Харрисон Ким. Как ни крути – помрешь

   Дэвид и Айви посмотрели в мою сторону, заслышав шаги – и Айви рот раскрыла.
   – Закусай меня кто хочет! – ахнула она. – Никогда не видела тебя одетой в такую жуть. У тебя и правда респектабельный вид.
   – Спасибо, – слабо улыбнулась я и остановилась, по-футбольному сложив руки, пока Дэвид меня оглядывал. Чуть заметное движение брови – это и было все его одобрение. Отвернувшись, он бросил бумаги в кейс и застегнул его. Миссис Эйвер свой кейс оставила, и Дэвид мне показал, чтобы я его взяла.
   – Амулеты мои принесешь? – спросила я у Айви.
   Она вздохнула, посмотрела в потолок.
   – Кистен уже в пути. Я с ним еще раз все повторю, потом мы запираем церковь и уходим. Я тебе просигналю, когда будем на месте. – Она посмотрела на меня: – Ты мой запасной телефон взяла?
   – Ой… – Я схватилась за пояс. – Да, вот он.
   – Ладно, езжайте, – сказала она, отворачиваясь и шагая прочь. – Пока я какой-нибудь глупости не сделала, вроде как обнять тебя на прощание.
   Подавленная и неуверенная, я пошла к выходу. Дэвид шел за мной, шагая бесшумно, но его присутствие ощущалось едва уловимым запахом папоротника.
   – Темные очки, – напомнил он тихо, когда я взялась за дверную ручку, и я остановилась, чтобы их надеть. Потом открыла дверь, прищурилась на заходящее солнце и двинулась мимо выражений соболезнования – от созданных профессиональными флористами букетов до вырванных листиков из книжек-раскрасок. Было холодно, морозный воздух бодрил.
   Я подняла голову, заслышав машину Кистена, и пульс у меня пустился вскачь, я застыла на ступенях, и Дэвид чуть не наткнулся на меня. Его нога зацепила невысокую вазу, та покатилась по ступеням на тротуар, из нее пролилась вода и вывалился единственный бутон красной розы.
   – Знакомый? – спросил Дэвид, тепло выдохнув мне прямо в ухо.
   – Это Кистен.
   Я смотрела, как он паркуется и выходит из машины. До чего же он красив, весь такой элегантный и сексуальный.
   Рука Дэвида легла мне на локоть, подтолкнула вперед.
   – Иди молча. Проверим, как работает твоя маскировка. Моя машина на той стороне улицы.
   Мысль мне понравилась. Я пошла вниз по ступеням, остановилась только подобрать вазу и поставить ее на нижнюю ступеньку. На самом деле это была банка от варенья с нарисованной пентаграммой защиты, и я тихо хмыкнула, узнав ее, когда вставляла обратно красную розу. Я уже много лет таких не видела. У меня в груди затрепетало, когда шаги Кистена стали громче.
   – Благослови вас Господь, – сказал он, решив, что я принесла этот цветок, а не просто подняла. Я открыла рот, чтобы что-то ответить, но Дэвид ущипнул меня за локоть, и я промолчала.
   – Айви! – крикнул Кистен, стуча в дверь. – Поехали! А то опоздаем!
   Дэвид перевел меня через улицу к пассажирской дверце своей машины, твердо держа под локоть – было скользко, а мои туфли не были рассчитаны на хождение по льду.
   – Отлично, – – сказал он с грубоватым восхищением. – Хотя ты ж с ним не спала.
   – Вообще-то спала, – ответила я, когда он открывал мне дверь.
   Он резко посмотрел на меня с выражением внезапного отвращения. Из церкви донеслись приглушенные возгласы:
   – Да ты, блин, шутишь, на фиг? Она? Быть того ни фига не может!
   Я прижала пальцы ко лбу. Хорошо он хотя бы при мне так не выражается. Я посмотрела на Дэвида, с которым меня разделяла дверь.
   – Межвидовые связи тебе не нравятся? – спросила я ровным голосом.
   Он ничего не ответил. Стиснув зубы, я сказала себе, что пусть он думает, что хочет. Я не обязана жить по его стандартам. Такое очень многим не нравится. И очень многим глубоко на это плевать. С кем я сплю – никакого отношения не имеет к нашему профессиональному партнерству.
   С еще более мрачным настроением я села и закрыла дверь раньше, чем он успел бы это сделать. Щелкнула ремнем безопасности, Дэвид сел за руль и поехал. Я не сказала ни слова, пока он выезжал на дорогу, ведущую к мосту. Запах его одеколона был удушлив, и я приоткрыла окно.
   – Ничего, что тебе придется действовать без амулетов? – спросил Дэвид.
   В его голосе не было ожидаемого отвращения, и я на это обратила внимание.
   – Мне приходилось действовать без амулетов, – сказала я. – И я надеюсь на Айви, что она мне их привезет.
   Он не повернул головы, но в уголках глаз собрались морщинки.
   – Мой прежний партнер никогда не выходил без амулетов. Я над ним смеялся, когда мы шли на дело, а у него на шее висели три-четыре погремушки. «Дэвид, – говорил он, – вот это – чтобы видеть, когда врут. Вот это – чтобы видеть, когда они под маской. А вот это мне сообщает, нет ли у клиента в ци такого запаса энергии, который уже готов нас разнести в клочья».
   Я посмотрела на него, несколько смягчившись.
   – Ты не против работать с колдунами?
   – Не против. – Он убрал руку с руля, переезжая рельсовые пути. – Его чары избавили нас от кучи неприятностей. Но я не мог бы тебе сказать, сколько раз он перебирал амулеты в поисках нужного, когда старый добрый крест устаканил бы все куда быстрее.
   Мы переехали через мост в Цинциннати, и здания замелькали мимо, скрываясь позади. Предрассудки у него, значит, проявляются, только когда дело касается секса. Тогда еще жить можно.
   – Я не совсем беспомощная еду, – сказала я, потеплев. – Если надо, я могу воздвигнуть вокруг себя круг защиты. Но на самом деле я – колдунья земли. Из-за чего могут возникнуть трудности, потому что тяжело взять кого-то, если ты не владеешь его магией. – Я состроила гримасу, которой он не видел. – Но опять-таки мне ни за что не одолеть Саладана в магии лей-линий, так что можно даже и не пытаться. Я его возьму либо чарами земли, либо ногой в живот.
   Дэвид плавно затормозил на красный. Проявляя первые признаки интереса, он обернулся ко мне .
    –Я слыхал, ты взяла трех наемных убийц – лей-линейщиков.
   – Ах, это… – Мне еще полегчало. – Я тогда помогала. Работало ФВБ.
   – А Пискари ты брала сама.
   Светофор переключился, и я с удовольствием отметила, что – Дэвид не стал подползать к впередистоящей машине, а подождал, пока она поехала.
   – Мне помог начальник охраны Трента, – призналась я. – Он его только отвлек, – тихо сказал Дэвид. – А ножкой от стула его оглушила ты.
   Стиснув колени, я повернулась к нему лицом:
   – Откуда ты узнал?
   Он шевельнул желваками на скулах, но глаз от дороги не оторвал.
   – Говорил сегодня утром с Дженксом.
   – Что? – воскликнула я, чуть не стукнувшись головой об потолок. – Как он? Что он сказал? Ты ему сказал, что я прошу прощения? Он будет со мной говорить, если я позвоню?
   Дэвид покосился на меня, и я затаила дыхание.
   – На последний вопрос ответ отрицательный. Он очень расстроен.
   Я плюхнулась на сиденье, взволнованная и встревоженная.
   – Ты должна сказать ему спасибо, если он еще когда-нибудь станет с тобой говорить, – напряженно произнес Дэвид. – Он чертовски хорошего о тебе мнения, и это – основная причина, почему я не пошел на попятный насчет взять тебя к Саладану.
   У меня внутренности свело судорогой:
   – Что это значит?
   Он помолчал, пропуская какую-то машину.
   – Ты его обидела недоверием, но он слова о тебе плохого не сказал и даже заступился за тебя, когда я сказал, что у тебя ветер в голове.
   У меня горло свело спазмом, я отвернулась к окну. Какая же я дура была.
   – Задним числом он думает, что заслужил, чтобы ты ему врала; что ты не сказала ему, чувствуя, что он не сможет удержать язык за зубами, и в этом ты была права. Ушел он, потому что чувствовал, что он для тебя обуза, а не наоборот. Я ему сказал, что ты вела себя как дура, и любой партнер, который вздумал бы соврать мне, кончил бы перегрызенным горлом. – Дэвид презрительно фыркнул. – А он меня вытолкал тебе помогать. Четырехдюймовый человечек вытолкал меня взашей. Сказал мне, что если я тебе не помогу, как обещал, он меня выследит, когда станет теплее, и сделает мне во сне лоботомию.
   – Это он мог бы, – сказала я, чувствуя, как подступают слезы.
   – Я знаю, что мог бы, но не из-за этого я здесь, а из-за того, чего он не сказал. Твой поступок с твоим партнером – прискорбен, но столь благородная душа не будет так высоко ценить того, кто этого не заслуживает. Хотя не понимаю, почему он тебя так ценит.
   – Последние три дня я все время пытаюсь поговорить с Дженксом, – сказала я, преодолевая ком в горле. – Пытаюсь извиниться. Пытаюсь исправить.
   – Вот еще одна причина, почему я здесь. Ошибку можно исправить, но если ты ее повторишь, это уже не ошибка.
   Я ничего не сказала. Когда мы проехали выходящий на реку парк и свернули в переулок, у меня заболела голова. Дэвид поправил воротник, и по его виду я поняла, что мы почти приехали.
   – И это в чем-то моя вина, что это выплыло наружу, – тихо сказал он. – Дурь нередко развязывает языки. Я виноват, но все равно с твоей стороны это было неправильно.
   Как оно выплыло наружу – не важно. Дженкс был на меня зол, и заслуженно.
   Дэвид погудел и свернул на мощеную дорожку. Я одернула юбку и поправила на себе жакет. Протерев глаза, села прямо и попыталась придать себе деловой вид, будто и не рушился мой личный мир, и не был сейчас моей опорой вервольф, считавший меня мерзавкой из мерзавок. Что угодно я бы отдала, чтобы сейчас на плече у меня сидел Дженкс и отпускал свои шуточки насчет моей новой стрижки, или как от меня несет деревенским сортиром. Любые шуточки.
   – Я бы на твоем месте держал язык за зубами, – мрачно сказал Дэвид, и я, и без того подавленная, кивнула. – Духи моей секретарши в перчаточном ящике. Брызни на чулки как следует, остальное все в порядке.
   Я послушно сделала, как мне было сказано – моя обычная горячая неприязнь к чужим указаниям поутихла от мысли, что он так плохо обо мне думает. Похожий на плесень запах духов заполнил машину, и Дэвид, скривившись, открыл свое окно.
   – Сам сказал, – буркнула я, когда холодный воздух подул мне на лодыжки.
   – Как только мы туда попадем, дальше все будет быстро, – сказал Дэвид. Глаза у него слезились. – У твоей напарницы-вампирши максимум пять минут, пока Саладан рассвирепеет из-за отказа и выставит нас вон.
   Я крепче прижала к коленям кейс миссис Эйвер.
   – Она приедет.
   Дэвид лишь тихо буркнул в ответ. Мы петляли по подъездной дорожке, выписывавшей причудливые зигзаги. Ее расчистили и вымели, и красные кирпичи промокли от талого снега. В конце стоял величавый дом, белый, с красными ставнями и высокими узкими окнами. Один из немногих старых домов, переоборудованный без утраты обаяния старины. Солнце стояло за домом, и Дэвид припарковал машину в тени за черным пикапом и выключил двигатель. В окне дома шевельнулась занавеска.
   – Тебя зовут Грейс, – сказал он. – Если попросят документы, они в бумажнике у тебя в кейсе. Вот, – протянул он мне свои очки, – надень.
   – Спасибо.
   Я надела на переносицу пластиковые очки и поняла, что Дэвид – дальнозоркий. У меня заболела голова, и я спустила их ниже, чтобы смотреть на мир поверх них, а не через них. Чувствовала я себя ужасно, и нервная дрожь трясла меня так, будто слоны джигу плясали.
   Он тихо вздохнул и протянул руку к заднему сиденью за кейсом.
   – Пошли.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

   – Дэвид Хью, – сказал Дэвид спокойно, с некоторой даже скукой и легким раздражением, когда мы оказались в прихожей старого особняка. – Мне назначена встреча.
    Мне, не нам,отметила я про себя, опустив глаза и стараясь держаться в тени, пока Кэндис, вампирша, которая все время была с Ли у него на судне, упершись рукой в джинсовое бедро, рассматривала карточку Дэвида. За ее спиной стояли еще два вампира в черных костюмах, просто кричащих слово «ОХРАНА». Я не возражала играть робкую подчиненную: если Кэндис меня узнает, то все будет очень плохо и очень быстро.
   – Вы говорили со мной, – сказала фигуристая вампирша, озабоченно вздохнув. – Но после недавних прискорбных событий мистер Саладан удалился в… в более уединенные места. Он здесь не присутствует, тем более никакие встречи не проводит. – Показав зубы в вежливо-угрожающей улыбке, она отдала карточку обратно. – Но я буду рада с вами поговорить.
   У меня сердце заколотилось, но я не отрывала глаз от итальянской плитки. Он был здесь – я почти слышала стук костей, – но меня к нему не проведут, а тогда это будет намного труднее.
   Дэвид посмотрел на нее, прищурив углы глаз, потом поднял свой кейс.
   – Отлично, – сказал он кратко. – Раз я не могу увидеться с мистером Саладаном, моей компании не остается иного выхода, как признать, что наша гипотеза о действиях террористов подтвердилась, и мы отказываемся оплачивать данную претензию. Всего хорошего, мэм. – Он небрежно глянул на меня. – Грейс, пошли.
   Затаив дыхание, я почувствовала, как бледнею. Если мы сейчас выйдем и уйдем, Кистен и Айви попадут в ловушку. Громко зазвучали шаги Дэвида, ведущие к двери; я потянулась к нему рукой.
   – Кэндис, – донесся раздраженный и масляный голос Ли с площадки второго этажа на громадной лестнице, – что это ты делаешь?
   Я повернулась, но Дэвид ухватил меня за локоть, предупреждая. Ли в одной руке держал стакан, в другой папку и очки в металлической оправе. Одет он был во что-то вроде костюма без пиджака, галстук на шее висит свободно, но выглядит аккуратно.
   – Стэнли, милый, – заворковала Кэндис, принимая соблазнительную позу у столика возле двери. – Ты же сам сказал: никого. И вообще, это же было маленькое суденышко, ну сколько оно стоит?
   В темных глазах Ли сверкнули искры, он нахмурился:
   – Почти четверть миллиона, милая. А это страховые агенты, а не оперативники ОВ. Проверь их на чары и впусти. По закону они должны соблюдать конфиденциальность во всем, даже в самом факте, что они здесь были. – Он посмотрел на Дэвида, отвел с глаз разметавшуюся мальчишескую челку. – Я прав?
   Дэвид улыбнулся ему с тем знающим выражением лица, которое я терпеть не могу.
   – Да, сэр, – отдался его голос от белых стен вестибюля. – Без этой маленькой поправки к Конституции мы не могли бы работать.
   Ли опустил руку в знак согласия, повернулся и исчез в открытом коридоре. Скрипнула закрывшаяся дверь, я вздрогнула, когда Кэндис схватила мой кейс. Адреналин заставил меня выпрямиться, я потянула кейс к себе.
   – Грейс, успокойся, – по-родительски сказал Дэвид, отбирая у меня кейс и передавая его Кэндис. – Обычная процедура.
   Двое вампов-охранников вышли вперед, и я заставила себя не шевелиться.
   – Простите мою помощницу, – сказал Дэвид, положил наши кейсы на стол у двери, сперва открыл свой и повернул его, показывая, потом мой. – Новую помощницу вводить в работу – замучаешься.
   Кэндис насмешливо спросила:
   – А синяк под глазом ей вы поставили?
   Я вспыхнула, рука потянулась к скуле, глаза посмотрели на мои уродливые туфли. Очевидно, темный тон не так хорошо лег, как мне хотелось.
   – Сучек надо строить, – небрежно бросил Дэвид. – Но если стукать их правильно, то одного раза бывает достаточно.
   Я стиснула зубы; в ответ на смех Кэндис меня обдало жаром. Из-под нахмуренных бровей я смотрела, как вампир обыскивает мой кейс. Там было все, что только может найтись у страхового инспектора: калькулятор, где кнопок больше, чем пуговиц на парадных сапожках лепреконов, блокноты, заляпанные кофейными пятнами папки, дурацкие рекламные магнитики, ручки с улыбающимися рожицами. Чеки из заведений фаст-фуда и из «Офис Депо». Господи, какой ужас.
   Вампирша без интереса глянула на мою липовую визитную карточку.
   Пока той же тщательной процедуре подвергался кейс Дэвида, Кэндис продрейфовала в глубь здания. Оттуда она вышла с парой очков в металлической оправе и с их помощью осмотрела нас демонстративно-тщательно. У меня забилось сердце, когда она вытащила какой-то амулет. Он предупреждающе светился красным.
   – Чад, лапонька, – промурлыкала она, – сдай-ка назад. Твои чары тут мешают.
   Один из вампиров покраснел и отступил. Интересно мне стало, что за чары у Чада-лапоньки, раз у него даже уши покраснели. Выдох вырвался у меня с облегчением, когда амулет стал зеленым, и я обрадовалась, что прибегла к обычному гриму. Дэвид рядом со мной нетерпеливо шевельнул пальцами.
   – Нельзя ли чуть быстрее? – спросил он. – У меня сегодня не один клиент.
   Кэндис улыбнулась и покрутила амулет на пальце:
   – Сюда, пожалуйста.
   Быстрым, будто раздраженным движением, Дэвид захлопнул кейс и стащил его со стола. Я последовала его примеру, испытав облегчение, когда два вампира исчезли в соседней комнате, и донесся запах кофе. Кэндис вела нас вверх по лестнице медленным шагом, и бедра ходили так, будто хотели полный оборот сделать. Пытаясь не обращать на нее внимания, я пошла следом.
   Дом был старый и, как теперь стало ясно, не очень ухоженный. Ковры наверху протерлись, картины в открытой галерее над вестибюлем – такие древние, что, наверное, висели прямо с постройки дома. Деревянные панели покрашены ядовито-зеленой краской, как было модно до Поворота, и выглядят отвратительно. Какой-то человек без воображения покрыл ею восьмидюймовые плашки, украшенные резьбой в виде плюща и птичек, и я пожалела на миг о величии, скрытом за уродливой краской и синтетическим волокном.
   – Мистер Саладан! – объявила Кэндис, открывая покрытую черным лаком дверь.
   Она гадко улыбалась, и я прошла мимо нее вслед за Дэвидом, опустив глаза. Затаила дыхание, молясь про себя, чтобы она не вошла с нами. Но зачем бы ей? Ли – эксперт по лей-линейной магии, ему не нужна защита от каких-то двух вервольфов.
   Кабинет был приличного размера, декорирован дубовыми панелями. Только высокие потолки и нестандартные рамы окон указывали, что когда-то здесь была жилая комната. Все остальное спряталось под хромом и светлым дубом, не старше нескольких лет. Я колдунья, я такие вещи определяю.
   Окна позади письменного стола доходили до пола, и солнце озарило Ли, поднявшегося с кресла. В углу стоял передвижной бар, а почти всю противоположную стену занимал развлекательный центр. К столу придвинуты два удобных стула, и еще один уродливый убран в угол. Огромное зеркало во всю стену и полное отсутствие книг. Мое мнение о Л и со стуком упало на самое дно.
   – Мистер Хью! – с теплотой в голосе сказал Ли, протягивая загорелую руку над модерновым письменным столом. Пиджак Саладана висел тут же на вешалке для шляп, но хотя бы галстук на нем был. – Я вас ожидал. Извините за это недоразумение у лестницы – Кэндис бывает не в меру обеспокоена безопасностью. Ну, ее можно понять, раз вокруг меня корабли взрываются.
   Дэвид рассмеялся коротко, несколько по-собачьи.
   – Ничего страшного, мистер Саладан. Я не отниму у вас много времени. Это визит вежливости – сообщить вам, как идет рассмотрение вашей претензии.
   Ли, улыбаясь, придержал на себе галстук и сел, жестом пригласив нас тоже сесть.
   – Могу предложить что-нибудь выпить? – спросил он, когда я устроилась в мягком кожаном кресле и поставила кейс на пол.
   – Нет, спасибо, – ответил Дэвид.
   Ли на меня глянул только вскользь, даже руку не протянул для пожатия. Атмосфера «мужского клуба» сгустилась, хоть топор вешай. В обычной ситуации я очаровательно бы себя утвердила, а сейчас сжала зубы и притворилась, что меня здесь нет – как и положено хорошей сучке с самых нижних уровней иерархии.
   Пока Ли клал себе в стакан лед, Дэвид натянул вторую пару очков и открыл кейс у себя на коленях. Чисто выбритый подбородок подался вперед, и я чувствовала, как растет сдержанное возбуждение Дэвида.
   – Так-так, – начал он, вынимая из кейса пачку бумаг. – С сожалением вынужден поставить вас в известность, что наша компания, проведя предварительную инспекцию и на основании показаний уцелевшего свидетеля, приняла решение отклонить вашу претензию о выплате.
   Ли бросил себе в стакан второй кубик льда.
   – Извините? – Он резко повернулся на сверкающем каблуке. – Ваш уцелевшийслишком много поставил на карту, чтобы выдать любую информацию, кроме той, что это был несчастный случай. А насчет инспекции бросьте – судно на дне реки Огайо.
   Дэвид согласно кивнул:
   – Именно так. Но судно было уничтожено в войне за власть в масштабах города, тем самым его разрушение подпадает под пункт о терроризме.
   Недоверчиво хохотнув, Ли сел за стол.
   – Судно новое с иголочки. Я только две выплаты за него успел внести. Убытков терпеть я не собираюсь, потому и застраховал его.
   Дэвид положил на стол сколотую пачку бумаг. Вглядываясь поверх очков, он выкопал еще одну бумагу, закрыл кейс и подписал ее.
   – Вот еще извещение, что ваши страховые взносы по прочему вашему имуществу, которое мы страхуем, повышаются на пятнадцать процентов. Вот здесь подпишите, пожалуйста.
   – Пятнадцать процентов! – воскликнул Ли.
   – Задним числом, на начало текущего месяца. Если вы будете так любезны выписать мне чек, я могу принять эту плату.
    Черт возьми,подумала я. Компания Дэвида играет жестко.
   Мои мысли перешли от Ли к Айви. Все как-то очень уж быстро катилось под гору, отчего она не звонит? Они ведь уже должны быть на месте.
   Ли был очень недоволен. Стиснув зубы, он переплел пальцы и положил руки на стол, наклонился вперед, и бледное лицо под черной челкой налилось кровью.
   – Ты, щенок, сейчас полезешь в свой чемодан и достанешь оттуда для менячек. – Калифорнийский акцент в его голосе зазвучал явственней. – Я не привык к разочарованиям.
   Дэвид защелкнул кейс и осторожно поставил его на пол. – Вам следует расширять свой кругозор, мистер Саладан. Со мной это происходит постоянно.
   – Со мной эти номера не пройдут.
   С гневным лицом Ли встал, напряжение нарастало. Я посмотрела на Ли, потом на Дэвида, который выглядел совершенно уверенно, хотя и сидел.
   – Подпишите документ, сэр, – вежливо сказал Дэвид. – Я всего лишь передаточное звено. И не втравливайте в это дело адвокатов. Деньги достанутся только им, а вы станете нестрахуемым.
   Ли резко вдохнул, черные глаза сузились от злобы.
   Вдруг зазвонил мой телефон, и я вздрогнула, глаза у меня распахнулись от страха. Он играл мелодию из «Одинокого рейнджера». Я попыталась его выключить, не зная как. Господи, помоги мне!
   – Грейс! – рявкнул Дэвид, и я снова вздрогнула, телефон выскользнул у меня из пальцев. Я попыталась его нашарить, щеки у меня пылали. Эмоции метались от паники, что они оба на меня смотрят, и до ликования, что Айви готова.
   – Я тебе еще в машине велел отключить этот телефон! – заорал Дэвид.
   Он встал, я беспомощно посмотрела на него. Он выхватил телефон у меня из рук, музыка оборвалась, и он швырнул мне телефон.
   Я стиснула зубы, когда аппаратик с резким стуком влетел мне в ладонь. Все, хватите меня.
   Увидев, как я накалилась, Дэвид встал между мной и Л и, схватил меня за плечо, я отбила его руку, и тут вдруг он подмигнул – и моя злость прошла.
   – Хороший ты оперативник, – сказал он тихо, пока Ли нажал кнопку интеркома и повел быстрый разговор с весьма расстроенной Кэндис. – Почти все, с кем я работал, вцепились бы мне в горло еще у дверей после этого замечания насчет подчинения сучек. Держись пока, у нас еще несколько минут нашего разговора. И мне еще надо, чтобы он извещение подписал.
   Я кивнула, хотя это было трудно. Но комплимент помог. Ли не стал садиться, а схватил с вешалки пиджак и сунул в него руки.
   – Мистер Хью, прошу прощения. Продолжим как-нибудь в другой раз.
   – Нет, сэр. – Хью не сдвинулся с места. – Мы закончим сейчас.
   Какая-то суета послышалась в коридоре, и влетел, споткнувшись, Чад – тот вампир с амулетом. При виде Дэвида и меня он проглотил уже готовые сорваться – очевидно, энергичные – слова.
   – Чад, – сказал Ли, с едва заметным недовольством оглядывая расхристанного вампира, – ты не проводишь мистера Хью и его помощницу к их машине?
   – Да, сэр.
   В доме было тихо, и я подавила улыбку. Когда-то Айви отключила целый этаж, полный агентов ФВБ. Если у Ли нет тут чертовой уймы припрятанного народу, то очень скоро у меня будут мои амулеты, а у Ли – наручники на руках.
   Дэвид не двинулся с места. Он стоял перед столом Ли, и вервольфовское в его внешности стало заметней.
   – Мистер Саладан, – сказал он и двумя пальцами подвинул бумагу. – Будьте любезны.
   На круглых щеках Ли выступили красные пятна. Взяв ручку из внутреннего кармана пиджака, он подписал бумагу, размашисто и неразборчиво.
   – Скажите своему начальству, что я стребую компенсацию за свои убытки, – заявил он, предоставив Дэвиду самому брать бумагу со стола. – Очень будет неприятно, когда у вашей компании начнутся финансовые трудности, потому что сгорят самые дорогие объекты, которые она страховала.
   Дэвид взял документ и вложил в кейс. Я стояла рядом с ним и чуть позади и ощутила, как растет в нем напряжение, увидела, как он переступил на носках.
   – Это угроза, мистер Саладан? Я могу передать вашу претензию в отдел жалоб.
   У меня во внутреннем ухе отдался тихий глухой удар, и Чад подпрыгнул. Это был далекий взрыв. Ли посмотрел на стену, будто видел сквозь нее, а у меня приподнялись брови. Айви.
   – Еще только одну подпись. – Дэвид вытащил из кармана сложенный втрое листок. – Наше время истекло, мистер Хью.
   Дэвид глянул на него в упор, и я почти услышала рычание:
   – Это буквально одна секунда. Грейс, нужна твоя подпись, вот тут. Теперь мистер Саладан… вот здесь.
   Удивленная, я шагнула вперед, наклонилась к бумаге, которую Дэвид разгладил на столе. У меня глаза на лоб полезли: там говорилось, что я – свидетель, видевший бомбу в котельной. Мне показалось неправильным, что компания Дэвида больше интересуется судном, чем людьми, которые на нем погибли. Но таков уж страховой бизнес.