Страница:
Йен увязался за ними. Когда в зал вошла Кристиана, он смерил ее оценивающим взглядом.
– Ваша сестра, не так ли?
Морван что-то буркнул ему в ответ и тотчас же забыл о его существовании, потому что следом за Кристианой в арочном проеме появилась другая особа – высокая стройная блондинка, золотистые волосы которой были откинуты назад ото лба и спускались на плечи волнами. На ней было голубое шелковое платье, которое накануне отъезда сшила для нее Катрин. Оно шло ей куда больше, чем коричневая монастырская роба. Ее свежее прекрасное лицо выгодно контрастировало с нарумяненными щеками остальных дам. Она выглядела невинной, как небесное облако. У Морвана, который уже несколько дней с ней не виделся, бешено заколотилось сердце.
– Любопытно, – не без ехидства заметил Йен. Морван оглянулся, чтобы убедиться, что это высказывание юного рыцаря относится к нему. Так оно и оказалось. Перехватив взгляд Морвана, Йен моргнул и переключил внимание с него на незнакомку в голубом платье. – Премиленькая девица. Я вон о той блондинке. Никогда ее прежде не видел. Вы, случайно, не знаете, кто она?
– Случайно, знаю.
Не один только Йен обратил на нее внимание. По залу прокатился шепоток, взгляды всех собравшихся так и впились в нее. В глазах мужчин читалось восхищение. Женщины хмурились и покусывали губы.
Кристиана стала продвигаться к середине зала. Анна не отставала от нее ни на шаг. Вот обе они поравнялись с Морваном. Анна скользнула рассеянным взглядом по руке Элизабет, сжимавшей запястье Морвана, затем равнодушно кивнула обоим и прошла мимо. Кристиана отыскала для нее и себя свободные места на скамье у стены. К ним тотчас же подошли какие-то дамы, приятельницы Кристианы, и на несколько мгновений, заслонили обеих от взора Морвана.
– Так это, верно, та самая бретонка, наследница обширных владений, что прибыла сюда с вами? – допытывался Йен.
Будь они прокляты, эти сплетники!
– Леди намерена посвятить себя Богу, Йен. А я, пока она еще не затворилась в обители и пребывает в миру, поклялся защищать ее от любой опасности.
– Посвятить себя Богу? Но вы, сэр Морван, держите меч в ножнах. У меня и в мыслях не было ее обидеть.
Элизабет о чем-то с ним заговорила. Морван сдержанно кивнул Йену и стал слушать болтовню своей бывшей приятельницы, рассеянно ей поддакивая и краем глаза следя за Анной. К ней то и дело подходили молодые люди, просили Кристиану их представить, говорили комплименты, шутили. Но Морван видел, что все их попытки расположить к себе Анну разбивались о ее холодную вежливую сдержанность, и каждый уходил от нее ни с чем, уступая место следующему ухажеру. Все это почти не тревожило его, беспокойство вызывал лишь Йен, который, проложив путь через толпу придворных к скамье у стены, затеял галантный разговор с Кристианой. Та с удовольствием поддержала беседу, весело рассмеялась какой-то шутке юного рыцаря и подвинулась, давая ему место на скамье рядом с собой. Он же с осторожностью прирожденного хищника умело и постепенно втянул в разговор и Анну, истинный предмет своего интереса.
Первая победа была одержана. Рыцарь наверняка поздравлял себя с успехом.
Но вот гостям подали обед. Морван, явившийся на праздник с Элизабет, обязан был сесть подле нее. Йен предусмотрительно увлек обеих женщин в самый дальний конец зала и уселся за стол между ними.
Обмениваясь любезностями со своими соседями по столу, не забывая оказывать надлежащие знаки внимания Элизабет, Морван умело скрывал ревность, которая клокотала у него в груди. И как ни пытался он переключить внимание на что-либо иное, взгляд его то и дело обращался к дальнему столу, за которым Йен любезничал с Анной и Кристианой.
На губах юноши стала все чаще появляться победная улыбка, Анна улыбалась ему в ответ, кивала, пожимала плечами, щеки ее вспыхивали румянцем. Вот Йен наклонился к ней и прошептал что-то на ухо, и Анна весело рассмеялась. Защитная броня, которой она себя облекла, когда явилась на бал, теперь рассыпалась в прах. Тем временем Йен, отщипнув кусочек мяса, протянул его ей. Анна наклонилась и приняла угощение. При этом пальцы рыцаря словно невзначай коснулись ее губ.
Морвана душила бессильная злость, но возможности помешать этому вдохновенному волоките творить свое черное дело у него не было.
В самом конце трапезы к нему подошел паж и от имени принцессы Изабеллы пригласил его за главный стол. Морван не посмел ослушаться. Воспитываясь при дворе, он с детства знал Изабеллу и всегда считал ее немного взбалмошной и легкомысленной особой. Разговор, который завязался между ними, когда он занял место подле нее, убедил его, что за годы их разлуки она почти не изменилась. Болтая с Морваном, принцесса то и дело касалась его руки. Из молоденькой кокетки, какой он знал ее прежде, она превратилась в женщину, жадную до наслаждений и стремящуюся их разнообразить. Он сделал вид, что не понял ее намеков.
Изабелла начала тяготиться его обществом. Морван с нетерпением стал ждать того мига, когда она, наконец, отпустит его от себя. Он взглянул туда, где сидели Кристиана, Анна и Йен.
Место Анны за столом и еще одно, соседнее, пустовали.
Анна ненавидела лесть. И все же ухаживания придворного красавца, комплименты, которые он ей расточал, льстили ее самолюбию.
В душе она не могла не понимать, чем вызван столь живой интерес этого утонченного рыцаря к ее скромной особе. Он не мог не знать, что она является наследницей огромных владений и неприступной крепости.
Но вполне невинная игра, затеянная рыцарем, нравилась ей все больше. Она понимала, что едва ли не каждое из любезных слов собеседника – намеренная ложь, произносимая с умыслом. И тем не менее было так приятно слышать похвалы своей внешности из уст такого красавца.
Ведь Йен не менее четырех раз за вечер назвал ее очаровательной. Еще месяц назад она сурово осадила бы любого за такую откровенную ложь, но здесь, в Виндзоре, ей было так одиноко, она чувствовала себя потерянной, беззащитной и остро нуждалась в поддержке, в чьем-либо внимании. В похвалах, пусть и неискренних.
Со своего места она хорошо видела Морвана и даму, с которой он явился на бал. Йен не мог не заметить, что она время от времени поглядывает в сторону их стола.
– Она прелестна, вы не находите? – спросил он.
– Да, эта дама на редкость красива.
И утонченна. И миниатюрна. Она обладает всеми достоинствами настоящей леди и уверенным жестом собственницы кладет руку на плечо Морвана.
– Я ее дальний родственник со стороны мужа, умершего совсем недавно, но Элизабет не очень-то огорчила эта потеря и долго горевать об усопшем она не намерена. Очередное вдовство дарит ей свободу и хорошую прибыль. Третий муж завещал нашей прелестнице обширные земельные угодья.
Итак, она красива, миниатюрна и богата.
– Сэр Морван, по-видимому, очень с ней дружен.
– Простите, но я склонен выразиться точнее. Это ведь не секрет. С самого его возвращения ко двору все только и судачат, что о скором возобновлении их интрижки. Дело в том, что несколько лет назад, в промежутке между ее вторым и третьим мужьями или после кончины первого, я в точности не помню, Морван занял вакантное место и сделался любовником Элизабет. Говорят, он не женился на ней только потому, что она бесплодна.
Итак, они питают друг к другу страсть. Он вернулся из чужих краев, а она за время его отсутствия стала вновь свободна, не утратив ни красоты своей, ни изящества. И сделалась еще богаче, чем прежде.
Сердце Анны мучительно сжалось. О, какое счастье, что она осталась нетронутой в Ридинге. Если бы Морван до конца утолил свое вожделение в ее объятиях, чтобы теперь променять ее на Элизабет, она вряд ли пережила бы такое унижение. Но и в ее теперешнем положении Анна чувствовала себя обманутой, брошенной, преданной.
Чтобы отвлечься от этих мрачных мыслей, она принялась оживленно болтать с Йеном, поощряя его галантные ухаживания. Через некоторое время он предложил ей погулять по замковому саду, и она охотно приняла это предложение.
Они выбрались из зала, никем не замеченные. Даже Кристиана не сразу спохватилась, что Анны нет с ней рядом. В гардеробной Йен быстро отыскал свой плащ и, укутав в него Анну, обвил рукой ее талию и повлек к входной двери.
В небольшом ухоженном саду были разбиты дорожки, которые извивались и петляли между искусственными холмами и клумбами, чтобы несколько пар гуляющих могли совершать моцион, не встречаясь друг с другом. На каменных скамьях у кромок дорожек лежали мягкие подушки, в темных уголках виднелись беседки, где при желании можно было уединиться. До слуха Анны донеслись отдаленные голоса, из чего она заключила, что не только они с Йеном решили прогуляться по саду.
Рыцарь вежливо интересовался ее жизнью в крепости, задавал вопросы об истории Бретани. Дойдя до середины одной из дорожек, как раз перед очередным поворотом, он вдруг повлек Анну назад и провел ее к одной из скамей, скрытой от посторонних глаз.
Скромный, невинный поцелуй, несколько новых комплиментов – вот все, чего она ожидала. Его стремительная атака застала ее врасплох. Йен повалил ее на скамью, придерживая за плечи, чтобы она не смогла вырваться, и впился в ее губы поцелуем.
Целовался он умело, страстно, но чувства ее дремали. Она воспринимала происходящее как-то отстраненно, словно издалека наблюдая за действиями своего пылкого ухажера. И лишь ощутив прикосновение его пальцев к своей груди, осознала, что он рассчитывает на многое. Это стало для нее неприятной неожиданностью, не более. Чувство было такое, словно она нечаянно наткнулась на древесный ствол и ушиблась.
Тогда она отстранила его руку, шепча слова протеста. Но рыцарь лишь рассмеялся и зажал ей рот новым поцелуем. Ладонь его нащупала другую ее грудь и легонько ее сдавила.
Она могла бы закричать, но это неизбежно привело бы к скандалу. Ей не хотелось причинять неудобства Кристиане, которая привела ее сюда. Поэтому она еще более решительно попыталась высвободиться из его цепких рук, она вертелась и извивалась, она отталкивала его и всякий раз, как рот ее оказывался свободен, шепотом требовала оставить ее в покое. Но все было напрасно. Ее сопротивление лишь придавало Йену решимости довести задуманное до конца. Возможно, он считал, что она просто кокетничает с ним, изображая из себя недотрогу.
Вот он распластался на ней, придавив ее к скамье. Рука его скользнула вдоль ее бедра. Он ухватился за подол платья и стал поднимать его. Решительный юноша, похоже, намеревался кратчайшим путем добраться до богатств Ла-Рош-де-Роальд.
Во все время своего пребывания в Виндзоре Анне приходилось вести себя как принято в свете. Она носила платья и ходила по гостиным мелкими шажками. Она убрала свое оружие в дорожный мешок и даже верхом стала ездить, сидя в седле по-женски. Сейчас же у нее был выбор: она могла завизжать, как поступила бы на ее месте любая настоящая леди, а могла повести себя так, как привыкла с детства. Сделать такое, о чем ни одна придворная дама даже помыслить бы не посмела. Те особенности ее внешности, которые вызвали отвращение у Морвана, вследствие чего он оставил ее нетронутой, не оказали никакого действия на сэра Йена. Ведь в саду было темно!
Выпростав правую руку из-под его живота, она стала шумно хватать ртом воздух.
– Мне нечем дышать! Я сейчас лишусь чувств!
Он приподнялся на вытянутых руках, и этого оказалось достаточно: Анна размахнулась и изо всех сил ударила его кулаком под самые ребра. Йен свалился наземь и прижал ладонь к животу.
Анна проворно соскочила со скамьи и бросилась наутек.
За поворотом она наткнулась на невесть откуда возникшее препятствие. Она подняла глаза. Перед ней стоял Морван.
– Где он? – Глаза его метали искры, в голосе звучала угроза.
– Он… ушел… – Она с тревогой следила, как он вглядывается в темноту, но скамья, где остался юный рыцарь, была скрыта от его взора выступом замковой стены. Если у юноши хватит благоразумия ничем не обнаружить своего присутствия…
Но нет. Благоразумия ему на сей раз недостало. Он медленно приближался к ним по петляющей дорожке.
– Сэр Морван, вы тоже решили подышать свежим воздухом? – В словах его звучала насмешка.
– А ведь я вас предупредил.
– Я не сделал леди Анне ничего дурного.
Морван взял Анну за руку и повернулся, чтобы увести ее прочь.
– С тобой мы после поговорим, малыш. – Не добавив к этому ни слова, он сорвал с ее плеч плащ и швырнул на землю.
Он тащил ее из сада, словно нашкодившего ребенка. В гардеробной она упрямо помотала головой:
– Нет. Я не вернусь в зал, если вы не отпустите мою руку.
– Разумеется, не вернетесь. Вы отправитесь домой. Это сборище не для вас. Ягненок в волчьей стае мог бы чувствовать себя в большей безопасности, чем вы среди этих людей. – По-прежнему не отпуская ее руку, он стал отыскивать свою и ее одежду. К тому времени, как ему удалось найти ее плащ, стопка платья, что лежала на длинном столе, превратилась в бесформенную груду. Он помог ей одеться и подозвал к себе пажа, которому поручил передать Кристиане извинения за их поспешный уход.
В молчании он вел ее к замковым воротам. Анна еле поспевала за ним.
Когда они свернули на улицу, где стоял дом Дэвида и Кристианы, у Анны начала ныть ушибленная рука. Она с трудом удерживала поводья. Вдобавок Йен порвал подол ее платья. Внутри у нее все кипело от досады.
Она ожидала, что он, проводив ее, вернется на бал, к своей Элизабет, но Морван вошел в дом следом за ней и с шумом захлопнул дверь.
– Что он себе позволил? – Голос его звучал тихо и на удивление спокойно. Это спокойствие не на шутку напугало Анну.
Ему нужно было удостовериться, что Йен вел себя недостойно, чтобы поквитаться с ним за это. Анна решила, что обвинять этого юнца было бы не по-христиански. Зачем же подставлять его под удар? Мало ли какую расправу может учинить над ним разгневанный Морван? Он уже получил по заслугам, и с него довольно. В конце концов, до негодяя Порвана ему далеко.
Она прошла мимо него к лестнице и взялась за перила.
– Это вас не касается.
Крепкая рука схватила ее за плечо, и она оказалась отброшена к стене. Он удерживал ее согнутой в локте рукой, другую же упер в стену в нескольких дюймах от ее головы.
– Что произошло между ним и вами?
– Ничего.
– Ничего? Он весь вечер за вами увивался, а после увлек в укромный уголок сада. И вы будете меня уверять, что этот наглец не попытался вас даже поцеловать? Ведь проклятый сад был разбит именно для любовных свиданий!
Она попыталась убрать его руку со своего плеча. Попытка оказалась неудачной.
– Хорошо, если вас одолевает любопытство, знайте, он меня поцеловал.
В глазах его зажегся недобрый огонь. От него пахло вином. Анна знала, что, злоупотребив пьянящим напитком, многие мужчины становятся невыносимы – драчливы, подозрительны, вздорны. И лучше им не перечить.
Он наклонил к ней голову, почти коснувшись губами мочки ее уха.
– И вам это понравилось? Вы также потеряли голову от восторга, как еще недавно в моих объятиях?
Анна задохнулась от гнева. То, о чем он ее выспрашивал, не имело к ней, к ее безопасности и благополучию ровно никакого отношения. В нем взыграло уязвленное мужское самолюбие. Он добровольно отказался взять ее, когда она сама готова была ему уступить. Но когда ею заинтересовался другой, в душе его разгорелся пожар ревности.
Зло сощурив глаза, она процедила:
– Что ж, Морван, честно говоря, то были не штормовые волны, разбивающиеся о скалы, а… морской прилив, величавый и неумолимый.
Он откинул голову назад. В глазах его горела ненависть. Анна лишь мгновение наслаждалась эффектом своих слов. Ей тотчас же стало ясно, что она совершила ошибку.
Он схватил ее за подбородок. Она легко догадалась, что за этим последует, и стала вырываться с отчаянием и яростью. Ведь сейчас его действиями руководила не страсть, не вожделение, а всего лишь желание самоутвердиться, одержать над ней верх, подчинить ее себе. Ей же претила роль пешки в жестокой мужской игре.
Он все же сумел сломить ее сопротивление и приник к ее губам в пылком поцелуе. Она ожидала, что снова не почувствует ровным счетом ничего, как было у нее с Йеном, но Морван… Морван сумел пробудить в ее теле страсть.
Это уже было похоже на злую насмешку. Анна схватила его за волосы и взвизгнула:
– Нет, не смейте! На сегодня с меня всего этого более чем довольно!
Он замер с протянутой рукой. Она никогда еще не видела его в такой ярости.
– Значит, этот щенок ласкал вас?!
– Да, дьявол побери, но я его ударила и вырвалась. Так же как сейчас пытаюсь поступить с вами!
Она размахнулась для удара, но он успел перехватить ее руку и прижать к стене. Анна повторила попытку другой рукой, но и та, в свою очередь, оказалась воздета над ее головой и притиснута к холодному камню.
Но она продолжала бороться. Стиснув зубы, напрягла все тело, чтобы он не смог своими нескромными ласками ввергнуть ее в пучину страсти. Морвану удалось раздвинуть ей ноги коленом. И тело ее тотчас же обмякло.
– Теперь вы довольны? – В глазах ее сверкнули злые слезы. – Ваша репутация первого любовника Англии не пострадала. Даже такая неженственная леди, как я, не может устоять перед вами. Празднуйте победу. И потрудитесь уйти.
– Ничего подобного я не сделаю! – Он крепко обнял ее и отстранил от стены. Ей только это и было нужно: вывернувшись из его объятий, словно угорь, она отскочила назад.
– Идите к дьяволу, Морван! – С этими словами она бросилась вверх по ступеням. Он оказался недостаточно проворен, чтобы заступить ей дорогу.
У самой площадки она чуть было не сшибла с ног Дэвида, направившегося вниз. Платье его было в большом беспорядке, словно он надевал его в великой спешке. Сонно щурясь, он взглянул на нее, затем на Морвана, который остановился на несколько ступеней ниже.
– Проклятие! – Дэвид посторонился, чтобы дать ей дорогу. – Ступайте к себе, Анна, и заложите дверь на засов!
– Прочь с дороги, Дэвид! – потребовал Морван.
– И не подумаю. Ты не посмеешь преследовать леди. Во всяком случае, в моем доме. Ты пьян.
– К сожалению, не очень.
– И потому позволяешь себе столь недостойные поступки? – Дэвид презрительно хмыкнул. – Защитник, нечего сказать!
– Я для нее вовсе не опасен.
– Ты это серьезно? Что ж, я думаю иначе. А поскольку леди явно не желает тебя видеть, изволь теперь же уйти.
– Вы ошибаетесь, Дэвид, – подала голос Анна. – Он и в самом деле не причинит мне вреда.
– Отправляйтесь к себе!
Он произнес это таким суровым тоном, что Анна сочла за лучшее подчиниться.
Морвана это рассмешило.
– Вот это да! Слушай, Дэвид, с тех пор как я ее знаю, она впервые подчинилась воле мужчины без споров и возражений.
Анна не слышала продолжения их разговора. Она поднялась по лестнице и затворилась в своей комнате, как велел Дэвид.
Морван сумел победить свой гнев, и когда он вернулся в бальный зал, лицо его было непроницаемо-безмятежно. Он знал, что Йен еще не ушел, но не стал его разыскивать. С ним он поговорит позже.
В зале играла музыка, и он пригласил Элизабет на танец. Нежная мелодия, плавные па менуэта внесли в его душу умиротворение. Они весело болтали, и Элизабет небрежно спросила его:
– Останешься сегодня у меня?
Он вспомнил их первую ночь любви. Идя к ней тогда в дом, он перебирал в уме все приемы обольщения, какие были ему известны, он тщательно разрабатывал тактику своих действий, словно планировал военную осаду… А она вовлекла его в милую и остроумную беседу. Они смеялись, шутили и дискутировали на разные темы, пока не настала ночь. И тогда она будничным тоном объявила, что отправляется в постель и спросила, не желает ли он составить ей компанию. И он молча последовал за ней. Никакого флирта, никакого утонченного кокетства, ничего… Совсем как теперь.
– Решила немного поразвлечься, Элизабет? Прежде чем обзаведешься очередным старым мужем?
– Нет, – с усмешкой сказала она, качнув головкой. – Пожалуй, с меня довольно браков со стариками. Слишком долго все это тянется, а промежутки для радости и отдохновения слишком коротки.
Морвана этот более чем ясный намек вверг в глубокую задумчивость. Элизабет очень ему нравилась, вдобавок она была богата и владела обширными землями. Он не сомневался, что она сумела значительно увеличить состояние, доставшееся от предыдущих мужей, ведь у этой легкомысленной на вид, хрупкой и нежной женщины была железная деловая хватка. А ведь для того, чтобы продолжить борьбу за Хэрклоу, ему нужны деньги, и немалые. Она бесплодна, но ведь его наследником может быть сын Кристианы…
Ему следовало ухватиться за эту возможность. Любой на его месте поступил бы так же. Любой, но не он. Морван слишком хорошо относился к Элизабет, чтобы жениться на ней без любви. Он знал ее сердце, знал, что она безусловно заслуживает лучшего.
Вдобавок он жаждал назвать своей супругой совсем другую женщину.
С подкупающей прямотой он признался:
– Если ты и впрямь устала от стариков, возьми себе молодого мужа. Но не меня. И вовсе не потому, что ты бесплодна. У меня на уме другая, и пока она здесь, в миру, я не теряю надежды. Связать свою судьбу с тобой было бы нечестно. Прежде всего по отношению к тебе.
– Я знаю, о ком ты. Видела, как ты поедал ее глазами. Но ведь она намерена принять постриг. Когда это свершится, ты сможешь ее позабыть?
Слова Элизабет отозвались в его сердце болью. Неужто у него достанет сил смириться с мыслью о вечной разлуке с Анной? Что же до Элизабет, то она явно давала понять, что согласна ждать, пока Анна не вернется в обитель.
– Не уверен. Боюсь, что нет.
– В таком случае ты совершенно прав. Мне следует исключить тебя из числа кандидатов.
Он поцеловал ее – наверняка в последний раз, – и она своей легкой походкой покинула зал, чтобы уехать домой.
Морван остался. Он ждал, когда вернется в зал Йен.
Наконец, дверь отворилась, и на пороге появился молодой рыцарь, горло которого тотчас же оказалось сжато железной рукой Морвана, а спина притиснута к стене. Йен вздрогнул от неожиданности, но самообладание быстро к нему вернулось. Он холодно взглянул на руку, которая могла лишить его жизни.
Но Морван больше не жаждал умертвить дерзкого юнца. После их встречи в саду гнев его почти угас. Вернее, он сорвал его на невинном существе, которое совсем этого не заслуживало. И все же он, чуть сильнее сжав пальцы, отчеканил:
– Леди Анна. Она не для тебя, друг мой.
Йен смело, открыто и невозмутимо взглянул ему в глаза:
– А леди Элизабет не для вас.
Так вот, оказывается, в чем дело!
– Честная сделка, – признал Морван, убрав руку с горла рыцаря. Именно так все и обстояло: он уступал женщину, которую отверг, взамен той, которую никогда не сможет назвать своей.
Он шагнул к открытой двери.
– Морван, – сказал Йен, – знайте, она с самого начала противилась моим ласкам. Мне здорово от нее досталось. Могу показать синяки. Эта леди умеет драться!
Морван заподозрил юного рыцаря во лжи. Тот придумал все это, чтобы обелить Анну в его глазах. И это, безусловно, делало ему честь.
Морван улыбнулся. За добро следовало платить добром. Он дружески произнес:
– К твоему сведению, Элизабет знает, что ты влюблен в нее, как и большинство мужчин, что ее окружают. Твои шансы велики, и на твоем месте я тотчас же отправился бы к ней. Увидишь, она тебя примет.
Он вышел, от души надеясь, что эти двое будут счастливы друг с другом.
Глава 16
– Ваша сестра, не так ли?
Морван что-то буркнул ему в ответ и тотчас же забыл о его существовании, потому что следом за Кристианой в арочном проеме появилась другая особа – высокая стройная блондинка, золотистые волосы которой были откинуты назад ото лба и спускались на плечи волнами. На ней было голубое шелковое платье, которое накануне отъезда сшила для нее Катрин. Оно шло ей куда больше, чем коричневая монастырская роба. Ее свежее прекрасное лицо выгодно контрастировало с нарумяненными щеками остальных дам. Она выглядела невинной, как небесное облако. У Морвана, который уже несколько дней с ней не виделся, бешено заколотилось сердце.
– Любопытно, – не без ехидства заметил Йен. Морван оглянулся, чтобы убедиться, что это высказывание юного рыцаря относится к нему. Так оно и оказалось. Перехватив взгляд Морвана, Йен моргнул и переключил внимание с него на незнакомку в голубом платье. – Премиленькая девица. Я вон о той блондинке. Никогда ее прежде не видел. Вы, случайно, не знаете, кто она?
– Случайно, знаю.
Не один только Йен обратил на нее внимание. По залу прокатился шепоток, взгляды всех собравшихся так и впились в нее. В глазах мужчин читалось восхищение. Женщины хмурились и покусывали губы.
Кристиана стала продвигаться к середине зала. Анна не отставала от нее ни на шаг. Вот обе они поравнялись с Морваном. Анна скользнула рассеянным взглядом по руке Элизабет, сжимавшей запястье Морвана, затем равнодушно кивнула обоим и прошла мимо. Кристиана отыскала для нее и себя свободные места на скамье у стены. К ним тотчас же подошли какие-то дамы, приятельницы Кристианы, и на несколько мгновений, заслонили обеих от взора Морвана.
– Так это, верно, та самая бретонка, наследница обширных владений, что прибыла сюда с вами? – допытывался Йен.
Будь они прокляты, эти сплетники!
– Леди намерена посвятить себя Богу, Йен. А я, пока она еще не затворилась в обители и пребывает в миру, поклялся защищать ее от любой опасности.
– Посвятить себя Богу? Но вы, сэр Морван, держите меч в ножнах. У меня и в мыслях не было ее обидеть.
Элизабет о чем-то с ним заговорила. Морван сдержанно кивнул Йену и стал слушать болтовню своей бывшей приятельницы, рассеянно ей поддакивая и краем глаза следя за Анной. К ней то и дело подходили молодые люди, просили Кристиану их представить, говорили комплименты, шутили. Но Морван видел, что все их попытки расположить к себе Анну разбивались о ее холодную вежливую сдержанность, и каждый уходил от нее ни с чем, уступая место следующему ухажеру. Все это почти не тревожило его, беспокойство вызывал лишь Йен, который, проложив путь через толпу придворных к скамье у стены, затеял галантный разговор с Кристианой. Та с удовольствием поддержала беседу, весело рассмеялась какой-то шутке юного рыцаря и подвинулась, давая ему место на скамье рядом с собой. Он же с осторожностью прирожденного хищника умело и постепенно втянул в разговор и Анну, истинный предмет своего интереса.
Первая победа была одержана. Рыцарь наверняка поздравлял себя с успехом.
Но вот гостям подали обед. Морван, явившийся на праздник с Элизабет, обязан был сесть подле нее. Йен предусмотрительно увлек обеих женщин в самый дальний конец зала и уселся за стол между ними.
Обмениваясь любезностями со своими соседями по столу, не забывая оказывать надлежащие знаки внимания Элизабет, Морван умело скрывал ревность, которая клокотала у него в груди. И как ни пытался он переключить внимание на что-либо иное, взгляд его то и дело обращался к дальнему столу, за которым Йен любезничал с Анной и Кристианой.
На губах юноши стала все чаще появляться победная улыбка, Анна улыбалась ему в ответ, кивала, пожимала плечами, щеки ее вспыхивали румянцем. Вот Йен наклонился к ней и прошептал что-то на ухо, и Анна весело рассмеялась. Защитная броня, которой она себя облекла, когда явилась на бал, теперь рассыпалась в прах. Тем временем Йен, отщипнув кусочек мяса, протянул его ей. Анна наклонилась и приняла угощение. При этом пальцы рыцаря словно невзначай коснулись ее губ.
Морвана душила бессильная злость, но возможности помешать этому вдохновенному волоките творить свое черное дело у него не было.
В самом конце трапезы к нему подошел паж и от имени принцессы Изабеллы пригласил его за главный стол. Морван не посмел ослушаться. Воспитываясь при дворе, он с детства знал Изабеллу и всегда считал ее немного взбалмошной и легкомысленной особой. Разговор, который завязался между ними, когда он занял место подле нее, убедил его, что за годы их разлуки она почти не изменилась. Болтая с Морваном, принцесса то и дело касалась его руки. Из молоденькой кокетки, какой он знал ее прежде, она превратилась в женщину, жадную до наслаждений и стремящуюся их разнообразить. Он сделал вид, что не понял ее намеков.
Изабелла начала тяготиться его обществом. Морван с нетерпением стал ждать того мига, когда она, наконец, отпустит его от себя. Он взглянул туда, где сидели Кристиана, Анна и Йен.
Место Анны за столом и еще одно, соседнее, пустовали.
Анна ненавидела лесть. И все же ухаживания придворного красавца, комплименты, которые он ей расточал, льстили ее самолюбию.
В душе она не могла не понимать, чем вызван столь живой интерес этого утонченного рыцаря к ее скромной особе. Он не мог не знать, что она является наследницей огромных владений и неприступной крепости.
Но вполне невинная игра, затеянная рыцарем, нравилась ей все больше. Она понимала, что едва ли не каждое из любезных слов собеседника – намеренная ложь, произносимая с умыслом. И тем не менее было так приятно слышать похвалы своей внешности из уст такого красавца.
Ведь Йен не менее четырех раз за вечер назвал ее очаровательной. Еще месяц назад она сурово осадила бы любого за такую откровенную ложь, но здесь, в Виндзоре, ей было так одиноко, она чувствовала себя потерянной, беззащитной и остро нуждалась в поддержке, в чьем-либо внимании. В похвалах, пусть и неискренних.
Со своего места она хорошо видела Морвана и даму, с которой он явился на бал. Йен не мог не заметить, что она время от времени поглядывает в сторону их стола.
– Она прелестна, вы не находите? – спросил он.
– Да, эта дама на редкость красива.
И утонченна. И миниатюрна. Она обладает всеми достоинствами настоящей леди и уверенным жестом собственницы кладет руку на плечо Морвана.
– Я ее дальний родственник со стороны мужа, умершего совсем недавно, но Элизабет не очень-то огорчила эта потеря и долго горевать об усопшем она не намерена. Очередное вдовство дарит ей свободу и хорошую прибыль. Третий муж завещал нашей прелестнице обширные земельные угодья.
Итак, она красива, миниатюрна и богата.
– Сэр Морван, по-видимому, очень с ней дружен.
– Простите, но я склонен выразиться точнее. Это ведь не секрет. С самого его возвращения ко двору все только и судачат, что о скором возобновлении их интрижки. Дело в том, что несколько лет назад, в промежутке между ее вторым и третьим мужьями или после кончины первого, я в точности не помню, Морван занял вакантное место и сделался любовником Элизабет. Говорят, он не женился на ней только потому, что она бесплодна.
Итак, они питают друг к другу страсть. Он вернулся из чужих краев, а она за время его отсутствия стала вновь свободна, не утратив ни красоты своей, ни изящества. И сделалась еще богаче, чем прежде.
Сердце Анны мучительно сжалось. О, какое счастье, что она осталась нетронутой в Ридинге. Если бы Морван до конца утолил свое вожделение в ее объятиях, чтобы теперь променять ее на Элизабет, она вряд ли пережила бы такое унижение. Но и в ее теперешнем положении Анна чувствовала себя обманутой, брошенной, преданной.
Чтобы отвлечься от этих мрачных мыслей, она принялась оживленно болтать с Йеном, поощряя его галантные ухаживания. Через некоторое время он предложил ей погулять по замковому саду, и она охотно приняла это предложение.
Они выбрались из зала, никем не замеченные. Даже Кристиана не сразу спохватилась, что Анны нет с ней рядом. В гардеробной Йен быстро отыскал свой плащ и, укутав в него Анну, обвил рукой ее талию и повлек к входной двери.
В небольшом ухоженном саду были разбиты дорожки, которые извивались и петляли между искусственными холмами и клумбами, чтобы несколько пар гуляющих могли совершать моцион, не встречаясь друг с другом. На каменных скамьях у кромок дорожек лежали мягкие подушки, в темных уголках виднелись беседки, где при желании можно было уединиться. До слуха Анны донеслись отдаленные голоса, из чего она заключила, что не только они с Йеном решили прогуляться по саду.
Рыцарь вежливо интересовался ее жизнью в крепости, задавал вопросы об истории Бретани. Дойдя до середины одной из дорожек, как раз перед очередным поворотом, он вдруг повлек Анну назад и провел ее к одной из скамей, скрытой от посторонних глаз.
Скромный, невинный поцелуй, несколько новых комплиментов – вот все, чего она ожидала. Его стремительная атака застала ее врасплох. Йен повалил ее на скамью, придерживая за плечи, чтобы она не смогла вырваться, и впился в ее губы поцелуем.
Целовался он умело, страстно, но чувства ее дремали. Она воспринимала происходящее как-то отстраненно, словно издалека наблюдая за действиями своего пылкого ухажера. И лишь ощутив прикосновение его пальцев к своей груди, осознала, что он рассчитывает на многое. Это стало для нее неприятной неожиданностью, не более. Чувство было такое, словно она нечаянно наткнулась на древесный ствол и ушиблась.
Тогда она отстранила его руку, шепча слова протеста. Но рыцарь лишь рассмеялся и зажал ей рот новым поцелуем. Ладонь его нащупала другую ее грудь и легонько ее сдавила.
Она могла бы закричать, но это неизбежно привело бы к скандалу. Ей не хотелось причинять неудобства Кристиане, которая привела ее сюда. Поэтому она еще более решительно попыталась высвободиться из его цепких рук, она вертелась и извивалась, она отталкивала его и всякий раз, как рот ее оказывался свободен, шепотом требовала оставить ее в покое. Но все было напрасно. Ее сопротивление лишь придавало Йену решимости довести задуманное до конца. Возможно, он считал, что она просто кокетничает с ним, изображая из себя недотрогу.
Вот он распластался на ней, придавив ее к скамье. Рука его скользнула вдоль ее бедра. Он ухватился за подол платья и стал поднимать его. Решительный юноша, похоже, намеревался кратчайшим путем добраться до богатств Ла-Рош-де-Роальд.
Во все время своего пребывания в Виндзоре Анне приходилось вести себя как принято в свете. Она носила платья и ходила по гостиным мелкими шажками. Она убрала свое оружие в дорожный мешок и даже верхом стала ездить, сидя в седле по-женски. Сейчас же у нее был выбор: она могла завизжать, как поступила бы на ее месте любая настоящая леди, а могла повести себя так, как привыкла с детства. Сделать такое, о чем ни одна придворная дама даже помыслить бы не посмела. Те особенности ее внешности, которые вызвали отвращение у Морвана, вследствие чего он оставил ее нетронутой, не оказали никакого действия на сэра Йена. Ведь в саду было темно!
Выпростав правую руку из-под его живота, она стала шумно хватать ртом воздух.
– Мне нечем дышать! Я сейчас лишусь чувств!
Он приподнялся на вытянутых руках, и этого оказалось достаточно: Анна размахнулась и изо всех сил ударила его кулаком под самые ребра. Йен свалился наземь и прижал ладонь к животу.
Анна проворно соскочила со скамьи и бросилась наутек.
За поворотом она наткнулась на невесть откуда возникшее препятствие. Она подняла глаза. Перед ней стоял Морван.
– Где он? – Глаза его метали искры, в голосе звучала угроза.
– Он… ушел… – Она с тревогой следила, как он вглядывается в темноту, но скамья, где остался юный рыцарь, была скрыта от его взора выступом замковой стены. Если у юноши хватит благоразумия ничем не обнаружить своего присутствия…
Но нет. Благоразумия ему на сей раз недостало. Он медленно приближался к ним по петляющей дорожке.
– Сэр Морван, вы тоже решили подышать свежим воздухом? – В словах его звучала насмешка.
– А ведь я вас предупредил.
– Я не сделал леди Анне ничего дурного.
Морван взял Анну за руку и повернулся, чтобы увести ее прочь.
– С тобой мы после поговорим, малыш. – Не добавив к этому ни слова, он сорвал с ее плеч плащ и швырнул на землю.
Он тащил ее из сада, словно нашкодившего ребенка. В гардеробной она упрямо помотала головой:
– Нет. Я не вернусь в зал, если вы не отпустите мою руку.
– Разумеется, не вернетесь. Вы отправитесь домой. Это сборище не для вас. Ягненок в волчьей стае мог бы чувствовать себя в большей безопасности, чем вы среди этих людей. – По-прежнему не отпуская ее руку, он стал отыскивать свою и ее одежду. К тому времени, как ему удалось найти ее плащ, стопка платья, что лежала на длинном столе, превратилась в бесформенную груду. Он помог ей одеться и подозвал к себе пажа, которому поручил передать Кристиане извинения за их поспешный уход.
В молчании он вел ее к замковым воротам. Анна еле поспевала за ним.
Когда они свернули на улицу, где стоял дом Дэвида и Кристианы, у Анны начала ныть ушибленная рука. Она с трудом удерживала поводья. Вдобавок Йен порвал подол ее платья. Внутри у нее все кипело от досады.
Она ожидала, что он, проводив ее, вернется на бал, к своей Элизабет, но Морван вошел в дом следом за ней и с шумом захлопнул дверь.
– Что он себе позволил? – Голос его звучал тихо и на удивление спокойно. Это спокойствие не на шутку напугало Анну.
Ему нужно было удостовериться, что Йен вел себя недостойно, чтобы поквитаться с ним за это. Анна решила, что обвинять этого юнца было бы не по-христиански. Зачем же подставлять его под удар? Мало ли какую расправу может учинить над ним разгневанный Морван? Он уже получил по заслугам, и с него довольно. В конце концов, до негодяя Порвана ему далеко.
Она прошла мимо него к лестнице и взялась за перила.
– Это вас не касается.
Крепкая рука схватила ее за плечо, и она оказалась отброшена к стене. Он удерживал ее согнутой в локте рукой, другую же упер в стену в нескольких дюймах от ее головы.
– Что произошло между ним и вами?
– Ничего.
– Ничего? Он весь вечер за вами увивался, а после увлек в укромный уголок сада. И вы будете меня уверять, что этот наглец не попытался вас даже поцеловать? Ведь проклятый сад был разбит именно для любовных свиданий!
Она попыталась убрать его руку со своего плеча. Попытка оказалась неудачной.
– Хорошо, если вас одолевает любопытство, знайте, он меня поцеловал.
В глазах его зажегся недобрый огонь. От него пахло вином. Анна знала, что, злоупотребив пьянящим напитком, многие мужчины становятся невыносимы – драчливы, подозрительны, вздорны. И лучше им не перечить.
Он наклонил к ней голову, почти коснувшись губами мочки ее уха.
– И вам это понравилось? Вы также потеряли голову от восторга, как еще недавно в моих объятиях?
Анна задохнулась от гнева. То, о чем он ее выспрашивал, не имело к ней, к ее безопасности и благополучию ровно никакого отношения. В нем взыграло уязвленное мужское самолюбие. Он добровольно отказался взять ее, когда она сама готова была ему уступить. Но когда ею заинтересовался другой, в душе его разгорелся пожар ревности.
Зло сощурив глаза, она процедила:
– Что ж, Морван, честно говоря, то были не штормовые волны, разбивающиеся о скалы, а… морской прилив, величавый и неумолимый.
Он откинул голову назад. В глазах его горела ненависть. Анна лишь мгновение наслаждалась эффектом своих слов. Ей тотчас же стало ясно, что она совершила ошибку.
Он схватил ее за подбородок. Она легко догадалась, что за этим последует, и стала вырываться с отчаянием и яростью. Ведь сейчас его действиями руководила не страсть, не вожделение, а всего лишь желание самоутвердиться, одержать над ней верх, подчинить ее себе. Ей же претила роль пешки в жестокой мужской игре.
Он все же сумел сломить ее сопротивление и приник к ее губам в пылком поцелуе. Она ожидала, что снова не почувствует ровным счетом ничего, как было у нее с Йеном, но Морван… Морван сумел пробудить в ее теле страсть.
Это уже было похоже на злую насмешку. Анна схватила его за волосы и взвизгнула:
– Нет, не смейте! На сегодня с меня всего этого более чем довольно!
Он замер с протянутой рукой. Она никогда еще не видела его в такой ярости.
– Значит, этот щенок ласкал вас?!
– Да, дьявол побери, но я его ударила и вырвалась. Так же как сейчас пытаюсь поступить с вами!
Она размахнулась для удара, но он успел перехватить ее руку и прижать к стене. Анна повторила попытку другой рукой, но и та, в свою очередь, оказалась воздета над ее головой и притиснута к холодному камню.
Но она продолжала бороться. Стиснув зубы, напрягла все тело, чтобы он не смог своими нескромными ласками ввергнуть ее в пучину страсти. Морвану удалось раздвинуть ей ноги коленом. И тело ее тотчас же обмякло.
– Теперь вы довольны? – В глазах ее сверкнули злые слезы. – Ваша репутация первого любовника Англии не пострадала. Даже такая неженственная леди, как я, не может устоять перед вами. Празднуйте победу. И потрудитесь уйти.
– Ничего подобного я не сделаю! – Он крепко обнял ее и отстранил от стены. Ей только это и было нужно: вывернувшись из его объятий, словно угорь, она отскочила назад.
– Идите к дьяволу, Морван! – С этими словами она бросилась вверх по ступеням. Он оказался недостаточно проворен, чтобы заступить ей дорогу.
У самой площадки она чуть было не сшибла с ног Дэвида, направившегося вниз. Платье его было в большом беспорядке, словно он надевал его в великой спешке. Сонно щурясь, он взглянул на нее, затем на Морвана, который остановился на несколько ступеней ниже.
– Проклятие! – Дэвид посторонился, чтобы дать ей дорогу. – Ступайте к себе, Анна, и заложите дверь на засов!
– Прочь с дороги, Дэвид! – потребовал Морван.
– И не подумаю. Ты не посмеешь преследовать леди. Во всяком случае, в моем доме. Ты пьян.
– К сожалению, не очень.
– И потому позволяешь себе столь недостойные поступки? – Дэвид презрительно хмыкнул. – Защитник, нечего сказать!
– Я для нее вовсе не опасен.
– Ты это серьезно? Что ж, я думаю иначе. А поскольку леди явно не желает тебя видеть, изволь теперь же уйти.
– Вы ошибаетесь, Дэвид, – подала голос Анна. – Он и в самом деле не причинит мне вреда.
– Отправляйтесь к себе!
Он произнес это таким суровым тоном, что Анна сочла за лучшее подчиниться.
Морвана это рассмешило.
– Вот это да! Слушай, Дэвид, с тех пор как я ее знаю, она впервые подчинилась воле мужчины без споров и возражений.
Анна не слышала продолжения их разговора. Она поднялась по лестнице и затворилась в своей комнате, как велел Дэвид.
Морван сумел победить свой гнев, и когда он вернулся в бальный зал, лицо его было непроницаемо-безмятежно. Он знал, что Йен еще не ушел, но не стал его разыскивать. С ним он поговорит позже.
В зале играла музыка, и он пригласил Элизабет на танец. Нежная мелодия, плавные па менуэта внесли в его душу умиротворение. Они весело болтали, и Элизабет небрежно спросила его:
– Останешься сегодня у меня?
Он вспомнил их первую ночь любви. Идя к ней тогда в дом, он перебирал в уме все приемы обольщения, какие были ему известны, он тщательно разрабатывал тактику своих действий, словно планировал военную осаду… А она вовлекла его в милую и остроумную беседу. Они смеялись, шутили и дискутировали на разные темы, пока не настала ночь. И тогда она будничным тоном объявила, что отправляется в постель и спросила, не желает ли он составить ей компанию. И он молча последовал за ней. Никакого флирта, никакого утонченного кокетства, ничего… Совсем как теперь.
– Решила немного поразвлечься, Элизабет? Прежде чем обзаведешься очередным старым мужем?
– Нет, – с усмешкой сказала она, качнув головкой. – Пожалуй, с меня довольно браков со стариками. Слишком долго все это тянется, а промежутки для радости и отдохновения слишком коротки.
Морвана этот более чем ясный намек вверг в глубокую задумчивость. Элизабет очень ему нравилась, вдобавок она была богата и владела обширными землями. Он не сомневался, что она сумела значительно увеличить состояние, доставшееся от предыдущих мужей, ведь у этой легкомысленной на вид, хрупкой и нежной женщины была железная деловая хватка. А ведь для того, чтобы продолжить борьбу за Хэрклоу, ему нужны деньги, и немалые. Она бесплодна, но ведь его наследником может быть сын Кристианы…
Ему следовало ухватиться за эту возможность. Любой на его месте поступил бы так же. Любой, но не он. Морван слишком хорошо относился к Элизабет, чтобы жениться на ней без любви. Он знал ее сердце, знал, что она безусловно заслуживает лучшего.
Вдобавок он жаждал назвать своей супругой совсем другую женщину.
С подкупающей прямотой он признался:
– Если ты и впрямь устала от стариков, возьми себе молодого мужа. Но не меня. И вовсе не потому, что ты бесплодна. У меня на уме другая, и пока она здесь, в миру, я не теряю надежды. Связать свою судьбу с тобой было бы нечестно. Прежде всего по отношению к тебе.
– Я знаю, о ком ты. Видела, как ты поедал ее глазами. Но ведь она намерена принять постриг. Когда это свершится, ты сможешь ее позабыть?
Слова Элизабет отозвались в его сердце болью. Неужто у него достанет сил смириться с мыслью о вечной разлуке с Анной? Что же до Элизабет, то она явно давала понять, что согласна ждать, пока Анна не вернется в обитель.
– Не уверен. Боюсь, что нет.
– В таком случае ты совершенно прав. Мне следует исключить тебя из числа кандидатов.
Он поцеловал ее – наверняка в последний раз, – и она своей легкой походкой покинула зал, чтобы уехать домой.
Морван остался. Он ждал, когда вернется в зал Йен.
Наконец, дверь отворилась, и на пороге появился молодой рыцарь, горло которого тотчас же оказалось сжато железной рукой Морвана, а спина притиснута к стене. Йен вздрогнул от неожиданности, но самообладание быстро к нему вернулось. Он холодно взглянул на руку, которая могла лишить его жизни.
Но Морван больше не жаждал умертвить дерзкого юнца. После их встречи в саду гнев его почти угас. Вернее, он сорвал его на невинном существе, которое совсем этого не заслуживало. И все же он, чуть сильнее сжав пальцы, отчеканил:
– Леди Анна. Она не для тебя, друг мой.
Йен смело, открыто и невозмутимо взглянул ему в глаза:
– А леди Элизабет не для вас.
Так вот, оказывается, в чем дело!
– Честная сделка, – признал Морван, убрав руку с горла рыцаря. Именно так все и обстояло: он уступал женщину, которую отверг, взамен той, которую никогда не сможет назвать своей.
Он шагнул к открытой двери.
– Морван, – сказал Йен, – знайте, она с самого начала противилась моим ласкам. Мне здорово от нее досталось. Могу показать синяки. Эта леди умеет драться!
Морван заподозрил юного рыцаря во лжи. Тот придумал все это, чтобы обелить Анну в его глазах. И это, безусловно, делало ему честь.
Морван улыбнулся. За добро следовало платить добром. Он дружески произнес:
– К твоему сведению, Элизабет знает, что ты влюблен в нее, как и большинство мужчин, что ее окружают. Твои шансы велики, и на твоем месте я тотчас же отправился бы к ней. Увидишь, она тебя примет.
Он вышел, от души надеясь, что эти двое будут счастливы друг с другом.
Глава 16
Аудиенция у его величества была назначена на следующее утро.
В большой приемной встречи с королем ожидали не меньше дюжины просителей. Анна взяла с собой все документы, подтверждавшие ее право распоряжаться наследством. От волнения она была сама не своя.
Нервно разглаживая подол своего бежевого платья, поправляя вуаль, которая окутывала ее голову полупрозрачным куполом, она старалась вытеснить из сознания все посторонние мысли и думать лишь о предстоящем разговоре с Эдуардом. Но в памяти назойливо всплывали события вчерашнего вечера.
С тех пор как она впервые подверглась нападению мужчин – Гюрвана и его отца, – немало воды утекло. Но именно тогда она поклялась себе, что научится защищаться от насильников и никогда не станет жертвой мужской похоти. Прошлой ночью ей выпал случай убедиться, сколь немногого стоила эта клятва.
Эти ее безрадостные раздумья прервал незнакомец, остановившийся возле скамьи, на которой она сидела. Лет тридцати пяти на вид, плотный, с невыразительным лицом, с волосами такого же золотистого оттенка, как у нее самой, он испытующе взглянул на нее и с поклоном спросил:
– Миледи, не вы ли будете Анна де Леон?
– Да, это я.
– А мое имя Эрве. Я ваш дальний родственник. Мы с вами однажды встречались в Ла-Рош-де-Роальд. Но вы тогда были еще ребенком.
Анна совершенно его не помнила, но понаслышке знала, что он доводился, если только она ничего не путала, четвероюродным братом ее покойному отцу и большую часть жизни провел в Англии.
– Эдуард просил меня присутствовать при вашей с ним встрече. Он полагает, что член семьи сумеет помочь вам отстоять ваши интересы.
В большой приемной встречи с королем ожидали не меньше дюжины просителей. Анна взяла с собой все документы, подтверждавшие ее право распоряжаться наследством. От волнения она была сама не своя.
Нервно разглаживая подол своего бежевого платья, поправляя вуаль, которая окутывала ее голову полупрозрачным куполом, она старалась вытеснить из сознания все посторонние мысли и думать лишь о предстоящем разговоре с Эдуардом. Но в памяти назойливо всплывали события вчерашнего вечера.
С тех пор как она впервые подверглась нападению мужчин – Гюрвана и его отца, – немало воды утекло. Но именно тогда она поклялась себе, что научится защищаться от насильников и никогда не станет жертвой мужской похоти. Прошлой ночью ей выпал случай убедиться, сколь немногого стоила эта клятва.
Эти ее безрадостные раздумья прервал незнакомец, остановившийся возле скамьи, на которой она сидела. Лет тридцати пяти на вид, плотный, с невыразительным лицом, с волосами такого же золотистого оттенка, как у нее самой, он испытующе взглянул на нее и с поклоном спросил:
– Миледи, не вы ли будете Анна де Леон?
– Да, это я.
– А мое имя Эрве. Я ваш дальний родственник. Мы с вами однажды встречались в Ла-Рош-де-Роальд. Но вы тогда были еще ребенком.
Анна совершенно его не помнила, но понаслышке знала, что он доводился, если только она ничего не путала, четвероюродным братом ее покойному отцу и большую часть жизни провел в Англии.
– Эдуард просил меня присутствовать при вашей с ним встрече. Он полагает, что член семьи сумеет помочь вам отстоять ваши интересы.