Фомичев Алексей Сергеевич. Внешняя угроза. Второй шанс

   Кригер, видя явный интерес, хотел было перейти к технике, но Титов остановил его.
   – Давай технику перенесем на завтра. Все равно это видеоматериалы, наяву мы их не потрогаем и не опробуем. А сейчас перейдем к практике.
   Капитан развел руками.
   – Как пожелаете.
   – Прекрасно. Тогда так. Начнем работу с пистолетов и револьверов. И так далее. Патронов много?
   – Сколько надо, столько и будет. Оружейный комбинат на Нектаве сделает в любом количестве.
   – Кстати, а почему комбинат? – полюбопытствовал Баскаков.
   – А что?
   – Название какое-то… странное.
   Кригер пожал плечами.
   – Обычное. У нас оружие и военную технику делают на специальных линиях. Присутствие человека сведено к минимуму. Только постановка задачи и контроль, а все остальное выполняет робототехника. Потому и комбинат.
   – Ладно, – прервал их Титов. – Приступим. Первая четверка, на исходный рубеж! Магазины снарядить.
   Четверо ветеранов открыли пластиковые упаковки с патронами и сноровисто набили ими магазины.
   – На огневой рубеж. Оружие зарядить. Дистанция двадцать метров, мишень грудная, три патрона… Огонь!
 
   Сначала все отстрелялись с места. К оружию привыкли быстро, мишени дырявили исправно. Потом Титов дал задание стрелять на ходу с коротких остановок. Стоя, сидя, лежа. Тоже пошло неплохо.
   Не зря их мозги так сильно встряхнули – шестидесяти лет мирной жизни будто и не было. Парни словно только что вышли из боя.
   Выполнив несколько упражнений, перешли к пистолет-пулеметам. Стрелять в тире из винтовок и пулеметов нельзя, но в лесу, в укромном уголке, уже было оборудовано стрельбище. Там максимальная дистанция полторы сотни метров – вполне хватит.
 
   После ужина Лянерс собрал всех в конференц-зале.
   – Как вам уже известно, место предполагаемой высадки – восточное полушарие Достеи. Ретрансляторы поля находятся: два на территории Сервиана и один в Шелагии. Ситуация в обеих странах крайне сложная. Сервиан охвачен гражданской войной. А Шелагия и Матаман вот-вот начнут войну, в которую последовательно будут вовлечены еще пять стран. Все это в конце концов приведет к мировой войне. Я не буду останавливаться на политической обстановке, вам ее доведут отдельно. Скажу другое. Все ретрансляторы расположены неподалеку от электростанций. В то время их строили только в промышленно развитых областях.
   На экране появилась карта материка Нотарет. Подчиняясь мысленному приказу Лянерса, вспыхнули три точки.
   – Интересующие нас электростанции здесь: Хармак, Тигурен, Цударес. Минимальное расстояние между ними – тысяча восемьдесят километров. Максимальное – чуть больше двух тысяч. Основные средства передвижения в то время лошадь и автомобиль.
   – А авиация? – спросил Оноженко.
   – Есть авиация. Но она не так развита, особенно гражданская. Кстати, железная дорога сильно разрушена, движение только на отдельных участках.
   – Хорошенькое дело! – воскликнул Стасюк. – Проскочить тысячу километров по воюющей стране. Да не один раз! Если в этом чертовом Сервиане так же жарко, как у нас в гражданскую, мы можем застрять там до наступления светлого будущего.
   – Если вы застрянете, – с мрачной усмешкой заметил Лянерс, – то ни Достеи, ни нас не будет.
   Он отошел от экрана и уже серьезно сказал:
   – Это свежие данные, я их только получил. Более полную информацию вам доведут консультанты, они прибудут чуть позже.
   – Карту и все сведения по Достее можете нам передать? – спросил Титов.
   – Да. Я перекину данные на ваши компьютеры. Вы освоили их?
   – Более или менее. Еще. Нужны военные карты того времени. Запросите архивы.
   – Зачем? – не понял Лянерс.
   – Затем, что по этим картам можно историю изучать. А мы пройдем эти километры своими ногами. По воюющей стране.
   Начальник экспедиции смутился.
   – Извините. Я не военный, таких тонкостей не знаю.
   – Ничего. Все знать невозможно. Хотя иногда желательно.
 
   Новые сведения заставили несколько переосмыслить ситуацию. Видимо, будет гораздо сложнее, чем думали раньше.
   – Как бы там головы не сложить, – бросил Шердин. – Шапок-невидимок пока не придумали, а проскочить такие расстояния без стычек невозможно.
   – Не каркай, и так тошно! – одернул его Астахов. – Не могли эти пришельцы раньше обрисовать ситуацию?!
   – А ты что, отказался бы? – усмехнулся Медведев.
   – Не знаю. Но я привык иметь на руках весь расклад до, а не после.
   – Командир, ты чего молчишь? – позвал Титова Сорокин.
   Тот пожал плечами.
   – Что говорить? Успокаивать? Кому тут нужно успокоение?
   – Я о том, что делать будем.
   – Думать. Возможно, вносить коррективы в планы… которых пока вообще нет.
   – Пошли думать!
   – Нет. Сейчас отдыхать. Завтра будем решать. Утро вечера мудренее.
   Слово командира – закон. Это помнили все. И хотя спать никто не хотел, но послушно побрели к коттеджам. На ходу шевеля извилинами в поисках приемлемого решения. Думать, к счастью, не может запретить даже командир!
 
   Титов тоже думал. Но без особого успеха. Маловато данных для анализа, какие тут планы, когда нет точных сведений буквально по всем вопросам! Это в сказке Иван-дурак топает черте куда в поисках молодильных яблок и обязательно их находит! В жизни так не погуляешь.
   «Карты и точные, полные сведения, желательно поэтапно, о событиях тех лет. Ведь есть же у них исторические справочники, в конце концов! И надо что-то придумать. Чтобы захватить ретрансляторы быстро и желательно без большого шума. В противном случае мы либо завязнем там, либо захватчики прилетят…»
   Он попробовал сосредоточиться, вроде какая-то идея проскользнула в голове. Но все мысли тут же вылетели напрочь. На пороге коттеджа стояла Талена.

* * *

   Племянница Мариты успела сменить прежний почти официальный костюм на легкое летнее платье с открытыми плечами и довольно коротким подолом. Загорелые руки и шея контрастировали с белым цветом наряда.
   Она прислонилась к перилам и смотрела на него, вертя в руках цветок, сорванный с клумбы.
   – Добрый вечер, – произнес Титов, подходя ближе. – Давно стоите?
   – Добрый вечер. Минут пять.
   Талена выпрямилась, скользнула взглядом по расстегнутой наполовину молнии на льняной рубашке Титова.
   – Извините, я знаю, вам надо отдыхать. Я отвлеку вас на минуту.
   Генерал покачал головой.
   – Что же гостя на пороге держать? Пошли в дом.
   Он открыл дверь, пропустил девушку вперед и зашел следом. Зажег свет, сбросил кроссовки и предложил:
   – Проходите в гостиную. Чай или кофе?
   – Спасибо, не надо. Я на ночь не ем. И ничего не пью.
   – Неужели ваш организм не справится?
   – Не стоит перегружать его без необходимости.
   Они вошли в комнату, сели – Титов на диван, Талена в кресло. Возникла короткая пауза, он не знал, что сказать, а она – как начать. И оба смотрели друг на друга.
   Наконец Талена произнесла:
   – Вы говорили, что…
   – Талена, – перебил генерал. – Давайте на «ты». Я хоть вам и в прадедушки гожусь, но не настолько старый.
   Она улыбнулась, окинула его откровенным взглядом.
   – Да, на старика… ты не тянешь. По сути, ты моложе меня.
   – Ну если по сути, – хмыкнул Титов. – Что ты хотела спросить?
   – Я по поводу фотографий, – пояснила она. – Вы… ты говорил, что попробуешь их достать.
   – Вот черт! Забыл Лянерса спросить! – досадливо воскликнул он. – Если он даст добро, мы быстро заберем альбомы. Завтра поговорю с ним. Будут тебе фотографии.
   Она кивнула, отвела взгляд в сторону. Титов чувствовал ее напряжение.
   – Талена, с тобой все нормально?
   – Да, – тихо ответила она, продолжая смотреть куда-то в сторону. – Мама будет рада увидеть фотографии.
   – Я уже понял. Что с тобой?
   Она очнулась, посмотрела на него и растянула губы в неестественной улыбке.
   – Все нормально. Задумалась. Блажь одна в голову пришла. Не обращай внимания.
   Она встала, одернула край платья, прерывисто вздохнула.
   – Мне пора.
   Генерал мгновение смотрел, как она идет к выходу, потом нагнал.
   Уже на пороге, обернувшись и глядя в его глаза, она вдруг сказала:
   – Знаешь, детские мечты – влюбиться один раз и на всю жизнь! Но это только мечты. Чем старше становишься, тем они призрачнее.
   Он стоял молча, давая ей высказаться. Талена говорила каким-то излишне веселым, ненатуральным голосом.
   – …В двадцать два я выскочила замуж. За военного. Романтика, как у вас говорят. У нас это называют – зов сердца. Двух лет хватило, чтобы разлюбить и романтику, и его. Потом были еще двое… Уже так, несерьезно. Для нас четверть века – не возраст. Вон сейчас в семьдесят замуж выходят. А в сто рожают. Прабабушку от правнучки не отличить! Думала, что тоже вот так… до семидесяти. А тебя увидела и вспомнила детские мечты.
   – Талена… – слегка дрогнувшим голосом произнес Титов.
   – Нет! – вскрикнула она. – Молчи! Не надо! Я же сказала – мечты! Сон. Ничего быть не может. Ты мой дядя. Муж героической тети. Просто дала о себе знать женская натура. У вас ведь тоже женщины иногда вот так глупо себя ведут?
   Она засмеялась ненатурально и зло, резко оборвала себя.
   – Моя мечта обрела реальный образ. Это шок. И от известий о тете, и от катастрофы с Достеей. Я сейчас приду в себя, и все будет хорошо.
   «Вот оно – „среднее“ мышление, – как-то отстраненно подумал Титов. – Спокойно взираю на истерику девчонки и читаю ее мысли как в книге. Преимущества возраста. Мне девяносто два. С такой высоты откровения этой красавицы выглядят детским лепетом. Но мне двадцать пять! И я воспринимаю их вполне серьезно. Только к чему это приведет?…»
   Он вдруг шагнул вперед, легонько обхватил Талену за плечи и притянул к себе. Она со всхлипом приникла к его груди, замерла, дрожа всем телом. Потом резко отстранилась.
   – Мне пора.
   – Спокойной ночи, – невозмутимо произнес он.
   Она взглянула на него, словно не веря, что он вот так просто ее отпустит. Потом кивнула и отступила назад.
   – До завтра.
   Проследив, как стройная фигурка торопливо идет по дорожке, Титов вздохнул, плюнул под ноги и зашел в дом, стараясь не думать о разговоре, о признании и о Талене.
   К удивлению, это получилось довольно легко. Видимо, новые способности по управлению мозгом сработали сами собой. Мысли свернули на дело, и Титов, входя в комнату, вдруг нащупал ускользнувшую ранее идею.
   Оставшееся до отбоя время он прикидывал варианты и возможные повороты. И заснул вполне довольный собой.
   О Талене и не вспоминал. Она сама пришла к нему. Во сне…

16

   Утром Титов перехватил Лянерса у главного корпуса.
   – Мне нужно попасть домой. На полчаса.
   Начальник экспедиции не очень-то и удивился, словно знал, что пациенты захотят побывать дома.
   – Хорошо. Мы подумаем, как это организовать, чтобы у вас не возникло проблем.
   – Не надо ничего придумывать. Ваша аппаратура сможет доставить нас на место?
   Лянерс изумлено вскинул голову, но тут же закивал.
   – Я не сообразил. Конечно! Точно по адресу, с отклонением не больше сантиметра!
   – Хорошо. Уверен, многие из нас хотят побывать дома. Организуйте вояж ночью, чтобы исключить любые случайности.
   – Когда вам удобнее?
   – Завтра. Я предупрежу парней.
   – Идет.
   – Что с картами Достеи?
   – Будут. Сегодня же. Еще приедет эксперт-историк, он проконсультирует вас.
   – Хорошо.
   День пролетел незаметно. Тренировки чередовались с процедурами, короткими перерывами на еду и специальными занятиями.
   По предварительному решению всех добровольцев подвергли сложной и не очень приятной процедуре скоростного обучения языкам. Головные боли и пакостное чувство в затылке сгладили медикаментами, но все равно парни морщились и поминали чертей. Зато к завтрашнему дню они будут знать сразу три языка – сервианский, шелагийский и на всякий случай рекастанский. Так что терпели не зря.
 
   Кроме языковой была и медицинская подготовка. Тоже оставившая не самые приятные ощущения. Всех обучали методам и способам экспресс-лечения. С помощью психотренинга, вибромассажа и методики ускоренной регенерации.
   Титов когда-то видел подобное в исполнении Мариты, остальным пришлось сперва снимать эмоциональную блокаду. Мозг землянина просто не воспринимал такие способности.
   – Это не спасет от серьезных ранений: разрывов крупных артерий, механической деформации сердечной мышцы и черепа, – пояснял Стербот. – Но любые другие ранения вы сможете залечить. К сожалению, мы не сможем вам дать наши медикаменты, скорее всего они исчезнут при высадке. Возьмете земные препараты. Они тоже хорошо помогают. Ваша медицина развивается просто замечательно…
   – Только доступна одним богачам, – ввернул Платов.
   Стербот развел руками. Что же поделать?…
 
   Достейское оружие освоили быстро, теперь при необходимости могли использовать и его. Но это в крайнем случае.
   Кригер прокрутил фильм о боевой технике тех времен. Тоже ничего особого. Самолеты почти все монопланы, кабины закрыты. У истребителей один мотор, у бомбардировщиков до трех. Скорость и маневренность на уровне земной техники начала тридцатых годов.
   Танки не впечатлили. Никак не лучше БТ-7, Т-26 и немецких «двоек» и «троек». Машин типа Т-34 нет и в помине. Так же артиллерия, флот, автотранспорт. Все это действительно напоминало Землю образца начала тридцатых.
   Но это была не Земля. И постоянное сравнение, поиск аналогий, могли привести к ошибкам в оценке ситуации и в конечном счете к гибели.
   В спортзале парни радовали Титова усердием и результатами. Колотили и резали манекены и мешки, ловко работали против вооруженного и безоружного противника, орудовали карабином, винтовкой, пистолет-пулеметом, ножом, малой лопатой (как ее называли раньше в наставлениях). Небольшой арсенал приемов и движений запоминали хорошо. Чему причиной не только способности людей, но и специальная техника.
 
   Все шло нормально, но Титов не спешил радоваться. Давила на нервы неопределенность, сложность задачи и срок ее выполнения. Три точки, три ретранслятора. До каждого надо дойти, каждый обнаружить и уничтожить. А между ретрансляторами огромные расстояния. И бушует война.
   Ничего путного пока не придумал ни он, ни другие. Дальше планов по захвату самолета (машины, поезда) не пошли. Идеи сами по себе интересные, но имеют столько подводных камней, что заранее всерьез рассчитывать на них глупо.
   Занятый тренировками, процедурами и расчетами, Титов не думал о Талене. Видел раз, но подходить не стал. Да и она, похоже, не стремилась ко встрече с ним.
   Генерал был этому рад – новые сложности перед делом ни к чему. И потом, западать на женщину только потому, что она похожа на жену… Это ни есть гут!
 
   Вояж домой организовали после полуночи. Так безопаснее. А для дополнительной страховки всем изменили внешность.
   Первым переходил Титов.
   Гримировали его долго. Наложили маску из какого-то тонкого и прочного материала, что-то подправили, что-то убрали, помассировали лицо, потом поставили его перед зеркалом и сняли защитную повязку. Титов глянул и обомлел. Перед ним был столетний дед! Точная копия его самого месячной давности. Только глаза смотрят излишне живо, молодо.
   – Ну вы даете, ребята, – выдавил он. – Вам бы в театре работать, цены бы не было.
   – Рост, разворот плеч, походку, конечно, не изменить. Так что ходите слегка согнувшись и ссутулив плечи.
   – Да мне ходить-то только по своей квартире.
   – Это на всякий случай.
   – Понял.
   Он прошел взад-вперед, попробовал сгорбиться. Вышло плохо. Ну да ладно, и этого хватит. Опять встал перед зеркалом.
   «Да, вот таким меня видели молодые. Дряхлый дедок! Нет, как бы там не сложилось, а пришельцам огромная благодарность! Вытащили с того света!»
 
   – Илья Дмитриевич, аппаратура настроена так, что вы попадете в центр спальни, – объяснял Никкэн Малуб. – На полу увидите небольшой круг синеватого цвета. Это стартовая позиция. Когда будете уходить, встанете в круг и все.
   – Понял.
   – Сколько вам надо времени?
   – Тридцать минут.
   – Вы готовы?
   – Да.
   – Прошу сюда.
   Малуб подвел Титова к аппарату, напоминавшему небольшой шкаф, указал на подставку.
   – Вставайте. Расстояние переброса небольшое, нужды в коконе нет. Вы легко устоите на ногах.
 
   Момент перехода Титов не заметил. Только что стоял в техническом помещении и вдруг оказался в темной комнате. Легкий удар по подошвам, тихий стук и все. Он неожиданности Титов едва не потерял равновесие. Шагнул вперед, нащупал в кармане фонарик и включил его.
   Сильный узкий луч ударил в стену, перескочил на шкаф и на кровать.
   – Вот мы и дома, – шепнул он.
   Вышел из спальни в комнату, потом зашел в ванную, коридор. Все на своих местах, ничего не тронуто. На мебели слой пыли.
   Титов вернулся в комнату, посмотрел по сторонам. Отчетливо пахло какой-то дрянью. Он не сразу сообразил, что это запах обитателя квартиры – старика. Здесь вообще все старое. Мебель, одежда, посуда, люстра. Это запах надвигающейся смерти…
   Странно, но он не ощущал себя дома. Да, квартира его, все знакомо, все родное, но… Это уже в прошлом. Это принадлежит девяностодвухлетнему старику.
   «С прошлым надо рвать решительно и сразу. Если все пройдет нормально, продам квартиру к чертовой матери! Здесь жить не буду», – решил он.
   Альбомы лежали на месте, он сгреб их все, не выбирая. Из спрятанного в серванте небольшого сейфа вытащил деньги – сбережения за последние пять лет.
   Пенсию ему переводили в банк, половину он снимал. Ему хватало. Вот и накопилось в сейфе сто тысяч. По современным меркам не очень большая сумма, но все же пусть будет под рукой.
   Титов подошел к шкафу, открыл дверцу и полминуты смотрел на парадный генеральский костюм. Награды лежали в коробке. Он снял с вешалки костюм, взял с полки фуражку, вытащил коробку, выложил все это на стол. Достал пистолет и патроны.
   Все, больше ничего ценного для него здесь не было. Мебель, бытовая техника, белье, одежда, посуда – все это принадлежало старику. И все пойдет на выброс. А китель, награды, оружие, альбомы – память.
   Уложив «добычу» в сумку, генерал еще раз огляделся, покачал головой и пошел в спальню. Круг синеватого цвета сиял в центре комнаты. Титов поднял сумку и шагнул внутрь…
 
   Вояжи домой в целом прошли без проблем и эксцессов. Заметить визитеров никто не мог. Все спят, ночь на дворе. В небольшую переделку угодил только Семен Медведев.
   К нему домой забрались воры. Видимо, вычислили пустующую квартиру и решили нагрянуть в гости. Сложно сказать, чем привлекло их неказистое жилье ветерана. Может, рассчитывали заначку найти или думали, что старики по привычке не доверяют пенсии банкам и хранят все в кубышках.
   Дверь воры вскрыли тихо, проникли незаметно, работали бесшумно. И были уверены, что им никто не помешает.
   Но тут на их беду в квартире возник Семен. Как раз в тот самый момент, когда «гости» только приступали к обыску.
 
   Семен полностью оправдывал свою фамилию. Рост сто девяносто, плечи широченные, кулаки здоровые. Плюс отменная реакция и хорошая скорость, как и у настоящего медведя, только кажущегося неповоротливым.
   Воры, узрев здоровенную фигуру прямо перед глазами, впали в ступор. Это было сродни чуду. Но, надо отдать должное, быстро пришли в себя. И не придумали ничего лучше, как напасть на незнакомца.
   В общем, правильнее сказать – в переделку угодили воры. Их натиск Семен отбил без труда, а потом каждому навешал… люлей. В бытность свою офицером войск НКВД по охране тыла, он не только хорошо изучил систему защиты и нападения, но и неоднократно успешно ее применял.
   Через десяток секунд оба вора лежали на полу без сознания и малейших шансов уйти живыми.
   Возможно, Семен и отправил бы их в небытие, но тут как раз и сработало новое «серединное» сознание. Мудро рассудив, Медведев не стал убивать воров, а просто выкинул и на лестничную площадку. Причем именно выкинул. Так что незваные визитеры слетели вниз на один лестничный пролет, где и обрели покой. На ближайшие полчаса.
   А Семен взял необходимое, убрал следы борьбы и исчез. На все про все у него ушло двадцать минут.
 
   – Они, наверное, приняли тебя за конкурента, – смеялся утром Паша Оноженко после того, как Медведев поведал о своих приключениях. – И теперь ни за что не полезут в твою квартиру. Раз там такая чертовщина творится!
   – Да, Сеня, сделал ты их заиками! – хмыкал Баскаков. – Хорошо хоть все обошлось и никто ничего не заметил.
   – Никто, – заверил Семен. – Соседей у меня двое, да и те спали. А мы так уж сильно и не шумели.
   – А главное, никто не поверит, что какой-то старикан нокаутировал сразу двоих. Так что и милиция не придерется!
 
   В пансионат прилетела инженерная группа – специалисты по оборудованию для десантных операций. Талена вместе с коллегами работала над проблемой переброски группы землян с космической станции на Достею. Как оказалось, это была одна из самых уязвимых сторон операции.
   – Мы не можем высадить вас в стандартных коконах, как обычных десантников, – объясняла Талена Титову и Баскакову детали работы. – Ведь коконы созданы нами, а значит, при пересечении временной зоны просто исчезнут.
   – А разве зона влияет на это… другое пространство? – не понял Титов.
   – Мы изучаем этот вопрос, – ответил за Талену старший инженерной группы Донески. – Но лучше перестраховаться.
   – И как же будет выглядеть посадка?
   – Вы прыгнете через «окно» и в конечной точке просто выйдете в нормальное измерение. Это похоже на прыжок с трамвайной площадки на асфальт.
   Донески успел ознакомиться с материалами по Земле и щеголял терминами. Но земляне не оценили его эрудицию.
   – А мы не гробанемся? – с сомнением произнес Баскаков. – Все же прыгать будем не с площадки, а черт знает откуда!
   – Не должны. Мы все рассчитаем.
   Баскаков не ответил, посмотрел на Титова. В его глазах легко читались не высказанные слова: «Тут нам всем и настанет писец!»
   Титов, игнорируя инженера, обратился к Талене:
   – А иначе нельзя?
   – Как? – вздохнула она. – Иначе высадиться невозможно…
 
   Другая проблема – вооружение. Конечно, взять с собой «калашниковы» было бы здорово. А еще ПК или «печенег», гранат побольше, подствольники, снайперские винтовки. Одна проблема – боеприпасы! Сколько их с собой унесешь? Два, три БК? Но разве этого хватит на всю операцию?
   Начали шевелить мозгами.
   – Вы сможете отследить наше перемещение по планете? – спросил Оноженко Лянерса и Талену.
   – Если с орбиты Тореты, то можно попробовать. Хотя и сложно. А зачем?
   – Вы следите за нашими передвижениями и на пути следования перебрасываете посылки с боеприпасами.
   Пришельцы переглянулись. Оригинально! Мозги у землян работают что надо! Однако…
   – Попробовать можно. Хотя наша аппаратура контролировать отдельных людей на таких расстояниях пока не способна. Но если зона распространения дойдет до Вегруни, мы потеряем возможность наблюдения.
   – А она может дойти?
   – Не исключено.
   – Облом! – констатировал Павел.
   Взять с собой привезенные образцы нельзя – исчезнут. Но не с голыми же руками идти!
   Спорили, считали, прикидывали, опять спорили. Конец дебатам положил Титов.
   – Берем свое. Боеприпасов по максимуму. Главное сходу добыть транспорт, тогда проще будет.
   На том и порешили. А Лянерсу добавили головной боли – доставать оружие и боеприпасы. Ладно, справится. В России за деньги можно хоть танковый полк купить.
 
   Следующий вопрос – финансы. Они тоже нужны в начальный период. Тут вариант один – золото и драгоценные камни. Ну или хотя бы одно золото. Земное конечно. Но золото и в Африке золото, и на Достее.
   – Не в слитках понятно! – развивал тему Баскаков. – Кольца, броши, украшения. В смутные времена это лучшее средство обмена. Десяток колечек или цепочек, и многие вопросы решены!
   Пришлось Лянерсу отвлекать одного из помощников для финансовых спекуляций. Привезенное с Семптарики золото, обработанное, чтобы по составу быть почти как земное, посредством нескольких операций меняли на местные ювелирные изделия. В результате каждый из группы получил по десять колец, пять цепочек и три броши с камнем.
   – Богачи! – хмыкал Оноженко, подбрасывая «средства обмена» в руке. – Прям Ротшильды!
 
   Занятия, тренировки и процедуры шли своим чередом. Особое внимание Титов уделял боевому слаживанию, отработке основных тактических приемов, управлению в бою.
   Постепенно разрозненная группа землян превращалась в спаянный коллектив. С четким распределением обязанностей и с налаженным взаимодействием.
   Подготовка к заданию шла полным ходом, вопросы так или иначе решались, многие проблемы уже сняты. Но Титов был недоволен – не решен главный вопрос. Как проводить саму операцию?! С чего начинать? Куда прыгать? И как потом идти к следующей цели?
   Каждый вечер он сидел над картой, в который раз измеряя расстояния между объектами. Минимальное – тысяча восемьдесят километров. Это по прямой. А в реальности все тысяча двести. На машине со средней скоростью пусть даже в сорок кэмэ в час всего тридцать часов пути. С остановками и перерывами – шестьдесят. Два с половиной дня!
   Но по стране, охваченной гражданской войной, это может быть и неделя, и месяц, и год. Столько нюансов, случайностей, неучтенных факторов… А ведь потом второй вояж на две тысячи километров. Смело добавляем еще триста. Выходит почти две с половиной. Неплохо!