Страница:
Я уже давно удивлялась, почему все без исключения девчонки не теряют головы при первом взгляде на Сашу. Дождалась, опасения подтвердились. Хорошего настроения как не бывало; душу затопила мрачная и безнадежная тоска.
– Ты куда? А поплавать? – сделала я попытку задержать его. – Мы же собирались!
На Сашином лице отразилась нерешительность. Плавать ему явно не хотелось. Ему хотелось сидеть у костра с Погодиной, которая будет хохмить и без всякого трепета лохматить ему волосы – ему, на которого я даже ласково взглянуть не решаюсь!
– А потом костры прогорят, и будет не согреться, – добавила я.
Этот аргумент показался Саше веским.
– Ладно, пошли, – нехотя сказал он. – Сгоняем на тот берег и обратно, и хватит.
Только раздевшись, я осознала, насколько все-таки здесь холодно. У берега я присела на корточки, попробовала пальцем воду и мгновенно покрылась гусиной кожей. «Вода градусов десять, не больше. – подумала я. – Вот нырну и сразу умру. Что ж, тем лучше».
– Как вода? – раздался спокойный голос Саши.
Я оглянулась. Похоже, на нас собрались посмотреть все присутствующие, в том числе и посторонние туристы. На Сашу в одних плавках я взглянуть не посмела, именно потому, что ужасно хотелось. Сама я была в очень красивом, сиреневом – как раз в тон коже – купальнике. Ох, лучше бы это был гидрокостюм.
– Смотрите, дети купаться собрались, – заметила туристическая тетка. – Моржи, что ли?
– Ребята, осторожно, здесь сильно сносит, – сообщил какой-то мужик в куртке. – Поднимитесь метров на тридцать выше по течению, а то угодите прямо на камни.
– Тут-то нашей Гельке и конец придет, – жизнерадостно ляпнула Эзергиль. – Размажет ее, как лягушку.
Саша высокомерно послал подальше нескольких приятелей, донимавших его советами, и медленно двинулся в воду. Я поспешила за ним. Ноги пронзила жгучая боль. Она быстро доползла до колен и двинулась дальше. Я испугалась – такого со мной еще не бывало – и уже хотела позорно предложить Саше: «Может, не надо?», – когда он вдруг глубоко вздохнул и с головой нырнул в грохочущий поток.
– Эх! – с досадой воскликнул мужик. – Я же говорил, выше надо было…
Я не дослушала, выкинула из головы все мысли и бросилась в ледяную воду вслед за Сашей.
В тело словно воткнули несколько тысяч раскаленных иголок. Наверно, если бы меня бросили в кипяток, ощущения были бы похожие. Я молотила по воде руками и ногами как сумасшедшая, понимая, что если остановлюсь, то тут же окоченею и пойду ко дну. Когда через минуту-две немного сбавила темп, чтобы перевести дух, я обнаружила, что переплыла уже почти половину реки и даже чуть-чуть обогнала Сашу. Он воспользовался заминкой и обошел меня несколькими мощными гребками. Передо мной мелькнули его глаза, полные хищного веселья.
– Отлично! – отплевываясь, крикнул он. – Поднажми, еще метров пять, и попадем в заводь.
Я попыталась последовать совету и поняла, что вот-вот выдохнусь. Меня сразу потащило вниз по течению. Саша, оглянувшись, что-то прокричал. Мне в лицо плеснула волна, я глотнула воды, закашлялась.
– Давай! – крикнул Саша.
Он уже выплыл в спокойное место и стоял по грудь в воде. «Тут же мелко», – сообразила я, и стало страшно обидно, что я не могу преодолеть какие-то жалкие два-три метра. Как, должно быть, глупо я смотрюсь с того берега. Это у меня тут отчаянная борьба за жизнь, а зрителям, наверно, кажется, что я праздно болтаюсь на мелководье. «Ну, помоги же мне!» – мысленно воззвала я к Саше. Он, как будто услышав мой зов, обернулся и двинулся в мою сторону. Я отвоевала у реки еще метр и с облегчением почувствовала под ногами дно.
– Ты в порядке? – спросил Саша, чересчур пристально разглядывая мое лицо. – Давай руку. Я тебя вытащу.
Давай руку! Это были лучшие слова в моей жизни. Лучше этого может быть только: «Предлагаю руку и сердце». Я протянула вперед обе руки и устремилась к Саше. В этот момент на меня накатилась ледяная волна, и я потеряла дно. Парализующее холодное течение со страшной скоростью тащило куда-то вниз. Я изо всех сил рванулась наверх. Но верх пропал. Его место заняли мутная вода и клочья пены. На секунду меня выбросило, я вдохнула воздух пополам с пеной и увидела прямо перед собой черный валун. «Все», – подумала я.
Однако веселье только начиналось. Меня пронесло мимо валуна, снова затянуло под воду, выбросило и опять затянуло. Река играла со мной, как команда баскетболистов с мячом. Берег несся мимо с неестественной скоростью. Потом мне сказали, что все наши истошно кричали, пытаясь углядеть меня среди валунов, но я ничего не слышала, даже грохота реки. Когда я оказалась под водой последний раз, в легких было полно воды, я ничего не видела и не соображала, и, если бы меня случайно не вынесло в тихую заводь, следующего нырка я бы, наверно, не пережила.
Но течение вдруг пропало, и я обнаружила, что стою на четвереньках на каменистой отмели, кашляю и с трудом глотаю воздух, который жжет горло. Я выползла на берег и упала на камни, чувствуя себя страшно уставшей.
Вскоре рядом со мной появились несколько перепуганных одногруппников, в поисках моего трупа переплывших Оредеж ниже порогов. Никто не понимал, что со мной случилось, в том числе и я сама: все видели, что я почти вышла на берег, и вдруг меня утянуло под воду. Через полчаса я настолько оклемалась, что нашла в себе силы переплыть реку обратно.
Теперь одна мысль занимала меня – где Саша? Вдруг он кинулся за мной, и его ударило о камень? Может, Сашу унесло вниз по течению и его надо срочно искать? Я принялась расспрашивать, но никто вразумительно не ответил. Саша был чужой, и его судьба никого особо не интересовала. Я встревожилась еще сильнее. Но, когда мы пришли в лагерь, моя тревога сменилась горечью и яростью. Саша как ни в чем не бывало грелся у костра и лопал жареные сосиски, а рядом соловьем разливалась Погодина. Вели себя они так, как будто были давно и близко знакомы. Похоже, они пребывали в наилучших отношениях.
А ведь это она – та самая «Катя», дошло вдруг до меня. Которая «названивает и названивает», как выражается тетя Наташа. С которой у него роман.
– Ну, ты даешь! – заявил мне Саша, когда я подошла к его костру, намереваясь осыпать его упреками. – Такой переполох из-за тебя тут поднялся. Всех перепугала до смерти.
– Если силенок не хватает, то и соваться нечего, – заявила Погодина, не глядя на меня. – Верно я говорю, Саня?
Я молча смотрела на них. Говорить тут было нечего.
– Гелька, ты еще жива, бедолага? – Сзади незаметно вылезла Эзергиль. – Давай-ка я тебе сделаю китайский массаж…
– Не надо, – хрипло ответила я. – Мне тепло.
Я пошла к нашему костру, который уже почти погас, оделась, выпила чаю из термоса, подсунутого заботливой Эзергилью. Видя, что я веду себя адекватно, девчонки вскоре оставили меня в покое. Я посидела у костра, глядя на умирающие угли. Когда угли стали серыми, угасла и надежда, что Саша подойдет ко мне, – хотя бы поинтересоваться, как я себя чувствую. Неподалеку нестройно забренчали две гитары. Я тихонько собрала рюкзак, встала и, ни с кем не прощаясь, двинулась в сторону шоссе.
Я пришла на станцию, купила обратный билет, посмотрела в расписании, когда прибудет электричка – все как во сне. В чувствах царил полный хаос, а в голове засела одна-единственная мысль: «Что произошло?» Только сейчас до меня дошло, что я чуть не утонула. Меня била запоздалая нервная дрожь, да так, что руки тряслись и зубы лязгали. «Но я же почти вышла на берег, когда меня сшибла с ног волна! Откуда взялось это подводное течение, если секунду назад его там не было? »
Откуда, откуда… Все было ясно. Кое-кто решил мне напакостить и слегка перестарался. Я попыталась восстановить картину происшедшего. Итак, Саша кинулся в воду, я сразу за ним. Сначала мы плыли рядом, потом он немного меня обогнал (перед моими глазами как живое возникло его лицо с выражением развлекающегося хищника), потом сказал «давай руку» – и тут-то ледяное течение потащило меня куда-то вниз. Значит, причина – в Саше. Кто был заинтересован в том, чтобы держать нас подальше друг от друга? Ответ напрашивался сам собой – Погодина.
Когда я поняла, что нашла правильный ответ, колотун вдруг прошел и хаос в мыслях мгновенно унялся. Меня охватило незнакомое доселе чувство веселой ярости. Итак, наше скрытное соперничество заканчивается. Погодина показала настоящее лицо и четко продемонстрировала свои намерения, попытавшись меня утопить. Что ж, война так война. Я принимаю вызов. Следующий ход за мной.
Я подняла лицо к пасмурному небу и расхохоталась замечательным злодейским смехом. Словно в ответ, за лесом глухо прогрохотал гром. «Как бы под дождь не попасть!» – озабоченно подумала я. В воздухе пахло озоном, ветер трепал пушистые комочки вербы, росшей по сторонам железной дороги. Прямо надо мной назревала качественная, черно-синяя, светящаяся изнутри туча.
Я вдруг обратила внимание, что на станции стою совсем одна. Поезд уже должен был минут пять как прийти, однако его и слуху не было. Ветер дул все сильнее, вокруг словно сумерки сгустились. В лоб смачно ударила холодная капля дождя.
В затылке возникло знакомое ощущение присутствия, по спине побежали мурашки. Блин, нашел время являться, адский папа! Я чуть покосилась влево, ожидая увидеть краем глаза синий силуэт моего персонального демона. За спиной никого не оказалось, однако ощущение присутствия было явственным, как никогда. Меня снова забила дрожь, от кончиков пальцев к локтям пополз холод. Я оглянулась по сторонам – никого не видно. А на платформе все темнело и темнело. «Да куда же он делся?» – пробормотала я.
– А ты наверх посмотри, – раздался приятный негромкий голос у меня в голове.
Я подняла глаза к небу. Лучше бы я этого не делала! Я забыла, как дышать, ноги приросли к платформе, а живот прилип к спине. Из бурлящей черно-синей тучи на меня смотрел Тлалок. Я поймала его тяжелый, мрачный, вынимающий душу взгляд и рефлекторно зажмурилась.
– Что, боишься? – насмешливо прошептал голос.
– Боюсь, – подумала я в ответ. Губы не шевелились, поскольку их тоже парализовало. – Еще немного, и прямо тут умру от страха.
– Он на тебя не смотрит, глупая. Не так-то просто привлечь его внимание. Но сейчас тебе созданы благоприятные условия. От тебя не требуют ритуалов, даже жертву приносить не надо. Наберись духу, посмотри ему в глаза, обратись к нему, и он услышит.
– А мне от него тоже ничего не надо, – дрожащим голосом заявила я. В тот момент мне действительно ничего от него не было надо – только чтобы убрался поскорее.
– Ты, кажется, собираешься воевать? – весьма вкрадчиво спросил голос. – А какими средствами располагаешь ты, новичок, против наследственного мастера? Ты обречена на поражение. У тебя нет ни умений, ни знаний, ни боевого духа. У тебя даже не хватает храбрости принять дармовую помощь…
– Отстань, – вякнула я. – Я сама разберусь.
– Твоя наглость от невежества, поэтому мы ее прощаем. Но запомни – одной тебе ничего не сделать. Лучше сразу сдаться и отойти, если не хочешь неприятностей. Последний раз говорю: открой глаза и попроси. Другого шанса не будет.
Я чуть-чуть приоткрыла один глаз и взглянула в небо. Туча была все еще там. Я видела, как ветер срывает мохнатые шарики с верб, как трепещут ветки берез, но не чувствовала и не слышала ветра, как будто меня окружал вакуум. Тишина вокруг была такая, что заложило уши.
– Мне понадобится воин, – сказала вдруг я, вовсе не собираясь ничего говорить. – Страшный, сильный – какой-нибудь демон. Чтобы один его вид вызывал тошноту. Я запущу его к Катьке в домен, в Дом Эшеров. Пусть он подкараулит в темном углу и наваляет ей как следует. А потом раздолбает все, что она там понастроила. Чтобы надолго отбить у нее охоту творить реальность. Желательно навсегда.
– Неплохо, – помолчав, одобрил голос. – Вполне грамотная и достойная просьба. Мы полагаем, ее услышат и исполнят. Остается только попросить. Ты ведь смелая девочка – неужели остановишься на последнем шаге?
Я набралась храбрости, открыла глаза и посмотрела прямо в страшные глаза Тлалока, глядящего из тучи.
– Ну, ты меня понял, – прошептала я.
Глаза Тлалока с серебряными зрачками заглянули мне в душу и вынули ее целиком. Наверно, я на несколько секунд отключилась – потому что, когда пришла в себя, все небо было обложено серыми тучами, из которых лил дождь, на семафоре горел зеленый, и никаких глаз в небе не было. Я промерзла до костей, меня знобило, голова болела: в общем, простуды не миновать. Минуты через три подошла долгожданная электричка, и я, насквозь мокрая и замученная, наконец отправилась домой.
ГЛАВА 2
Весь день шел дождь, а в сумерках улицу заволокло густым туманом. Я сидела перед окном, положив подбородок на руки, смотрела, как фонари таинственно светят сквозь белесое марево, и размышляла… О том, что папа передумал идти в ларек за пивом, опасаясь заблудиться; что туман – это набухшее от дождя облако, спустившееся на землю под собственной тяжестью; о том, что классно было бы побродить в этом летучем молоке, не задумываясь о цели прогулки, – просто, куда занесет; что снаружи, наверно, довольно холодно и сыро, и на самом деле никуда идти не хочется. А еще я нутром чувствовала, что сегодня ночью мне опять будет не уснуть. Что ж, я уже начала понемногу к этому привыкать.
«Буду писать стихи, – подумала я. – Вот так сидеть, пялиться в окно на огоньки и ждать. К утру, если не свихнусь от бессонницы, наверняка что-нибудь придет».
Около половины одиннадцатого, когда я уже заняла свой ночной пост у окна, завернувшись в одеяло, с чашкой чая, бутербродом и блокнотом в руках, мама позвала меня к телефону.
– Какой-то мужчина, – подозрительно сказала она. – Кто это, интересно, звонит так поздно? Скажи ему, что нам можно звонить до десяти.
– Не знаю никаких мужчин, – ответила я, шлепая босиком в прихожую. – Это наверняка Макс прорезался. Он вечно одет не по сезону, вот и охрип. Але?
– Приве-е-е-т, – загадочно-издевательским полушепотом протянул низкий голос. В первый момент я его не узнала. Естественно, если раньше он звучал исключительно у меня в голове.
– Ты?! – Я проглотила возникший в горле комок и вежливо ответила, косясь на маму: – Добрый вечер.
– Не ожидала? – голос Князя Тишины так и источал самодовольство. – Стишки сочиняем, туманом любуемся, а тем временем уходят драгоценные часы полнолуния!
– Не поняла…
– Быстро выходи на улицу. Там все скажу.
– Но уже поздно!
В трубке раздались короткие гудки.
– Кто это был? – требовательно спросила мама.
– Это… мой однокурсник из мастерской. Иван. Он сейчас занесет конспекты по композиции.
– А не поздновато ли… Ты куда собралась? – повысила голос мама, увидев, что я надеваю ее летний плащ поверх ночной рубашки.
– Я на секундочку, только спущусь, возьму тетрадку и назад, – торопливо сообщила я, влезла в кроссовки и выскочила за дверь, пока мама открывала рот для возмущенного вопля.
Бегом спустившись по лестнице, я вылетела на улицу. Там было в точности, как я ожидала: сыро, холодно, ни зги не видно и не слышно. Туман поглощал все звуки и движения на расстоянии метров полутора. Я огляделась по сторонам, полуосознанно ожидая увидеть Князя Тишины во плоти. Наверно, подумала я, это мое давнишнее желание и заставило меня выскочить на улицу через тридцать секунд после звонка. Хитер, ничего не скажешь, кто бы он там ни был – призрак, нечистая сила, бог дождя или…
– Я не обману твоих ожиданий, – раздался ласковый голос у меня за спиной, и на плечо мне опустилась вполне осязаемая, довольно тяжелая рука. – Привет еще раз. Э, нет, не оборачивайся.
Я прикоснулась к тыльной стороне его ладони, провела по ней пальцами. Она была теплой. Обычной человеческой.
– Как тебе это удалось?
– Что?
– Настолько убедительно материализоваться?
Князь Тишины разразился хохотом. Смех его был бы довольно приятным, если бы мне все время не казалось, что он смеется надо мной.
– Мы, призраки… – торжественно начал он. – Впрочем, неважно. У нас не очень много времени.
– Это уж точно. Через десять минут меня выйдет искать папа.
– Пусть поищет. Так вот, переходим к делу. Сегодня исключительно благоприятная ночь для вызывания демонов… И куда это мы собрались?
– Домой, – буркнула я, пытаясь вырваться из цепкой руки Князя Тишины, держащей меня за воротник плаща.
– А как же демон? – обиделся он. – Тот самый демон-разрушитель, о котором ты просила меня на прошлых выходных? Я пришел исполнить просьбу. И никуда ты от меня не денешься.
С этими словами Князь Тишины, не отпуская моего воротника, толкнул меня в спину и коротко скомандовал:
– Вперед.
Мне ничего не оставалось, как подчиниться. Мы нырнули в туман. Весь мир растворился в грязно-белой мгле. Остался только приглушенный топот ног по асфальту и дыхание моего спутника за спиной.
Шли мы действительно недолго. Шагов через тридцать я наткнулась на фонарный столб и поневоле остановилась.
– А теперь куда?
– Ладно, – сказал Князь Тишины, отпуская воротник. – Можно и здесь. Место уединенное, никто не помешает…
– Я не хочу демона! – жалобно взмолилась я. – Давай в другой раз!
– Не будет другого раза! – рявкнул он. – Хватит ныть. Ты готова?
– Я боюсь, – забыв о гордости, пролепетала я. От одной мысли о том, что сейчас из тумана вылезет какое-то сверхъестественное страшилище, меня трясло как в лихорадке.
– Трусиха! – презрительно сказал синий. – Послушай. Демон тебе ничего не сделает. Вызову его я, а ты только скажешь, подходит тебе такой или нет, и объяснишь ему дорогу во вражеский домен. Рассматривай его функционально, как оружие…
– Полностью полагаюсь на твой вкус. Ну, правда, мне пора домой.
– Иди! – сменил тактику Князь, отступая назад. – Я тебя не держу.
– А как я найду дорогу?
– Твои проблемы. Демона я вызову сам, на свой, как ты выразилась, вкус, и пошлю его тебе вдогонку. Думаю, он найдет тебя быстрее, чем ты доберешься до парадной, заодно и проводит. Договорились? Ну, чего стоишь?
– Какой же ты подонок! – выкрикнула я в отчаянии. – Призрак поганый! Адский выродок! Садист!
– Я тебя тоже люблю, – любезно отозвался синий.
– Дай руку!
– Зачем? – насторожился он. – Ладно, держи…
Я вцепилась в запястье Князя двумя руками, чтобы не сбежал, и решительно приказала:
– Давай, вызывай своего уродца.
– Извини, твоего уродца. Значит, передумала возвращаться?
Я только зашипела от злости. Как было бы славно развернуться и вцепиться Князю ногтями в глумливую синюю физиономию! Но увы, инстинкт самосохранения был во мне слишком силен.
Синий сделал глубокий вздох.
– Начали, – другим тоном произнес он. – Смотри прямо перед собой. Когда туман поползет в разные стороны, жди появления демона.
Князь Тишины кашлянул и начал вполголоса:
– Призываю яростного, злобного, созданного уничтожать, любящего смерть, того, чей долг и страсть – нести гибель врагам своего господина, чья единственная энергия – это энергия разрушения… – Он перевел дух и продолжал: – Глаза его мечут молнии, пасть его – врата страха, голод его неутолим, ненависть его беспредельна…
– Туман расходится! – крикнула я, впиваясь ногтями ему в руку.
Воздух вибрировал, туман завивался в струйки и поднимался в небо, постепенно становясь прозрачнее. Белые волны отхлынули от наших ног, как будто мы стояли на берегу моря. Передо мной проступили темные очертания кустов. Над ними появился размытый силуэт фигуры, похожей на человеческую, но в полтора раза выше. Силуэт был черным, только глаза светились холодными зеленоватыми огоньками. Я ахнула и крепче вцепилась в руку Князя.
– Спокойно, – пробормотал он. – Сейчас я закончу. Ты найдешь того, кому призван служить, и поклонишься ему. Прочие же – враги, им смерть, отчаяние и вечная тьма твоего царства.
Демон легко перемахнул через кусты и очутился прямо перед нами. Воздух вокруг него был уже прозрачным, так что я могла рассмотреть его во всей красе. Вблизи демон оказался пугающе живописен. Человеческое тело, не то раскрашенное, не то пестрое от природы, как змеиная шкура; черная, расшитая золотыми узорами набедренная повязка; куча браслетов на могучих ручищах и ножищах; связка поблескивающих амулетов на шее. Все четыре конечности демона украшали ярко-красные загнутые когти. Но особенно впечатляла голова. Верхняя часть лица демона была закрыта омерзительной маской, напоминающей гибрид тигра и муравья. В отверстиях маски светились, как два небольших прожектора, зеленоватые глаза. Ниже маски располагалась пасть – от уха до уха, полная змеиных зубов. Зубы были красные и блестящие, как будто коралловые, и настолько длинные, что пасть была явно не способна закрываться целиком. В правой руке демон держал небольшой колючий жезл, а в левой – оторванную человеческую руку с маникюром. В целом демон напоминал отрицательного персонажа из тайского театра и кого-то еще.
Демон остановился метрах в полутора, небрежно откусил от руки и навел на меня свои прожекторы.
– Это ты призвала меня, девочка? – В гулком голосе явственно прозвучало удивление и оскорбленное самолюбие.
– Нет, я, – невозмутимо сообщил сзади Князь Тишины. – Здорово, полосатый. Есть работа.
– А-а-а! – протянул демон. Он сразу оживился, взглянул на меня и облизнулся. – Плата вперед?
– Сначала выслушай заказ, – холодно сказал Князь Тишины. – О вознаграждении поговорим чуть позже.
– Ладно, я немного подожду, – согласился демон, разглядывая меня с нездоровым интересом.
– Я его правильно поняла? – севшим голосом спросила я у синего. – Ты что, меня подставил?
Князь Тишины захохотал и хлопнул меня по плечу свободной рукой.
– Ну ты и влипла, между нами говоря. Ладно, шучу. Я же обещал: халява, значит, халява. Ну как, нравится тебе демон-разрушитель?
От его слов мне сразу полегчало, и даже демон показался куда менее страшным, чем в первый момент.
– В общем ничего. Ты поговори с ним еще, а я понаблюдаю. Кого-то он мне напоминает…
– Сама поговори, – возразил синий. – Объясни ему: кого, когда, где и каким образом. Слышал? – громко обратился он к демону. – Заказчица перед тобой.
Демон неуважительно ухмыльнулся, откусил кисть оторванной руки, прожевал и сплюнул ногти на асфальт. Я подавила нервную дрожь и начала рассказывать. Подробно описала домен Погодиной и ее внешность, изложила свои наблюдения и догадки насчет того, как туда попасть. Демон, казалось, слушал вполуха.
– Все понял? – спросил его Князь, когда я закончила.
– А плата?
– Насчет платы подойдешь позже.
– Так я пошел?
– Погоди, – возразила я. – Есть замечания.
Демон изумленно уставился на меня. Затылком я чувствовала не менее изумленный взгляд синего.
– Значит, так, – начала я, втайне наслаждаясь замешательством обоих нелюдей. – Во-первых, демон недостаточно страшный. Погодина сама спец по нечистой силе, ей надо что-то посерьезнее. Знаете, что подумает Погодина, когда его увидит: «Ой, какой хорошенький!»
Князь Тишины издал такой звук, будто чем-то подавился. У демона отвалилась зубастая челюсть – надо заметить, выглядело это впечатляюще.
– Во-вторых, у этого демона неподходящий характер. Он пререкается с заказчиками, торгуется – плату ему, видите ли, вперед…
– Просто ты ему понравилась, – проворчал синий.
– Короче, он вообще не должен думать. Если демон способен вступить в дискуссию, значит, его можно уболтать, или переубедить, или перекупить…
– Определенный резон в этом есть, – задумчиво сказал Князь.
– К тому же, он не оснащен.
– Я не оснащен?! – обиженно проревел демон, демонстрируя змеиные клыки во всей красе, и взмахнул колючим жезлом.
– Каким местом он будет крушить Дом Эшеров? Своими ногтями накрашенными? Или этим сушеным кактусом, который у него в руке?
Глаза демона полыхнули, он наклонил голову и зашипел – кажется, я разозлила его не на шутку.
– Хватит издеваться, – вступился за него Князь. – Рассказывай, чего тебе надо, и будем работать.
– Мне нужен не фольклорный персонаж, а боевая машина. Первым делом – броня. Панцирь, скорлупа, чешуя. Пусть будут черного цвета, все эти полосочки убираем. Вот здесь и здесь острые выступы, наподобие зубцов пилы. Когти в два раза длиннее и стальные. Морду, так уж и быть, оставь, только маска должна быть пуленепробиваемой. Пасть подойдет. Мозги тоже убираем…
– Совсем? – съязвил Князь.
– Да. Оставляем одну извилину, в ней запись – уничтожить Дом Эшеров и всех, кто попадется на пути.
– И Погодину? – вкрадчиво спросил синий.
– Нет, ей только врезать пару раз, – опомнилась я. – Без членовредительства. Дай ему какое-нибудь нормальное оружие вместо этой палочки, и, пожалуй, все.
– Всего-то, – хмыкнул синий. Его ладонь вдруг закрыла мне глаза. – Секундочку… Ну, принимай работу.
Князь убрал ладонь. Я жадно уставилась на демона. Передо мной возвышалась кромешно-черная туша, отсвечивая стальными бликами на заостренных гребнях и шипах. Теперь демон напоминал достопамятного ящера из сгоревшего леса, только вставшего на задние лапы и одетого в рыцарские доспехи. В правой лапе он держал здоровенный моргенштерн, в левой огрызок руки, который он немедленно засунул в пасть и сожрал с хрустом и чавканьем.
– Ты куда? А поплавать? – сделала я попытку задержать его. – Мы же собирались!
На Сашином лице отразилась нерешительность. Плавать ему явно не хотелось. Ему хотелось сидеть у костра с Погодиной, которая будет хохмить и без всякого трепета лохматить ему волосы – ему, на которого я даже ласково взглянуть не решаюсь!
– А потом костры прогорят, и будет не согреться, – добавила я.
Этот аргумент показался Саше веским.
– Ладно, пошли, – нехотя сказал он. – Сгоняем на тот берег и обратно, и хватит.
Только раздевшись, я осознала, насколько все-таки здесь холодно. У берега я присела на корточки, попробовала пальцем воду и мгновенно покрылась гусиной кожей. «Вода градусов десять, не больше. – подумала я. – Вот нырну и сразу умру. Что ж, тем лучше».
– Как вода? – раздался спокойный голос Саши.
Я оглянулась. Похоже, на нас собрались посмотреть все присутствующие, в том числе и посторонние туристы. На Сашу в одних плавках я взглянуть не посмела, именно потому, что ужасно хотелось. Сама я была в очень красивом, сиреневом – как раз в тон коже – купальнике. Ох, лучше бы это был гидрокостюм.
– Смотрите, дети купаться собрались, – заметила туристическая тетка. – Моржи, что ли?
– Ребята, осторожно, здесь сильно сносит, – сообщил какой-то мужик в куртке. – Поднимитесь метров на тридцать выше по течению, а то угодите прямо на камни.
– Тут-то нашей Гельке и конец придет, – жизнерадостно ляпнула Эзергиль. – Размажет ее, как лягушку.
Саша высокомерно послал подальше нескольких приятелей, донимавших его советами, и медленно двинулся в воду. Я поспешила за ним. Ноги пронзила жгучая боль. Она быстро доползла до колен и двинулась дальше. Я испугалась – такого со мной еще не бывало – и уже хотела позорно предложить Саше: «Может, не надо?», – когда он вдруг глубоко вздохнул и с головой нырнул в грохочущий поток.
– Эх! – с досадой воскликнул мужик. – Я же говорил, выше надо было…
Я не дослушала, выкинула из головы все мысли и бросилась в ледяную воду вслед за Сашей.
В тело словно воткнули несколько тысяч раскаленных иголок. Наверно, если бы меня бросили в кипяток, ощущения были бы похожие. Я молотила по воде руками и ногами как сумасшедшая, понимая, что если остановлюсь, то тут же окоченею и пойду ко дну. Когда через минуту-две немного сбавила темп, чтобы перевести дух, я обнаружила, что переплыла уже почти половину реки и даже чуть-чуть обогнала Сашу. Он воспользовался заминкой и обошел меня несколькими мощными гребками. Передо мной мелькнули его глаза, полные хищного веселья.
– Отлично! – отплевываясь, крикнул он. – Поднажми, еще метров пять, и попадем в заводь.
Я попыталась последовать совету и поняла, что вот-вот выдохнусь. Меня сразу потащило вниз по течению. Саша, оглянувшись, что-то прокричал. Мне в лицо плеснула волна, я глотнула воды, закашлялась.
– Давай! – крикнул Саша.
Он уже выплыл в спокойное место и стоял по грудь в воде. «Тут же мелко», – сообразила я, и стало страшно обидно, что я не могу преодолеть какие-то жалкие два-три метра. Как, должно быть, глупо я смотрюсь с того берега. Это у меня тут отчаянная борьба за жизнь, а зрителям, наверно, кажется, что я праздно болтаюсь на мелководье. «Ну, помоги же мне!» – мысленно воззвала я к Саше. Он, как будто услышав мой зов, обернулся и двинулся в мою сторону. Я отвоевала у реки еще метр и с облегчением почувствовала под ногами дно.
– Ты в порядке? – спросил Саша, чересчур пристально разглядывая мое лицо. – Давай руку. Я тебя вытащу.
Давай руку! Это были лучшие слова в моей жизни. Лучше этого может быть только: «Предлагаю руку и сердце». Я протянула вперед обе руки и устремилась к Саше. В этот момент на меня накатилась ледяная волна, и я потеряла дно. Парализующее холодное течение со страшной скоростью тащило куда-то вниз. Я изо всех сил рванулась наверх. Но верх пропал. Его место заняли мутная вода и клочья пены. На секунду меня выбросило, я вдохнула воздух пополам с пеной и увидела прямо перед собой черный валун. «Все», – подумала я.
Однако веселье только начиналось. Меня пронесло мимо валуна, снова затянуло под воду, выбросило и опять затянуло. Река играла со мной, как команда баскетболистов с мячом. Берег несся мимо с неестественной скоростью. Потом мне сказали, что все наши истошно кричали, пытаясь углядеть меня среди валунов, но я ничего не слышала, даже грохота реки. Когда я оказалась под водой последний раз, в легких было полно воды, я ничего не видела и не соображала, и, если бы меня случайно не вынесло в тихую заводь, следующего нырка я бы, наверно, не пережила.
Но течение вдруг пропало, и я обнаружила, что стою на четвереньках на каменистой отмели, кашляю и с трудом глотаю воздух, который жжет горло. Я выползла на берег и упала на камни, чувствуя себя страшно уставшей.
Вскоре рядом со мной появились несколько перепуганных одногруппников, в поисках моего трупа переплывших Оредеж ниже порогов. Никто не понимал, что со мной случилось, в том числе и я сама: все видели, что я почти вышла на берег, и вдруг меня утянуло под воду. Через полчаса я настолько оклемалась, что нашла в себе силы переплыть реку обратно.
Теперь одна мысль занимала меня – где Саша? Вдруг он кинулся за мной, и его ударило о камень? Может, Сашу унесло вниз по течению и его надо срочно искать? Я принялась расспрашивать, но никто вразумительно не ответил. Саша был чужой, и его судьба никого особо не интересовала. Я встревожилась еще сильнее. Но, когда мы пришли в лагерь, моя тревога сменилась горечью и яростью. Саша как ни в чем не бывало грелся у костра и лопал жареные сосиски, а рядом соловьем разливалась Погодина. Вели себя они так, как будто были давно и близко знакомы. Похоже, они пребывали в наилучших отношениях.
А ведь это она – та самая «Катя», дошло вдруг до меня. Которая «названивает и названивает», как выражается тетя Наташа. С которой у него роман.
– Ну, ты даешь! – заявил мне Саша, когда я подошла к его костру, намереваясь осыпать его упреками. – Такой переполох из-за тебя тут поднялся. Всех перепугала до смерти.
– Если силенок не хватает, то и соваться нечего, – заявила Погодина, не глядя на меня. – Верно я говорю, Саня?
Я молча смотрела на них. Говорить тут было нечего.
– Гелька, ты еще жива, бедолага? – Сзади незаметно вылезла Эзергиль. – Давай-ка я тебе сделаю китайский массаж…
– Не надо, – хрипло ответила я. – Мне тепло.
Я пошла к нашему костру, который уже почти погас, оделась, выпила чаю из термоса, подсунутого заботливой Эзергилью. Видя, что я веду себя адекватно, девчонки вскоре оставили меня в покое. Я посидела у костра, глядя на умирающие угли. Когда угли стали серыми, угасла и надежда, что Саша подойдет ко мне, – хотя бы поинтересоваться, как я себя чувствую. Неподалеку нестройно забренчали две гитары. Я тихонько собрала рюкзак, встала и, ни с кем не прощаясь, двинулась в сторону шоссе.
Я пришла на станцию, купила обратный билет, посмотрела в расписании, когда прибудет электричка – все как во сне. В чувствах царил полный хаос, а в голове засела одна-единственная мысль: «Что произошло?» Только сейчас до меня дошло, что я чуть не утонула. Меня била запоздалая нервная дрожь, да так, что руки тряслись и зубы лязгали. «Но я же почти вышла на берег, когда меня сшибла с ног волна! Откуда взялось это подводное течение, если секунду назад его там не было? »
Откуда, откуда… Все было ясно. Кое-кто решил мне напакостить и слегка перестарался. Я попыталась восстановить картину происшедшего. Итак, Саша кинулся в воду, я сразу за ним. Сначала мы плыли рядом, потом он немного меня обогнал (перед моими глазами как живое возникло его лицо с выражением развлекающегося хищника), потом сказал «давай руку» – и тут-то ледяное течение потащило меня куда-то вниз. Значит, причина – в Саше. Кто был заинтересован в том, чтобы держать нас подальше друг от друга? Ответ напрашивался сам собой – Погодина.
Когда я поняла, что нашла правильный ответ, колотун вдруг прошел и хаос в мыслях мгновенно унялся. Меня охватило незнакомое доселе чувство веселой ярости. Итак, наше скрытное соперничество заканчивается. Погодина показала настоящее лицо и четко продемонстрировала свои намерения, попытавшись меня утопить. Что ж, война так война. Я принимаю вызов. Следующий ход за мной.
Я подняла лицо к пасмурному небу и расхохоталась замечательным злодейским смехом. Словно в ответ, за лесом глухо прогрохотал гром. «Как бы под дождь не попасть!» – озабоченно подумала я. В воздухе пахло озоном, ветер трепал пушистые комочки вербы, росшей по сторонам железной дороги. Прямо надо мной назревала качественная, черно-синяя, светящаяся изнутри туча.
Я вдруг обратила внимание, что на станции стою совсем одна. Поезд уже должен был минут пять как прийти, однако его и слуху не было. Ветер дул все сильнее, вокруг словно сумерки сгустились. В лоб смачно ударила холодная капля дождя.
В затылке возникло знакомое ощущение присутствия, по спине побежали мурашки. Блин, нашел время являться, адский папа! Я чуть покосилась влево, ожидая увидеть краем глаза синий силуэт моего персонального демона. За спиной никого не оказалось, однако ощущение присутствия было явственным, как никогда. Меня снова забила дрожь, от кончиков пальцев к локтям пополз холод. Я оглянулась по сторонам – никого не видно. А на платформе все темнело и темнело. «Да куда же он делся?» – пробормотала я.
– А ты наверх посмотри, – раздался приятный негромкий голос у меня в голове.
Я подняла глаза к небу. Лучше бы я этого не делала! Я забыла, как дышать, ноги приросли к платформе, а живот прилип к спине. Из бурлящей черно-синей тучи на меня смотрел Тлалок. Я поймала его тяжелый, мрачный, вынимающий душу взгляд и рефлекторно зажмурилась.
– Что, боишься? – насмешливо прошептал голос.
– Боюсь, – подумала я в ответ. Губы не шевелились, поскольку их тоже парализовало. – Еще немного, и прямо тут умру от страха.
– Он на тебя не смотрит, глупая. Не так-то просто привлечь его внимание. Но сейчас тебе созданы благоприятные условия. От тебя не требуют ритуалов, даже жертву приносить не надо. Наберись духу, посмотри ему в глаза, обратись к нему, и он услышит.
– А мне от него тоже ничего не надо, – дрожащим голосом заявила я. В тот момент мне действительно ничего от него не было надо – только чтобы убрался поскорее.
– Ты, кажется, собираешься воевать? – весьма вкрадчиво спросил голос. – А какими средствами располагаешь ты, новичок, против наследственного мастера? Ты обречена на поражение. У тебя нет ни умений, ни знаний, ни боевого духа. У тебя даже не хватает храбрости принять дармовую помощь…
– Отстань, – вякнула я. – Я сама разберусь.
– Твоя наглость от невежества, поэтому мы ее прощаем. Но запомни – одной тебе ничего не сделать. Лучше сразу сдаться и отойти, если не хочешь неприятностей. Последний раз говорю: открой глаза и попроси. Другого шанса не будет.
Я чуть-чуть приоткрыла один глаз и взглянула в небо. Туча была все еще там. Я видела, как ветер срывает мохнатые шарики с верб, как трепещут ветки берез, но не чувствовала и не слышала ветра, как будто меня окружал вакуум. Тишина вокруг была такая, что заложило уши.
– Мне понадобится воин, – сказала вдруг я, вовсе не собираясь ничего говорить. – Страшный, сильный – какой-нибудь демон. Чтобы один его вид вызывал тошноту. Я запущу его к Катьке в домен, в Дом Эшеров. Пусть он подкараулит в темном углу и наваляет ей как следует. А потом раздолбает все, что она там понастроила. Чтобы надолго отбить у нее охоту творить реальность. Желательно навсегда.
– Неплохо, – помолчав, одобрил голос. – Вполне грамотная и достойная просьба. Мы полагаем, ее услышат и исполнят. Остается только попросить. Ты ведь смелая девочка – неужели остановишься на последнем шаге?
Я набралась храбрости, открыла глаза и посмотрела прямо в страшные глаза Тлалока, глядящего из тучи.
– Ну, ты меня понял, – прошептала я.
Глаза Тлалока с серебряными зрачками заглянули мне в душу и вынули ее целиком. Наверно, я на несколько секунд отключилась – потому что, когда пришла в себя, все небо было обложено серыми тучами, из которых лил дождь, на семафоре горел зеленый, и никаких глаз в небе не было. Я промерзла до костей, меня знобило, голова болела: в общем, простуды не миновать. Минуты через три подошла долгожданная электричка, и я, насквозь мокрая и замученная, наконец отправилась домой.
ГЛАВА 2
Князь Тишины вызывает демона-разрушителя
Поспешность – дело дьявола.
Средневековая поговорка
Весь день шел дождь, а в сумерках улицу заволокло густым туманом. Я сидела перед окном, положив подбородок на руки, смотрела, как фонари таинственно светят сквозь белесое марево, и размышляла… О том, что папа передумал идти в ларек за пивом, опасаясь заблудиться; что туман – это набухшее от дождя облако, спустившееся на землю под собственной тяжестью; о том, что классно было бы побродить в этом летучем молоке, не задумываясь о цели прогулки, – просто, куда занесет; что снаружи, наверно, довольно холодно и сыро, и на самом деле никуда идти не хочется. А еще я нутром чувствовала, что сегодня ночью мне опять будет не уснуть. Что ж, я уже начала понемногу к этому привыкать.
«Буду писать стихи, – подумала я. – Вот так сидеть, пялиться в окно на огоньки и ждать. К утру, если не свихнусь от бессонницы, наверняка что-нибудь придет».
Около половины одиннадцатого, когда я уже заняла свой ночной пост у окна, завернувшись в одеяло, с чашкой чая, бутербродом и блокнотом в руках, мама позвала меня к телефону.
– Какой-то мужчина, – подозрительно сказала она. – Кто это, интересно, звонит так поздно? Скажи ему, что нам можно звонить до десяти.
– Не знаю никаких мужчин, – ответила я, шлепая босиком в прихожую. – Это наверняка Макс прорезался. Он вечно одет не по сезону, вот и охрип. Але?
– Приве-е-е-т, – загадочно-издевательским полушепотом протянул низкий голос. В первый момент я его не узнала. Естественно, если раньше он звучал исключительно у меня в голове.
– Ты?! – Я проглотила возникший в горле комок и вежливо ответила, косясь на маму: – Добрый вечер.
– Не ожидала? – голос Князя Тишины так и источал самодовольство. – Стишки сочиняем, туманом любуемся, а тем временем уходят драгоценные часы полнолуния!
– Не поняла…
– Быстро выходи на улицу. Там все скажу.
– Но уже поздно!
В трубке раздались короткие гудки.
– Кто это был? – требовательно спросила мама.
– Это… мой однокурсник из мастерской. Иван. Он сейчас занесет конспекты по композиции.
– А не поздновато ли… Ты куда собралась? – повысила голос мама, увидев, что я надеваю ее летний плащ поверх ночной рубашки.
– Я на секундочку, только спущусь, возьму тетрадку и назад, – торопливо сообщила я, влезла в кроссовки и выскочила за дверь, пока мама открывала рот для возмущенного вопля.
Бегом спустившись по лестнице, я вылетела на улицу. Там было в точности, как я ожидала: сыро, холодно, ни зги не видно и не слышно. Туман поглощал все звуки и движения на расстоянии метров полутора. Я огляделась по сторонам, полуосознанно ожидая увидеть Князя Тишины во плоти. Наверно, подумала я, это мое давнишнее желание и заставило меня выскочить на улицу через тридцать секунд после звонка. Хитер, ничего не скажешь, кто бы он там ни был – призрак, нечистая сила, бог дождя или…
– Я не обману твоих ожиданий, – раздался ласковый голос у меня за спиной, и на плечо мне опустилась вполне осязаемая, довольно тяжелая рука. – Привет еще раз. Э, нет, не оборачивайся.
Я прикоснулась к тыльной стороне его ладони, провела по ней пальцами. Она была теплой. Обычной человеческой.
– Как тебе это удалось?
– Что?
– Настолько убедительно материализоваться?
Князь Тишины разразился хохотом. Смех его был бы довольно приятным, если бы мне все время не казалось, что он смеется надо мной.
– Мы, призраки… – торжественно начал он. – Впрочем, неважно. У нас не очень много времени.
– Это уж точно. Через десять минут меня выйдет искать папа.
– Пусть поищет. Так вот, переходим к делу. Сегодня исключительно благоприятная ночь для вызывания демонов… И куда это мы собрались?
– Домой, – буркнула я, пытаясь вырваться из цепкой руки Князя Тишины, держащей меня за воротник плаща.
– А как же демон? – обиделся он. – Тот самый демон-разрушитель, о котором ты просила меня на прошлых выходных? Я пришел исполнить просьбу. И никуда ты от меня не денешься.
С этими словами Князь Тишины, не отпуская моего воротника, толкнул меня в спину и коротко скомандовал:
– Вперед.
Мне ничего не оставалось, как подчиниться. Мы нырнули в туман. Весь мир растворился в грязно-белой мгле. Остался только приглушенный топот ног по асфальту и дыхание моего спутника за спиной.
Шли мы действительно недолго. Шагов через тридцать я наткнулась на фонарный столб и поневоле остановилась.
– А теперь куда?
– Ладно, – сказал Князь Тишины, отпуская воротник. – Можно и здесь. Место уединенное, никто не помешает…
– Я не хочу демона! – жалобно взмолилась я. – Давай в другой раз!
– Не будет другого раза! – рявкнул он. – Хватит ныть. Ты готова?
– Я боюсь, – забыв о гордости, пролепетала я. От одной мысли о том, что сейчас из тумана вылезет какое-то сверхъестественное страшилище, меня трясло как в лихорадке.
– Трусиха! – презрительно сказал синий. – Послушай. Демон тебе ничего не сделает. Вызову его я, а ты только скажешь, подходит тебе такой или нет, и объяснишь ему дорогу во вражеский домен. Рассматривай его функционально, как оружие…
– Полностью полагаюсь на твой вкус. Ну, правда, мне пора домой.
– Иди! – сменил тактику Князь, отступая назад. – Я тебя не держу.
– А как я найду дорогу?
– Твои проблемы. Демона я вызову сам, на свой, как ты выразилась, вкус, и пошлю его тебе вдогонку. Думаю, он найдет тебя быстрее, чем ты доберешься до парадной, заодно и проводит. Договорились? Ну, чего стоишь?
– Какой же ты подонок! – выкрикнула я в отчаянии. – Призрак поганый! Адский выродок! Садист!
– Я тебя тоже люблю, – любезно отозвался синий.
– Дай руку!
– Зачем? – насторожился он. – Ладно, держи…
Я вцепилась в запястье Князя двумя руками, чтобы не сбежал, и решительно приказала:
– Давай, вызывай своего уродца.
– Извини, твоего уродца. Значит, передумала возвращаться?
Я только зашипела от злости. Как было бы славно развернуться и вцепиться Князю ногтями в глумливую синюю физиономию! Но увы, инстинкт самосохранения был во мне слишком силен.
Синий сделал глубокий вздох.
– Начали, – другим тоном произнес он. – Смотри прямо перед собой. Когда туман поползет в разные стороны, жди появления демона.
Князь Тишины кашлянул и начал вполголоса:
– Призываю яростного, злобного, созданного уничтожать, любящего смерть, того, чей долг и страсть – нести гибель врагам своего господина, чья единственная энергия – это энергия разрушения… – Он перевел дух и продолжал: – Глаза его мечут молнии, пасть его – врата страха, голод его неутолим, ненависть его беспредельна…
– Туман расходится! – крикнула я, впиваясь ногтями ему в руку.
Воздух вибрировал, туман завивался в струйки и поднимался в небо, постепенно становясь прозрачнее. Белые волны отхлынули от наших ног, как будто мы стояли на берегу моря. Передо мной проступили темные очертания кустов. Над ними появился размытый силуэт фигуры, похожей на человеческую, но в полтора раза выше. Силуэт был черным, только глаза светились холодными зеленоватыми огоньками. Я ахнула и крепче вцепилась в руку Князя.
– Спокойно, – пробормотал он. – Сейчас я закончу. Ты найдешь того, кому призван служить, и поклонишься ему. Прочие же – враги, им смерть, отчаяние и вечная тьма твоего царства.
Демон легко перемахнул через кусты и очутился прямо перед нами. Воздух вокруг него был уже прозрачным, так что я могла рассмотреть его во всей красе. Вблизи демон оказался пугающе живописен. Человеческое тело, не то раскрашенное, не то пестрое от природы, как змеиная шкура; черная, расшитая золотыми узорами набедренная повязка; куча браслетов на могучих ручищах и ножищах; связка поблескивающих амулетов на шее. Все четыре конечности демона украшали ярко-красные загнутые когти. Но особенно впечатляла голова. Верхняя часть лица демона была закрыта омерзительной маской, напоминающей гибрид тигра и муравья. В отверстиях маски светились, как два небольших прожектора, зеленоватые глаза. Ниже маски располагалась пасть – от уха до уха, полная змеиных зубов. Зубы были красные и блестящие, как будто коралловые, и настолько длинные, что пасть была явно не способна закрываться целиком. В правой руке демон держал небольшой колючий жезл, а в левой – оторванную человеческую руку с маникюром. В целом демон напоминал отрицательного персонажа из тайского театра и кого-то еще.
Демон остановился метрах в полутора, небрежно откусил от руки и навел на меня свои прожекторы.
– Это ты призвала меня, девочка? – В гулком голосе явственно прозвучало удивление и оскорбленное самолюбие.
– Нет, я, – невозмутимо сообщил сзади Князь Тишины. – Здорово, полосатый. Есть работа.
– А-а-а! – протянул демон. Он сразу оживился, взглянул на меня и облизнулся. – Плата вперед?
– Сначала выслушай заказ, – холодно сказал Князь Тишины. – О вознаграждении поговорим чуть позже.
– Ладно, я немного подожду, – согласился демон, разглядывая меня с нездоровым интересом.
– Я его правильно поняла? – севшим голосом спросила я у синего. – Ты что, меня подставил?
Князь Тишины захохотал и хлопнул меня по плечу свободной рукой.
– Ну ты и влипла, между нами говоря. Ладно, шучу. Я же обещал: халява, значит, халява. Ну как, нравится тебе демон-разрушитель?
От его слов мне сразу полегчало, и даже демон показался куда менее страшным, чем в первый момент.
– В общем ничего. Ты поговори с ним еще, а я понаблюдаю. Кого-то он мне напоминает…
– Сама поговори, – возразил синий. – Объясни ему: кого, когда, где и каким образом. Слышал? – громко обратился он к демону. – Заказчица перед тобой.
Демон неуважительно ухмыльнулся, откусил кисть оторванной руки, прожевал и сплюнул ногти на асфальт. Я подавила нервную дрожь и начала рассказывать. Подробно описала домен Погодиной и ее внешность, изложила свои наблюдения и догадки насчет того, как туда попасть. Демон, казалось, слушал вполуха.
– Все понял? – спросил его Князь, когда я закончила.
– А плата?
– Насчет платы подойдешь позже.
– Так я пошел?
– Погоди, – возразила я. – Есть замечания.
Демон изумленно уставился на меня. Затылком я чувствовала не менее изумленный взгляд синего.
– Значит, так, – начала я, втайне наслаждаясь замешательством обоих нелюдей. – Во-первых, демон недостаточно страшный. Погодина сама спец по нечистой силе, ей надо что-то посерьезнее. Знаете, что подумает Погодина, когда его увидит: «Ой, какой хорошенький!»
Князь Тишины издал такой звук, будто чем-то подавился. У демона отвалилась зубастая челюсть – надо заметить, выглядело это впечатляюще.
– Во-вторых, у этого демона неподходящий характер. Он пререкается с заказчиками, торгуется – плату ему, видите ли, вперед…
– Просто ты ему понравилась, – проворчал синий.
– Короче, он вообще не должен думать. Если демон способен вступить в дискуссию, значит, его можно уболтать, или переубедить, или перекупить…
– Определенный резон в этом есть, – задумчиво сказал Князь.
– К тому же, он не оснащен.
– Я не оснащен?! – обиженно проревел демон, демонстрируя змеиные клыки во всей красе, и взмахнул колючим жезлом.
– Каким местом он будет крушить Дом Эшеров? Своими ногтями накрашенными? Или этим сушеным кактусом, который у него в руке?
Глаза демона полыхнули, он наклонил голову и зашипел – кажется, я разозлила его не на шутку.
– Хватит издеваться, – вступился за него Князь. – Рассказывай, чего тебе надо, и будем работать.
– Мне нужен не фольклорный персонаж, а боевая машина. Первым делом – броня. Панцирь, скорлупа, чешуя. Пусть будут черного цвета, все эти полосочки убираем. Вот здесь и здесь острые выступы, наподобие зубцов пилы. Когти в два раза длиннее и стальные. Морду, так уж и быть, оставь, только маска должна быть пуленепробиваемой. Пасть подойдет. Мозги тоже убираем…
– Совсем? – съязвил Князь.
– Да. Оставляем одну извилину, в ней запись – уничтожить Дом Эшеров и всех, кто попадется на пути.
– И Погодину? – вкрадчиво спросил синий.
– Нет, ей только врезать пару раз, – опомнилась я. – Без членовредительства. Дай ему какое-нибудь нормальное оружие вместо этой палочки, и, пожалуй, все.
– Всего-то, – хмыкнул синий. Его ладонь вдруг закрыла мне глаза. – Секундочку… Ну, принимай работу.
Князь убрал ладонь. Я жадно уставилась на демона. Передо мной возвышалась кромешно-черная туша, отсвечивая стальными бликами на заостренных гребнях и шипах. Теперь демон напоминал достопамятного ящера из сгоревшего леса, только вставшего на задние лапы и одетого в рыцарские доспехи. В правой лапе он держал здоровенный моргенштерн, в левой огрызок руки, который он немедленно засунул в пасть и сожрал с хрустом и чавканьем.