Гаркушев Евгений Николаевич. Ничего, кроме магии

   – Ты говоришь – время, как струя? – заинтересованно спросил Сергей. Он чувствовал себя умиротворенным, спокойным и не прочь был поговорить на абстрактные темы, тем более что в мыслях царила необыкновенная ясность и решение любой проблемы приносило несказанное удовольствие. Жаль только, что слова совершенно не поспевали за мыслями. – А какое время у вас, в Авеноре?
   – У нас оно тяжелое, вязкое и ароматное. Течет, словно поток свежего майского меда. Может быть, я говорю слишком образно, но мне внушали такое представление с раннего детства. Мой первый учитель, Маэгрин Мудрый, советовал воспринимать время именно так. Трудно отказаться от детских ощущений, да и незачем… Для меня время – поток благоуханного меда в жаркий полдень. Меда, который льется из деревянной медогонки с медными клепками в большой глиняный сосуд. Сосуд – наша память, а медогонка – жизнь, будущее, вероятности и возможности… Благодаря такому восприятию и мироощущению у меня хорошая реакция, поэтому я могу запомнить много. Мы можем управлять временем, хотя, в конечном итоге, время управляет всеми нами… Вспомни свое детство. Тогда каждый день казался вечностью. А потом время начало сжиматься и лететь, как в дурном сне. Когда появляется такое ощущение, это означает, что человек начинает стареть Но само время не изменяется. Оно вечно и неизменно. Изменяется только твое мироощущение…
   Сергей молча кивнул головой. До наступления полной темноты ждать было еще очень долго – целых пятнадцать минут. За это время можно было сочинить поэму – благо слова сами складывались в стихотворные строки. Или выучить какой-нибудь язык. Жаль только, самоучителя под рукой не было.
   Сергей мысленно стал проигрывать все варианты передвижения по базе, возможные опасности и свою реакцию на них. Некоторые детали они обговорили с Ульфиусом. Через пятнадцать минут Сергей спокойно улыбнулся и сказал:
   – Ну, к бою. Я пошел.
   Он спрыгнул с дерева, вытащил из спрятанной в бурьяне сумки необходимое снаряжение и трусцой побежал к забору. Не потому, что куда-то спешил. Спешить было незачем. Просто так было удобнее и разумнее.
   Одним точным движением Сергей приставил лестницу к забору. Раньше он никогда не подумал бы, что в такой простой операции столько тонкостей. И что их можно настолько детально рассчитать. Чтобы угол наклона лестницы был идеальным. Чтобы ее концы не высовывались над забором. Чтобы лестница не упала. Чтобы можно было откинуть ее от забора одним движением ноги, когда будешь наверху.
   Почти не касаясь лестницы руками, Лунин поднялся, три раза щелкнул кусачками, освобождая себе проход. На долю секунды встал на забор, откинул лестницу, спрыгнул вниз, в густую траву. Подниматься не спешил: огляделся, прислушался. Все тихо. Побежал, пригибаясь, к маленькому сараю, где рабочие хранили лопаты, ломы и прочий строительный инструмент. Без происшествий. Дальше.
   На земле ярким светом горели круги и длинные крученые линии. Сергей понимал, что на самом деле они вовсе не светятся. Просто своим теперешним зрением он хорошо их различал, а каким-то шестым чувством ощущал, что от них исходит опасность. Круги он обходил подальше, а линии перепрыгивал.
   Лунин уже подходил к складу ГСМ, когда завыла сирена. Еще до этого что-то странно кольнуло молодого человека в спину, и он забеспокоился: не смотрит ли кто? Но никого не увидел и двинулся дальше, перебегая от укрытия к укрытию. Оглушительный вой сирены его нисколько не испугал. Он даже не вздрогнул.
   – Обнаружили, – без паники, как на учениях сказал себе Сергей. – Взрываю склад, сам ухожу в тыл к ангару, где они держат свой новаторский агрегат.
   Он упал на бок, подкатился к складу ГСМ. Здесь и стрелять в него остерегутся – не станут ведь они из-за него свой склад взрывать? А он стесняться не будет. Снял с пояса две гранаты – противопехотную и противотанковую. Приметил место, куда можно гранаты положить, чтобы их со стороны задней стенки ангара видно было. Пополз в траве, не поднимая головы.
   Сирену отключили. Сейчас, наверное, цепью пойдут. Сергей слегка приподнял голову, чтобы было видно, если кто-то будет стоять прямо над ним.
   До ангара дополз быстро. Развернулся, встал на колено, прицелился в заранее установленные рядом со складом ГСМ гранаты и выстрелил из подствольного гранатомета. Может быть, оставленный «подарок» и не сдетонирует, но и обычного взрыва должно хватить, чтобы взорвать склад к чертовой бабушке. Бочки с бензином рабочие туда вкатывали просто так. И земляной насыпи никакой нет: небрежность, господа!
   Склад ухнул, взметнув к черному небу столб багрово-алого пламени. Заорали люди, послышались автоматные очереди. Сергей только усмехнулся. Достал из кармана гранату, размахнулся, кинул в стену ангара. Он был обшит металлическими листами. Какой-нибудь да сорвет…
   Расчет оказался верным. Два листа от взрыва слетели, в стене образовалась дыра. Внутри ангара было светло. Сергей воочию увидел ту загадочную Машину, из-за которой начались неприятности Наташи, про которую они столько говорили в последнее время. Машина как машина. Похожа на большой станок с числовым программным управлением.
   Сергей бросился в проем, когда услышал треск нескольких автоматных очередей, слившихся в одну. И тут же в затылок кольнула мысль: доставай меч! Это был мысленный сигнал, посланный Ульфиусом.
   Поскольку до сих пор магистр вообще не вмешивался в его действия, Сергей понял – опасность серьезная. Он уронил на землю автомат. Тот еще не долетел до земли, а меч уже был извлечен из ножен. Сергей обернулся и занял оборонительную позицию. Вовремя! Сзади серой тенью летел к нему чудовищных размеров пес с горящими глазами.
   «И встретятся тебе разные монстры, клыкастые и шипастые», – молнией пронеслось в голове.
   Если бы не скорость реакции, которой обладал сейчас Сергей, он бы, конечно, не успел отразить атаку собаки. Даже не успел бы обернуться. Но сейчас он, как в замедленной съемке, поднял меч. Пес тоже мчался, едва переставляя лапы.
   Мысли работали настолько быстрее мускулов, что казалось, все вокруг застыло.
   У монстра была прекрасная реакция. Он увидел меч, попытался уклониться в сторону – но не тут-то было. Тело собаки уже находилось в прыжке, и ему не от чего было оттолкнуться, чтобы изменить положение. Первый закон Ньютона работал на Сергея, и он, становясь в стойку, успел тщательно обдумать этот факт. Чудовище подвела привычка бросаться на беззащитных, ничего не подозревающих и не имеющих возможности защищаться людей. А приложить свою силу, чтобы изменить ситуацию согласно третьему закону Ньютона, монстру было некуда.
   Меч с хрустом вошел в череп пса, разрубая его надвое, и продолжал крушить его кости и внутренности. Холодная кровь полетела Сергею в лицо, но уклониться от нее он не мог – скорости движений не хватало. Приходилось терпеть.
   Разрубленный пес упал к ногам молодого человека. Время опять потекло быстрее. Взмыленный от огромного мышечного напряжения, Сергей подобрал автомат и бросился внутрь ангара, за ящики. Кто-то выстрелил в него. Пристроившись за ящиком, Сергей отстегнул от пояса противопехотную гранату и бросил ее туда, где должен был находиться стрелок. Взрыв вышел каким-то странным. А сзади Сергей ощутил будто бы легкий толчок. Оглянувшись, он увидел голубое сияние, а в темноте за пределами ангара – человека, который стрелял в него из пистолета. Вернее, неясный человеческий силуэт и вспышки выстрелов.
   Отвечать на огонь было некогда. Браслет Ульфиуса, похоже, защищал его надежно. Сергей снял с пояса противотанковую кумулятивную гранату и бросил ее туда, где, по его расчетам, должна была находиться Машина. Уж дыру граната в ней наверняка прожжет, если танковую броню пробивает!
   Но тут Сергей вдруг почувствовал сильную боль. Воздух вокруг него вспыхнул. Серьезных повреждений он вроде бы не получил, но боль была настолько нестерпима, что у него невольно вырвался стон.
   «Не иначе присветили в меня заклинанием, – решил Сергей, слегка оправившись. – Ульфиус, кажется, говорил, что второго попадания браслет может не выдержать. Надо срочно отсюда сваливать».
   Он попытался подняться, но тут воздух вспыхнул еще раз, боль стала просто чудовищной, и Сергей потерял сознание.
   И вот он здесь, в сумрачной безлюдной степи. Очень странной, надо заметить.
   «Уж не на том ли я свете? – подумалось Сергею, когда он дошел в своих воспоминаниях до развязки боя. – Ведь сбежать я никуда не успел. И тем не менее ни ангара, ни боевиков не видно. Память я тоже вряд ли потерял, такое только в фильмах бывает…»
   Сергей отметил, что сознание по-прежнему работает ясно. Не так четко, как после настройки его Ульфиусом, но все же гораздо лучше, чем обычно.
   «Нет, на том свете тело болеть не должно, – решил он почему-то. – Да и вообще, где же туннель со светом впереди, где блаженство? Хотя блаженства-то я, может, и не заработал… Что там говорил Ульфиус о мирах нематериальных?»
   Слева начал разгораться свет. Сергей повернул голову и увидел встающее из-за горизонта светило. Это была не луна – слишком маленькая и светила ярко. Но и не солнце. Вполовину меньше и не такое яркое. Заниматься метафизическими рассуждениями больше не хотелось. Трава под лучами неизвестного небесного тела засеребрилась, засверкала темно-изумрудным светом, полыхнула сиреневыми оттенками. Сергей поднялся, подпрыгнул – и понял, что, лежа неподвижно, не заметил самого главного – сила тяжести здесь меньше, чем на Земле! Стало быть, он не на своей родной планете!
 
   Наташа попыталась ударить разгильдяя в коричневой одежде ногой, но не тут-то было! На вид такой неуклюжий, он и сейчас как будто просто неловко пошатнулся, но Наташа ударила в пустоту, охнула и начала падать. А бандит быстро придвинулся к ней и крепко схватил за талию.
   – Осторожнее, – посоветовал он. – Так и зашибиться недолго.
   Наташа попыталась ударить державшего ее человека растопыренными пальцами в лицо, как учил ее когда-то Сергей, но незнакомец оказался быстрее и мягко перехватил ее руку.
   – Ты что, всегда такая злая? Я ведь тебе ничего плохого не сделал.
   Голос был по-прежнему хриплый, но не такой противный, как показалось ей поначалу.
   Наташа отвечать не собиралась. Она извернулась и укусила державшего ее мужчину за руку, чуть ниже локтя. На этот раз он то ли не успел увернуться, то ли просто не захотел избежать укуса – просто с удивлением смотрел, как девушка грызет его плоть. Похоже, особых неудобств это ему не доставляло. Во всяком случае, он не закричал и не скривился, хотя зубы у девушки были крепкие и челюсти она сжала сильно.
   – Послушай, может, отойдем друг от друга на два шага и просто поговорим? – спокойно предложил он. После этого разжал руки и попытался отступить, хотя как отступишь, когда в тебя впились зубами?
   «Вот смеху-то», – подумала Наташа, разжала зубы и поспешно отбежала на три шага назад.
   – Ты всегда нападаешь на незнакомых людей? – спросил мужчина. – Или в ваших краях такой вид приветствия? Я слышал, ты меня искала…
   – А кто ты такой? – спросила Наташа, тоже сразу перейдя на ты.
   – Здесь меня называют Бонуцием, – ответил мужчина.
   – Рассказывай, – усмехнулась Наташа. Этот бродяга – легендарный Бонуций, о котором ей прожужжали все уши?
   – И тем не менее я и есть Бонуций, – ничуть не обидевшись, ответил мужчина. – Ты что, видела когда-то Бонуция или его изображения, если отказываешься признать, что Бонуций – это я? Или тебе описывали меня по-другому?
   – Вообще-то нет, – призналась Наташа.
   – Самое опасное – идти на поводу у собственных ни на чем не основанных представлений, – нравоучительно заметил мужчина. – Они всегда субъективны и зачастую ошибочны.
   После этой тирады Наташа начала склоняться к мысли, что напугавший ее человек, вполне возможно, и есть тот самый загадочный Бонуций. Обычный хулиган вряд ли знает такие умные слова.
   – А что вы здесь делаете? – спросила Наташа, перейдя на вы. Если подозрительный тип окажется Бонуцием, с ним нужно быть повежливее.
   – Довольно странный вопрос. – Мужчина сделал вид, что удивился, но было ясно – гримасничает. – Я здесь живу. По-моему, гораздо уместнее другой вопрос: что ты здесь делаешь? И зачем ты хотела видеть Бонуция? Я так понял, что ты рассказала о своем желании всем, кому могла: людям, каухури, эльфам. Бонуций перед тобой – и что же ты делаешь? Пытаешься меня избить и кусаешь за руку. Неужели я чем-то так сильно насолил тебе, загадочная незнакомка, что ты решила непременно разыскать меня для того, чтобы отомстить за обиду? Если так, то давай попробуем выяснить, в чем дело. Может быть, я смогу исправить положение? До сих пор в этих краях на меня серьезно обижались лишь жители славной Деревни Посреди Леса, да и то лишь потому, что ваш покорный слуга, невоздержанный на язык, нарек их деревню Забодаевкой, К сожалению, название пристало…
   Наташа потупилась и покраснела. Похоже, это и вправду Бонуций! А она действительно вела себя, как сумасшедшая.
   – Видите ли, я хочу попросить прощения, – потупилась она. – Я приняла вас за бандита…
   – Какой изысканный комплимент! – улыбнулся Бонуций – Ну, забодаевцы, во всяком случае, отомщены. Я слышал, они оказали вам широкое гостеприимство.. Меня до сих пор никто не принимал за бандита. Но вам виднее. Поэтому вы на меня и напали? Вы всегда нападаете на бандитов первая? Очень отважная девушка! И какой пример беззаветной борьбы со злом! И искали вы меня лишь потому, что с самого начала решили, будто я бандит? А теперь, я так понял, вы уверились в обратном? Или нет? Тогда за что вы просите прощения? Я что-то не совсем хорошо вас понимаю…
   Было совершенно непонятно, шутит Бонуций или говорит серьезно. С одной стороны, его слова можно было принять за чистую монету. С другой, глаза его лукаво поблескивали.
   – Вы сказали, что хотели попросить у меня прощения за то, что приняли меня за бандита, – продолжал развивать свою мысль Бонуций. – Все равно логики ваших действий я не пойму. Если вы приняли меня за бандита, а потом убедились в обратном, зачем было нападать? Если же вы сразу поняли, что я бандит, и поэтому напали, то за что просить прощение? Или вы пытаетесь усыпить мою бдительность? В этом случае мне, наверное, стоит поостеречься…
   У Наташи голова пошла кругом от всех этих предположений.
   – Я обычно не нападаю на бандитов, – скромно ответила девушка. – Бандиты нападают на меня. А я пытаюсь защищаться.
   – Прискорбно, – вздохнул Бонуций. – Но в этих краях нет бандитов, если не относить к таковым купцов-гномов и меня Но я не хочу быть бандитом, и, если не брать во внимание ваше частное мнение, я бандитом и не являюсь. Гномы же – бандиты лишь для тех, кто с ними торгует. Поэтому можете быть совершенно спокойны.
   – А дикие звери? – вновь спросила Наташа, которой за каждым кустом мерещился лев.
   Бонуций понял опасения Наташи с полуслова, хотя вопрос о зверях совершенно не относился к разговору о преступных наклонностях Бонуция и его знакомых.
   – Диких зверей много. Но их-то зачем бояться?
   – Как зачем? – удивленно улыбнулась Наташа. – Съедят.
   – Съедят? – переспросил Бонуций. – Нет, не съедят. Они, знаете ли, не едят ничего живого. Закона взаимопожирания здесь нет и никогда не было. Здешние дикие звери едят травку, коренья, плоды, семена. Друг друга не едят. Я им не велел.
   Последняя фраза Наташу озадачила. Это еще что за новости? Сумасшедший-эгоцентрист? Местный святой? Или юродивый? А что, очень даже похоже…
   – Пойдемте ближе к моему жилью, – предложил Бонуций. – Там и вода есть, и тень, и крыша над головой. Здесь бывают весьма обильные дожди, и по ночам холодно. К тому же вы, наверное, голодны… Надеюсь, ни меня, ни моих друзей вы есть не станете?
   – Пока не стану, – буркнула Наташа. Ей отчего-то стало очень стыдно.
   Бонуций развернулся и размашисто зашагал по степи. Наташа еле поспевала за ним.
 
   Волосатый достал из-за пояса широкий кривой нож, лезвие которого тускло блеснуло синевой, и вспорол им брюхо крысы. Пар повалил еще гуще. Судя по тому, что дыхание крысы было холодным, нагрела ее термическая пуля или граната, которую Охотник послал ей в пасть.
   – Приманка, не стесняйся, – обратился Охотник к Кравчуку. – Подходи, угощайся. Мы сегодня хорошо поработали. Специального приглашения не жди. Мне, вообще-то говоря, все равно, поешь ты или нет.
   Сказав это, вопосатый отхватил какой-то кусок от внутренностей крысы и отправил его в рот, довольно урча.
   – От цепи отвяжи, – попросил Кравчук.
   – Карабин сам отстегнешь, не барин. Я к тебе в обслугу не нанимался. Ты мне помогать приставлен.
   Владимир Петрович на ощупь отстегнул карабин, который до этого был замкнут намертво, и обошел крысу по кругу. Есть ему хотелось, но только не крысиное мясо. Впрочем, на другую пищу рассчитывать не приходилось.
   – Наручники сними, – попросил он. – Куда я от тебя убегу?
   – Ну уж нет, приманка, – усмехнулся волосатый. – Ты меня в два раза выше. Может быть, и сильнее, хотя вряд ли. Да и вообще, приманке наручники положены по статусу. Рот у тебя свободен, кляпа нет. Питайся.
   – Что ж, сырым мясо есть? – вздохнул Владимир Петрович.
   – Как же иначе? Я ведь разносолов не требую. Кушаю, что дают. И ты, приманка, не брезгуй.
   Владимир Петрович со вздохом встал на четвереньки, опустил лицо к крысиным внутренностям и впился зубами в холодное мясо Оно сильно отдавало машинным маслом и на вкус было омерзительным, но есть хотелось так, что на подобные мелочи уже можно было не обращать внимания.
   «Видела бы меня Маша», – вздохнул Кравчук.
   Вспомнив деликатесы, которые готовила жена, и, самое главное, нормальную прошлую жизнь, Владимир Петрович чуть не заплакал. О детях думать было еще тяжелее…
 
   Идти вроде бы было некуда, но сидеть на месте и ожидать неизвестно чего Сергей тоже не собирался. Он немного постоял, рассматривая оставшиеся в небе тусклые звезды, и решительно зашагал навстречу показавшемуся из-за горизонта неяркому светилу. Шагалось легко. Небольшая сила тяжести, ровная поверхность почвы как нельзя больше подходили для пеших походов. Одна беда – Сергей никак не мог определить, сколько он прошел. Ровная, как футбольное поле, земля, однообразные травяные поляны, отсутствие каких бы то ни было ориентиров делали невозможной всякую оценку расстояния. Если бы не маленькое солнце, Лунин бы даже не определил, не кружит ли он по бескрайнему полю.
   Здешнее светило было странным. Света оно давало, как в светлых сумерках на земле, однако же пригревало изрядно. Лунин решил, что тепло из-за большой плотности ультрафиолетового или инфракрасного излучения. Если дело в ультрафиолете, здесь можно сильно обгореть! Особенно голому…
   Ровные поля, похоже, нигде не заканчивались. Сергей, по его расчетам, прошел километров двадцать, но не нашел абсолютно ничего интересного. Хотелось пить, однако воды здесь не было. Дождь пока тоже не собирался, да если и пойдет, как собрать воду?
   Вдруг стало светлее. Лунин оглянулся и увидел второй огненный шар, выплывающий из-за горизонта. Он был еще меньше первого, светил не так ярко, красноватым светом. Было ясно, что новый небесный объект – не луна и не далекая звезда.
   Сергей продолжал идти, размышляя, при каких обстоятельствах звезды могут двигаться навстречу друг другу, как будет сказываться на движении взаимное притяжение. Самое интересное, что аспирант-физик стоял на гелиоцентрических позициях, то есть считал, что обе звезды вращаются вокруг неподвижной планеты, на которой он сейчас стоит. Доктрины Ульфиуса о первичности магии делали свое дело. Неподготовленный к таким неожиданным поворотам судьбы, Сергей незаметно начал переходить к искаженному миропониманию.
   В другое время тот факт, что он находится на неведомой планете, привел бы Сергея в неописуемый восторг. Но сейчас он рассуждал об этом отстраненно, одновременно прикидывая, как бы отсюда выбраться.
   – Однако пора бы уже найти что-нибудь или кого-нибудь. – Сергей тяжело вздохнул. К сердцу подкатывало отчаяние. – Звезды звездами, но мне нужно пить и чем-то питаться.
   Интересное не заставило себя ждать. Прошло еще минут двадцать, и в нескольких шагах от Сергея, примерно в метре над землей, произошла небольшая вспышка – а может быть, просто образовался разрыв в пространстве. Оттуда на землю выпал человек в дымящейся одежде.
   – Надо же, как все неожиданно, – удивился Сергей – А я, как назло, в таком неподобающем виде!
   Действительно, разгуливающий по степи человек, единственной одеждой которого является металлический браслет, на Земле выглядел бы странно. Оставалось надеяться, что здесь другие понятия о приличиях.
 
   Белоусов оправился от налета на базу довольно быстро и теперь ждал визита в «Барс» представителей правоохранительных органов. Такая пальба здесь была! Небось полгорода проснулось. Незарегистрированные автоматы и ружья спрятали в потайной подвал, оставили при себе только разрешенные пистолеты. Раненых отправили в частную больницу – могли ведь люди пострадать при самопроизвольном взрыве склада? Убитых закопали в заранее приготовленной для такого случая яме. Пропали люди При нынешней жизни – бывает… Впрочем, насмерть пришибло только Гвоздя и Щербакова, которого полоснула по горлу собака. Остальные отделались ранениями разной степени тяжести.
   Неизвестно, что случится дальше, однако, похоже, этих налетчиков на тот свет спровадить удалось. Непонятно, правда, что случилось с летающим колдуном. Но уж больно громко верещал он, когда его начало втягивать в Машину. Наверное, колдовство на колдовство напоролось.
   «Так вам и надо, – мстительно думал Белоусов. – Вас бы еще, голубчиков, живыми взять. Много интересного рассказали бы».
   По-видимому, загадочные партнеры были в курсе относительно намерений врагов. Но с Белоусовым они своими соображениями не делились. Ни мальчишка-гаденыш, ни другие эмиссары проектировщиков Машины после боя в «Барсе» замечены не были. А в кустах неподалеку от ангара молодой Слава нашел раскаленный докрасна меч. Нашел и доложил Белоусову. Тот приказал меч припрятать – может быть, пригодится. Да и вообще, диковинное дело – таскать с собой меч. Не зря, наверное, подручный мага его с собой прихватил И собаку он, говорят, мечом разрубил…
   Представители органов появились в «Барсе» минут через сорок после взрывов и пальбы – как раз тогда, когда дядя Миша ставил на место бульдозер, которым заравнивал свежую могилу.
   Белоусов встретил их у ворот, предложил осмотреть территорию, начал врать про взрыв бочек с бензином и канистр. Капитан в сопровождении автоматчиков ППС довольно кивал, время от времени повторяя.
   – А пожарникам-то придется а-а-громный штраф заплатить.
   Белоусов с капитаном соглашался. Сунул ему, между делом, сто долларов – на всякий случай. Капитан сразу стал покладистее и больше не рвался осматривать территорию, но Белоусов, неведомо зачем, едва ли не силой потащил его внутрь. Наверное, ему очень хотелось показать, что все чисто. Действительно, сработали оперативно, даже свежую кровь землицей присыпали.
   Когда замдиректора «Барса» в сопровождении капитана подошел к дымящемуся складу (бензин выгорел быстро, теперь догорали доски и резина), он заметил там паренька-курьера. Тот шмыгал носом и неодобрительно поглядывал на милиционера.
   – Дяденька, а чего сюда менты поганые приперлись? – вдруг громко спросил он Белоусова. – Это частная собственность. Что они незаконно вторгаются?
   Милицейский капитан, однако, никак на эту наглую реплику не отреагировал.
   «Неужели сто долларов так подействовали? – подумалось Белоусову. – Да нет, не может быть, чтобы он за сто долларов такое от пацана стерпел. Доллары-то уже в кармане, обратно отдавать не придется. И бровью не повел. Может быть, он глуховат?»
   – Ишь, менты поганые, распоясались, – подойдя вплотную к капитану, заявил тинейджер. – Мусора. Честным бизнесменам житья не дают. Подумаешь, постреляли из автомата немного. Гранаты покидали. А им какое дело? Никого ведь постороннего не убили! Своих только Миша на пустыре закопал!
   Милиционер, казалось, не услышал и этой реплики.
   – Сгинь отсюда, гаденыш, – сделав страшные глаза, приказал Белоусов.
   – Кому это вы? – удивился капитан. Но решил, что в темноте не заметил какого-то рабочего, и не придал словам Белоусова большого значения.
   – У, ментяры поганые, – продолжал ныть подросток. – Чуть в приемнике-распределителе не сгноили твоего родного племянника, Белоусов, а ты им спускаешь. Из ружья пальни в этого капитана – ему мало не покажется! Или просто ему врежь, от души! Он же мент, а ты с ним любезничаешь! Видели бы тебя братаны!
   Капитан по-прежнему наглого подростка не замечал. И только тут Белоусов сообразил, что или капитана загипнотизировали, или попросту «отвели ему глаза». Может быть, конечно, галлюцинации были и у Олега Семеновича, но слишком уж реальным был сморкающийся то и дело подросток.