Страница:
– Черт возьми! – протянул Титов, складывая газету. – Это же дата начала войны на юге! Матаман, Шелагия, а чуть позже и Юграта.
– Да уж, сейчас начнется! – хмыкнул Бигмер. – Шелагия вступила в войну, а мы как раз туда собрались. А Цударес в семидесяти километрах от границы!
Титов мысленно выругался и стал вспоминать все, что знал о мировой войне, впоследствии приведшей к глобальным изменениям политической обстановки на Достее.
…Сервиан – самая большая страна на планете – традиционно имела множество врагов. И в силу географического расположения, и в силу политического расклада. Среди немногочисленных, а главное, постоянных друзей всегда выступала Шелагия. Небольшое государство, однако, вполне самостоятельное и довольно сильное.
Дружба тянулась через века и, в независимости от того, кто правил странами, только крепла. Редкий случай в политике, но вполне реальный. Шелагия обеспечивала безопасность южного направления Сервиана.
Так же традиционно с Шелагией враждовал Матаман, восточный сосед. А Матаман пользовался поддержкой Сарн-Хоста, лидера южно-нотаретского региона. Здесь и пограничные конфликты, и войны, и территориальные споры.
Ближайшие соседи Сервиана, Шелагии, Матамана – страны западного Нотарета и восточного региона. С ними Сервиан в разные века то дружил, то враждовал, то держал нейтралитет.
К концу тридцатых готов десятого века политическая ситуация в мире изрядно накалилась. Экономические проблемы, ошибки политической верхушки, желание некоторых стран поправить свои далеко не блестящие дела войной. А также стремление некоторых сильных государств (в первую очередь Рекастана) навязать свою волю остальным.
Все началось с гражданской войны в Сервиане. Страна, во многом определявшая политику на континенте, да и в мире, погрязла в пучине междоусобиц.
Как только стало ясно, что Сервиан на какое-то время выведен из игры и не может влиять на ситуацию, зашевелились сторонники силового решения конфликтов на юге. Первым удар решил нанести Матаман. Его территориальный спор с Шелагией затих почти на семьдесят лет, но сейчас разгорался вновь.
Юграта (государство на юго-западе от Шелагии) решило поддержать соседа и объявило о мобилизации и подготовке экспедиционной армии. Вдвоем они бы одолели Матаман. И смогли бы не только диктовать ему свои условия, но и также стабилизировать обстановку на континенте.
Рекастан это никак не устраивало. И его эмиссары прибыли в столицу Сарн-Хоста Ульмир. Получив заверения в поддержке и военной помощи, Сарн-Хост объявил войну Юграте.
Силы уравнялись, юг континента постепенно заволакивало порохом. Дария, Бретей, Сумир-Нагана пока были в стороне. Но их нейтралитет доживал последние месяцы…
А ровно через год после начала войны на континенте Нотарет вспыхнут сразу два конфликта в другом полушарии. И получивший чувствительный удар Рекастан выступит с инициативой о прекращении войны.
Но до этого еще очень далеко…
И что особо важно для землян – северная группа войск Матамана мощным ударом прорвет оборону на левом фланге и через четыре дня подойдет вплотную к Цударесу. Тому самому городу, рядом с которым и расположен третий ретранслятор.
Значит, в запасе у разведчиков от силы четыре дня! И хошь беги, хошь лети, обязан успеть! Успеть не только дойти до Цудареса, но и обнаружить пришельцев и уничтожить ретранслятор.
– Что, командир, цейтнот? – хмыкнул Бигмер.
– Похоже.
Титов хлопнул свернутой газетой по ладони, качнулся на носках и глубоко вздохнул.
– У нас шесть часов на поиск бензина. Добыть любым способом! Сейчас не до галантности.
– Кстати, этот лидер партии вот-вот прибудет, – заметил Сорокин, бегло просматривая отпечатанную на дрянной бумаге газету. – Полиции нагнали как на парад. А когда он приедет, вообще шагу ступить не дадут.
Титов мрачно посмотрел на плакат и бросил взгляд на часы.
– Тогда за дело!
Первый час поиска ничего не дал. Разведчики нашли три пункта продажи бензина, но только в одном отпускали драгоценное топливо по талонам и не больше десяти литров на руки. Два других обслуживали только государственные учреждения, полицию и военных.
Шустрый пробивной Бигмер раздобыл один талон, перекупил по тройной цене у какого-то частника. Василий, воодушевленный первым, пусть и мизерным успехом, довольно авантюрно предложил:
– Устроим засаду у заправочного пункта. Всех частников перехватываем и перекупаем талоны. Кто будет взбрыкивать – ствол под нос.
Идея не так плоха, но был риск привлечь к себе внимание полиции. Если кто-то из невольных «продавцов» решит пожаловаться.
– В городе еще есть пункты, – прикинул Титов. – Поискать бы.
– Поспрашиваем – скажут…
Еще через полчаса разведчики знали о двух точках, где можно получить бензин по талонам. Узнали и об одном спекулянте, который торгует разбавленным, но вполне приемлемым топливом, правда, по бешеной цене.
Сорокин и Астахов отправились искать этого спекулянта, а Титов с Бигмером пошли ко второму пункту продажи, надеясь перекупить несколько талонов там.
И попали в большую толпу, запрудившую одну из центральных улиц. Город встречал лидера консерваторов.
Они застряли у угла длинного трехэтажного дома, неподалеку от перекрестка. Толпа, хлынувшая вдруг к дороге, притиснула их к стене, потом потащила вперед и бросила возле фонарного столба. Слегка растерянные разведчики смотрели по сторонам, морщась от криков, свиста, невнятных возгласов и энергичных хлопков.
Пользуясь обретенной свободой передвижения, земляне подошли к перекрестку, где было поменьше людей, зато больше полицейских.
– Судя по всему, этого парня здесь любят, – перекрикивая гул, сказал Бигмер. – Я не слышал проклятий и ругани.
– Насколько помню, этот Лесторка через два года возглавит страну.
– Ну да. А еще через пять его убьют.
Титов пожал плечами.
– Нас это не касается.
– Вон кортеж едет.
На дороге показалась охрана – два ряда по три мотоцикла. За ними шли две легковые машины представительского класса – длинные тупоносые «чегарды» черного цвета. На капоте двуцветные флажки, на крыше герб страны. Следом за «чегардами» шла легковая «см-6» с открытым верхом, в ней сидели охранники с пистолет-пулеметами. Замыкали кортежи еще две пары мотоциклов.
Горожане при виде машин замахали руками, флажками, шляпами, платками, закричали, кто-то бросил на дорогу цветы. Цепочка полицейских с некоторым трудом удерживала людей.
Из «чегард» никто не высовывался, руками не махал, улыбок не расточал. Партийный лидер хоть и слыл сторонником демократических норм и в общении был прост, элементарные правила безопасности соблюдал неукоснительно. А два покушения излечили его от излишней склонности к популистским выходкам.
Кортеж шел на скорости около шестидесяти километров в час и вскоре миновал перекресток. Бигмер проводил его пристальным взглядом, задержал внимание на мотоциклах, вдруг хмыкнул и повернул голову к Титову. В глазах разведчика плясали веселые искорки.
– Я, кажется, знаю, где мы сможем получить бензин.
Титов, больше уделявший внимание системе охраны высокого гостя, уловил в голосе Николая авантюрную нотку. Внимательно посмотрел на его довольное лицо и помотал головой.
– Только не это!
– Это лучший вариант! Уж у них-то с бензином проблем нет. И потом, мотоцикл нам не помешает.
– Ты хочешь напасть на охрану Лесторки?
– На их тылы. То, что мы видели, – это фасад. А свита прибыла незаметно и наверняка уже на месте, ждет распоряжений. Всякие там консультанты, секретари, медики. И уж один топливозаправщик приехал точно. Это ж сколько бензина они израсходовали?! От Стамины до Нокрасо триста километров!
Столица Сервиана Астенат была ареной ожесточенных боев между консерваторами и монархистами. И консерваторы устроили временную столицу в Стамине – одном из самых древних городов страны. По «случайному» совпадению там же находился Государственный Резервный Банк, где лежала большая часть золотого запаса Сервиана.
Титов смотрел на довольное лицо Николая, быстро прикидывая все плюсы и минусы этой авантюры. На первый взгляд, дело гиблое, но при ближайшем рассмотрении внезапная, наглая и слаженная атака могла принести свои плоды. Но сперва надо провести разведку.
Поняв, что уже обдумывает детали плана, а не возможность проведения операции, Титов прервал себя.
– Пошли отсюда. Надо вызвать Сорокина.
– Только быстро, – посоветовал Бигмер. – Пока этот пламенный трибун будет толкать речь, надо провернуть дело.
– Знаю. А где, интересно, они разместились?…
– …Гостиница «Неверелайн». Раньше там была летняя резиденция монарха, когда он изволил приезжать сюда. Потом здание реставрировали и переделали в небольшую гостиницу. Из разряда элитных. Всего восемь номеров, но каждый – люкс! А то и два… люкса!
– Понятно. А свита где?
– Свита там же. Помощник по партии, советник, несколько журналистов столичных газет и радио, секретари, вернее секретарши. Охрана. А вот тылы на старой авторемонтной станции. Это не далеко от гостиницы, через две улицы. Причем «тылы» – два автобуса, пять машин, десять мотоциклов. И два наливняка. Два! Соответственно, бензина там…
– Понятно!
Пока они работали, Титов и Сорокин прошлись по городу, послушали, посмотрели, оценили обстановку.
Обстановка была ясна, как стекло. Намеченное выступление Лесторки вместо кинотеатра перенесли на бульвар Дуссегарда – короля-объединителя Сервиана. К памятнику этого самого короля. И горожане заполонили улицы, спеша увидеть и услышать уважаемого и обожаемого политика.
К бульвару стягивались силы полиции. Охрана Лесторки уже работала на месте, проверяла обстановку и занимала позиции.
Сконцентрировав в одном районе основные силы, полиция вынуждена была оголить остальные участки. Этим следовало воспользоваться. Медведев и Бойченко получили задание разведать наиболее удобный путь отхода.
С машиной остался Шердин. За рулем он сидеть уже мог, а вот бегать и стрелять пока не очень. Хотя выздоравливал быстрыми темпами.
Прошел час, прежде чем разведчики собрались вместе. Еще полчаса ушло на уточнение обстановки и выработку плана.
– …Свита и охрана будут на бульваре. А значит, и мотоциклы, и автобусы, и почти все машины. На станции останутся заправщики, водители, видимо, техник, кто-то из местных, в общем, не более пяти-семи человек. Из оружия у них максимум револьверы или пистолеты. Хотя им и в голову не придет ждать нападения.
– Ясно, – кивнул Титов, выслушав Бигмера. – Делаем так! Машину подгоняем к станции. Заходим двумя группами от гаража и от ворот. Всех, кто там есть, – вяжем. Без крайней необходимости оружие в ход не пускаем, все должно пройти тихо. Забираем бензин и быстро уходим. Уходим на север, если кто и заметит, пусть ищут там. Главное, чтобы не было погони.
Титов ткнул карандашом в карту и поднял голову.
– Конечно, нагло и рискованно, но, пожалуй, иного выхода нет. Иначе мы до появления пришельцев будем рыскать здесь. Хорошо одно – полиции будет точно не до нас.
– Когда начинаем? – спросил Сорокин.
– А прямо сейчас и начинаем. До выступления Лесторки тридцать минут. Как раз доберемся до места. Так что по коням.
– Наглость города берет! – усмехнулся Сорокин.
– Насчет городов не знаю, но станции и бензин точно! – подмигнул Бигмер.
11
– Да уж, сейчас начнется! – хмыкнул Бигмер. – Шелагия вступила в войну, а мы как раз туда собрались. А Цударес в семидесяти километрах от границы!
Титов мысленно выругался и стал вспоминать все, что знал о мировой войне, впоследствии приведшей к глобальным изменениям политической обстановки на Достее.
…Сервиан – самая большая страна на планете – традиционно имела множество врагов. И в силу географического расположения, и в силу политического расклада. Среди немногочисленных, а главное, постоянных друзей всегда выступала Шелагия. Небольшое государство, однако, вполне самостоятельное и довольно сильное.
Дружба тянулась через века и, в независимости от того, кто правил странами, только крепла. Редкий случай в политике, но вполне реальный. Шелагия обеспечивала безопасность южного направления Сервиана.
Так же традиционно с Шелагией враждовал Матаман, восточный сосед. А Матаман пользовался поддержкой Сарн-Хоста, лидера южно-нотаретского региона. Здесь и пограничные конфликты, и войны, и территориальные споры.
Ближайшие соседи Сервиана, Шелагии, Матамана – страны западного Нотарета и восточного региона. С ними Сервиан в разные века то дружил, то враждовал, то держал нейтралитет.
К концу тридцатых готов десятого века политическая ситуация в мире изрядно накалилась. Экономические проблемы, ошибки политической верхушки, желание некоторых стран поправить свои далеко не блестящие дела войной. А также стремление некоторых сильных государств (в первую очередь Рекастана) навязать свою волю остальным.
Все началось с гражданской войны в Сервиане. Страна, во многом определявшая политику на континенте, да и в мире, погрязла в пучине междоусобиц.
Как только стало ясно, что Сервиан на какое-то время выведен из игры и не может влиять на ситуацию, зашевелились сторонники силового решения конфликтов на юге. Первым удар решил нанести Матаман. Его территориальный спор с Шелагией затих почти на семьдесят лет, но сейчас разгорался вновь.
Юграта (государство на юго-западе от Шелагии) решило поддержать соседа и объявило о мобилизации и подготовке экспедиционной армии. Вдвоем они бы одолели Матаман. И смогли бы не только диктовать ему свои условия, но и также стабилизировать обстановку на континенте.
Рекастан это никак не устраивало. И его эмиссары прибыли в столицу Сарн-Хоста Ульмир. Получив заверения в поддержке и военной помощи, Сарн-Хост объявил войну Юграте.
Силы уравнялись, юг континента постепенно заволакивало порохом. Дария, Бретей, Сумир-Нагана пока были в стороне. Но их нейтралитет доживал последние месяцы…
А ровно через год после начала войны на континенте Нотарет вспыхнут сразу два конфликта в другом полушарии. И получивший чувствительный удар Рекастан выступит с инициативой о прекращении войны.
Но до этого еще очень далеко…
* * *
Титов мысленно отслеживал ход развития событий. Вчера Матаман объявил (а фактически уже начал) войну Шелагии. Завтра Юграта перегонит два полка бомбардировщиков на аэродромы Хэмпила (столица Шелагии). Еще через день она объявит войну Матаману. И через неделю в дело вступит Сарн-Хост.И что особо важно для землян – северная группа войск Матамана мощным ударом прорвет оборону на левом фланге и через четыре дня подойдет вплотную к Цударесу. Тому самому городу, рядом с которым и расположен третий ретранслятор.
Значит, в запасе у разведчиков от силы четыре дня! И хошь беги, хошь лети, обязан успеть! Успеть не только дойти до Цудареса, но и обнаружить пришельцев и уничтожить ретранслятор.
– Что, командир, цейтнот? – хмыкнул Бигмер.
– Похоже.
Титов хлопнул свернутой газетой по ладони, качнулся на носках и глубоко вздохнул.
– У нас шесть часов на поиск бензина. Добыть любым способом! Сейчас не до галантности.
– Кстати, этот лидер партии вот-вот прибудет, – заметил Сорокин, бегло просматривая отпечатанную на дрянной бумаге газету. – Полиции нагнали как на парад. А когда он приедет, вообще шагу ступить не дадут.
Титов мрачно посмотрел на плакат и бросил взгляд на часы.
– Тогда за дело!
Первый час поиска ничего не дал. Разведчики нашли три пункта продажи бензина, но только в одном отпускали драгоценное топливо по талонам и не больше десяти литров на руки. Два других обслуживали только государственные учреждения, полицию и военных.
Шустрый пробивной Бигмер раздобыл один талон, перекупил по тройной цене у какого-то частника. Василий, воодушевленный первым, пусть и мизерным успехом, довольно авантюрно предложил:
– Устроим засаду у заправочного пункта. Всех частников перехватываем и перекупаем талоны. Кто будет взбрыкивать – ствол под нос.
Идея не так плоха, но был риск привлечь к себе внимание полиции. Если кто-то из невольных «продавцов» решит пожаловаться.
– В городе еще есть пункты, – прикинул Титов. – Поискать бы.
– Поспрашиваем – скажут…
Еще через полчаса разведчики знали о двух точках, где можно получить бензин по талонам. Узнали и об одном спекулянте, который торгует разбавленным, но вполне приемлемым топливом, правда, по бешеной цене.
Сорокин и Астахов отправились искать этого спекулянта, а Титов с Бигмером пошли ко второму пункту продажи, надеясь перекупить несколько талонов там.
И попали в большую толпу, запрудившую одну из центральных улиц. Город встречал лидера консерваторов.
Они застряли у угла длинного трехэтажного дома, неподалеку от перекрестка. Толпа, хлынувшая вдруг к дороге, притиснула их к стене, потом потащила вперед и бросила возле фонарного столба. Слегка растерянные разведчики смотрели по сторонам, морщась от криков, свиста, невнятных возгласов и энергичных хлопков.
Пользуясь обретенной свободой передвижения, земляне подошли к перекрестку, где было поменьше людей, зато больше полицейских.
– Судя по всему, этого парня здесь любят, – перекрикивая гул, сказал Бигмер. – Я не слышал проклятий и ругани.
– Насколько помню, этот Лесторка через два года возглавит страну.
– Ну да. А еще через пять его убьют.
Титов пожал плечами.
– Нас это не касается.
– Вон кортеж едет.
На дороге показалась охрана – два ряда по три мотоцикла. За ними шли две легковые машины представительского класса – длинные тупоносые «чегарды» черного цвета. На капоте двуцветные флажки, на крыше герб страны. Следом за «чегардами» шла легковая «см-6» с открытым верхом, в ней сидели охранники с пистолет-пулеметами. Замыкали кортежи еще две пары мотоциклов.
Горожане при виде машин замахали руками, флажками, шляпами, платками, закричали, кто-то бросил на дорогу цветы. Цепочка полицейских с некоторым трудом удерживала людей.
Из «чегард» никто не высовывался, руками не махал, улыбок не расточал. Партийный лидер хоть и слыл сторонником демократических норм и в общении был прост, элементарные правила безопасности соблюдал неукоснительно. А два покушения излечили его от излишней склонности к популистским выходкам.
Кортеж шел на скорости около шестидесяти километров в час и вскоре миновал перекресток. Бигмер проводил его пристальным взглядом, задержал внимание на мотоциклах, вдруг хмыкнул и повернул голову к Титову. В глазах разведчика плясали веселые искорки.
– Я, кажется, знаю, где мы сможем получить бензин.
Титов, больше уделявший внимание системе охраны высокого гостя, уловил в голосе Николая авантюрную нотку. Внимательно посмотрел на его довольное лицо и помотал головой.
– Только не это!
– Это лучший вариант! Уж у них-то с бензином проблем нет. И потом, мотоцикл нам не помешает.
– Ты хочешь напасть на охрану Лесторки?
– На их тылы. То, что мы видели, – это фасад. А свита прибыла незаметно и наверняка уже на месте, ждет распоряжений. Всякие там консультанты, секретари, медики. И уж один топливозаправщик приехал точно. Это ж сколько бензина они израсходовали?! От Стамины до Нокрасо триста километров!
Столица Сервиана Астенат была ареной ожесточенных боев между консерваторами и монархистами. И консерваторы устроили временную столицу в Стамине – одном из самых древних городов страны. По «случайному» совпадению там же находился Государственный Резервный Банк, где лежала большая часть золотого запаса Сервиана.
Титов смотрел на довольное лицо Николая, быстро прикидывая все плюсы и минусы этой авантюры. На первый взгляд, дело гиблое, но при ближайшем рассмотрении внезапная, наглая и слаженная атака могла принести свои плоды. Но сперва надо провести разведку.
Поняв, что уже обдумывает детали плана, а не возможность проведения операции, Титов прервал себя.
– Пошли отсюда. Надо вызвать Сорокина.
– Только быстро, – посоветовал Бигмер. – Пока этот пламенный трибун будет толкать речь, надо провернуть дело.
– Знаю. А где, интересно, они разместились?…
– …Гостиница «Неверелайн». Раньше там была летняя резиденция монарха, когда он изволил приезжать сюда. Потом здание реставрировали и переделали в небольшую гостиницу. Из разряда элитных. Всего восемь номеров, но каждый – люкс! А то и два… люкса!
– Понятно. А свита где?
– Свита там же. Помощник по партии, советник, несколько журналистов столичных газет и радио, секретари, вернее секретарши. Охрана. А вот тылы на старой авторемонтной станции. Это не далеко от гостиницы, через две улицы. Причем «тылы» – два автобуса, пять машин, десять мотоциклов. И два наливняка. Два! Соответственно, бензина там…
– Понятно!
* * *
Бигмер и Астахов справки навели быстро. Да и что сложного – познакомиться с людьми, поговорить, пошутить, угостить сигареткой, посплетничать. Словом, опыт не пропьешь.Пока они работали, Титов и Сорокин прошлись по городу, послушали, посмотрели, оценили обстановку.
Обстановка была ясна, как стекло. Намеченное выступление Лесторки вместо кинотеатра перенесли на бульвар Дуссегарда – короля-объединителя Сервиана. К памятнику этого самого короля. И горожане заполонили улицы, спеша увидеть и услышать уважаемого и обожаемого политика.
К бульвару стягивались силы полиции. Охрана Лесторки уже работала на месте, проверяла обстановку и занимала позиции.
Сконцентрировав в одном районе основные силы, полиция вынуждена была оголить остальные участки. Этим следовало воспользоваться. Медведев и Бойченко получили задание разведать наиболее удобный путь отхода.
С машиной остался Шердин. За рулем он сидеть уже мог, а вот бегать и стрелять пока не очень. Хотя выздоравливал быстрыми темпами.
Прошел час, прежде чем разведчики собрались вместе. Еще полчаса ушло на уточнение обстановки и выработку плана.
– …Свита и охрана будут на бульваре. А значит, и мотоциклы, и автобусы, и почти все машины. На станции останутся заправщики, водители, видимо, техник, кто-то из местных, в общем, не более пяти-семи человек. Из оружия у них максимум револьверы или пистолеты. Хотя им и в голову не придет ждать нападения.
– Ясно, – кивнул Титов, выслушав Бигмера. – Делаем так! Машину подгоняем к станции. Заходим двумя группами от гаража и от ворот. Всех, кто там есть, – вяжем. Без крайней необходимости оружие в ход не пускаем, все должно пройти тихо. Забираем бензин и быстро уходим. Уходим на север, если кто и заметит, пусть ищут там. Главное, чтобы не было погони.
Титов ткнул карандашом в карту и поднял голову.
– Конечно, нагло и рискованно, но, пожалуй, иного выхода нет. Иначе мы до появления пришельцев будем рыскать здесь. Хорошо одно – полиции будет точно не до нас.
– Когда начинаем? – спросил Сорокин.
– А прямо сейчас и начинаем. До выступления Лесторки тридцать минут. Как раз доберемся до места. Так что по коням.
– Наглость города берет! – усмехнулся Сорокин.
– Насчет городов не знаю, но станции и бензин точно! – подмигнул Бигмер.
11
Местное радио готовилось вести прямую трансляцию с бульвара. Из-за этого выступление Лесторки немного задержали. Пока устанавливали микрофоны и подключали их к сети, прошло минут десять. Огромная толпа, окружившая памятник и сколоченный под ним помост плотным кольцом, терпеливо ждала. Изредка кто-то выкрикивал лозунги или хлопал.
Выступление началось с гимна страны. Музыка была старая, а вот слова большей частью новые. Толпа подпевала и даже иногда перекрикивала динамики.
Когда гимн закончился, на помост под громкие аплодисменты вышел Лесторка. Вскинув руки, поприветствовал людей и что-то сказал, но его слова пропали в грохоте хлопков и гомоне.
Еще с минуту бушевали овации, потом все поутихли. А Лесторка шагнул к микрофону и заговорил…
Проехать по опустевшим дорогам теперь не составляло труда. На улицах никого, даже полицейских не видно. Редко мелькнет фигура прохожего или проскочит перекресток машина. Тишину на покинутых улицах нарушали только динамики, транслировавшие речь лидера консерваторов. Так что разведчики успевали краем уха ухватить общий смысл выступления.
Пришлось покрутиться по незнакомым переулкам и дворам, пока не выскочили на узкую улочку, затертую между деревьями и гаражами. Шердин остановил машину у обочины и заглушил мотор.
– Жди, – скомандовал ему Титов. – Как только мы начнем – пулей к воротам. Блокируй намертво. Кто полезет, отгоняй.
– Понял.
Титов выскочил из кабины, стукнул по борту. Разведчики, откинув полог брезента, выпрыгивали на асфальт. Все были в гражданской одежде, у каждого пистолет с глушителем и нож. На головах легкомысленные летние панамки, что любят носить старики. Длинные козырьки скрывали лица. Небольшая маскировка не повредит.
– Готовы? – прошептал Титов. – Петя, подождите, пока мы от гаражей зайдем. Действуем по сигналу.
– Ясно.
– Вперед.
Разделившись на две группы, разведчики разбежались в разные стороны: кто к воротам, кто за угол к длинному гаражу. Шердин проводил их взглядом, вытащил из-за ремня ТТ, дослал патрон в патронник и сунул обратно. Потом достал автомат, проделал те же манипуляции, положил его на сиденье. Вытащил гранаты. Он был готов оборонять ворота даже против всей полиции города.
– …И пусть с трудом, пусть с огромными потерями, но мы берем верх! Монархисты отступают по всей линии фронта. По нашим сведениям, целые части уходят с передовой, а кто-то переходит на нашу сторону! Людей нельзя долго держать в неведении, нельзя обманывать! Ложные идеи не заменят штыки и пулеметы! Так называемая дамайская коалиция тоже терпит поражение за поражением! Но кое-кому за рубежом не по нраву наши успехи! Кое-кто рассчитывает, что мы ослабнем, расколемся на части. Пользуясь нестабильностью, кое-кто хочет отхватить лакомый кусок! Эти силы развязали войну у наших южных границы! Дружественная Шелагия вынуждена отражать натиск Матамана, который получает помощь из-за океана! Это подлый удар по нашим друзьям и по нам! В самый трудный, сложный момент! И мы вынуждены реагировать, вынуждены бросать последние силы, чтобы предотвратить разгорание войны! Пусть недруги знают – мы не отступим!..
Пришлось потратить драгоценное время и найти ящики, по которым можно залезть на крышу. К счастью, кроны деревьев скрывали маневры, и из домов через дорогу толком ничего не было видно. Да и некому смотреть, все либо на работе, либо на бульваре, либо у радиоприемников. Спасибо тебе, товарищ Лесторка за своевременное появление!..
Залезли. Стараясь не шуметь, подползли к краю крыши. Заглянули во двор.
Огромный прямоугольник гаража занимал четверть площади станции. Слева от него были склады, справа мастерские, за ними небольшое двухэтажное здание (кабинет начальства, раздевалки, душ, кухня). Напротив мастерских смотровая яма. На ней сейчас стоял один из наливняков. Кроме него, Титов заметил легковую машину без передних колес (стояла на домкратах), старый грузовик без дверей и стекол в кабине. Во дворе четыре человека.
Кто-то выставил радиоприемник в окно на втором этаже здания, и речь Лесторки была слышна по всему двору.
Понаблюдав с минуту, Титов отполз назад и достал радиостанцию.
– Петр, как слышишь?
– Слышу. Мы на месте, осматриваемся.
– Делаем так: мы берем языка, вы по нашему сигналу входите. Без шума. А дальше по обстановке.
– Понял.
– Все, работаем!
Огороженная высоким забором станция вполне подходила для детской игры прятки, причем играть могло человек эдак пятьдесят. Мастерские, гараж, склад, ряды шин, поддоны с кирпичом, кустарник у забора. Ночью с непривычки и ворота не враз отыщешь. Так что чужой, если не хочет никому попасть на глаза, легко это сделает.
Разведчики слезли вниз, осмотрелись и осторожно двинули к мастерским. Поиск решили начать там.
– …Матаман рассчитывает отрезать Шелагию от границы с Сервианом и изолировать нас. А потом, пользуясь напряженным положением дел на фронтах ударить нам в тыл! Матаман готов развязать мировую войну в угоду своим подлым замыслам и коварным планам тех, кто стоит за его спиной! Но мы не будем молча смотреть, как враг готовит вторжение! Мы приложим все силы, чтобы остановить его и разбить! И помочь дружественной Шелагии отразить нападение! Консервативная партия Сервиана объявляет дополнительный набор в армию! И сегодня здесь, на улицах славного древнего города, я призываю всех, кто готов встать в строй, записываться добровольцем! Я обращаюсь к солдатам армий дамайской коалиции и монархистов: забудем былые счеты, покончим с кровопролитием и объединимся перед лицом новой угрозы! Сейчас речь идет не о том, кто будет у власти, а о том, будет ли наш Сервиан вновь сильным и независимым или его раздерут на части наши враги! Свобода или гибель!..
Он спускался по металлической лестнице, что-то напевая под нос и на ходу снимая грязные рукавицы. Каблуки тяжелых ботинок громко били по ступенькам, лестница легонько подрагивала.
Дойдя до конца, бросил рукавицы на ящик, протянул руку к воротнику, чтобы расстегнуть пуговицу, и повернулся к двери. И застыл на месте, не донеся руку. Прямо перед ним в двух шагах стоял высокий незнакомец в нелепой панамке и с пистолетом в руках. Ствол пистолета неестественно длинный.
Незнакомец подмигнул и прошептал:
– Не подскажете, который час?
А потом сильные руки схватили сзади и рванули вниз…
Техник буквально свалился им на голову, вернее, сошел по лестнице как раз в тот момент, когда они проникли через узкую дверь запасного входа в мастерские. Дареному «языку» в зубы не смотрят, только кляп суют. Вот и этому сунули. После того, как скрутили. Быстро вынесли на улицу, затащили в закуток у гаража и аккуратно уложили на землю.
– Ты меня понимаешь? – шепотом спросил Титов.
Пленник кивнул.
– Будешь шуметь – прирежу!
Как по волшебству, перед глазами техника возник нож. Очень неприятного вида. Техник побледнел и вновь кивнул.
– Хорошо. Я спрашиваю – ты отвечаешь! Что не так – извини! Сообразил?
Техник был сообразительным. А еще очень напуганным. Шок от внезапного нападения заставил его послушно выполнять все приказы этих бандитов. И пусть свои всего в двух шагах, их не позовешь на помощь. Вот влип!
– Вопрос! Кто и где сейчас находится на станции? Понял? Отвечай.
Кляп выдернули изо рта, техник от неожиданности лязгнул зубами, вдохнул и заговорил. Его взгляд не отрывался от ножа, приставленного к груди…
– Гараж: трое в левом углу от входа возле грузовика. Мастерские: двое в подсобном помещении, крайние левые ворота, дверь синяя. Один на втором этаже в здании. Гараж наш, остальные ваши. Заходите тихо.
– Понял.
– Начали!
Титов с Бигмером успели проникнуть в гараж, обнаружить и захватить двух водителей, прежде чем группа Сорокина миновала ворота. Третий – слесарь – пошел в туалет. За ним послали Бойченко.
Ничего не понимающие водители только хлопали глазами и разевали рты, но, повинуясь жесткому приказу, молчали. Их уложили на пол, связали руки и ноги и замотали головы чистой (относительно, конечно) ветошью.
Бойченко дал слесарю закончить с туалетными делами и прихватил на выходе. Но слесарь оказался не робкого десятка и попробовал выхватить у Леонида пистолет. Попытка стоила ему отбитой печени и вывихнутой кисти руки.
Сорокин, Медведев и Астахов вошли во двор станции, спокойно прошли вдоль забора, внимательно глядя по сторонам, но никого не обнаружили.
– Казимир, давай на второй этаж. Мы в мастерские.
– Сделаем.
Разведчики действовали неторопливо, без суеты. Хотя напускное спокойствие давалось нелегко. Любая ошибка могла дорого стоить.
Сорокин уже переступал через открытую дверцу ворот мастерских, когда на пороге гаража показался Титов. Увидев Петра, махнул рукой и указал на наливняк. Потом постучал по запястью, время, мол. Сорокин кивнул и исчез в воротах.
– …А я тебе говорю, не объявят! Чем воевать-то? Лопатой? У нас и так на заводах и фабриках треть рабочих осталась! Вон баб кое-где принимают. На почте, на телеграфе одни бабы. Курьеры, и те бабы! В больницах ни одного врача мужика, только старые если. Все специальности, где не особо нужна сила, все бабами заняты. Если сейчас новый фронт открывать, это сколько мужиков под ружье ставить?!
– Так Лесторка об этом и толкует! Мир нужен в стране! Хватит друг дружку молотить!
– Толкует! Он о многом толкует, проку-то что? Астенат до сих пор не наш, монархисты вроде и отступают везде, а столицу держат! И дамайцы не больно-то бегут!
– Выходит, ты не веришь ему? Не веришь Лесторке?
– Ты меня на фу-фу не бери! Для безопасности донос, что ли, готовишь? Все вы, партийные, одним миром мазаны!
– Да пошел ты! Буду я еще о каждом дураке писать! Думай, как хочешь! Но помяни мое слово, Лесторка порядок в стране наведет!
Сорокин с полминуты слушал разговор, заглядывая в щель, потом кивнул Медведеву. Открыл дверь, вошел в комнату и громко сказал:
– Добрый день! У вас машину на осмотр поставить можно?
В комнате были двое. Невысокий лысоватый мужик лет сорока в синей жилетке, белой рубашке и черных брюках. На лбу очки, в руках блокнот. Наверное, местный завхоз.
Второй – молодой еще парень в синей униформе и кепке. Видимо, водитель из сопровождения Лесторки.
– Что вам? – откликнулся завхоз. – Какая машина? Мы не принимаем никого, станция закрыта…
– Жаль. – Сорокин развел руками и разочарованно вздохнул. – А может, посмотрите? Это недолго…
– Молодой человек! – повысил голос завхоз. – Я ведь ясно сказал!
В этот момент в комнату зашел Медведев.
– Простите, я слышал, вы тут о машинах говорите. У меня что-то с мотором… не у меня конечно, у машины. Может, поможете?
Водитель прыснул, ситуация его забавляла. Завхоз на миг задохнулся от возмущения, набрал воздуха в грудь, чтобы высказать все, что он думает о визитерах, но не успел.
Петр шагнул вперед, наставил пистолет на завхоза и приказал:
– Руки вверх! На колени!
Семен тоже вытащил пистолет, взял на прицел водителя. У того с губ разом слетела улыбка. Глаза блеснули, на скулах вспухли желваки.
– Что вам на…
– Пасть закрой! На колени!
Оба повиновались.
– Лечь лицом вниз! Руки за голову!
– Ну, гады! – прошипел водитель. – Доберутся до вас!..
Носок ботинка несильно ударил его в бок, обрывая яростную тираду.
Пленников связали, на глаза надвинули кепки и вывели во двор. Через несколько секунд из здания вышел Астахов, ведя впереди себя здоровенного малого. Руки у того скручены за спиной, на лбу глубокая царапина.
– В чем дело?
– А-а! Прыткий попался! Решил в героя поиграть! – сплюнул Казимир. – С голым кулаком на ствол!
Сорокин поймал злой взгляд раненого пленника и приказал:
– Клади на землю.
От гаража к ним спешил Титов.
– Ну как?
– Чисто!
– Отлично! Водителя наливняка и старшего станции к гаражу, остальных запереть.
Бензин нашли. Наполнили восемь тридцатилитровых канистр и дозаправили бак грузовика. В кабине наливняка обнаружили хороший атлас автомобильных дорог Сервиана.
Выступление началось с гимна страны. Музыка была старая, а вот слова большей частью новые. Толпа подпевала и даже иногда перекрикивала динамики.
Когда гимн закончился, на помост под громкие аплодисменты вышел Лесторка. Вскинув руки, поприветствовал людей и что-то сказал, но его слова пропали в грохоте хлопков и гомоне.
Еще с минуту бушевали овации, потом все поутихли. А Лесторка шагнул к микрофону и заговорил…
Проехать по опустевшим дорогам теперь не составляло труда. На улицах никого, даже полицейских не видно. Редко мелькнет фигура прохожего или проскочит перекресток машина. Тишину на покинутых улицах нарушали только динамики, транслировавшие речь лидера консерваторов. Так что разведчики успевали краем уха ухватить общий смысл выступления.
* * *
– …Никогда еще наша страна не находилась в таком сложном, отчаянном положении. Раскол прошел не по границам Сервиана, он прошел по сердцам людей, он оставил след в каждой душе! Самое страшное, что может быть – это когда брат идет на брата, отец на сына, а старые друзья – друг на друга! Народ Сервиана платит кровью за амбиции и жажду власти грязных политиков! Реваншистов, мечтающих вернуть былые порядки, усадить на трон любого, даже дальнего отпрыска угасшей королевской крови! И отщепенцев, стремящихся оторвать от страны ее часть, чтобы ублажить собственное стремление к власти! Они не землю хотят разделить, они вырывают кусок из нашего тела, из нашей души! Можем ли мы позволить это? Нет!!Пришлось покрутиться по незнакомым переулкам и дворам, пока не выскочили на узкую улочку, затертую между деревьями и гаражами. Шердин остановил машину у обочины и заглушил мотор.
– Жди, – скомандовал ему Титов. – Как только мы начнем – пулей к воротам. Блокируй намертво. Кто полезет, отгоняй.
– Понял.
Титов выскочил из кабины, стукнул по борту. Разведчики, откинув полог брезента, выпрыгивали на асфальт. Все были в гражданской одежде, у каждого пистолет с глушителем и нож. На головах легкомысленные летние панамки, что любят носить старики. Длинные козырьки скрывали лица. Небольшая маскировка не повредит.
– Готовы? – прошептал Титов. – Петя, подождите, пока мы от гаражей зайдем. Действуем по сигналу.
– Ясно.
– Вперед.
Разделившись на две группы, разведчики разбежались в разные стороны: кто к воротам, кто за угол к длинному гаражу. Шердин проводил их взглядом, вытащил из-за ремня ТТ, дослал патрон в патронник и сунул обратно. Потом достал автомат, проделал те же манипуляции, положил его на сиденье. Вытащил гранаты. Он был готов оборонять ворота даже против всей полиции города.
– …И пусть с трудом, пусть с огромными потерями, но мы берем верх! Монархисты отступают по всей линии фронта. По нашим сведениям, целые части уходят с передовой, а кто-то переходит на нашу сторону! Людей нельзя долго держать в неведении, нельзя обманывать! Ложные идеи не заменят штыки и пулеметы! Так называемая дамайская коалиция тоже терпит поражение за поражением! Но кое-кому за рубежом не по нраву наши успехи! Кое-кто рассчитывает, что мы ослабнем, расколемся на части. Пользуясь нестабильностью, кое-кто хочет отхватить лакомый кусок! Эти силы развязали войну у наших южных границы! Дружественная Шелагия вынуждена отражать натиск Матамана, который получает помощь из-за океана! Это подлый удар по нашим друзьям и по нам! В самый трудный, сложный момент! И мы вынуждены реагировать, вынуждены бросать последние силы, чтобы предотвратить разгорание войны! Пусть недруги знают – мы не отступим!..
Пришлось потратить драгоценное время и найти ящики, по которым можно залезть на крышу. К счастью, кроны деревьев скрывали маневры, и из домов через дорогу толком ничего не было видно. Да и некому смотреть, все либо на работе, либо на бульваре, либо у радиоприемников. Спасибо тебе, товарищ Лесторка за своевременное появление!..
Залезли. Стараясь не шуметь, подползли к краю крыши. Заглянули во двор.
Огромный прямоугольник гаража занимал четверть площади станции. Слева от него были склады, справа мастерские, за ними небольшое двухэтажное здание (кабинет начальства, раздевалки, душ, кухня). Напротив мастерских смотровая яма. На ней сейчас стоял один из наливняков. Кроме него, Титов заметил легковую машину без передних колес (стояла на домкратах), старый грузовик без дверей и стекол в кабине. Во дворе четыре человека.
Кто-то выставил радиоприемник в окно на втором этаже здания, и речь Лесторки была слышна по всему двору.
Понаблюдав с минуту, Титов отполз назад и достал радиостанцию.
– Петр, как слышишь?
– Слышу. Мы на месте, осматриваемся.
– Делаем так: мы берем языка, вы по нашему сигналу входите. Без шума. А дальше по обстановке.
– Понял.
– Все, работаем!
Огороженная высоким забором станция вполне подходила для детской игры прятки, причем играть могло человек эдак пятьдесят. Мастерские, гараж, склад, ряды шин, поддоны с кирпичом, кустарник у забора. Ночью с непривычки и ворота не враз отыщешь. Так что чужой, если не хочет никому попасть на глаза, легко это сделает.
Разведчики слезли вниз, осмотрелись и осторожно двинули к мастерским. Поиск решили начать там.
– …Матаман рассчитывает отрезать Шелагию от границы с Сервианом и изолировать нас. А потом, пользуясь напряженным положением дел на фронтах ударить нам в тыл! Матаман готов развязать мировую войну в угоду своим подлым замыслам и коварным планам тех, кто стоит за его спиной! Но мы не будем молча смотреть, как враг готовит вторжение! Мы приложим все силы, чтобы остановить его и разбить! И помочь дружественной Шелагии отразить нападение! Консервативная партия Сервиана объявляет дополнительный набор в армию! И сегодня здесь, на улицах славного древнего города, я призываю всех, кто готов встать в строй, записываться добровольцем! Я обращаюсь к солдатам армий дамайской коалиции и монархистов: забудем былые счеты, покончим с кровопролитием и объединимся перед лицом новой угрозы! Сейчас речь идет не о том, кто будет у власти, а о том, будет ли наш Сервиан вновь сильным и независимым или его раздерут на части наши враги! Свобода или гибель!..
Он спускался по металлической лестнице, что-то напевая под нос и на ходу снимая грязные рукавицы. Каблуки тяжелых ботинок громко били по ступенькам, лестница легонько подрагивала.
Дойдя до конца, бросил рукавицы на ящик, протянул руку к воротнику, чтобы расстегнуть пуговицу, и повернулся к двери. И застыл на месте, не донеся руку. Прямо перед ним в двух шагах стоял высокий незнакомец в нелепой панамке и с пистолетом в руках. Ствол пистолета неестественно длинный.
Незнакомец подмигнул и прошептал:
– Не подскажете, который час?
А потом сильные руки схватили сзади и рванули вниз…
Техник буквально свалился им на голову, вернее, сошел по лестнице как раз в тот момент, когда они проникли через узкую дверь запасного входа в мастерские. Дареному «языку» в зубы не смотрят, только кляп суют. Вот и этому сунули. После того, как скрутили. Быстро вынесли на улицу, затащили в закуток у гаража и аккуратно уложили на землю.
– Ты меня понимаешь? – шепотом спросил Титов.
Пленник кивнул.
– Будешь шуметь – прирежу!
Как по волшебству, перед глазами техника возник нож. Очень неприятного вида. Техник побледнел и вновь кивнул.
– Хорошо. Я спрашиваю – ты отвечаешь! Что не так – извини! Сообразил?
Техник был сообразительным. А еще очень напуганным. Шок от внезапного нападения заставил его послушно выполнять все приказы этих бандитов. И пусть свои всего в двух шагах, их не позовешь на помощь. Вот влип!
– Вопрос! Кто и где сейчас находится на станции? Понял? Отвечай.
Кляп выдернули изо рта, техник от неожиданности лязгнул зубами, вдохнул и заговорил. Его взгляд не отрывался от ножа, приставленного к груди…
– Гараж: трое в левом углу от входа возле грузовика. Мастерские: двое в подсобном помещении, крайние левые ворота, дверь синяя. Один на втором этаже в здании. Гараж наш, остальные ваши. Заходите тихо.
– Понял.
– Начали!
Титов с Бигмером успели проникнуть в гараж, обнаружить и захватить двух водителей, прежде чем группа Сорокина миновала ворота. Третий – слесарь – пошел в туалет. За ним послали Бойченко.
Ничего не понимающие водители только хлопали глазами и разевали рты, но, повинуясь жесткому приказу, молчали. Их уложили на пол, связали руки и ноги и замотали головы чистой (относительно, конечно) ветошью.
Бойченко дал слесарю закончить с туалетными делами и прихватил на выходе. Но слесарь оказался не робкого десятка и попробовал выхватить у Леонида пистолет. Попытка стоила ему отбитой печени и вывихнутой кисти руки.
Сорокин, Медведев и Астахов вошли во двор станции, спокойно прошли вдоль забора, внимательно глядя по сторонам, но никого не обнаружили.
– Казимир, давай на второй этаж. Мы в мастерские.
– Сделаем.
Разведчики действовали неторопливо, без суеты. Хотя напускное спокойствие давалось нелегко. Любая ошибка могла дорого стоить.
Сорокин уже переступал через открытую дверцу ворот мастерских, когда на пороге гаража показался Титов. Увидев Петра, махнул рукой и указал на наливняк. Потом постучал по запястью, время, мол. Сорокин кивнул и исчез в воротах.
* * *
Дверь была приоткрыта, из комнаты отчетливо доносились голоса.– …А я тебе говорю, не объявят! Чем воевать-то? Лопатой? У нас и так на заводах и фабриках треть рабочих осталась! Вон баб кое-где принимают. На почте, на телеграфе одни бабы. Курьеры, и те бабы! В больницах ни одного врача мужика, только старые если. Все специальности, где не особо нужна сила, все бабами заняты. Если сейчас новый фронт открывать, это сколько мужиков под ружье ставить?!
– Так Лесторка об этом и толкует! Мир нужен в стране! Хватит друг дружку молотить!
– Толкует! Он о многом толкует, проку-то что? Астенат до сих пор не наш, монархисты вроде и отступают везде, а столицу держат! И дамайцы не больно-то бегут!
– Выходит, ты не веришь ему? Не веришь Лесторке?
– Ты меня на фу-фу не бери! Для безопасности донос, что ли, готовишь? Все вы, партийные, одним миром мазаны!
– Да пошел ты! Буду я еще о каждом дураке писать! Думай, как хочешь! Но помяни мое слово, Лесторка порядок в стране наведет!
Сорокин с полминуты слушал разговор, заглядывая в щель, потом кивнул Медведеву. Открыл дверь, вошел в комнату и громко сказал:
– Добрый день! У вас машину на осмотр поставить можно?
В комнате были двое. Невысокий лысоватый мужик лет сорока в синей жилетке, белой рубашке и черных брюках. На лбу очки, в руках блокнот. Наверное, местный завхоз.
Второй – молодой еще парень в синей униформе и кепке. Видимо, водитель из сопровождения Лесторки.
– Что вам? – откликнулся завхоз. – Какая машина? Мы не принимаем никого, станция закрыта…
– Жаль. – Сорокин развел руками и разочарованно вздохнул. – А может, посмотрите? Это недолго…
– Молодой человек! – повысил голос завхоз. – Я ведь ясно сказал!
В этот момент в комнату зашел Медведев.
– Простите, я слышал, вы тут о машинах говорите. У меня что-то с мотором… не у меня конечно, у машины. Может, поможете?
Водитель прыснул, ситуация его забавляла. Завхоз на миг задохнулся от возмущения, набрал воздуха в грудь, чтобы высказать все, что он думает о визитерах, но не успел.
Петр шагнул вперед, наставил пистолет на завхоза и приказал:
– Руки вверх! На колени!
Семен тоже вытащил пистолет, взял на прицел водителя. У того с губ разом слетела улыбка. Глаза блеснули, на скулах вспухли желваки.
– Что вам на…
– Пасть закрой! На колени!
Оба повиновались.
– Лечь лицом вниз! Руки за голову!
– Ну, гады! – прошипел водитель. – Доберутся до вас!..
Носок ботинка несильно ударил его в бок, обрывая яростную тираду.
Пленников связали, на глаза надвинули кепки и вывели во двор. Через несколько секунд из здания вышел Астахов, ведя впереди себя здоровенного малого. Руки у того скручены за спиной, на лбу глубокая царапина.
– В чем дело?
– А-а! Прыткий попался! Решил в героя поиграть! – сплюнул Казимир. – С голым кулаком на ствол!
Сорокин поймал злой взгляд раненого пленника и приказал:
– Клади на землю.
От гаража к ним спешил Титов.
– Ну как?
– Чисто!
– Отлично! Водителя наливняка и старшего станции к гаражу, остальных запереть.
* * *
– …Центральный комитет консервативной партии сделал заявление о недопустимости вмешательства во внутренние дела Сервиана со стороны любых государств! Это заявление особенно актуально в свете последних событий. Мы рассчитываем на взвешенную и сдержанную политику наших соседей, однако, будем готовы ответить на любую агрессию, на любую попытку внешнего вмешательства. Никакие предложения о пересмотре границ и договоров не могут быть приняты к рассмотрению!Бензин нашли. Наполнили восемь тридцатилитровых канистр и дозаправили бак грузовика. В кабине наливняка обнаружили хороший атлас автомобильных дорог Сервиана.