Страница:
Впервые официальное обвинение Распутина в святотатстве выдвинула Русская церковь. Бывший когда-то духовником, а в те годы занимавший должность епископа Феофан обратился к императрице с просьбой выслушать его наедине. Александра терпеливо выслушала Феофана, который рассказал ей о том, что несколько девушек приходили к нему с жалобами на непристойное поведение Распутина. Однако царица, казалось, вовсе не хотела верить «таким наговорам».
Она тут же велела пригласить Григория. Но на вопросы, приставал ли он к вышеозначенным девушкам, «святой», естественно, отвечал отрицательно. Таким образом, Распутин был отпущен восвояси без должного наказания за свои поступки. Наказать решено было (не без подсказки «святого Григория», разумеется) самого Феофана, который к тому времени уже изрядно поднадоел Распутину своими нравоучениями. В скором времени Феофана по просьбе императора перевели с должности епископа в один из крымских приходов.
Другим непримиримым врагом Григория Распутина стал монах Илиодор. Долгое время они были близкими друзьями. Однако после того как Григорий и Илиодор вместе посетили один из царицынских женских монастырей, где Распутин хватал в охапку молодых монахинь, проходивших мимо, и крепко целовал их, мнение последнего в отношении святости тобольского старца изменилось.
Окончательный разрыв между друзьями произошел после того, как Илиодор узнал о том, что Распутин хотел изнасиловать молодую монахиню. Вскоре Илиодор и епископ Гермоген Саратовский призвали к себе Распутина для того, чтобы тот дал объяснения по поводу случившегося. Распутин, желая выгородить себя, представил им свою версию грязной истории. Затем он якобы раскаялся. С тем монахи и отпустили Распутина восвояси.
Прошло некоторое время. Илиодор и Гермоген и думать забыли о том, что случилось недавно в одном из монастырей. Как вдруг однажды император вызвал их к себе. Спустя несколько дней Гермоген по указу царя Николая II был отправлен в далекий сибирский монастырь. А Илиодора просили уединиться в какой-либо обители.
Однако Илиодор никак не хотел мириться с существовавшим положением вещей. Путешествуя по России, он рассказывал о том, что учиняет Распутин, находясь в привилегированном положении при императорском дворе. Видя в поведении Илиодора личное оскорбление, царь Николай II повелел поймать монаха и заключить его под стражу в монастыре.
Нужно сказать, что Распутин недолго смог открыто пользоваться властью, данной ему императорской четой в награду за исцеление сына.
Уже начиная с 1911 года имя Распутина нередко стало появляться на страницах газет. Причем такие упоминания чаще всего связывались с отрицательным воздействием старца Григория на царя и царицу.
Еще через некоторое время вопрос Распутина приобрел и внутриполитическое значение. Впоследствии Коковцов, занявший кресло премьер-министра после Столыпина, писал: «Сколь бы это ни казалось странным, но вопрос Распутина стал центральным вопросом непосредственного будущего; он не был снят в течение всей моей службы в качестве председателя совета министров».
Убрать Распутина русскому правительству удалось несколько позже, когда на должность премьер-министра был назначен Александр Трепов. Именно он, прежде чем занять министерское кресло, выдвинул императору требование выслать тобольского старца из Санкт-Петербурга. Другим требованием Трепова стало удаление из Думы Протопопова, к которому был благорасположен Распутин.
Вполне возможно, что история Российского государства пошла бы по иному пути, если бы царь Николай II все же выполнил требования Трепова и отлучил от двора «святого». Но в дело вмешалась императрица Александра, которая, видимо, питала к своему протеже самые нежные чувства.
Как бы то ни было, но царь внезапно изменил свое решение снять с должности Протопопова и выслать из города Распутина. Когда же Александр Трепов написал прошение об отставке, Николай II гневно прокричал: «Александр Федорович! Я приказываю Вам исполнять Ваши обязанности с коллегами, которые, я думаю, Вам подходят». На том аудиенция завершилась.
Но полный сил и энергии Трепов не захотел мириться с существованием при дворе двух мошенников: Протопопова и Распутина. Следующим шагом премьер-министра стала попытка дать царскому фавориту взятку. За смещение Протопопова и отстранение от государственных дел Трепов пообещал Распутину предоставить внушительных размеров дом в Петербурге, оплату ежедневных расходов, охранников и в придачу 100 000 рублей наличными. Кроме того, Трепов обещал Распутину не вмешиваться в его духовные дела в обмен на то, что тот не будет вмешиваться в дела государственные.
Однако тобольский старец, взвесив все за и против, ответил Трепову категорическим отказом.
Депутаты Государственной думы, наблюдая за тем, что власть в стране, по существу, держит обыкновенный сельский мужик, сумевший с помощью авантюр войти в доверие к императорской особе, не могли долго терпеть это. Уже в 1916 году все образованные петербуржцы говорили о том, что Распутина необходимо убрать, иначе у России не будет будущего.
В то время одним из наиболее состоятельных людей в Российском государстве считался 29-летний князь Феликс Юсупов. Он был владельцем не только огромного денежного капитала, но и четырех дворцов, находившихся в столице, трех – в Москве, а также общей сложностью 37 имений, расположенных в разных уголках России.
Юсупов впервые познакомился с Григорием Распутиным в одном из петербургских салонов. Позднее их можно было встретить в ночных заведениях весьма сомнительного характера.
Из дружеских бесед князь и узнал о том, что, по словам рассказчика, Распутин не раз обращался к императрице с просьбой заставить Николая II отречься от престола, а на трон возвести малолетнего царевича Алексея. В этом случае императрица Александра могла стать регентшей. А поскольку она находилась под влиянием Распутина, то управлять страной тогда стал бы именно он. Во время таких встреч и разговоров патриот Юсупов стал все чаще раздумывать над тем, каким образом убрать от власти Григория Распутина.
Масла в огонь ненависти к царскому протеже подлила речь депутата Владимира Пуришкевича. 2 декабря 1916 года он выступил перед Государственной думой, обличая власть Николая II и присутствие у двора Распутина.
Впоследствии Пуришкевич писал: «Я обратился к правительству с требованием открыть государю истину на положение вещей и без ужимок лукавых царедворцев предупредить монарха о грозящей России опасности со стороны темных сил, коими кишит русский тыл, – сил, готовых использовать и переложить на царя ответственность за малейшую ошибку, неудачу и промах его правительства в делах внутреннего управления в эти бесконечно тяжелые годы бранных испытаний, ниспосланных России Всевышним...»
Речь Пуришкевича вызвала бурный отклик у современников. На следующее утро депутат принимал в своем доме князя Юсупова. Тот заявил о том, что желает «убить эту гадину», но ему требуются помощники, которые умеют хранить тайны.
Пуришкевич тут же согласился принять участие в предприятии Юсупова. Позднее к ним присоединились также офицер русской армии Сухотин, военный врач Лазаверт, а также великий князь Дмитрий Павлович.
Для того чтобы осуществить задуманное, необходимо было прежде всего расположить к себе Распутина и заманить его в один из петербургских дворцов Юсупова. Впоследствии князь вспоминал: «Моя близость с Распутиным, так необходимая для нашего плана, росла с каждым днем». А потому Григорий не очень удивился, когда Юсупов в один из дней просил его прибыть в его дом на Мойке.
Во многом на решение Распутина принять приглашение Юсупова повлияло то обстоятельство, что князь пообещал познакомить его со своей супругой Ириной, славившейся умом и необычайной красотой. Позднее Юсупов писал: «Распутину давно хотелось познакомиться с моей женой. И думая, что она в Петербурге, а родители мои в Крыму он сказал, что с удовольствием приедет. Жены моей в Петербурге еще не было – она находилась в Крыму, с моими родителями, но мне казалось, что Распутин охотнее согласится ко мне приехать, если он этого знать не будет».
Нужно сказать, что приманка сработала. В тот вечер Распутин тщательно приготовился к встрече с самой красивой женщиной Петербурга. Он надел свою лучшую рубаху, по белому полотну которой были в беспорядке разбросаны голубые васильки, черные широкие штаны из бархата и начищенные сапоги.
Едва Распутин переступил порог дворца Юсупова, как услышал звуки граммофонной музыки, доносившейся откуда-то сверху. Вышедший приветствовать «важную особу» князь объяснил, что хозяйка занята своими гостями, а потому не может пока спуститься к ним.
Якобы в ожидании появления хозяйки Юсупов предложил Распутину воздушные пирожные. Гость сначала отказался отведать угощение. Однако уже спустя некоторое время уплетал отравленные цианистым калием бисквиты за обе щеки.
Юсупов, пребывая в каком-то оцепенении, ждал начала действия яда. Однако Распутин, казалось, и не собирался умирать. Яд на него не действовал. Тогда в зал внесли бутылку мадеры (также отравленной!). Наполнив большой бокал, Распутин залпом опустошил его. И опять это не произвело никакого действия на гостя. Удивленный Юсупов в страхе подумал, уж не дьявол ли сидит перед ним?
Спустя некоторое время захмелевший Распутин попросил хозяина спеть для него под гитару песню. Князь взял музыкальный инструмент в руки и запел. Встревоженные сообщники, заподозрив неладное, решили узнать, почему же не подействовал яд. Они уже хотели было спуститься вниз, как внезапно дверь в комнату растворилась и на пороге появился сам Юсупов. Он-то и рассказал присутствовавшим о том, что происходило в тот момент в соседнем зале. Взяв из ящика письменного стола пистолет, Юсупов вышел из комнаты и пошел в зал к своему гостю. Князь предложил Распутину отправиться к цыганам, после чего решил показать ему дорогое распятие, украшавшее соседнюю стену. Увидев драгоценную вещь, Распутин тем не менее не пришел от нее в восторг, сказав, что ему больше нравится шкаф.
Однако Юсупов вновь привлек внимание гостя к распятию, а затем стремительно выхватил пистолет и выстрелил тобольскому старцу в спину. Обернувшись, Распутин с ненавистью посмотрел на своего убийцу, а затем грохнулся навзничь, запачкав кровью белоснежную медвежью шкуру, лежавшую на полу.
После того как заговорщики услышали выстрел, они быстро вбежали в комнату, где происходили события. В ту же минуту они увидели Распутина, лежавшего посреди зала с простреленной спиной. Доктор Лазаверт, пощупав пульс убитого, констатировал его смерть.
Однако заявление врача оказалось преждевременным. Едва только заговорщики отвернулись от трупа, как Распутин дернулся и открыл левый глаз. Позднее Юсупов вспоминал: «Оба глаза Распутина, какие-то зеленые, змеиные, с выражением дьявольской злобы, впились в меня». Затем оживший Григорий поднялся на ноги и внезапно набросился на стоявшего поодаль князя.
В другое мгновение Распутин оказался уже во дворе. Пуришкевич в это время находился в одной из комнат дворца. Случайно выглянув в окно, он увидел медленно бежавшего, переваливавшегося из стороны в сторону Распутина. Тогда заговорщики выскочили на улицу.
Пуришкевичу удалось нагнать беглеца. Позднее он писал: «Первое мгновение я не мог поверить своим глазам, но громкий крик его в ночной тишине на бегу: „Феликс, Феликс, все скажу царице!“ – убедил меня, что это Григорий Распутин, что он может уйти благодаря своей феноменальной живучести... Я бросился за ним вдогонку и выстрелил...» Пуля вновь попала в спину тобольского старца.
Однако только четвертый выстрел помог повалить Распутина на землю.
Пуришкевич позднее так описал этот момент: «Он лежал с далеко вытянутыми вперед руками, скребя снег и как будто желая ползти вперед на брюхе; но передвигаться он уже не мог и только лязгал и скрежетал зубами». Тогда Юсупов, схватив тяжелую гирю, стал яростно наносить ею удары, целясь прямо в висок ненавистного фаворита. Но и тогда тот все еще был жив. Он «хрипел.., у него закатился зрачок правого, открытого глаза», но все еще цеплялся за жизнь.
После этого заговорщики обернули тело полумертвого Распутина в сорванную с окна занавеску и отвезли к реке, где труп и был утоплен. Тело Распутина полиции удалось выловить из Невы только тремя днями позднее. Врач, прибывший к месту происшествия, констатировал смерть в результате утопления.
Распутин был похоронен царской четой в императорском парке. Скорбящая и безутешная, как если бы хоронили ее собственного сына, царица Александра с плачем положила в гроб икону и послание, в котором говорилось: «Мой дорогой мученик, дай мне твое благословение, чтобы оно следовало со мной всегда на печальном и мрачном пути, по которому мне еще предстоит последовать. И помни нас с высоты своих святых молитв. Александра».
С того дня прошло некоторое время. Над могилой царского фаворита вскоре появилась небольшая часовенка, которая символизировала святость погребенного. Рядом с ней выросла тонкая березка, на которой какой-то «доброжелатель» начертал: «Здесь зарыта собака!»
Сейчас в том месте давно уже нет ни часовенки, ни тем более могилы. В середине XX века там появилась станция петербургского метро.
Гибель царской семьи
Она тут же велела пригласить Григория. Но на вопросы, приставал ли он к вышеозначенным девушкам, «святой», естественно, отвечал отрицательно. Таким образом, Распутин был отпущен восвояси без должного наказания за свои поступки. Наказать решено было (не без подсказки «святого Григория», разумеется) самого Феофана, который к тому времени уже изрядно поднадоел Распутину своими нравоучениями. В скором времени Феофана по просьбе императора перевели с должности епископа в один из крымских приходов.
Другим непримиримым врагом Григория Распутина стал монах Илиодор. Долгое время они были близкими друзьями. Однако после того как Григорий и Илиодор вместе посетили один из царицынских женских монастырей, где Распутин хватал в охапку молодых монахинь, проходивших мимо, и крепко целовал их, мнение последнего в отношении святости тобольского старца изменилось.
Окончательный разрыв между друзьями произошел после того, как Илиодор узнал о том, что Распутин хотел изнасиловать молодую монахиню. Вскоре Илиодор и епископ Гермоген Саратовский призвали к себе Распутина для того, чтобы тот дал объяснения по поводу случившегося. Распутин, желая выгородить себя, представил им свою версию грязной истории. Затем он якобы раскаялся. С тем монахи и отпустили Распутина восвояси.
Прошло некоторое время. Илиодор и Гермоген и думать забыли о том, что случилось недавно в одном из монастырей. Как вдруг однажды император вызвал их к себе. Спустя несколько дней Гермоген по указу царя Николая II был отправлен в далекий сибирский монастырь. А Илиодора просили уединиться в какой-либо обители.
Императрица Александра Федоровна
Однако Илиодор никак не хотел мириться с существовавшим положением вещей. Путешествуя по России, он рассказывал о том, что учиняет Распутин, находясь в привилегированном положении при императорском дворе. Видя в поведении Илиодора личное оскорбление, царь Николай II повелел поймать монаха и заключить его под стражу в монастыре.
Нужно сказать, что Распутин недолго смог открыто пользоваться властью, данной ему императорской четой в награду за исцеление сына.
Уже начиная с 1911 года имя Распутина нередко стало появляться на страницах газет. Причем такие упоминания чаще всего связывались с отрицательным воздействием старца Григория на царя и царицу.
Еще через некоторое время вопрос Распутина приобрел и внутриполитическое значение. Впоследствии Коковцов, занявший кресло премьер-министра после Столыпина, писал: «Сколь бы это ни казалось странным, но вопрос Распутина стал центральным вопросом непосредственного будущего; он не был снят в течение всей моей службы в качестве председателя совета министров».
Убрать Распутина русскому правительству удалось несколько позже, когда на должность премьер-министра был назначен Александр Трепов. Именно он, прежде чем занять министерское кресло, выдвинул императору требование выслать тобольского старца из Санкт-Петербурга. Другим требованием Трепова стало удаление из Думы Протопопова, к которому был благорасположен Распутин.
Вполне возможно, что история Российского государства пошла бы по иному пути, если бы царь Николай II все же выполнил требования Трепова и отлучил от двора «святого». Но в дело вмешалась императрица Александра, которая, видимо, питала к своему протеже самые нежные чувства.
Как бы то ни было, но царь внезапно изменил свое решение снять с должности Протопопова и выслать из города Распутина. Когда же Александр Трепов написал прошение об отставке, Николай II гневно прокричал: «Александр Федорович! Я приказываю Вам исполнять Ваши обязанности с коллегами, которые, я думаю, Вам подходят». На том аудиенция завершилась.
Петр Аркадьевич Столыпин
Но полный сил и энергии Трепов не захотел мириться с существованием при дворе двух мошенников: Протопопова и Распутина. Следующим шагом премьер-министра стала попытка дать царскому фавориту взятку. За смещение Протопопова и отстранение от государственных дел Трепов пообещал Распутину предоставить внушительных размеров дом в Петербурге, оплату ежедневных расходов, охранников и в придачу 100 000 рублей наличными. Кроме того, Трепов обещал Распутину не вмешиваться в его духовные дела в обмен на то, что тот не будет вмешиваться в дела государственные.
Однако тобольский старец, взвесив все за и против, ответил Трепову категорическим отказом.
Депутаты Государственной думы, наблюдая за тем, что власть в стране, по существу, держит обыкновенный сельский мужик, сумевший с помощью авантюр войти в доверие к императорской особе, не могли долго терпеть это. Уже в 1916 году все образованные петербуржцы говорили о том, что Распутина необходимо убрать, иначе у России не будет будущего.
В то время одним из наиболее состоятельных людей в Российском государстве считался 29-летний князь Феликс Юсупов. Он был владельцем не только огромного денежного капитала, но и четырех дворцов, находившихся в столице, трех – в Москве, а также общей сложностью 37 имений, расположенных в разных уголках России.
Юсупов впервые познакомился с Григорием Распутиным в одном из петербургских салонов. Позднее их можно было встретить в ночных заведениях весьма сомнительного характера.
Из дружеских бесед князь и узнал о том, что, по словам рассказчика, Распутин не раз обращался к императрице с просьбой заставить Николая II отречься от престола, а на трон возвести малолетнего царевича Алексея. В этом случае императрица Александра могла стать регентшей. А поскольку она находилась под влиянием Распутина, то управлять страной тогда стал бы именно он. Во время таких встреч и разговоров патриот Юсупов стал все чаще раздумывать над тем, каким образом убрать от власти Григория Распутина.
Масла в огонь ненависти к царскому протеже подлила речь депутата Владимира Пуришкевича. 2 декабря 1916 года он выступил перед Государственной думой, обличая власть Николая II и присутствие у двора Распутина.
Впоследствии Пуришкевич писал: «Я обратился к правительству с требованием открыть государю истину на положение вещей и без ужимок лукавых царедворцев предупредить монарха о грозящей России опасности со стороны темных сил, коими кишит русский тыл, – сил, готовых использовать и переложить на царя ответственность за малейшую ошибку, неудачу и промах его правительства в делах внутреннего управления в эти бесконечно тяжелые годы бранных испытаний, ниспосланных России Всевышним...»
Речь Пуришкевича вызвала бурный отклик у современников. На следующее утро депутат принимал в своем доме князя Юсупова. Тот заявил о том, что желает «убить эту гадину», но ему требуются помощники, которые умеют хранить тайны.
Пуришкевич тут же согласился принять участие в предприятии Юсупова. Позднее к ним присоединились также офицер русской армии Сухотин, военный врач Лазаверт, а также великий князь Дмитрий Павлович.
Для того чтобы осуществить задуманное, необходимо было прежде всего расположить к себе Распутина и заманить его в один из петербургских дворцов Юсупова. Впоследствии князь вспоминал: «Моя близость с Распутиным, так необходимая для нашего плана, росла с каждым днем». А потому Григорий не очень удивился, когда Юсупов в один из дней просил его прибыть в его дом на Мойке.
Во многом на решение Распутина принять приглашение Юсупова повлияло то обстоятельство, что князь пообещал познакомить его со своей супругой Ириной, славившейся умом и необычайной красотой. Позднее Юсупов писал: «Распутину давно хотелось познакомиться с моей женой. И думая, что она в Петербурге, а родители мои в Крыму он сказал, что с удовольствием приедет. Жены моей в Петербурге еще не было – она находилась в Крыму, с моими родителями, но мне казалось, что Распутин охотнее согласится ко мне приехать, если он этого знать не будет».
Нужно сказать, что приманка сработала. В тот вечер Распутин тщательно приготовился к встрече с самой красивой женщиной Петербурга. Он надел свою лучшую рубаху, по белому полотну которой были в беспорядке разбросаны голубые васильки, черные широкие штаны из бархата и начищенные сапоги.
Едва Распутин переступил порог дворца Юсупова, как услышал звуки граммофонной музыки, доносившейся откуда-то сверху. Вышедший приветствовать «важную особу» князь объяснил, что хозяйка занята своими гостями, а потому не может пока спуститься к ним.
Якобы в ожидании появления хозяйки Юсупов предложил Распутину воздушные пирожные. Гость сначала отказался отведать угощение. Однако уже спустя некоторое время уплетал отравленные цианистым калием бисквиты за обе щеки.
Юсупов, пребывая в каком-то оцепенении, ждал начала действия яда. Однако Распутин, казалось, и не собирался умирать. Яд на него не действовал. Тогда в зал внесли бутылку мадеры (также отравленной!). Наполнив большой бокал, Распутин залпом опустошил его. И опять это не произвело никакого действия на гостя. Удивленный Юсупов в страхе подумал, уж не дьявол ли сидит перед ним?
Феликс Юсупов с женой Ириной
Спустя некоторое время захмелевший Распутин попросил хозяина спеть для него под гитару песню. Князь взял музыкальный инструмент в руки и запел. Встревоженные сообщники, заподозрив неладное, решили узнать, почему же не подействовал яд. Они уже хотели было спуститься вниз, как внезапно дверь в комнату растворилась и на пороге появился сам Юсупов. Он-то и рассказал присутствовавшим о том, что происходило в тот момент в соседнем зале. Взяв из ящика письменного стола пистолет, Юсупов вышел из комнаты и пошел в зал к своему гостю. Князь предложил Распутину отправиться к цыганам, после чего решил показать ему дорогое распятие, украшавшее соседнюю стену. Увидев драгоценную вещь, Распутин тем не менее не пришел от нее в восторг, сказав, что ему больше нравится шкаф.
Однако Юсупов вновь привлек внимание гостя к распятию, а затем стремительно выхватил пистолет и выстрелил тобольскому старцу в спину. Обернувшись, Распутин с ненавистью посмотрел на своего убийцу, а затем грохнулся навзничь, запачкав кровью белоснежную медвежью шкуру, лежавшую на полу.
После того как заговорщики услышали выстрел, они быстро вбежали в комнату, где происходили события. В ту же минуту они увидели Распутина, лежавшего посреди зала с простреленной спиной. Доктор Лазаверт, пощупав пульс убитого, констатировал его смерть.
Однако заявление врача оказалось преждевременным. Едва только заговорщики отвернулись от трупа, как Распутин дернулся и открыл левый глаз. Позднее Юсупов вспоминал: «Оба глаза Распутина, какие-то зеленые, змеиные, с выражением дьявольской злобы, впились в меня». Затем оживший Григорий поднялся на ноги и внезапно набросился на стоявшего поодаль князя.
В другое мгновение Распутин оказался уже во дворе. Пуришкевич в это время находился в одной из комнат дворца. Случайно выглянув в окно, он увидел медленно бежавшего, переваливавшегося из стороны в сторону Распутина. Тогда заговорщики выскочили на улицу.
Пуришкевичу удалось нагнать беглеца. Позднее он писал: «Первое мгновение я не мог поверить своим глазам, но громкий крик его в ночной тишине на бегу: „Феликс, Феликс, все скажу царице!“ – убедил меня, что это Григорий Распутин, что он может уйти благодаря своей феноменальной живучести... Я бросился за ним вдогонку и выстрелил...» Пуля вновь попала в спину тобольского старца.
Однако только четвертый выстрел помог повалить Распутина на землю.
Пуришкевич позднее так описал этот момент: «Он лежал с далеко вытянутыми вперед руками, скребя снег и как будто желая ползти вперед на брюхе; но передвигаться он уже не мог и только лязгал и скрежетал зубами». Тогда Юсупов, схватив тяжелую гирю, стал яростно наносить ею удары, целясь прямо в висок ненавистного фаворита. Но и тогда тот все еще был жив. Он «хрипел.., у него закатился зрачок правого, открытого глаза», но все еще цеплялся за жизнь.
После этого заговорщики обернули тело полумертвого Распутина в сорванную с окна занавеску и отвезли к реке, где труп и был утоплен. Тело Распутина полиции удалось выловить из Невы только тремя днями позднее. Врач, прибывший к месту происшествия, констатировал смерть в результате утопления.
Распутин был похоронен царской четой в императорском парке. Скорбящая и безутешная, как если бы хоронили ее собственного сына, царица Александра с плачем положила в гроб икону и послание, в котором говорилось: «Мой дорогой мученик, дай мне твое благословение, чтобы оно следовало со мной всегда на печальном и мрачном пути, по которому мне еще предстоит последовать. И помни нас с высоты своих святых молитв. Александра».
С того дня прошло некоторое время. Над могилой царского фаворита вскоре появилась небольшая часовенка, которая символизировала святость погребенного. Рядом с ней выросла тонкая березка, на которой какой-то «доброжелатель» начертал: «Здесь зарыта собака!»
Сейчас в том месте давно уже нет ни часовенки, ни тем более могилы. В середине XX века там появилась станция петербургского метро.
Гибель царской семьи
Со смертью последнего русского императора Николая II и членов его семьи закончилась история царствования на российском престоле великой династии Романовых.
Правление Николая Александровича, прозванного в народе Кровавым, началось с печальных событий на Ходынском поле (в начале XX столетия оно располагалось в северо-западной части Москвы, в начале современного Ленинградского проспекта): 18 мая 1894 года во время раздачи царских подарков по случаю коронации Николая II и его супруги Александры Федоровны на поле началась сильнейшая давка. Согласно официальным источникам, в тот день на Ходынке погибло 1389 человек, получили увечья различной степени тяжести 1300 человек.
Судьбу последнего императора некогда великой Российской империи трудно назвать счастливой. Женился он на любимой женщине, от этого брака у них родились пять девочек и мальчик, наследник престола, названный Алексеем. Однако имя, данное ребенку, с давних времен считалось проклятым среди российских императоров, возможно, это проклятие и проявилось в дальнейшей судьбе царской семьи.
История приводит ряд доказательств того, что своей неудачной внутренней (проведение в жизнь столыпинской аграрной реформы) и внешней политикой император сам дискриминировал себя в глазах общества. Именно при Николае II Россия проиграла Русско-японскую войну 1904—1905 годов, печальным итогом которой стала потеря Южного Сахалина и утрата прав на Ляодунский полуостров с важными в стратегическом отношении пунктами Дальний и Порт-Артур.
Своими неразумными действиями император позволил втянуть Россию, еще не успевшую оправиться от поражения в предыдущей войне и революционных выступлений трудящихся масс, в новую, еще более тяжелую войну, вошедшую в историю как Первая мировая.
Результатом всех этих неудач стало вынужденное отречение от престола в последних числах февраля 1917 года. Император и все члены его семьи были арестованы большевиками.
На протяжении нескольких месяцев, показавшихся представителям императорской семьи вечностью, арестованных держали в Екатеринбурге, в доме инженера Ипатьева. Все это время решался вопрос о дальнейшей судьбе царской фамилии.
Гражданская война поставила большевиков перед выбором: уничтожить только Николая II или казнить всех представителей царствовавшей некогда династии. Решающую роль в принятии решения сыграли опасения, что отпрыски Романовых когда-либо начнут претендовать на власть в стране. Вскоре Николаю II и его семье был вынесен смертный приговор, в ночь с 16 на 17 июля 1918 года их расстреляли.
Долгое время факт уничтожения царской семьи был тайной за семью печатями.
Несмотря на обилие письменных источников, литературы и устных выступлений по данной проблеме, она и сегодня остается одной из самых загадочных тайн отечественной истории.
Существует несколько версий об убийстве царской семьи, однако все они значительно отличаются друг от друга.
Согласно официальной версии большевиков, решение о расстреле Николая II и членов его семьи приняли еще в первых числах июля 1918 года. В ходе позднейших исследований было установлено, что Уральский исполком, на который сегодня возлагается вся ответственность за это преступление, действовал по собственной инициативе, но с согласия центральных властей Страны Советов (в том числе В. И. Ленина и Я. М. Свердлова). Организация задуманного мероприятия якобы возлагалась на рабочего-революционера Петра Захаровича Ермакова.
Быстрота казни и уничтожение тел расстрелянных объяснялись угрозой открытого выступления сторонников монархического режима, которое по некоторым данным планировалось на середину июля 1918 года.
Кроме бывшего императора Николая II, были казнены члены его семьи – жена, бывшая императрица Александра Федоровна, пять дочерей и наследник престола Алексей, а также домашний доктор Романовых, бывшая фрейлина и несколько человек из прислуги – повар, горничная и дядька Алексея.
Руководил расстрелом осужденных комендант Дома особого назначения Яков Юровский. Поздним вечером 16 июля 1918 года он дал доктору Боткину поручение разбудить спящих членов царской фамилии, заставить их одеться и выйти в коридор.
Когда все представители дома Романовых и их сопровождающие были готовы, комендант объявил, что на Екатеринбург наступают части Белой армии и всех обитателей Ипатьевского дома переводят в подвальное помещение, дабы предотвратить гибель во время артобстрела кого-либо из членов царской семьи.
Вскоре арестованных под конвоем отвели в угловую полуподвальную комнату размером 6 x 5 м. Николай ничего не подозревал о готовящемся расстреле. Он даже попросил разрешения взять в подвал два стула, для себя и любимой супруги, а больного сына император сам отнес на руках в комнату смерти.
Едва члены императорской семьи спустились по ступенькам вниз, в подвале появилась команда исполнителей приговора. Торжественным тоном Яков Юровский произнес: «Николай Александрович! Ваши родственники старались вас спасти, но этого им не пришлось. И мы принуждены вас расстрелять...»
Далее он начал зачитывать решение Уральского исполкома. Бывший император не сразу понял, о чем говорил комендант. Но оружейные стволы, нацеленные на Николая и членов его семьи, оказались красноречивее слов.
Один из конвоиров позже вспоминал: «Царица и дочь Ольга попытались осенить себя крестным знамением, но не успели. Раздались выстрелы... Царь не выдержал единственной пули нагана, с силой упал навзничь. Свалились и остальные десять человек. По лежащим было сделано еще несколько выстрелов...»
Другой очевидец свидетельствовал: «Стрельба была прекращена. Были раскрыты двери комнаты, чтобы дым рассеялся. Принесли носилки, начали убирать трупы. Когда клали на носилки одну из дочерей, она вскричала и закрыла лицо рукой. Живыми оказались также и другие.
Стрелять было уже нельзя: при раскрытых дверях выстрелы могли быть услышаны на улице. Ермаков взял у меня винтовку со штыком и доколол всех, кто оказался живым».
Все было закончено к часу ночи 17 июля 1918 года. Тела убитых погрузили в кузов автомобиля и под покровом темноты вывезли в загородный лес, расположенный в районе Верх-Исетского завода и деревни Палкино. Согласно свидетельствам некоторых очевидцев, на следующий день трупы подвергли кремации.
Несмотря на то что особняк Ипатьева находился практически в самом центре города, казнить царскую семью большевикам удалось в тайне ото всех.
Даже охранники, бывшие в доме в момент расстрела, два дня пребывали в неведении. Дело в том, что под окнами дома в ту ночь стоял предназначенный для перевозки трупов грузовик, и шум, производимый его двигателем, заглушал все выстрелы.
По свидетельству Быкова, одного из членов Уральского исполнительного комитета, был расстрелян также брат императора Михаил Александрович и прочие родственники. Однако эти сведения, не подтвержденные документально, вызывают сомнения в их истинности.
Версия об убийстве членов царской фамилии, представленная участниками белого движения, во многом совпадает с официальной, согласно которой были расстреляны все члены правящего семейства Романовых.
Стоит отметить, что в планы большевиков входило проведение судебного процесса по делу императора Николая II, роль главного обвинителя должен был сыграть Лев Троцкий. Но угроза захвата членов царской семьи частями белой армии заставила уральские власти действовать по своему усмотрению.
Возникает вопрос: кто непосредственно принимал решение о казни царской семьи? Согласно некоторым источникам, главную роль здесь сыграл Филипп Голощекин, военный комиссар и одновременно член президиума исполкома Уральского областного совета.
Известно, что перед жестоким расстрелом, в первых числах июля 1918 года, этот человек приезжал в Москву для обсуждения вопроса о дальнейшей судьбе членов царской семьи. Этот факт ставит под сомнение версию о принятии Уральским исполкомом самостоятельного решения об уничтожении представителей династии Романовых.
Стремление центральных властей переложить всю ответственность за убийство императорской семьи на местные власти объясняется нежеланием большевиков конфликтовать с германским кайзером, находившимся в родственных отношениях с членами царской семьи.
Смерть императрицы и детей могла стать причиной прекращения подписанного в марте 1918 года Брест-Литовского мира, хоть и позорного для России, но позволившего ей выйти из обременительной Первой мировой войны. Об этом советское правительство неоднократно предупреждал германский посол Вильгельм Мирбах.
Видимо, особое внимание к этим обстоятельствам заставило исследователей выдвинуть версию, согласно которой большевики хотели расстрелять лишь одного Николая II и оставить в живых остальных членов царской фамилии. Однако ярыми противниками Ленина и Свердлова в этом вопросе были левые эсеры. Выступая против подписания позорного Брест-Литовского мира и преследуя одну-единственную цель – реабилитировать Россию в глазах мировых держав, они стремились любыми способами возобновить военные действия.
Вероятно, в убийстве императрицы, а также дочерей и сына Николая II левые эсеры видели удобный способ решить сразу две задачи: устранить от власти как большевиков, так и возможных претендентов из императорской семьи. Видимо, в Уральском исполкоме левые эсеры имели значительное влияние...
После захвата Екатеринбурга частями белой армии было начато расследование по делу об убийстве императорской семьи, причем велось оно очень тщательно.
К сожалению, данные о лицах, действительно расстрелянных в ту страшную ночь, оказались довольно противоречивыми. Имеется ряд показаний очевидцев, согласно которым Александра Федоровна и ее дочери избежали печальной участи Николая II и цесаревича Алексея.
Но исследователи по сей день затрудняются дать ответ на вопрос: остался ли кто в живых из прямых потомков династии Романовых? Выяснить правду не представляется возможным, поскольку показания очевидцев весьма противоречивы. Неубедительными кажутся и заявления нескольких пожилых дам о том, что каждая из них – Анастасия Романова.
Судьбы людей, причастных к расстрелу царской семьи, также печальны, как и судьбы их жертв. Многие из палачей закончили свой жизненный путь при загадочных обстоятельствах.
Известно, что В. Хотимского и Н. Саковича казнили белые, однако подтверждений этому нет; П. Медведев, согласно заявлению следователя Н. Соколова и майора Лази, умер от тифа между двумя допросами; А. Наметкина и И. Сергеева расстреляли по приговору революционного трибунала.
Жестокость и бесчеловечность, с которой расправились с представителями династии Романовых, поражает воображение. Но еще больше удивляет тот факт, что до настоящего времени никто не взял на себя ответственность за убийство императорской семьи, хотя и красные, и белые еще в 1918 году признали факт расстрела всех прямых потомков Николая II и его супруги.
По мнению американского историка Ричарда Пайпса, убийство царской семьи положило начало так называемому красному террору в России. Жертвами этого бессмысленного уничтожения стали тысячи людей, казненных по той простой причине, что их смерть была необходима для утверждения новой власти.
Пайпс отмечает, что расстрел в Екатеринбурге знаменовал собой вступление всего человечества в качественно новую моральную эпоху, основным признаком которой стало присвоение правительством права убивать людей, исходя не из конкретных законов, а из собственного понятия целесообразности.
Таким образом, вся система гуманных ценностей, создаваемых на протяжении ряда тысячелетий цивилизацией, получила отставку.
Правление Николая Александровича, прозванного в народе Кровавым, началось с печальных событий на Ходынском поле (в начале XX столетия оно располагалось в северо-западной части Москвы, в начале современного Ленинградского проспекта): 18 мая 1894 года во время раздачи царских подарков по случаю коронации Николая II и его супруги Александры Федоровны на поле началась сильнейшая давка. Согласно официальным источникам, в тот день на Ходынке погибло 1389 человек, получили увечья различной степени тяжести 1300 человек.
Судьбу последнего императора некогда великой Российской империи трудно назвать счастливой. Женился он на любимой женщине, от этого брака у них родились пять девочек и мальчик, наследник престола, названный Алексеем. Однако имя, данное ребенку, с давних времен считалось проклятым среди российских императоров, возможно, это проклятие и проявилось в дальнейшей судьбе царской семьи.
История приводит ряд доказательств того, что своей неудачной внутренней (проведение в жизнь столыпинской аграрной реформы) и внешней политикой император сам дискриминировал себя в глазах общества. Именно при Николае II Россия проиграла Русско-японскую войну 1904—1905 годов, печальным итогом которой стала потеря Южного Сахалина и утрата прав на Ляодунский полуостров с важными в стратегическом отношении пунктами Дальний и Порт-Артур.
Своими неразумными действиями император позволил втянуть Россию, еще не успевшую оправиться от поражения в предыдущей войне и революционных выступлений трудящихся масс, в новую, еще более тяжелую войну, вошедшую в историю как Первая мировая.
Результатом всех этих неудач стало вынужденное отречение от престола в последних числах февраля 1917 года. Император и все члены его семьи были арестованы большевиками.
На протяжении нескольких месяцев, показавшихся представителям императорской семьи вечностью, арестованных держали в Екатеринбурге, в доме инженера Ипатьева. Все это время решался вопрос о дальнейшей судьбе царской фамилии.
Гражданская война поставила большевиков перед выбором: уничтожить только Николая II или казнить всех представителей царствовавшей некогда династии. Решающую роль в принятии решения сыграли опасения, что отпрыски Романовых когда-либо начнут претендовать на власть в стране. Вскоре Николаю II и его семье был вынесен смертный приговор, в ночь с 16 на 17 июля 1918 года их расстреляли.
Николай II
Долгое время факт уничтожения царской семьи был тайной за семью печатями.
Несмотря на обилие письменных источников, литературы и устных выступлений по данной проблеме, она и сегодня остается одной из самых загадочных тайн отечественной истории.
Существует несколько версий об убийстве царской семьи, однако все они значительно отличаются друг от друга.
Согласно официальной версии большевиков, решение о расстреле Николая II и членов его семьи приняли еще в первых числах июля 1918 года. В ходе позднейших исследований было установлено, что Уральский исполком, на который сегодня возлагается вся ответственность за это преступление, действовал по собственной инициативе, но с согласия центральных властей Страны Советов (в том числе В. И. Ленина и Я. М. Свердлова). Организация задуманного мероприятия якобы возлагалась на рабочего-революционера Петра Захаровича Ермакова.
Быстрота казни и уничтожение тел расстрелянных объяснялись угрозой открытого выступления сторонников монархического режима, которое по некоторым данным планировалось на середину июля 1918 года.
Кроме бывшего императора Николая II, были казнены члены его семьи – жена, бывшая императрица Александра Федоровна, пять дочерей и наследник престола Алексей, а также домашний доктор Романовых, бывшая фрейлина и несколько человек из прислуги – повар, горничная и дядька Алексея.
Руководил расстрелом осужденных комендант Дома особого назначения Яков Юровский. Поздним вечером 16 июля 1918 года он дал доктору Боткину поручение разбудить спящих членов царской фамилии, заставить их одеться и выйти в коридор.
Когда все представители дома Романовых и их сопровождающие были готовы, комендант объявил, что на Екатеринбург наступают части Белой армии и всех обитателей Ипатьевского дома переводят в подвальное помещение, дабы предотвратить гибель во время артобстрела кого-либо из членов царской семьи.
Вскоре арестованных под конвоем отвели в угловую полуподвальную комнату размером 6 x 5 м. Николай ничего не подозревал о готовящемся расстреле. Он даже попросил разрешения взять в подвал два стула, для себя и любимой супруги, а больного сына император сам отнес на руках в комнату смерти.
Едва члены императорской семьи спустились по ступенькам вниз, в подвале появилась команда исполнителей приговора. Торжественным тоном Яков Юровский произнес: «Николай Александрович! Ваши родственники старались вас спасти, но этого им не пришлось. И мы принуждены вас расстрелять...»
Далее он начал зачитывать решение Уральского исполкома. Бывший император не сразу понял, о чем говорил комендант. Но оружейные стволы, нацеленные на Николая и членов его семьи, оказались красноречивее слов.
Один из конвоиров позже вспоминал: «Царица и дочь Ольга попытались осенить себя крестным знамением, но не успели. Раздались выстрелы... Царь не выдержал единственной пули нагана, с силой упал навзничь. Свалились и остальные десять человек. По лежащим было сделано еще несколько выстрелов...»
Другой очевидец свидетельствовал: «Стрельба была прекращена. Были раскрыты двери комнаты, чтобы дым рассеялся. Принесли носилки, начали убирать трупы. Когда клали на носилки одну из дочерей, она вскричала и закрыла лицо рукой. Живыми оказались также и другие.
Стрелять было уже нельзя: при раскрытых дверях выстрелы могли быть услышаны на улице. Ермаков взял у меня винтовку со штыком и доколол всех, кто оказался живым».
Все было закончено к часу ночи 17 июля 1918 года. Тела убитых погрузили в кузов автомобиля и под покровом темноты вывезли в загородный лес, расположенный в районе Верх-Исетского завода и деревни Палкино. Согласно свидетельствам некоторых очевидцев, на следующий день трупы подвергли кремации.
Несмотря на то что особняк Ипатьева находился практически в самом центре города, казнить царскую семью большевикам удалось в тайне ото всех.
Даже охранники, бывшие в доме в момент расстрела, два дня пребывали в неведении. Дело в том, что под окнами дома в ту ночь стоял предназначенный для перевозки трупов грузовик, и шум, производимый его двигателем, заглушал все выстрелы.
По свидетельству Быкова, одного из членов Уральского исполнительного комитета, был расстрелян также брат императора Михаил Александрович и прочие родственники. Однако эти сведения, не подтвержденные документально, вызывают сомнения в их истинности.
Версия об убийстве членов царской фамилии, представленная участниками белого движения, во многом совпадает с официальной, согласно которой были расстреляны все члены правящего семейства Романовых.
Алексей Николаевич, сын Николая II
Стоит отметить, что в планы большевиков входило проведение судебного процесса по делу императора Николая II, роль главного обвинителя должен был сыграть Лев Троцкий. Но угроза захвата членов царской семьи частями белой армии заставила уральские власти действовать по своему усмотрению.
Возникает вопрос: кто непосредственно принимал решение о казни царской семьи? Согласно некоторым источникам, главную роль здесь сыграл Филипп Голощекин, военный комиссар и одновременно член президиума исполкома Уральского областного совета.
Известно, что перед жестоким расстрелом, в первых числах июля 1918 года, этот человек приезжал в Москву для обсуждения вопроса о дальнейшей судьбе членов царской семьи. Этот факт ставит под сомнение версию о принятии Уральским исполкомом самостоятельного решения об уничтожении представителей династии Романовых.
Стремление центральных властей переложить всю ответственность за убийство императорской семьи на местные власти объясняется нежеланием большевиков конфликтовать с германским кайзером, находившимся в родственных отношениях с членами царской семьи.
Смерть императрицы и детей могла стать причиной прекращения подписанного в марте 1918 года Брест-Литовского мира, хоть и позорного для России, но позволившего ей выйти из обременительной Первой мировой войны. Об этом советское правительство неоднократно предупреждал германский посол Вильгельм Мирбах.
Видимо, особое внимание к этим обстоятельствам заставило исследователей выдвинуть версию, согласно которой большевики хотели расстрелять лишь одного Николая II и оставить в живых остальных членов царской фамилии. Однако ярыми противниками Ленина и Свердлова в этом вопросе были левые эсеры. Выступая против подписания позорного Брест-Литовского мира и преследуя одну-единственную цель – реабилитировать Россию в глазах мировых держав, они стремились любыми способами возобновить военные действия.
Вероятно, в убийстве императрицы, а также дочерей и сына Николая II левые эсеры видели удобный способ решить сразу две задачи: устранить от власти как большевиков, так и возможных претендентов из императорской семьи. Видимо, в Уральском исполкоме левые эсеры имели значительное влияние...
После захвата Екатеринбурга частями белой армии было начато расследование по делу об убийстве императорской семьи, причем велось оно очень тщательно.
К сожалению, данные о лицах, действительно расстрелянных в ту страшную ночь, оказались довольно противоречивыми. Имеется ряд показаний очевидцев, согласно которым Александра Федоровна и ее дочери избежали печальной участи Николая II и цесаревича Алексея.
Но исследователи по сей день затрудняются дать ответ на вопрос: остался ли кто в живых из прямых потомков династии Романовых? Выяснить правду не представляется возможным, поскольку показания очевидцев весьма противоречивы. Неубедительными кажутся и заявления нескольких пожилых дам о том, что каждая из них – Анастасия Романова.
Судьбы людей, причастных к расстрелу царской семьи, также печальны, как и судьбы их жертв. Многие из палачей закончили свой жизненный путь при загадочных обстоятельствах.
Известно, что В. Хотимского и Н. Саковича казнили белые, однако подтверждений этому нет; П. Медведев, согласно заявлению следователя Н. Соколова и майора Лази, умер от тифа между двумя допросами; А. Наметкина и И. Сергеева расстреляли по приговору революционного трибунала.
Жестокость и бесчеловечность, с которой расправились с представителями династии Романовых, поражает воображение. Но еще больше удивляет тот факт, что до настоящего времени никто не взял на себя ответственность за убийство императорской семьи, хотя и красные, и белые еще в 1918 году признали факт расстрела всех прямых потомков Николая II и его супруги.
По мнению американского историка Ричарда Пайпса, убийство царской семьи положило начало так называемому красному террору в России. Жертвами этого бессмысленного уничтожения стали тысячи людей, казненных по той простой причине, что их смерть была необходима для утверждения новой власти.
Пайпс отмечает, что расстрел в Екатеринбурге знаменовал собой вступление всего человечества в качественно новую моральную эпоху, основным признаком которой стало присвоение правительством права убивать людей, исходя не из конкретных законов, а из собственного понятия целесообразности.
Таким образом, вся система гуманных ценностей, создаваемых на протяжении ряда тысячелетий цивилизацией, получила отставку.