Глуховцев Всеволод. Смерти нет

   — Все понял? — негромко спросил Жженый.
   — Да... босс...
   — Очень хорошо. А еще раз заржешь — врежу так, что уши отклеятся... Тощий!
   — Я, босс.
   — За этим м...ком глаз да глаз нужен. Натворит дел... Пусть при тебе будет. Приглядывай за ним.
   — Понял, босс.
   Жженый пошел дальше. На ходу подумал о том, правильно ли он сделал, увязав Тощего и Мыло в пару… Да, пожалуй. Тощего надо чем-то отяготить. Вот пусть приглядывает за этим идиотом.
   По пути Жженый не забывал принюхиваться Морозец не мог перебить обычный смрад, но главаря беспокоило, не вплетается ли в этот пахучий ансамбль новая нота, известно какая...
   Что-то, кажется, было. Жженый не отличался особо острым обонянием, но на нижних этажах, где-то после третьего, ему показалось, что трупный душок все же тянет сюда через трубу мусоропровода. Не успел он об этом подумать, как сзади где-то Пистон закашлялся, сплюнул и буркнул вполголоса:
   — Тьфу ты, зараза, ну и вонь... Эй, Ботва, это не ты вчера так на... ал? То-то знатно несет!
   — Да иди ты... — обиженно продудел Ботва. Жженый прибавил шаг, и все невольно зашагали побыстрей. А он сделал это сознательно, чтобы поскорее выйти на свежий воздух. Маневр удался: больше никто ничего не почуял.
   На улице Жженый скомандовал:
   — Становись.
   Выстроились по ранжиру: длинный, прямой Тощий; рослый, но сутулый Тухляк; коренастый Пистон, узкоплечий Ботва; затем стоял приземистый Мыло, почти равный что в высоту, что в ширину — квадратная голова у него сидела без шеи, сразу на плечах. И наконец, замыкала строй тщедушная фигурка Дешевого.
   — Так. — Жженый прошелся вдоль шеренги. — Значит, идем на дело. Задание ясно?..
   Молчание.
   — Значит, ясно. Сейчас идем группой. Не болтать! Не курить. Объясняться жестами. Если что надо сказать — в самом крайнем случае. На подходе к объекту разделяемся на пары, окружаем дом и ждем, когда объект выйдет. Тогда — по обстановке. Пары такие: Тухляк — Дешевый, Тощий — Мыло, Пистон — Ботва. Я в своем секторе буду один. Вопросы есть?
   Вопросов не было.
   — Вперед!
 

4

 
   Впервые за много дней рассвет был истинно рассветом, а не бледной немочью. Ядрено-красное солнце встало над совершенно чистым горизонтом, и небо, еще в туманной кисее, которую не успела утянуть за собой ночь, обещало к полудню сделаться ясным, морозно-голубым. Ледок затянул лужи, под ногами он звонко трескался. Балбес Мыло начал было нарочно вставать на этот лед: хруп, хруп! — но тут же получил подзатыльник от Тощего и выразительный жест: мол, скажи спасибо, что шеф не видел. Легко отделался!.. Мыло понял и затух.
   Шагая в равномерном темпе, Дешевый думал о том, что их вожак слишком уж осторожен. В конце концов, идут они по гоблинской территории, на руке у Жженого магический браслет — чего уж так грузиться?.. А самое главное — зачем делиться на пары и окружать дом? Ведь если известен подъезд, запросто можно всем спрятаться в засаду, наблюдать, а когда жертва выйдет, по-тихому окружить да взять... Но, впрочем, начальству лучше знать.
   Сказав себе так, Дешевый думал, что утешился, но не тут-то было. Память назойливо закопошилась в нем. Он вспомнил странный взгляд Жженого вчера вечером и вот нынче на площадке... Взгляд такой, словно бы иначе, совсем иначе смотрел лидер на подчиненного... «Так не смотрят на пустое место, на ничтожество!» — вдруг сообразил Дешевый.
   Мысль не поразила его. Она лишь подтвердила то, о чем он догадывался, не решаясь признаться в этом. Жженый все знает. О том, что Слякоть убит и что убил его Дешевый.
   Но почему Жженый скрыл это?! Вот вопрос! Может, все-таки не знает? И это может быть. Но этот его взгляд!..
   А Жженому меж тем плевать было на мысли Дешевого. Да вообще на всех тех, кто шагал с ним рядом. Он думал о своем.
   Как это лучше сделать? Ну, первый шаг уж есть. Разделить на пары — это неплохо придумано. Пусть сидят и наблюдают, все глаза проглядят... А я тем временем все сделаю. Главное — тихо. Тихо, да... Ну, это не проблема.
   Солнце оторвалось от горизонта. Откуда-то сбоку побежал ветер. Дешевый вдохнул поглубже — и с удивлением ощутил, что рассветный ветер пахнет лесом, дальними полями, стылой речной водой. Он почти увидел все: лес, поля и реку, хотя видел это всего один раз в жизни.
 

5

 
   Боевики шли еще около часа, прежде чем Жженый поднял руку, дав знак остановиться.
   Остановились.
   — Близко, — едва слышно произнес шеф, достал карту и сверился по ней. — Туда, — молвил он так же тихо. — И чтобы ни звука!
   Бесшумными фантомами семь фигур двинулись право. Жженый дело знал, сказать нечего: на заданный рубеж вышли скоро и точно.
   Так, — сказал Жженый. — Вон тот подъезд, видите?.. Тише! Не суй башку! Смотреть аккуратно, не высовываться... Ну, все видели? Вот за той дверью наблюдать. Сектора действия... вот так, так и так. Когда он выйдет, работают те, в чей сектор пойдет. Прочие — на подхвате. Брать невредимым. Ни одной царапины! Слыхали? А то потом сам расцарапаю... Ну все, по местам!
   Тухляка с Дешевым он отправил на правый фланг. Мыло и Тощего — по центру. Пистон с Ботвой поползли влево. Сам Жженый остался в качестве всевидящего ока.
   — Я за вами приглядываю, — предупредил он. — Смотрите, кто дурака сваляет...
   Он не закончил, но это многозначительное недомолвие все поняли как надо.
   Разбойники двинулись на свои точки. Жженый, глядя, как они удаляются, почувствовал волнение. Без сомнений, Жженый давно все решил. Осталось сделать. И поскорей. Вот это «поскорей» и волновало. Вдруг и в самом деле этот Муха вздумает выйти!.. То-то будет петрушка.
   Надо успеть.
   Жженый осмотрелся. Тихо. Он поглядел, как устроились Тощий и Мыло. Очень грамотно устроились. Сзади к ним подойти было невозможно.
   Тощий покосился на командира. Жженый поймал этот взгляд. Тощий вопросительно ткнул в себя пальцем: мол, что-то нужно? Жженый досадливо мотнул головой: нет! Ничего.
   Он жестами показал, что пойдет на правый фланг. Тощий кивнул: понял.
   Жженый неслышно отступил вправо. Держа в поле зрения дверь подъезда, он двигался к позиции Тухляка и Дешевого... «Ладно, — подумал он. — Так даже лучше. Проще».
   Дешевый напряженно всматривался в темный проем двери, время от времени вытирая пальцем гноящиеся глаза. Тухляк брезгливо держался на некотором расстоянии, сказав лишь:
   — Ты по сторонам тоже гляди. Ничего из виду не упускай.
   Сам он, опытный вояка, так и делал. Успевал всматриваться повсюду. И пробиравшегося к ним Жженого заметил еще издали.
   — Смотри-ка, босс к нам, — сказал он Дешевому. Тот обернулся и оторопел.
   Хотя вроде бы не от чего — навстречу двигался их командир, Жженый, которого он знал давным-давно. Но какой это был Жженый!..
   Если бы взглянул кто другой — он ничего бы не заметил и не поразился. Жженый как Жженый, тот же самый, вечно хмурый, со взглядом таким, в который лучше не смотреть. Но Дешевый смотрел и смотрел — он смотрел иначе, он теперь видел то, чего не видел никто другой.
   И — невероятно! Жженый улыбнулся ему. И даже приложил палец к губам: тс-с!.. А Дешевый обомлел настолько, что и в ответ улыбнуться не сумел.
   Жженый еще раз сделал знак: тихо! А потом пальцем на дверь — мол, смотри туда. Дешевый понял. Сглотнул, послушно кивнул, отвернулся. Дрожь трясла его.
   Начальник подошел к дозорным, присел рядом.
   — Ну как? — шепнул он.
   — Нормально, босс, — шепнул Тухляк. Пауза.
   — Хорошо, — так же тихо сказал Жженый.
   Дешевый смотрел на дверь и дрожал. От чего — он не знал. Зубы начали колотиться друг о друга, он испуганно стиснул их, боясь, что этот стук услышат.
   Но раздался совсем другой звук.
   Слева и сзади что-то резко дернулось — сразу хриплый выдох:
   — Х-хы-ы!
   Дешевый вздрогнул всем телом.
 

6

 
   Когда Тухляк сказал: «Нормально, босс», Жженый смотрел на него сверху и слева. Тухляк был облачен в бронежилет и шлем, но шлем снял — все же тяжело и тесно было в нем.
   Жженый неслышно зашагнул вправо. Тухляк с наслаждением поскреб косматый, вспотевший затылок. Жженый смотрел.
   В эти секунды он совсем неожиданно вспомнил, что никогда не думал о том, кто он такой, этот Тухляк. Кем был, где жил? Любил, ненавидел?.. То есть ни про кого из своих Жженый не думал, никогда, но сейчас перед ним был именно этот человек.
   Жженому вдруг показалось, что еще чуть-чуть — и он дрогнет. Он испугался.
   Лезвие ножа сверкнуло на солнце. Сильный рывок — коленом Жженый ударил лежащего меж лопаток. Левой рукой вмял его голову лицом в землю. Удар! — нож врезался в шею справа.
 

7

 
   Дешевому почудилось, что он во сне. А если точнее, то как в кино, но что такое «кино», Дешевый не знал. Словно какая-то незримая преграда встала между ним и тем, что он видит.
   Он видел, как Жженый изо всех сил прижимал к земле дергающееся тело. Не отпускал нож. Агония была бурной, но недолгой. Десять секунд — и Жженый распрямился.
   Тухляк недвижимо лежал на земле. Мертв.
   Остановившимися глазами Дешевый проследил, как окровавленное лезвие дважды вытерлось о воротник куртки трупа.
   — Ну чего? — быстро спросил Жженый. — Удивлен?
   — Э-э... — только и просипел Дешевый.
   — Слякоть ты замочил? — такой же быстрый вопрос.
   Дешевый судорожно кивнул.
   — Правильно сделал. Туда ему и дорога! Я вот тоже, как видишь... Хватит! Послужил уродам, погубил людей... Все! Возвращаюсь.
   — Так вы, босс... — расколдовал Дешевый свою немоту. — Вы того... Вы это все специально задумали?
   Жженый бесшумно рассмеялся:
   — Ну, надоела мне вся эта дрянь уже давно. Но все как-то... Так, жил как гад ползучий. А вчера, когда эти задание дали, так все и перевернулось. Да что это, опять губить кого-то... и чего ради? Ради нечести какой-то там паскудной? Ну уж нет. Да еще Скальп и Слякоть куда-то делись, а оба сволочи последние... Ну, думаю, это знак. Потом догадался... и труп нашел. И тогда уж все решено.
   — А этого, — стуча зубами и трясясь, заговорил Дешевый, — этого зачем?..
   — Против него ничего не имел. Но говорить... он бы меня не понял. А ты, я так понял, со мной?
   Дешевый пугливо кивнул.
   — Так. — Жженый сощурился. — Тогда слушай. Нам только Тощий опасен. Надо его кончить. С ним Мыло... ну, этого кретина не жалко, и его можно. А Ботву с Пистоном...
   — Оставить? — насмешливо сказали сзади. Оба мгновенно обернулись. Перед ними стоял Тощий.
 

8

 
   На секунду, не больше — как будто все застыло. Время умерло. Дешевому показалось, что у него исчезло сердце.
   Но вспышка! — резкий прыжок, взмах руки, удар! Землю вышибло из-под ног. Дешевый полетел навзничь, ударился спиной, перевернулся, вскочил сгоряча.
   Тощий держал в руке импульсивный генератор. Лицо бледно и спокойно. На левой скуле свежий шрам. Сочится кровь.
   Жженый лежал вверх лицом рядом с Тухляком, раскинув руки. Глаза открыты. Из ушей кровь медленно вытекала тонкими ручейками.
   Тощий потрогал кончиками пальцев ссадину на скуле.
   — Испугался? — вдруг спросил он совершенно Дружелюбно.
   Конечно. Только неизвестно, чем Дешевый больше был испуган — всем, что разыгралось тут, или приятельским тоном Тощего.
   Генератор у того еще в руке. Дешевый осторожно покосился на это страшное оружие, вздрогнул. Пальцы обеих его рук задвигались...
   — Правильно испугался, — сказал Тощий и улыбнулся невыносимой улыбкой.
   Второй удар сотряс пространство. Он был заметно слабее.
   Дешевый лежал без сознания. Тощий вынул свой нож и перерезал лежащему горло. Затем он обшарил все три трупа, забрал оружие, продукты, с руки Жженого снял браслет. Надел его на свою левую руку — а на правой у него был точно такой же.
   После этого он оттащил тела к железным коробкам гаражей неподалеку, затолкал в расщелины меж этих коробок. Взял все найденное им у покойников и вернулся на свою позицию.
   Мыло встретил его изумленно-бессмысленным взглядом.
   — Операция отменяется, — сказал Тощий. — Иди зови этих двух, Пистона с Ботвой.
   — А как... — начал было полудурок, но Тощий лишь взглянул на него — и тот пулей метнулся выполнять.
   Через пять минут ничего еще не понимающие соратники предстали перед очами заместителя. Впрочем, теперь он уже не был заместителем.
   — Слушай меня, — заговорил он тихим ровным голосом. — Беру на себя командование отрядом. Вот. — Он показал браслет. Все разинули рты, заморгали. — Жженый оказался предателем. Тех двух он зарезал. Ножом. Но я успел его ликвидировать. Он хотел всех убить, а сам сбежать.
   Рты разинулись еще шире, а моргание пропало. Три пары круглых глаз таращились в полном безмолвии. Тощий тоже помолчал малость — и объявил:
   — Сейчас отбой. Идем на базу. Операция переносится. Сегодня же я свяжусь с руководством для инструкций. Идем.
   Он не оглядываясь зашагал обратно, на восток. Никому из троих уцелевших и в голову не пришло что-то выяснять, спрашивать. Тем паче — возражать. Все послушно пошли за новым лидером.
   Молчали. И обратный путь показался короче. В полдень уже были дома.
   — Можно отдыхать, — велел Тощий. — Поешьте чего-нибудь. Не расходиться. Быть здесь.
   Совет поесть Мыло воспринял буквально и сразу: он извлек откуда-то сухарь и начал с хрустом грызть. Ботва и Пистон молча начали снимать с себя снаряжение.
   Тощий вышел в коридор. Там он включил браслет.
   Через пару секунд знакомый дурман коснулся мозга. Тощий жадно дернул ноздрями. Он был неравнодушен к этому; можно сказать, подсажен на магическую дурь.
   По браслету побежали символы.
   «Вызов принят... Через полчаса... На том же месте...»
   Светящаяся поверхность погасла. Кайф растаял. Тощий с заметным сожалением глянул на браслет и пошел вниз.
   Место встречи для него, конечно, было не то, что для Жженого. В другую сторону и подальше. Полчаса, правда, и для этого многовато, он шел не торопясь, да и придя, какое-то время подождал, задумчиво поглядывая в голубое небо...
   Хотя ни о чем он не думал. И не следил, откуда появится посланец темных сил. Потому писклявое:
   — Здравствуйте, — прозвучало у него за спиной.
 

9

 
   Он не спеша развернулся.
   Один и тот же маг являлся на встречи со Жженым и с Тощим?.. — мы не знаем. Не знал этого и Тощий.
   Вообще людям отличить одного мага от другого практически невозможно. Да и надо ли?.. Тем, кто воюет с гоблинами, это совсем не важно: кроши всех в лебеду, и все дела. Тем, кто у них в прислужниках, — тоже: какая разница? Гоблины-маги свою человечью шваль не шибко жалуют: для них это ходячее мясо. Ходят, воюют, подыхают — что еще надо?..
   — Здравствуйте. — Тощий постарался сказать это с достоинством.
   — Я вас слушаю, — пропищал карликовый голос.
   — Ну что... — начал Тощий, — все подтвердилось. — Бывший командир Жженый и некто Дешевый вступили в сговор. Цель — переметнуться к врагам. Сначала они устранили одного из наших, по кличке Слякоть. Видимо, планировали устранить всех. Однако в помещении это сделать неудобно. И тут возникло задание. Они решили воспользоваться им, чтобы решить свой вопрос... Но я разгадал их замысел. В результате столкновения оба уничтожены. Одного они успели устранить. С оставшимся личным составом операция невозможна. Поэтому я принял решение вернуться на базу. Жду дальнейших указаний.
   Маг покачался на своих ходулях, словно от ветра хотя никакого ветра в помине не было. Затем спросил:
   — Объект ничего не заподозрил?
   — По моим данным — нет, — четко ответил Тощий. — Я смотрел внимательно. Все было спокойно, тихо. Ликвидация тоже прошла бесшумно. Я использовал генератор.
   Он умолк. Уродливая гигантская фигура тоже молчала. Потом голосом кастрата произнесла:
   — Мы назначаем вас старшим группы.
   Это была награда. Тощий вытянулся:
   — Благодарю! Но я нуждаюсь в подкреплении.
   — Мы знаем об этом.
   — И еще я хотел бы знать: задание остается прежним?
   — Мы сообщим вам. Пока можете отдыхать. Новый босс не поверил своим ушам. Отдыхать!
   Когда это хозяева были такими щедрыми?!
   — Есть отдыхать. А еще продукты...
   — За продуктами можете послать двоих прямо сейчас.
   — Ясно. Сколько нам можно отдыхать?
   — Мы свяжемся с вами. Браслет бывшего старого необходимо вернуть.
   — Ах да. — Тощий заторопился, стянул с левого запястья браслет Жженого, протянул магу.
   Похожая на пучок щупалец безобразная рука гоблина протянулась вперед. Тощий передал браслет, тот скрылся в темной горсти. Конечность мигом, как у фокусника, убралась, мигом вернулась:
   — Это вам.
   На ссохшейся кисти, подобной мумии, лежал розовый шарик величиной с крупную вишню. На солнце он казался перламутровым.
   Тощий непроизвольно сглотнул. Шарик переливался, играя оттенками розового... Человеческая рука осторожно, не прикоснувшись к нечеловеческой, двумя пальцами взяла шарик.
   — Благодарю... — Голос прозвучал хрипло.
   — Итак, мы свяжемся с вами. Ступайте. Тощий развернулся, пошел. Когда отошел шагов на десять, его стало бороть желание оглянуться... и не утерпел, оглянулся.
   Никого не было.
   Он усмехнулся и зашагал уже без затей. Пальцы правой руки в кармане ласково поглаживали шарик. Он был нежно-податливый на ощупь, теплый. Сладкое мление разливалось в душе от мысли о нем. Но с подчиненными Тощий миндальничать не собирался. Когда он вошел в комнату, где сиротливо сидели трое незадачливых бандитов, то они мигом вскочили, а он одарил их таким взором, от коего у всех трех отнялись языки.
   Он помолчал, усиливая эффект. Наконец, сочтя его достаточным, тяжело, мощно молвил:
   — Я назначен командиром группы. Ясно?
   Краткая пауза. И вразнобой пролопотали голоса:
   — Да, босс... ясно... да...
   Он выждал и сказал:
   — За неподчинение — смерть.
   Последнее слово упало как плита. Душегубы трусливо молчали. Тощий обвел их глазами и предупредил:
   — Запомните это.
   Можно было не сомневаться, что запомнят. Тощий помолчал еще чуток. Объявил:
   — Мыло, Ботва — сейчас за продуктами. Где всегда. Передадут. Пистон на пост, следить. Потом по очереди. Ужин приготовить. Я отдохну до вечера. Все!
   Он вышел из квартиры и пошел в другую. Он знал, что никто не посмеет обеспокоить его.
   Там он хотел еще малость подразнить себя ожиданием, но не утерпел. Губы нервно дрогнули. Правая рука вынула шарик.
   Дверь надо поплотнее закрыть! Так он и сделал. Закрыл. Затем лег на топчан. Катнул еще раза два шарик в пальцах — и сильно сжал его.
   Меж пальцами беззвучно лопнуло. Розовый шлейф начал быстро окутывать комнату. На лице Тощего задержалось жесткое, недоверчивое выражение... и враз пропало. Глаза сомкнулись. Странная улыбка растянула и без того длинный рот. Розовый призрачный дым теперь клубился везде. Но у головы лежащего он вдруг стал превращаться в сиреневый, а затем и в фиолетовый и стал точно втягиваться в эту голову — в уши, ноздри, в глаза. Сначала это было незаметно, но вот пошло быстрей и быстрей... розовые клубы, темнея над головой Тощего, стремительно втекали в нее, и рот его то съеживался в гузку, то раздвигался в оскале, тело подергивали судороги, пальцы рук скребли топчан.
   Дым исчезал с неестественной быстротой. Последние клубы закрутило в воронку, острие которой нацелилось меж бровей и чуть выше — в точку, где принято искать «третий глаз». Сиреневая воронка бесследно вошла туда, и в комнате остались грязь, убожество, топчан и человек, который больше не дергался. Казалось, он даже и не дышал. Кожа на костистом лице побледнела, натянулась. И вдруг открылись глаза и стали мертво смотреть в потолок.
 

10

 
   Муха же ни о чем знать не знал и ведать не ведал. Возни окрест его убежища он просто не заметил. В это ясное морозное утро он проснулся раньше обычного и, увидав, что стоит такая прекрасная погода, отправился подышать свежим воздухом да заодно и поразведать, что творится в округе. А когда вернулся, то все уже кончилось.

Глава 10
ФИЛОСОФИЯ В СТРАНЕ УПЫРЕЙ

1

 
   Даня безответно вызывал по токеру Тэйки. — Вот черти ее носят... — в сердцах пробормотал он. — Где она может быть, как думаешь?
   Гвоздь пожал плечами:
   — Да бродит где-нибудь. Говорил же: бери рацию с собой! Нет... не берет. Чем меньше тащишь, говорит, тем лучше.
   Диалог этот происходил у Гвоздя.
   — Так-то оно так... — И Даня не договорил.
   Ситуация, в коей он оказался сейчас, его раздражала: есть цель, есть план по достижению этой цели — и вот, первое звено плана выпадает, а раз так, то и все дело стоит...
   Но не тот человек был Даня, чтобы раскисать от пустяков. Он подумал. Результатом думы стал вопрос:
   — Слушай, Гвоздь. Ты знаешь, что такое мечеть? Чего?!
   — Мечеть. — Даня вздохнул. Все ему стало уже ясно.
   — Нет. Не слыхал. А что такое?
   — Ну если не знаешь, то дальнейшие вопросы смысла не имеют...
   То, что не касалось техники, Гвоздя интересовало мало, и он переспрашивать не стал. Даня же продолжил рассуждения.
   Муха?.. Увы. Пацан он, конечно, хороший, но с эрудицией у него, сами понимаете... Тэйки? Вряд ли. Кто дальше? Немо?
   Да, пожалуй, это вариант. Еще Катя... Нет, все-таки Немо вероятнее.
   — Соедини-ка меня с Немо, — попросил Даня Гвоздя.
   Через полминуты человек-киборг был на связи.
   — Немо, привет, — сказал Даня. — Надо бы потолковать...
   Договорились встретиться в известном им обоим месте. Даня быстро облачился в боевое снаряжение, которое снял в Гвоздевом логове, распрощался с хозяином — а через двадцать минут они с Немо встретились во дворе, густо заросшем липами, клёнами и всяким кустарником вроде бузины и жимолости.
   Здесь, в зарослях, никто их не мог увидеть.
   Даня не стал ходить вокруг да около, сразу загрузил Немо своим вопросом и сразу получил краткий ответ:
   — Знаю.
   — Ага — Даня воспринял это как должное. — И где они у нас находятся, тоже знаешь?
   — Одну. Где?
   — У Поклонной горы.
   Даня присвистнул:
   — Не близко! А больше не знаешь?
   — Больше нет.
   — Угу… Ну уже что-то. А я, понимаешь, хотел у Тэйки разузнать, да не могу ее найти. Бродит где-то вольным охотником.
   — Тэйки? — переспросил Немо. — Тэйки у меня. Тут и генерал оторопел.
   — Как так?! — воскликнул он.
   — Да так. Является вдруг: вся грязная, усталая, еле на ногах стоит. Можно, я у тебя отдохну?.. Можно, отвечаю. Тогда она как завалилась у меня в подвале, так и спит до сих пор.
   Еще одна замечательная черта имелась у Дани: он умел владеть собой. Известие о Тэйки было как снег на голову, и в первый миг Даня так и ахнул. Но уже во второй сдержался.
   — Ясно, — молвил он. — Тогда идем.
   — Будить опасно, генерал, — сказал Немо. — Сам знаешь.
   — Знаю. Ничего! Разбужу.
 

2

 
   Будить Тэйки на самом деле все равно что тронуть боевую мину: взорвется или нет — твоя удача иль беда. Оружие всегда при ней, и чтоб проснуться, ей не нужно времени — мгновение, рывок, взмах меча! — Тэйки холодным, твердым взглядом смотрит, как подошедший приходит в себя от шока. Или хрипит уже, оседая наземь...
   Но Даня не боялся. А кроме того, еще одна мысль подцепила его, он заинтересовался и захотел проверить.
   Жилища Немо они достигли без проблем. Хозяин первым спустился в подвал, где посторонился, любезно уступая генералу дорогу. Даня напялил неразлучный свой ПНВ и в бледно-сиреневом свете увидал худенькое полуобнаженное тело спящей Тэйки и множество магических предметов вокруг — защитная линия.
   Это вот и завлекло Даню. Он тронул ладонью крест на груди. Насколько сильны колдовские артефакты? Способны ли они соперничать с крестом?.. Даня усмехнулся, но тут же согнал ухмылку с губ. Он слегка нервничал, а выдать это нельзя было ни в коем случае и никому. Даже Немо.
   Что снилось Тэйки?.. На сей вопрос не ответила бы и она сама. Это было что-то стремительное, неуловимое, полет хищника сквозь чудные пространства, мелькавшие так быстро, что их ни разглядеть, ни запомнить. Конечно, от немыслимых взлетов, нырков и прочих пилотажных пируэтов дух восторгало до предела — это вот было, пожалуй, главное, что оставалось от снов. Тэйки просыпалась вмиг — и состояние восторга жило в ней вместе с готовностью драться и совершенно ясным разумом. Потом, правда, разум и сила оставались, а восторг уходил... До следующего сна.
   Не приближаясь к спящей, Даня постоял немного, а потом пошел. У магической линии он все же приостановился — это было почти незаметно глазу, но сам-то он эту запинку заметил, еще бы. Ему стало досадно.
   Тем не менее он в заколдованный круг вступил. Теперь он стоял в двух шагах от спящей Тэйки, стоял и смотрел на ее лицо.
   Оно было спокойным. Все полеты души никак не отражались на нем. Дыхания почти не было видно.
   — Тэйки, — тихо, мягким голосом произнес Даня. — Тэйки, это я. Ты узнаешь меня?.. Не бойся.
   Последнее он, пожалуй, сказал зря. Тэйки не боялась. Глаза ее открылись.
   Что она могла разглядеть в темноте? — бог весть. Но она улыбнулась и спокойным голосом сказала:
   — Даня.
   — Я. — Он тоже улыбнулся.
   — Ты рядом, — сообщила она уверенно.
   — Да, — подтвердил он. — Извини, что разбудил. Но дело важное, надо поговорить.
   — Конечно, — сказала она и встала.
   — Мы наверху, — предупредил Даня. — Я и Немо.
   Тэйки была умна. Когда через несколько минут она поднялась к ожидавшим ее ребятам, то первые слова были такие:
   — Ты, Даня, молодец. Когда подошел ко мне, я во сне почувствовала. Что-то изменилось, как будто новый ветер дунул...
   Сказано было с уважением.