Фостер Лори. Слишком много не бывает

   Руки Сьерры в рабочих перчатках сомкнулись у него на затылке. Она начала дрожать, замерла напряженно, и Бен успел поразиться тому, как быстро она дошла до кондиции, как мало усилий с его стороны для этого потребовалось. Бен мог считать себя счастливчиком.
   Сьерра попыталась отстраниться, не выдерживая напора ощущений, пыталась глотнуть воздуха, но Бен не давал ей такой возможности. Он держал ее крепко, прижимал к себе, ловил ртом ее вскрики и гладил ее быстрее и с большей страстью. Внезапно Сьерра замерла, резким движением высвободила рот и хрипло застонала, глотая воздух, вся пронизанная дрожью. Бен смотрел в ее лицо, наблюдая за чувственной агонией, ощущая, как ее пальцы впиваются ему в плечи. Он ощущал себя частью ее, и это чувство было настолько явным, что он едва сам не кончил.
   Сьерра, казалось, была ошеломлена случившимся – теперь, когда пик наслаждения был пройден, она обрела способность оценивать происходящее. Она вся словно обмякла, члены ее наполнились приятной истомой, и тут она поняла, что Бен напряжен, как струна, что зубы его сжаты, что пальцы его впиваются в ее бедра. Он прижался лицом к ямочке у ее горла и, сконцентрировавшись на дыхании, попытался противостоять приливу ощущений. Он не хотел шокировать Сьерру, поэтому из последних сил попытался сдержаться.
   Спустя мгновение Бен снова обрел контроль над собой и засмеялся, но смех получился невеселый – хриплый и лающий.
   – Черт, это было слишком близко. – Он все еще не вполне себе доверял. Ситуация выходила из-под контроля. Он должен был заполучить Сьерру, и как можно скорее.
   Она сняла перчатки, бросила их на траву и провела ладонью по его волосам, пропуская сквозь пальцы темные пряди.
   – У тебя такие мягкие волосы, – удивленно сказала она, и Бен не знал, что на это ответить.
   Сьерра попыталась заглянуть ему в глаза.
   – С тобой все в порядке?
   – Да. – Бен поднял голову, увидел выражение счастливой растерянности на ее лице и почувствовал, как сердце сжалось в груди. – Когда я вижу, что ты кончаешь, мне самому хочется кончить. Это плохо. – Стараясь не улыбаться, он добавил: – Не думай обо мне хуже из-за этого, ладно? Я всего лишь человек, а ты неотразима.
   Сьерра нахмурилась. Его насмешливые слова она приняла всерьез.
   – Нет, я не стану думать о тебе хуже из-за этого. Мне приятно, что ты так заводишься.
   Она ведь была замужем, и Бену казалось невозможным, чтобы она не видела мужа в таком же состоянии. Рядом с такой женщиной ни один мужчина не может оставаться равнодушным. Сьерра была такой самонадеянной, такой уверенной в себе в некоторых вещах, но в том, что касается дел чувственных, она была слишком неопытна для женщины, успевшей побывать замужем.
   Бен мог бы задать ей много вопросов, но предпочел воздержаться. На сегодня хватит напора.
   Сьерра застонала, на этот раз от досады, и оттолкнула его:
   – Только подумай, сколько я времени потеряла! Другой, более слабый, мужчина навек остался бы с комплексом неполноценности.
   – Эй, детка, полегче. Я и сам на последнем издыхании.
   – И кто в этом виноват? – В воздухе стоял острый пряный запах от двух возбужденных молодых тел. Бен погладил Сьерру по щеке.
   – Что я могу сказать? Мне нравится работать над тобой до седьмого пота.
   Она покачала головой:
   – Я тебя не понимаю. – Голос выдавал ее растерянность, ее отчаяние. – Почему ты продолжаешь это делать, если тебе так трудно?
   Потому что он знал, что рано или поздно заманит ее к себе в постель. Но он не был настолько глуп, чтобы сказать ей об этом.
   – Почему бы тебе быстренько не принять душ, чтобы потом за ленчем мы смогли бы обсудить эту тему?
   – Бен...
   Бен отступил на шаг, давая им обоим собраться с силами.
   – Сегодня у нас блюдо дня – куриный салат, круассаны и свежие фрукты. – Может, он сможет соблазнить ее едой, если сексуальная техника дает сбои?
   Но Сьерра замотала головой еще до того, как Бен закончил предложение.
   – Я не могу. – Она наклонилась и подняла перчатки. – У меня еще очень много работы.
   – Ты все утро работала.
   – Да, и еще даже не начала в доме прибирать. Я говорила тебе, что мне, по меньшей мере, неделя потребуется на то, чтобы все по местам разложить, но с кухней я должна разобраться до ночи.
   Разобраться с кухней? Чтобы больше не приходить к нему на утренний кофе? Бен досадливо нахмурился. Еще один удар по его самолюбию.
   Не замечая смятения своего гостя, Сьерра вытерла вспотевший лоб и убрала с лица намокшие пряди.
   – Мне надо было сначала в доме убрать, но я пошла работать на участок – тут мне легче думается.
   – Надеюсь, ты думала обо мне?
   Она не стала ни отрицать, ни подтверждать его слова. Она лишь смерила его взглядом и сказала:
   – На солнышке хорошо погреться, да и земля после дождя мягкая – удобно рвать сорняки.
   – Но есть тебе надо, – резонно заметил Бен, уставший от ее упрямства. Всякий раз, как ему казалось, что он сделал прорыв, она изыскивала новые поводы, чтобы ему отказать. – После ленча я тебе помогу. Вдвоем мы справимся быстрее.
   – Нет.
   Бен окинул ее долгим взглядом.
   – Знаешь, твои стоны нравятся мне куда больше, чем твои отказы.
   Сьерра, подбоченясь, смотрела в землю.
   – Послушай, – наконец сказала она, подняв голову, – я не хочу, чтобы ты считал себя обязанным мне помогать, потому что мы... – она беспомощно всплеснула руками, – потому что мы тут дурачимся.
   – Кто это дурачится? – Бен наклонился и нежно поцеловал ее в губы. Тихим шепотом он добавил: – Я очень серьезно отношусь к тому, чтобы заставлять тебя стонать.
   Она смогла открыть глаза только спустя несколько секунд после его поцелуя.
   – Да, у тебя это очень хорошо получается, как и все остальное, – со вздохом признала она.
   – Спасибо.
   .– Но это ничего не меняет. – Она отвернулась и зашагала к воротам. – Когда ты тут, рядом, я вообще работать не могу.
   Бен пошел следом. Его раздражало ее упорное желание возводить между ними стену, отдаляясь от него буквально и фигурально. Но он был настроен решительно.
   Как раз в тот момент как она подошла к дому, Бен схватил ее за плечо и круто развернул к себе, так что Сьерра прижалась грудью к его груди. Она попыталась вырваться, но он положил ей руку на затылок и закрыл ей рот поцелуем. Этот поцелуй был несколько грубоватым. Бен явно давал понять, что хочет Сьерру. Только так он мог вызвать ее на ответные действия.
   Сьерра держала губы сомкнутыми рекордный срок – секунды три, после чего они раскрылись, и с них слетел не то стон, не то удивленное восклицание. Сьерра сразу обмякла, а Бен тут же воспользовался преимуществом и протолкнул язык внутрь как можно глубже. Однако поцелуй повлиял и на него тоже, и натиск его ослаб: он наслаждайся вкусом ее рта.
   Он не хотел останавливаться, но знал, что сделать это необходимо.
   – Пойди мне навстречу хоть самую малость, Сьерра, – прошептал он. – Пообедай со мной и позволь мне, потом помочь тебе распаковать вещи.
   Сьерра уронила голову ему на грудь и прижалась лбом к его ключицам. Она дышала тяжело и часто, и он ощущал ее дыхание возле ворота рубашки.
   Бен задрожал и, слегка отстранив Сьерру от себя, сделал шаг назад. Она была такая теплая, раскрасневшаяся и смущенная. Она была красива.
   – Даю тебе пятнадцать минут. Учись жить по-добрососедски, моя дорогая. И не разочаровывай меня, ладно? – Он ушел, не дав ей сказать ни слова. Он не собирался ее уговаривать. Пусть она сама захочет того, что он ей предлагал.
   Зайдя в мотель, Бен обернулся и посмотрел в окно. Отсюда можно было разглядеть силуэт Сьерры. Она все так же стояла там, где он ее оставил.
   Бен улыбнулся, довольный собой. Но самодовольство сползло с его лица, когда за его спиной раздался противный скрипучий голос его бабки:
   – Бен Бедвин, с каждым днем ты все больше позоришь свое имя! Ты вообще знаешь, что такое приличия?
   – Привет, Агги, – с насмешливой ухмылкой сказал он, обернувшись. – Что это ты тут делаешь?

Глава 7

   На волосах его и на рубашке осталась грязь от рабочих перчаток Сьерры. Бен не торопясь, помылся и переоделся, но душ не охладил его злость. Чего ему точно не хотелось, так это принимать у себя сварливую бабушку. Во время ленча он думал пустить в ход другое свое оружие: красноречие, но теперь все его планы летели к черту. Теперь ему предстояла схватка с Агатой Харпер.
   Надеясь распрощаться с Агатой до прихода Сьерры, Бен пошел в обеденный зал ресторана кружным путем – через кухню. Расстроенный и одновременно удовлетворенный, он застал Сьерру стоящей в дверях. Взгляды их встретились. Черт. Он сумел уговорить ее принять его приглашение, но был лишен возможности уделить ей то внимание, которого она заслуживала.
   Агата сидела за столиком с напряженно прямой спиной, и на ее лице было заметно недовольство.
   Бен стиснул зубы и, минуя Агату, направился прямо к Сьерре.
   – Что случилось? – спросила она, как только он приблизился к ней.
   Сьерра приняла душ и переоделась в рабочие джинсы с протертыми коленями, белую блузку без рукавов и видавшие виды кроссовки.
   Она была самой неотразимой женщиной, которую Бен встречал в жизни.
   – Моя бабушка объявилась.
   – О! – сказала Сьерра с натянутой улыбкой. – Ты, наверное, хочешь с ней поболтать? Мы можем пообедать в другое время. И потом у меня много работы, ты же знаешь.
   Бен ожидал именно такой ответ. Более того, он на него рассчитывал. Но теперь в нем взыграло чувство противоречия.
   – Нет. Она здесь долго не задержится. Подождешь меня в баре, ладно?
   Сьерра открыла рот, чтобы ответить, но тут взгляд ее скользнул через его плечо, и по выражению ее лица Бен отчетливо понял, что, а вернее, кого, она увидела. Он в досаде оглянулся.
   – Агги.
   С загадочным выражением лица Бен потянул Сьерру за собой. Не так давно они заключили с бабушкой перемирие и теперь держали до зубов вооруженный нейтралитет, продолжая друг друга покусывать. Бену иногда казалось, что Агги даже нравится с ним пикироваться. Во время их стычек ее старческие щеки покрывались здоровым румянцем и в глазах появлялся радостный блеск.
   Бен надеялся, что сегодняшняя встреча пройдет без кровопролития, но Агги нравилось доводить его до бешенства.
   – Это Сьерра Мерфи. Она работает через улицу; Агата уставилась на Сьерру пронзительными серыми глазами.
   – Ваше определение «работает» нуждается в уточнении, молодой человек.
   Сьерра отреагировала так, как и должна была в предложенных обстоятельствах. Едва не подскочив от обиды, она перевела взгляд с бабушки на внука и обратно.
   – Что это значит?
   – Агги, – почти с угрозой в голосе сказал Бен. Агата Харпер считала себя дамой респектабельной. Едва ли она позволила бы себе закатить скандал посреди обеденного зала. С другой стороны, эта женщина была непредсказуемой. Бен взял бабушку под руку и потащил ее в сторону кухни. – Пойдем, Сьерра. Мы можем там поговорить.
   Закуток, где обедал персонал, был пуст. Сьерра опустилась на свободный стул. Бен, косясь на бабушку, попросил повара принести им всем по коле и по салату из мяса цыпленка.
   Как только повар удалился, Сьерра, положив локти на стол, наклонилась вперед.
   – Я знаю, что мой участок пока еще не приведен в порядок, но я только вчера открылась, а тут еще буря. Заявляю с полной уверенностью, не многие работают так много и усердно, как я.
   Бен едва не прыснул от смеха. Сьерра совершенно не поняла загадочную сентенцию его бабушки. Агата решила внести ясность:
   – Я видела вас обоих в окно мотеля. Бесстыдное поведение. Вы нежничали у всех на глазах.
   Сьерра вскочила со своего стула.
   – Нежничали? – Она прищурилась и перевела взгляд на Бена: – Нас было видно?
   Довольная произведенным эффектом, Агата жестом попросила Сьерру вернуться на место.
   – Никто вас не видел, кроме меня, хотя факт остается фактом – вас мог увидеть любой.
   Лицо у Сьерры пошло красными пятнами.
   – Мы всего лишь целовались! – прорычал Бен. Оставалось надеяться, что Агата видела только это.
   – Целоваться надо в уединении, – назидательно заметила Агата и перевела взгляд на Сьерру: – Хочу вам посоветовать не позволять моему внуку вас развращать. Насколько я успела заметить, в отношениях с женщинами он умеренностью не отличается. Конечно, они отчасти сами виноваты – не надо на него вешаться.
   Итак, Агата пыталась отвадить от него Сьерру. Бен был взбешен. Потеряв контроль над собой, он ударил кулаком по столу. Сьерра вздрогнула, но Агату его жест не впечатлил.
   – Не надо, Агата! – прорычал он. Если уж ей так хочется поговорить о тех, кто развращает женщин, то он тоже имеет что ей сказать: пусть вспомнит Пирса.
   Агата окатила его ледяным взглядом:
   – Ной будет обескуражен.
   – Вздор. Ной меня бы понял, поверь. – Сводный брат Бена успел здорово покуролесить до свадьбы. И Грейс очень даже нравилось то, что он делал с ней еще до того, как она стала его женой.
   Сьерра пребывала в недоумении.
   – Что поймет?
   – Ной, – продолжала Агата, не обращая внимания на Сьерру, – был влюблен. У тебя есть такое же оправдание?
   Бен растерялся. Он не знал, что сказать. И тут очень кстати появился повар.
   – Вот ваш салат. Приятного аппетита, – произнес он со сладкой улыбкой.
   – Спасибо. Все выглядит очень аппетитно, – в тон ему ответила Сьерра.
   Повар широко улыбнулся:
   – А на вкус еще лучше, вот увидите.
   Агата внимательно осмотрела пищу, подцепила вилкой ломтик курицы из салата, отправила его в рот, тщательно разжевала и только потом, наклонив голову, вынесла вердикт:
   – Действительно очень вкусно.
   Бен даже удивился тому, как обрадовало его одобрение бабушки.
   – А ты чего ожидала?
   Агата подцепила еще один кусочек.
   – Грейс просила тебя мне позвонить? – Да.
   – Так почему ты мне не позвонил?
   Бен заерзал на стуле. Выудив из миски с фруктовым салатом ломтик дыни, он отправил его в рот.
   – Я был занят. Я собирался к тебе попозже заскочить. Тебе что-нибудь нужно?
   – Мне нужно обсудить одно дело без посторонних.
   – О да, конечно, – торопливо сказала Сьерра и начала подниматься, но Бен схватил ее за руку и усадил за стол.
   – Говори. Я слушаю.
   – Бен, – затараторила Сьерра, – я в самом деле...
   – У меня с бабушкой нет таких дел, которые мы не могли бы обсуждать при тебе. Не правда ли, Агги?
   Агату не так легко было смутить.
   – Прекрасно. – Она отодвинула тарелку и сложила руки на столе. – Мне нужно, чтобы ты встретился с моими юристами.
   Бен напрягся, непроизвольно сжав руку Сьерры.
   – Зачем?
   Было видно, что Агги не чувствует той уверенности, что пытается продемонстрировать.
   – Я изменила завещание и хочу, чтобы ты его просмотрел перед тем, как все будет решено окончательно.
   – Забудь об этом. – Он понял, что делает Сьерре больно, и отпустил ее руку. Бен так нервничал, что не мог усидеть на месте. Он вскочил и начал расхаживать взад-вперед.
   – Нет, не забуду. – Агата тоже вскочила. – Ты просто упрямишься. Если бы ты только посмотрел на все непредвзято...
   Он бросил на Агги убийственный взгляд:
   – Мне неинтересна эта тема, Агги.
   Они стояли друг перед другом, опершись ладонями о стол. Оба напряженные, оба чертовски гордые. Бен не желал уступать, и тогда пришлось уступить Агате.
   – Ты самый упрямый, самый невыдержанный, самый большой гордец на свете!
   – Черт, думаешь, кто-то заметит, что мы родственники?
   – Ах ты, плут! – перешла на крик Агги.
   – Плут? – Бен буравил Агги взглядом. – Это ты пытаешься меня оскорбить? – Он засмеялся, словно его от души позабавили. – Плут, говоришь? Ты начинаешь заговариваться!
   Агата сдвинула брови.
   – Я сама составляю завещание, и ты ничего не можешь с этим поделать. – Она вскинула голову, царственная в своем праведном гневе. – Если ты не хочешь брать то, что тебе полагается, это твое дело.
   – Я выброшу свою часть на помойку, – пообещал Бен. Ее упорство испортило ему настроение. Агата лишь недавно признала его своим внуком, а с матерью вообще отказывалась нормально общаться. Чего Бен хотел, так это уважительного отношения к своей матери и признания того, что сын Агаты поступил по отношению к матери своего ребенка подло. Но Агата не желала идти ему навстречу. Не хочет – ее дело. Тогда он ничего у нее не возьмет.
   – Ты не можешь выбросить свое наследство на помойку, – сказала Агата, шокированная заявлением Бена. – Не веди себя как кретин.
   – Агата, клянусь, я вышвырну все, что ты мне завещаешь.
   – Отлично, – понизив голос до зловещего шепота, произнесла Агата. – Это твоя доля, и ты волен поступать с ней как захочешь. Если тебе нравится швырять деньги на ветер – так тому и быть. Но ты не сможешь отказаться от наследства. – Прямая и гордая, как царица, Агата выплыла из помещения.
   Как только она скрылась за дверью, Бен в ярости отодвинул свой стул:
   – Черт ее дери!
   Сьерра пребывала в шоке.
   – Господи, не могу в это поверить! – Дрожащей рукой Бен провел по волосам и посмотрел на Сьерру. Та молча наблюдала за ним, не зная, как реагировать на его раздражение. – Прости. Просто моя бабка хватается за любую возможность, чтобы меня достать.
   Сьерра подняла стакан с колой, покачала его в руке, так что кубики льда зазвенели, и поставила обратно на стол. Из них троих она была единственной, кто доел свой салат. Откинувшись на спинку стула и сложив руки на животе, она сказала:
   – Сдается мне, вы готовы перещеголять друг друга в упрямстве.
   Бен поморщился. Он действительно показывал себя Сьерре не с лучшей стороны.
   – Да, ты отчасти права. – Интересно, способно ли хоть что-нибудь в этом мире испортить Сьерре аппетит? – подумал он. Впрочем, она занималась интенсивным физическим трудом, так что все поглощенные ею калории благополучно сгорали. – Похоже, я единственный, кто не стремится изо всех сил ее умаслить.
   – Может, поэтому она и относится к тебе по-особенному.
   Бен едва не рассмеялся.
   – Не скажи, порой мне кажется, что у нее чешутся руки от желания вмазать мне хорошенько.
   Сьерра улыбнулась:
   – Я это заметила. Но в то же время она хочет тебе добра. Если бы она тебя не любила, ты бы не мог так ей досаждать.
   Бен никогда не рассматривал ситуацию в таком ракурсе. Они с Агатой никогда не сходились во мнениях, и ему было на это наплевать.
   – Еда тебе понравилась, я не спрашиваю о компании?
   – Да, еда была вкусной, а компания... восхитительной. – Сьерра пристально на него посмотрела. – Я догадывалась, что твоя бабушка – богатая женщина.
   – Богатая? Да, весьма. Как и мой брат Ной.
   – Твой брат, но не ты?
   Бен пододвинул свой стул поближе к Сьерре. Тема ему не нравилась, и он с удовольствием бы ее сменил.
   – Это имеет для тебя значение? – Она прищурилась:
   – Да, имеет. Я не слишком люблю иметь дела с богачами. Они думают, что весь мир принадлежит им.
   Бен присвистнул. Что бы это могло значить?
   – А ты водила знакомство с такими людьми? – Сьерра поджала губы, и Бен понял, что ответа ему не дождаться. Еще секреты. Но рано или поздно он заставит ее раскрыть свои тайны. Бен развел руками:
   – Ну что же, на этот счет ты можешь быть спокойна, дорогая. По сравнению с ними я бедняк.
   – Да уж, – ворчливо заметила она. – Владеешь собственным мотелем.
   – Пока еще владею. – Бен улыбнулся. – А насчет богачей, то, что ты сказала, вполне можно отнести к моей бабушке. Она думает, что за деньги можно купить все, что угодно. Включая меня. Но иногда в ней действительно просыпается что-то человеческое. И Ноя она любит до безумия. И, несмотря на свое богатство, Ной вполне нормальный человек. Даже хороший.
   Сьерра снова нахмурилась:
   – Как и ты. Твоя бабушка об этом не знает?
   Бен усмехнулся. Черт, она готова была его защищать. Теперь прогресс в их отношениях стал для него очевидным.
   – Это долгая история, и я бы предпочел тебя соблазнять, нежели обсуждать семейные проблемы.
   Сьерра перехватила его руку за мгновение до того, как он положил ее ей на колено, и, укоризненно покачав головой, вернула ладонь Бена на стол.
   – Мне надо работать, помнишь? – Разве она даст ему об этом забыть?
   – Ты решила, что я разложу тебя прямо здесь, на столе на кухне? – с усмешкой спросил Бен. – Сюда могут в любую минуту войти.
   Сьерра покраснела и пробормотала:
   – От тебя чего угодно можно ждать. – Бен окинул глазами стол:
   – Впрочем, почему бы нет?
   Сьерра рассмеялась. Даже ее смех его возбуждал. Бен решил, что она недостаточно часто смеется. Надо подумать, как исправить положение.
   – Твоя мама совсем не такая, как бабушка. – Сьерра сделала замечание не в виде вопроса, а в виде утверждения, но Бен расслышал ее невысказанный вопрос.
   – Полагаю, тебе интересно узнать, что стоит за нашим кратким обменом мнениями по этому вопросу?
   Сьерра уставилась в пустой стакан:
   – Я не хочу допытываться.
   Бену не надо было смотреть ей в глаза, чтобы догадаться, что ее одолевает любопытство. Она была вполне предсказуема. Уникальная девушка – умела быть собой, и это ему нравилось.
   – Не боишься, что если будешь совать свой маленький носик в чужие дела, у тебя он вырастет, как у Бабы-яги?
   Сьерра ткнула его в бок:
   – Ладно. Вот тебе укороченная версия: Пирс Харпер, мой отец, сын Агаты Харпер, обрюхатил мою мать, когда ей едва исполнилось шестнадцать, и смылся. Он не хотел иметь никаких дел ни с ней, ни со мной. – Бен старался говорить по существу, без эмоций. – И тот раз был не первый, когда он бросал своего ребенка на произвол судьбы. Но мне повезло: когда я родился, за мной было, кому посмотреть – рядом была моя мама.
   – Вы ведь на самом деле очень близки, верно?
   – Да, – сказал Бен и улыбнулся. Что скрывать, мать щедро одаривала его своей любовью и лаской, хвалила без меры. – Несмотря на то что я никогда не видел ни Пирса, ни Агаты (до тех пор, пока мне не исполнилось четырнадцать), я не чувствовал себя ни обделенным, ни несчастным. Все, что нужно для жизни, у меня было. – Бен посмотрел на Сьерру. – Ною повезло меньше. У него никого не было. Иногда мне страшно становится при мысли о том, через что ему пришлось пройти ребенком.
   Сьерра подвинулась к Бену ближе и положила голову ему на плечо. Удивленный таким проявлением нежности, Бен сказал:
   – Эй, – и попытался ущипнуть ее за бок.
   Но Сьерра оттолкнула его руку. И Бен вдруг подумал, что оценил ее жест неверно: она не предлагала ему свое сочувствие, она искала сочувствия у него.
   – Что случилось с Ноем?
   Бену нравилось ее обнимать, так зачем сопротивляться? Он обнял Сьерру за талию и потерся подбородком о ее макушку. Волосы у нее были очень мягкими и пахли цветами.
   – Удивительно, что Ной вырос таким хорошим человеком, если учесть, что он успел поменять с полдюжины приютов и приемных семей. Иногда даже на улице жил. – Бен всегда злился, когда вспоминал об этом. Его брату пришлось столько выстрадать из-за того, что их отец был таким безответственным эгоистом. Сукиным сыном, одним словом.
   – Мне жаль.
   Бен почувствовал искренность в ее словах и прижал к себе теснее.
   – Ной жил один до тех пор, пока Пирс не умер, и Агата не решила, что ей нужен наследник.
   Сьерра в ужасе развернулась и уставилась на Бена:
   – Она все время о нем знала, но ничего для него не сделала?
   Бен пожал плечами:
   – Она всегда подозревала, что Пирс способен на бесчестные поступки, и поэтому наняла детектива, чтобы тот проверил, нет ли у Пирса незаконного ребенка. – Бен погладил Сьерру по спине и прижал ее ближе к сердцу. – Она хотела только одного наследника, Сьерра. Она не думала, что найдет меня, но из-за того, что вовремя не уволила детектива, заполучила и еще одного внука – явно лишнего.
   Сьерра отстранилась, чтобы заглянуть Бену в лицо.
   – Твоя бабушка отказалась признать тебя? – Она задала этот вопрос так, словно с трудом верила в то, что такое вообще возможно.
   – Да. Я не хотел даже встречаться с ней, но мама настояла на том, чтобы я дал ей шанс, сказав, что слишком много родственников не бывает.
   – Иногда лучше вообще не иметь родственников. – Бен задумался над словами Сьерры. Вернее, над тем, как они были произнесены. В какой же семье выросла она, Сьерра? Слишком мрачной была ее сентенция, и в голосе слышалась обида. Была ли она единственным ребенком? Были ли у нее нелады с родителями?
   Сьерра восхищала и волновала его, и Бен хотел знать о ней все: о том, что ее радует, и о том, что печалит. Почему она, такая чувственная, с упорством, достойным лучшего применения, отказывает себе в наслаждениях? Почему всякий раз, как он делал попытку узнать ее чуточку больше, она словно уползала в панцирь? Бен решил, что должен завоевать ее доверие, и единственный способ сделать это – поделиться с ней самым сокровенным.
   – Я думаю, что мама беспокоится потому, что считает, если с ней что-то случится, я останусь один – как Ной, пока он был ребенком. Поэтому я согласился встретиться с Агатой и узнал о единственном брате. – Бен улыбнулся, вспоминая свой подростковый восторг и чувство преклонения перед старшим братом. – Мы оказались парой что надо – младший брат в роли верного оруженосца и старший в роли благородного рыцаря. Большой брат, одним словом. И когда я говорю «большой», я говорю буквально. Ною тогда было шестнадцать, но выглядел он как взрослый мужчина. Уравновешенный, сильный и... я не знаю. Мне трудно это объяснить, но в Ное всегда было что-то от дикого.зверя. Не раскованность, нет. Он был опасен. И силен. Он пробился бы и без денег и влияния бабушки. Он способен любого себе подчинить. Ну, кроме Грейс. Но Грейс никто с толку не собьет. К тому же она его любит.