Финч Кэрол. Сладостный плен

   – Утопить тебя, мерзавца, мало! – сердито воскликнула она и, взгромоздившись Данте на спину, обхватила его ногами за талию, а голову его по-прежнему держала под водой, не позволяя несчастному дышать.
   Что есть силы замолотив руками по воде, Данте сумел всплыть, однако с Эрикой на спине долго удержаться на поверхности ему не удалось. С таким грузом лучше всего не плавать, а лежать на дне реки. А Эрика по-прежнему прилагала все усилия к тому, чтобы Данте как можно дольше оставался под водой. И когда наконец они увенчались успехом и Данте, перестав брыкаться, как-то обмякнув и не подавая признаков жизни, начал погружаться в воду, Эрика ощутила отчаянный страх. Точно такой же, какой она испытала, когда Данте ударило бревном по голове и он, потеряв сознание, камнем пошел ко дну. Боже милостивый! Что же она наделала? Ведь она не собиралась его топить! Хотела только припугнуть немного.
   – Данте? – испуганно позвала Эрика, чувствуя, как неистово колотится в груди сердце. Схватив Данте за волосы, она вытащила его на поверхность. – Я не хотела…
   Не договорив, Эрика удивленно вскрикнула. Данте, только что камнем пошедший ко дну, удивительнейшим образом воскрес и заключил ее в свои объятия. И, прежде чем Эрика успела опомниться, утянул ее вместе с собой под воду, крепко прижимая к себе и прильнув губами к ее губам.
   Когда они всплыли на поверхность, Эрика, жадно хватая ртом воздух, раздраженно бросила:
   – Я уж было подумала, что утопила тебя!
   – Ты и утопила, но я вновь возродился к жизни после того, как меня поцеловала русалка, – поддразнил он жену, коснувшись руками ее груди. – Твои игры при луне заставили меня вспомнить, что, помимо жажды жизни, существует и еще одна жажда, такая же сильная и неукротимая.
   Эрика с силой оттолкнула Данте, сообразив, какую именно жажду он имеет в виду.
   – Похотливое чудовище! – выпалила она.
   – Вы, русалки, наделены волшебной силой, – парировал Данте, ухмыляясь. – Вы умеете творить чудеса. Например, можете одним поцелуем превратить похотливое чудовище в прекрасного принца.
   – Лучше уж я, воспользовавшись этим своим умением, превращу тебя в жабу! – язвительно проговорила Эрика, не в силах тем не менее сдержать улыбку.
   – Пощади меня несчастного, божественная нимфа, – пробормотал он и, отыскав за ушком жены чувствительное местечко, коснулся его своими влажными губами. – Разве ты не видишь, что я твой раб навеки?
   А тело Эрики уже отвечало на жгучие прикосновения Данте, который, поглаживая ей бедра, добрался до ног и осторожно, но настойчиво развел их в стороны. Его нежные ласки вызвали в Эрике сладостный трепет. Она почувствовала, что не в силах больше им сопротивляться, да ей этого и не хотелось. В объятиях Данте она была как дома и вовсе не думала из них выбираться. У каждого человека есть своя маленькая слабость. Эрика понимала, что ее слабостью является Данте, и поскольку совладать с собой она не может, придется принять это как должное.
   – Поцелуй меня, – дрожащим от желания голосом проговорил Данте. – Неужели я прошу так много?
   Эрика прекрасно понимала, что это очень много, ведь ей было известно, чем обычно заканчивались их поцелуи. Однако она послушно прильнула к губам Данте, вложив в поцелуй всю страсть, которая клокотала в ее душе. Руки ее скользнули ему на плечи, упругие соски тесно прижались к его груди, и Данте почувствовал, что сходит с ума от неистового желания. Вздрогнув всем телом, он прижал Эрику к себе так крепко, что казалось, будто они стали единым целым.
   – Люби меня, Эрика, – задыхаясь прошептал он.
   Его теплые губы приоткрылись, и ищущий язык проник в сладостную влажность рта Эрики, вызвав у нее острое желание. Ее трепетное тело прильнуло к мускулистому и стройному телу мужа. Наслаждаясь страстным поцелуем, Эрика с Данте позабыли обо всем на свете.
   Огонь желания, снедавшего Данте, оказался таким сильным, что легко мог спалить его дотла. И хотя Фаулер стоял по шею в воде, это не могло остудить бушевавшего в нем пламени. С наслаждением пил он сладкий нектар поцелуя, чувствуя тем не менее, что поцелуй не в силах утолить его голода. А неутомимые руки Эрики ласкали его бедра, беззастенчиво предлагая то, что он давно уже жаждал получить.
   У Эрики создалось впечатление, будто она со стороны наблюдает за собой, за тем, как соблазняет человека, от которого должна бы держаться подальше. Ей приятно было ощущать под руками его сильное, мускулистое тело, и она продолжала ласкать его, упиваясь своей властью. Как было бы чудесно, если бы она смогла заставить Данте любить ее так же глубоко и страстно, как любит его сама, если бы сумела стать для него самым дорогим существом на свете…
   Данте почувствовал, что не в силах больше выдерживать эту сладостную пытку. Неукротимое желание требовало немедленного выхода. Он обвил руками стройную талию жены, прижал Эрику к себе и осторожно вошел в нее, с наслаждением ощущая влажное обволакивающее тепло. И тела их задвигались в такт чарующей мелодии, поющей в их душах.
   Острое чувство наслаждения охватывало Эрику, когда Данте глубоко вонзался в нее, удовлетворяя свою страсть. Внезапно ей показалось, будто она, упиваясь неземным блаженством, устремляется прямо к звездам, рассыпавшимся на темном бархате неба. И в этот момент те слова, которые она крепко-накрепко держала в своем сердце, невольно вырвались из ее уст. Вслед за ними слабый стон слетел с ее губ, но губы Данте жадно прильнули к ним, заглушая его. Руки его с силой стиснули ее, и вот они уже вдвоем поплыли по бурной реке страсти, у которой нет ни начала, ни конца.
   Слезы восторга хлынули у Эрики из глаз, и ей почудилось, что прошла целая вечность, прежде чем они с Данте спустились наконец с небес на землю. Несколько минут Эрика выжидала, пока биение ее сердца замедлится. Немного успокоившись, она выпустила мужа из объятий и взглянула ему в лицо. На нем играла довольная улыбка.
   – Это правда? То, что ты сказала? – тихо спросил он.
   Эрика удивленно вскинула брови. Что же она такое сказала?
   При виде ее недоумения Данте весело расхохотался.
   – Ты сказала, что любишь меня, – напомнил он.
   Эрика вспыхнула. Неужели она и в самом деле произнесла эти слова? Боже правый! Энергично рассекая воду, она направилась к берегу. Что же она наделала! Дать в руки своему врагу мощнейшее оружие, которое он сможет использовать против нее! Даже представить себе страшно, какие унижения ей теперь придется испытать!
   – Поехали лучше домой, – попыталась она перевести разговор на другую тему. – Лошади наши наверняка уже как следует отдохнули.
   – Ответь мне, – настаивал Данте, идя следом за Эрикой. – Это правда?
   Эрика выскочила на берег и принялась лихорадочно натягивать на себя платье.
   – А сам ты никому не признавался в любви в порыве страсти? – игриво поинтересовалась она.
   – Никому и ни разу, – заявил Данте, не принимая ее игривого тона.
   – Что ж, значит, выдержки у тебя больше, чем у меня, – пробормотала Эрика, жалея, что задала Данте этот вопрос.
   Ну и положеньице! Сказать ему правду она не могла, но и отказываться от своих слов не хотела.
   – Вероятно, – улыбнулся Данте и, ухватив Эрику за подбородок, заставил взглянуть себе прямо в глаза. – А может, ты в меня влюбилась?
   Смахнув его руку, Эрика гордо вскинула голову.
   – С тобой я познала страсть и узнала, что такое предательство. Но влюбиться в тебя? Да ты с ума сошел! – бросила она, решив, что все-таки не стоит повторять признание. – Я была дурой, Данте, но теперь чуточку поумнела и поняла, что ты все это время заставлял меня плясать под твою дудку. Ты знакомил меня поочередно с мужчинами, от одного вида которых меня тошнило, после чего любезно предложил выйти за тебя замуж. Но нужна я тебе только для того, чтобы помочь осуществить какие-то корыстные замыслы. Так что не заслуживаешь ты моей любви, Данте. Не жди от меня больше, чем я могу тебе дать, а я, в свою очередь, никогда не стану ждать от тебя больше, чем уже имею.
   Лицо Данте помрачнело. Холодно взглянув на жену, он заявил:
   – Все равно когда-нибудь я дождусь от тебя этих слов.
   Эрика едва не задохнулась от негодования. Ну и наглец! Он что, ей бросает вызов? Ведь единственное, чего ей хочется, – это любви. Ей нужен не фиктивный, а настоящий муж, который бы любил и уважал лишь ее одну. Ей нужна его любовь, и она никогда не согласится на меньшее, даже если ей придется уйти от Данте – единственного человека, сумевшего завоевать ее сердце.
   Стиснув зубы, Данте смотрел, как Эрика чуть ли не бегом направилась к своей лошади. Интересно, привыкнет он когда-нибудь к мгновенной смене настроений жены? Только что она своими ласками возносила его прямо на небеса, а уже в следующую секунду низвергла прямо в ад. Общаясь с Эрикой, Данте понятия не имел, что она учудит через минуту.
   В течение многих лет он пребывал в полной уверенности, что ему не составляет никакого труда получить от понравившейся женщины все что заблагорассудится, а потом, когда она ему надоест, бросить ее. Но с Эрикой все было иначе. Он влюбился в нее. Ну почему у него не хватило ума держаться от нее подальше! А теперь он, как мотылек, летит к вечно горящему огню, который никогда не затухает, а, наоборот, с каждым днем разгорается все сильнее и сильнее. Бормоча что-то себе под нос, Данте вышел на берег, натянул на себя одежду и, вскочив в седло, пустил лошадь в галоп, намереваясь догнать строптивую жену, которая уже мчалась во весь дух далеко впереди.
   Вернувшись домой, он направился в ее спальню, чтобы строго-настрого наказать ей не выезжать с плантации одной, однако дверь в комнату оказалась заперта, а на стук Эрика не открывала.
   Тогда Данте, вне себя от негодования, помчался в свою комнату и стал метаться по ней, как делал каждую ночь, с тех пор как привез Эрику в свой дом. Что же ему предпринять, чтобы завоевать сердце этой необузданной дикарки? Кажется, он уже сделал все что мог. Предоставил ей защиту и убежище. Накупил целую кучу самых изысканных туалетов. Любил ее со всей страстью, на которую только был способен. Но оказывается, этого недостаточно. От этой Эрики не знаешь чего ожидать. То сама бросается ему на шею, то близко к себе не подпускает. Черт бы ее побрал! Да она должна быть благодарна ему хотя бы за то, что он оградил ее от Сэбина! Но разве от этой девицы дождешься благодарности? Данте негодующе фыркнул. Как бы не так! Она способна лишь на то, чтобы бросать в его адрес всякие оскорбления.
   А впрочем, какой ему толк от ее благодарности? Данте устало опустился на кровать и уставился невидящим взглядом в темноту. Старайся не старайся, все равно ему не завоевать сердце этой непокорной красавицы! Похоже, оно сделано из камня.

Глава 15

   Раздался стук в дверь. В комнату вошел слуга и доложил Эрике, что к ней гости. Эрика бодро сбежала по лестнице, не сомневаясь, что это тетя пожаловала навестить ее. Каково же было ее удивление, когда она увидела в холле Эллиота Лесситера. Он стоял, прислонившись к балюстраде, и улыбался Эрике самой что ни на есть обольстительной улыбкой.
   – Доброе утро, – радостно приветствовал он ее. – Я приехал пригласить вас на прогулку. Вы не возражаете?
   Эрика слабо улыбнулась:
   – Сомневаюсь, что Данте это понравится.
   Эллиот беззаботно пожал плечами:
   – Ваш слуга сообщил мне, что вам позволяют выходить из дома только в чьем-либо сопровождении. – И, отвесив галантный и несколько старомодный поклон, добавил: – Я к вашим услугам, миледи. Только скажите, куда вас доставить, и все будет сделано.
   «А почему бы и нет?» – подумала Эрика. Она как раз сегодня собиралась навестить тетю. Вряд ли Данте станет возражать. Да и возвращается он домой так редко, что наверняка не заметит отсутствия жены.
   – Благодарю вас, Эллиот. С удовольствием воспользуюсь вашим любезным предложением, – проговорила Эрика, одарив Лесситера такой ослепительной улыбкой, что у того радостно забилось сердце.
   Пока они ехали в Натчез в открытом экипаже Эллиота, Эрика с наслаждением вдыхала свежий воздух. У Лесситера хватило такта не напоминать спутнице о ее вчерашнем ночном визите, и та была ему за это чрезвычайно благодарна. И вообще Эллиот вел себя идеально. Забавлял даму милой светской беседой, спешил выполнить любую просьбу, так что Эрике не в чем было его упрекнуть. Доставив ее в магазин тетушки и сообщив, что вернется за ней через час и повезет куда-нибудь пообедать, Эллиот откланялся. Взглянув на тетю, Эрика заметила, что та внимательно смотрит на нее.
   – А я думала, Данте приказал тебе не покидать плантации. Ведь от Сэбина всего можно ждать. Что, если ему придет в голову благая мысль тебя похитить? – заметила она.
   – У меня отличный попутчик, который не даст меня в обиду, – заверила тетю Эрика, переводя взгляд на пухленькую седовласую женщину, как обычно, сидевшую в уголке.
   – Ах, прости, совсем забыла вас познакомить, – спохватилась Лилиан, проследив за ее взглядом, и, взяв Эрику за руку, подвела ее к Мэделайн. – Эрика, это Мэделайн Перкинс, моя хорошая подруга. А это моя племянница Эрика. Она совсем недавно вышла замуж за Данте Фаулера.
   Мэделайн окинула Эрику беглым, но ничего не упускающим взглядом из-под толстенных стекол очков.
   – Так это жена Данте? – задумчиво пробормотала она. – Вот уж не думала, что он когда-нибудь женится. Он такой циник.
   Эрику поразила откровенность пожилой женщины, однако она виду не подала, лишь улыбнулась. В конце концов, что на это скажешь? В Данте и в самом деле цинизма хоть отбавляй.
   – Эрика, почему бы тебе не пригласить Мэделайн в гостиную? Вы могли бы спокойно побеседовать. Заодно узнаете друг друга получше. Ко мне сейчас должен зайти покупатель, но как только я закончу с ним дела, то сразу к вам присоединюсь, – предложила Лилиан.
   Последующие четверть часа Эрика была занята тем, что отвечала на самые разнообразные вопросы. Пожилая женщина, похоже, обладала даром выуживать информацию, не обидев при этом человека. Она очень живо интересовалась Эрикой, особенно ее прошлым. И тем не менее, когда вернулась тетя, положив тем самым конец этому допросу с пристрастием, Эрика вздохнула с облегчением.
   – Ну как вы тут? Поладили? – спросила Лилиан, усаживаясь в кресло и бросая на Мэделайн внимательный взгляд.
   – Твоя очаровательная племянница, видимо, вела такой образ жизни, который и надлежит вести девушке ее круга. Образование получала в лучших учебных заведениях, воспитывалась в прекрасной семье, – ответила та.
   – У Эрики и в то время было немало приключений, – заметила Лилиан, улыбнувшись подруге лукавой улыбкой. – Но с теми, что начались после того, как она вышла замуж за нашего знаменитого мистера Фаулера, их и не сравнить.
   – И немудрено, – хмыкнула Мэделайн. – Я его помню с тех пор, когда он был еще мальчишкой, тощеньким, кожа да кости. А теперь вон какой красавец вымахал!
   – Так вы его хорошо знаете? – спросила Эрика, решив развить эту тему за неимением лучшей.
   – Я частенько наблюдала за ним со стороны. Много лет назад я жила по соседству с Фаулерами и любила смотреть, как Данте с Корбином играют. Презабавные они были мальчишки и необыкновенно шустрые.
   Не желая показаться грубой, Эрика тактично перевела разговор на другую тему. Она обратилась к Лилиан, надеясь, что та что-нибудь знает о ее отце и о Сэбине, однако тетя не смогла сообщить ей ничего нового.
   Когда за окном показался Эллиот, Мэделайн недовольно нахмурилась:
   – А я думала, вы замужем за Данте.
   Вспыхнув от стыда, Эрика встала, собираясь направиться к двери. Похоже, тетушкиной подружке не понравилось то, что ее новая знакомая разъезжает по городу с посторонним мужчиной. Интересно, любит ли старуха сплетничать? Кажется, больше ей заняться нечем.
   Тем не менее Эрика сочла нужным пояснить:
   – Эллиот – самый близкий друг моего мужа. Данте очень занят, и я…
   – И вы, естественно, без колебания расскажете вашему мужу, что в поездке по городу вас сопровождал посторонний мужчина, – заметила Мэделайн, пристально взглянув на Эрику, отчего та смутилась. – Только вряд ли ему это понравится. Он очень чувствителен к такого рода вещам. Не стоит искушать судьбу, моя дорогая, чтобы история не повторилась.
   Эрика с недоумением взглянула на пожилую женщину. Ну почему никто не хочет рассказать ей, что произошло в семье Данте? Все постоянно на что-то намекают, а толком ни от кого ничего не добьешься.
   – Мэделайн совершенно права, – вмешалась Лилиан. – Нехорошо, если тебя увидят в компании другого мужчины. По городу поползут слухи, а после того, что произошло с семьей Данте…
   – А что произошло? – перебила тетю Эрика. – Все намекают на какую-то историю, но я до сих пор так ничего и не знаю.
   – Разве Данте вам ничего не рассказывал? – удивилась Мэделайн.
   – Нет, равно как и кто-либо другой. Уверяю вас, я не ребенок, каким, быть может, меня считают, и не упаду в обморок от того, что услышу, каким бы жутким этот рассказ ни оказался.
   На губах Мэделайн появилась таинственная улыбка. Она повернулась к Лилиан:
   – Твоя племянница, несмотря на столь юный возраст, девушка отважная. Так что я склонна с ней согласиться. Она имеет право все знать.
   – Быть может, со временем и узнает, – пожала плечами Лилиан. – Вопрос в том, от кого.
   Ее подруга хмыкнула:
   – Наверное, будет лучше, если из посторонних уст.
   – А я хочу узнать сейчас же! – выпалила Эрика. – У меня лопнуло терпение! Неужели никто из вас не может мне расска…
   В этот момент дверь в гостиную распахнулась, и Эрика запнулась на полуслове. Вошел Эллиот. Устав дожидаться в магазине, он решил вернуться в гостиную.
   Поклонившись пожилым дамам, он обратился к Эрике:
   – Вы готовы, Эрика?
   Та предпочла бы снова усесться в кресло и послушать рассказ о том, что случилось с семьей Данте, однако решила дождаться удобного момента, когда вновь останется с Мэделайн наедине. Так или иначе страшная тайна Данте будет раскрыта, в этом Эрика не сомневалась.
 
   Когда Эллиот наконец доставил свою спутницу на плантацию Фаулеров, Эрика облегченно вздохнула. В течение всего дня она мысленно то и дело возвращалась к разговору в тетином доме, так что прогулка по городу не доставила ей такого удовольствия, какого она от нее ожидала. Однако стоило Эрике распахнуть входную дверь – и облегчение сменилось леденящим ужасом. На пороге стоял Данте и, злобно ухмыляясь, смотрел на жену и ее кавалера.
   – Где ты была?
   Голос Данте звучал зловеще.
   – Я подумал, что Эрике не помешает немного проветриться, – ответил за Эрику Эллиот и, заметив, что Данте ехидно ухмыльнулся, приобнял ее рукой за плечи. – Ты держал ее взаперти с тех пор, как привез в Натчез, и я решил, что ей будет небезынтересно осмотреть достопримечательности города.
   – У меня были причины держать жену на плантации, – холодно заметил Данте.
   – Думаю, однако, что недостаточно веские, – парировал Эллиот.
   – Наверное, может показаться, что я уделяю Эрике мало времени, но это только оттого, что у меня слишком много неотложных дел, – ледяным тоном пояснил Данте. – И тем не менее, смею тебя заверить, мыслями я всегда рядом с ней.
   Эрика хотела бы возразить на такую откровенную ложь, однако ей не представилось такой возможности.
   – Если твои неотложные дела и впредь будут тебя отвлекать от жены, можешь с легким сердцем оставлять ее на мое попечение, – проговорил Эллиот с язвительной улыбкой и, поднеся руку Эрики к своим губам, запечатлел на ней поцелуй. – Я с удовольствием буду развлекать ее и днем, и ночью. Знаешь, когда на пороге твоего дома во мраке вдруг появляется очаровательная женская фигурка, испытываешь такое приятное волнение…
   Эрика похолодела. Вся кровь отхлынула от ее лица. Эллиот нарочно усложняет и без того запутанное положение дел. Ну кто его за язык тянул! У нее и так хлопот полон рот. А она еще считала Эллиота настоящим джентльменом! Да он, оказывается, негодяй, каких еще поискать! Дождался, пока встретится с Данте, и выложил ему все как есть.
   Данте перевел осуждающий взгляд на жену, и перед глазами его встала картина: Эрика плещется в реке. Так вот почему она отправилась из дома одна! Данте не сомневался, что его неверная женушка, насладившись ласками Эллиота, остановилась у реки очистить свою грешную душу от скверны. И когда она шептала слова любви, перед ней вставал образ Эллиота, а вовсе не мужа. У Данте появилось чувство, будто его со всего размаха пнули ногой в живот. Ни вздохнуть, ни охнуть. Неужели Эрика решила, что совершила ошибку, приняв предложение выйти за него замуж? Скорее всего так и есть, ведь она неоднократно намекала на это. Черт бы ее побрал! Все равно она его жена, хочется ей этого или нет! Взять бы ее за шиворот и трясти изо всех сил, чтобы неповадно было устраивать за его спиной всякие мерзости! Да и Эллиоту как следует наподдать, чтобы впредь не лез со своими откровениями, когда его не просят!
   Воцарилась напряженная тишина. Казалось, муха пролетит – услышишь. Данте смотрел на Эрику с отвращением, будто она была каким-то мерзким слизняком. У нее же сердце разрывалось от отчаяния – Данте ей не верит!
   – Благодарю вас, Эллиот, что проводили меня домой, – дрогнувшим голосом сказала она.
   – Это я вас благодарю за доставленное удовольствие, – ответил Эллиот. Лицо его светилось ехидством. Настала очередь Данте страдать. Пусть узнает теперь, что это такое. – С нетерпением буду ждать новой встречи.
   Когда дверь за Эллиотом закрылась, Эрика бросилась к лестнице, надеясь побыстрее проскочить к себе наверх, прежде чем Данте начнет читать ей нотацию. Но не тут-то было! Данте схватил ее за руку. Эрика споткнулась и наверняка упала бы, если бы он ее не поддержал.
   Втащив упирающуюся жену в спальню, Данте ногой захлопнул за собой дверь и свирепо взглянул на нее.
   – Так вот чем ты решила отплатить за несправедливость, которую я якобы тебе выказал?! – воскликнул он.
   Голос его звучал настолько грозно, что мог бы напугать даже льва, однако Эрика была не робкого десятка. Не хватало еще, чтобы ей делали выговор за то, чего в помине не было!
   – Да, я поехала к Эллиоту, надеясь, что мое исчезновение заставит тебя отказаться от своей нелепой затеи с Сэбином, но, поразмыслив, испугалась, что оно может вызвать лишь очередную стычку с моим бывшим женихом. – И, прежде чем Данте успел вставить хоть слово, продолжила: – Я уехала от Эллиота уже через несколько минут и собиралась отправиться сразу же домой… – на лице ее появилась невинная улыбка, – как на пути моем попалась река, и я решила искупаться при луне. Просто не могла устоять.
   На лице Данте отразилось сомнение. Слишком уж невинно звучали ее объяснения. Кроме того, он все еще никак не мог успокоиться.
   – Если у тебя с Эллиотом ничего нет, почему ты сегодня отправилась с ним кататься? – проворчал он.
   – Потому что мне абсолютно нечем заняться. Я просто с ума схожу в этих стенах. Как мне было не соблазниться предложением навестить тетю, пообедать в одном из самых престижных ресторанов города и посмотреть достопримечательности, когда в этом доме скука царит смертная?
   Данте хмуро усмехнулся. Эта особа привыкла делать то, что ей в голову взбредет, и ее не волнуют сплетни.
   – Знаете, какой у вас недостаток, мэм?
   Данте погрозил перед носом Эрики загорелым пальцем, словно делая выговор нашалившему ребенку.
   – И какой же? Умоляю, не тяни, а то я сгораю от любопытства, – холодно бросила она.
   – Ты привыкла поступать по-своему и намерена так вести себя и впредь, чего бы это тебе ни стоило, – заявил Данте.
   Его снисходительный тон рассмешил Эрику.
   – А ты разве нет? – весело спросила она. – Да ты сам испорчен, как тухлая рыба, а еще смеешь говорить мне, что я якобы поступаю по-своему. Вот что я тебе скажу, Данте Фаулер! С того самого дня, как мы с тобой встретились, я еще ни разу не поступала так, как мне хочется. Ты с самого начала заставил меня плясать под свою дудку, так что ты меньше чем кто-либо имеешь право меня критиковать. Я не могу сидеть взаперти целыми днями и развлекаться созерцанием стен. И если Эллиот Лесситер еще раз пригласит меня с ним прокатиться, я приму его приглашение. Но заруби себе на носу: я замужняя женщина, и независимо от того, как сложились у меня с мужем отношения, хорошо или не очень, я никогда не стану любовницей другого!
   Последние слова Эрика почти выкрикнула.
   Данте с облегчением вздохнул. Его лицо осветила радостная улыбка. Несколько ослабив хватку, смотрел он в голубые глаза Эрики, полыхавшие яростным гневом. Какое счастье, что, несмотря на все их разногласия, она осталась ему верна.
   – Я тоже тебе никогда не изменю, – заверил он ее ласково. Взгляд его заметно потеплел. – И прости меня за то, что в последнее время был к тебе не очень внимателен. Просто мне еще многое предстоит сделать, а времени в обрез. А сегодня я специально вернулся домой пораньше. Хотел пригласить тебя на пикник. Поедешь?
   Нежные прикосновения Данте и его вкрадчивая улыбка оказали на Эрику свое обычное воздействие. Если потребуется, она пойдет за Данте в огонь и в воду. Он смотрел на нее таким взглядом, словно и вправду питал к ней нежные чувства, и в Эрике зародился тоненький лучик надежды.
   – А может, сначала покатаемся верхом? – спросила она, и в глазах ее засверкали радостные искорки.
   Данте усмехнулся:
   – Полчаса на сборы тебе хватит?