Гамильтон Питер Ф.. Нейтронный Алхимик - Консолидация (Пришествие Ночи - 3)

   - Отводите их! - датавизировал техофицерам Ральф. - Уберите этих клятых механоидов!
   Ничего не случилось. Подавляющие заряды все так же летали над головами, и штурм-механоиды продолжали свой сомнамбулический танец. Один исполнил особенно сложный пируэт, но запутался в семи ногах и упал. На глазах у Ральфа дюжина вспышек взлетела прямо в небо, озарив всю округу. На подъездных путях валялись черные фигуры бойцов, открытые для ответного огня. Подавляющий заряд попал в одну из них и рассыпался, окутав темную броню паутиной белого мерцания. Боец забился в судорогах.
   - Черт, - прохрипел Ральф.
   Это был не осветительный заряд. Это было белое пламя. Враг на складе!
   - Отрубайте механоиды, быстро! - скомандовал он, нейросетью чувствуя, как выходят из строя системы костюма.
   - Нет отклика, сэр, - отозвался техофицер. - Мы потеряли связь, не срабатывает даже команда к аварийному отступлению. Как им это удастся? На механоидах стоит электроника с оборонки, их процессорам мегатонный ЭМП нипочем.
   Ральф вполне понимал изумление офицера. Он и сам был поражен не меньше, столкнувшись с подобным явлением на Лалонде. Высунувшись из-за бортика над въездом в туннель, он поднял безоткатную малокалиберную пушку дисплей в шлеме послушно отразил прицельную сетку - и выстрелил в одного из механоидов.
   Машина взорвалась. Стоило бронебойному снаряду пронзить извивающееся тело, как сдетонировали силовые ячейки и заряды. Взрывная волна поколебала неустойчивое равновесие груды обломков на месте рухнувшего гаража, и из осыпающегося дома повалились на площадку новые ящики. Три штурм-механоида сбило с судорожно извивающихся гибких ног. Ральф сдвинул прицел и взорвал еще одну машину, не успевшую подняться.
   - Взвод, расстрелять механоиды! - скомандовал он.
   Блок связи сообщил, что половина каналов заглушена. Ральф переключился на внешний динамик и повторил приказ, перекрывая грохот взрывающихся механоидов.
   Из окон верхнего этажа плеснуло белым огнем. Защитная программа в нейросети Ральфа сработала прежде, чем сознание откликнулось на угрозу. Импульс оверрайда подхлестнул мышцы ног, и Ральф метнулся в сторону.
   Не успел он упасть на бетон за бортиком, как взорвались еще два механоида. Ральфу показалось, что он узнает звук крупнокалиберных гауссовок, состоявших на вооружении полиции. Потом колено его обвила змейка белого огня. Нейросеть мгновенно выставила блок на пути распространяющейся боли, но медицинская карта показывала, как пожирает кожу и кости белое пламя. Если не погасить огонь, тот за пару секунд сожрет коленный сустав целиком, но и Дин, и Билл утверждали, что гасить его как обычный костер бесполезно.
   Ральф передал полный контроль над телом нейросети и лишь указал мишенью окно, откуда истекала пламенная струя. С отстраненным интересом он наблюдал, как поворачивается тело, сдвигается ствол пушки, сетчатка фиксирует контур окна. В черный прямоугольник ушло тридцать пять снарядов фугасных (химических), осколочных и зажигательных вперемешку.
   За две секунды комната прекратила существование. Огненная вспышка разнесла изукрашенный каменный фасад, осыпавшийся мелкой крошкой. Белый пламень, пожиравший колено Ральфа, угас. Агент сорвал с пояса медицинский нанопакет и налепил на обожженную рану. Большая часть лежавших внизу бойцов переключилась на внешние динамики. Звуки взрывов смешивались с приказами, предупреждениями, криками о помощи. Полицейские поливали гаражи огнем крупнокалиберных винтовок. Оттуда летели в ответ белопламенные кометы.
   - Нельсон, - датавизировал Ральф, - бога ради, проследи, чтобы твои не дали никому уйти. Держать позицию и стрелять на поражение. Про захват забудьте, мы попробуем сами, но вы даже не пытайтесь строить из себя героев.
   - Слушаюсь, сэр, - откликнулся Нельсон Экройд. Ральф переключился обратно на динамик.
   - Каталь, попробуем пройти. Процедура изоляции. Разделяем и расстреливаем.
   - Есть! - донесся отзыв из-за бортика. "По крайней мере, он еще жив", - мрачно подумал Ральф.
   - Переходим ко второй стадии? - датавизировал адмирал Фарквар.
   - Нет, сэр! Они еще в окружении. Наш периметр держится.
   - Ладно, Ральф. Но я должен знать, как только положение изменится.
   - Есть!
   Нейросеть подсказала, что медпакет заклеил колено. Предельная нагрузка, которую могла выдержать нога, упала на сорок процентов. Сойдет. Ральф подхватил под мышку оружие и, пригнувшись за бортиком, побежал вниз по ступеням к подъездной дороге.
   Дин Фолан отправил свою команду вперед, в обход горы ящиков, уже занявшейся от пламенеющих обломков.
   В гараже было темно. Пули выбивали глубокие щербины в голых углебетонных стенах. С растрескавшегося потолка свисали космами провода и волоконно-оптические кабели. Даже выставив усиленные сетчатки на максимальную чувствительность, Ральф почти ничего не мог разглядеть сквозь наглазники забрала. Он переключил сенсоры шлема на светоусиление и инфракрасный диапазон. Бледно-зеленые и тускло-красные контуры слились, образовав смутную картину дальней части склада. Язычки пламени облизывали стеллажи вдоль стен, и оптика шлема била по глазам вспышками - не справлялись программы-дискриминаторы.
   Между стеллажами оставались три прохода, уходившие в глубь здания. Забитые готовыми к погрузке ящиками и контейнерами стальные рамы походили на глухие стены крепости. Погрузочные механоиды мертво торчали на направляющих, свесив плазматические щупальца. Из пяти-шести перебитых труб на потолке лилась вода, растекаясь по полу.
   В проходах было пусто.
   Гауссовку Дин бросил у входа в центральный коридор, зная, что в ближнем бою от нее будет мало толку - подавляющее электронику поле просто отключит оружие. Вместо этого он вытащил автомат; патроны подавались из рюкзака, но они были химические. Перед выходом бойцы роптали, считая, что отказываться от энергетического оружия - просто безумие. Но теперь никто не жаловался - после того, как взбесились механоиды, а системы боевых костюмов отключались каждую минуту.
   Трое бойцов с такими же автоматами последовали за Дином в коридор, остальные разошлись по гаражу, понемногу продвигаясь по крайним проходам.
   В конце коридора мелькнула чья-то тень. Дин выстрелил, и в замкнутом пространстве грохот автомата показался оглушительным. В воздухе засвистели выбитые пулями осколки пластика от контейнеров.
   Боец метнулся вперед, но тела на полу не оказалось.
   - Редфорд, ты его видел? - спросил Дин. - Он двигался в твою сторону.
   - Нет, босс.
   - Кто видел?
   Последовала череда отрицательных ответов, речевых или датавизированных. Но противник оставался рядом - системы костюма все еще сбоили под воздействием подавляющего поля. И очень зудела раненая рука.
   Дин добрался до конца коридора. Оттуда расходились еще три прохода.
   - Черт, да это лабиринт какой-то.
   Из своего прохода вынырнул Редфорд, поводя дулом автомата из стороны в сторону.
   - Ладно, отсюда расходимся, - объявил Дин. - Всем держать двоих товарищей в поле зрения. Если потеряли из виду - немедленно остановитесь и подтвердите контакт.
   Он выбрал проход, ведущий в глубину магазина, и поманил за собой двоих бойцов.
   Из темноты на Редфорда обрушилась тварь - получеловек, полулев, заросший черной шерстью, - и с легкостью увлекла его за собой. Острые когти царапали бронекостюм, но интегрированные генераторы валентности в миг удара упрочнили ткань, защищая тонкую человечью кожу. Тварь, остановленная за миг до окончательной победы, взвыла от ярости.
   Начали отключаться системы боевого костюма вместе с нейросетью Редфорда. Даже вопль ужаса прервался, когда вырубился внешний динамик. Начала поддаваться ткань костюма, и когти один за другим прокалывали ее, жадно вонзаясь в плоть.
   Даже отчаянно пытаясь сбросить с себя тушу чудовища, Редфорд ощущал проникающий прямо в мозг шепоток. Этот голос он слышал всю жизнь, но только на пороге смерти обострившееся восприятие позволило осознать его присутствие. Шепот усиливался, становясь не громче, но слаженней, это был уже целый хор голосов, обещающих любовь, сочувствие, помощь, если он только...
   Бок твари располосовала автоматная очередь, перемалывающая мех и мышцы. Дин не сводил взгляда с извивающегося под телом чудовища Редфорда и видел, как на глазах твердеет ткань костюма и страшные когти бессильно соскальзывают.
   - Кончай! - вскрикнул кто-то из бойцов. - Ты убьешь Редфорда!
   - Иначе ему будет хуже, - рявкнул Дин.
   Автомат выплевывал гильзы с пугающей скоростью, но тварь не отлипала, мотая из стороны в сторону башкой и без передышки воя от боли.
   Со всех сторон к Дину сбегались бойцы, еще двое орали, чтобы он прекратил.
   - Назад! - скомандовал агент. - Ищите других ублюдков!
   Магазин опустел на двадцать процентов. У автомата не хватало мощности уничтожить тварь, она могла ее лишь сдерживать. По задним лапам чудовища стекала кровь, шерсть свалялась в окровавленные колтуны, но этого было мало, слишком мало.
   - Кто-нибудь, стреляйте в нее ради бога! - взвыл Дин.
   Заговорил второй автомат, и еще одна струя пуль ударила в башку оборотня. Чудовище отпустило Редфорда, силой отдачи его отнесло к стеллажу. Клыкастая пасть исторгала непрестанный вопль.
   - Сдавайся или умри, - сказал Дин, выкрутив громкость внешнего динамика на максимум.
   Несмотря на облик зверя, глаза чудовища оставались человечьими, и горящая в них ненависть была слишком ясна.
   - Гранату, - скомандовал Дин.
   В окровавленное тело ткнулся серый цилиндрик.
   Костюм Дина застыл на миг, предупрежденный сенсорами. Грянул взрыв, и очертания зверя перетекли в бледное тело мужчины средних лет. Мгновение его силуэт на фоне стеллажей был виден совершенно отчетливо, потом пули ударили снова, и теперь защиты у него не было.
   Дину приходилось видывать и более кровавые сцены, хотя в этот раз все ошметки остались в ограниченном пространстве коридора, отчего их казалось намного больше. Кое-кому из бойцов явно не хватало ни опыта агента, ни его флегматичного темперамента.
   Бормочущему благодарности Редфорду помогли встать. По коридорам катилось жестяное эхо - где-то в здании шла стрельба.
   Дин дал бойцам еще минуту, чтобы успокоиться, потом приказал продолжить поиск. А еще через девяносто секунд его вызвала Александрия Ноукс.
   Она нашла человека, забившегося в щель между контейнерами. Когда подбежал Дин, она осторожно выковыривала пленника из его убежища, потыкивая дулом. Агент нацелил автомат в лоб противнику.
   - Сдайся или умри, - проговорил он. Человечек тихонько хихикнул.
   - Так я уже мертв, сеньор.
   В парке, окружавшем "Мойсез", приземлились восемь полицейских гиперзвуковиков. Ральф устало прохромал к одному из них, служившему мобильным штабом взвода. От остальных он отличался разве что большим числом сенсоров и систем связи.
   Могло быть хуже, успокаивал он себя. По крайней мере, адмирал Фарквар и Дебора Анвин не пустили в ход платформы СО.
   За парочкой гиперзвуковиков стоял ряд носилок с ранеными бойцами. Медики налепляли на раны нанотехничсскис пакеты. Одну женщину пришлось уложить в ноль-тау капсулу - ее ранения требовали больничного ухода.
   Откуда-то собралась толпа любопытствующих, наполняя парк и выплескиваясь на подъездные дорожки. Полиция уже выставила ограждение, удерживая горожан на почтительном расстоянии.
   Близ магазина стояли девять пожарных машин. Механоиды, цепкие, как пауки, карабкались по стенам, волоча за собой шланги и закачивая в разбитые окна пену и ингибиторы горения. Четверть крыши уже выгорела, и из провала взлетали в ночное небо языки огня. Жар царящего в здании пламенного ада заставлял трескаться оставшиеся целыми стекла, увеличивая приток кислорода.
   "Мойсез" еще не скоро откроется для покупателей.
   У трапа штабного гиперзвуковика Ральфа поджидал Нельсон Экройд. Шлем он снял, открыв взглядам утомленное лицо человека, видевшего бесовские игрища.
   - Семнадцать раненых, трое убитых, сэр, - отчитался он готовым сорваться голосом.
   На правом его плече красовался медицинский нанопакет, боевой костюм был опален в нескольких местах.
   - А противник?
   - Двадцать три убитых, шестеро пленных, - он обернулся к горящему зданию. - Мои ребята, они справились. Нас учили с психами бороться. Но они разбили этих тварей. Боже...
   - Они молодцы, - поспешно поддержал его Ральф. - Но, Нельсон, это только первый раунд.
   - Так точно, сэр. - Экройд подтянулся. - Последний обход здания не показал ничего... но мы не всюду смогли попасть. Пришлось отойти, когда разгорелся пожар. Я оставил три группы на случай, если противник остался в здании. Когда пожар потушат, они сделают еще один обход.
   - Хорошо. Пойдем посмотрим на пленных.
   Бойцы рисковать не желали; шестерых пленных держали в парке, на расстоянии сотни метров друг от друга. Каждого окружали пятеро бойцов, державших пленников на прицеле.
   Ральф направился к тому, которого охраняли Дин Фолан и Каталь Фицджеральд, открывая тем временем канал связи с Роше Скарком.
   - Вам это может быть интересно, сэр.
   - Я соединился с сенсорами вокруг "Мойсез", когда взвод вошел внутрь, - датавизировал директор королевского разведывательного агентства. Сопротивлялись они отчаянно.
   - Так точно, сэр.
   - Если так будет каждый раз, когда мы находим их гнездо, мы можем разнести полгорода.
   - Перспективы перебить их тоже слабые, сэр. Они дерутся как механоиды. Прижать их к ногтю непросто. Эти шестеро - скорее исключение.
   - Я подключу к допросу весь комитет. Можно дать изображение?
   Нейросеть Ральфа сообщила, что понаблюдать за допросом в онлайне выходят члены совбеза Тайного совета в Атерстоне и гражданские власти в штабе полиции Пасто. Агент приказал блоку связи расширить канал до полного очувствления, позволяя абонентам доступ ко всей сенсорной информации.
   Каталь Фицджеральд приветствовал начальника едва заметным кивком. Пленник его сидел на траве, демонстративно не замечая направленных на него автоматов. Во рту он держал белую палочку, свободный кончик которой тускло тлел. На глазах Ральфа пленник втянул щеки, и огонек разгорелся ярче; сидевший вытащил из рта палочку и выдохнул тонкую струйку дыма.
   Ральф удивленно нахмурился и глянул на Каталя.
   - Меня не спрашивайте, босс, - пожал тот плечами. Ральф провел поиск по ячейкам памяти своей нейросети. Энциклопедический раздел выдал файл под заголовком "Курение табака".
   - Эй, вы! - воскликнул агент.
   Мужчина поднял голову и затянулся снова.
   - Si, senor.
   - Это дурная привычка, потому ее не практикуют уже пять сотен лет. Терцентрал даже отказал в экспортной лицензии на табачную ДНК.
   Лукавая усмешка.
   - Это уже после меня было.
   - Как вас зовут?
   - Сантьяго Варгас.
   - Лживый ублюдишко, - возразил Каталь Фицджеральд. - Мы провели проверку. Хенк Доил, старший кладовщик в "Мойсез".
   - Интересно, - заметил Ральф. - Скиббоу, когда его поймали, тоже назвался другим именем - Кингсфорд Гарпиган. Это вирус их заставляет?
   - Не знаю, сеньор. Вирус не знаю.
   - Откуда он берется? Откуда ты родом?
   - Я, сеньор? Из Барселоны. Прекрасный город. Показать бы вам. Много лет жил там. Немного лет счастливо, потом женился. Там и умер.
   Огонек сигареты осветил слезящиеся глазки, хитро поглядывавшие на Ральфа.
   - Ты там умер?
   - Si, senor.
   - Что за бред. Нам нужны факты, и быстро. Каков радиус действия вашего огненного оружия?
   - Не знаю, сеньор.
   - А ты попробуй вспомнить. Потому что иначе от тебя никакой пользы. И дорога тебе одна - в ноль-тау. Сантьяго Варгас затушил сигарету о траву.
   - Хотите видеть, как далеко я могу бросать огонь?
   - А как же.
   - Ладно.
   Он с ленцой поднялся на ноги.
   Ральф ткнул пальцем в пустующий участок парка. Сантьяго Варгас закрыл глаза и протянул руку. Ладонь его вспыхнула, и вдаль устремился поток белого пламени. Трава на его пути рассыпалась мириадами искорок. На расстоянии сотни метров поток начал расширяться и блекнуть, замедляя свой полет. На ста двадцати метрах от него остался лишь мерцающий туман, отметки "сто тридцать" он не достиг, рассеявшись в воздухе.
   Сантьяго Варгас счастливо ухмыльнулся:
   - Вот так! Здорово, сеньор, да? Тренируюсь, будет лучше.
   - Поверь мне, такой возможности у тебя не будет, - ответил Ральф.
   - Ну и ладно, - Похоже, зараженного это не заботило.
   - Как вы его генерируете?
   - Не знаю, сеньор. Просто подумаю, и огонь приходит.
   - Попробуем по-другому. Зачем вы этим стреляете?
   - Я не стреляю. Это был первый раз.
   - Твои приятели не слишком сдерживались.
   - Нет.
   - Тогда почему ты не присоединился к ним? Не сопротивлялся?
   - У меня с вами вражды нет, сеньор. Это те, страстные, дрались с вашими солдатами. Они приводили другие души, чтобы вместе быть сильнее.
   - Они заражали людей?
   - Si.
   - Сколько?
   Сантьяго Варгас развел руками.
   - Не думаю, чтобы в лавке хоть один избежал одержания. Уж простите, сеньор.
   - Ч-черт, - Ральф оглянулся на горящий дом как раз в тот момент, когда обрушилась очередная секция крыши. - Лэндон! - датавизировал он. - Нужен полный список работников ночной смены. Сколько их, где живут.
   - Сейчас будет, - ответил комиссар.
   - Сколько зараженных уехало прежде, чем явились мы? - спросил Ральф у Варгаса.
   - Не знаю, сеньор. Грузовиков было много.
   - Они отправились вместе с заказами?
   - Si. Сели в кузов. У вас теперь нет места за рулем. Все механика. Очень умно.
   Ральф в ужасе воззрился на угрюмого человечка.
   - Мы сосредоточились на пассажирских машинах, - датавизировала Диана Тирнан. - Грузовой транспорт обрабатывался во вторую очередь.
   - Господи, если они выехали на шоссе, они могли уже отмахать полконтинента! - вскричал Ральф.
   - Я изменю приоритеты поиска для ИскИнов.
   - Если хоть один Мойсезовский грузовик еще на ходу - расстреляйте с платформ СО. Выбора у нас нет.
   - Согласен, - поддержал адмирал Фарквар.
   - Ральф, спроси его, кто из посольских был в "Мойсез", - попросил Роше Скарк.
   Ральф сдернул с пояса процессорный блок и вызвал на экран облики Джекоба Тремарко и Анжелины Галлахер.
   - Ты видел кого-нибудь из них в лавке? - спросил он Варгаса, сунув ему устройство под нос. Человечек призадумался.
   - Кажется, его.
   - Значит, остается найти Анжелину Галлахер, - заключил Ральф. - Были еще процессорные сбои в городском транспорте?
   - Три возможных, - датавизировала Диана. - Два мы уже засекли. Оба такси из космопорта.
   - К каждому направить по взводу. И присмотрите, чтобы в каждый попало несколько бойцов с опытом. А третий?
   - Автобус "лонгхаунд", вылетел из космопорта через десять минут после приземления зараженной троицы рейсом на юг, до самой оконечности Мортонриджа. Сейчас выясняем местоположение.
   - Хорошо. Я возвращаюсь в штаб. Здесь мне делать нечего.
   - А с ним что? - поинтересовался Нельсон Экройд, ткнув пальцем в сторону пленника.
   Ральф оглянулся. Варгас нашел где-то новую сигаретку и теперь тихонько ее посасывал.
   - Я могу идти, сеньор? - спросил он с надеждой. Ральф ответил на его улыбку столь же фальшивой.
   - Ноль-тау капсулы с "Эквана" еще не прибыли? - Датавизировал он.
   - Первую партию доставят в космопорт Пасто через двенадцать минут, подсказала Викки Кью.
   - Каталь, - вслух произнес Ральф, - выясни, будет ли мистер Варгас сотрудничать с нами и дальше. Я хотел бы выяснить пределы подавляющего поля и этого... эффекта иллюзий.
   - Слушаюсь, босс.
   - Потом отвези его и остальных на экскурсию в космопорт. Всех до одного.
   - С удовольствием.
   Лойола-холл считался самым престижным концертным залом Сан-Анджелеса. Под его куполом - в обычную для города благодатную погоду складывавшимся помещалось двадцать пять тысяч зрителей. От ближайшей магистрали к зданию вели прекрасные подъездные пути, на соседней станции подземки сходились шесть главных городских линий; были даже семь посадочных площадок для личных самолетов. Были пятизвездочные рестораны и закусочные, сотни уборных и дружелюбный, опытный персонал, в сотрудничестве с полицией проводивший до двухсот концертов в год.
   Система работала с эффективностью кремниевого процессора. До сего дня.
   Еще до шести утра к Лойола-Холлу начали стекаться возбужденные подростки. Сейчас было уже полвосьмого вечера, и зал окружало кольцо фанатов человек в двадцать шириной. У входов царила такая давка, что только полицейские механоиды могли навести хоть подобие порядка, да и те не справлялись - детвора с восторгом поливала их лимонадом и замазывала мороженым сенсоры.
   Все места в зале были заняты - каждый билет был куплен не за один месяц. Проходы тоже забивали зрители, неизвестно как просочившиеся сквозь турникеты с процессорным контролем. Перекупщики билетов наживали миллионы те, которых не арестовала полиция и не забили ногами исступленные школьники.
   Это был заключительный концерт тура Джеззибеллы, проходившего под названием "Моральное банкротство". В течение пяти недель система Новой Калифорнии подвергалась массированной медиа-атаке, по мере того как певица от одного астероидного поселения к другому спускалась к поверхности планеты. Слухи - что во время ее концертов АВ-проекторы излучают запрещенные активент-сигналы, вызывая у слушателей оргазм (вранье, заверял официальный пресс-релиз, всепоглощающая сексуальность самой Джеззибеллы не нуждается в искусственном подкреплении). Преувеличения - что младшая дочка президента влюбилась в нее во время первой же встречи, после чего сбежала из Синего дворца, чтобы пробраться за кулисы после концерта (Джеззибелла была польщена высокой честью познакомиться со всеми членами первого семейства, и за кулисы запретили вход всем, кроме персонала). Скандал когда двоих членов группы, Бруно и Буша, арестовали за нарушение закона об общественной нравственности перед воскресным клубом пенсионеров, после чего выпустили под залог в 1 000 000 новокалифорнийских долларов. (Бруно и Буш были поглощены актом большой, чистой и прекрасной любви, пока эти старые извращенцы подглядывали за ними при помощи усиленных сетчаток.) Вульгарная самореклама - когда Джеззибелла посетила (как частное лицо, никаких съемок, пожалуйста) детскую больницу в бедном районе города и пожертвовала полмиллиона фьюзеодолларов в больничный фонд бактериальной терапии. Цензорский ужас - когда она открыто демонстрировала окружающим своего тринадцатилетнего спутника Эммерсона (мистер Эммерсон приходится Джеззибелле троюродным братом, и в его паспорте ясно указан возраст шестнадцать лет). Полный восторг зрителей и официальное предупреждение от полиции после необыкновенно кровавого боя между охраной труппы и репортерами-одиночками. И буря исков по делам о клевете, поднимаемая менеджером Джеззибеллы Лероем Октавиусом, стоило кому-либо хоть предположить, что певице больше двадцати восьми лет.
   И за все пять недель она не дала ни единого интервью, не сделала ни одного высказывания помимо того, что приходилось говорить со сцены. Не было нужды. За этот период местное отделение "Уорнен-Касл Энтертеймент" датавизировало по всепланетной сети восторженным поклонникам тридцать семь миллионов копий ее последнего альбома "Жизнь в движении"; старые записи продавались не хуже.
   Звездолетчики, имевшие обыкновение зашибать легкие бабки, распродавая копии альбомов пиратам-распространителям в системах, где релиза еще не было, проклинали свое несчастье, стоило им попасть в системы, посещенные Джеззибеллой за последние восемнадцать месяцев. В этом и заключался смысл концертных туров. Альбом - каждые девять месяцев, десять гастролей в год; иначе бутлегеров не обогнать. Не готов к такой нагрузке - стриги купоны с родных планет. Немногим удавалось стать звездой галактической величины. Перелеты требовали больших денег, а прижимистые магнаты вкладывали свои сбережения неохотно. Артист должен был показать высочайшую степень профессионализма и упорства, прежде чем в него решат вложить миллионы и миллионы фьюзеодолларов. Но когда порог перейден, деньги, согласно старинной пословице, начинали делать деньги.
   Высоко над ужасающе дорогими декорациями и пакетами мощных АВ-проекторов сканировал толпу оптический сенсор. Проходили монотонной чередой лица, по мере того как объектив просеивал ряды и балконы. Фанаты легко делились по категориям: восторженные и энергичные - самые младшие; шумные и выжидающие - ближе к двадцати; нетерпеливые, уже обдолбанные, нервные, испуганно преклоняющиеся, даже те немногие, кто с куда большим удовольствием занялся бы совсем другими делами, но вынужден был прийти, чтоб не обижать того, с кем пришел. Здесь можно было найти любой костюм, который носила Джеззибелла в своих альбомах, - от самых простых до павлино-пестрых.
   Сенсор выхватил из рядов зрителей парочку в одинаковых кожаных костюмах - парень лет девятнадцати-двадцати и с ним девушка чуть помладше. Они стояли, обнявшись, оба молодые, здоровые, жизнерадостные, явно очень влюбленные.
   Джеззибелла оборвала датавиз.
   - Эти двое, - бросила она Лерою Октавиусу. - Мне они нравятся.
   Омерзительно толстый менеджер покосился на торчащий из процессорного блока у него на поясе проекционный цилиндрик, запоминая блаженные лица.