долго!
   – У нас есть еще несколько дней, – напомнила Мориа, словно ненароком прижимаясь к Девлину.
   Ей хотелось вновь пережить те восхитительные мгновения, которые им несколько раз удавалось разделить.
   – Просто продолжай любить меня, пока не наступит время уходить. Эти наши последние часы мы потом сможем вспоминать всю оставшуюся жизнь.
   Девлин в этот миг хотел Мориа еще более страстно и неудержимо, чем в их первый раз. Теперь он знал, что она любит его. Но почему же, отдавая ему свою любовь, она хочет его оставить – и ничто на свете не в силах ее удержать?
   – Я очень тебя люблю, Мориа, – хрипло произнес Девлин, когда его руки скользнули под ее рубашку, чтобы высвободить ее ставшие упругими груди. Горячее дыхание обдало жаром ее ставшую необычно чувствительной кожу. – Не покидай меня. Дай нашей любви шанс...
   – Если ты действительно любишь меня хоть немного, ты позволишь мне уйти, – ответила Мориа. – Для меня невыносимо думать о том времени, когда моя любовь к тебе станет для тебя бременем. Поэтому просто люби меня сейчас... сегодня...
   – Черт! – невольно вырвалось у Девлина. – Наверное, мне придется привязать тебя к дереву, чтобы до моего возвращения ты никуда не делась.
   Его голос дрогнул, когда она нежно провела пальцем по его груди. Ее руки дразнили его так, что из головы Белого Призрака начали стремительно исчезать мысли о предстоящем деле.
   Какой же искусной соблазнительницей она оказалась, с удивлением подумал Девлин, когда Мориа повлекла его за собой на зеленый травяной ковер. Он неплохо обучил ее искусству любви. От умелых прикосновений Мориа все другие желания исчезли – осталась только жажда блаженства, которое обещали ее ласки и поцелуи.
   Каждое ее движение было полно любви. Ее пальцы не оставили нетронутым ни один его мускул, ни один изгиб его тела – казалось, Мориа перед расставанием желает запечатлеть в своей памяти его всего. Ее мягкие губы прошлись по его темным соскам и беловатым полоскам шрамов на груди. Каждый ее нежный поцелуй говорил: «Я люблю тебя». И в том, как жадно двигалось ее тело по телу Девлина, было то же: «Я люблю тебя».
   Мориа на этот раз не сдерживала своих чувств. Она отдала Девлину всю любовь, которую хранила в своем сердце. Если эти их объятия являются последними, они должны запечатлеться в памяти обоих навсегда. И пусть все последующие годы ее мимолетное появление в его жизни будет для Девлина самым ярким воспоминанием.
   Девлин попытался протестовать, когда горячий поцелуй Морйа совсем лишил его дыхания. Ему было не по себе от ее страсти, которая напоминала бьющие в борт лодки штормовые волны. Но и он горел огнем, которого не испытывал еще никогда в жизни.
   Стараясь действовать осторожно, Девлин мягко отстранился от Мориа и положил ее на спину. Затем возобновил свои ласки – и они тут же породили в Мориа целый вихрь ответных движений. Пальцы Девлина начали ловко и умело освобождать Мориа от одежды, и всего через несколько мгновений она лежала уже совершенно обнаженной.
   Окинув возлюбленную жадным взглядом, Девлин, с трудом сдерживая желание, продолжил свои благоговейные ласки. Его язык сделал круг вокруг сосков Мориа, а руки заскользили по животу к ее бедрам. Ее тело изогнулось навстречу его рукам, губы разомкнулись, как бы моля о поцелуях.
   Больше всего Девлин хотел, чтобы божественные мгновения длились вечно. А если это невозможно, то пусть они запечалятся в памяти Мориа так ярко, чтобы после их расставания в ней обязательно возникло желание к нему вернуться.
   Теперь Белый Призрак знал, что никакая другая красавица не привлечет его сердца. Ему было уже тридцать, и до знакомства с Мориа он начал серьезно сомневаться, встретит ли когда-либо женщину, которую захочет назвать своей женой. И вот он обрел Ангела Ветра. Сама судьба свела их в горах. Жаль, что Мориа до сих пор не смогла этого понять. Может быть, она поймет это сейчас, в его руках.
   Ладони Мориа пробежали по его телу, и Девлин окончательно потерял способность логично мыслить. Глядя в ее полные страсти глаза, он мог только желать, чтобы Мориа увидела всю ту любовь, что горит в его взгляде, любовь горячую, сильную, которая вполне способна жить в сердце человека до самого конца его жизни.
   – Я люблю тебя, – прошептал он, входя в нее. – Ты бесконечно нужна мне.
   На то мгновение, пока их сердца бились как одно, Мориа позволила себе в это поверить. Все ее тело переполнили рождаемые умелыми ласками Девлина восхитительные ощущения.
   Мориа жадно открыла рот, стараясь вобрать в легкие больше воздуха. Казалось, время остановилось; она унеслась на небеса, в мир невыразимого наслаждения, и Девлин разделял с ней это наслаждение – столь острое, что оно словно оглушило и ослепило их обоих.
   – Ты никогда не простишь себе, если покинешь меня, – выдохнул он в ее алеющую щеку. – Клянусь!
   С печальной улыбкой Мориа нежно провела ладонью по могучему плечу Девлина.
   – Не сомневаюсь в этом.
   – И будешь обо мне ужасно скучать, – добавил он, продолжая ласкать ее тело.
   – Больше, чем ты даже подозреваешь, – вздохнула Мориа.
   – Тебе будет не с кем спорить. Какая однообразная, бесцветная жизнь тебе предстоит, – прошептал он ей на ухо.
   – В этом не может быть никакого сомнения.
   Собрав всю свою волю, Девлин скатился с ее тела. Его разочарованию не было конца. Когда она начинала с ним спорить, это всегда сильно его раздражало. Сейчас она соглашается с каждым его словом – и это выводит его из себя еще больше!
   – С ума сойти! Из всех женщин на планете мне пришлось влюбиться в самую упрямую!
   – Девлин, не надо! – попыталась возразить Мориа, не желая, чтобы начала исчезать магия этого волшебного дня.
   Девлин только вздохнул. С тем же успехом можно пытаться убедить дерево.
   – Ладно, черт побери, делай как хочешь. Ты никогда не считаешься со мной, – горько добавил он. – Хорошо, я не испытываю к тебе ничего, кроме жалости и чувства вины. И накинулся на тебя только потому, что никого другого не оказалось поблизости. Я очень долго жил без женщины, и когда увидел тебя, то не смог себя сдержать. Сейчас я говорю тебе то, что ты хочешь слышать. То, что есть на самом деле, тебя совершенно не интересует!
   – И тебе, и мне будет намного лучше, если мы оба признаем правду и не будем больше притворяться, – ответила Мориа, протягивая руку, чтобы провести ею по лицу Девлина.
   – Боже милосердный, женщина, я сойду от тебя с ума! – прорычал гигант, хватаясь за волосы так, словно собрался вырвать их все разом.
   Мориа наклонила голову и коснулась его губ своими. На этот раз она не промахнулась. Ее поцелуй разгладил черты его лица.
   – Хоть ты и сумасшедшая, я тебя все равно люблю...
   Губы Белого Призрака дрогнули в печальной улыбке. Ему хотелось сейчас кричать на нее, проклинать ее невероятное упрямство, но после того, как она призналась в своей любви, сердиться на Мориа он не мог. Ему просто нужно найти способ убедить ее в искренности своих чувств.
   «У тебя осталось всего четыре дня, Белый Призрак, – напомнил себе Девлин. – Ты должен извлечь из них все, что можешь, иначе ты потеряешь единственную в твоей жизни женщину, которую действительно любишь».
   Он постарался отогнать от себя мысль, что упрямство Мориа – это наказание ему за равнодушие к чувствам женщин, встречавшихся ему в прошлом.
   – Ладно, ты победила, – сдался Девлин, понимая, что дальше спор вести бесполезно. – Делай то, что считаешь нужным, и я буду следовать твоей воле.
   – Я в самом деле очень тебя люблю, – произнесла Мориа, прежде чем начала подбирать свою раскиданную по траве одежду.
   – Мне будет приятно это вспомнить, когда я вернусь в Тусон и узнаю, что ты ушла. Надеюсь, это меня утешит, – саркастически отозвался Девлин.
   – Ты меня быстро забудешь, – тоном прорицательницы провещала Мориа.
   – А если нет, то всю оставшуюся жизнь меня будет греть воспоминание о твоем трогательном признании, – фыркнул Девлин. Натянув брюки, он выпрямился и помог Мориа подняться с земли. Затем потянул ее за собой.
   – Нам надо спешить, упрямица. Предстоит очень долгая дорога.
   Мориа повиновалась безропотно, хотя ее сердце в эту минуту было полно боли. Она с радостью провела бы еще несколько дней в горах Дракона, прежде чем завершится глава ее жизни, которую ей хотелось читать бесконечно. В следующей она должна будет расстаться с Девлином навсегда – чтобы никогда больше не почувствовать оберегающих ее сильных рук и не погрузиться с ним в мир восхитительных ощущений.
   Впрочем, напомнила себе Мориа, в ее судьбе ничто доброе не продолжалось долго. К этому надо бы уже давно привыкнуть и не позволять себе впадать в отчаяние.

Глава 15

   Девлин стоял на склоне, оглядывая долину. Убегающие на север горы Санта-Каталины были покрыты бледно-лиловыми тенями. Далеко впереди серебристой змеей поблескивала в утреннем свете река Санта-Круз. На фоне безоблачного неба поднимались высоко вверх шпили религиозной миссии Сан-Хавьер-де-Бас. Девлин задумчиво обвел глазами лежащий в долине городок Тусон и затем перевел взгляд на расположенное к югу от города, рядом с рекой, ранчо.
   Рука Мориа скользнула в его ладонь; ее глаза устремились к солнцу, которое уже могли смутно различать.
   – Что-то случилось? – задала она вопрос.
   – Ничего, – ответил Девлин. – Кроме того, что мы почти дома и что скоро я, возможно, распрощаюсь с тобой навсегда. Странно, раньше никогда мое возвращение домой не наполняло меня такой грустью.
   – Сомневаюсь, но все равно спасибо, что ты это сказал. – Мориа старалась, чтобы голос не выдал охватившего ее отчаяния. – Ты очень добр ко мне.
   – Как жаль, что ты отказываешься мне верить. – Девлин двинулся вперед по извилистой тропинке. – Но, кажется, я уже привык к этому.
   Могла ли она ему верить? Человек, который действительно любит, не поставит месть Беркхарту выше своей любви! Спроси ее кто-нибудь, чем она дорожит больше – своей местью Тэтчерам или любовью к Девлину, Мориа выбрала бы Девлина не колеблясь. Ее любовь к нему делала все остальное совершенно не заслуживающим внимания. Она же для этого мускулистого гиганта ничего не значила. Главным для него было вернуть себе доброе имя и покарать Беркхарта.
   Покинув Девлина, она окажет ему очень большую услугу, подумала Мориа, шагая по покрытой высокой травой долине и прислушиваясь к доносящемуся откуда-то издалека ржанию лошадей. Она должна сделать тот выбор, который был не в состоянии сделать он сам. Потом он будет только благодарен ей – ведь она думала не о себе. Белый Призрак заслуживает лучшей судьбы, чем ухаживать за слепой весь остаток своей жизни...
   Услышав звук приближающихся копыт, Мориа застыла на месте. Теперь до ее слуха донесся женский смех. Когда Девлин осторожно высвободил руку и двинулся навстречу этим звукам, сердце девушки тревожно сжалось.
   Соскочив с лошади, сестра Девлина, Джессика Грэнджер, поспешила обнять брата.
   – Четыре месяца – и ни одной весточки, – укоризненно произнесла она, шутливо ударяя Девлина кулачком. – Никогда не прощу тебе этого.
   Откинув с ее лба светлые пряди, Девлин прижался к нему губами.
   – Там, где я был, нет почтового ящика, малышка. Я явился сам, как только смог.
   Положив голову на грудь Девлину, Джессика закрыла глаза. Ее братья были для нее всем. Когда против старшего из них были выдвинуты несправедливые обвинения и ему пришлось уйти в горы, она невероятно по нему скучала, с нетерпением ожидая дня, когда адвокат их семьи Томас Хэверн приступит к защите Девлина в Санта-Фе перед судом военного трибунала.
   Внезапно взгляд Джессики упал на стоящую рядом с Девлином изящную молодую девушку, чей удивительный наряд обрисовывал ее формы куда откровеннее, чем это приличествовало леди. Одного взгляда на незнакомку Джессике хватило, чтобы смертельно ее невзлюбить. Судя по тому, как была измазана ее одежда, эта дама вообще никогда не была леди. Где брат мог ее подцепить? Сильный загар на лице незнакомки прямо свидетельствовал о ее плебейском происхождении. Да и такую фигуру утонченная леди иметь просто не могла...
   Конечно, Девлин очень привлекателен, и потому женщин к нему тянет как магнитом. Эта найденная им где-то под забором девка ничем не отличается от других таких же. Кроме того, судя по ее внешнему виду, она принадлежит к самому низшему слою общества. Нет никакого сомнения в том, что она сама предложила Девлину свои прелести, которые, надо признать, никакой мужчина не в силах был бы отвергнуть.
   Пока Джессика разглядывала Мориа, к ним подъехал на лошади младший брат Девлина Бэррет. Спрыгнув на землю, он бросил на Девлина мимолетный взгляд, и его внимание тут же привлекла стоящая рядом красотка, точнее – ее грудь, почти не скрываемая одеждой. Рубашка Мориа, завязанная на поясе, обнажала узкую полоску кожи. Заметив, как нежна эта кожа, Бэррет невольно затаил дыхание. Черт возьми, к Девлину всегда льнут самые привлекательные женщины, и даже в горах, судя по всему, он не терял времени зря.
   Бэррету стоило большого труда оторвать взгляд от гостьи.
   – У меня есть для тебя хорошая новость, Девлин, – сообщил он; его глаза вновь предательски вернулись к Мориа. – Томас Хэверн собрал наконец показания всех нужных свидетелей и уговорил армейские власти назначить дату рассмотрения дела в суде. Если решение суда окажется положительным, все объявления о твоем розыске будут сняты не позже чем через два месяца.
   Белому Призраку очень хотелось на это надеяться. Но даже если он и будет оправдан, то все равно продолжит борьбу с Беркхартом, чтобы заставить его прекратить нападения на апачей. Последние недели, поглощенный заботами о Мориа, Девлин почти забыл об этой задаче.
   – Джессика, Бэррет, я хочу представить вам Мориа Лэверти. – К большому неудовольствию Джессики, Девлин положил руку на талию своей спутницы. Это движение сказало Джессике очень многое. Грязная драная кошка сумела запустить в Девлина свои коготки, решила она.
   – Очень приятно, Мориа, – пробормотал Бэррет, протягивая руку и радуясь, что у него есть возможность рассмотреть незнакомку вблизи.
   К его удивлению, Мориа в ответ руки не протянула – она лишь приветливо улыбнулась, глядя куда-то поверх его головы.
   Озадаченный, Бэррет опустил руку.
   – Мы рады видеть вас на нашем ранчо.
   «Ну уж нет!» – подумала про себя Джессика, но Девлин и Бэррет смотрели на эту залетную птичку с таким обожанием, что произнести это вслух она не решилась.
   Когда Девлин стал помогать Мориа подняться на лошадь, которую Бэррет привел для него, Джессику охватила ярость, Когда же Девлин сам сел на лошадь и Мориа по-хозяйски обхватила его за талию, Джессика почувствовала, что готова лопнуть от злости.
   И братья еще поучали ее, как приличествует вести себя даме в обществе мужчин! Сейчас, когда они бросают на эту фигуристую потаскуху такие похотливые взгляды, хорошо бы напомнить им их же слова. Они совсем забыли, что здесь присутствует она, истинная леди, и увиваются вокруг нахалки, которая на них даже и не глядит!
   Ну нет, эту стерву под крышей своего дома Джессика терпеть не будет! И она выскажет это Девлину при первой же возможности!
   Всю дорогу до дома Джессика проделала молча, пребывая в самом мрачном расположении духа. Девлин, казалось, не замечал сестру, и это поразило ее в самое сердце. Какими радостными прежде были их встречи, когда он возвращался с гор! Теперь брат относился к ней как к горничной или служанке, в чьи обязанности входит открывать дверь при возвращении в дом его истинной хозяйки.
   Похоже, даже Бэррет забыл, что у него есть сестра. Всю дорогу до дома он был занят разговором с Девлином. И конечно, привести их обоих в чувство ничем, кроме разве дубины, сейчас невозможно.
   – Джессика, сходи принеси нам что-нибудь поесть и выпить, – бросил сестре Девлин, провожая Мориа в гостиную.
   Джессика замерла на месте. Неужели он думает, что она одна из служанок?
   – И захвати мне бренди, – попросил Бэррет, не отрывая восхищенных глаз от златокудрой красавицы.
   – Наконец-то я чувствую себя дома! – воскликнула Мориа, опустившись на мягкий диван.
   Она провела ладонью по его бархатной обивке.
   – Я уже почти забыла, какое это блаженство – сидеть на чем-то мягком. – Она перевела взгляд на Девлина. – Какого цвета эта материя?
   – Золотистого, – ответил он, отводя волосы с ее лба. На секунду его пальцы задержались, сжимая ее прядь. – Но не такого чистого оттенка, как твои волосы.
   Лицо Бэррета помрачнело – он наконец понял, почему Мориа не пожала ему руку. Бэррет внимательнее вгляделся в ее лицо. Раньше он, по-видимому, был слишком занят фигурой гостьи, чтобы обратить внимание на странную неподвижность ее лазурно-голубых глаз.
   Изумление на лице Бэррета вызвало у Девлина улыбку.
   – Ты не очень наблюдателен, братец, – укоризненно произнес он. – Тебе потребовалось много времени, чтобы это заметить.
   Бэррет почувствовал жалость к золотоволосой красавице. Он не мог представить, как слепая девушка была способна жить в суровых горах, где сам Девлин находился лишь по необходимости.
   Девлин заметил участие в глазах Бэррета, и это ему не понравилось. Теперь, когда он отправится сводить счеты с подполковником Беркхартом, его младший братишка наверняка примет на себя заботу о Мориа. Он проявляет к ней слишком большой интерес, черт бы его побрал!
   – Ваши кушанья, о повелители, – объявила Джессика, появляясь в гостиной. – Вам еще что-нибудь принести, или же вы разрешите мне к вам присоединиться?
   Услышав в голосе сестры иронию, Девлин нахмурился. Джессика всегда отличалась острым язычком, но с гостями она обычно вела себя сдержанно. Что вдруг на нее нашло? Громко поблагодарив сестру, он устремил на нее полный укоризны взгляд. Потом, взяв из ее рук стаканчик с бренди, подал его Мориа. В другую ее руку он сунул бутерброд с сыром.
   Даже в этот момент Джессика еще не поняла, что Мориа слепа. Она целиком была занята своей обидой на братьев, не обращавших, как ей казалось, внимания на ее присутствие.
   – У вас очень просторно, – произнесла Мориа, с улыбкой поворачивая лицо к Бэррету. – Я никогда раньше не была в таком огромном доме.
   Вывод о величине дома Мориа сделала, сосчитав, сколько шагов ей пришлось пройти от порога до гостиной. Бэррету ее слова показались забавными. По-видимому, их гостья совсем не желает, чтобы к ней относились как к слепой.
   – С вашей стороны очень любезно это заметить, – чуть насмешливо произнес он. – А как вам нравятся эти зеленые занавески? Я думаю, они совсем не гармонируют с золотистой обивкой дивана и синими стульями.
   – Я считаю, что все эти цвета радуют глаз, – возразила Мориа, продолжая улыбаться. – Яркие краски мне всегда нравились больше бледных. Я с удовольствием любовалась закатом, когда мне предоставлялась такая возможность.
   Не понимая скрытого смысла этой беседы, Джессика пришла к выводу, что более идиотского разговора она не слыхала ни разу в жизни. Ее братья продолжали игнорировать ее присутствие, направив все свое внимание на приблудную шлюху в рваной одежде. Может, они вообще забыли, что у них есть сестра?
   – Вы останетесь с нами на ужин, Мориа? – едва сдерживая себя, произнесла Джессика.
   Ее вопрос содержал явный намек на то, что гостье пора бы и удалиться.
   – И на ужин, и на все время, которое потребуется, – объявил Девлин. – Мы покажем ей все наше гостеприимство, – добавил он, выразительно глядя на сестру.
   Ну нет, это уже не лезет ни в какие ворота! Может, Девлин намеревается вышвырнуть ее из ее же спальни, чтобы там расположилась его ободранная принцесса? Или, что еще хуже, он собирается переселиться к этой потаскушке в комнату для гостей? Джессика даже побагровела от злости.
   – Рада это слышать, – буркнула она; но ее тон говорил обратное.
   Мориа повернула лицо на голос, в котором звучала откровенная неприязнь. Она знала, что выглядит сейчас не намного лучше пугала, и потому это недружелюбие ее не удивило.
   – Мне придется воспользоваться вашим гостеприимством лишь до того дня, как я смогу найти работу в Тусоне, – сообщила она Джессике.
   Девлин хотел было возразить, но вовремя вспомнил, что они с Мориа уже не раз разговаривали на эту тему и успеха он так и не добился.
   Бэррет в изумлении уставился на Мориа. Разве не очевидно, что если она не видит, то не сможет и работать? В следующее мгновение ему пришло в голову, что девушка со столь сильным характером, если захочет, сумеет добиться своего.
   Только Джессика ни секунды не сомневалась, что их гостья прекрасно устроится – чтобы найти работу, от нее не потребуется даже подниматься с кровати. Подумав об этом, Джессика бросила на Мориа полный презрения взгляд. Мориа не могла его видеть, зато он не ускользнул от внимания Девлина, и тот пришел к выводу, что ему придется серьезно побеседовать со своей сестренкой, как только они останутся одни.
   – Сейчас Мориа примет ванну и переоденется в какое-нибудь из платьев Джессики, а ты можешь вкратце рассказать мне, что Хэверн собрал для предстоящего суда, – предложил Бэррету Девлин.
   Ярость Джессики была неописуемой. Мало того, что наглая мерзавка останется в их доме, она еще и заберет себе одно из ее платьев! Как только Девлину могло прийти в голову предложить ее одежду этой шлюхе!
   Бросив удивленный взгляд на сестру, всем своим видом выражавшую недовольство, Бэррет вызвался проводить Мориа наверх. Девлин же решил остаться, чтобы сказать несколько слов Джессике.
   – Я отдам распоряжение слуге налить в ванну воды и отведу вас, – произнес Бэррет, опуская руку на талию Мориа. – Уверен, что вам понравится обстановка вашей комнаты, – добавил он. – Там как раз везде яркие цвета.
   – Не могу дождаться, когда вы мне все это покажете, – ответила Мориа.