Гир Майкл. Реквием по завоевателю

   — С нами пытаются связаться. — Первый склонился над монитором. — Система раннего предупреждения указывает, что к нам приближаются корабли. От следующего вызова мороз пробежал у нее по коже. — Они идут из-за солнца. Это — пять минут.
   Райста спросила:
   — Оружие?
   — Еще есть тридцать секунд, командир.
   — Продолжай. Из-за солнца? — в голове у нее промелькнули разные варианты. — Бог мой, неужели Или Такка летит, чтобы бросить последний взгляд? — Она криво усмехнулась, глядя на монитор. — Установи связь, нужно выяснить, кто это.
   Главный экран вспыхнул, на нем показалось женское лицо.
   — Бог мой, — прошептала Райста:
   — Оружие! Боевые станции! Пли!
   — Этого не придется делать, Райста. — Голос Скайлы Лайма приковал к экранам все взоры, отвлекая внимание. — Мы тебя уничтожим. Твой корабль заряжен для выстрела по планете, а мы выстрелим прежде и вы изжаритесь.
   Глаза Райсты забегали, мысли отчаянно бились в мозгу. Она ненавидела себя за то, что сказанное Скайлой, было правдой.
   — Что ты хочешь?
   Голос Скайлы звучал холодно.
   — Поворачивай на девяносто градусов и разряди все до единой энергетические установки. Выстрели в пространство. — Если ты этого не сделаешь, то «Крисла» превратит «Гитон» в новую звезду. Думаешь, я не готова к этому!
   Райста пыталась найти выход из положения.
   — На Тарге Командующий. Повернись и выпусти все заряды, Скайла, иначе мы превратим его…
   — Значит, ты уже мертва, — сказала Скайла непререкаемым тоном. — А после «Гитона» мы нанесем удар по Риге. Решай, Райста. Или мы забираем Стаффу с планеты и убираемся тихо восвояси? Или мы нанесем удар возмездия по самому сердцу империи…
   «Будь все проклято! Лайма и Компаньоны в ярости разнесут Ригу, если она сейчас нанесет удар по Тарге. Ну а сам „Гитон“ обратится в космический утиль.» От этой мысли злость ее испарилась. Устало она сказала:
   — Поворот на девяносто градусов. Выпустить заряды. — Неожиданно Райста Брактов почувствовала себя очень и очень старой.

 
   Заряд исчез вместе со слепящим блеском, вспыхнувшим в небе. Стаффа поднял руку, чтобы прикрыть глаза, и покачал головой. — Я не понимаю, Райста? Что происходит?
   В переговорном устройстве раздался холодный властный голос:
   — Командующий? Мы слышали вашу передачу. Пожалуйста, ответьте. Если мы сейчас же не услышим ваш голос, мы уничтожим «Гитон» и будем считать все риганские вооруженные силы на Тарге враждебными.
   Стаффа усмехнулся, отпустил Кайллу и поднял микрофон:
   — Чтобы сбить корабль — не слишком ли близко вы подошли, Скайла Лайма?
   Голос ее звучал надменно и профессионально:
   — Чтобы войти в Тарганскую систему, необходимы были некоторые предосторожности. Это враждебное пространство.
   Тепло пробежало по телу Стаффы:
   — Очень хорошо. Насколько я понимаю, вы сумели нейтрализовать опасность, исходившую сверху.
   — «Гитон» находится на передовых позициях. На орбите сейчас еще два штурмовых транспорта, а два находятся в непосредственной близости, чтобы оказать помощь. «Сабот» и «Клэп» прикрывают позиции.
   — Такое впечатление, что вы захватили весь флот.
   — Мы сочли необходимым, — сухо заявила Скайла. — Ваша характеристика на Этарии не была безупречна, Командующий.
   Он помолчал.
   — Да, конечно, были некоторые смягчающие обстоятельства. — Он поморщился, зная, что за ним наблюдают.
   — А что будет с нами? — сухо прозвучал голос Мака.
   Стаффа выпрямился и поглядел на кольцо нервных риганских лиц.
   — Вы все в безопасности. Вы даже можете подумать о том, чтобы лететь с нами на Итреатические астероиды. У нас есть место для людей — тем более для таких талантливых и инициативных. И никаких приказов императора. Компаньоны не оставляют своих друзей и товарищей умирать в темноте.
   Риганцы стали переглядываться.
   — Скайла? — Стаффа вновь заговорил в микрофон. — Мы должны провести эвакуацию почти семисот людей.
   — Принято. Специальный тактический офицер имеет в своем распоряжении несколько штурмовых отрядов. Ему следует опасаться враждебных действий?
   — Нет. Я думаю, что все здесь находится под контролем.
   — Мы запеленговали источник вашего передатчика. Через семнадцать минут будем у вас.
   — Утвердительно. — Стаффа сжал губы и поднял голову, смотря в темнеющее небо. — Браен, боюсь, вам придется эвакуироваться вместе с нами. — Седди начали переминаться с ноги на ногу и бросать друг на друга нервные взгляды.
   — На Итреатических астероидах вас ожидает надежное убежище, — Стаффа откинул волосы через плечо, где их спутал ветер. — Вы не можете теперь остановиться. Вам всем предстоит работа. Мне нужны будут ваши ум и ваша помощь. Только так мы, может быть, сумеем предотвратить войну между Ригой и Сассой.
   Браен, похожий на скелет, обтянутый кожей, провел узловатой рукой по лицу.
   — Эвакуироваться вместе с вами на Итреатические астероиды? Кто бы думал о таком? Особенно, после всех этих лет, после всех этих планов…
   — Ваши Боги не могут здесь остаться.
   Кайлла побледнела и соскользнув на землю, обхватили себя руками. На лице ее появилось отвращение:
   — Я не могу… видеть людей, которые…
   Стаффа наклонил голову:
   — Нет, думаю, что нет. Но куда ты сможешь пойти? Риганцы пришлют человека, который тебя убьет. Ты должна покинуть планету.
   Магистр Браен покачал головой.
   — Какую же мы заварили кашу!
   Стаффа присел на корточки рядом с Кайллой. Он пытался заглянуть ей в испуганные глаза:
   — Я не могу ничего поделать с прошлым. Я знаю, кем я был. Кто я есть. Но на Итреатических астероидах для тебя есть укромное, безопасное место. Место, где ты сможешь быть одна, где ты сможешь продолжить начатую работу. Не будет людей, не будет ужасов прошлого.
   Он сглотнул:
   — Когда-то на Этарии я сказал тебе, что верну тебе все, что смогу… Я хочу выполнить обещание.
   Она покачала головой, горячие слезы побежали по ее смуглым щекам, оставляя мокрые полоски.
   — Я… Нет. — Дрожащим кулаком она попыталась закрыть рот. — Нет. Прошлое для меня умерло…
   — Ты нам нужна, — добавил Браен старческим голосом. — Ты нужна человечеству. Ты должна занять мое место. Я знаю тебя, Кайлла. Я знаю мощь твоего ума, то, как ты закалила себя. Седди нужны такие, как ты.
   — Дай мне… Я должна подумать.
   Стаффа распрямился, почувствовав, как на душе у него заскребли кошки. Он посмотрел наверх и увидел знакомые очертания штурмового транспорта в ионосфере. Он с удовлетворением наблюдал, как его длиннокрылый аппарат проделал стандартный облет перед посадкой. За энергетическими потоками остались мертвенно бледные следы.
   Стаффа сделал несколько шагов вперед, чтобы встретить первый экипаж на земле планеты, рядом с Макартой. Передняя дверца открылась. Фигуры вышедших были неопределенными и блестели за энергетическими барьерами. Они держали оружие наготове.
   — Классная команда! — услышал Стаффа тихий голос Мака.
   Стаффа улыбнулся, когда навстречу ему побежал Арк в полном штурмовом снаряжении. Его черное лицо было серьезным. Стаффа покачал головой и с облегчением рассмеялся.
   — Что? Не нужны специальные перчатки? — Ты ошибаешься, Арк.
   — Да, пришлось и ошибиться, шеф. — Губы Арка растянулись в широкую улыбку. Они обнялись и похлопали друг друга по спине. Наконец Арк немного отошел назад, на лице его играло странное выражение — то ли удивления, то ли восторга. — Скажите мне только, как вы вообще очутились во всей этой каше?
   — О, длинная история. Как поживает Скайла? — спросил он и неожиданно почувствовал комок в горле.
   Арк нахмурился:
   — Я… Бог мой. Командующий, я… я не знаю. Она приказала нам лететь сюда, была просто в неистовстве. Она тиранка. Когда же мы закончили… Я не знаю. Она замкнулась, захлопнулась, как устрица в раковине. Поверите ли, когда я уходил, она заламывала руки? Это она-то?
   — Хорошо. Загружайтесь. Взорвем эту скалу и засыплем тоннель.
   — Там что-то спрятано? — задумчиво спросил Арк.
   — Одержимость. Нечто, куда я должен однажды вернуться.
   Мэг Комм как будто дразнил его и манил к себе.
   Он повернулся, наблюдая за группками риганских солдат, которые разговаривали между собой.. Мак Рудер стоял в самой большой группе и энергично делал жесты руками.
   — Хороший улов, — заметил Арк, указывая на риганцев.
   — Они уже оплатили свою свободу, — Стаффа поднял плечо. — Может быть, кто-то поедет с нами.
   — Хорошие бойцы, — Арк уперся руками в бедра.
   — Очень хорошие. Может быть, такие же хорошие, как в мы, — вслух подумал Стаффа. — Я предпочту их иметь на своей стороне, а не на враждебной. Многое изменилось в свободном космосе. — Он сделал паузу. — У меня есть мысль превратить корабль Райсты в плазму.
   — Зачем? Райста уже не в состоянии нам навредить, — усмехнулся Арк, подбрасывая ногой комья грязи.
   — Меня не волнует Райста. Но меня беспокоит командир риганцев, который находится на борту «Гитона». Его зовут Синклер Фист. — Холодная ярость охватила Стаффу:
   — У меня ужасное предчувствие, что нам еще предстоит с ним встретиться лицом к лицу и с бластерами в руках. И произойдет это скоро.

 
   Стаффа поприветствовал членов своей команды, которые следили за происходящим, появляясь в люке штурмового корабля.
   — Добро пожаловать! — приветствовал его один из техников.
   — Хорошо быть дома, — Стаффа остановился, кладя руку на крепкую переборку корабля.
   — Командующий? — голос Скайлы прозвучал в переговорном устройстве. — Могу ли я вас поскорее увидеть?
   Стаффа поглядел на переговорник:
   — Какова обстановка на кораблях Райсты?
   — Тэп следит за ними. По первому же сигналу бедствия ему дан приказ превратить «Гитон» в утиль. Такой же приказ и в отношении остальных кораблей. Я предлагаю завершить побыстрее все дела и отправиться в полет. Иначе мы просто превратимся в удобные мишени, если Райста направит послание Тибальту.
   — Отличная работа. Встретимся, как только представится возможность. — Он ударил кулаком по переборке и добавил:
   — Я буду там, как только кое-что проверю.
   — Принято. Будьте осторожны.
   Стаффа усмехнулся в предчувствии встречи со Скайлой, в груди у него поднялась волна. Но сначала… Он повернул направо по освещенному коридору и вошел в главный отсек. В большом помещении Мак Рудер в окружении тарганских войск стоял, готовый к пересадке на риганские транспорты. За ним световой индикатор на большом удлиненном замке показывал, что дверь загерметизированна. Вооруженные Компаньоны стояли вокруг, с оружием наготове.
   Когда приблизился Стаффа, Мак улыбнулся и сделал шаг вперед, отделившись от своих воинов. Мак улыбнулся, а его голубые глаза открыто поглядели в глаза Стаффы.
   — Ты готов идти?
   Мак кивнул.
   — Да. Думаю, что именно так и должно быть. Я надеялся тебя увидеть и снова за все поблагодарить. Я никогда не забуду, что вы для нас сделали. Так просить за нас!
   А ведь мы бы просто вас убили бы на месте. Вы не монстр, как я всегда думал. Вы и Синклер во многом похожи. Проклятие — но почему вы находитесь по разные стороны баррикад?
   Стаффа мрачно улыбнулся:
   — Пришло время начать думать по-иному. Вы не заслуживали подобной смерти. — Он заколебался. — Вы уверены, что не хотите уйти вместе с нами? Мне понравилось, как вы вели себя там, в темноте. Вы и ваши люди заслуживают большего, чем то, что может предложить вам Рига.
   Мак Рудер нахмурился и щелкнул пальцами по поясу.
   — Я не смогу стать частью Седди. Я видел, во что они превратили Таргу. — Он поднял руку, чтобы не продолжать спор:
   — Я имел возможность довольно долго побеседовать с Браеном. И я знаю, почему он сделал то, что сделал. Но понять что-то умом и пережить — не одно и то же. Я не могу простить ему страданий. Я не могу забыть тело Гретты в той камере, всех тех мужчин и женщин, которые умерли. — Он покачал головой. — Это не стоило их жизней.
   — Я не прошу вас стать Седди. Я предлагаю вам присоединиться к Компаньонам. Помочь мне остановить надвигающуюся войну и, может быть, помочь человечеству найти свою мечту. Мы стали врагами. А ведь все дело в Запретных границах. Помогите мне сломать их. Пойдемте со мной.
   Мак Рудер поджал губы, встретив вопросительный взгляд Стаффы.
   — Мне бы это понравилось. Командующий. Я искренне ценю ваше предложение. Но я обязан Синклеру. Наверное. Корни наших отношений уходят в тот дождливый день на крыше Каспы. Он помог нам выжить. Он не раз спасал мне жизнь с той поры. Он попытался вызволить нас и сейчас. Единственная причина, по которой он покинул Макарту, — приказ императора. — На лице Мака отразилась боль. — Если я повернусь к нему сейчас спиной, это будет означать, что все наши люди там, в горах, люди, которые пытались нас спасти, погибли ни за что. Я не могу нести такой груз на своей совести.
   Стаффа кивнул в знак понимания.
   — Вы хороший человек, Мак Рудер. Вы знаете, что у нас отличные шансы вновь встретиться… в менее дружественных обстоятельствах.
   Мак Рудер кивнул. В его голубых глазах отразилась глубокая грусть.
   — Я знаю. Возможно, это случится благодаря квантам Седди.
   — Помни, Мак. Рядом с нами для тебя всегда найдется место. Если тебе когда-либо придется войти с нами в контакт — используй код — «Макарта».
   На индикаторе герметического замка вспыхнул свет, и тяжелая дверь с шумом откатилась назад. Мак Рудер сделал знак оставшимся с ним людям следовать в переход, затем повернулся к Стаффе и крепко пожал ему руку.
   — Будь осторожен, Мак.
   — И ты тоже. И держись подальше от темных мест, Командующий. — Мак Рудер повернулся и прошел через холодный серый переход в шаттл.
   «Никто не остался. Все ушли, — думал про себя Стаффа. — Кто он, этот Синклер Фист?» Он повернулся и пошел вдоль знакомых коридоров. «Крисла» приветствовала его как старого знакомого.
   Его ждала Скайла. Что он скажет? Как сумеет ей выразить всю глубину своей любви?

 
   Дверь за Тибальтом закрылась — он вошел в свои личные апартаменты. Арта Фера стояла в центре роскошной комнаты. Ее рыже-коричневые волосы горели при свете, как червонное золото. Она повернулась, глаза ее блеснули, она осмотрела его. На фоне голубой стены Арта смотрелась очень соблазнительно. Бархатные занавесы спадали вокруг кровати. Золотая инкрустация сияла на мебели дорогого дерева. Ошейник блестел на ее гладкой шее. На ней было длинное газовое платье, собранное под грудью. Ее чувственные формы были хорошо видны.
   — Ты знаешь, кто я? — сказала она ему прямо, сжав кулаки и с вызовом выставив вперед ногу.
   — Да, конечно, — он повернулся к ней лицом, протягивая бокал с шерри.
   Она с презрением отдернула голову.
   Тибальт поднял правую руку, показывая ей черный браслет.
   — Ты знаешь, что это?
   Она покачала головой, и волны рыже-коричневой копны закачались в такт движению.
   — Это устройство контролирует твой ошейник. — Тибальт поглядел вниз на него и слегка нахмурился. — Хитрое устройство. Компаньоны придумали. Очень дорогое устройство. Каждый настраивается индивидуально в соответствии с мыслями владельца. Для того чтобы управлять твоим, мне достаточно лишь подумать, — он сделал паузу и улыбнулся. — Вот так, например.
   Рот Арты Фера открылся, и она согнулась к пышным тканям, покрывающим пол.
   Тибальт обошел вокруг нее, наклонился и заглянул в ее испуганные глаза:
   — Видишь, моя дорогая Седди. Как бы там тебя ни готовили, но я тебя контролирую. Я знаю сексуальной установке твоего мозга. Эта идея меня даже увлекает. Ты должна убить человека, который завладеет тобой. Но я таки завладею тобой, Арта. И когда ты захочешь меня ударить, я быстро приведу в действие ошейник. Он привел в действие ошейник и наблюдал, как она сникла.
   — Но сначала, ты со мной выпьешь, и мы поговорим как цивилизованные люди.
   Он ослабил ошейник, и она вновь смогла двигаться, задышав тяжело. Глаза ее прояснились. Она медленно села, растирая руки, голова склонилась, скрыв лицо под массой шелковых волос.
   — Я ненавижу тебя, ты знаешь, — прошептала она.
   — Конечно. Все это тем более увлекательно для меня. Поднимись. — Он подождал минуту. — Или ты хочешь, чтобы я снова привел в действие ошейник? Я могу, ты знаешь. Так я быстрее сумею тебя убедить… или убить.
   Она поднялась на ноги, янтарные глаза сверкали на ее совершенном лице. Желваки ходили под кожей, когда она взяла бокал.
   — За любовь.
   Она ничего не произнесла, но не отрываясь, гневно смотрела ему в лицо.
   — Пей, — приказал Император…
   Она медленно поднесла бокал к губам. Ненависть по-прежнему горела в ее глазах. Допив, она поставила бокал на украшенную лепниной полку.
   — Я убью тебя, риганец.
   — Нет, моя дорогая, по крайней мере, до тех пор, пока на тебе ошейник.
   Огонек любопытства заплясал в ее глазах.
   — Он снимает все чувства? Так произошло, когда твоя сука Такка впервые использовала его на ЛС.
   — Он контролирует все нервные окончания, находящиеся ниже шеи. Поэтому считай, я уже выиграл. Или не могла мне угодить больше, преподнеся тебя в подарок.
   Глаза ее вспыхнули, на лбу показалась едва заметная морщина.
   Он сделал жест бокалом:
   — Подойди поближе, не стоит колебаться. У тебя нет выбора.
   Подойди — или опять начнет действовать ошейник.
   Она сглотнула, по горлу пробежала судорога. Почти дрожа, она сделала шаг к нему, потом другой; легкая ткань обвивалась вокруг ее грациозных ног.
   Тибальт протянул руку и почувствовал, как она содрогнулась от прикосновения его руки.
   — Вот видишь, дорогая. Не так уж и страшно. Ну а ошейник поможет нам преодолеть любые другие сложности. Даже психологическую подготовку.
   Она напряглась, когда он провел рукой по ее щеке:
   — Ты знаешь, Арта, я буду о тебе заботиться. У моих рабов не такая уж плохая жизнь.
   Она закрыла глаза, зубы ее стучали за плотно сжатыми губами.
   — Или дала мне просмотреть записи твоего допроса. Я знаю, к чему тебя готовили на Этарии. Ты знаешь искусство любви. И только от меня зависит, как и когда высвободить эти приобретенные знания из-под спуда, дорогая Арта. Попроси, и я дам тебе, что пожелаешь.
   — Не трогай меня, — выдавила она из себя, пытаясь побороть отвращение.
   — Вот этого я не выполню, как и не верну тебе свободу. Нет, моя дорогая, я оставлю тебя лишь для себя одного. — Пальцы его дотронулись до броши на плече. Он отступил назад, любуясь, как ткань соскользнула вниз, мерцая в сумраке.
   — Чудо, — произнес он. — Самая исключительная женщина, которую я когда-либо видел.
   Она, казалась, сумела побороть дрожь и, широко открыв глаза, смотрела, как он расстегнул одежду и сделал шаг к ней, оставив ее позади. Что-то в ее выражении изменилось, когда он подошел ближе.
   — Спокойно, Арта. Расслабься. У нас впереди вся ночь. Не пытайся наброситься на меня. Я контролирую ошейник.
   Она лишь сделала попытку наброситься на него, но он одной мыслью заставил ее упасть и отступил в сторону, глядя, как она неподвижно лежала на полу.
   Он опять ослабил контроль:
   — Нам предстоит долгая ночь. У тебя просто выработан импульс, рефлекс. Но ты можешь научиться владеть собой. — Вставай.
   Терпеливо он заставлял ее падать, когда она пыталась бороться с ним или с ошейником. Наконец, утомленная, она уже поборола в себе импульс к нападению и позволила ему коснуться себя и провести рукой по своей коже.
   — Ну вот видишь, тренировку можно преодолеть. — Тибальт улыбнулся и попытался поцеловать ее. Он опять привел в действие ошейник, когда ее колено было на полпути к паху.
   — Этого делать нельзя, дражайшая, — посмеиваясь, сказал Тибальт.
   На этот раз она поднялась с пола быстрее, казалось, внутри у нее появился новый источник силы.
   Он прижался губами к ее губам и прильнул к ней, чувствуя, как нарастает в нем страсть. И опять он привел в действие ошейник до того, как она пыталась его ударить.
   — Ты невероятно вынослива, — пробормотал Тибальт. — Седди на самом деле мастера в своем деле. Он лег рядом с ней, приведя опять в действие ошейник, чтобы она позволила ему себя ласкать. — Нет, теперь уже пришло время, Арта.
   Всякий раз, когда она начинала сопротивляться, он приводил в действие ошейник. Наконец, он лежал на ней, удовлетворенный. Он вдыхал полной грудью ее запах, пот бежал по его бокам, смешиваясь с ее потом.
   Вздохнув, он заставил себя подняться и пошел налить еще шерри.
   — Нам станет так еще лучше, тебе и мне.
   Второй раз, когда он овладел ей, она уже контролировала себя. После оргазма он лежал на ней, смотря ей в глаза, очарованный их янтарным цветом и глубиной черных зрачков. Она тихо засмеялась и вытянула свои длинные руки вдоль его тела, в глазах ее показалось удовлетворение.
   — Ну вот видишь, — заворковал он. — Ты можешь доставлять наслаждение и не драться.
   — Да, — сказала она задумчиво. — Я уже прошла это.
   — Работай для меня. Дай мне блаженство, которое может дать только этарианская жрица.
   Она пошла следом за ним, когда он встал налить еще бокал шерри, присоединилась к нему, взяв стакан и осушив его залпом. Она улыбнулась каким-то своим мыслям.
   Тибальт засмеялся, отбросив голову назад:
   — Во всем свободном космосе нет власти больше, чем у Тибальта. Я разбил Седди. — Он протянул к ней руку и обнял:
   — А тебя, моя дорогая, я освободил.
   — Нет, Тибальт, — голос ее звучал чувственно:
   — Ты видишь, я сама освободила себя.
   — Э-э, — погрозил он ей пальцем. — Ты должна научиться одному правилу: никогда не поправляй императора.
   — Конечно, — согласилась она, глаза ее блестели, голова откинулась назад.
   — И впереди у нас длинная ночь. — Он указал на пол.
   Все еще улыбаясь, она легла на пол, раскинув тело по ковру. Тибальт поставил бокал. Пальцы ее пробежали по его спине, а ногти заставили слегка задрожать от возбуждения.
   — Хочешь, я тебе что-то покажу, — прошептала она ему соблазнительно. — Просто ляг. Не бойся. В конце концов, ты контролируешь ошейник. — Она встала.
   Потрясенный Тибальт почувствовал, как сердце его подпрыгнуло.
   — Какое же ты чудо, Арта Фера.
   Загадочная улыбка скользнула по ее губам.
   Он не успел привести в действие ошейник, когда она высоко подпрыгнула и стрелой опустилась вниз. От силы удара он упал на жесткий пол. Кожа его и ребра затрещали от ее тяжелого колена. Рот Тибальта открылся, и он лежал неподвижно.
   Она приблизила свое лицо к его лицу. Он глядел на нее и не верил происшедшему. Из горла доносилось какое-то кваканье. Тибальт попытался восстановить дыхание и привести в действие ошейник, но она боролась с ним, тяжело дыша и оттягивая ошейник длинными пальцами от шеи.
   — Видишь, Тибальт, — я сама себя освободила.
   В панике он попытался от нее отползти, но каждое движение как удар копья отдавалось в груди.
   — Помогите, — но голос его был едва слышен.
   — Помощи не будет. Я слышала, как стражник говорил, что в этой комнате нет монитора, поэтому у твоей жены никогда не будет улик.
   Он вновь и вновь пытался привести в действие ошейник, ощущая вкус крови во рту. В горле поднималось бульканье.
   Она ударила его коленом в грудь, и его тело забилось в агонии. Он начал давиться, а она нанесла ему сокрушительный удар рукой, и Тибальт перестал двигаться. Она заглянула ему в глаза.
   — Наслаждаешься, Тибальт? Тебе нравится страх? Боль? Унижение? Очень похоже на изнасилование, не правда ли? — Она слегка откинула голову, затем наклонилась и поцеловала его в губы. Это последний поцелуй, Тибальт, за то, что ты освободил меня.
   Император смотрел как загипнотизированный на кровь на ее губах. Это была его кровь, та же кровь, которая струилась по лицу. Не в состоянии двигаться, в полубессознательном состоянии, он видел, как она повернулась. Удар ноги размозжил его член.
   Боль белым огнем полыхала в нем, погружая его все глубже и глубже в забытье. Трепеща и умирая, он видел ее окровавленные губы и ее янтарные глаза…

 
   Или Такка с удовлетворением улыбнулась — сигналы физического существования Тибальта на ее ручном мониторе становились все слабее и слабее. Подав стражнику знак удалиться, она посредством специального значка сняла охрану с дверей в личные апартаменты Тибальта. Или тихо вошла в комнату, наблюдая, как Арта Фера, склонившись над темным телом Тибальта страстно покрывала его поцелуями. Министр Внутренней Безопасности сморщилась, потрясенная ее жестокостью, когда Седди нанесла свой последний удар.
   Фера наблюдала, как Тибальт дрожал, наконец затих и расслабился. Кусок ребра торчал у него из груди, как кровавый кинжал. Фера повернулась и впервые заметила Или. Глаза натолкнулись на бластер, который был направлен на нее.
   — Хорошая работа, — одобрительно заметила Или. — Я не сделала бы лучше.
   Арта Фера подняла голову, перекинув свои длинные волосы через плечо. Затем она подошла к консоли, налила в бокал шерри, прополоскала рот и сплюнула, чисто вытерев губы дорогой тканью, свисавшей со стен.
   — И что теперь?
   Или прислонилась к двери, держа бластер наготове.
   — Мне это ненавистно, но придется сделать. Тебя будут пытать. Психотехники подтвердят, что у тебя в глубоком подсознании заложена установка. Ошейник же сочтут плохо сделанным. Семья Мари Рат сделает все, чтобы скрыть обстоятельства убийства.