Финч Кэрол. Сладостный плен

   – Ах ты сука! – яростно заорал Сэбин, ударив Эрику по щеке.
   – Не смей ее бить! – завопил Эвери, бросаясь между дочерью и потенциальным зятем. – Со мной можешь делать все что угодно, а Эрику оставь в покое! Ты же поклялся мне, что пальцем ее не тронешь! Так вот: или ты будешь держать свое слово, или я не разрешу тебе жениться на ней, чего бы мне это ни стоило!
   – Я уничтожу тебя, и ты это прекрасно знаешь, – рассмеялся Кейри. – Так что не становись у меня на пути!
   – Дай мне слово, Сэбин, что будешь вести себя с ней по-человечески! – потребовал Эвери, не отрывая взгляда от темных, горевших мрачным, мстительным огнем глаз Кейри.
   – Ладно, даю, – недовольно согласился Сэбин, решив до свадьбы не выводить Беннета из себя. Вот женится на Эрике, тогда им всем покажет.
   – О Боже! – вырвался у Эрики сдавленный крик.
   Полными ужаса глазами смотрела она на «Натчез бель». Хотя пароход Данте догнал «Удачливую леди» и уже поравнялся с ней, его главная палуба была объята пламенем. С «Натчез бель» доносились пронзительные крики матросов. Люди метались по палубе, стараясь хоть что-то предпринять. В этот момент за спиной у Эрики раздался язвительный смешок Сэбина. Услышав его, она задрожала от ярости.
   – Вот видишь, дорогая, я предусмотрел то, что мой прыткий племянничек может меня догнать. Но даже он не в состоянии противостоять тем сюрпризам, которые может преподнести эта могучая река. – Сэбин так и сиял от восторга. – Никогда не знаешь, что она уготовит. То ли наводнение, то ли пожар. Страшная вещь этот пожар. Он сметает все на своем пути. Уничтожает тюки с хлопком и вообще весь груз, заставляет команду бросаться в реку, чтобы не превратиться в головешки. – Черными блестящими глазками Кейри уставился на проплывавший мимо кромешный ад и задумчиво почесал острый подбородок. – Интересно, что будет делать наш славный капитан? Самое для него лучшее – это пойти ко дну вместе со своим пароходом. По крайней мере хоть избежишь унижения.
   Эрика не верила своим глазам. Сэбин, это воплощение дьявола, это исчадие ада, поджег «Натчез бель»! Подонок, мерзавец!
   Кейри издал очередной самодовольный смешок, и Эрика не выдержала. Она жаждала крови этого подонка. Пусть потом делает с ней что хочет, хоть забьет до смерти, но сейчас она ему покажет!
   Сэбин завизжал, как поросенок, когда Эрика с силой пнула его ногой ниже пояса, и согнулся в три погибели от острой боли. Воспользовавшись этим, Эрика толкнула его, а когда он упал на палубу, принялась пинать его ногами. Денби, которому было поручено не спускать с пленницы глаз, стоял столбом, тупо глядя на происходящее. Наконец, опомнившись, он подскочил к Эрике и, грубо схватив ее за волосы, потащил в каюту.
   Эрика, упираясь и брыкаясь, осыпала Сэбина проклятиями. Даже если Фаулеру и удастся спастись с объятого пламенем парохода, что он будет делать дальше? Он лишился и урожая, и парохода. Чтобы выиграть эту гонку, он все поставил на карту. Вложил в хлопок все свое состояние. Эрика едва не расплакалась при одной мысли о том, что ждет теперь Данте. Даже если ему удастся выжить, он – нищий. У него не осталось ничего: ни денег, ни парохода. Разве что рубашка, которая на нем. Этот злосчастный пожар подорвет его силу воли. К кому он сможет обратиться за помощью? Да ни к кому! А что, если он погиб? И на голову Сэбина посыпалась новая порция проклятий. Как же она ненавидела этого сумасшедшего подонка, которому доставляет удовольствие взирать на то, как его враги сгорают заживо!
 
   Когда удушающие языки пламени окутали «Натчез бель», словно смертоносное облако, Данте отдал приказ покинуть пароход. Он вместе с командой пытался погасить пламя, но безрезультатно. Огонь, сожрав тюки с хлопком, которыми пароход был забит до отказа, теперь подбирался к котлам, и Данте опасался, что они взорвутся. Ему удалось спасти шлюпку, однако несколько матросов уже прыгнули за борт, не дожидаясь, пока пароход пойдет ко дну.
   Когда Данте спустился в шлюпку и взялся за весла, гнев и отчаяние охватили его. Он не отрываясь смотрел на объятый пламенем пароход, в который вложил столько, что уже никогда не возместишь. Он потерял все, за исключением плантации, но на какие средства ее теперь содержать? Придется выплатить Корбину его долю за «Натчез бель», но занять денег не у кого. Разве что у Эллиота, но бывший друг в обмен потребует Эрику, а на это Данте никогда не пойдет. Да и выплачивать деньги наверняка пришлось бы до конца жизни.
   А потом произошло то, что неизбежно должно было случиться. Раздался страшный взрыв, на шлюпку накатили волны, и Фаулер инстинктивно пригнулся. Обе дымовые трубы взлетели на воздух и рухнули в воду. Еще один оглушительный взрыв – и корма парохода разлетелась на тысячи горящих кусочков, усеявших поверхность воды. Шипя и потрескивая, уходили они под воду и уносили с собой мечты Данте. Грустно смотрел Данте, как исчезает под водой красавец пароход – вернее, то, что от него осталось. Вот наконец и последний обломок скрылся из виду. Все кончено…
   Данте перевел полный муки взгляд на Рида Эшера. Тот мрачно греб к берегу.
   – Как же я объясню все это Корбину? Ведь я понятия не имею, откуда взялся пожар, – проговорил он, вновь взглянув на то место, где разыгралась страшная трагедия.
   – Что теперь будем делать? – мрачно спросил Рид, прервав невеселые размышления Данте.
   Данте взглянул на «Удачливую леди». Она на всех парах неслась к Новому Орлеану.
   – Не знаю, – промямлил он. Данте чувствовал себя настолько мерзко, что не мог ни о чем думать.
   Риду пришлось напрячь слух, чтобы расслышать слова капитана. В этот момент шлюпка причалила к берегу, и он принялся вытаскивать ее на песок. А у Данте перед глазами по-прежнему стояли дымящиеся обломки мечты, не выдержавшей столкновения с суровой действительностью. Одна мысль билась у него в голове: Сэбин победил. Он голову мог дать на отсечение, что к невесть откуда взявшемуся пожару, в результате которого и груз, и корабль пошли ко дну, Сэбин имеет самое непосредственное отношение. Этот подонок неразборчив в средствах. Он не остановится ни перед чем, чтобы победить. Но почему он был настолько уверен, что победа достанется ему?
   Данте устремил взгляд на своего молчаливого спутника, и ему припомнилась прошлая ночь, когда Рид беззаботно стряхивал пепел с сигары прямо на палубу рулевой рубки. Да и записку от Сэбина тоже он доставил, а сам остался присмотреть за Эрикой, которую вскоре похитили. Так что вполне вероятно, что Сэбин воспользовался услугами Рида Эшера, чтобы поджечь пароход. Неужели Рид продался Сэбину? А что, очень может быть. С годами человек меняется.
   – Сколько мой дядя тебе заплатил? – Резкий голос Данте, как бритва, прорезал тишину.
   У Рида отвисла челюсть.
   – Ты что, думаешь, что это я поджег твою посудину? Мы же с тобой старые приятели, Данте.
   – Знакомые, – поправил Данте, глядя на Эшера холодными как льдинки глазами.
   – Но ведь я спас тебе жизнь, – настаивал Рид. – Так с какой стати мне поджигать твой пароход?
   – Вот ты мне и ответь на этот вопрос, – сурово проговорил Данте.
   То, что он имел в виду, было ясно. Мужчины окинули друг друга презрительными взглядами.
   – Не мне тебе рассказывать, что делает с людьми жадность, – заметил Фаулер. – Это все равно что сырое мясо для стаи волков. Они обязательно вцепятся друг другу в глотку. Может, тебе настолько не терпится отправиться за сокровищами, что за денежки ты согласился оказать Сэбину кое-какие услуги?
   – А может, ты получил то, что заслуживаешь? – насмешливо бросил Эшер. – С годами люди меняются, и ты уже не тот, кого я знал.
   – Почему? Потому что не верю в слепую преданность? – выпалил в ответ Данте. – А я чувствую, что ты меня предал, Рид.
   – Предал, говоришь? – взорвался Рид. – Ты еще скажи, что это я перерезал веревку, когда ты увяз в песке и бревно свалилось тебе на голову!
   – Странно, что ты об этом вспомнил.
   Прищурив зеленые глаза, метавшие молнии, Данте не сводил их с обветренного лица Эшера.
   – Я всегда думал, что твой дядя сущий дьявол, – прорычал Рид. – Но клянусь, ты ничуть не лучше.
   – Значит, ты и в самом деле знаешь его лучше, чем мне казалось.
   – Перестань придираться к словам, Фаулер! Я только хотел сказать, что у тебя с ним много общего.
   – У тебя с ним, видимо, тоже! – отрезал Данте.
   – Вместо того чтобы нападать на своих друзей, я бы на твоем месте подумал бы лучше, как отомстить Сэбину. Тебе нужны деньги, Фаулер. Где, черт подери, ты думаешь их брать?
   Глядя, как «Удачливая леди» исчезает за поворотом реки, Данте тихонько выругался. Рид прав. У него в данный момент столько проблем, что не имеет значения, на чьей стороне Рид. Капитан не знал теперь, может ли доверять своему первому помощнику, но у него не было выбора. Кроме Эшера, у него больше никого не осталось. Команда разбрелась кто куда. Каждый решил отправиться в город своим путем. Не покинул капитана только Рид. Данте, конечно, мог признать себя побежденным и вернуться в Натчез зализывать раны, а мог выпрямиться во весь рост и продолжить борьбу. И поскольку Данте был из тех, кто не сдается, то предпочел второй вариант.
   – Пока доберусь до Нового Орлеана, что-нибудь придумаю, – пробормотал он и, встав, начал продираться сквозь густой кустарник, росший вдоль берега. – Сэбин Кейри еще обо мне услышит. А вдвоем мы этого подонка одолеем.
   Губы Рида тронула странная улыбка. Не проронив ни слова, он двинулся следом за Данте.

Часть шестая

   Зло часто торжествует, но никогда не побеждает.

Ру

Глава 17

   Горделиво поглядывая на свою добычу, Сэбин ощерил рот в хищной улыбке. Его глаза-бусинки ощупывали великолепную фигуру Эрики и ее красивое лицо, ничего не упуская из виду. Хотя с того самого дня, когда пожар уничтожил «Натчез бель», Эрика по-прежнему не подпускала Сэбина к себе, бумаги, необходимые для развода с Данте Фаулером, она подписала. Итак, Сэбин добился своего. Груз, доставленный в Новый Орлеан, в целости и сохранности переправлен на его шхуну, а завтра утром Джейми Беннет уже собирается выйти в море.
   Но самое главное – скоро Эрика станет носить фамилию Кейри. Как же ему хочется побыстрее укротить эту дикую кошечку! И он не успокоится, пока это не произойдет. А что до племянничка – Сэбин поклялся, что выбьет у Эрики из головы даже воспоминание о нем.
   Эрику Сэбин выбрал себе в жены, прельстившись ее ослепительной красотой и богатством, да и с Эвери все очень удачно сложилось: этот тюфяк отлично ему подыграл. Так что сколько бы Эрика ни сопротивлялась, она все равно вскоре станет его женой, и тогда хлопковая биржа Нового Орлеана будет всецело под его контролем. И он заставит Эвери вести дела лишь с теми партнерами, которые выгодны ему, Сэбину, и с теми, кто безропотно согласится на его условия. Тех же, кто осмелится пойти против него, ждет жестокая расправа: он лишит их рынка сбыта хлопка.
   Слишком долго Сэбину Кейри приходилось терпеть пренебрежительное отношение к себе со стороны аристократов. Но теперь настал его час – или они поклонятся ему в ножки, или умрут с голоду. Вот бы поскорее взглянуть на их вытянутые физиономии, когда они узнают, кто теперь полновластный хозяин Нового Орлеана!
   Пока Кейри предавался безудержным мечтам, Эрика сверлила его мрачным взглядом. Как она умоляла отца не отдавать ее этому негодяю – и все без толку!
   – Еще несколько часов, и мы с тобой будем мужем и женой, – прервал ее размышления голос Сэбина.
   Подойдя к ней, Кейри провел костлявым пальцем по ее щеке.
   Эрику передернуло от его прикосновения.
   – Ты горько пожалеешь о том, что женился на мне, – дрожащим от ненависти голосом прошипела она. – Уж об этом я позабочусь.
   Улыбка Сэбина превратилась в презрительную гримасу.
   – Придержи язык, Эрика. Когда мы поженимся, я не буду к тебе так снисходителен, как сейчас.
   – Вот как? – Эрика горделиво выпрямилась. Ее глаза горели яростным огнем. – Это ты придержи язык! Сражение только началось. Теперь вместо Данте биться с тобой буду я!
   – Тебе никогда меня не одолеть! – рявкнул Кейри, хватая Эрику за руку и увлекая за собой к лестнице. – Ночь ты проведешь в одиночестве за дверью с крепким запором, откуда не вырваться, а утром… – Сэбин нарочно замолчал, не закончив фразы, чтобы слова его прозвучали более веско. – А утром ни один засов не покажется мне слишком крепким, моя дорогая Эрика. И приду я к тебе не только для беседы.
   – Поживем – увидим, – надменно бросила она. – И учти: я буду драться с тобой до последнего вздоха. – С этими словами она взбежала по ступенькам, ворвалась в комнату и с силой захлопнула за собой дверь.
   Эрика ходила по комнате из угла в угол, и мысли метались у нее в голове. Она должна вырваться отсюда! Должен же быть какой-то выход! Правда, окно в ее комнату забрано решеткой, и у Сэбина есть ключ от этой двери, которой она хлопнула с таким остервенением, что весь дом задрожал. Эрика на цыпочках подкралась к двери и приоткрыла ее, надеясь выскользнуть из дома, прежде чем Кейри успеет запереть ее на ночь. Но не тут-то было! Негодяй, догадавшись, очевидно, что у нее на уме, уже поджидал ее в холле, укрывшись в тени.
   – Скоро сюда прибудет стража, – язвительно сообщил он. – А пока я сам позабочусь о том, чтобы ты меня не покинула. Мне знакома твоя привычка исчезать посреди…
   Эрика, не дослушав, захлопнула дверь прямо перед его носом. Хорошо бы размозжить дверью его мерзкое лицо! Боже, как же она ненавидит этого подонка! И как только Эвери его терпит, уму непостижимо. Видимо, Сэбину известна о нем какая-то страшная тайна. Да пусть бы весь город узнал о ней! Все лучше, чем стать послушной марионеткой в руках этого негодяя.
   Долго еще мерила Эрика нетерпеливыми шагами комнату. Давно уже Сэбин запер дверь на ключ, а она все продолжала метаться по комнате. Наконец, поняв, что сегодня ей из дома не вырваться, Эрика прекратила бесцельную беготню, успокаивая себя тем, что завтра утром наверняка изыщет способ сбежать из дома. Не может же Кейри держать ее под замком до самой свадьбы! Так что ей наверняка удастся улизнуть от него, как это бывало уже не раз.
   С этой мыслью, принесшей хоть какое-то успокоение, Эрика забралась в кровать и хотела было закрыть глаза, как услышала в темноте какой-то тихий звук. Если это Сэбин надумал проникнуть в комнату и начать свои мерзкие домогательства, она ему сейчас покажет! Разорвет негодяя в клочья, одно мокрое место останется! Целый час провела Эрика в напряженном ожидании, но все было тихо. Наконец она заснула, и приснился ей чудесный сон.
   Она в ласковых объятиях Данте, и такое испытывает при этом удивительное чувство, словно воспаряет ввысь, к желанной свободе. Теплые полные губы легонько касаются ее губ, и она с жаром отвечает на поцелуй, пробудивший в ней глубоко спрятанное желание. Нежные руки ласкают ее тело, снимая напряжение, владевшее ею все последнее время, и ощущение восторга охватывает Эрику. Тело ее инстинктивно отзывается на смелые ласки, слабый стон срывается с ее губ.
   Губы Данте прижимаются к ее щеке, и Эрика прерывистым шепотом произносит его имя. Этот дивный сон преследует ее каждую ночь. Стоит ей закрыть глаза – и глубоко затаившиеся чувства бурным потоком вырываются на поверхность, словно вышедшая из берегов река, и уносят ее куда-то вдаль, к неземному блаженству.
   Безбрежный покой охватывает душу. Но почему она не может насладиться им до конца? Эрика открыла глаза, поморгала, и внезапно ее осенило: да она вовсе не спит, все происходит с ней наяву! Но кто это склонился над ее кроватью? Эрика попыталась вскрикнуть и не смогла: рот ей закрыли поцелуем, настолько горячим, что от его жара особняк Сэбина мог бы сгореть дотла. О Господи! Да ведь это Данте! Живой и невредимый!
   Тихий смех вырвался из груди Данте, когда он оторвался от губ Эрики и взглянул в ее изумленные глаза.
   – Так-так! Значит, ты видишь меня во сне? Зовешь меня?
   – Но как ты…
   Данте поспешно зажал ей рот рукой.
   – Лучше бы ты спросила, зачем я это сделал, – прошептал он. – И ответ… – Отняв руку ото рта Эрики, Данте приблизился к ней вплотную. – Вот за этим…
   Его сильное, мускулистое тело тесно прижалось к ней. Губы сказали то, что она и так знала. Данте пришел осуществить мечту, преследовавшую их все то время, которое они провели врозь.
   – Данте… – прошептала она.
   И Данте приник к ее зовущему рту, обуреваемый жаждой поскорее удовлетворить охватившее его вожделение, вызванное смелыми ласками.
   Раздвинув Эрике ноги, Фаулер приподнялся на руках, собираясь с силой войти в ее нежную плоть, однако его остановил взгляд Эрики, любящий, завораживающий. Данте вдруг почувствовал, что ему не хочется действовать грубо. Хотелось подарить Эрике такую нежность, какой еще не видывала эта обворожительная дикарка. Такие потрясающие чувства до Эрики не удавалось пробудить в Данте ни одной женщине. С Эрикой у него еще никогда не бывало так, чтобы он просто удовлетворял свою страсть, ничего не давая взамен. Эрика казалась ему редким, бесценным сокровищем, которым нужно восхищаться, которое необходимо холить и лелеять. С этой мыслью Данте запустил пальцы в шелковистые волосы Эрики и впился поцелуем в ее пьяняще сладостные губы. С нежностью, от которой замирает сердце, он все целовал и целовал ее, и казалось, поцелуй этот не прервется никогда. Волны наслаждения накатывались на Данте, когда он ощущал под собой трепещущее тело Эрики. Пламя желания перекинулось и на Эрику, оно разгоралось все жарче и жарче, по мере того как исступленнее становились ласки. Казалось, время перестало существовать для влюбленных, пока они были всецело заняты собой, даря друг другу и получая друг от друга восхитительное наслаждение.
   Эрике было не до того, чтобы задуматься, откуда вдруг в Данте взялась эта странная нежность. Медленно и ритмично двигались их тела, и Эрике казалось, что из темной бездны отчаяния, владевшего ею совсем недавно, она возносится прямо на небеса. Она все неистовее прижималась к Данте, а он вонзался в нее все глубже и глубже.
   И вот наконец настал тот потрясающий, захватывающий миг, когда мысли и чувства смешиваются воедино и уже не понимаешь, где ты и что с тобой происходит. Волна немыслимого счастья накрывает тебя с головой и уносит в неведомые дали.
   Эрике вдруг почудилось, что мир распался на куски, время остановилось. Невыносимое блаженство охватило ее, и она, содрогнувшись, тихонько застонала. А потом настал черед Данте достичь пика наслаждения.
   Прерывисто дыша, Данте подождал несколько секунд, прежде чем смог собраться с силами и отодвинуться от Эрики. Примостившись с ней рядом, Данте тихонько лежал, выжидая, когда придет в себя окончательно. Он отлично понимал, какая страшная опасность грозит им с Эрикой, если их поймают, однако никакая сила не могла бы сейчас сдвинуть его с места. Если через секунду сюда ворвется Сэбин, то можно по крайней мере умереть удовлетворенным. А дядюшка наверняка лопнул бы от злости, если бы узнал, что его племянник занимался любовью с женщиной, которой сам Кейри столько времени безуспешно домогается. Да еще произошло это в его собственном доме и накануне свадьбы! Ничего не скажешь, положеньице – комичнее не придумать. Данте насмешливо улыбнулся и, наклонившись, запечатлел на нежных губах Эрики последний поцелуй.
   – Одевайся, милая. У нас впереди длинная ночь, – прошептал он, подбирая с пола небрежно брошенную одежду.
   Она подошла к шкафу, взяла первые подвернувшиеся под руку платья, сунула их в сумку и следом за Данте подошла к окну, решетку на котором он взломал, чтобы проникнуть в комнату.
   Мягко, как кошка, Данте вскочил на подоконник и, дотянувшись до ближайшей ветки росшего под окном дерева, ухватился за нее. Спустя мгновение он был уже на дереве. Вскарабкавшись на сук, Данте жестом показал Эрике, чтобы она бросила ему свою сумку, а потом последовала его примеру.
   Перегнувшись через подоконник, Эрика глянула вниз, на землю, и побледнела. С трудом сглотнув, она подняла глаза на Данте, примостившегося на суку, как на жердочке.
   – Я не могу, – дрогнувшим голосом произнесла она, чувствуя, как неистово колотится в груди сердце.
   Данте издал тяжелый вздох.
   – Пора бы тебе перестать бояться высоты, – пробормотал он. – По-другому удрать мы не сможем.
   Эрика это прекрасно понимала, но ничего не могла с собой поделать. Стиснув зубы, она осторожно протянула руку к ветке, но тут же отдернула ее и уцепилась за оконную раму в полной уверенности, что в любой момент может потерять равновесие и разбиться насмерть.
   – Поторопись, – нетерпеливо прошептал Фаулер и настороженно огляделся по сторонам. Еще, чего доброго, проснутся Сэбин и охранники, тогда не миновать беды.
   – Жаль, что тебе не знаком этот страх, – заметила Эрика. – Тебе меня не понять.
   – Очень даже знаком, – фыркнул Данте. – Я боюсь, что меня схватят. И уверяю тебя, этот страх гораздо сильнее твоего. Это тебе не на землю смотреть с высоты. Ну же, шевелись!
   Эрика попыталась это сделать, но ноги словно приросли к подоконнику. Тогда она стала уговаривать себя, что ей ни чуточки не страшно. Ведь смогла же она спуститься по колонне отцовского дома, когда убегала от Сэбина. А тут нужно всего-навсего ухватиться за ветку. Какие пустяки! Она запросто это сделает. Несколько ободренная этой мыслью, Эрика оторвала наконец от оконной рамы свою руку и протянула ее Фаулеру. Однако ужас оттого, что она может упасть, вновь парализовал Эрику, и она отдернула руку.
   Сердито зарычав, Данте поерзал на своем суку, устраиваясь поудобнее, и протянул руку.
   – Черт тебя подери, Эрика! Ты ведь бывала в переделках и похлеще этой. Давай руку!
   Эрика и рада была бы это сделать, но мешал предательский страх, ведь за рукой потянулось бы и все туловище.
   Наконец Фаулер потерял терпение. Не успела Эрика и слова вымолвить, как он, одной рукой ухватившись за верхнюю ветку, другой обхватил Эрику за талию, оставляя ей право выбора: либо повиснуть у него на шее и таким образом добраться до спасительного дерева, либо падать вниз. Эрика выбрала первое. Тихонько охнув, она всем телом прильнула к Данте и через секунду взмыла в воздух. Очутившись на дереве, Эрика с облегчением перевела дух: слава Богу, пока еще жива.
   – Ставь сюда ногу, – распорядился Данте, ткнув пальцем в ветку, растущую ниже.
   Эрика не шевелилась. Решив, что она все еще никак не может прийти в себя, Фаулер выждал несколько мгновений, однако Эрика и не подумала спускаться с дерева. Она по-прежнему всем телом прижималась к Данте, боясь выпустить из рук его шею. Воздев глаза к небу, Данте чуть было не вспылил, однако взял себя в руки и более или менее спокойным голосом проговорил:
   – Послушай, Эрика, не бойся. Спускайся на нижнюю ветку, только старайся не смотреть вниз. Я тебя подстрахую.
   Вздохнув поглубже, Эрика наконец-то решилась отпустить шею Данте. Собрав все свое мужество, она вперилась взглядом в окно, а потом, осторожно вытянув ногу, поставила ее на ту ветку, которую указал ей Данте. Так медленно-медленно стали они спускаться по дереву. Много веток пришлось им преодолеть, но они все-таки добрались до последней. Данте спрыгнул на землю и поднял вверх руки, призывая Эрику прыгать.
   Осторожно присев на корточки, Эрика закрыла глаза и, собравшись с духом, прыгнула. Какая же радость охватила ее, когда она очутилась в надежных руках Данте. Он поставил ее на землю, и Эрика вновь прильнула к нему: ноги у нее оказались словно ватные.
   Фаулер не стал ждать, пока она успокоится и придет в себя. Схватив Эрику за руку, он потащил ее к лошадям, привязанным в отдалении, на приличном расстоянии от особняка Сэбина.
   Только сейчас Эрика нарушила молчание:
   – Куда мы поедем?
   – Куда-нибудь подальше от Сэбина, – уклонился Данте от прямого ответа. – Ты мне нужна, Эрика. Без твоей помощи я в Новом Орлеане пропаду.
   Подхватив Эрику на руки, Фаулер посадил ее в седло. Поразмыслив над словами Данте, Эрика недовольно нахмурилась. Значит, ему требуется ее помощь? Что он на сей раз замышляет? Опять собирается использовать ее в качестве приманки? Ну так вот! Она не станет участвовать в его идиотских замыслах и никуда больше не пойдет за этим любителем опасных приключений.
   – Я с тобой не поеду! – заявила она Данте.
   Тот рот раскрыл от удивления.
   – Предпочитаешь остаться с моим дядюшкой?
   – Конечно, нет! – Что за идиотский вопрос! – Но и с тобой связываться не собираюсь. Ты и так причинил мне уже достаточно неприятностей. Теперь, когда Сэбин расторг наш брак, я могу забрать причитающиеся мне деньги и отправляться куда хочу.
   Услышав это, Данте вскочил в седло и, ухватив коня Эрики за поводья, заставил его следовать за собой.
   – Нас ждет корабль, на который я не смогу сесть без твоей помощи. И ты мне ее окажешь! – процедил он сквозь зубы. – Я еще не покончил с Сэбином, этой змеей подколодной. Чтобы разделаться с дядюшкой, существует масса способов. И ты поможешь мне победить Кейри его же собственным оружием!
   – Черт тебя подери, Данте! Неужели ты так и не извлек урока из всего случившегося? – воскликнула Эрика. – Ведь Сэбину известно каждое твое движение! Разве ты не знаешь, что это он устроил на твоем пароходе пожар? Тебе еще повезло, что ты не взорвался вместе с ним.