– Вы приняли очень мудрое решение, мистер Ровен. – В трубке послышался неприятный смех. – Она никогда не принесет вам одиннадцать миллионов долларов, уверяю вас!
   Наступила пауза. Ровен выжидающе молчал.
   – Как насчет того, чтобы встретиться утром? В обмен на ваше слово вы получите атташе-кейс с пятьюстами тысячами долларов. Остальное получите по завершении сделки, когда акции окажутся у нас в руках. Хочу предупредить… – шепот стал свистящим и угрожающим, – не вздумайте вести двойную игру!
   – И в мыслях этого не было, – проговорил Ровен.
   – Еще одно мудрое решение, мистер Ровен. Чтобы продемонстрировать наше расположение, мы доставим вам деньги в восемь часов утра.
   – Где мы встречаемся?
   – Паромная станция на Стейтен-Айленде… – Как я вас узнаю?
   – Я сам вас узнаю, мистер Ровен. Наденьте плащ свободного покроя с поясом. И, пожалуйста, не откажите в такой банальности, как красная гвоздика в петлице на левом лацкане плаща. Встретимся в мужском туалете. Спокойной ночи, мистер Ровен.
   – Спокойной ночи…
   В трубке щелкнуло. Ровен с минуту молча смотрел на нее, затем, пожав плечами, передал ее Дженнифер. Она опустила трубку на рычаг и с любопытством посмотрела на мужа.
   – Милый… – спросила она обеспокоенно. – Что случилось?
   – Ничего особенного. Звонили по делу. – Наклонившись, он поцеловал жену в губы.
   Дженнифер не ответила на его поцелуй, а только с сомнением покачала головой.
   – В два часа ночи? Почему ты не хочешь мне рассказать?
   – Ну ладно, Дженни, – устало отозвался он. – Завтра утром мы станем богатыми.
   – Богатыми? Не вешай мне лапшу на уши! – Дженнифер сердито фыркнула.
   – Я серьезно.
   Что-то в голосе мужа насторожило Дженнифер.
   – Но как? – Ее глаза подозрительно сузились. – Уж не собираешься ли ты… воровать?
   – Прикуси язык! – Он натянуто улыбнулся. – Нет, воровать я не собираюсь. Ты за кого выходила замуж, за дурака? Просто верь мне, Дженнифер. – Ровен тихонько похлопал жену по руке. – Подожди, сама все увидишь. Мы будем купаться в деньгах.

ПРОШЛОЕ VI
РАЗВОД

Глава 1

   Париж, 1960 год
   Эдмонд отступил, пропуская Элен в квартиру. Взгляд ее скользнул по холлу, по гостиной. В квартире было душно и жарко. Несмотря на благоухающую весну, все окна здесь были закрыты, а шторы задернуты. Сестра зябко повела плечами: Эдмонд как будто стремился отгородиться от внешнего мира.
   – Я рада, что застала тебя дома, – сказала Элен. – Надеюсь, не помешаю?
   Эдмонд криво улыбнулся и провел сестру в гостиную.
   – Я просто сижу, занимаюсь. – Он кивнул на открытые учебники на столе.
   Элен бросила на тахту сумочку, осторожно села, стараясь не угодить на выскочившую из матраса пружину. В квартире было не только темно, но еще и грязно и пыльно. Отсюда давно исчезли смех, доверительные улыбки и вкусные запахи.
   – Я пришла с тобой поговорить.
   Элен с трудом выдавила из себя улыбку.
   – О чем? – Брат выглядел осунувшимся и каким-то потерявшимся. Его красный кардиган на локтях протерся до дыр. Если бы Жанна была жива, она непременно починила бы его.
   – Не так сразу, – ответила она, внезапно смутившись. – Пожалуй, я чего-нибудь выпью. У тебя есть белое вино?
   – Кажется, есть. Сейчас посмотрю.
   Покачав головой, Элен проводила брата взглядом. Почему он никак не возьмет себя в руки? Почему не вернется к жизни, вместо того чтобы прятать нос в учебники? И ведь больше всех от этого страдает малышка Элен! Какой бы юной и жизнерадостной девочка ни была, но она потеряла мать и сейчас теряет отца, пусть даже из-за того, что он так увлечен учебой в университете. Только сама Элен психологически извлекала пользу, беря на себя ответственность за судьбу племянницы. Она тем самым заполняла пустоту, которая возникла в ее душе после смерти Жанны и предательства Найджела. И что еще важнее, в будущем ей теперь открывались новые перспективы. Это будущее представлялось ей таким блестящим, что она и думать-то о нем боялась, а не то, что говорить.
   Элен давно уже обдумала, как станет воспитывать племянницу. Она дала слово Жанне и ни за что не отступится. Причем не только ради Жанны, но еще и потому, что воспитание племянницы отвечает ее честолюбивым замыслам. Так как она не способна иметь собственных детей, то вполне естественно, если малышка Элен станет ее связующим звеном с будущим, гарантией того, что ее журнал «Ле Мод» останется семейным бизнесом.
   До всего этого еще далеко, но в том-то и заключается ее план. У нее есть время проследить за сложным процессом становления племянницы. У малышки Элен будет все, чего она сама была лишена в детстве. Весь вопрос сводится только к умелому руководству. Девочка будет ходить в лучшие школы, встречаться с нужными людьми, получит образование в Швейцарии, станет социально значимой величиной и квалифицированной деловой женщиной. Элен даже мысли не допускала, что племяннице не захочется делать такую карьеру.
   И все же главное – не переборщить. Пусть Элен растет как все другие дети, детство есть детство. Однако в ней надо постепенно развивать честолюбие: в конце концов, ей уже шесть лет и лепить из нее сейчас настоящую даму отнюдь не преждевременно, а в самый раз. Элен хорошо помнила, какой восприимчивой она была в ее годы.
   Надо только соблюсти интересы всех сторон. Прежде всего, следует уделять девочке больше внимания. Но не может же она просто забрать ребенка! Малышка Элен – дочь Эдмонда, и брат, конечно же, любит ее безумно. Это единственное, что осталось у него от Жанны. Оторвать дочь от отца будет слишком жестоко.
   Какое-то время Элен вынашивала идею снять квартиру и жить вместе с ними. Таким образом, у нее появилась бы масса возможностей держать племянницу под своим постоянным контролем. Но постепенно она отвергла эту идею: не годится брату и сестре, какими бы тесными ни были их узы, жить под одной крышей. Не то чтобы она боялась каких-либо слухов – она уже давно научилась не обращать внимания на сплетни, – а просто это было бы несправедливо по отношению как к самой малышке Элен, так и к памяти Жанны.
   И все-таки Элен нашла решение.
   Из кухни, налив в стакан вино, вернулся Эдмонд.
   – А ты не будешь? – удивилась она, принимая стакан. Он покачал головой и сел рядом.
   Пригубив, сестра поставила стакан на столик и молча посмотрела на брата.
   – Надеюсь, ты пришла не с воспитательной целью? – спросил он, закурив сигарету.
   – Вовсе нет, – смутилась Элен. – Зачем же мне вмешиваться в то, что меня не касается?
   Брат только печально улыбнулся.
   – Эдмонд, мы всегда были очень дружны… – Брат задумчиво кивнул. – Гораздо дружнее, чем большинство братьев и сестер. Но с тех пор как Жанна… – Элен вздохнула. – С тех пор как Жанна умерла, мы с тобой как-то отдалились.
   Эдмонд тотчас отвел взгляд и уставился в дальний конец комнаты.
   Прикусив губу, Элен задумалась. Может, ей отложить разговор до следующего раза? Она отпила из стакана. Нет. Дело не может ждать, это слишком важно. Решительно взяв брата за руку, она развернула его лицом к себе.
   – Эдмонд, я очень беспокоюсь о малышке Элен. Неужели ты не понимаешь? Тебя никогда нет дома, а если и есть, то ты в основном сидишь над книгами.
   – Чего же ты хочешь? – сверкнул глазами Эдмонд. Элен обеими руками сжала руку брата.
   – Уделяй ей больше внимания. Иногда готовь что-нибудь для нее. Почаще живи ее интересами.
   – Мадам Курбе хорошо заботится о ней. Вздохнув, Элен вскочила на ноги и сердито заходила по комнате.
   – Мадам Курбе – консьержка и очень занята. Может, они и ладят друг с другом, но и только. Девочка растет, Эдмонд! – Элен резко остановилась. – Она нуждается в общении. Внимании. Семье.
   Эдмонд внезапно вздрогнул: его сигарета догорела до самого фильтра и обожгла ему пальцы. Он поднялся и резко швырнул окурок в камин.
   – Эдмонд, малышке Элен нужна няня.
   – Нянь нанимают для грудных детей, – отрезал Эдмонд, поджав губы.
   Но Элен продолжала убеждать брата, и он вынужден был признать, что все его попытки что-либо сделать в этом плане всегда кончались неудачей. Сначала он нанял безответственную молодую девушку помогать по хозяйству; потом женщину, которая отводила малышку Элен в школу и забирала ее. Спустя какое-то время Элен обнаружила, что «гувернантка» сильно пьет. А мадам Курбе так и вовсе не годилась для этой работы.
   – Мне самому хорошую няню не найти, – признался Эдмонд. – Я ничего в них не понимаю. – Он умоляюще посмотрел на Элен. – Я знаю, что ты ужасно занята, но…
   – Беру это на себя, – удовлетворенно кивнула сестра.
   Итак, вопрос с няней решен; теперь главное – не терять времени. И вот во время пасхальных каникул Элен взяла недельный отпуск и полетела с племянницей в Англию. Англичане всегда славились своими нянями, поэтому лучше уж искать прямо на месте. Конечно, Элен порой в голову приходила мысль и о том, что в Лондоне они могут случайно встретиться с Найджелом.
   Они остановились в апартаментах гостиницы «Клариджез», которые включали в себя роскошную гостиную, две спальни и две ванные. Впервые Элен ничего не делала, а просто наслаждалась жизнью. Энергия девочки била через край; малышка Элен отличалась еще и быстрым, пытливым умом. Вместе они исходили Лондон вдоль и поперек. Держась за руки, они гуляли вдоль Темзы, не обращая внимания на туман и облачность; ходили в «Ковент-Гарден», где слушали оперу «Кавалер роз»; осмотрели здание парламента, посетили старинный замок Тауэр. Они восхищались египетскими древностями в Британском музее, делали покупки на Риджент-стрит и в «Харродз», посетили «Лавку древностей», воспетую Диккенсом, и тряслись от страха в музее мадам Тюссо. А еще они осмотрели Виндзорский дворец и остановились на обратном пути в загородной гостинице, насладились ростбифом, йоркширским пудингом и чаем «Эрл Грей».
   Но прежде чем отправиться на очередную экскурсию, Элен ежедневно в течение недели проводила собеседование с претендентками на роль няни, предоставляемыми ей службой занятости.
   В начале второй недели надежда встретиться с Найджелом бесследно испарилась, зато, наконец, нашлась няня, которая отвечала самым строгим требованиям.
   Звали ее Элизабет Стюарт. Это была статная шотландская женщина, далеко за сорок. Они с малышкой Элен сразу же нашли общий язык, что немедленно пробудило в душе Элен вполне понятную ревность. Что ж, она сама настояла на поисках няни.
   Дольше оставаться в Англии не имело смысла: они вернулись в Париж. Итак, теперь надо позаботиться о доме, о постоянном прибежище, куда можно прийти со всеми своими радостями и печалями. И пусть он будет за городской чертой!
   Когда Элен нашла то, что хотела, она подписала все необходимые бумаги, выложила наличными свыше миллиона франков и в одну из суббот повезла туда Эдмонда и малышку Элен. Она держала покупку в секрете и ни словом не обмолвилась о том, куда они направляются.
   Через два часа после того, как они выехали из Парижа. Элен указала шоферу налево. На следующем перекрестке он, сделав левый поворот, выехал на ухабистую дорогу, ведущую к лесу.
   – Куда это ты нас везешь? – горя от нетерпения, спросила малышка Элен.
   Элен таинственно улыбнулась:
   – Я недавно купила маленький домик в сельской местности. Решила, что нам не помешает иногда скрываться там от суеты Парижа. – Погладив малышку Элен, она повернулась к Эдмонду: – Не обижайся, мне хотелось сделать вам сюрприз.
   – А я и не возражаю, особенно если время от времени ты тоже будешь там появляться.
   – И это ты мне? Конечно, буду!
   Элен была довольна. С тех пор как в доме поселилась няня, Эдмонд стал возвращаться к нормальной жизни. Шторы теперь раздвигались каждое утро, комнаты проветривались, из кухни вкусно пахло, а они с братом снова стали близки друг другу.
   Машина выехала на поляну, и Эдмонд резко выпрямился.
   – Ты, кажется, сказала «домик»?
   – Ну… – Элен развела руками.
   Замок был похож на островок коричневого камня, с башенками по углам, с мощеным булыжником двором и рвом, превращенным в большой зеленый пруд, по которому, отражаясь в воде, грациозно скользили утки и лебеди.
   Едва машина остановилась, малышка Элен побежала к пруду.
   Дом не такой роскошный, как Отеклок, подумала Элен, но в нем есть свое особое очарование. В нем нет надменности и величественности. Это просто удобный загородный замок в ста шестидесяти километрах к югу от Парижа. Первоначально замок принадлежал Диане де Пуатье, затем, переходя по наследству, подвергался разным перестройкам. Здесь были домик смотрителя, гостевой домик, конюшни и пригодная для жилья трехэтажная каменная башня за прудом.
   Элен решила оставить пожилую пару смотрителей, месье и мадам Грез, с тем, чтобы они следили за домом. Она также купила малышке Элен маленького пони.
   Жанна ушла в небытие, но навсегда останется в их памяти. Она наверняка была бы довольна. У малышки Элен теперь есть свой дом, который со временем станет ее собственностью.

Глава 2

   Миланский банк располагался в цокольном этаже тридцатиэтажной офисной башни, которая возвышалась над старинными зданиями старого города. Построенная в виде черного конуса, башня доминировала на небосклоне, словно огромный, тянущийся к небу фаллос. Выйдя из здания, Элен зажмурилась от яркого солнечного света, надела солнцезащитные очки и легко сбежала по низким ступеням на тротуар к фонтану. Налетел теплый майский ветерок, и ее обдало брызгами. Стало свежо и прохладно.
   Легкая улыбка заиграла на губах Элен. Дела двигались в гору. Пошел второй месяц, с тех пор как она была признана миллионершей по праву – принимая во внимание деньги, заработанные только собственным трудом на журнале «Ле Мод», и не в каких-то там ничего не стоящих лирах или бесконечных франках, а в твердой валюте – долларах. Первый номер журнала «Ла Мода», точной итальянской копии французского «Ле Мод», уже заполнил прилавки всех газетных киосков.
   Она улыбалась, вспоминая, как синьор Пьяротто, президент банка, с каждым разом заискивал все больше. Он начал понимать, какого ценного клиента приобрел в ее лице, и теперь следил за тем, чтобы обслуживать ее лично.
   Элен посмотрела на золотые часы: скоро десять, и ей надо торопиться, так как у нее назначена встреча с распространителями и рекламными агентами, а в полдень запланирован рабочий ленч с Царицей.
   Элен свернула направо, на улицу Монтенаполеоне, и направилась к офисам «Эдицьони Элен Жано». Они были расположены всего в нескольких кварталах отсюда, в огромном старинном палаццо Медичи, переделанном под коммерческий центр высшего разряда. Здание было поделено между несколькими дизайнерскими фирмами модной одежды, тремя торговцами-оптовиками по продаже сувениров и парфюмерии и офисами «Ла Мода».
   Проходя мимо газетного киоска, Элен невольно замедлила шаг. Да, ей интересно, как продается журнал «Ла Мода». Вот две молодые блондинки застряли у прилавка, не зная, на что решиться – либо купить ее журнал, либо более привычный «Вог». Любопытство пересилило. Они взяли в руки «Ла Мода», пролистали. Выражение их лиц моментально изменилось: из скучной, обыденной жизни они перенеслись в волшебный мир моды, превосходной косметики, сказочных драгоценностей.
   Элен гордо расправила плечи. Не зря она делилась своим вкусом и знаниями – да и всем миром моды – и с этими женщинами, и с многими другими. Во всяком случае, она воплощала в жизнь их мечты, переносила их на бумагу, откуда они не смогут испариться. Возможно, она даже изменит их отношение к себе, поможет им стать красивыми, уверенными и желанными. Ведь она прекрасно помнит, как журналы в магазине мадам Дюпре изменили всю ее жизнь.
   Даже не взглянув на «Вог», итальянки достали кошельки и расплатились за «Ла Мода».
   Элен улыбнулась. И это только первый номер! Повинуясь порыву, она подошла к газетному киоску.
   – Доброе утро, синьорина, – приветствовала ее киоскерша.
   – Доброе утро. – Элен посмотрела на стопку «Ла Мода». – Новый журнал?
   – Да, синьорина, и это что-то! – Старушка сложила пальцы щепоткой и с восторгом поцеловала их.
   Элен вытащила тысячу лир и купила журнал. Сунув его под мышку, она гордо двинулась вниз по улице. Завидев уличное кафе, она остановилась и, усевшись за столик, заказала чашечку кофе-эспрессо.
   Просматривая журнал, Элен не переставала удивляться, как же много она успела за последние два года. Был создан журнал «Ле Мод», и с ним теперь нельзя не считаться. И что самое главное, в стадии разработки находились еще два журнала для мужчин. Но это лишь часть ее грандиозного замысла. Она знала – интуитивно и из опыта с наследством Станислава, – что деньги должны делать деньги. Конечно, это большая ответственность, поскольку приходится все время заставлять их работать, постоянно наращивая обороты. В противном случае, какая от них польза?
   Она применила все свои знания на практике, постоянно расширяя свою империю и думая о создании нового, совершенно другого, но надежного дела. Ее чутье сослужило ей хорошую службу в прошлом, и она полностью полагалась на него. Для нее Париж и «Ле Мод» стали началом. Италия же в будущем станет стартовой площадкой для запуска «ракеты». Она ничуть не сомневалась в этом.
   Элен вошла в здание и двинулась по гулкому вестибюлю вдоль стеклянных витрин с дорогими сувенирами. Сам воздух здесь был пропитан роскошью. Пахло дорогой парфюмерией.
   Стеклянные витрины принадлежали оптовому торговцу сувенирами, который занимал весь цокольный этаж; аромат дорогой парфюмерии шел с третьего этажа. А на втором этаже находился офис «Эдицьони Элен Жано».
   Элен остановилась на пороге, уловив напряженный ритм рабочего дня. Она нутром чувствовала, как крутятся колеса запущенной машины, могла даже, протянув руку, ощутить плотность деловой атмосферы. Беспрестанные телефонные звонки, трескотня пишущих машинок, писк телефакса, возбужденные голоса из конференц-зала, где проходило заседание творческого совета… Здесь звучал итальянский язык, но дух – Элен даже закрыла глаза, – дух миланских офисов был точно таким же, как и в ее парижской штаб-квартире. Бизнес, основанный на прогнозировании новых направлений в моде, на «подаче» новых перспективных дизайнеров, – весь этот механизм сейчас работал слаженно и четко, и в этом была его сила.
   Элен устремилась в свой кабинет. Жаль, что она пропустила утреннее совещание, деловой ленч с Любой, но она была так увлечена своими планами!.. Сейчас уже два часа.
   Элен подошла к своему столу, бросила на него сумочку и журнал. Из-под маленькой бронзовой статуэтки, которую она использовала как пресс-папье, торчал розовый листочек бумаги. Она тотчас узнала почерк Любы. Содержание записки было весьма загадочным: «Я нашла его! Л.»
   Элен тут же позвонила Царице, одновременно достав голубую папку с красной надписью: «Конфиденциально».
   Откинувшись на стуле, она открыла первую страницу перспективного плана очередного номера журнала. Через минуту она уже с головой погрузилась в чтение.
   От неожиданного стука в дверь Элен вздрогнула.
   – Войдите! – крикнула она.
   С присущей ей стремительностью к столу подошла Люба. В руке у нее был листочек бумаги с каким-то печатным текстом. Она с гордым видом застыла у стола, красуясь в своем черном трикотажном платье-рубашке, подпоясанном черным кожаным ремнем с такой огромной серебряной пряжкой, какую Элен в жизни не видела. Черные туфли-лодочки соответствовали платью, правда, пряжки на них были поменьше. Черные как смоль волосы сегодня были собраны на правой стороне головы и заплетены в длинную толстую косу, свисавшую чуть ли не до самой талии. В воздухе мелькнули руки с оранжевыми ногтями.
   – Я нашла такого лопуха! – драматическим шепотом провозгласила она.
   Элен явно смутилась.
   Черные глаза Царицы сверкнули из-под длинных ресниц.
   – Того, кого ты ищешь; иначе как «лопух» и не назовешь.
   – Ну ладно, пусть будет «лопух», – вздохнула Элен и указала Любе на стул.
   Та заглянула в бумажку.
   – Его имя – Марчелло д'Итри. Родился на Сицилии, в настоящее время живет в Милане. Работая у Миссони ткачом, занимался изучением моды. Потом уехал в Нью-Иорк, два года учился в Технологическом институте. Вернулся назад, проработал год чернорабочим на фабрике по пошиву готовой одежды. В течение шести месяцев был ассистентом дизайнера по тканям на «Т. и Дж. Вестор». Два года назад попытался открыть бутик, но с треском провалился и сейчас обивает пороги всех дизайнеров города. Холостяк и гетеросексуал. Вот, пожалуй, и все.
   – Думаешь, он именно тот, кто нам нужен?
   – Я все про него выведала, – отозвалась Царица. – Лопух, каких свет не видал.
   Элен поморщилась: не хотелось бы ей слышать это слово. Хотя, если говорить честно, Царица была права – она искала именно «лопуха». Дамского угодника, настоящего итальянца, который попробовал бы себя в моде, но потерпел полный провал. Ей нужен был мужчина достаточно умный, чтобы понимать, что от него требуется, и все же недостаточно самостоятельный. Он должен быть человеком, у которого никогда не возникнет никаких подозрений. Одним словом, он должен быть… слабохарактерным.
   Элен смотрела на положенный перед ней Царицей листочек бумаги, па котором была кратко изложена вся человеческая жизнь. Неужели так оно и есть? И все остальное – только ничего не значащее наполнение?
   Даже не зная Марчелло д'Итри, она в какой-то степени сочувствовала ему. Открывать бизнес в мире моды – все равно, что нырять в океан, полный акул. Не имеет значения, плох ты или хорош. Главное – ты потенциальный соперник, и все остальные разом набрасываются на тебя и тянут на дно, даже не дав возможности научиться плавать. Выживает тот, кто сильнее. Надо быть акулой, чтобы выжить.
   Но как бы она ему ни сочувствовала, то, что он потерпел полное фиаско, было плюсом. Для нее, естественно. Она уже многие месяцы искала такого человека, но до настоящего времени не нашла ни одного соответствующего ее требованиям. А чтобы осуществить то, что ей хотелось – она, как всегда, точно знала, чего хочет, – важно было абсолютно все. У нее, Элен Жано, было страстное желание целиком отдаться миру моды. Не просто писать о моде, что она делала все эти годы, но открыть свое собственное ателье. Элен знала, что у них с Любой предостаточно вкуса и дара предвидения – «Ле Мод» и «Ла Мода» тому свидетельства, – чтобы обеспечить этому ателье полный успех. Только вот сейчас ей мешали ее же журналы: она не могла открыть ателье под своим собственным именем. Ей хотелось стать владелицей ателье и при этом оставаться в тени, для чего и нужна подставная фигура, такая, которая будет слушать их с Любой и притворяться истинным руководителем. Короче, нужен человек, у которого нет или очень мало таланта.
   Конечно, ателье нужны таланты, но их не следует выпячивать. Главное, набрать хорошую команду дизайнеров. Точно так же, как она сделала при раскручивании своего журнала, лишив «Вог», «Харперс Базар» и «Л'Офисьель» их талантов, она поступит и теперь, затащив лучших дизайнеров в свое ателье. Талантов сейчас – пруд пруди. Гораздо труднее найти подставную фигуру. Элен лучше других, пусть даже самых известных, кутюрье знала, куда дует ветер моды, потому что сама помогала ему дуть в нужном направлении. Ее ателье не будет рискованным предприятием. Она не станет лестью заставлять своих клиентов покупать красивые дорогие вещи, полагаясь на их хороший вкус. Нет, она с самого начала будет умело направлять их, играя на устаревших вкусах и снобизме. Ее ателье будет продавать именно то, что хочется клиентам.
   Со временем подобный подход станет тенденцией в мире моды по обе стороны Атлантики – найти человека и «раскрутить» его имя или заставить носить чье-то. Совсем не обязательно, чтобы этот человек, эта подставная фигура, мог самостоятельно конструировать одежду. Главное, чтобы люди платили за имя.
   Марчелло д'Итри.
   Элен катала имя во рту, пробовала на язык: звучит красиво. Только бы он оказался именно тем, кто им нужен.
   – Спасибо, Люба. – Элен улыбнулась.
   – Ну что, организовать тебе встречу с д'Итри? – отозвалась та, вставая.
   – Да, пожалуйста. В пятницу я должна вернуться в Париж, поэтому поторопись.
   – А если завтра? – Идет.
   – Ладно, я за ним пошлю.
   – Нет, – задумчиво возразила Элен. – Знаешь, лучше я сама к нему поеду. Ты, конечно же, со мной.
   Царица была в явном недоумении, но решила не спрашивать, почему «гора идет к Магомету».
   Элен, как всегда, полагалась на свою интуицию. Человека всегда лучше узнаешь в его привычной обстановке, нежели тогда, когда он сидит у тебя в кабинете. А она хочет обратить внимание на такие мелочи, о которых можно судить, только посмотрев на полку с книгами или на разбросанные по комнате вещи.
   На следующий день Элен с Любой, сидя на заднем сиденье «фиата», ехали по старинным узким улочкам Милана на встречу с д'Итри.
   Марчелло д'Итри обливался потом. Вообще-то он не отличался особой потливостью, но сейчас…
   Напротив него сидели две элегантные женщины: одна была похожа на изящную ящерицу, а другая – на трепетную газель. Обе, несомненно, обладали особым шиком – шиком врожденным, устрашающим, таким, какого раньше ему никогда не доводилось видеть. И, тем не менее, держались вполне естественно. Большинство людей ведут себя так, когда на них надеты протертые свитера или старые банные халаты, а эти двое своей роскошной одеждой убивали наповал, причем чувствовали себя в ней легко и свободно. На старой «ящерице» был свитер с высоким воротом и юбка из смеси шелка с кашемиром, на шее длинная золотая цепочка, на поясе ремень фирмы «Гермес». «Газель» была одета в костюм от Шанель абрикосового цвета с темным кантом, белую блузку и соломенную шляпу. Уши ее украшали клипсы – изумруды с бриллиантами в золотой оправе, без сомнения от Булгари.