Хауэлл Ханна. Вкус огня

   — А я, — промолвила Антония, стараясь не показать, что его слова доставили ей удовольствие, — я всегда помню тебя, твои волосы, глаза.
   — Вот и я тоже. Каждый раз, когда называют имя Хуана Рамиреса, мне представляются твои чудные глаза и светлые, как пшеница, волосы.
   — Может быть, жизнь моя, нас связала судьба?
   — Вот и я начинаю так думать.
   Антония потянулась к нему и положила щеку на его грудь. Ей было так хорошо с ним! Конечно, чувство собственности — это еще не любовь, но оно доказывает, что она не безразлична ему. Антония любила Ройала так сильно, что была счастлива, даже ни на что не надеясь. Он попал в капкан страсти так же, как и она. И пока этот капкан удерживает его, Ройал действительно принадлежит ей.
   Ройал хотя и задремал, но почувствовал: что-то изменилось. Антония обнимала его как женщина, имеющая права на мужчину. Однако у него не возникло ощущения, будто он попал в ловушку. Ройал понимал, что Антония не станет удерживать его, если он захочет уйти.
   Ройал решил серьезно подумать об Антонии, не беря при этом в расчет свою страсть и влечение к ней. Но сейчас он очень устал. Когда Антония покинула его, Ройал спал плохо. Он вспомнил те беспокойные ночи сейчас, когда она снова была с ним и его голод был удовлетворен. Да, об этом придется поразмыслить, но прежде надо поспать.
   Антония внезапно проснулась. Инстинкт, выработанный за одиннадцать лет жизни с человеком, который вел жизнь, полную опасностей, заставил ее насторожиться. А Ройал блаженно спал в ее объятиях.
   Осторожно вытащив из-под подушки револьвер, Антония обвела глазами темную комнату, ничего не обнаружила и посмотрела на дверь. Она не удивилась, увидев, что та тихо приоткрылась, а только напряглась, готовая дать отпор.
   В комнату проскользнул одетый в темное мужчина и прикрыл дверь за собой. В его руках был револьвер. Подойдя к кровати, он поднял его и направил на Ройала.
   Антония заметила злобную улыбку убийцы. Она знала: бандиту известно, что им трудно дотянуться до оружия, поэтому он считает их беззащитными. Когда он взвел курок, Антония сделала то же самое. Неужели кто-то из людей Рауля подумал, что она ляжет в постель безоружной? Антония не сомневалась, что это человек Рауля, ибо тот привык убивать по ночам.
   Когда бандит прицелился, Антония сделала молниеносное движение, испугавшее его. Выстрелив, она выбила револьвер из его руки, потом выстрелила снова, попав ему в предплечье. Бандит, застонав, бросился к двери. Антония вскочила и выстрелила ему в ногу. Она сделала то, что задумала. Теперь бандит не мог удрать, но был ранен не тяжело. Значит, он даст им нужную информацию.
   — Бог мой! Надень хоть что-нибудь! — Ройал бросил ей свою сорочку. — Сейчас сюда сбегутся все, услышав эти выстрелы.
   Едва Антония надела сорочку Ройала, а он натянул штаны, дверь в комнату с треском распахнулась. Первыми ворвались полуодетые близнецы и братья Ройала. За ними начала собираться толпа любопытных.
   Пока Ройал рассказывал близнецам и братьям, что произошло, появился шериф с помощниками. Растолкав любопытных, он подошел к ним. Ройал с некоторым смущением повторил свой рассказ шерифу. Этот человек не знал Антонию. Он видел в ней только красивую женщину, едва ли способную поднять револьвер, а тем более выстрелить.
   — Вы выстрелили в него три раза, не так ли? — спросил шериф у Антонии.
   — Да. Я выбила у него из руки револьвер. Потом выстрелила ему в плечо, а когда он побежал к двери, выстрелила ему в ногу. Вот он и остался на месте. Нам нужно задать ему несколько вопросов.
   — Выведи людей в коридор, Джордж. — Когда помощник ушел, шериф сказал: — Сначала я хотел бы задать вопросы.
   — Послушайте, этот человек и другие такие же, как он, преследуют меня уже много месяцев, — возмутился Ройал. — Я хочу знать, с какой целью и на кого он работает.
   Шериф кивнул:
   — Справедливо. Спрашивайте. Хотя такие типы, как правило, много не говорят.
   Шериф оказался прав. Человек Рауля не пожелал отвечать на вопросы Ройала. Только Антония и близнецы понимали, что не привязанность к хозяину, а страх перед ним заставляет его молчать. Посмотрев на него, Антония взяла нож и подошла к нему. Есть лишь одна возможность избавить этого человека от страха перед Раулем — внушить ему еще больший страх.
   — Можно я попробую? — спросила она Ройала. — Ты должен признать, что я знаю этих людей лучше тебя.
   — А зачем нож? — удивился шериф.
   — Для убедительности, — отозвалась Антония. — Оро, Томас, поднимите его.
   Заметив, как Ройал что-то прошептал шерифу, она поняла, что ей позволили провести игру.
   — Ну а теперь, собака, — сказала она наемному убийце по-испански, — я хочу выяснить, кто платит Раулю за то, чтобы он делал такие вещи с Ройалом.
   — Я ничего не скажу сучке Хуана! — Бандит сплюнул, но застонал, как только Оро и Томас выкрутили ему руки — боль от раны стала невыносимой.
   — Ты признаешься мне, свинья! Я знаю, ты боишься гнева Рауля, но тебя ждет нечто худшее, чем смерть. — Антония коснулась кончиком ножа определенного места на его штанах и улыбнулась, увидев, как он сразу покрылся потом. — Рауль всего-навсего убьет тебя, а вот если ты не ответишь на мой вопрос, я превращу тебя в евнуха.
   — Сеньорита! — завизжал бандит, когда Антония, слегка нажав на лезвие, причинила ему боль.
   — Я буду делать это медленно, дюйм за дюймом. — Усмехнувшись, она посмотрела на Оро и Томаса. — Думаю, за три раза я это отрежу!
   Бандит до смерти испугался:
   — Я ничего не знаю! Клянусь. Я только делаю, что мне говорят.
   Антония нажала на нож так, что показалось немного крови.
   — Думаю, это для тебя не секрет. Ты же все видишь и слышишь?
   — Да, да, — пробормотал он, стараясь увернуться от ножа, но близнецы крепко держали его.
   — Ну? — Антония потянулась к его поясу и разрезала его ножом.
   — Гринго. Из Техаса. Это он платит Раулю. Имени не знаю. Клянусь вам, сеньорита.
   — А почему этот техасец платит Раулю? Какой у него план?
   — Разорить Бенкрофтов. Сегодня вечером мне приказали убить вас. Он считает, что вы и близнецы Дегас мешаете ему выполнить его план. Он хочет убить вас.
   Антония пожала плечами:
   — Рауль всегда хотел меня убить. Здесь нет ничего нового. А не собираются ли убить Ройала Бенкрофта?
   — Только ранить, если он будет с вами. Я должен был сделать так, чтобы он подумал, будто его тоже собираются убрать, но попытка не удалась. А вас было велено убить. Так хочет техасец, но я не знаю почему. Он ненавидит вас больше всего. — И бандит посмотрел на Антонию так, будто прекрасно понимал, за что ее так ненавидят.
   — Томас, Оро, отпустите его. Он ничего не сказал мне о своих планах, — проговорила она по-испански, пока шериф забирал пленника. — То, что Рауль затеял против нас, — это отголосок старой ненависти и очень личное дело.
   Близнецы кивнули, и Антония, перейдя на английский, рассказала Ройалу и другим то, что узнала.
   После длительных объяснений и споров Ройал и Антония наконец остались одни. Ройал запер дверь изнутри и, опершись на спинку кровати, вопросительно посмотрел на Антонию. Он подумал, что никогда еще не видел женщину, которая так прелестно выглядела бы в мужской сорочке.
   — Вот уж не думал, что мне придется спать с леди, которая держит под подушкой заряженный револьвер!
   Антония улыбнулась и обняла его за шею:
   — Обычно это бывает нож, но ножом можно воспользоваться только один раз.
   — О, револьвер куда практичнее, — пробормотал Ройал, целуя ее в шею.
   Ощутив дыхание смерти, Антония еще более жадно захотела любви. Она покрыла поцелуями широкую грудь Ройала и коснулась языком его сосков. Его стоны возбуждали ее.
   Когда, целуя живот Ройала, она погрузила язык в пупок, он вцепился в ее волосы. Антония расстегнула его брюки и, медленно спуская их все ниже, ласкала сильную ногу и чуть покусывала ее. Сняв с него брюки, она занялась другой ногой и воздала должное восставшей плоти.
   Ройал стонал, выкрикивая ее имя. Антония доставляла ему такое наслаждение, какого он никогда не испытывал. Не будь у него неоспоримых доказательств ее девственности, он принял бы ее за очень опытную женщину.
   Поняв, что больше не выдержит, Ройал схватил Антонию, бросил на кровать и сорвал с нее свою сорочку. Она лежала под ним беззащитная и жаждущая ласк.
   И его ласки были такими неистовыми, что Антонии казалось, будто она не выдержит их. Ройал так распалил ее, что ей хотелось плакать от безудержного желания. Она обняла его и притянула к себе.
   Ройал вошел в нее с такой силой, что она закричала. Но тут же, не отпуская Антонию, он перекатился на спину, и она оказалась на нем. Охваченной страстью Антонии ничего не надо было подсказывать. Она тотчас принялась за дело, и во второй раз за эту ночь их возгласы облегчения слились в единый крик.
   Не разжимая объятий, они долго лежали, прежде чем обрели возможность говорить. Их истомленные тела все еще трепетали.
   — Невероятно! — прошептал Ройал, нарушив тишину.
   — Да, наверное, лучше не бывает, — отозвалась Антония.
   — Мы можем проверить. Но ты лучшая на свете любовница.
   Она улыбнулась. Его слова доставили Антонии удовольствие, но и разочаровали ее. Она предпочла бы, чтобы Ройал думал о ней как о любимой женщине, а не только как о любовнице. Что ж, нельзя требовать от человека больше, чем он способен дать. Она получила больше, чем ожидала. И должна удовлетвориться этим.

Глава 16

   — Пошевеливайся, лентяйка!
   Антония открыла глаза и недовольно взглянула на улыбающегося Ройала. Впервые за последние три месяца она спала на мягкой постели, и ей ужасно не хотелось пробуждаться.
   — Уходи. Я хочу спать.
   Антония положила подушку себе на голову. Ройал убрал подушку.
   — Вставай. И побыстрее. Разве ты не хочешь посмотреть город?
   — А что там смотреть? Салуны, бордели, тюрьма и магазины. Все это я и раньше видела.
   — Увидишь еще раз. Вставай и готовься. Я пойду закажу завтрак. И поспеши, а то он остынет.
   Ройал ушел.
   Что ж, нет смысла оставаться в постели, если уж он ее разбудил. Антония встала и принялась за свои утренние дела.
   Поразмыслив, она решила надеть блузку и юбку. Женщины гринго обычно не носят такую одежду, но у нее не было ничего, кроме брюк. Если Ройал намерен взять ее на прогулку в город, она сделает ему приятное и наденет платье. Он привык видеть Антонию в брюках, но она знала, что в юбке нравится ему больше.
   Антония уже собиралась выйти из комнаты, но в последний момент надела пояс с револьвером. Один из людей Рауля проник в их комнату прошлой ночью. Значит, нельзя оставаться безоружной.
   Ройал поднял голову и посмотрел на Антонию, когда она вошла в обеденный зал отеля. Он улыбнулся, увидев, что Антония в женском наряде и причесала волосы точно так, как на празднике. Но едва она приблизилась, Ройал заметил револьвер.
   — А это зачем?
   — Револьвер? — Антония села за стол и улыбнулась Коулу и Джастину.
   — Да, револьвер. Мы же только прогуляемся по городу.
   — Однако прошлой ночью мы заснули, а один из псов Рауля отыскал нас. Я вспомнила об этом и взяла револьвер. Рауль рядом, и лучше проявить осторожность.
   — Пожалуй, ты права. Кофе?
   — Конечно. А где же Томас? Коул и Джастин переглянулись.
   — Он вернулся в салун, — ответил Коул.
   — Тогда ему придется заплатить девушке, а Томас говорил мне, что никогда не платит за это самое дело. Неужели он действительно вернулся в салун?
   — С какой стати ты интересуешься личной жизнью Томаса? — спросил Ройал.
   — Иногда лучше не знать, чем занимается Томас, но он часто напрашивается на неприятности, связываясь с женами полицейских, хозяйскими дочками и даже с супругой начальника полицейского участка. — Антония покачала головой. — Его когда-нибудь застрелят.
   И тут она увидела Томаса, весело улыбавшегося им.
   — Если он снова собирается в салун, то не задержится здесь надолго.
   — А, кофе, — оживился Томас, садясь за стол.
   — Чем ты занимался? — строго осведомилась Антония.
   — Разве у мужчины не может быть личных дел, крошка?
   — Может, только если у дамы нет ревнивого мужа.
   — У нее нет, поэтому успокойся.
   Антония занялась завтраком. Во время перегона скота они питались неплохо, но та еда не шла ни в какое сравнение с тем, к чему она привыкла, живя на ранчо у Ройала.
   Увидев, что Оро столкнулся в холле с плотным и очень сердитым мужчиной, Антония сказала:
   — Ну, Томас?
   — Что, дорогая?
   — Ты говорил, что ревнивого мужа нет?
   — Да.
   — Понятно. Значит, это брат или отец. По-моему, этот человек собирается избить Оро.
   Томас бросился в холл, и все рассмеялись, предвидя крупный скандал. Но все быстро закончилось благодаря появлению пухлой брюнетки и стройной блондинки. Эти женщины увели плотного мужчину, а Томас, следуя за ухмыляющимся Оро, вернулся в обеденный зал.
   — Она чуть не разодрала мне лицо, — сообщил Оро, садясь за стол. — Ты что, не мог найти хорошенькую незамужнюю сироту?
   — Так я и нашел, Оро, а ты все недоволен.
   — Девушки из монастыря! О Боже! Уж лучше пусть меня изобьют или пристрелят, чем я стану связываться с монашками или священниками.
   — Антония, пошли, — сказал Ройал.
   — Но я хочу послушать.
   — Полагаю, что ты не раз уже слышала такое.
   — Пожалуй, да. — Она оперлась на его руку, и они вышли. — Томас развлекается, а Оро всегда приходится за него отдуваться.
   — А иначе не бывает?
   — Нет. Оро ходит в салуны и к проституткам. Он думает, что не сумеет соблазнить приличную женщину, как Томас.
   — И чем же лучше мужчина, который берет девушек в салуне?
   — Он поступает так только потому, что жалеет их, но они не очень-то ценят это. Поэтому ситуация с Патрицией создает ему трудности. Она хочет его, но не соблазняет. Другие женщины тоже хотят его, но он не замечал этого. До Патриции.
   — Странно, что близнецы такие разные.
   — Во многом они очень похожи. Когда Томас встретит свою женщину, он поведет себя точно так же, как Оро с Патрицией. Он все ей отдаст.
   — Или прогонит, если решит, что так будет лучше?
   — Возможно.
   — Но ты же не можешь судить о нем, как мужчина?
   — Хотелось бы. Ты кажешься мне честным и свободным от предрассудков, но даже Мария не уверена, что Оро и Патриции следует быть вместе. Едва ли и ты понимаешь, чем им это грозит.
   — Я прекрасно знаю, что будет. Однако многие наши друзья и соседи — здравомыслящие люди, поэтому не обратят на это внимания. Они смирятся с этим.
   — Хорошо, что у Патриции большая семья. Ее поддержат. А что это за дом?
   — Банк. Давай зайдем.
   — Нет. Я подожду здесь. Когда я захожу в банк, у меня возникает неодолимое желание сунуть револьвер под нос клерку и потребовать деньги.
   Ройал улыбнулся:
   — Ну, ладно, я вернусь через несколько минут.
   Прислонившись к стене, Антония разглядывала прохожих. Респектабельные граждане явно не отваживались разгуливать по улицам после захода солнца. Антония! также заметила, что все они останавливаются как бы у невидимой линии, никогда не пересекая ее. По ту сторону от этой линии располагались салуны, публичные дома и гуляли ковбои. Очевидно, при свете дня они не вторгались на эту территорию.
   — Ах, сеньорита! Вы одна? — спросил кто-то заплетающимся языком.
   Антония поморщилась, когда подвыпивший и неопрятный ковбой обнял ее за плечи. Когда она попыталась высвободиться, он усилил хватку, а его дружки расхохотались. Антония поняла, что попала в неприятное положение.
   — Я не одна, — сказала она. — Мой мужчина зашел в банк.
   — А она блондиночка и с голубыми глазками, — заметил один из пьяных дружков ковбоя. — Ты уверен, что она сеньорита, Джой?
   — Наверняка. Ни одна белая женщина не напялит на себя такую дурацкую одежду.
   — Отпусти меня, — потребовала Антония, раздраженная его наглостью. — Мой мужчина скоро вернется.
   — Ну, дорогая, со стариком Джоем ты не соскучишься. Я не оставлю тебя одну возле банка. — Он потянул ее в сторону салуна. — Пойдем, красотка, я и мои друзья покажем тебе забавные штучки.
   Круто повернувшись, Антония выхватила револьвер и холодно улыбнулась. Ковбой побледнел, когда она сунула дуло ему в пах.
   — Если не отпустишь меня, тебе нечем будет показывать мне твои штучки, гринго.
   — Эй, Джой, ты в порядке?
   — Скажи своим друзьям, чтобы они оставались на месте, — приказала Антония.
   — Не двигайтесь, — пробормотал ковбой.
   Ройал вышел из банка, и его охватила ярость, когда он увидел, как ковбой обнимает Антонию. Он не понимал, что произошло. Антония стояла спокойно, и Ройала удивило, что у ковбоя такой испуганный вид.
   — У тебя неприятности, дорогая? — тихо спросил он.
   — Иисусе, мистер, только не напугайте ее, — прохрипел ковбой, не спуская взгляда с револьвера Антонии.
   Ройал рассмеялся:
   — А, теперь я вижу, что у тебя все под контролем.
   — Да. Эти люди собирались уходить.
   Она убрала револьвер в кобуру, а ковбой и его дружки пустились наутек.
   Ройал обнял ее за плечи:
   — Ты лишила меня удовольствия защитить тебя. Она усмехнулась.
   — Хотел дать ему по носу?
   — Что-то в этом роде. Вижу, тебя нельзя оставлять одну.
   — Ковбой принял меня за «сеньориту», то есть за шлюху, и решил утащить с собой.
   Ройал обнял Антонию покрепче, как бы говоря, что понимает ее. Мексиканская деревенская одежда Антонии привлекала внимание. Его удивило, что ее светлые волосы и голубые глаза не остановили этих ковбоев. Впрочем, как не каждая мексиканская девушка — шлюха, так не каждая англоамериканка — леди. Ройал встречал мексиканских шлюх, воспитанных куда лучше, чем некоторые леди.
   — Нам надо зайти к шерифу, — сказал он.
   — Зачем?
   — Возможно, он что-нибудь выяснил насчет того парня.
   — Да. Вдруг тот что-то припомнил?
   — Кстати, Антония, по-твоему, хорошо пугать парней, угрожая искалечить им это самое место?
   — А что, это тебя нервирует, гринго?
   — Мне это кажется немного… порочным.
   — Меня это мало беспокоит.
   — Мы с шерифом основательно попотели из-за тебя прошлой ночью.
   — В том-то и штука. Хуан учил меня действовать так, чтобы все походило на правду. Он говорил, что для мужчины самое страшное — перестать быть мужчиной. Хуан считал, что это — самое слабое место у мужчины. И не только на теле, но и в голове. Однако если это пугает тебя, дорогой, я подумаю о чем-нибудь еще.
   — Нет. Делай то, что необходимо для твоей безопасности. Ройал заметил удивление шерифа, когда тот увидел их.
   Вдруг Антония разыскивается властями? Они сейчас далеко от бандитской территории, но объявления о разыскиваемых людях с каждым годом распространяются все дальше и дальше.
   — Удивительно, что вы оба зашли ко мне, — сказал шериф.
   — Мы хотели узнать, не сообщил ли чего-нибудь задержанный парень.
   — Нет, он уже ничего не сообщит, — ответил шериф, направляясь к подвалу и приглашая Антонию и Ройала следовать за ним. — Думаю, вы об этом ничего не знаете?
   Незачем было заглядывать под накинутое на тело одеяло, чтобы понять: бандит мертв. Судя по тому, что все вокруг было залито кровью, его подло прикончили. Антонии стало не по себе.
   — Рауль, — прошептала она, попятившись.
   — Ты в порядке, Антония? — тихо спросил Ройал.
   — Мне нехорошо, но это сейчас пройдет.
   — Вы что-то сказали, мэм? — спросил шериф, садясь за свой стол.
   — Присядь, Антония, — попросил ее Ройал. — Ты побледнела. Я сам отвечу на все вопросы.
   Она села, удивляясь тому, что так расчувствовалась. Для нее смерть была не в новинку, но она умела сдерживать себя. Может, это общение с Ройалом так подействовало на нее?
   — Я слышал это имя, — настаивал шериф.
   — Конечно, слышали, — согласился Ройал. — Рауль.
   Рауль Мендес. Вам знакомо это имя? — Да, черт возьми. Но его нет в наших местах. Так говорили ковбои.
   — Боюсь, на этот раз Мендес здесь.
   — Здесь? — Шериф нахмурился.
   — Я тоже удивлен, что он забрался так далеко от границы, однако Мендес здесь.
   — Он выслеживал вас. Так вы заявили прошлой ночью.
   — Мендес следит за нами, кто-то платит ему за это, — согласился Ройал.
   — Кто же?
   — Вот это я и стараюсь узнать. Но пока мне не везло. А как это случилось?
   — Кто-то подошел к окну подвала. Этот дурак вообразил, что его хотят спасти. Они пристрелили его. Из револьвера чертовски крупного калибра. Я только слышал, как он закричал, а потом прогремел выстрел. Прибежав сюда, я увидел, что все в крови. Выстрелили ему прямо в лицо. Не оставили никаких следов. Я жду того, кто будет хоронить его. Он что, был мексиканский бандит? — Шериф вытащил дорогие часы.
   — Да, — ответила Антония, — я видела этого парня с Раулем, но не знаю его имени.
   — Откуда вам знать имена, мэм?
   — Я же говорила, что знаю этих людей. Я из Мексики.
   — Ах вот что! А его звали, случайно, не Дуглас Саундерс?
   — Нет.
   — А вы не видели того, кто называет себя Саундерсом, а?
   — Нет, шериф. Ройал?
   — Нет, — ответил Ройал. — Нашли часы на нем?
   — Ну да, — признался шериф. — Он все равно украл их.
   Шериф убрал часы в карман, и Антония едва не рассмеялась. Ройал бросил на нее укоризненный взгляд, затем посмотрел на шерифа.
   — А может, часы лучше было бы оставить на трупе, сэр?
   — Зачем? Они ему уже не понадобятся. Мне же нужны новые часы. А вот если вы встретите человека по имени Саундерс, бывшего владельца этих часов, пошлите его ко мне. Я верну их ему. Но не отдам часы этому проклятому похоронщику. Они самые большие воры. Вы не сделали ничего такого, — продолжал он, — чтобы я должен был выслать вас из города или арестовать. Но вы приносите мне лишние заботы и неприятности и привлекаете к себе всяких проходимцев из Техаса. Люди этого Мендеса следят за вами. Да и он сам наверняка будет преследовать вас, когда вы отправитесь домой.
   — Да. — Антония поднялась и подошла к Ройалу.
   — Ну и когда же вы уезжаете? — строго осведомился шериф.
   Когда они шли от шерифа, Антония заметила, что Ройал рассержен. Она едва поспевала за ним, а он не сказал ни слова, пока вдруг не остановился перед витриной магазина.
   — Шериф впервые попросил меня оставить город, — пробормотал Ройал.
   — Он лишь спросил, когда ты уедешь, — возразила Антония.
   — Он предложил бы нам уехать, если бы я не сказал ему, что мы собираемся в обратный путь завтра утром.
   — Да, но шериф не требовал, чтобы мы уехали. Он только хочет, чтобы Мендес убрался отсюда.
   — Мендес пойдет за нами. Ну а что ты скажешь насчет вон той шляпки в витрине?
   — Забавная.
   — Забавная? Это последняя парижская мода.
   — А зачем она нужна?
   Настроение Ройала постепенно улучшалось, и Антония радовалась этому. Приятно хоть на время забыть о заботах и опасностях. То, что Ройал проявлял к ней внимание, смущало Антонию, хотя и нравилось ей. Она даже позволила ему купить для нее эту фривольную шляпку.
   Ночью, когда они, обнимая друг друга, предвкушали новые любовные утехи, Антония вдруг подумала, что им удалось преодолеть барьер, когда-то их разъединивший. Лежа в постели, они долго говорили о своих отношениях. Их примирение произошло в тот момент, когда открылась правда насчет Оро и Патриции. До тех пор Ройал не верил ей. Она ударила его.
   — Ой! — Ройал сел, потирая ушибленную руку. — За что?
   — Когда ты начнешь доверять мне?
   — О чем ты? — спросил озадаченный Ройал.
   — Об Оро. Я же говорила тебе, что не могу быть с человеком, считающим меня лгуньей. А ты так и не извинился передо мной. Ты вообще ничего не говорил об этом.
   — Антония, я поверил тебе еще до этого.
   — Я не заметила.
   — Я думал об этом еще до той схватки в скалах, с того дня, когда ты купалась. Я понял, что ты никогда не лгала мне. И решил перестать злиться.
   — И ты увидел, что я не лгала? Антония обняла его.
   — Да, я понял, что ты не лгала насчет себя и Оро. Однако меня преследовала мысль, что ты что-то скрываешь от меня. Я начал присматриваться к Оро и Патриции и тогда все понял.
   — Ах, вот в чем дело! О'кей, я согласна на компромисс.
   — Согласна на компромисс?
   — Да. По твоим словам, ты верил, что я не лгу, но полностью не доверял мне. Это можно понять. Ладно, теперь все в порядке. Я готова на компромисс, как мне советовал Томас. Я заслужила награду?
   — Называй это наградой или как хочешь. Но ты все равно получишь это.
   — Да?
   — Да. Путь домой будет трудным. Мы будем спешить и не найдем укромного местечка.
   — Ах, как жаль! И у меня не будет такой мягкой постели. — Антония усмехнулась, когда Ройал перевернул ее на спину. — Ты имеешь в виду не постель, дорогой?
   — Нет, не постель. Позволь показать тебе, что я имею в виду.
   — Очень неплохая мысль.
   Антония тщетно пыталась оттолкнуть руку, которая трепала ее за плечо.
   — Уходи прочь.
   — Я мечтал бы остаться с тобой в постели, дорогая, но нам пора уезжать.
   — Ох! — Антония томно посмотрела на Ройала. — Пора ехать обратно?
   — Боюсь, так. Если ты поспешишь, мы успеем хорошо позавтракать. И сразу же отправимся назад.
   — Сейчас оденусь. Ты знаешь, что мне по вкусу.
   — Я знаю, что тебе по вкусу, но вместо этого придется заказать завтрак.
   Антония засмеялась и, как только Ройал вышел, вскочила с кровати. И тут же снова легла, потому что у нее закружилась голова. Когда неприятные ощущения прошли, Антония поднялась. Состояние не улучшалось. Придется обратиться к доктору, когда они вернутся на ранчо.