Хауэлл Ханна. Вкус огня

   Уступив внезапному порыву, Антония поцеловала Ройала. И тут же оказалась в его объятиях. Когда он вдруг отстранил ее, Антония была очень разочарована. Но все же она видела, что Ройал желает ее так же страстно, как и прежде.
   — Так мы поженимся?
   — Ты предлагаешь это не только потому, что у нас будет ребенок?
   — Нет, хотя я солгал бы, утверждая, что это не имеет значения. Я хочу, чтобы ребенок носил мое имя. Не знаю, как сказать…
   — Ты сказал вполне достаточно. Я принимаю твое предложение. Мы поженимся. Но когда?
   — В субботу. Это ближайший день, когда сможет прибыть священник.
   — Ты уже попросил его приехать?
   Ройал понял, о чем она подумала.
   — Я был уверен в том, что не позволю тебе сказать «нет».
   — И когда же ты пригласил священника?
   — Неделю назад.
   — Почему же ты так долго не решался сделать мне предложение?
   — Трусил.
   — Боялся меня? — удивилась Антония.
   — Да, боялся, что мне не удастся убедить тебя.
   — Не удастся, но почему?
   — Не знаю. Ты хочешь еще о чем-то спросить меня?
   — Да. — Антония глубоко вздохнула. Спросить его об этом было куда тяжелее, чем встретиться лицом к лицу со всей бандой Рауля. — Это будет настоящий брак?
   — Я не совсем понимаю, почему ты об этом спрашиваешь, но скажу тебе, как вижу наше будущее. Мы будем делить с тобой постель, вместе работать, вместе радоваться нашим успехам, иметь детей…
   — Может, я сначала рожу этого, первого? — усмехнулась Антония.
   — Не возражаю.
   — Как благородно!
   — Так на чем я остановился?
   — На детях.
   — Ах да! Мы будем радоваться, наблюдая, как растут наши дети, и, — он строго посмотрел на нее, — ты не сделаешь ни одной попытки удрать с каким-нибудь смазливым молодым человеком.
   — Но никаких салунов. Или Луизы. И никаких прогулок на сторону.
   — Нет, но какой у тебя ужасный язык! Что значит «прогулок на сторону»?
   — Томас говорит, что многие женщины жалуются на неверность мужей.
   — И он из жалости тащит их к себе в кровать.
   — Да.
   — Этот парень добьется того, что его когда-нибудь пристрелят!
   — Во всяком случае, у него неплохие шансы на это.
   — Ну, хватит обсуждать проделки Томаса! Мне осталось ждать еще целых два дня!
   — Да. Два дня. Мне надо поговорить с Патрицией и Марией. — Антония подошла к двери и обернулась: — А ты пойди поиграй в карты с О'Нилом, — предложила она и поспешила вниз.
   Патриция, Мария и Роза обрадовались этой новости, и это было очень приятно Антонии. Чем лучше они принимают ее, чем большее место в жизни Ройала она займет, тем надежнее будет их брак.
   Остаток дня Антония посвятила приготовлениям к свадьбе. Из-за недостатка времени, а также потому, что ее беременность была уже заметна, они решили сыграть свадьбу на ранчо и пригласить только самых близких друзей. Ройал чувствовал себя виноватым, но Антония убедила его в том, что для нее это не имеет значения.
   Добравшись наконец до кровати, Антония так и не смогла уснуть. Услышав тихий стук в дверь, она совсем разволновалась, поэтому была немного разочарована, когда вместо Ройала увидела Патрицию. Ей хотелось бы провести ночь, занимаясь любовью, но и дружеский разговор был тоже приятен. Может, это поможет ей заснуть. Интересно, что скажет Патриция?
   — Я не была уверена, что ты одна. — Патриция, покраснев, присела к ней на кровать.
   — Ах, Ройал такой джентльмен! Он сказал, что наша брачная ночь должна быть какой-то особенной.
   — Что ж, это он неплохо придумал.
   — Ты удивлена? Думаешь, твой брат не будет хорош в эту ночь?
   — Трудно думать о брате как о любовнике, или романтике, или что-то в этом роде. Брат, особенно старший, всегда говорил, чтобы я не болтала лишнего и не путалась под ногами. А у меня было четверо братьев и все старше меня.
   — Один из них погиб на войне?
   — Да, — вздохнула Патриция. — Дентон. Он был следующим после Ройала. Это так печально. Я понимала, что это чудо, когда трое вернулись домой целыми и невредимыми. Странно, но я не чувствовала неприязни ни к одному из братьев, как это часто бывает у сестер. Я молилась за всех них. Самое страшное — что Дентон пропал без вести.
   — Откуда же ты знаешь, что он погиб?
   — На том месте, где видели Дентона, оказалась большая воронка и лежала его убитая лошадь. Что же нам оставалось думать? А ты, Антония, уверена в том, что поступаешь правильно? Ты любишь Ройала?
   — Да, очень люблю, но если ты скажешь ему об этом, я прибью тебя.
   — А ты сама ничего не говорила ему?
   — Нет. Но и Ройал не говорил мне таких слов.
   — Поэтому и ты не можешь их сказать?
   — Конечно. Как по-твоему, наша любовь похожа на ту, что у тебя с Оро?
   — Не знаю. А может, это все из-за ребенка?
   — И да и нет. Я не уверена, что он предложил бы мне выйти за него замуж, но теперь, когда я жду ребенка, Ройал сделал это. Хочет, чтобы ребенок носил его имя.
   — Но он хочет и тебя.
   — Наверное. — Антония пожала плечами. — В нем еще сохранился огонь.
   — Почему ты так спокойно ко всему относишься?
   — А о чем мне беспокоиться?
   — Ты выходишь замуж, и это очень романтично, а у тебя все не так! Ведь это же навсегда!
   — А что, вы с Оро не можете оторвать друг от друга влюбленных взглядов? Сомневаюсь. Ах, Магнифико! — Антония почесала за ухом подросшего щенка, когда тот забрался к ней на кровать. — Плохо одному под кроватью?
   — Он будет крупной собакой, — улыбнулась Патриция. — Магнифико и сейчас большой. Но послушай, Антония. Я вовсе не такая дурочка, чтобы думать, будто вся жизнь — это только любовь.
   — Знаю. Мне тоже хотелось бы быть пылкой невестой, и я жалею, что это не удалось. До того как я убежала и угодила в руки Рауля, я надеялась. Собиралась сказать Ройалу о ребенке. Мне казалось, что я хорошо его знаю и мы с ним поженимся не только из-за ребенка. Кроме страсти, есть и другие чувства, уверена.
   — Как, ты все еще уверена в этом?
   — Да, хотя теперь начинаю сомневаться.
   — Я тоже сомневалась в Оро, в себе самой, да и во всем. Это потому, что брак — навсегда.
   — Да. Навсегда, на всю жизнь, а я не знаю, будет ли Ройал любить меня столько лет. Может, это глупо?
   — Совсем не глупо, — отозвалась Патриция.
   — Вечная любовь — это единственное, чего он мне не предложил. Ройал даже говорил о верности. Нелепо жаловаться на то, чего не имеешь.
   — О чем ты?
   — Я боюсь все испортить. Обвинять Ройала в том, что я отдала ему свою любовь и ничего не получила взамен, неправильно. Он питает ко мне какие-то чувства.
   — Еще бы! Знаешь, что было с ним, когда ты ушла отсюда? Ройалу было еще хуже от того, что он сознавал свою вину.
   — Ройал должен был все сказать мне, и он это знает. Впрочем, теперь все забыто.
   — Едва ли он сможет забыть, — возразила Патриция. — Или простить себе то, что виноват в твоих мучениях. Тебя подвергли страшным пыткам. Такое нельзя забыть.
   — Попытаюсь. Я никогда не говорила Ройалу, какой мерзавец Рауль. А вот я знаю такое, что ни Ройалу, ни Коулу не известно. Может, они и не стали бы слушать мои рассказы о Рауле, потому что в это трудно поверить. Ройал и не подозревал, что со мной такое случится. А мы с Томасом проявили беспечность и заплатили за свою глупость. Обычно мы с ним очень осторожны и все замечаем. Но только не в этот раз.
   — Ты была очень подавлена.
   — Это не оправдание. Если бы мы были бдительны, как всегда, то меня бы не схватили, а его не ранили. И я не оказалась бы так близко к ужасной смерти. Этого урока я никогда не забуду. — Внимательно посмотрев на Патрицию, Антония осторожно спросила: — А теперь, когда я рассказала тебе обо всем, признайся, чика, вы с Оро уже занимались любовью?
   Патриция, вспыхнув, покачала головой:
   — Ты же знаешь, он ранен. А после поездки верхом ему стало хуже.
   — Оро, наверное, стал очень раздражительным?
   — Очень. Хотя я частенько ловлю на себе его жадный взгляд.
   Антония рассмеялась:
   — Оро думает о том, что я однажды сказала ему, но, боюсь, он плохо слушал. Я еще раз скажу ему.
   Когда Патриция ушла, Антония легла и тихо рассмеялась. Патриция была очень смущена и заинтригована. Оро удивится, узнав, что Патриция хочет его. Антония не сомневалась: Патриция и Оро будут любить друг друга этой ночью, а вот ей придется довольствоваться обществом Магнифико.
   Она твердо решила не делать глупостей. Ройал прав. Короткий период воздержания сделает их брачную ночь особенной. Они уже давно близки, поэтому не смогут чувствовать себя как новобрачные. Но зато вновь обретут то, что чуть не потеряли навсегда.
   Разговор с Патрицией помог Антонии заснуть. Но перед тем как забыться сном, она подумала, что, возможно, Патриция права. Надо признаться Ройалу в том, что она любит его. А что, если этим она поставит Ройала в трудное положение и он почувствует себя виновным, что не может ответить ей тем же? Нет, решила Антония, с этим лучше потерпеть. Может, когда-нибудь ей повезет и в один прекрасный день она свободно признается Ройалу в любви.

Глава 26

   Антония едва верила в то, что через час предстанет перед священником вместе с Ройалом. Ей казалось, что она не поверит во все до конца, пока не будут произнесены клятвы.
   Антония посмотрела на три небольших надгробных камня на маленьком семейном кладбище. Сегодня и она станет членом этой семьи. Никогда больше ей не придется проводить каждую ночь на новом месте или называть домом маленькую деревню, где родился Хуан, и то лишь потому, что они останавливались там чаще, чем в других местах. Здесь будет ее настоящий дом. Здесь они с Ройалом будут жить, рожать детей, растить их, здесь они состарятся и умрут. Эти мысли были приятны Антонии, но и пугали ее. К такой жизни придется приспосабливаться.
   Вдруг она напряглась, и ее рука скользнула через разрез в юбке к ножу, прикрепленному к бедру. Антония услышала сзади звук шагов, и ей показалось, что кто-то крадется к ней. Она быстро обернулась и выхватила нож, готовая к схватке. Перед ней стоял высокий молодой человек и удивленно смотрел на нее зелеными глазами. Усмехнувшись, он поднял руки.
   — Спокойно, дорогая. Спокойно. Я не причиню вам вреда. Однако никогда я не встречал женщин, действующих так расторопно, как вы.
   — А что вы здесь делаете? — Антония жестом приказала ему отдать ей револьвер. — Медленно и спокойно, сеньор.
   — Черт возьми, леди, я не собираюсь воевать с дамами. — Он осторожно вынул револьвер из кобуры.
   — Теперь нет. Я спросила: что вы тут делаете?
   — Это длинная история. Но рассудите сами, станет ли головорез таскать с собой своего ребенка?
   Молодой человек отступил в сторону, и Антония увидела позади него на земле корзину. Две маленькие тонкие ручки старались поймать падающие листья. Не спуская с мужчины глаз, Антония приблизилась к корзине и заглянула в нее.
   — Девочка или мальчик? — спросила она, пряча нож.
   — Мальчик, его зовут Камден. Мой револьвер?
   — Пока нет, сеньор.
   — А вы не очень-то доверчивы.
   — Так и есть. Здесь случилось много бед. Надеюсь, они позади, но…
   — И из-за этих бед погибли старшие Бенкрофты?
   — Да. — Антония увидела, что это известие глубоко опечалило его. Такое горе едва ли почувствует посторонний, услышав о гибели людей. — И их сын тоже. На войне. — Она улыбнулась, когда ребенок схватил ее за палец. — А он сильный. Где его мать?
   — Она умерла при родах. Долго была больна, — поспешно добавил молодой человек, посмотрев на ее живот.
   — Не беспокойтесь, сеньор. Я понимаю, что есть и такая опасность. И справлюсь с ней. Мне очень жаль, что вашей жене это не удалось.
   — А остальные Бенкрофты? — Они в порядке.
   — А что здесь происходит? Приезжают гости?
   — Я выхожу замуж.
   Его улыбка напомнила ей Ройала.
   — Немного поздновато идти к алтарю, верно?
   — Совсем немного, — улыбнулась в ответ Антония.
   — А за кого вы выходите?
   — За Ройала.
   — Да, он затянул с этим.
   И вдруг она поняла, кто стоит перед ней. Этот человек был очень похож на Ройала, только на правой щеке у него был глубокий шрам. Антония пригляделась к нему внимательнее.
   — Кажется, вы тоже слишком задержались. Война кончилась в шестьдесят пятом году.
   — А битва при Геттисберге даже раньше. Будто прошел целый век, — прошептал он. — А как вы догадались?
   — По виду.
   — Что, у нас, у Бенкрофтов, какой-то особый вид?
   — Да. И еще я знаю, что вас там нет. — Антония указала на третий надгробный камень.
   — Но я был на волосок от этого.
   — Думаю, вам лучше пройти в дом.
   — Я надеялся, что там будут только члены семьи.
   — Очень немного чужих. Свадьбу пришлось устроить срочно. Было много раздумий, кроме того, здесь произошли события, после которых мне пришлось залечивать раны. Идемте. — Антония взяла корзину. — Я понесу ребенка.
   Он все еще колебался, но Антония взяла его за руку и потянула за собой.
   — Нечего вам тут прятаться.
   — Это будет для них неожиданностью.
   — Да, но они могут и рассердиться, ведь вы не давали о себе знать. Все считают вас погибшим.
   — Меня взрывом сбросило с лошади, и я потерял память.
   — Надолго?
   — Моя жена не хотела, чтобы я вспоминал. Она все знала, но не говорила мне, пока не поняла, что умирает.
   — И вы не простили ее?
   — Нет, хотя я ее понимал. — Он вздохнул и посмотрел на ребенка: — Кроме того, она подарила мне Камдена. А кто вы?
   — Антония Нейман Рамирес.
   — Черт побери, но вы не похожи на мексиканку.
   — А я и не мексиканка по рождению. Меня воспитал мексиканец.
   Они вошли на веранду, и Антония увидела, что ему не по себе.
   — Пройдите в дом, — пригласила она.
   — Но это может помешать вашей свадьбе.
   — Нет, только немного задержит. А вот и Ройал. Он, наверное, подумал, что я снова собралась убежать.
   — И часто вы убегали?
   — Нет, всего один раз. — Антония улыбнулась, когда Ройал распахнул дверь и посмотрел на нее. — А вот и я.
   — Где ты была?
   — Гуляла.
   — А это что такое? — спросил Ройал, взглянув на дитя.
   — Ребенок. Не мой. Я пока еще только готовлюсь.
   — Очень забавно, Тони.
   — Ребенок его.
   — Я как раз хотел спросить о нем. — Посмотрев на мужчину, который стоял рядом с Антонией, Ройал побледнел: — Иисусе!
   — Воскрешение из мертвых, — пробормотала Антония. — Это тот, которого собрали по кусочкам?
   — Невероятно! — прошептал Ройал, прикоснувшись к брату, которого долгие годы считал погибшим.
   — Почему же? Ты ведь потерял его след. Вот поэтому так все и получилось. — Антония видела, что Ройал очень взволнован. — Разве так уж трудно поверить?
   — Это в самом деле ты, Дентон?
   Антония почувствовала, что о ней забыли. Ройал потянул брата в дом, она последовала за ними. Как только раздались радостные возгласы, Антония увела Марию из комнаты. Скоро понадобятся напитки, да и дитя Дентона требовало внимания. Антония хотела, сделав все необходимое, услышать рассказ Дентона.
   Вернувшись в гостиную, Антония поставила на стол напитки и бокалы, потом подошла к Ройалу. Он посадил ее рядом с собой и обнял. Заметив, как Ройал взволнован, она взяла его за руку. Сейчас все забыли о предстоящей свадьбе, но Антония ничуть не обиделась. Это произошло по очень веской причине.
   — Черт побери, Дентон, мы искали тебя повсюду! — сказал Коул. — Несколько раз возвращались и снова искали.
   — Да, меня чуть не похоронили, — объяснил Дентон. — Даже похоронная команда не нашла меня, хотя долго искала.
   — Так кто же нашел тебя?
   — Старый фермер и его дочь Элизабет. Он искал своего сына. И нашел его мертвым. Это убило старика. И менее чем через неделю он умер.
   — А Элизабет позаботилась о тебе? — спросила Патриция дрожащим от волнения голосом.
   — Да, Патти, и это длилось долго, потому что я очень медленно выздоравливал. — Он дотронулся до шрама на лице. — Это один из многих, да еще я немного прихрамываю.
   — Почему же ты не дал нам знать о себе? — удивился Ройал.
   — Я не знал, кто я и кому надо послать весточку. — Дентон покачал головой. — Когда меня сбило взрывом с лошади, я потерял память. Временами вспоминал какие-то обрывки, но они ничего не говорили мне. Ясно было одно: я солдат, которому не повезло. Только и всего.
   — И ты совсем ничего не мог вспомнить? — Джастин наклонился вперед.
   — Ничего значительного. Я старался соединить обрывки воспоминаний, но ничего не получалось, и я перестал мучить себя.
   — И когда же ты все вспомнил? — спросил Ройал.
   — Когда Элизабет сказала мне то, что скрывала от меня. Понимаешь, я женился на ней прежде, чем окончательно поправился. — Дентон огляделся, увидел корзину и взял на руки ребенка: — Камден Бенкрофт.
   Антония заметила его гордость, и ей страстно захотелось поскорее увидеть Ройала с их ребенком. Она понимала: что бы между ними ни произошло, это не повлияет на чувства Ройала к малышу.
   — А где Элизабет теперь? — поинтересовалась Патриция.
   — Умерла, Патти.
   — Мне так жаль!..
   — Мне тоже, — мягко ответил Дентон. — Я женился на ней потому, что она была для меня всем. Это трудно объяснить. Одиночество особенно тяжело, если человек не знает, кто он такой и кем был раньше. У меня была только Элизабет. Она звала меня Джоном.
   — Как же ты все вспомнил? — спросил Джастин.
   — Элизабет заболела после родов. — Дентон осторожно положил сына в корзину. — Она понимала, что умирает. Вот тогда-то она и сказала мне, что сделала. Элизабет с самого начала знала, кто я такой, но ей стукнуло тридцать два года, она не была замужем и, когда отец и брат скончались, осталась совсем одна. Поняв, что я потерял память, Элизабет решила начать со мной новую жизнь.
   — Но это ужасно! — воскликнула Патриция.
   — Да, Патти, дорогая, так и есть, но со временем я стал лучше понимать ее. — Дентон вздохнул и покачал головой. — Так или иначе Элизабет собрала все, что относилось к моей прошлой жизни, сложила это в коробку и закопала ее. А мне сказала, что похоронная команда начисто обобрала меня и взяла все ценное. Она даже срезала пуговицы с моей униформы, чтобы сделать более правдоподобной свою историю. Потом я стал отцом, а моя жена, умирая, призналась, что лгала мне. Увидев свои вещи, я все понял. И вот я здесь. Я уехал, похоронив Элизабет.
   Все заговорили разом, обсуждая эту историю. Антония взглянула на Ройала:
   — Думаю, хорошо, что Элизабет умерла.
   — По-твоему, он мог убить ее?
   — Хуже! Дентон мог возненавидеть ее.
   — По-твоему, он сейчас не ненавидит ее?
   — Едва ли. Она умерла, оставив ему сына и сказав правду. Дентон, наверное, понимает, что Элизабет заслуживает сострадания. Она или любила его слишком сильно, или совсем не думала о себе. А теперь он хочет услышать, как ты здесь жил.
   — Антония упомянула о том, что здесь была война. — Дентон оглядел братьев. — А когда умерли мама и папа?
   — Давай начнем сначала, — сказал Ройал. — Коллинзы наняли Рауля Мендеса.
   Антония видела, что их немногочисленные гости слушали Ройала так же внимательно, как и Дентон. Вероятно, они впервые узнали о том, как совершалось это мерзкое дело. Теперь эти новости быстро распространятся. Тем более что Ройал раскрыл кое-что из того, о чем не говорилось на суде над Мэрилин и ее отцом.
   — Черт побери, мне следовало быть здесь и помочь вам! — Дентон сжал кулаки.
   — Хорошо, если бы ты был с нами, — согласился Ройал, — но мы справились.
   — Вижу. Только ты, Ройал, способен оказывать помощь одному бандиту в борьбе против другого.
   — Хуан был бандитом, а Рауль — свинья, — уточнила Антония. — А теперь он — мертвая свинья.
   — И поджаривается в аду, — усмехнулся Оро.
   — Да, а Хуан, Мануэль и Хулио поворачивают вертел.
   — А вы и есть та, кого он украл? — осведомился Дентон.
   — Да, — кивнула Антония, — но он не крал меня. Я осталась одна, и Хуан просто забрал меня.
   — И наша маленькая Патриция вышла замуж, — улыбнулся Дентон, глядя на сестру. — Жаль, что я не попал на свадьбу.
   В этот момент вошли Томас и О'Нил.
   — Эй, я приковылял сюда, чтобы посмотреть на свадьбу. А где же она?
   — О Боже! — Ройал смущенно взглянул на Антонию. — У нас же свадьба!
   — Священник никуда не денется, дорогой, хотя, думаю, нам надо поспешить, потому что он слишком любит пунш. Нельзя же, чтобы он забыл свою речь!
   Ройал встал и подал Антонии руку.
   — Ну а теперь я поведу тебя к венцу, — сказал Оро.
   — Нет уж, лучше я поведу ее, — возразил Томас.
   — Чтобы вы не спорили, это сделаю я, — предложил О'Нил.
   — О Господи, все хотят поскорее сбыть меня с рук! — воскликнула Антония, и все рассмеялись.
   — Постойте, постойте! — Мария бросилась к ней. — Сначала надо кое-что сделать. — И она увела Антонию из комнаты. — Это займет всего одну минуту.
   — Может, нехорошо заставлять их ждать? — сказала Антония, входя в кабинет Ройала. — Когда ты прокралась сюда, Патриция? — удивилась она, увидев, что та ожидала их.
   — Как только Томас спустился к нам. Мы ждали, что ты придешь сюда с прогулки, но ты привела Дентона, и… — Патриция пожала плечами и подала ей платье: — Для невесты.
   Антония онемела, увидев это прекрасное творение из кремовых кружев и шелка, и протянула руку, чтобы прикоснуться к нему.
   — Это для меня? — наконец выдохнула она.
   — У невесты должно быть особенное платье, — заметила Патриция.
   — Но где вы его взяли?
   — Мы с Марией сами сшили это платье.
   — Но вы не могли сделать это за два дня!
   — Конечно, не могли. Мария, помоги мне одеть Антонию.
   — И давно ли вы начали шить его? — осведомилась Антония, когда Патриция и Мария начали раздевать ее.
   — Когда ты вернулась.
   — Но вы же не знали, что я выйду замуж за Ройала!
   — Он сказал нам об этом в тот же день.
   — Почему же Ройал так долго ничего не говорил мне? Уж не вы ли убедили его сделать мне предложение?
   — Нет, нет и нет.
   — Чика, — ласково сказала Мария, — мужчина может раззвонить о своей женитьбе всему свету, но только не той девушке, на которой собрался жениться. Не понимаю почему, но так всегда бывает. Хозяин хотел жениться на тебе. Думаю, даже до того, как узнал о ребенке. Такие вещи надо прощать мужчинам, верно?
   — Антония, — Патриция тщательно оправила на ней платье, — тебе лучше, чем мне, известны чувства Ройала, но я твердо уверена, что он давно хотел жениться на тебе. Ройал не мастер говорить красивые слова. Не то что Оро, который может назвать луну пурпурной. Если бы Ройал умел говорить такие слова, тебе не пришлось бы так волноваться.
   — Я волновалась, поскольку считала, что он даже не хочет их сказать. Я совсем не предполагала, что дело дойдет до свадьбы — боялась, что этого вообще не случится.
   — Ну вот и случилось. Осталось только привести тебя в порядок. У нас есть даже цветы для тебя.
   — Ну, теперь я выгляжу как настоящая невеста.
   — Да. А ты, случайно, не знаешь, куда кто-то ездил вчера? — невинным голосом осведомилась Патриция.
   — Нет, но, наверное, кто-то хотел посмотреть, как повесят Коллинза.
   — К счастью, теперь все это в прошлом.
   — Надеюсь.
   — Ты что, не уверена в этом, Антония?
   — Я временами действительно чувствую себя неуверенно.
   — Но Генри Коллинз мертв, Рауль Мендес тоже, а Мэрилин посадили в тюрьму, — твердо заявила Патриция.
   — Но она жива, — прошептала Антония.
   — А тебе хотелось бы, чтобы она умерла?
   — Не знаю. Вовсе не месть заставляет меня так думать. Я словно слышу, как Хуан говорит мне, что враг опасен до тех пор, пока жив.
   — Это несколько грубовато, не так ли?
   — Нет, — сказала Мария. — Такой человек, как Хуан Рамирес, это знал.
   — Он не имел в виду всех врагов, Патти, — объяснила Антония. — Только таких, как Рауль.
   — А по-твоему, Мэрилин такая же, как Рауль?
   — Да, чика. В Мэрилин есть что-то очень гадкое. — Антония поморщилась. — Она валялась с такой свиньей, как Рауль, да это еще и нравилось ей.
   — Что?! — хором воскликнули Патриция и Мария.
   — Ах, вам не все рассказали! Даже Оро не говорил тебе об этом, Патриция?
   — Он все еще считает меня маленькой девочкой, и это после… — Патриция покраснела.
   — Ага, так ты последовала моему совету?
   Покрасневшая Патриция усадила Антонию в кресло.
   — Ну-ка, посиди здесь. Мы приведем в порядок твои волосы, а ты расскажешь нам, что было в той хижине.
   — Но священник напьется!
   — Если он напьется, мы будем окунать его в лошадиную поилку, пока не протрезвеет. Ну, говори.
   Антония рассказала им все. Мария и Патриция краснели, слушая ее. Закончив, Антония поняла, что Мария не слишком удивлена. Значит, ей было и раньше кое-что известно, а теперь все только подтвердилось. Патриция же выглядела шокированной.
   — Как же я ничего такого в ней не замечала? — воскликнула Патриция.
   — Возможно, заметила бы позже. Мне кажется, ее болезнь со временем становилась бы все серьезнее. Планы Мэрилин срывались, и Рауль удовлетворял ее болезненную страсть. Даже несмотря на хорошие манеры, ей не удалось бы скрывать свой недуг. — Антония нетерпеливо поерзала в кресле. — Я готова? Ведь уже поздно. Ройал наверняка устал от ожидания.
   — Ты готова. У нас нет большого зеркала, но, повернувшись, увидишь кое-что вот в этом маленьком.
   Антония была поражена, увидев свое отражение в настенном зеркале. Вот что значит хорошее платье и прическа! Она не сомневалась, что выглядит не хуже любой леди. И, направившись навстречу Ройалу, Антония подумала, что он не узнает ее.