Грассо Патриция. Желание моего сердца

   — Мама Блайд!
   — Не отвечай, — прошептал Роджер.
   — Тогда она войдет сюда через твою комнату, — так же шепотом ответила Блайд.
   — Я предусмотрительно закрыл свою дверь на задвижку, — усмехнулся Роджер.
   Блайд засмеялась: значит, он заранее спланировал все, что произошло.
   — Мама Блайд, ты там? — продолжала кричать Миранда.
   — Да, дорогая.
   — Пойдем поиграем?
   — Я… я сейчас занята. Мы поиграем позже. Роджер не выдержал и засмеялся.
   — А папа тоже там? — спросила малышка.
   — Да. Я… помогаю ему с расчетами.
   — А-а-а. — Некоторое время за дверью было тихо. — Можно я пойду к Аспазии и Периклу и покормлю их яблоками?
   — Можно, — ответила Блайд. — Скажи кухарке, что я разрешила. И попроси Брендона отвести тебя на конюшню.
   — Хорошо.
   Роджер и Блайд облегченно вздохнули, но тут раздался голос Брендона.
   — Тебе нужно было попросить что-то более существенное, — увещевал он Миранду. — Ты упускаешь такую возможность!
   — Какую?
   — Ты имеешь шанс получить все, что захочешь, — объяснил мальчик. — Сейчас твои родители согласятся на что угодно.
   — Почему?
   — Потому.
   — Поняла. Тук! Тук! Тук!
   Блайд подмигнула мужу и спросила:
   — Кто там?.
   — Это Миранда. Мама Блайд, ты купишь мне обезьянку?
   — Попроси об этом папу, — со смехом ответила Блайд.
   — Папочка?
   — Никаких обезьянок!
   — Пойдем, — сноса раздался голос Брендона. — Всегда помни, что нужно использовать представившуюся возможность сразу, потому что второго шанса уже не будет.
   — Кажется, Брендом плохо влияет на Миранду, — заметила Блайд, поворачиваясь к мужу, когда дети ушли.
   Роджер перевернул ее на спину и поцеловал в кончик носа.
   — Это влияние ничуть не хуже твоего, — заметил он и заскользил губами по ее лицу. — Итак, на чем мы остановились?
   — Может быть, на этом? — Блайд показала на свои губы. — Ах нет, на этом. — Ее рука опустилась на низ живота. — Да, точно, мы остановились именно здесь.

Глава 19

   В среду наступил третий день поста, а значит, на завтрак, обед и ужин подавали рыбу и только рыбу. До чего же эти христиане любят ограничения, недовольно поморщилась Блайд.
   Она смотрела в окно и пыталась отыскать какие-нибудь признаки скорого окончания зимы. Был конец февраля, и снегопады сменились дождями, а белое снежное покрывало превратилось в грязное месиво.
   К сожалению, мир и покой дома Дебре были нарушены, так как сюда прибыли родственники Роджера. Блайд не имела ничего против Джеффри, но Седрик и Сибилла ей откровенно не нравились. Она приказала Дейзи постоянно дежурить в спальне, а Боттомз присматривал за кабинетом Роджера, чтобы не пускать туда Сибиллу.
   Блайд вздохнула и снова посмотрела в окно. Последние пять недель превратились для них с Роджером в настоящий медовый месяц. Каждую ночь они проводили вместе, но, увы, он так и не сказал три заветных слова: «Я люблю тебя». Блайд более не сомневалась в его любви, но ей хотелось услышать признание.
   Тут она заметила Джеффри, сидевшего на скамье рядом со старой ивой. Он показался Блайд таким грустным, что у нес защемило сердце. С момента приезда он вел себя очень странно, был погружен в меланхолические раздумья и почти ни с кем не разговаривал, как будто в его жизни случилась тяжелая утрата.
   Блайд накинула плащ и спустилась в сад. Брендон и Миранда были на уроках в доме Деверэ, поэтому у нее появилась возможность спокойно поговорить с Джеффри и выяснить, что его так терзало.
   — Почему ты такой мрачный? — спросила Блайд, подойдя к скамье.
   Джеффри испуганно вздрогнул и протянул вперед руку, жестом приказывая ей остановиться.
   — Не подходи ко мне, — сказал он. — Если Роджер увидит нас вместе, то решит, что у нас любовная связь.
   Эти слова так поразили Блайд, что она на мгновение остановилась, но затем подошла и села рядом.
   — Прошу тебя, уходи, — взмолился юноша. — Мне становится плохо, когда я думаю, что мой родной брат вызовет меня на дуэль.
   — Ты, случайно, не пьян? — улыбнулась Блайд.
   — Роджер не доверяет мне.
   — Какая глупость! Почему он считает, что его может предать родной брат?
   — Еще во дворце он обвинил меня в том, что я спал с Дарнел, — горько усмехнулся Джеффри.
   Блайд была шокирована.
   — Неужели он предъявил тебе такое гнусное обвинение? Молодой Дебре пожал плечами:
   — Я ни разу не дал ему повода сомневаться в моей преданности.
   Некоторое время они сидели молча. Впервые в жизни, Блайд не могла найти слов, чтобы утешить другого человека.
   — В детстве мы с Роджером были невероятно близки, — проговорил Джеффри. — Наверное, нас объединяло невнимание со стороны отца к нам обоим.
   — Уверена, ваш отец любил каждого из вас, — возразила Блайд.
   — О, ты не знала Симона Дебре, Его любимчиком был Седрик, хотя я никогда не мог понять почему.
   — Нет ничего удивительного в том, что он отдавал предпочтение сыну, как две капли воды похожему на него самого, — заметила Блайд.
   — Да? А я считал, что герцог Идеи должен больше любить своего наследника, однако он при любой возможности бил бедного Роджера хлыстом. Мне повезло больше… меня он просто не замечал.
   — Он бил Роджера? — переспросила Блайд.
   — Да, до тех пор, пока тот не стал пажом при королевском дворе, — ответил Джеффри. — Когда твой отец узнал об этих избиениях, он пригрозил разорить моего отца, если тот еще раз поднимет руку на Роджера.
   Блайд улыбнулась: она живо представила этот разговор.
   — Седрик пользовался безграничной отцовской любовью, — продолжал Джеффри. — Роджер пять лет наслаждался ласками нашей матери, пока она не умерла, рожая меня. А у меня никогда никого не было. Кроме Роджера.
   — Он любит тебя, — сказала Блайд и положила руку Джеффри на плечо. — И твоя мать любила бы тебя, будь она жива.
   — Нет, Роджер меня ненавидит. Я понял это по его глазам. — Джеффри посмотрел на Блайд. — Когда я увидел, как ты обращаешься с Мирандой, мне так захотелось хоть немного узнать о моей матери.
   — У всех бывают трудные времена, — заметила Блайд. — Вы с Роджером преодолеете ваши разногласия. Знаешь, чудеса случаются каждый день.
   — Только не со мной.
   — Поверь мне, вес будет хорошо.
   — Может быть, ты права, — согласился Джеффри. — Ты сделала счастливой Миранду, у Брендона Монтгомери появилось будущее после встречи с тобой. Похоже, чудеса следуют за тобой по пятам.
   Блайд была польщена его словами. Неожиданно она услышала, что ее зовут.
   — Миледи! — К ним спешил Боттомз. — Его светлость хочет поговорить с вами.
   Блайд посмотрела в сторону дома и увидела, что за окном кабинета маячит фигура мужа.
   — Увидимся позже, — сказала она Джеффри и встала со скамьи.
   Блайд направилась прямо в кабинет мужа, зашла, не постучавшись, и, не обращая внимания на мрачное выражение лица Роджера, села в кресло перед его письменным столом.
   — Ты хотел поговорить со мной?
   — Что ты делала в саду? — спросил он.
   — Я увидела, что Джеффри сидит один под ивой, — ответила Блайд. — Он показался мне таким грустным, что я решила поднять ему настроение.
   — Понятно. — Роджер уткнулся в бумаги.
   — Нет, тебе ничего не понятно. — Блайд решила, что у нее появился шанс помирить братьев. — Ты не замечаешь ничего вокруг, словно слепец.
   Роджер поднял взгляд от бумаг и посмотрел на жену.
   — Джеффри считает, что ты не доверяешь ему, — продолжила она. — Как ты мог подумать, что твой брат может тебя предать?
   — Каин убил Авеля.
   — Джеффри не Каин! Он обожает тебя, а твое отношение к нему причиняет ему боль.
   — Не лезь не в свое дело, — резко бросил Роджер.
   — Я твоя жена, поэтому твои дела также и мои.
   — Оставим эту тему, — вздохнул Роджер. — Блайд, утром мы уезжаем из замка Дебре.
   — Почему?
   — Я хочу, чтобы наш ребенок родился в Идеп-Корт.
   — Но ребенок должен появиться на свет не раньше середины июля. К чему такая спешка? — удивилась Блайд. — Неужели ты действительно думаешь, что Джеффри и я…
   — Это не имеет никакого отношения к моему брату, — оборвал ее Роджер. — Нам потребуется несколько месяцев, чтобы подготовиться к королевскому визиту.
   — Тогда я прикажу Дейзи и миссис Хартвелл начать упаковывать наши вещи, — сказала Блайд, вставая.
   — Я еще не закончил.
   Блайд села и недоуменно посмотрела на мужа.
   — Седрик и Сибилла поедут с тобой прямо в Винчестер, а я остановлюсь в Виндзорском дворце. У меня есть дела, которые нужно обсудить с королевой. После этого я поеду в Иден-Корт и прибуду туда через два или три дня.
   — Я бы лучше отправилась в Винчестер в компании с самим дьяволом, — невесело усмехнулась Блайд. — Ну хорошо, пусть будет по-твоему.
   Блайд вышла из кабинета и направилась к себе. Дейзи сидела в кресле перед камином и сторожила комнату.
   — У меня вся задница сплющилась от постоянного сидения, — пожаловалась она.
   — Скажи Хартвелл, чтобы она собрала детские вещи, — распорядилась Блайд. — Утром мы уезжаем в Винчестер.
   Когда кузина ушла, Блайд посмотрела в окно: Джеффри все еще сидел на скамье под ивой. Очевидно, Роджер не пригласил его с собой в Иден-Корт.
   И тут Блайд вспомнила о дневнике, который лежал в се письменном столе. Наверняка в нем были все доказательства того, что се свекровь была доброй и любящей матерью. Блайд была уверена, что Джеффри сможет узнать из него много интересного для себя.
   Но как передать ему этот дневник? Вряд ли Джеффри понравится то, что Блайд жалеет его. Кроме того, ей не хотелось, чтобы муж знал, что она рылась в его вещах, пусть даже по такой невинной причине, как поиски маскарадного костюма для Миранды.
   Немного подумав, Блайд решила оставить дневник на столе перед отъездом в Винчестер. Чтобы план сработал, ей следовало отдать кое-какие распоряжения своим торговым агентам.
   Утром Блайд намеренно задержалась в своей комнате, чтобы выйти из дома тогда, когда Роджер, Седрик и Сибилла будут уже во дворе. Она оставила дневник на столе, а сверху положила письменные указания для своих торговых агентов.
   Выйдя во двор, Блайд увидела небольшой кортеж: Седрик и Сибилла уже сидели в седле; Брендом сиял от радости и гордости, восседая на недавно купленном ему Аяксе; Миранда заняла место в седле своего отца, а Джеффри держал Гектора под уздцы. Перикла и Аспазию привязали к экипажу, в котором ехали Дейзи, Хартвслл и в котором перевозилась вся собранная накануне поклажа.
   — Почему ты так поздно? — вместо приветствия спросил Роджер.
   — Я писала указания своим агентам, — солгала Блайд и тут же обратилась к Джеффри: — Пожалуйста, когда в пятницу приедут Родейл и Хиббсрт, отдай им бумаги, которые лежат на моем письменном столе.
   — Конечно.
   — Я не хочу, чтобы эти бумаги видели слуги, — предупредила Блайд деверя. — Возьми их из моей комнаты сам.
   — Я все понял, — кивнул в ответ Джеффри. Блайд повернулась к мужу:
   — Я готова. Ты поможешь мне сесть в седло?
   Роджер помог жене сесть на Ахилла, а сам сел за Мирандой. После этого все тронулись в путь.
   — Сегодня очень удачный день для дальней поездки, — сказала Сибилла.
   День действительно был на редкость теплым и солнечным для этого времени года, но вид улыбающейся невестки сразил Блайд наповал. Она взглянула на Седрика; тот тоже казался невероятно счастливым.
   Такая перемена настроения вызвала у Блайд ощущение тревоги. Нехорошее предчувствие шевельнулось в ее душе.
   — Мама Блайд, расскажи мне сказку, — попросила Миранда, отвлекая Блайд от мрачных мыслей.
   Блайд улыбнулась падчерице и спросила:
   — Я рассказывала тебе о Коте Длинное Ухо? Миранда радостно закивала головой.
   — Тогда слушай. Давным-давно жил на свете друид по имени Ныон…
   — Черт побери! Джеффри спал с Дарнел, как, впрочем, и Оксфорд и остальные! — крикнул Роджер и ударил кулаком по столу. — Она сама призналась мне в этом.
   Он в отчаянии вскочил на ноги и принялся ходить взад-вперед по залу заседаний.
   — Я уже два дня во дворце, — продолжал он, — но еще не нашел доказательств против него или кого-то еще. Неужели никто ничего не видел и не слышал в ту ночь, когда убили Дарнел? Думаю, мы должны арестовать всех ее любовников и устроить им допрос с пристрастием.
   Выплеснув свой гнев, Роджер взглянул на троих мужчин, сидевших перед ним за столом. На их лицах читалось явное неодобрение: герцог Ричард печально качал головой, герцог Роберт хмурился, а семидесятипятилетний лорд Берли недовольно поднял брови.
   — Прошу прощения за мою вспышку, — более спокойным тоном произнес Роджер и сел на свое место.
   — Возможно, твои слова справедливы, — заговорил лорд Берли, — но мы не можем фальсифицировать доказательства.
   — Согласен, — сказал герцог Роберт.
   — Нам нужно закончить расследование, — посоветовал герцог Ричард.
   — Вы забыли о том, что на Блайд было совершено покушение? — снова взорвался Роджер. — Убийца угрожает моей жене и моим детям!
   — Я беспокоюсь не меньше твоего, — сказал герцог Ричард. — Но зачем любовникам Дарнел понадобилось убивать ее? Не бывает убийства без мотива.
   Роджер хотел что-то ответить, но тут раздался шум и кто-то выкрикнул его имя. Все четверо повернулись к двери.
   В зал ворвался Джеффри Дебре и быстрым шагом направился к столу. Его одежда была покрыта грязью, а волосы на лбу слиплись от пота. Подойдя, он вытащил из-за пазухи какую-то старую книгу и положил ее перед братом.
   — Что ты здесь делаешь? — холодно спросил Роджер, даже не взглянув на книгу.
   — Я ехал верхом всю ночь, чтобы прочистить твои мозги, — объявил Джеффри, и все заулыбались. — Нам нужно поговорить с глазу на глаз.
   Роджер посмотрел на брата. Удивительно, они так похожи внешне, но ведут себя совершенно по-разному. Слава Богу, что Блайд уже в Винчестере.
   — Я не хочу разговаривать с тобой, — ответил Роджер, равнодушно отводя взгляд.
   — Прошу тебя, брат, — взмолился Джеффри.
   Роджера тронула неприкрытая боль в голосе брата. Раньше они были словно одно целое, и любовь к брату еще окончательно не умерла в сердце Роджера. Однако избавиться от Джеффри можно было, только выслушав его. Роджер решил сделать это при свидетелях.
   — Если ты хочешь что-то сказать, говори при Берли, Толботе и Девсрэ, — сказал он.
   — Ты видел это раньше? — спросил Джеффри, указывая на книгу.
   Роджер взглянул на нее. Она показалась ему знакомой, но он не мог вспомнить, где видел се.
   — Дневник нашей матери? — спросил он, открывая первую страницу.
   — Ты его читал?
   — Нет.
   — В этом дневнике содержатся доказательства того, что ты являешься незаконнорожденным сыном графа Стратфорда, — объявил Джеффри, повергая всех в шок.
   — Я убью тебя! — заревел Роджер, вскакивая на ноги.
   Он схватил младшего брата за горло и принялся душить его. Джеффри, застигнутый врасплох, даже не сопротивлялся. Ричард и Роберт бросились к братьям и растащили их в разные стороны. Но это не остудило пыл Роджера, и он снова бросился на Джеффри. Лишь почувствовав холод стали на своей шее, он был вынужден остановиться.
   — Стой, где стоишь, — приказал ему Джеффри. — А теперь вернись на место.
   Роджер выполнил приказ. Итак, его младший брат был вполне способен на проявление ярости, если не сказать, на убийство. Хорошо, что свидетелями этого были еще трое уважаемых мужчин, с удовлетворением подумал Роджер.
   — Ты и меня убьешь? — спросил он Джеффри.
   — Нет, я просто хочу, чтобы ты выслушал меня.
   — Я слушаю.
   — Седрик всегда был любимцем отца, а ты пять лет наслаждался любовью нашей матери, — начал Джеффри, и его голос задрожал. — Брат, единственным светлым воспоминанием моего детства была твоя любовь ко мне.
   — Я не желаю это выслушивать, — перебил брата Роджер.
   — Нет, ты будешь слушать. — Голос Джеффри стал более уверенным. Он медленно провел по шее Роджера острием своей шпаги. — Я никогда не спал с Дарнел и не убивал се. Дневник нашей матери доказывает это.
   — Как это может быть? — удивился Роджер и покосился на дневник, лежавший на столе. Разве записи, сделанные умершей много лет назад женщиной, могут доказать невиновность его брата?
   — Мама любила графа Стратфорда, — продолжал Джеффри. — К сожалению, Монтгомери уже был женат, но это не помешало ему зачать тебя, Роджер. Ты — родной сын Стратфорда. Если не веришь, прочитай дневник.
   — Я в это не верю, — пробормотал герцог Ричард.
   — Полная чушь, — согласился герцог Роберт.
   Только лорд Берли сохранял молчание и продолжал внимательно слушать.
   Роджер внимательно посмотрел на брата. Если то, что он только что сказал, было правдой, тогда становилось понятно, почему отец так ненавидел его.
   — Стратфорд и мой отец тоже, — продолжал Джеффри. — Мама сама написала об этом.
   Это окончательно повергло Роджера в замешательство.
   — Ты признаешься в том, что являешься незаконнорожденным?
   Джеффри кивнул.
   — Бедняга Седрик, ему будет тяжело узнать об этом, — сказал Роджер, полагая, что и их третий брат рожден не от герцога Дебре. — Это известие убьет его. Надеюсь, Сибилла поможет ему справиться, хотя она так гордится высоким происхождением… — Тут Роджер посмотрел на своего тестя. — Милорд, приношу вам свои извинения. Надеюсь, вы не сожалеете о том, что отдали за меня вашу дочь?
   — У многих знатных мужчин были и есть незаконнорожденные отпрыски, — ответил Ричард. — Не переживай.
   — Но Седрик не незаконнорожденный, — спокойно произнес Джеффри, опуская шпагу. — Он единственный родной сын Симона Дебре. Вот почему отец так ненавидел нас.
   — Тогда титул должен перейти к Седрику, — заметил Роджер.
   — Не делай поспешных заявлений, — перебил его лорд Берли. — Симон Дебре не отрекся от тебя, то есть признал своим сыном.
   — Симон Дебре был жестоким и высокомерным, — задумчиво произнес Роджер. — Неудивительно, что он не захотел признаваться в том, что его жена любила другого человека. Зная его, я не могу осуждать мою мать за то, что она искала утешения у другого мужчины. Думаю, я смогу все объяснить Седрику. Если он захочет, то сможет получить титул.
   — Мне кажется, Седрик и Сибилла знают о содержании дневника, — сказал Джеффри. — Мама пишет о том, как жестоко повел себя с ней Седрик. Он отвернулся от нее и начал в глаза называть шлюхой. Она очень страдала, а он наверняка делал это по наущению отца. Брат, подумай и о том, что ты сам заработал свое состояние, а не унаследовал его.
   У Роджера нервно задергалась правая щека.
   — Кажется, я все понял, — сказал герцог Ричард и встал из-за стола. Его рука потянулась к висевшей на боку шпаге.
   Герцог Роберт тоже встал и взял свою шпагу.
   — Я займусь этим, — сказал лорд Берли, кладя руку на дневник. — Выпишу ордер на арест и пошлю в Винчестер королевских гвардейцев.
   Но Роджер недоуменно посмотрел на Берли и спросил:
   — Вы хотите арестовать Седрика за то, что он законнорожденный?
   — О Господи! Неужели ты думаешь, что я стал бы добираться сюда ночью только за тем, чтобы объявить о нашем с тобой сомнительном происхождении? — не выдержал Джеффри. — Седрик хочет получить и твой титул, и твое состояние. Вот почему он убил Дарнел.
   — Не могу поверить, что мой родной брат…
   — Ты поверил, что это мог сделать я.
   — Но Седрик…
   — У Седрика был мотив, а ты доверил ему охранять Блайд и Миранду! — крикнул Джеффри.
   — Святые угодники, — помертвел Роджер, когда понял, что слова брата совершенно справедливы, и бросился к выходу; остальные поспешили за ним.
   Уже на конюшне Роджер сказал, обращаясь к младшему брату:
   — Прости, что сомневался в твоей преданности. Как я могу искупить свою вину?
   — Может быть, оплатишь мои карточные долги? — подмигнул брату Джеффри.
   — Я сделаю лучше, — улыбнулся тот. — Найду тебе богатую жену.
   Из окна Блайд видела, как Брендон демонстрирует свое умение владеть мечом лишь одному зрителю, Миранде, и в очередной раз поражалась странной любви мужчин к оружию. Роджер несколько дней назад подарил мальчику этот небольшой меч, чем привел ребенка в полный восторг.
   Этим воскресным утром небо было ярким и безоблачным. Блайд казалось, что она может видеть весь раскинувшийся вокруг нее мир. Винчестер и поместье Иден-Корт понравились ей с первого взгляда. Единственное, чего, вернее, кого ей здесь не хватало, так это мужа, но он должен был приехать через день или два.
   Блайд погладила свой округлившийся живот. Она была уже на пятом месяце беременности, и до родов оставалось еще четыре. Иден-Корт будет прекрасным местом для маленького Аристотеля и остальных детей, которые появятся у них с Роджером, с улыбкой подумала Блайд.
   Услышав смех падчерицы, она снова взглянула на детей. Пора объяснить им, кто такие друиды, подумала Блайд, и лучше сделать это, пока мужа нет дома.
   Она надела кожаный пояс, к которому были приторочены украшенный драгоценными камнями кинжал и мешочек с магическими камнями, накинула теплый шерстяной плащ и вышла из комнаты.
   Сегодня она отпустила Хардвика, Дейзи и Хартвелл, так что теперь могла разговаривать с детьми, не боясь, что их подслушают.
   Блайд спустилась по лестнице и направилась к выходу, но ее остановил голос Сибиллы, доносящийся из кабинета мужа.
   — Трус! — визгливо кричала невестка, обращаясь к невидимому собеседнику.
   — Тебя могут услышать, — ответил ей Седрик.
   Блайд прильнула к закрытой двери. Она знала, что подслушивать нехорошо, но не могла удержаться.
   — До сегодняшнего дня ты ни разу не возразил против того, что мы избавились от Дарнел.
   Они говорили об убийстве! Блайд охватила паника.
   — Ты сделала это, не посоветовавшись со мной, — возразил Седрик. — Иначе я не допустил бы этого.
   — После убийства Дарнел титул почти был твоим, — не унималась Сибилла. — Мы должны закончить дело до возвращения Роджера.
   — Мой отец никогда не говорил о том, что хочет отречься от него, — продолжал упираться Седрик. — Без дневника мы ничего не сможем доказать.
   — Симон Дебре был слишком горд, чтобы признать измену жены, — ответила ему Сибилла. — Он все рассказал тебе в надежде, что ты, его единственный сын, отомстишь за него. К счастью, Роджер укрепил титул, заработав огромное количество денег. После его смерти мы унаследуем все.
   Блайд почувствовала, что от страха у нее подгибаются колени. Седрик и Сибилла убили Дарнел, а теперь планируют убийство Роджера! Нет, для этого им придется сначала убить ее. То, что Блайд услышала затем, доказало, что родственники мужа именно это и планировали.
   — Блайд очень мила, — сказал Седрик. — При мысли, что ее нужно убить, мне становится плохо.
   — Она носит наследника твоего брата, — напомнила ему Сибилла. — За ее убийство он отправится на виселицу. Наш план очень прост: узнав, что его дочь мертва, герцог Бэзилдон не станет помогать ему, как в прошлый раз.
   — Но мне не нравится… — попытался вставить Седрик.
   — Миранда и мальчишка тоже должны умереть, — перебила его жена.
   — Мы убьем детей? — ахнул Седрик. — Нет, я не могу убить мою собственную племянницу!
   — Она помешает нам получить деньги, — отрезала Сибилла. — Мы все должны сделать сегодня, пока Хартвелл и Дейзи нет в доме.
   — Сибилла, мне не нравится…
   — Я все сделаю сама, — заявила Сибилла и с презрением добавила: — Тебе лишь нужно держать рот на замке.
   — Хорошо, — с тяжелым вздохом пообещал Седрик.
   — Удивительно, что Роджер настолько недогадлив, — задумчиво произнесла Сибилла. — Как он до сих пор не понял, что ты единственный сын Симона Дебре? Ведь именно ты похож на него, и тебя он называл темнолицым солнцем своей души.
   «Темное солнце! Бойся темного солнца!»
   Блайд обмерла, когда поняла, о чем в действительности говорилось в пророчестве. Она тихо отошла от двери и выскользнула в сад. Сначала нужно спрятать детей, а потом увести убийц как можно дальше. Блайд подбежала к детям.
   — Идите за мной, — сказала она и взяла Миранду за руку.
   — Мама Блайд, куда мы идем? — спросила девочка.
   — Мы будем играть в прятки, — ответила Блайд, пытаясь придать своему лицу радостное
   выражение. — Мы спрячемся, а дядя Седрик будет нас искать.
   Брендон кашлянул, пытаясь таким образом обратить на себя внимание Блайд, но она показала ему глазами на Миранду и покачала головой. Мальчик кивнул, давая понять, что все понял.
   Через десять минут они уже выезжали из поместья. Миранда ехала вместе с Блайд на Ахилле, а Брендон — верхом на Аяксе. Еще через четверть часа они добрались до Винчестера. Блайд с тревогой посмотрела на небо, которое стремительно затягивалось свинцовыми тучами. Приближалась буря.
   Блайд решила укрыть детей в часовне Святого Свитуна, примыкавшей к винчестерской церкви. Все трое спешились в небольшом церковном дворике.
   — Святой Свитун умел творить чудеса, — сказала детям Блайд. — Он лежит здесь. — Она указала на большое надгробие, возвышающееся прямо под открытым небом. — Свитун хотел, чтобы небесная влага всегда омывала его последнее пристанище.
   Блайд и дети двинулись в часовню, ведя лошадей с собой.
   — Мы ведем лошадей в дом, чтобы принести в него счастье и удачу? — спросила Миранда.
   — Конечно, — ответила Блайд и подвела детей к алтарю. — Не выходите на улицу, и тогда Святой Свитун защитит вас. Понятно?