Страница:
Вскоре Мэдисон испытал второе потрясение. Он полагал, что машина покатит по земле. Но вместо этого она взмыла вверх, как кабина скоростного лифта. Он перепугался до полусмерти. Ведь эта штука не могла летать — у нее не было крыльев!
Когда он проглотил свой желудок, водитель-пилот выровнял машину, и та заняла свое место в линии воздушной трассы на высоте десяти тысяч футов, не менее. Странный город, состоявший из одних завихрений, лежал справа — размером примерно с три Нью-Йорка.
— Что это за город? — спросил Мэдисон у летчика.
— У него красивое название — Ардаукус, — ответил Щелк. — Но все называют его Городом Трущоб. Впереди, чуть севернее — Правительственный город.
Машина повернула на юго-запад и пролетела над цепью гор высотой со Скалистые горы Америки, и теперь перед ними, насколько хватал взгляд, простиралась бескрайняя ширь пустыни. На ее поверхности отплясывали свой дьявольский танец пылевые столбы высотой в милю, пурпурно-коричневые в лучах солнца, зловеще странные, словно выстроившиеся в ряд сумасшедшие гиганты. Мэдисон надеялся, что это не настоящие живые существа, принадлежащие некоей инопланетной расе, питающейся бескрылыми самолетами.
Это навело его на беспокойные мысли о том могущественном существе, с которым он должен был скоро встретиться.
— Кто он, этот шеф, к которому вы меня везете? — осмелился спросить он.
Щелк оглянулся, бросил взгляд на пассажира и сверился с врученной ему карточкой:
— Вы, очевидно, землянин, что бы это ни значило. И мы в воздухе, поэтому нас никто не подслушает. Зовут шефа Ломбар Хисст. Сейчас он правит всей Конфедерацией, всеми ее ста десятью планетами. Между нами говоря, он самовлюбленный (…). Психованный, как аэромобильный жироскоп с вмятиной на ободе. Если вы действительно собираетесь повидаться с ним, будьте настороже. Он откусывает руки и ноги младенцев просто ради забавы.
— Спасибо, — поблагодарил Мэдисон. А про себя подумал: "Этот Хисст здорово смахивает на Роксентера".
Машина летела с устрашающей скоростью. Внизу с головокружительной быстротой промчались пара сотен миль ужаснейшей из всех когда-либо виденных Мэдисоном пустынь. Потерпеть в ней аварию было бы равносильно смерти. А летчика, похоже, больше волновало, сможет ли он зажечь странную сигарету зажигалкой, выбрасывающей лазерный луч вместо пламени. В воздухе то и дело попадались «ямы», и он никак не мог прикурить.
— Вы теперь будете моим водителем? — спросил Мэдисон.
— Ну, если шеф не бросит вас вон в ту штуку, — ответил Щелк, указывая вправо.
На горизонте вырисовывался большой черный замок с раскинувшимся перед ним лагерем, в котором должны были содержаться тысячи заключенных.
— Это Замок Мрака. Лагерь называется на картах Лагерем Закалки, но настоящее его название — Лагерь Смерти. Если вы начинаете доставлять неудовольствие Аппарату, вас отправляют туда и бросают в расщелину в земле глубиной в милю. А теперь вы именно в Аппарате. Между прочим, какое преступление вы совершили?
— Я не совершал никаких преступлений! — воскликнул Мэдисон.
— О, космический газ! — вскричал Щелк. — Если я буду вас возить, нам лучше открыться друг другу. Я был одним из лучших воров на Калабаре, пока меня не поймали и не приговорили к смертной казни — и тут я попал в лапы Аппарата. С тех пор в них и нахожусь. Нет, вы определенно должны были что-то такое совершить.
Мэдисон быстро раскинул мозгами. Летчик не должен был составить о нем плохое мнение.
— Мне не удалось завершить работу, — сказал он. И тут же отчетливо ощутил странное волнение: ведь он только что сказал кому-то правду. Надо последить за собой!
Летчик расхохотался:
— Что ж, если вы не перережете им глотки, когда у вас появится такая возможность, рано или поздно они доберутся до вас. Думаю, мы с вами отлично поладим.
Боже, этот малый зачислил его в категорию убийц! Мэдисон поспешно сменил тему разговора:
— А что это за горы справа от нас? Мне даже вершин их не видно.
— Горы Блайк. Пятьдесят тысяч футов. Но нам лететь над ними нельзя. Во всяком случае не на этой старой посудине. Наша цель — вон там. — Водитель указал пальцем.
Ничего!
Впрочем, различался какой-то зеленоватый туман.
Летательный аппарат с такой скоростью мчался в сторону этой туманности, что Мэдисон был уверен: они разобьются! О, дойти до такого и не удостоиться даже некролога: "Мэдисон мертв…"
Внезапно он почувствовал тошноту. Странное ощущение. Так вот оно, значит, каково умирать. Наверное, удар о землю был таким сильным, что он моментально отправился на небеса.
Нет, он проходил через ворота!
Здания круглой формы поблескивали со всех сторон, купаясь в зеленоватом свете. Какие странные конструкции! Лестницы круглые, повсюду драгоценные камни. При зданиях обширные территории с большими, размером в полный рост, статуями, раскрашенными в естественные цвета. Гиганты стояли в окружении круглых бассейнов и цветочных клумб. Сверкающий знак указывал направление через заросший травой круглый участок земли. Надпись на нем гласила: "Королевская резиденция".
И вдруг Мэдисон увидел Крошку!
На девчонке было платье из мешковины, и всю ее, с ног до головы, покрывала грязь. Хвостик на макушке распустился.
О, он догадался, что ей крупно не повезло. Здесь она стала рабыней. Рядом с ней находились двое стариков с узловатыми конечностями, которые тоже ковырялись в земле. Рядом стоял охранник — служащий Аппарата — с тем, что, наверное, являлось винтовкой.
В руке у Крошки был какой-то инструмент. Машина с Мэдисоном пролетела с заносом рядом с ней в пяти футах над поверхностью земли. Крошка выпрямилась и потерла грязной ладошкой спину, которую, очевидно, ломило от работы. И тут она увидела Мэдисона!
Спустя секунду он оказался рядом с ней. Должно быть, она совершила нечто ужасное, за что ее отправили на грязные физические работы. В Мэдисоне проснулся Дон Кихот.
"Ничего, Крошка, — прошептал он, — я тебя выручу, если смогу".
Они остановились перед огромным украшенным драгоценными камнями зданием с двойными закругленными лестницами, по которым можно было провести маршем целый полк.
К ним подбежали двое дюжего вида офицеров.
— Дж. Уолтер Мэдисон доставлен, — отрапортовал Щелк.
— Во имя семи дьяволов! — воскликнул один. — Где ты пропадал? Старый (…) рвет ногти на ногах — не может тебя дождаться! Дуй давай по той лестнице! Стража, стража! Доставить этого малого к шефу — и мигом!
Здоровенные ручищи подхватили Мэдисона под мышки и повлекли вверх по лестнице в коридор — ему приходилось лишь быстро-быстро переставлять ноги.
Наступил роковой момент. Дж. Уолтер Мэдисон вот-вот должен был встретиться с Ломбаром Хисстом!
Я так подробно остановился на этом, потому что данному моменту предстояло сыграть большую роль в истории Волтара и судьбе Джеттеро Хеллера. И уверяю тебя, дорогой читатель, далеко не положительную для обоих!
Глава 2
Глава 3
Когда он проглотил свой желудок, водитель-пилот выровнял машину, и та заняла свое место в линии воздушной трассы на высоте десяти тысяч футов, не менее. Странный город, состоявший из одних завихрений, лежал справа — размером примерно с три Нью-Йорка.
— Что это за город? — спросил Мэдисон у летчика.
— У него красивое название — Ардаукус, — ответил Щелк. — Но все называют его Городом Трущоб. Впереди, чуть севернее — Правительственный город.
Машина повернула на юго-запад и пролетела над цепью гор высотой со Скалистые горы Америки, и теперь перед ними, насколько хватал взгляд, простиралась бескрайняя ширь пустыни. На ее поверхности отплясывали свой дьявольский танец пылевые столбы высотой в милю, пурпурно-коричневые в лучах солнца, зловеще странные, словно выстроившиеся в ряд сумасшедшие гиганты. Мэдисон надеялся, что это не настоящие живые существа, принадлежащие некоей инопланетной расе, питающейся бескрылыми самолетами.
Это навело его на беспокойные мысли о том могущественном существе, с которым он должен был скоро встретиться.
— Кто он, этот шеф, к которому вы меня везете? — осмелился спросить он.
Щелк оглянулся, бросил взгляд на пассажира и сверился с врученной ему карточкой:
— Вы, очевидно, землянин, что бы это ни значило. И мы в воздухе, поэтому нас никто не подслушает. Зовут шефа Ломбар Хисст. Сейчас он правит всей Конфедерацией, всеми ее ста десятью планетами. Между нами говоря, он самовлюбленный (…). Психованный, как аэромобильный жироскоп с вмятиной на ободе. Если вы действительно собираетесь повидаться с ним, будьте настороже. Он откусывает руки и ноги младенцев просто ради забавы.
— Спасибо, — поблагодарил Мэдисон. А про себя подумал: "Этот Хисст здорово смахивает на Роксентера".
Машина летела с устрашающей скоростью. Внизу с головокружительной быстротой промчались пара сотен миль ужаснейшей из всех когда-либо виденных Мэдисоном пустынь. Потерпеть в ней аварию было бы равносильно смерти. А летчика, похоже, больше волновало, сможет ли он зажечь странную сигарету зажигалкой, выбрасывающей лазерный луч вместо пламени. В воздухе то и дело попадались «ямы», и он никак не мог прикурить.
— Вы теперь будете моим водителем? — спросил Мэдисон.
— Ну, если шеф не бросит вас вон в ту штуку, — ответил Щелк, указывая вправо.
На горизонте вырисовывался большой черный замок с раскинувшимся перед ним лагерем, в котором должны были содержаться тысячи заключенных.
— Это Замок Мрака. Лагерь называется на картах Лагерем Закалки, но настоящее его название — Лагерь Смерти. Если вы начинаете доставлять неудовольствие Аппарату, вас отправляют туда и бросают в расщелину в земле глубиной в милю. А теперь вы именно в Аппарате. Между прочим, какое преступление вы совершили?
— Я не совершал никаких преступлений! — воскликнул Мэдисон.
— О, космический газ! — вскричал Щелк. — Если я буду вас возить, нам лучше открыться друг другу. Я был одним из лучших воров на Калабаре, пока меня не поймали и не приговорили к смертной казни — и тут я попал в лапы Аппарата. С тех пор в них и нахожусь. Нет, вы определенно должны были что-то такое совершить.
Мэдисон быстро раскинул мозгами. Летчик не должен был составить о нем плохое мнение.
— Мне не удалось завершить работу, — сказал он. И тут же отчетливо ощутил странное волнение: ведь он только что сказал кому-то правду. Надо последить за собой!
Летчик расхохотался:
— Что ж, если вы не перережете им глотки, когда у вас появится такая возможность, рано или поздно они доберутся до вас. Думаю, мы с вами отлично поладим.
Боже, этот малый зачислил его в категорию убийц! Мэдисон поспешно сменил тему разговора:
— А что это за горы справа от нас? Мне даже вершин их не видно.
— Горы Блайк. Пятьдесят тысяч футов. Но нам лететь над ними нельзя. Во всяком случае не на этой старой посудине. Наша цель — вон там. — Водитель указал пальцем.
Ничего!
Впрочем, различался какой-то зеленоватый туман.
Летательный аппарат с такой скоростью мчался в сторону этой туманности, что Мэдисон был уверен: они разобьются! О, дойти до такого и не удостоиться даже некролога: "Мэдисон мертв…"
Внезапно он почувствовал тошноту. Странное ощущение. Так вот оно, значит, каково умирать. Наверное, удар о землю был таким сильным, что он моментально отправился на небеса.
Нет, он проходил через ворота!
Здания круглой формы поблескивали со всех сторон, купаясь в зеленоватом свете. Какие странные конструкции! Лестницы круглые, повсюду драгоценные камни. При зданиях обширные территории с большими, размером в полный рост, статуями, раскрашенными в естественные цвета. Гиганты стояли в окружении круглых бассейнов и цветочных клумб. Сверкающий знак указывал направление через заросший травой круглый участок земли. Надпись на нем гласила: "Королевская резиденция".
И вдруг Мэдисон увидел Крошку!
На девчонке было платье из мешковины, и всю ее, с ног до головы, покрывала грязь. Хвостик на макушке распустился.
О, он догадался, что ей крупно не повезло. Здесь она стала рабыней. Рядом с ней находились двое стариков с узловатыми конечностями, которые тоже ковырялись в земле. Рядом стоял охранник — служащий Аппарата — с тем, что, наверное, являлось винтовкой.
В руке у Крошки был какой-то инструмент. Машина с Мэдисоном пролетела с заносом рядом с ней в пяти футах над поверхностью земли. Крошка выпрямилась и потерла грязной ладошкой спину, которую, очевидно, ломило от работы. И тут она увидела Мэдисона!
Спустя секунду он оказался рядом с ней. Должно быть, она совершила нечто ужасное, за что ее отправили на грязные физические работы. В Мэдисоне проснулся Дон Кихот.
"Ничего, Крошка, — прошептал он, — я тебя выручу, если смогу".
Они остановились перед огромным украшенным драгоценными камнями зданием с двойными закругленными лестницами, по которым можно было провести маршем целый полк.
К ним подбежали двое дюжего вида офицеров.
— Дж. Уолтер Мэдисон доставлен, — отрапортовал Щелк.
— Во имя семи дьяволов! — воскликнул один. — Где ты пропадал? Старый (…) рвет ногти на ногах — не может тебя дождаться! Дуй давай по той лестнице! Стража, стража! Доставить этого малого к шефу — и мигом!
Здоровенные ручищи подхватили Мэдисона под мышки и повлекли вверх по лестнице в коридор — ему приходилось лишь быстро-быстро переставлять ноги.
Наступил роковой момент. Дж. Уолтер Мэдисон вот-вот должен был встретиться с Ломбаром Хисстом!
Я так подробно остановился на этом, потому что данному моменту предстояло сыграть большую роль в истории Волтара и судьбе Джеттеро Хеллера. И уверяю тебя, дорогой читатель, далеко не положительную для обоих!
Глава 2
В Дворцовом городе все дышало памятью тысячелетий: золотые канаты извивались в причудливых узорах вдоль украшенных драгоценными камнями фризов со сценами парадов и битв, уходящих в глубь веков; суровые глаза давно почивших монархов хмуро смотрели на Мэдисона, когда тот шел по закругленному холлу. Он стал сознавать, что имеет дело с властью, укрывшейся в традициях истории, гораздо более древних, чем человеческие на Земле. Эти традиции существовали уже тогда, когда человек только учился пользоваться каменным топором.
Наконец его ввели в просторное круглое помещение, украшенное драгоценными камнями и от этого нестерпимо сверкающее. Это была приемная зала императорских покоев.
Дверь на другой ее стороне как бы загораживал массивный письменный стол, вырезанный из цельного куска оникса. Вокруг стола были установлены машины и оборудование — получался импровизированный кабинет.
За столом сидел крупный мужчина, довольно загорелый, со странным блеском кожи. Он был в алой форме, подпоясанной золотой перевязью. Глаза его горели безумным огнем.
Ломбар Хисст!
Охранники оставили Мэдисона в центре комнаты. Будучи не из тех, кого можно поразить всякими штучками сильных мира сего, Мэдисон встряхнулся, снял с рукава невидимую пылинку и неспешно, будто прогуливаясь, двинулся вперед.
— С Роксентером все в порядке? — без предварительного вступления вдруг спросил Хисст.
Мэдисон взвесил ситуацию. В голосе Хисста ему послышались тревога и обеспокоенность, но не враждебность.
— Ну, — заговорил он, — в последний раз, когда я с ним разговаривал, все было в порядке.
— Ты с ним хорошо знаком? — продолжал Хисст.
Какую бы тревогу Мэдисон ни ощущал, он этого не показал. Он задавался вопросами: насколько сильна волтарианская разведка? знают ли они о реальной ситуации? Роксентер снял бы с него голову за провал дела и бегство. Он увидел то, что показалось ему мерцающим телевизионным экраном. Насколько быстро идет обмен сообщениями между этой планетой и Землей? Мэдисон решил рискнуть. Он будет говорить, опуская имена.
— О да, — проговорил он, стараясь придать своей речи интонации скучающего человека. — Я вел для него кое-какие деликатные делишки: например, говорил премьер-министру Англии или президенту Соединенных Штатов, что им следует думать, ну и тому подобное. На мой банковский счет поступало несколько миллионов долларов в год.
— Вот это жалованье! — удивился Хисст. — Он, наверное, видел в тебе очень ценного для себя человека.
— Ну, он часто говорил, что есть много дел, которые только я могу обстряпать. Я был его ССО-меном.
Хисст нахмурился. С этим-то как раз его следователи не разобрались.
— Что это за штука, которую вы называете ССО?
— Видите ли, — начал Мэдисон, — разговаривая с людьми, я заметил, что у вас не очень-то хороший имидж.
— С моим имиджем все в порядке! — сердито воскликнул Хисст. — Рост — шесть футов и три дюйма. Вес — двести семьдесят один фунт…
— Нет-нет, — прервал его Мэдисон. — Я имею в виду то, как о вас думают люди. Ваш образ в сознании других людей.
— Ха! — фыркнул Хисст. — Неужели важно, что обо мне думают всякие подонки?
— Конечно, важно, — сказал Мэдисон. — Я слышал, что фактически вы — правитель Волтара.
— Разумеется! Я понимаю: то, что эти (…) лорды думают обо мне, может иметь значение. Но какое отношение к этому имеют низы?
— Видите ли, ССО значит "связи с общественностью", хотя эти буквы не означают того же понятия на волтарианском языке. Лорды и низы — это разные группы общества. Но если у вас нет правильного имиджа, они могут восстать и убить вас.
Хисст нахмурился. Похоже, это очень даже может случиться. Все они против него.
Мэдисон заметил, что Ломбар изменился в лице, и продолжал:
— Видите ли, мистер Хисст, я был в очень близких отношениях с Роксентером. Я его называл «Роки», а он меня «Мэд». Много раз поздно вечером он, бывало, скинет ботинки, положит ноги на письменный стол и за стаканчиком виски с содовой, которое так располагает к общению, поверяет мне свои тайны. Когда он действительно чего-то хотел, он доверял мне полностью. Я был, так сказать, его самым близким доверенным лицом. Думаю, нам пора открыть карты. Есть ли что-нибудь на свете, чего вы желаете больше всего?
Глаза у Ломбара стали немного сумасшедшими, а лицо заблестело еще сильнее. Он подался вперед и заговорил шепотом:
— Дело не в том, что я этого сильно хочу, а в том, что я получил приказ. Несмотря на то что я простолюдин и все лорды меня ненавидят, мне предназначено стать императором.
Мэдисон тут же насторожился. О, это ему по зубам. Он слышал это раньше о Роксентере.
— Зов?.. — Он не закончил, дав вопросу повиснуть в воздухе.
— Ангелов, — прошептал Ломбар.
Мэд уже понимал, что дельце выгорело.
— Вы знаете, что они и Роксентера звали управлять Землей?
— Нет!
— Это факт, — сказал Мэдисон. — Я сам слышал их. Вот почему я стал его ССО-меном.
Хисст тут же нахмурился:
— При чем тут это?
— Видите ли, — стал объяснять Мэдисон. — Когда у кого-то нет хорошего специалиста по общественным связям, отребье поднимается и убивает его. Но если таковой имеется, то лорды, простые люди — короче, все как один провозглашают его императором и рукоплещут.
Ломбар растерянно заморгал. Это было что-то совершенно новенькое. Обычно он не снисходил до того, что-бы слушать людей или отвечать им. Но этот землянин — близкий друг Роксентера. Роксентер, простолюдин, вышел из низов и стал правителем Земли, и уже одно это подавало Ломбару надежду, что такое осуществимо. Теперь он стал сознавать, что, возможно, существует какая-то секретная технология, прежде ему неизвестная, которой воспользовался Роксентер. Он призадумался. И тут ему пришла в голову мысль: сказанное этим человеком избавит его от необходимости предъявлять всем покойного Клинга. Император волеизъявлением всего общества! Как это ново! Но тут его природная подозрительность стала нашептывать, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Хисст обмяк.
Мэдисон, заметив это, поинтересовался:
— У вас есть какие-нибудь другие проблемки?
Ломбар снова напружинился, моментально насторожившись. Он не собирался рассказывать всякому встречному-поперечному, что в комнате позади него нет никакого императора и никаких регалий. Вместо этого он вспомнил еще одну «проблемку» и проговорил:
— Этот (…) Солтен Грис!
Мэдисон встревожился:
— Солтен Грис? Он здесь?
— Ты его знаешь?
Мэдисон заметил, что сказано это было с яростью.
— Пожалуй, да. На Земле он жил под именами Смита, Инксвитча и Султан-бея. Без конца вертелся под ногами. Ничегошеньки не знал о связях с общественностью. Заваливал дела, идиот!
— Он находится в королевской тюрьме, и я не могу до него добраться и казнить его так, как он этого заслуживает.
— Что ж, — сказал Мэдисон. — Это тоже проблема службы связи с общественностью и рекламы. Дело поправимое. Еще есть проблемы?
— Хеллер! Этот (…) королевский офицер!
Мэдисон почувствовал себя так, будто ему преподнесли конфетку на серебряном подносе. Вся комната вдруг стала светлей.
— На Земле он жил под именем Уистер, — спокойно сказал он.
Ломбар, никогда прежде не дававший себе труда выслушивать кого-то, схватил эту информацию на лету, как проголодавшийся пес кусок мяса! Вот где недостающий кусочек составной картинки-загадки, отвечающей на вопрос, почему провалилась его стратегия.
— Ага! — вскричал он. — Грис не осуществил мою идею насчет свидетельства о рождении! Все пошло наперекосяк потому, что этот (…) Грис не стал следовать моим планам в отношении Хеллера!
Надежды Мэдисона возродились, и он взлетел на их крыльях на седьмое небо. О, какие возможности открывались перед ним! Теперь он мог закончить работу, ради которой его наняли! Он мог вернуться домой, к рукоплесканиям и славе! Но он заставил себя выглядеть очень спокойным.
— Для связей с общественностью этот Уистер-Хеллер тоже представляет собой проблему. Если вы действительно хотите провернуть дела, дайте мне время и позвольте приступить к работе. Предоставьте мне только контору и бюджет…
— Не так быстро, Мэдисон, — перебил его Ломбар. — Тут у нас дела довольно тонкие. Я ничего не знаю о связях с общественностью.
Надежды Мэдисона рухнули. Но он указал на экран хоумвизора:
— Это телевизор? Можно я включу звук?
Ломбар пожал плечами. Мэдисон нашел кнопку и прибавил звук. Появилась сцена битвы на Калабаре. Войска Аппарата вели огонь по огромной горе со снежной вершиной. Диктор сообщал, что солдат принца Мортайи выбивают из пещер. Мэд выключил звук.
— Так вот, — сказал он, — хороший специалист по связям с общественностью посоветовал бы этому диктору заявить, что войска Аппарата сражаются по вашему приказу ради безопасности империи. И надо бы вставить кадр, где вы ведете их к победе, пусть даже вас там и не было.
Ломбар нахмурился.
Мэдисон достал газету, которую ему дали, и показал Ломбару первую полосу.
— Если бы у вас имелся хороший специалист по рекламе, ваше имя красовалось бы на этой странице, внушая публике, что только вы — тот человек, который должен править. Долбите, долбите день за днем, неделю за неделей — и в конце концов вы доведете до их сознания идею, что вы, и только вы должны быть императором.
— Они бы это не напечатали, — сказал Ломбар.
— А вы бы приказали это напечатать.
— Хм-м, — промычал Ломбар.
— При хорошем рекламщике, — продолжал Мэдисон, — не только какое-то там быдло — все лорды в стране будут кланяться вам в ножки.
— Чтобы лорды кланялись мне? Эти упрямые (…)? Я же простолюдин! Да они скорее умрут!..
— Если бы лорды поклонились вам и это показывали бы по хоумвизору день за днем, то люди должны были бы признать, что вы являетесь их господином и достойны стать императором по всеобщему признанию!
Ломбар покачал головой:
— Мэдисон, эти лорды никогда бы не поклонились.
Мэдисон продолжал выглядеть спокойным. Но спокойствия в его душе не было. Он играл по очень высоким ставкам. Он решил еще раз поставить на Уистера. Если выгорит, Гробсу придется признать, что он выполнил свою работу. Если он как следует обработает Хисста, его могут отправить домой. Он снова окажется на вершине!
— Мистер Хисст, — сказал он, — простите меня, если я уже думаю о вас как вашем величестве, но если я устрою так, что по телевидению — то есть по хоумвидению — покажут, как вам кланяются лорды, вы наймете меня в качестве специалиста по связям с общественностью с неограниченным бюджетом и полной свободой действий?
Ломбар засмеялся лающим смехом:
— Это крупная сделка.
— Но для начала много не потребуется, — сказал Мэдисон. — Всего лишь несколько тысяч кредиток. — И тут он вспомнил о Крошке. — И помощь моей ассистентки Крошки Буфер.
— Кто такая Крошка Буфер?
— Девушка с Земли, прибывшая сюда вместе со мной. Ломбар вдруг вспомнил, что был еще один пассажир.
— Ну что ж, Мэдисон, вы можете получить свою девушку с Земли. Но что касается нескольких тысяч кредиток — нет. Это пустая трата денег.
У Мэдисона засосало под ложечкой. У него же не будет никаких ресурсов для подкупа, для найма актеров, для того, чтобы заставить хоумвидение показать представленный им материал. Да, пропащим казалось теперь это дело! Но сдаваться ему никак не следовало.
— А если на первом этапе дело выгорит, вы пойдете на крупную сделку?
Ломбар не помнил, чтобы прежде ему доводилось так много слушать. Неудивительно, что он избегал этого: такая скучища.
— Заставить лордов кланяться мне невозможно, — сказал он. — Ладно уж, так и быть, согласен. Покажут такое по хоумвидению — прекрасно. Но сейчас я занят. Всего доброго. Охрана! Выведите землянина.
Дело в тот момент, дорогой читатель, обстояло так, что кажущийся провал Мэдисона у Ломбара означал: Хеллер остается в довольно надежной безопасности; пустая спальня за спиной у Ломбара рано или поздно обнаружится, и истории Волтара и Земли, возможно, могли бы поправить сами себя.
Шансы Мэдисона на большой шаг вперед выглядели теперь пустышкой. Но только в тот момент, дорогой читатель, только в тот момент. Мощные дьявольские силы, уже взявшиеся за обе империи, вот-вот должны были получить хороший толчок!
Наконец его ввели в просторное круглое помещение, украшенное драгоценными камнями и от этого нестерпимо сверкающее. Это была приемная зала императорских покоев.
Дверь на другой ее стороне как бы загораживал массивный письменный стол, вырезанный из цельного куска оникса. Вокруг стола были установлены машины и оборудование — получался импровизированный кабинет.
За столом сидел крупный мужчина, довольно загорелый, со странным блеском кожи. Он был в алой форме, подпоясанной золотой перевязью. Глаза его горели безумным огнем.
Ломбар Хисст!
Охранники оставили Мэдисона в центре комнаты. Будучи не из тех, кого можно поразить всякими штучками сильных мира сего, Мэдисон встряхнулся, снял с рукава невидимую пылинку и неспешно, будто прогуливаясь, двинулся вперед.
— С Роксентером все в порядке? — без предварительного вступления вдруг спросил Хисст.
Мэдисон взвесил ситуацию. В голосе Хисста ему послышались тревога и обеспокоенность, но не враждебность.
— Ну, — заговорил он, — в последний раз, когда я с ним разговаривал, все было в порядке.
— Ты с ним хорошо знаком? — продолжал Хисст.
Какую бы тревогу Мэдисон ни ощущал, он этого не показал. Он задавался вопросами: насколько сильна волтарианская разведка? знают ли они о реальной ситуации? Роксентер снял бы с него голову за провал дела и бегство. Он увидел то, что показалось ему мерцающим телевизионным экраном. Насколько быстро идет обмен сообщениями между этой планетой и Землей? Мэдисон решил рискнуть. Он будет говорить, опуская имена.
— О да, — проговорил он, стараясь придать своей речи интонации скучающего человека. — Я вел для него кое-какие деликатные делишки: например, говорил премьер-министру Англии или президенту Соединенных Штатов, что им следует думать, ну и тому подобное. На мой банковский счет поступало несколько миллионов долларов в год.
— Вот это жалованье! — удивился Хисст. — Он, наверное, видел в тебе очень ценного для себя человека.
— Ну, он часто говорил, что есть много дел, которые только я могу обстряпать. Я был его ССО-меном.
Хисст нахмурился. С этим-то как раз его следователи не разобрались.
— Что это за штука, которую вы называете ССО?
— Видите ли, — начал Мэдисон, — разговаривая с людьми, я заметил, что у вас не очень-то хороший имидж.
— С моим имиджем все в порядке! — сердито воскликнул Хисст. — Рост — шесть футов и три дюйма. Вес — двести семьдесят один фунт…
— Нет-нет, — прервал его Мэдисон. — Я имею в виду то, как о вас думают люди. Ваш образ в сознании других людей.
— Ха! — фыркнул Хисст. — Неужели важно, что обо мне думают всякие подонки?
— Конечно, важно, — сказал Мэдисон. — Я слышал, что фактически вы — правитель Волтара.
— Разумеется! Я понимаю: то, что эти (…) лорды думают обо мне, может иметь значение. Но какое отношение к этому имеют низы?
— Видите ли, ССО значит "связи с общественностью", хотя эти буквы не означают того же понятия на волтарианском языке. Лорды и низы — это разные группы общества. Но если у вас нет правильного имиджа, они могут восстать и убить вас.
Хисст нахмурился. Похоже, это очень даже может случиться. Все они против него.
Мэдисон заметил, что Ломбар изменился в лице, и продолжал:
— Видите ли, мистер Хисст, я был в очень близких отношениях с Роксентером. Я его называл «Роки», а он меня «Мэд». Много раз поздно вечером он, бывало, скинет ботинки, положит ноги на письменный стол и за стаканчиком виски с содовой, которое так располагает к общению, поверяет мне свои тайны. Когда он действительно чего-то хотел, он доверял мне полностью. Я был, так сказать, его самым близким доверенным лицом. Думаю, нам пора открыть карты. Есть ли что-нибудь на свете, чего вы желаете больше всего?
Глаза у Ломбара стали немного сумасшедшими, а лицо заблестело еще сильнее. Он подался вперед и заговорил шепотом:
— Дело не в том, что я этого сильно хочу, а в том, что я получил приказ. Несмотря на то что я простолюдин и все лорды меня ненавидят, мне предназначено стать императором.
Мэдисон тут же насторожился. О, это ему по зубам. Он слышал это раньше о Роксентере.
— Зов?.. — Он не закончил, дав вопросу повиснуть в воздухе.
— Ангелов, — прошептал Ломбар.
Мэд уже понимал, что дельце выгорело.
— Вы знаете, что они и Роксентера звали управлять Землей?
— Нет!
— Это факт, — сказал Мэдисон. — Я сам слышал их. Вот почему я стал его ССО-меном.
Хисст тут же нахмурился:
— При чем тут это?
— Видите ли, — стал объяснять Мэдисон. — Когда у кого-то нет хорошего специалиста по общественным связям, отребье поднимается и убивает его. Но если таковой имеется, то лорды, простые люди — короче, все как один провозглашают его императором и рукоплещут.
Ломбар растерянно заморгал. Это было что-то совершенно новенькое. Обычно он не снисходил до того, что-бы слушать людей или отвечать им. Но этот землянин — близкий друг Роксентера. Роксентер, простолюдин, вышел из низов и стал правителем Земли, и уже одно это подавало Ломбару надежду, что такое осуществимо. Теперь он стал сознавать, что, возможно, существует какая-то секретная технология, прежде ему неизвестная, которой воспользовался Роксентер. Он призадумался. И тут ему пришла в голову мысль: сказанное этим человеком избавит его от необходимости предъявлять всем покойного Клинга. Император волеизъявлением всего общества! Как это ново! Но тут его природная подозрительность стала нашептывать, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Хисст обмяк.
Мэдисон, заметив это, поинтересовался:
— У вас есть какие-нибудь другие проблемки?
Ломбар снова напружинился, моментально насторожившись. Он не собирался рассказывать всякому встречному-поперечному, что в комнате позади него нет никакого императора и никаких регалий. Вместо этого он вспомнил еще одну «проблемку» и проговорил:
— Этот (…) Солтен Грис!
Мэдисон встревожился:
— Солтен Грис? Он здесь?
— Ты его знаешь?
Мэдисон заметил, что сказано это было с яростью.
— Пожалуй, да. На Земле он жил под именами Смита, Инксвитча и Султан-бея. Без конца вертелся под ногами. Ничегошеньки не знал о связях с общественностью. Заваливал дела, идиот!
— Он находится в королевской тюрьме, и я не могу до него добраться и казнить его так, как он этого заслуживает.
— Что ж, — сказал Мэдисон. — Это тоже проблема службы связи с общественностью и рекламы. Дело поправимое. Еще есть проблемы?
— Хеллер! Этот (…) королевский офицер!
Мэдисон почувствовал себя так, будто ему преподнесли конфетку на серебряном подносе. Вся комната вдруг стала светлей.
— На Земле он жил под именем Уистер, — спокойно сказал он.
Ломбар, никогда прежде не дававший себе труда выслушивать кого-то, схватил эту информацию на лету, как проголодавшийся пес кусок мяса! Вот где недостающий кусочек составной картинки-загадки, отвечающей на вопрос, почему провалилась его стратегия.
— Ага! — вскричал он. — Грис не осуществил мою идею насчет свидетельства о рождении! Все пошло наперекосяк потому, что этот (…) Грис не стал следовать моим планам в отношении Хеллера!
Надежды Мэдисона возродились, и он взлетел на их крыльях на седьмое небо. О, какие возможности открывались перед ним! Теперь он мог закончить работу, ради которой его наняли! Он мог вернуться домой, к рукоплесканиям и славе! Но он заставил себя выглядеть очень спокойным.
— Для связей с общественностью этот Уистер-Хеллер тоже представляет собой проблему. Если вы действительно хотите провернуть дела, дайте мне время и позвольте приступить к работе. Предоставьте мне только контору и бюджет…
— Не так быстро, Мэдисон, — перебил его Ломбар. — Тут у нас дела довольно тонкие. Я ничего не знаю о связях с общественностью.
Надежды Мэдисона рухнули. Но он указал на экран хоумвизора:
— Это телевизор? Можно я включу звук?
Ломбар пожал плечами. Мэдисон нашел кнопку и прибавил звук. Появилась сцена битвы на Калабаре. Войска Аппарата вели огонь по огромной горе со снежной вершиной. Диктор сообщал, что солдат принца Мортайи выбивают из пещер. Мэд выключил звук.
— Так вот, — сказал он, — хороший специалист по связям с общественностью посоветовал бы этому диктору заявить, что войска Аппарата сражаются по вашему приказу ради безопасности империи. И надо бы вставить кадр, где вы ведете их к победе, пусть даже вас там и не было.
Ломбар нахмурился.
Мэдисон достал газету, которую ему дали, и показал Ломбару первую полосу.
— Если бы у вас имелся хороший специалист по рекламе, ваше имя красовалось бы на этой странице, внушая публике, что только вы — тот человек, который должен править. Долбите, долбите день за днем, неделю за неделей — и в конце концов вы доведете до их сознания идею, что вы, и только вы должны быть императором.
— Они бы это не напечатали, — сказал Ломбар.
— А вы бы приказали это напечатать.
— Хм-м, — промычал Ломбар.
— При хорошем рекламщике, — продолжал Мэдисон, — не только какое-то там быдло — все лорды в стране будут кланяться вам в ножки.
— Чтобы лорды кланялись мне? Эти упрямые (…)? Я же простолюдин! Да они скорее умрут!..
— Если бы лорды поклонились вам и это показывали бы по хоумвизору день за днем, то люди должны были бы признать, что вы являетесь их господином и достойны стать императором по всеобщему признанию!
Ломбар покачал головой:
— Мэдисон, эти лорды никогда бы не поклонились.
Мэдисон продолжал выглядеть спокойным. Но спокойствия в его душе не было. Он играл по очень высоким ставкам. Он решил еще раз поставить на Уистера. Если выгорит, Гробсу придется признать, что он выполнил свою работу. Если он как следует обработает Хисста, его могут отправить домой. Он снова окажется на вершине!
— Мистер Хисст, — сказал он, — простите меня, если я уже думаю о вас как вашем величестве, но если я устрою так, что по телевидению — то есть по хоумвидению — покажут, как вам кланяются лорды, вы наймете меня в качестве специалиста по связям с общественностью с неограниченным бюджетом и полной свободой действий?
Ломбар засмеялся лающим смехом:
— Это крупная сделка.
— Но для начала много не потребуется, — сказал Мэдисон. — Всего лишь несколько тысяч кредиток. — И тут он вспомнил о Крошке. — И помощь моей ассистентки Крошки Буфер.
— Кто такая Крошка Буфер?
— Девушка с Земли, прибывшая сюда вместе со мной. Ломбар вдруг вспомнил, что был еще один пассажир.
— Ну что ж, Мэдисон, вы можете получить свою девушку с Земли. Но что касается нескольких тысяч кредиток — нет. Это пустая трата денег.
У Мэдисона засосало под ложечкой. У него же не будет никаких ресурсов для подкупа, для найма актеров, для того, чтобы заставить хоумвидение показать представленный им материал. Да, пропащим казалось теперь это дело! Но сдаваться ему никак не следовало.
— А если на первом этапе дело выгорит, вы пойдете на крупную сделку?
Ломбар не помнил, чтобы прежде ему доводилось так много слушать. Неудивительно, что он избегал этого: такая скучища.
— Заставить лордов кланяться мне невозможно, — сказал он. — Ладно уж, так и быть, согласен. Покажут такое по хоумвидению — прекрасно. Но сейчас я занят. Всего доброго. Охрана! Выведите землянина.
Дело в тот момент, дорогой читатель, обстояло так, что кажущийся провал Мэдисона у Ломбара означал: Хеллер остается в довольно надежной безопасности; пустая спальня за спиной у Ломбара рано или поздно обнаружится, и истории Волтара и Земли, возможно, могли бы поправить сами себя.
Шансы Мэдисона на большой шаг вперед выглядели теперь пустышкой. Но только в тот момент, дорогой читатель, только в тот момент. Мощные дьявольские силы, уже взявшиеся за обе империи, вот-вот должны были получить хороший толчок!
Глава 3
Дж. Уолтер Мэдисон спустился по винтовой лестнице. Чувствовал он себя уныло: без связей и не зная их каналов, без денег и даже без удостоверения работника прессы дело выглядело довольно безнадежным.
Увидев двух охранников в черной форме, он дружелюбно поднял руку, но те просто посмотрели сквозь него, и все.
Мэдисон забрался в свой аэромобиль — но куда ему лететь: у него даже нет дома.
— Что, дела пошли не так уж хорошо? — сочувственно поинтересовался Щелк. — По крайней мере поблагодарите богов, что вы еще живы.
"Неужели у меня такой явно мрачный вид?" — подумал Мэдисон. Но он и в самом деле чувствовал себя угнетенным. Шансы снова взяться за дело Уистера-Хеллера почти уже были у него в руках, но пальцы оказались слишком скользкими. Проклятье — пытаться работать с сумасшедшими!
— Кто заведует хоумвидением? — спросил он.
— Директор хоумвидения, — отвечал Щелк. — Так сказано во всех хоумвизионных программах. Вот, смотрите: эту я храню, чтобы знать, когда будет петь Хайти Хеллер.
— Хеллер? Она не родственница королевского офицера Джеттеро Хеллера?
— Сестра. Самая красивая женщина в Конфедерации. А как поет! У нее миллиарды поклонников.
Ну, это теперь не принесет большой пользы. Мэдисон взглянул на программу. Ага! Хоумвидение находилось в ведении Управления внутренних дел, делами которого заворачивал лорд Снор. Он должен быть здесь, в Дворцовом городе!
Может, тут чего-нибудь удастся добиться! Мэдисон встрепенулся и велел Щелку ехать туда, где живет лорд Снор.
Они миновали бесконечные парки, лавируя между бесконечными круглыми зданиями — их, наверное, насчитывались тысячи на протяжении этих немногих квадратных миль, — и все различались по цвету, все купались в зеленоватом сиянии. Но место казалось ненаселенным: повсюду ходили только патрули Аппарата в своих униформах горчичного цвета, а единственным средством передвижения на колесах были танки.
— А где все люди? — спросил Мэдисон.
— О, когда-то, особенно в это время — ближе к концу рабочего дня, — тут их много ходило. Дамы прогуливались со своей свитой, на каждом шагу стояли дворцовые гвардейцы, в парках давали концерты. Но все изменилось. После того как его величество заболел, было издано распоряжение, согласно которому дворцовую стражу заменили охраной из Аппарата — многие семьи тогда переехали в свои городские или сельские поместья, потому что аппаратчики любили останавливать их и обыскивать. В домах осталась прислуга, но она и носа не высовывает. Их всего лишь несколько сотен тысяч человек. А было два миллиона.
— А вы, похоже, осведомленный человек, — польстил шоферу Мэдисон.
— Ха-ха, — пробормотал, даже не засмеявшись, Щелк. — Жизнь вора-взломщика учит, что ни говори, держать ушки на макушке. Дома, где нет жильцов, для нас — цель номер один. Но вы же убийца. Небось, уже заприметили темные уголки в парках. Вот ваш адрес.
Машина остановилась перед большим круглым зданием, где размещались, очевидно, офисы и жилые помещения. Ярко-желтое, оно было окружено садиком.
Мэдисон поднялся по лестнице. Охранник-аппаратчик остановил его и позвал офицера. Тот, в горчично-желтом мундире, вышел и взглянул на удостоверение Мэдисона:
— Что это, гром вас разрази, за "ССО-мен"?
— Посол по особым поручениям, — быстро нашелся Мэдисон. — Мне нужно увидеться с лордом Снором.
— Ты можешь быть послом по особым поручениям в тринадцатом аду, — проговорил офицер, — но тебе это нисколько не поможет. Можешь даже зайти к нему и все же своего не добьешься. Раньше у него была супруга, но она уехала к родным. У него есть сын, но он сейчас учится в пажеской школе.
— А при чем тут вся его семья? — удивился Мэдисон.
— О, так уж тут было заведено. Если тебе не удавалось встретиться с главой, ты встречался с каким-нибудь членом семьи и передавал свое сообщение по этому каналу. Но, честно говоря, я не думаю, что даже они могли бы сделать это теперь. Лорд Снор прячется у себя. Его не видели уже несколько недель… Подожди-ка минуту. — Офицер зашел внутрь и заглянул за дверь с надписью «Распорядитель». Поговорив немного, он вернулся. — Может, назначишь встречу на следующей неделе или в следующем месяце? Распорядитель говорит, что сейчас он видится только со своими врачами, которые приносят ему маленькие пакетики.
— Маленькие?..
— С белым веществом. Да не прикидывайся, будто ничего не понимаешь. Ты, как и я, прекрасно знаешь, что сейчас происходит с лордами. Если хочешь чего-то добиться в Управлении внутренних дел, отправляйся в Правительственный город. Тамошние чиновники ворочают всеми делами.
"Белое вещество"… это означало наркотик.
— Что ж, благодарю вас. Вы мне очень помогли.
— Я бы не сообщил тебе, который час, если бы ты не был из Аппарата. — И офицер удалился.
Мэдисона охватила мрачная тревога. Еще рано было вести дела через чиновников. К тому же эти «шишки»… Внезапно его осенило, что означал этот обезлюдевший город. В любую минуту он мог увидеть грузовик "ИГ Барбен".
Ломбар Хисст посадил тут всех на наркотики! А не объясняло ли это интерес шефа к Роксентеру? Не связан ли был Роксентер с той земной базой в Турции? Нет, вряд ли Роксентер даже знал об этих людях. Но они-то знали о Роксентере.
Мэдисон редко ругался. Теперь ему захотелось выругаться. Свои идеи он мог обсуждать только с высокопоставленными лицами, но он чувствовал, что в Дворцовом городе ему придется столкнуться — от императора и далее вниз по сословно-ранговой лестнице — с людьми, одурманенными наркотиками. Внезапно он понял: этот (…) придурок Ломбар Хисст, наверное, сам сидит на амфетамине! Он «спидер»! Наркоман, принимающий «спид» — смесь морфия и кокаина для ускорения кайфа. Налицо были признаки мании преследования. Также очевидно, что Хисст страдал и манией величия. Еще не дошло до того, чтобы он ощущал «жучки» под кожей или чувствовал, как стареет или теряет зубы, но дойдет. Он уже был сумасшедшим.
Увидев двух охранников в черной форме, он дружелюбно поднял руку, но те просто посмотрели сквозь него, и все.
Мэдисон забрался в свой аэромобиль — но куда ему лететь: у него даже нет дома.
— Что, дела пошли не так уж хорошо? — сочувственно поинтересовался Щелк. — По крайней мере поблагодарите богов, что вы еще живы.
"Неужели у меня такой явно мрачный вид?" — подумал Мэдисон. Но он и в самом деле чувствовал себя угнетенным. Шансы снова взяться за дело Уистера-Хеллера почти уже были у него в руках, но пальцы оказались слишком скользкими. Проклятье — пытаться работать с сумасшедшими!
— Кто заведует хоумвидением? — спросил он.
— Директор хоумвидения, — отвечал Щелк. — Так сказано во всех хоумвизионных программах. Вот, смотрите: эту я храню, чтобы знать, когда будет петь Хайти Хеллер.
— Хеллер? Она не родственница королевского офицера Джеттеро Хеллера?
— Сестра. Самая красивая женщина в Конфедерации. А как поет! У нее миллиарды поклонников.
Ну, это теперь не принесет большой пользы. Мэдисон взглянул на программу. Ага! Хоумвидение находилось в ведении Управления внутренних дел, делами которого заворачивал лорд Снор. Он должен быть здесь, в Дворцовом городе!
Может, тут чего-нибудь удастся добиться! Мэдисон встрепенулся и велел Щелку ехать туда, где живет лорд Снор.
Они миновали бесконечные парки, лавируя между бесконечными круглыми зданиями — их, наверное, насчитывались тысячи на протяжении этих немногих квадратных миль, — и все различались по цвету, все купались в зеленоватом сиянии. Но место казалось ненаселенным: повсюду ходили только патрули Аппарата в своих униформах горчичного цвета, а единственным средством передвижения на колесах были танки.
— А где все люди? — спросил Мэдисон.
— О, когда-то, особенно в это время — ближе к концу рабочего дня, — тут их много ходило. Дамы прогуливались со своей свитой, на каждом шагу стояли дворцовые гвардейцы, в парках давали концерты. Но все изменилось. После того как его величество заболел, было издано распоряжение, согласно которому дворцовую стражу заменили охраной из Аппарата — многие семьи тогда переехали в свои городские или сельские поместья, потому что аппаратчики любили останавливать их и обыскивать. В домах осталась прислуга, но она и носа не высовывает. Их всего лишь несколько сотен тысяч человек. А было два миллиона.
— А вы, похоже, осведомленный человек, — польстил шоферу Мэдисон.
— Ха-ха, — пробормотал, даже не засмеявшись, Щелк. — Жизнь вора-взломщика учит, что ни говори, держать ушки на макушке. Дома, где нет жильцов, для нас — цель номер один. Но вы же убийца. Небось, уже заприметили темные уголки в парках. Вот ваш адрес.
Машина остановилась перед большим круглым зданием, где размещались, очевидно, офисы и жилые помещения. Ярко-желтое, оно было окружено садиком.
Мэдисон поднялся по лестнице. Охранник-аппаратчик остановил его и позвал офицера. Тот, в горчично-желтом мундире, вышел и взглянул на удостоверение Мэдисона:
— Что это, гром вас разрази, за "ССО-мен"?
— Посол по особым поручениям, — быстро нашелся Мэдисон. — Мне нужно увидеться с лордом Снором.
— Ты можешь быть послом по особым поручениям в тринадцатом аду, — проговорил офицер, — но тебе это нисколько не поможет. Можешь даже зайти к нему и все же своего не добьешься. Раньше у него была супруга, но она уехала к родным. У него есть сын, но он сейчас учится в пажеской школе.
— А при чем тут вся его семья? — удивился Мэдисон.
— О, так уж тут было заведено. Если тебе не удавалось встретиться с главой, ты встречался с каким-нибудь членом семьи и передавал свое сообщение по этому каналу. Но, честно говоря, я не думаю, что даже они могли бы сделать это теперь. Лорд Снор прячется у себя. Его не видели уже несколько недель… Подожди-ка минуту. — Офицер зашел внутрь и заглянул за дверь с надписью «Распорядитель». Поговорив немного, он вернулся. — Может, назначишь встречу на следующей неделе или в следующем месяце? Распорядитель говорит, что сейчас он видится только со своими врачами, которые приносят ему маленькие пакетики.
— Маленькие?..
— С белым веществом. Да не прикидывайся, будто ничего не понимаешь. Ты, как и я, прекрасно знаешь, что сейчас происходит с лордами. Если хочешь чего-то добиться в Управлении внутренних дел, отправляйся в Правительственный город. Тамошние чиновники ворочают всеми делами.
"Белое вещество"… это означало наркотик.
— Что ж, благодарю вас. Вы мне очень помогли.
— Я бы не сообщил тебе, который час, если бы ты не был из Аппарата. — И офицер удалился.
Мэдисона охватила мрачная тревога. Еще рано было вести дела через чиновников. К тому же эти «шишки»… Внезапно его осенило, что означал этот обезлюдевший город. В любую минуту он мог увидеть грузовик "ИГ Барбен".
Ломбар Хисст посадил тут всех на наркотики! А не объясняло ли это интерес шефа к Роксентеру? Не связан ли был Роксентер с той земной базой в Турции? Нет, вряд ли Роксентер даже знал об этих людях. Но они-то знали о Роксентере.
Мэдисон редко ругался. Теперь ему захотелось выругаться. Свои идеи он мог обсуждать только с высокопоставленными лицами, но он чувствовал, что в Дворцовом городе ему придется столкнуться — от императора и далее вниз по сословно-ранговой лестнице — с людьми, одурманенными наркотиками. Внезапно он понял: этот (…) придурок Ломбар Хисст, наверное, сам сидит на амфетамине! Он «спидер»! Наркоман, принимающий «спид» — смесь морфия и кокаина для ускорения кайфа. Налицо были признаки мании преследования. Также очевидно, что Хисст страдал и манией величия. Еще не дошло до того, чтобы он ощущал «жучки» под кожей или чувствовал, как стареет или теряет зубы, но дойдет. Он уже был сумасшедшим.