Страница:
астрономических величин. Примерно в той точке, где раньше начиналась
поверхность Земли, Люцифер был уже, похоже, разрушен до основания. Его
затягивало в гравитационный колодец все глубже и глубже, быстрее и
быстрее, по форме он уже ничем не напоминал астероид, это было теперь
спиралевидное облако, плотность которого росла на глазах; наконец в
глубине его засверкали яркие искры - это говорило о том, что более или
менее крупные обломки астероида врезаются друг в друга на совершенно
немыслимых скоростях.
Искры и взрывы становились все ярче, безумное действо вступило в новую
стадию. Вспышки излучения фиксировались приборами по всему
электромагнитному спектру, из глубин гравитационного колодца
выплескивались гамма-, рентгеновские, ультрафиолетовые, видимые,
инфракрасные и радиолучи. И вдруг неистовство улеглось так же неожиданно,
как нарастало. Последняя вспышка, потом недолгое мерцание, потом последний
язычок пламени, погасший с внезапностью задутого ветром огонька свечи.
И ничего не осталось. Совсем ничего.
- Пусть радиолокатор просканирует околоземное пространство, - попросил
Веспасиан.
- Уже сканирую, - ответил голос Джейни. - Отражения нет. Повторяю,
никакого ответного сигнала.
Люсьен нагнулся ближе к экрану.
- Черт возьми, Веспи, как это может быть? Что произошло с астероидом?
Разве от него не должны были остаться обломки?
- Он исчез, - проговорил Веспасиан. - Подумай об этом хорошенько,
Люсьен. Какой источник гравитации способен засосать весь астероид, не
оставив и следа? Ни обломков, ни сигнала, ни радиации, ничего. Ну,
догадался? Люцифер просто провалился в черную дыру.
Теперь Веспасиан знал, почему масса Земли увеличилась на пять
процентов. Он только что видел показательный пример. Она так же обратилась
в ничто, как и Люцифер. Возможно, Земля попала в черную дыру массой в пять
процентов от ее собственной. Так или иначе, это неважно. Он знал, что
произошло с Землей. Не как, не где, а что.
- Черная дыра с массой, равной массе планеты Земля, - прошептал
Веспасиан. - Черная дыра, которая раньше была Землей.
"Обсуждение не удалось", - решила Сондра.
Ларри упрямо отказывался признать, что Земля уничтожена, Уэблинг,
казалось, была в состоянии лишь отвергать чужие теории за неимением
собственных, а Сондра беспомощно переходила от одной дурацкой идеи к
другой. "Если мы крупнейшие специалисты по гравитации и от нас зависит
спасение человечества, то человечество в большой опасности", - подумала
Сондра.
Ларри все еще пребывал в унынии, а Уэблинг как раз собиралась выдвинуть
очередное возражение, когда дверь распахнулась. В комнату, держа в руках
карманный компьютер и толстую пачку распечаток, влетел доктор Рафаэль.
- Меня разбудила дежурная связистка, - без предисловия сообщил он. -
Только что пришло с ВИЗОРа. - Он говорил слабым, задыхающимся голосом. -
Связистка разбудила меня, чтобы передать это, и правильно сделала.
Сондра удивилась. Рафаэль не выносил, когда кто-то или что-то тревожили
его сон. Она посмотрела на смертельно бледное лицо директора. Он испуган,
и испуган всерьез. Но что может напугать больше, чем исчезновение Земли?
- Некий Макджилликатти, сотрудник ВИЗОРа, сделал некоторые подсчеты,
касающиеся... Земли. Вы знаете этого человека? На него можно положиться? -
спросил Рафаэль таким тоном, что стало ясно: он хочет, чтобы ему ответили:
"Нет".
- Я знаю, что о нем говорят, - осторожно сказала Уэблинг. - Это
человек, который годами не выходит из лаборатории. Не ладит с людьми,
уделяет слишком большое внимание мелочам. Часто не понимает, в чем суть
обнаруженного им явления, но его наблюдения и расчеты всегда выше всяких
похвал.
- Здесь он, кажется, снова не понял, в чем суть, - мрачно проговорил
Рафаэль.
Да, это был совсем другой Рафаэль. Сейчас невозможно было представить,
что еще несколько дней назад этот человек подавлял всех присутствующих
своими гневными выходками. Похоже, вместилище его чувств без остатка
захватили страх и отчаяние. Он бросил бумаги на стол, за которым сидели
его коллеги.
- Взгляните на распечатку, пока я выведу на дисплей этот массив. Прежде
чем думать, надо сначала посмотреть, в чем дело, - бормотал он себе под
нос.
Сондра взглянула на Ларри, а Ларри на Сондру. Бормотать себе под нос?
Значит, Рафаэль совсем потерял самообладание. Значит, он окончательно
раздавлен страхом.
- Интересно, какой вывод вы сделаете из этого отчета, - продолжал
Рафаэль. - Не хотелось бы, чтобы наши выводы совпали.
Ларри и Сондра склонились над печатным экземпляром отчета
Макджилликатти, а Уэблинг читала текст на мониторе из-за плеча Рафаэля.
Ларри сообразил первый.
- Гравитационное поле осталось, хотя Земля пропала и отсутствует
какой-либо другой видимый источник. А на радиоволне двадцать один
сантиметр появился сложный радиообъект, посылающий в пространство
регулярные сигналы. Макджилликатти не описывает структуру сигнала. Он
только говорит о его силе и искажениях, вызываемых гравитационным полем.
Он упустил из виду, что сигнал сложный и повторяющийся. Этого не может
быть. Сигналы естественного происхождения не могут... - Ларри на миг
задумался, и тут до него окончательно дошло. - Значит, эти сигналы
искусственные, - прошептал он. - Вот о чем мне говорят данные отчета.
Рафаэль бесстрастно кивнул.
- Я пришел к такому же выводу, - сказал он. - Я надеялся, что есть
другое объяснение, но тщетно. Эти сигналы искусственного происхождения.
Могла ли одна из радикальных группировок на Луне...
У Сондры поползли мурашки по коже.
- Искусственного происхождения. Подождите-ка...
Но Ларри не слушал. Он знал, какая техника требуется для создания
гравитационных волн. Мощностью, по крайней мере, не меньше, чем Кольцо
Харона. Невозможно, чтобы какая-то группировка соорудила устройство, хоть
как-то способное выполнить подобную работу, и сохранила это в тайне. Этого
не может сделать ни один человек.
- Сондра, эти сигналы и гравитационные волны искусственные. Значит,
Земля не просто исчезла, - сказал Ларри. - Кто-то ее унес.
- Мы знаем, что источник до сих пор посылает гравитационные волны и
этот радиосигнал. - Тайрон Веспасиан сидел за столом у себя в кабинете,
силясь успокоиться. Он чувствовал, что его движения излишне ровны, словно
он пытается не расплескать что-то в самом себе. Может, он чересчур
старается быть логичным, рассудительным, благоразумным, когда от разума
ничего не зависит?
- Сигнал подтверждает наши соображения. Это намеренное сообщение, а не
естественные радиопомехи. Пусть мы и не можем его прочитать.
- А откуда исходит этот сигнал? - спросил Люсьен.
Веспасиан неловко заерзал в кресле.
- Отсюда. Откуда-то с Луны. Он будто идет сразу отовсюду, от целого
ряда рассредоточенных по Луне передатчиков. Мы не можем найти источник.
- Вы не думаете, что из-за этого у нас могут возникнуть некоторые
трудности? - сказал Люсьен. - Земля исчезла через 2,6 секунды после того,
как ее коснулся луч; этого времени как раз хватает на то, чтобы световой
сигнал прошел от Земли до Луны и обратно. Слишком уж все это связано с
Луной, и кого-нибудь это может подвигнуть на нелепые подозрения. Если
против нас выдвинут обвинение, Марс и Сообщество Пояса астероидов могут
решиться на крутые меры.
Веспасиан кивнул, наклонился к Люсьену и понизил голос.
- Я тоже об этом подумал. Помнишь, лет десять назад они предлагали
взорвать Меркурий, чтобы добраться до залегающих в ядре металлов? Они
хотели создать второй пояс астероидов поближе к Солнцу и пользоваться
солнечной энергией. Официально Сообщество так и не приступило к созданию
бомбы-"Щелкунчика", а вдруг втихомолку ее давно соорудили? Луна почти
такая же, как Меркурий, только массой поменьше.
- Но мы тут ни при чем, - возразил Люсьен.
- Пять минут назад я навел справки. Оказывается, уже шесть группировок
взяли на себя ответственность за катастрофу. Три на Луне, две в уцелевших
космических домах и одна на Марсе. Радикальные группировки состоят из
психопатов, большинство из которых едва умеет держать отвертку. Ни одна из
этих группировок не способна осуществить подобный замысел. Они просто
пытаются путать карты, чтобы использовать несчастье каждый в своих целях.
Возьми хотя бы космический дом "Последний клан". Он уцелел, а я читал, что
болтают эти психи. Будто бы их терпению пришел конец, и потому они
покончили с Землей, источником генетической деградации и колыбелью низших
рас. Теперь никто не помешает им воспитывать своих суперменов.
Десятилетиями никто не принимал эти группировки всерьез. Они всегда брали
на себя ответственность за все случайные катастрофы, но раньше ситуация
была другая, и выяснить, что это чистой воды блеф, можно было проще
простого. Если же сейчас многие настолько спятили от страха, что поверят
им, мы можем попасть под огонь, - сказал Веспасиан. - Из-за этого чертова
болвана Макджилликатти, который посылает открытые сообщения с Венеры кому
попало, включая этих чокнутых, теперь все знают о радиосигнале на волне
двадцать один сантиметр, о двухсекундной задержке и о гравитационных
волнах. И желающие могут с той или иной мерой убедительности настаивать на
том, что это дело их рук. Но никто из них еще не знает о черной дыре,
только те, кто действительно это сделал, и это наш козырь. Так что если мы
будем пока помалкивать, это поможет обнаружить настоящих виновников, -
заключил Веспасиан.
- Или, по крайней мере, докажет, что никто из местных психов этого не
сделал, - сказал Люсьен.
- Тогда кто сделал? - спросил Веспасиан.
Люсьен нахмурился.
- Черт возьми, Веспи. Ты говоришь о самом страшном преступлении в
истории человечества. Не могу себе представить, чтобы кто-то был способен
на такое, не потому что чувства или разум не позволяют, а просто не вижу
причины, которая могла бы на это толкнуть, - Люсьен немного помолчал. -
Ученые с Плутона послали гравитационный луч. Но если они собирались
разрушить Землю, зачем объявили об эксперименте заранее? Большинство из
них родом с Земли, и Земля давала средства на их исследования. К тому же
луч коснулся Венеры, спутников более далеких планет, Луны, если уж на то
пошло, и все мы пока на месте. Это наводит на мысль, что луч - простое
совпадение, а может, он привел в действие скрытый механизм, принадлежащий
кому-то другому, или настоящие злоумышленники приурочили свою проделку к
этому часу, чтобы подозрение пало на Плутон. У Плутона не было мотива.
Если у кого-то и был мотив, так это у Марса и Сообщества Пояса астероидов,
хотя я и не думаю, что виновники этой страшной катастрофы - они. Вокруг
них в космосе полно странных жестянок. Никто не знает, для чего они.
Избавившись от Земли, Марс и Сообщество автоматически становятся
господствующими силами в Солнечной системе. И если бы, представим на
секунду, они действительно это сделали, то вполне могли попытаться свалить
ответственность на нас или на сумасшедших ученых с Плутона.
- Но Земля для них - крупнейший рынок "сбыта! - возразил Веспасиан. - У
всех у них на Земле остались родственники! И, черт побери, они же люди. Ни
одно человеческое существо не способно совершить это преступление.
- Тогда остается последнее объяснение, - проговорил Люсьен.
- О нет. Не говори об этом. - Веспасиан вскочил и начал расхаживать
взад-вперед. - Успокойся, Люсьен. Не хочу слушать о враждебных пришельцах
из внешнего космоса. Никого там нет. А то бы мы уже давно столкнулись с
ними.
Все в душе Веспасиана отчаянно протестовало против мысли о пришельцах.
Люсьен не обратил внимания на смущение друга. Он устало провел рукой по
лицу. Он чувствовал полную опустошенность, из него словно высосали все
соки.
- Одно из двух: либо это люди, либо пришельцы, Веспи. Выбирай. Либо
люди, которые не могли этого сделать, либо существа из другого мира,
которые не существуют. Большеглазые пришельцы или безумные террористы.
Санта-Клаус или сбившийся с круга Пасхальный кролик. Кто-то это сделал. Но
сидя здесь, мы не узнаем, кто виноват. Только, ради Бога, не посылайте
открытого сообщения о черной дыре на месте Земли, - сказал Люсьен. - Это
только ухудшит дело, напугает людей еще больше. Пошлите шифрованные
сообщения научным группам. Пусть они над этим поработают.
Веспасиан фыркнул.
- Ладно, пусть, - он покачал головой и посмотрел на стенные часы. - О
Господи! Несчастные ублюдки!
- О ком вы? - спросил Люсьен.
- Да о команде на Плутоне. Я имею в виду эту хреновую скорость света.
Подумай только: Земля провалилась ко всем чертям десять часов назад.
Посланная ими гравитационная волна достигла цели через пять часов, они
легли спать, встали и узнали, что натворили, лишь через пять с половиной
часов после того, как мы увидели это собственными глазами. Сейчас мы
пошлем сообщение о черной дыре. Они узнают о ней только поздно ночью. Для
них все происходит, как будто во сне, по другую сторону Вселенной, -
Веспасиан сделал паузу. - По чистой случайности люди совершают нечто
ужасное. Через одиннадцать часов они узнают о последствиях, но не смогут
остановить кошмар, виновниками которого оказались. Будь ты тем злосчастным
сукиным сыном, который первым нажал на кнопку, сколько бы выдержали твои
нервы?
В тот день, когда Пожарная команда Пурпурной исправительной колонии
Тихо сожгла дом ее отца, Марсия испытала самую большую радость в своей
жизни. Воспоминание пришло непрошенно, и поначалу Марсия удивилась. Но
потом поняла, зачем оно явилось. Подсознание напоминало, как много ей уже
довелось пережить.
"Вспомни, - говорила себе Марсия. - Вспомни, через какой бедлам, через
какой хаос ты прошла, прежде чем попасть сюда. И через это ты тоже
пройдешь. Вспомни, каким странным и ужасным образом ты спаслась и
радовалась в тот день".
Память вернула ей эти мгновения. Черный дым клубился над почерневшим
каркасом дома, вниз падал пепел, пожарники смеялись, укладывая свои
приспособления. А Марсия наблюдала за всем этим со слезами счастья на
глазах.
Это случилось за несколько дней до ее восемнадцатилетия; согласно
законам Лунной республики, пожар сделал ее бездомной несовершеннолетней
беженкой, и бездомной она стала по вине властей, а не по своей. Пожарная
команда выдала ей расписку, служившую доказательством.
Пожар был платой за выезд из Пурпурной исправительной колонии Тихо,
потому что легальные беженцы были одной из немногих категорий людей,
которых пропускали через пограничные посты Лунной республики; только так
из этого сумасшедшего дома попадали во внешний, разумный мир.
Когда она покинула дом, жизнь не стала легче. На Луне жили два народа:
один населял Пурпурную исправительную колонию Тихо, другой - Лунную
республику. Поладить со сварливыми жителями Республики, известными своей
вошедшей в поговорку вздорной грубостью, было нелегким испытанием. Марсия
с изумлением обнаружила, что скучает по родителям, с которыми рассталась
навсегда. Почти все деньги она тратила на видеопереговоры с Тихо. Но жизнь
среди пурпуристов все-таки дала ей кое-что полезное: приобретенный опыт
помогал справиться с любыми трудностями.
Джеральд. Джеральд. Земля исчезла, и Джеральд, ее замечательный муж,
исчез вместе с планетой. Неужели она справится и с этим горем?
Должно быть объяснение. Наверное, они что-то упустили, второпях
пролистнули разгадку светопреставления. Наверняка что-то упустили.
Свернувшись калачиком на кровати, Марсия безуспешно пыталась найти
зацепку, точку, которая хоть чуть-чуть прояснила бы случившееся, вернула
бы ей надежду. Марсия пыталась придать смысл безумию.
Желание найти разумное начало, чтобы преодолеть сумасшествие, глубоко
засело в душе Марсии, воспитанной во владениях Обнаженного Пурпура, где
она стремилась быть обыкновенным ребенком необыкновенных, точнее
помешанных, родителей. Всякий раз, когда в детстве и в юности Марсия
сталкивалась с безумием, а это происходило в бывшей колонии Тихо на каждом
шагу, она изо всех сил старалась убедить себя, что вокруг странного
Обнаженного Пурпура существует большой разумный мир. Воплощением этого
Мира, о котором она столько мечтала, стал для нее Джеральд. "Нет, сейчас я
не буду думать о нем, - говорила она себе. - Я попробую успокоиться". Но
разум всемогущ. Она в это верила, и именно теперь эта вера была ей нужна.
Марсия родилась вскоре после того, как Движение Обнаженного Пурпура
проникло из орбитального космического дома в бывшую Исправительную колонию
Тихо, расположенную на Луне. Все восемнадцать лет жизни в Тихо Марсию
кормили версией этих событий в изложении Пурпура, и позже подлинная
история показалась ей удивительной.
Принадлежащая Пурпуру Исправительная колония Тихо была основана
несколько столетий назад как советская лунная база и после окончательного
распада Советского Союза перешла в ведение ООН. В недобрые старые времена,
когда Луной правил Административный совет ООН по делам Луны, Тихо сделали
исправительной колонией, и она быстро превратилась в свалку отбросов
человечества, сосланных сюда с Земли, с Луны и с поселений на других
планетах.
Исправительная колония Тихо была специально задумана, как место, откуда
невозможно бежать. Режим там был установлен строжайший. Туда присылали
лишь каторжников, приговоренных к пожизненному заключению без права
освобождения.
Когда за восемьдесят лет до рождения Марсии была провозглашена Лунная
республика, ее жители - луняне - всячески подчеркивали, что не претендуют
на Исправительную колонию Тихо и ее окрестности. Они были рады
предоставить ООН самой расхлебывать кашу, которую та заварила.
После образования Республики Исправительная колония Тихо продержалась в
качестве тюрьмы еще несколько лет, пока Генеральная Ассамблея ООН не
приняла резолюцию, запретившую отправку туда новых заключенных. Колония
была переполнена стариками и старухами, которые просто из вредности не
хотели умирать. Расходы на содержание тюрьмы стали непомерными, и,
наконец. Административный совет нашел выход: объявить эту местность
отдельной республикой, а всех обитателей - ее натурализованными
гражданами.
Лунная республика сразу же приняла закон о том, что любой обладатель
паспорта Тихо, обнаруженный на территории Республики, должен быть в
кратчайшее время препровожден обратно к границе Тихо. Все народы Земли и
поселений на других планетах тоже отказались признавать паспорта Тихо.
Таким образом, заключенные (а впоследствии их потомки), формально
получившие свободу, фактически были по-прежнему лишены ее. А покинуть Тихо
в обход законов было очень трудно. Впрочем, бывшие каторжники могли теперь
принимать свои постановления и владеть собственностью. Лунная республика
допускала законную торговлю в небольшом объеме, а под ее прикрытием
расцвела контрабанда. Перед заключенными открылось окно во внешний мир.
Вообще-то оно было не таким уж и широким, но его вполне хватило для
того, чтобы меньшинство населения Тихо разбогатело, а большинство
скатилось в нищету. Спустя некоторое время произошло неизбежное: один из
самых ловких и подлых заключенных ухитрился потеснить всех остальных и
уселся на трон под именем короля Тихо Сида Первого Красноглазого.
Такова была история, подтвержденная документами. Остальное было
наполовину легендой, наполовину прямой ложью, причем Марсия так и не
смогла понять, где легенда, а где ложь. Говорили, что последний свободный
участок Тихо Сид Красноглазый выиграл в покер. Ходили слухи, что игра была
нечестной, но наверняка этого никто не знал, так как в живых из игроков
остался лишь Красноглазый.
А потом, на десятом году своего правления, Сид Красноглазый умер (или
его отравили) и оставил королевство своему сыну Джасперу, который слишком
любил слушать радио других государств. Еще надо разобраться, кем он был,
этот Джаспер Красноглазый, - придурком, сумасшедшим гением или
политическим диссидентом. Короче, он наслушался Голоса Пурпура, вещавшего
из ОбнаПура, и стал приверженцем этой религии. Или философии. Или
параноидальной мании. Тут уж каждый выбирал определение на собственный
вкус.
Но как его ни называй, Пурпур займет почетное место в истории бредовых
идей, если таковая когда-нибудь будет написана. За что и против чего
выступали пурпуристы, каковы их задачи, мало волновало даже их самих.
Противопоставить себя обществу, оскорбить весь мир, а потом удивляться
тому, что мир на них обижается, для них было в порядке вещей. Пурпуристы
горели и сжигали себя в гневе, гнев стал для них самоцелью, нелепость -
искусством и политикой, ненормальность - нормой. Таков был их путь к
идеалу Обнаженного Пурпура.
Марсия вспомнила, откуда пошло название этого движения: разденься
голым, говорили первые пурпуристы, раскрасься в ярко-красный цвет и выйди
на улицу. Если люди удивятся, возмутятся, оскорбятся или развеселятся, то
обругай их за буржуазную ограниченность. Если же они не обратят на тебя
никакого внимания, то презирай их за слепоту, узколобость и неспособность
замечать чудесное и необыкновенное. Любая реакция, равно как и ее
отсутствие, дает основание для презрения.
Эта доктрина была словно специально создана для изгоев и неудачников,
превращая их изгойство в непонятое глупым миром геройство. Она давала
пурпуристам ощущение превосходства и уверенность в том, что понять и
оценить их могут лишь такие же, как они, пурпуристы.
Именно гнев на все и вся и привлек безумного наследника сумасшедшего
королевства.
Как и все новообращенные приверженцы Обнаженного Пурпура, Джаспер
Красноглазый должен был завещать Движению все свои земные богатства. Так
Движение Обнаженного Пурпура стало полноправным обладателем собственной
территории.
К тому времени, как в Тихо поселились пурпуристы, колония, строго
говоря, уже несколько десятилетий не считалась тюрьмой, но правительство
Лунной республики продолжало придерживаться испытанной политики: въехать в
Исправительную колонию Тихо мог каждый, но выезд оттуда был сопряжен с
огромными трудностями. Даже спустя сто лет это правило действовало
практически без исключений. По существу Тихо все еще была тюрьмой.
Республика отнюдь не собиралась менять свою политику ради кучки психов,
живущих в космическом доме.
Тем не менее пурпуристы провозгласили себя освободителями. Въехав сюда,
они приняли бразды правления и официально переименовали местность в
Пурпурную исправительную колонию Тихо. Новое название как в зеркале
отразило противоречия, что бросались в глаза и в самом городе.
Живя бок о бок на территории прежней тюрьмы строжайшего режима,
обнаженные пурпуристы и бывшие каторжники были обречены на вражду. В
первый же год их совместного существования количество убийств резко
подскочило, достигнув небывалой даже здесь величины. Но, к общему
удивлению, чаще погибали бывшие заключенные. Пурпуристы завоевывали
уважение своей живучестью и приверженностью к своим порядкам, и страсти
понемногу улеглись.
Родители Марсии познакомились в Пурпурной исправительной колонии Тихо,
отец - сын каторжников, мать - одна из самых воинственных руководительниц
крыла пурпуристов, проповедовавших ненасильственную агрессию. Марсии
пришлось бы очень сильно напрягать память, чтобы вспомнить что-либо, кроме
продолжавшегося все ее детство, нередко переходящего в скандал спора между
отцом и матерью, постоянно обвинявших друг друга во всех смертных грехах.
У пурпуристов подобные словопрения почитались искусством, и Марсия, как
любой ребенок, не видящий других примеров, считала их нормой.
В строгом соответствии с разработанной Обнаженным Пурпуром философией
образования отрочество внесло в жизнь большее разнообразие. Убойные дозы
любви, перераставшей в беспричинную злобу; всепоглощающее внимание,
внезапно сменявшееся полным безразличием, - Обнаженный Пурпур воспитывал
при помощи нервных потрясений, и вынужденная жить в этой атмосфере юная
Марсия получила всего сполна.
Однажды она провела целое лето (или, вернее, тогда должно было быть
лето, но инженеры-метеорологи решили, что времена года - буржуазное
изобретение, и намертво заклинили терморегуляторы на 20 градусах Цельсия)
под серым каменным куполом заброшенного исправительного лагеря, сея
мертвые семена в бесплодную - она это точно знала - землю.
Марсия не помнила всех подробностей той смеси нигилизма и диалектики,
которую должна была постичь на собственном опыте, но главное она
затвердила на всю жизнь; главным же было положение о тщетности всех усилий
- краеугольный камень мировоззрения Обнаженного Пурпура. Все было
направлено на осознание этой тщетности. И тяжелым физическим трудом
пурпуристы занимались тоже не ради результатов, а для того чтобы доказать
себе, что работать бесполезно, бессмысленно.
Все, что осталось в памяти Марсии от этого лета, - сплошной серый цвет.
Серый цвет и вялая, обреченная покорность судьбе. Безрадостный серый купол
каменного неба. Холодный серый свет осветительных дирижаблей, висящих над
головой, подобно покачивающимся в волнах дохлым медузам. Серая
неудобренная лунная почва, при малейшем колебании воздуха вздымавшаяся
поверхность Земли, Люцифер был уже, похоже, разрушен до основания. Его
затягивало в гравитационный колодец все глубже и глубже, быстрее и
быстрее, по форме он уже ничем не напоминал астероид, это было теперь
спиралевидное облако, плотность которого росла на глазах; наконец в
глубине его засверкали яркие искры - это говорило о том, что более или
менее крупные обломки астероида врезаются друг в друга на совершенно
немыслимых скоростях.
Искры и взрывы становились все ярче, безумное действо вступило в новую
стадию. Вспышки излучения фиксировались приборами по всему
электромагнитному спектру, из глубин гравитационного колодца
выплескивались гамма-, рентгеновские, ультрафиолетовые, видимые,
инфракрасные и радиолучи. И вдруг неистовство улеглось так же неожиданно,
как нарастало. Последняя вспышка, потом недолгое мерцание, потом последний
язычок пламени, погасший с внезапностью задутого ветром огонька свечи.
И ничего не осталось. Совсем ничего.
- Пусть радиолокатор просканирует околоземное пространство, - попросил
Веспасиан.
- Уже сканирую, - ответил голос Джейни. - Отражения нет. Повторяю,
никакого ответного сигнала.
Люсьен нагнулся ближе к экрану.
- Черт возьми, Веспи, как это может быть? Что произошло с астероидом?
Разве от него не должны были остаться обломки?
- Он исчез, - проговорил Веспасиан. - Подумай об этом хорошенько,
Люсьен. Какой источник гравитации способен засосать весь астероид, не
оставив и следа? Ни обломков, ни сигнала, ни радиации, ничего. Ну,
догадался? Люцифер просто провалился в черную дыру.
Теперь Веспасиан знал, почему масса Земли увеличилась на пять
процентов. Он только что видел показательный пример. Она так же обратилась
в ничто, как и Люцифер. Возможно, Земля попала в черную дыру массой в пять
процентов от ее собственной. Так или иначе, это неважно. Он знал, что
произошло с Землей. Не как, не где, а что.
- Черная дыра с массой, равной массе планеты Земля, - прошептал
Веспасиан. - Черная дыра, которая раньше была Землей.
"Обсуждение не удалось", - решила Сондра.
Ларри упрямо отказывался признать, что Земля уничтожена, Уэблинг,
казалось, была в состоянии лишь отвергать чужие теории за неимением
собственных, а Сондра беспомощно переходила от одной дурацкой идеи к
другой. "Если мы крупнейшие специалисты по гравитации и от нас зависит
спасение человечества, то человечество в большой опасности", - подумала
Сондра.
Ларри все еще пребывал в унынии, а Уэблинг как раз собиралась выдвинуть
очередное возражение, когда дверь распахнулась. В комнату, держа в руках
карманный компьютер и толстую пачку распечаток, влетел доктор Рафаэль.
- Меня разбудила дежурная связистка, - без предисловия сообщил он. -
Только что пришло с ВИЗОРа. - Он говорил слабым, задыхающимся голосом. -
Связистка разбудила меня, чтобы передать это, и правильно сделала.
Сондра удивилась. Рафаэль не выносил, когда кто-то или что-то тревожили
его сон. Она посмотрела на смертельно бледное лицо директора. Он испуган,
и испуган всерьез. Но что может напугать больше, чем исчезновение Земли?
- Некий Макджилликатти, сотрудник ВИЗОРа, сделал некоторые подсчеты,
касающиеся... Земли. Вы знаете этого человека? На него можно положиться? -
спросил Рафаэль таким тоном, что стало ясно: он хочет, чтобы ему ответили:
"Нет".
- Я знаю, что о нем говорят, - осторожно сказала Уэблинг. - Это
человек, который годами не выходит из лаборатории. Не ладит с людьми,
уделяет слишком большое внимание мелочам. Часто не понимает, в чем суть
обнаруженного им явления, но его наблюдения и расчеты всегда выше всяких
похвал.
- Здесь он, кажется, снова не понял, в чем суть, - мрачно проговорил
Рафаэль.
Да, это был совсем другой Рафаэль. Сейчас невозможно было представить,
что еще несколько дней назад этот человек подавлял всех присутствующих
своими гневными выходками. Похоже, вместилище его чувств без остатка
захватили страх и отчаяние. Он бросил бумаги на стол, за которым сидели
его коллеги.
- Взгляните на распечатку, пока я выведу на дисплей этот массив. Прежде
чем думать, надо сначала посмотреть, в чем дело, - бормотал он себе под
нос.
Сондра взглянула на Ларри, а Ларри на Сондру. Бормотать себе под нос?
Значит, Рафаэль совсем потерял самообладание. Значит, он окончательно
раздавлен страхом.
- Интересно, какой вывод вы сделаете из этого отчета, - продолжал
Рафаэль. - Не хотелось бы, чтобы наши выводы совпали.
Ларри и Сондра склонились над печатным экземпляром отчета
Макджилликатти, а Уэблинг читала текст на мониторе из-за плеча Рафаэля.
Ларри сообразил первый.
- Гравитационное поле осталось, хотя Земля пропала и отсутствует
какой-либо другой видимый источник. А на радиоволне двадцать один
сантиметр появился сложный радиообъект, посылающий в пространство
регулярные сигналы. Макджилликатти не описывает структуру сигнала. Он
только говорит о его силе и искажениях, вызываемых гравитационным полем.
Он упустил из виду, что сигнал сложный и повторяющийся. Этого не может
быть. Сигналы естественного происхождения не могут... - Ларри на миг
задумался, и тут до него окончательно дошло. - Значит, эти сигналы
искусственные, - прошептал он. - Вот о чем мне говорят данные отчета.
Рафаэль бесстрастно кивнул.
- Я пришел к такому же выводу, - сказал он. - Я надеялся, что есть
другое объяснение, но тщетно. Эти сигналы искусственного происхождения.
Могла ли одна из радикальных группировок на Луне...
У Сондры поползли мурашки по коже.
- Искусственного происхождения. Подождите-ка...
Но Ларри не слушал. Он знал, какая техника требуется для создания
гравитационных волн. Мощностью, по крайней мере, не меньше, чем Кольцо
Харона. Невозможно, чтобы какая-то группировка соорудила устройство, хоть
как-то способное выполнить подобную работу, и сохранила это в тайне. Этого
не может сделать ни один человек.
- Сондра, эти сигналы и гравитационные волны искусственные. Значит,
Земля не просто исчезла, - сказал Ларри. - Кто-то ее унес.
- Мы знаем, что источник до сих пор посылает гравитационные волны и
этот радиосигнал. - Тайрон Веспасиан сидел за столом у себя в кабинете,
силясь успокоиться. Он чувствовал, что его движения излишне ровны, словно
он пытается не расплескать что-то в самом себе. Может, он чересчур
старается быть логичным, рассудительным, благоразумным, когда от разума
ничего не зависит?
- Сигнал подтверждает наши соображения. Это намеренное сообщение, а не
естественные радиопомехи. Пусть мы и не можем его прочитать.
- А откуда исходит этот сигнал? - спросил Люсьен.
Веспасиан неловко заерзал в кресле.
- Отсюда. Откуда-то с Луны. Он будто идет сразу отовсюду, от целого
ряда рассредоточенных по Луне передатчиков. Мы не можем найти источник.
- Вы не думаете, что из-за этого у нас могут возникнуть некоторые
трудности? - сказал Люсьен. - Земля исчезла через 2,6 секунды после того,
как ее коснулся луч; этого времени как раз хватает на то, чтобы световой
сигнал прошел от Земли до Луны и обратно. Слишком уж все это связано с
Луной, и кого-нибудь это может подвигнуть на нелепые подозрения. Если
против нас выдвинут обвинение, Марс и Сообщество Пояса астероидов могут
решиться на крутые меры.
Веспасиан кивнул, наклонился к Люсьену и понизил голос.
- Я тоже об этом подумал. Помнишь, лет десять назад они предлагали
взорвать Меркурий, чтобы добраться до залегающих в ядре металлов? Они
хотели создать второй пояс астероидов поближе к Солнцу и пользоваться
солнечной энергией. Официально Сообщество так и не приступило к созданию
бомбы-"Щелкунчика", а вдруг втихомолку ее давно соорудили? Луна почти
такая же, как Меркурий, только массой поменьше.
- Но мы тут ни при чем, - возразил Люсьен.
- Пять минут назад я навел справки. Оказывается, уже шесть группировок
взяли на себя ответственность за катастрофу. Три на Луне, две в уцелевших
космических домах и одна на Марсе. Радикальные группировки состоят из
психопатов, большинство из которых едва умеет держать отвертку. Ни одна из
этих группировок не способна осуществить подобный замысел. Они просто
пытаются путать карты, чтобы использовать несчастье каждый в своих целях.
Возьми хотя бы космический дом "Последний клан". Он уцелел, а я читал, что
болтают эти психи. Будто бы их терпению пришел конец, и потому они
покончили с Землей, источником генетической деградации и колыбелью низших
рас. Теперь никто не помешает им воспитывать своих суперменов.
Десятилетиями никто не принимал эти группировки всерьез. Они всегда брали
на себя ответственность за все случайные катастрофы, но раньше ситуация
была другая, и выяснить, что это чистой воды блеф, можно было проще
простого. Если же сейчас многие настолько спятили от страха, что поверят
им, мы можем попасть под огонь, - сказал Веспасиан. - Из-за этого чертова
болвана Макджилликатти, который посылает открытые сообщения с Венеры кому
попало, включая этих чокнутых, теперь все знают о радиосигнале на волне
двадцать один сантиметр, о двухсекундной задержке и о гравитационных
волнах. И желающие могут с той или иной мерой убедительности настаивать на
том, что это дело их рук. Но никто из них еще не знает о черной дыре,
только те, кто действительно это сделал, и это наш козырь. Так что если мы
будем пока помалкивать, это поможет обнаружить настоящих виновников, -
заключил Веспасиан.
- Или, по крайней мере, докажет, что никто из местных психов этого не
сделал, - сказал Люсьен.
- Тогда кто сделал? - спросил Веспасиан.
Люсьен нахмурился.
- Черт возьми, Веспи. Ты говоришь о самом страшном преступлении в
истории человечества. Не могу себе представить, чтобы кто-то был способен
на такое, не потому что чувства или разум не позволяют, а просто не вижу
причины, которая могла бы на это толкнуть, - Люсьен немного помолчал. -
Ученые с Плутона послали гравитационный луч. Но если они собирались
разрушить Землю, зачем объявили об эксперименте заранее? Большинство из
них родом с Земли, и Земля давала средства на их исследования. К тому же
луч коснулся Венеры, спутников более далеких планет, Луны, если уж на то
пошло, и все мы пока на месте. Это наводит на мысль, что луч - простое
совпадение, а может, он привел в действие скрытый механизм, принадлежащий
кому-то другому, или настоящие злоумышленники приурочили свою проделку к
этому часу, чтобы подозрение пало на Плутон. У Плутона не было мотива.
Если у кого-то и был мотив, так это у Марса и Сообщества Пояса астероидов,
хотя я и не думаю, что виновники этой страшной катастрофы - они. Вокруг
них в космосе полно странных жестянок. Никто не знает, для чего они.
Избавившись от Земли, Марс и Сообщество автоматически становятся
господствующими силами в Солнечной системе. И если бы, представим на
секунду, они действительно это сделали, то вполне могли попытаться свалить
ответственность на нас или на сумасшедших ученых с Плутона.
- Но Земля для них - крупнейший рынок "сбыта! - возразил Веспасиан. - У
всех у них на Земле остались родственники! И, черт побери, они же люди. Ни
одно человеческое существо не способно совершить это преступление.
- Тогда остается последнее объяснение, - проговорил Люсьен.
- О нет. Не говори об этом. - Веспасиан вскочил и начал расхаживать
взад-вперед. - Успокойся, Люсьен. Не хочу слушать о враждебных пришельцах
из внешнего космоса. Никого там нет. А то бы мы уже давно столкнулись с
ними.
Все в душе Веспасиана отчаянно протестовало против мысли о пришельцах.
Люсьен не обратил внимания на смущение друга. Он устало провел рукой по
лицу. Он чувствовал полную опустошенность, из него словно высосали все
соки.
- Одно из двух: либо это люди, либо пришельцы, Веспи. Выбирай. Либо
люди, которые не могли этого сделать, либо существа из другого мира,
которые не существуют. Большеглазые пришельцы или безумные террористы.
Санта-Клаус или сбившийся с круга Пасхальный кролик. Кто-то это сделал. Но
сидя здесь, мы не узнаем, кто виноват. Только, ради Бога, не посылайте
открытого сообщения о черной дыре на месте Земли, - сказал Люсьен. - Это
только ухудшит дело, напугает людей еще больше. Пошлите шифрованные
сообщения научным группам. Пусть они над этим поработают.
Веспасиан фыркнул.
- Ладно, пусть, - он покачал головой и посмотрел на стенные часы. - О
Господи! Несчастные ублюдки!
- О ком вы? - спросил Люсьен.
- Да о команде на Плутоне. Я имею в виду эту хреновую скорость света.
Подумай только: Земля провалилась ко всем чертям десять часов назад.
Посланная ими гравитационная волна достигла цели через пять часов, они
легли спать, встали и узнали, что натворили, лишь через пять с половиной
часов после того, как мы увидели это собственными глазами. Сейчас мы
пошлем сообщение о черной дыре. Они узнают о ней только поздно ночью. Для
них все происходит, как будто во сне, по другую сторону Вселенной, -
Веспасиан сделал паузу. - По чистой случайности люди совершают нечто
ужасное. Через одиннадцать часов они узнают о последствиях, но не смогут
остановить кошмар, виновниками которого оказались. Будь ты тем злосчастным
сукиным сыном, который первым нажал на кнопку, сколько бы выдержали твои
нервы?
В тот день, когда Пожарная команда Пурпурной исправительной колонии
Тихо сожгла дом ее отца, Марсия испытала самую большую радость в своей
жизни. Воспоминание пришло непрошенно, и поначалу Марсия удивилась. Но
потом поняла, зачем оно явилось. Подсознание напоминало, как много ей уже
довелось пережить.
"Вспомни, - говорила себе Марсия. - Вспомни, через какой бедлам, через
какой хаос ты прошла, прежде чем попасть сюда. И через это ты тоже
пройдешь. Вспомни, каким странным и ужасным образом ты спаслась и
радовалась в тот день".
Память вернула ей эти мгновения. Черный дым клубился над почерневшим
каркасом дома, вниз падал пепел, пожарники смеялись, укладывая свои
приспособления. А Марсия наблюдала за всем этим со слезами счастья на
глазах.
Это случилось за несколько дней до ее восемнадцатилетия; согласно
законам Лунной республики, пожар сделал ее бездомной несовершеннолетней
беженкой, и бездомной она стала по вине властей, а не по своей. Пожарная
команда выдала ей расписку, служившую доказательством.
Пожар был платой за выезд из Пурпурной исправительной колонии Тихо,
потому что легальные беженцы были одной из немногих категорий людей,
которых пропускали через пограничные посты Лунной республики; только так
из этого сумасшедшего дома попадали во внешний, разумный мир.
Когда она покинула дом, жизнь не стала легче. На Луне жили два народа:
один населял Пурпурную исправительную колонию Тихо, другой - Лунную
республику. Поладить со сварливыми жителями Республики, известными своей
вошедшей в поговорку вздорной грубостью, было нелегким испытанием. Марсия
с изумлением обнаружила, что скучает по родителям, с которыми рассталась
навсегда. Почти все деньги она тратила на видеопереговоры с Тихо. Но жизнь
среди пурпуристов все-таки дала ей кое-что полезное: приобретенный опыт
помогал справиться с любыми трудностями.
Джеральд. Джеральд. Земля исчезла, и Джеральд, ее замечательный муж,
исчез вместе с планетой. Неужели она справится и с этим горем?
Должно быть объяснение. Наверное, они что-то упустили, второпях
пролистнули разгадку светопреставления. Наверняка что-то упустили.
Свернувшись калачиком на кровати, Марсия безуспешно пыталась найти
зацепку, точку, которая хоть чуть-чуть прояснила бы случившееся, вернула
бы ей надежду. Марсия пыталась придать смысл безумию.
Желание найти разумное начало, чтобы преодолеть сумасшествие, глубоко
засело в душе Марсии, воспитанной во владениях Обнаженного Пурпура, где
она стремилась быть обыкновенным ребенком необыкновенных, точнее
помешанных, родителей. Всякий раз, когда в детстве и в юности Марсия
сталкивалась с безумием, а это происходило в бывшей колонии Тихо на каждом
шагу, она изо всех сил старалась убедить себя, что вокруг странного
Обнаженного Пурпура существует большой разумный мир. Воплощением этого
Мира, о котором она столько мечтала, стал для нее Джеральд. "Нет, сейчас я
не буду думать о нем, - говорила она себе. - Я попробую успокоиться". Но
разум всемогущ. Она в это верила, и именно теперь эта вера была ей нужна.
Марсия родилась вскоре после того, как Движение Обнаженного Пурпура
проникло из орбитального космического дома в бывшую Исправительную колонию
Тихо, расположенную на Луне. Все восемнадцать лет жизни в Тихо Марсию
кормили версией этих событий в изложении Пурпура, и позже подлинная
история показалась ей удивительной.
Принадлежащая Пурпуру Исправительная колония Тихо была основана
несколько столетий назад как советская лунная база и после окончательного
распада Советского Союза перешла в ведение ООН. В недобрые старые времена,
когда Луной правил Административный совет ООН по делам Луны, Тихо сделали
исправительной колонией, и она быстро превратилась в свалку отбросов
человечества, сосланных сюда с Земли, с Луны и с поселений на других
планетах.
Исправительная колония Тихо была специально задумана, как место, откуда
невозможно бежать. Режим там был установлен строжайший. Туда присылали
лишь каторжников, приговоренных к пожизненному заключению без права
освобождения.
Когда за восемьдесят лет до рождения Марсии была провозглашена Лунная
республика, ее жители - луняне - всячески подчеркивали, что не претендуют
на Исправительную колонию Тихо и ее окрестности. Они были рады
предоставить ООН самой расхлебывать кашу, которую та заварила.
После образования Республики Исправительная колония Тихо продержалась в
качестве тюрьмы еще несколько лет, пока Генеральная Ассамблея ООН не
приняла резолюцию, запретившую отправку туда новых заключенных. Колония
была переполнена стариками и старухами, которые просто из вредности не
хотели умирать. Расходы на содержание тюрьмы стали непомерными, и,
наконец. Административный совет нашел выход: объявить эту местность
отдельной республикой, а всех обитателей - ее натурализованными
гражданами.
Лунная республика сразу же приняла закон о том, что любой обладатель
паспорта Тихо, обнаруженный на территории Республики, должен быть в
кратчайшее время препровожден обратно к границе Тихо. Все народы Земли и
поселений на других планетах тоже отказались признавать паспорта Тихо.
Таким образом, заключенные (а впоследствии их потомки), формально
получившие свободу, фактически были по-прежнему лишены ее. А покинуть Тихо
в обход законов было очень трудно. Впрочем, бывшие каторжники могли теперь
принимать свои постановления и владеть собственностью. Лунная республика
допускала законную торговлю в небольшом объеме, а под ее прикрытием
расцвела контрабанда. Перед заключенными открылось окно во внешний мир.
Вообще-то оно было не таким уж и широким, но его вполне хватило для
того, чтобы меньшинство населения Тихо разбогатело, а большинство
скатилось в нищету. Спустя некоторое время произошло неизбежное: один из
самых ловких и подлых заключенных ухитрился потеснить всех остальных и
уселся на трон под именем короля Тихо Сида Первого Красноглазого.
Такова была история, подтвержденная документами. Остальное было
наполовину легендой, наполовину прямой ложью, причем Марсия так и не
смогла понять, где легенда, а где ложь. Говорили, что последний свободный
участок Тихо Сид Красноглазый выиграл в покер. Ходили слухи, что игра была
нечестной, но наверняка этого никто не знал, так как в живых из игроков
остался лишь Красноглазый.
А потом, на десятом году своего правления, Сид Красноглазый умер (или
его отравили) и оставил королевство своему сыну Джасперу, который слишком
любил слушать радио других государств. Еще надо разобраться, кем он был,
этот Джаспер Красноглазый, - придурком, сумасшедшим гением или
политическим диссидентом. Короче, он наслушался Голоса Пурпура, вещавшего
из ОбнаПура, и стал приверженцем этой религии. Или философии. Или
параноидальной мании. Тут уж каждый выбирал определение на собственный
вкус.
Но как его ни называй, Пурпур займет почетное место в истории бредовых
идей, если таковая когда-нибудь будет написана. За что и против чего
выступали пурпуристы, каковы их задачи, мало волновало даже их самих.
Противопоставить себя обществу, оскорбить весь мир, а потом удивляться
тому, что мир на них обижается, для них было в порядке вещей. Пурпуристы
горели и сжигали себя в гневе, гнев стал для них самоцелью, нелепость -
искусством и политикой, ненормальность - нормой. Таков был их путь к
идеалу Обнаженного Пурпура.
Марсия вспомнила, откуда пошло название этого движения: разденься
голым, говорили первые пурпуристы, раскрасься в ярко-красный цвет и выйди
на улицу. Если люди удивятся, возмутятся, оскорбятся или развеселятся, то
обругай их за буржуазную ограниченность. Если же они не обратят на тебя
никакого внимания, то презирай их за слепоту, узколобость и неспособность
замечать чудесное и необыкновенное. Любая реакция, равно как и ее
отсутствие, дает основание для презрения.
Эта доктрина была словно специально создана для изгоев и неудачников,
превращая их изгойство в непонятое глупым миром геройство. Она давала
пурпуристам ощущение превосходства и уверенность в том, что понять и
оценить их могут лишь такие же, как они, пурпуристы.
Именно гнев на все и вся и привлек безумного наследника сумасшедшего
королевства.
Как и все новообращенные приверженцы Обнаженного Пурпура, Джаспер
Красноглазый должен был завещать Движению все свои земные богатства. Так
Движение Обнаженного Пурпура стало полноправным обладателем собственной
территории.
К тому времени, как в Тихо поселились пурпуристы, колония, строго
говоря, уже несколько десятилетий не считалась тюрьмой, но правительство
Лунной республики продолжало придерживаться испытанной политики: въехать в
Исправительную колонию Тихо мог каждый, но выезд оттуда был сопряжен с
огромными трудностями. Даже спустя сто лет это правило действовало
практически без исключений. По существу Тихо все еще была тюрьмой.
Республика отнюдь не собиралась менять свою политику ради кучки психов,
живущих в космическом доме.
Тем не менее пурпуристы провозгласили себя освободителями. Въехав сюда,
они приняли бразды правления и официально переименовали местность в
Пурпурную исправительную колонию Тихо. Новое название как в зеркале
отразило противоречия, что бросались в глаза и в самом городе.
Живя бок о бок на территории прежней тюрьмы строжайшего режима,
обнаженные пурпуристы и бывшие каторжники были обречены на вражду. В
первый же год их совместного существования количество убийств резко
подскочило, достигнув небывалой даже здесь величины. Но, к общему
удивлению, чаще погибали бывшие заключенные. Пурпуристы завоевывали
уважение своей живучестью и приверженностью к своим порядкам, и страсти
понемногу улеглись.
Родители Марсии познакомились в Пурпурной исправительной колонии Тихо,
отец - сын каторжников, мать - одна из самых воинственных руководительниц
крыла пурпуристов, проповедовавших ненасильственную агрессию. Марсии
пришлось бы очень сильно напрягать память, чтобы вспомнить что-либо, кроме
продолжавшегося все ее детство, нередко переходящего в скандал спора между
отцом и матерью, постоянно обвинявших друг друга во всех смертных грехах.
У пурпуристов подобные словопрения почитались искусством, и Марсия, как
любой ребенок, не видящий других примеров, считала их нормой.
В строгом соответствии с разработанной Обнаженным Пурпуром философией
образования отрочество внесло в жизнь большее разнообразие. Убойные дозы
любви, перераставшей в беспричинную злобу; всепоглощающее внимание,
внезапно сменявшееся полным безразличием, - Обнаженный Пурпур воспитывал
при помощи нервных потрясений, и вынужденная жить в этой атмосфере юная
Марсия получила всего сполна.
Однажды она провела целое лето (или, вернее, тогда должно было быть
лето, но инженеры-метеорологи решили, что времена года - буржуазное
изобретение, и намертво заклинили терморегуляторы на 20 градусах Цельсия)
под серым каменным куполом заброшенного исправительного лагеря, сея
мертвые семена в бесплодную - она это точно знала - землю.
Марсия не помнила всех подробностей той смеси нигилизма и диалектики,
которую должна была постичь на собственном опыте, но главное она
затвердила на всю жизнь; главным же было положение о тщетности всех усилий
- краеугольный камень мировоззрения Обнаженного Пурпура. Все было
направлено на осознание этой тщетности. И тяжелым физическим трудом
пурпуристы занимались тоже не ради результатов, а для того чтобы доказать
себе, что работать бесполезно, бессмысленно.
Все, что осталось в памяти Марсии от этого лета, - сплошной серый цвет.
Серый цвет и вялая, обреченная покорность судьбе. Безрадостный серый купол
каменного неба. Холодный серый свет осветительных дирижаблей, висящих над
головой, подобно покачивающимся в волнах дохлым медузам. Серая
неудобренная лунная почва, при малейшем колебании воздуха вздымавшаяся