Хенли Вирджиния. Талисман

   На лицах молодых людей было написано восхищение. Затем вперед выступил Томас, за которым следовали двое смуглых валлийцев.
   – Леди, это Рис и Гоуэн, наши лекари. Вы покажете им, где собирать травы для приготовления вашей зеленой мази? Растительность здесь другая, а нашим валлийским лекарям нужно знать свойства растущих в этой местности трав.
   Джейн колебалась.
   – Бабушка учила меня хранить в тайне свои знания о целебных свойствах растений.
   – Если ты не поделишься своими знаниями с валлийцами, – резонно заметил Томас, – то лорд де Уорен прикажет тебе лечить всех заболевших людей.
   Угроза подействовала так, как и было рассчитано.
   – Я научу ваших лекарей всему, что сама знаю, – неохотно согласилась Джейн. – Но без своего брата Джеймса я не пойду в лес с незнакомыми мужчинами.
   К полудню они набили большие холщовые сумки шотландским чертополохом, алканетом и болиголовом. Джейн послушала, как двое валлийцев разговаривают с Джеймсом, и поняла, что даже внешне они не очень отличаются от ее брата, а их английский был густо пересыпан кельтскими словечками.
   Джейн обратила их внимание на траву, которая, казалось, встречалась повсюду.
   – Это мелисса, одна из двух трав, содержащихся в мази от ожогов.
   – А какая вторая? – спросил Рис.
   – Шотландский чертополох, который тоже в изобилии растет здесь.
   – Головки чертополоха дьявольски колючие. Как ты их собираешь?
   – А, здесь есть один секрет. Если рвать их осторожно, то исколешь пальцы, но когда смело берешься за них, крепко сжимая рукой всю головку, колючки сплющиваются и ощущаются как пух. Давайте я покажу вам.
   Они присели, чтобы перекусить хлебом и сыром, и обмен знаниями продолжился. Валлийцы были поражены тем, как много Джейн знает о травах. Она извлекла из своей холщовой сумки еще одно растение:
   – Вот это полезно при отрыжке.
   – Чтобы вызвать ее или остановить?
   Джейн рассмеялась:
   – Разумеется, чтобы остановить! Кому же может прийти в голову вызывать отрыжку? – Она достала из сумки покрытую листьями ветку. – Это черная ольха. Она избавляет от вшей.
   Рис и Гоуэн ловили каждое ее слово, и к тому времени, когда они вернулись в Дамфрис и проследовали за ней в кладовую замка, на их лицах было написано нескрываемое восхищение юной целительницей.
   Весть о том, что Джейн Лесли вылечила обожженного рыцаря, облетела весь Дамфрис и заставила ее сестер позеленеть от зависти.
   Приехав в Лохмейбен, Линкс с удивлением узнал, что Роберт уже два дня как вернулся в Карлайл. Найджел Брюс отвел де Уорена на одну из арендованных овечьих ферм, где Линкс уплатил за гурт из двух сотен черноголовых овец.
   Он с интересом наблюдал, как Бен и Сим отбирают из огромного стада понравившихся им животных, а затем передают их своим лохматым черно-белым собакам, которые отгоняют овец в загон.
   – Лучше по прибытии в Дамфрис сразу же заклеймить овец, потому что в этих местах часто угоняют скот, – посоветовал Найджел.
   – Англичане? – спросил Линкс.
   – Черта с два англичане! Этим занимаются проклятые шотландцы.
   Линкс де Уорен смерил своих овчаров ледяным взглядом.
   – Я повешу всякого, кто будет пойман на краже овец из Дамфриса. И такое же суровое наказание ждет любого обитателя замка, который осмелится похищать чужой скот.
   Линкс был разочарован отсутствием Роберта. Он не торопился приступать к разговору с Джоком Лесли, потому что хотел узнать мнение своего друга по поводу возможного обручения с дочерью управляющего. Но поразмыслив, Линкс понял, что уже принял решение.
   – Джок, ты говорил о дочери, которая еще не замужем… Ты согласишься обручить се со мной? – спросил он по дороге в замок.
   – Вы это серьезно, милорд?
   – Никогда в жизни я не был так серьезен. Если она забеременеет, я немедленно женюсь.
   – Вы действительно сделаете мою дочь леди де Уорен? – с сомнением спросил Джок. – Полагаю, это небольшая цена за сына.
   – А если первый ребенок окажется девочкой?
   – Сын или дочь – не имеет значения. Я женюсь, когда она забеременеет, а не когда родит.
   – Это очень благородно с вашей стороны, милорд. А разве вы не наследник богатого графства? – подозрительно спросил Джок.
   – Графства Суррей, – подтвердил Линкс.
   – Неужели возможно, что моя дочь станет графиней Суррей? – спросил Джок, похоже, захваченный этой идеей.
   – Если родит мне ребенка, – просто ответил Линкс.
   – Как скоро вы хотите обручиться?
   – Немедленно. Король в любое время может отозвать меня. Значит, мы договорились?
   – Договорились, лорд де Уорен.
   – Хорошо! – С его губ сорвался легкий смешок: – Осталось только получить согласие твоей дочери.
   – Нет, милорд. Я согласился от ее имени – это право отца. Моей дочери Джейн оказана невероятная честь. Но вы, конечно, захотите встретиться с ней, поговорить, посмотреть, подходит ли вам девушка.
   – Джейн? – произнес Линкс, привыкая к ее имени. – Я не хочу, чтобы ее принуждали.
   – Принуждали? – задохнулся Джок. – Принуждали выйти замуж за знатного человека и со временем стать графиней? Ответом будет «да», ей больше нечего сказать.
   Женщины семьи Лесли снова собрались в доме Джудит.
   – Нет! Нет! Нет! Как мог отец даже подумать, что я соглашусь на такое?
   – Не будь дурочкой, Джейн! Я совершенно отчетливо слышала, что говорили об обручении. Ни один из людей лорда де Уорена не может взять тебя без официального обручения, – напомнила ей Кейт.
   – Держу пари, на тебя положил глаз один из валлийских лучников. Или ты думаешь, что это один из оруженосцев лорда? – допытывалась у нее Мэри.
   Обе сестры чрезвычайно разволновались, подслушав разговор отца с бабушкой.
   – О Боже, я молюсь и надеюсь, что этого не случится! Меготта обещала мне, что я никогда не выйду замуж! – в отчаянии воскликнула Джейн.
   – Это не имеет никакого отношения к бабушке. Главное, что скажет отец, – заверила ее Мэри. – Они жутко ругались, и Меготта ничего не могла возразить. Отец был в ярости, оттого что она отказалась лечить обожженного рыцаря, и в откровенных выражениях дал ей понять, что де Уорен хозяин в Дамфрисе и его слово – закон.
   Джейн ломала руки.
   – О богиня Бригантия, защити меня! А что, если это сэр Джайлз? Я лечила его и сняла ему боль, и он, наверное, в благодарность за это решил жениться на мне.
   – Но сэр Джайлз рыцарь, – напомнила ей Кейт. – Он не может заключить такой неравный брак.
   Джейн прикусила губу.
   – Конечно, нет. Какая я глупая!
   – Но он мог попасть под действие ее чар. У Джейн необычные способности, – настаивала Мэри, не в силах скрыть ревность и зависть.
   Новорожденный ребенок заснул, и Джудит опустила младенца в колыбель и присоединилась к остальным женщинам.
   – Это редкая удача, Джейн. Мы все волновались, что ни один мужчина никогда не попросит твоей руки.
   – Мне не нужен мужчина!
   – Но речь идет не о твоем желании, а о желании лорда де Уорена. Если он обручит тебя с одним из своих рыцарей, тебя будут называть леди, – сказала Джудит.
   Кейт и Мэри обменялись тревожными взглядами.
   – Может, когда лорд увидит ее, он изменит свое решение, – с надеждой произнесла Мэри, жалея, что заставляла отца подыскивать мужа для Джейн.
   – Когда он пришлет за тобой, проследи, чтобы твои волосы были заплетены, – посоветовала Кейт.
   – И надень свое коричневое шерстяное платье, – добавила Мэри.
   – О нет, в нем она будет выглядеть слишком просто, – запротестовала Джудит.
   Но вскоре Кейт и Мэри переубедили Джудит, надеясь на то, что их младшая сестра, простушка Джейн, не станет леди Джейн.
   Она вернулась домой, а отец уже ждал ее. Лицо Меготты было мрачнее тучи; старуха вышла из комнаты и в знак протеста громко хлопнула дверью.
   Джок не обратил никакого внимания на тещу и предложил Джейн сесть рядом с ним у очага.
   – Ты сделала сегодня доброе дело, дочь, вылечив ожоги молодого рыцаря. Лорд де Уорен хочет поговорить с тобой.
   – Вечером?
   – Нет, – рассмеявшись, ответил Джок. – Вечером он занят: будет снимать стружку со своих юных рыцарей за безответственное поведение в кузнице. Я никогда не видел, чтобы у человека было столь мрачное лицо, так он был недоволен случившимся.
   Джейн обрадовалась. Если лорд рассердился на рыцарей, то вряд ли станет выслушивать чью-то просьбу об обручении.
   – До меня дошли слухи, что лорд де Уорен хочет поговорить со мной по поводу…
   – Господи Иисусе! Слухов у нас больше, чем клещей на овцах. Вне всякого сомнения, твои сестры подслушали мой разговор с Меготтой. – Джок был взволнован и взъерошил волосы Джейн. – Это такая удача для нашей семьи! – Он хотел сделать сюрприз дочери, но его постигло разочарование. – Утром пойдешь в замок. Лорд де Уорен сам скажет тебе, о чем мы с ним договорились.
   Сердце Джейн упало.
   – Уже договорились? Отец, я не хочу никакого обручения! Я хочу использовать свой дар целительницы, как древние кельтские жрицы.
   – Ну прямо слышу голос Меготты! Я устал от ее попыток забить твою голову всякими нелепыми мыслями. Ты обязана слушаться меня, а не бабушку. Отправляйся спать!
   Она не осмелилась спорить с отцом. Меготта возражала против обручения, а какой от этого толк? Джейн понимала, что должна набраться мужества, предстать перед лордом де Уореном и заставить его принять ее отказ.
   Раздевшись, она взглянула на амулет с изображением рыси, покоившийся на ее обнаженной груди. При этом мысли о том, что утром она увидит лорда де Уорена, сердце ее забилось сильнее. Их судьбы были странным образом переплетены, и это обстоятельство невероятно волновало и тревожило девушку. Такого могучего мужчины она никогда раньше не встречала. Он будил в Джейн сильные чувства, среди которых преобладал страх.
   Она собиралась отказаться от обручения и прямо заявить лорду, что ей не нужен мужчина – ни теперь, ни когда-либо в будущем. При мысли о том, что придется возражать ему, Джейн становилось дурно. Но она твердо решила не только сказать «нет» Линксу де Уорену, но и получить от этого удовольствие!
   Тем не менее утром вся напускная храбрость Джейн исчезла. Она не могла избавиться от страха перед встречей с лордом дс Уореном, потому что их столкновения непременно вызывали его гнев. И тут ее осенило. Сделав свою внешность непривлекательной, она избавится от обручения, а если хорошо замаскируется, то Рысь не узнает ее.
   С помощью бабушки Джейн так туго перебинтовала грудь, что та стала почти плоской.
   – Еще туже! Я хочу выглядеть худой и костлявой.
   – Ты уверена, что сможешь дышать, девочка?
   – Да, все будет в порядке. А что мне делать с волосами?
   – Мы зачешем их назад и сверху завяжем платком. Надев коричневое шерстяное платье, Джейн отправилась в замок, где ее встретил оруженосец лорда Томас. Он удивленно взглянул на девушку, но ничего не сказал.
   Линкс де Уорен стоял спиной к камину и смотрел на дверь. Девушка вошла, и он разочарованно вздохнул.
   – Ты Джейн Лесли?
   – Да, милорд, – тихо ответила она, подавленная его властным тоном.
   «Боже, – подумал Линкс, – эта дочь управляющего совсем не похожа на остальных пышущих здоровьем дочерей Джока».
   – Сколько тебе лет? – отрывисто спросил он.
   – Восемнадцать, милорд, – опустила глаза Джейн.
   – А мне почти тридцать.
   Он смотрел, как ее ресницы затрепетали от удивления. «Слишком молода, слишком невинна и слишком бессловесна, – подумал Линкс, а затем выругал себя. – Разве не этих качеств хочет мужчина от матери своего ребенка? Разве они не предпочтительнее, чем коварство, хитрость и распущенность?» Тем не менее рыцарь ожидал увидеть кого-то вроде племенной кобылы, а не стоящего перед ним невинного и, возможно, еще не объезженного жеребенка.
   По опыту Линкс знал, что все женщины расчетливы и хитры. Неужели возможно, что эта девушка вела замкнутую жизнь и осталась чиста? Казалось, дочь управляющего испытывает перед ним благоговейный страх, и Уорен приписал это разнице в их положении. Такое преимущество позволит ему играть главенствующую роль. Она всегда, будет уступать мужчине, лорд сможет управлять ею одним взглядом, одним словом.
   Линкс оглядел ее с головы до пят. Обыкновенная девчонка. Но в конце концов, он искал не хозяйку дома и не любовницу, а выбирал самку.
   – Мы с твоим отцом договорились об обручении.
   Джейн собрала все свое мужество:
   – Вы разрешите мне говорить откровенно, милорд?
   – Конечно.
   – Я не знаю, кто посватался ко мне. Возможно, это один из валлийских лучников, узнавших о моих лекарских способностях, или ваш оруженосец Тэффи, который считает меня ангелом милосердия, или даже сэр Джайлз, думающий, что должен отплатить мне за то, что я избавила его от боли. Но кто бы это ни был, я отвечу «нет». Я не хочу обручаться ни с кем из них. – Джейн сделала глубокий вдох, пытаясь унять дрожь в коленях. – Милорд, ведь вы не будете принуждать меня, правда?
   – Джейн, твой отец согласился обручить тебя со мной.
   Брови девушки удивленно поползли вверх.
   – С вами?!
   Джейн посмотрела на гриву темно-золотистых волос, необыкновенно широкие плечи, мощную грудь и длинные сильные ноги. Затем ее взгляд вновь скользнул вверх, задержался на суровых, неулыбчивых губах и остановился на его зеленых, как у рыси, глазах.
   Пальцы Джейн сомкнулись на амулете. Неужели богиня Бригантия покинула ее? Она была до такой степени потрясена и оглушена, что скрываемый страх перед этим мужчиной вырвался наружу, заполнил все ее существо, пронзил сердце и поднялся к горлу, не давая дышать. Ярость затмила остальные чувства. Могучая фигура Линкса де Уорена начала расплываться у нее перед глазами, и Джейн покачнулась, будто ее ударила невидимая рука судьбы.

Глава 9

   Линкс подхватил лишившуюся чувств девушку и, с испугом глядя на нее, к перечню недостатков Джейн добавил: «Изнеженная». Затем присмотрелся повнимательнее. Что-то в ее лице показалось знакомым. Он сдернул с головы девушки платок и, увидев огненный водопад длинных волос, тотчас узнал ее. Боже милосердный, это та самая своенравная девица, которая уже доставила ему столько неприятностей! Но что, черт возьми, она сделала со своей грудью? Линкс провел ладонью по ее телу и обнаружил под платьем что-то жесткое и неподатливое. С ужасом он догадался, что девушка перебинтовала свою чудесную грудь, пытаясь скрыть достоинства великолепной фигуры.
   Линкс просунул руку под широкое платье и освободил ее от тугой повязки. Он размотал бинты и увидел нежную соблазнительную грудь. Он не смог удержаться и стал водить большим пальцем по соску, пока тот не отвердел.
   Как только Джейн получила возможность дышать, она открыла глаза и с гневом взглянула на него. Линкс с неохотой, удивившей его самого, убрал руки из-под ее шерстяного платья.
   – Какого черта ты пыталась обмануть меня? – спросил он.
   – У вас ужасный характер, милорд, и он проявлялся каждый раз, когда вы видели меня. Я спрятала волосы и перебинтовалась в надежде, что вы не узнаете меня. – Ее грудь высоко вздымалась от волнения.
   – Ты заболеешь, если будешь делать такие глупости!
   – Я никогда не болею, милорд, – гордо сказала Джейн и тут же поняла свою ошибку: если бы пожаловалась на слабое здоровье, то он, возможно, отказался бы от нее.
   – Почему ты с самого начала не призналась, что твой отец – управляющий? Зачем лгала мне, называя себя Сирони? – Линкс удивился, что вспомнил ее имя.
   – Я не лгала, лорд де Уорен. Сирони – мое кельтское имя.
   Линкс повернулся спиной к огню и пристально посмотрел на нее. «Во что, черт побери, я ввязался?»
   – Теперь моя очередь говорить откровенно. Я уже был женат, но этот союз не принес детей. У меня обширные земельные владения, и я унаследую графство. Мне нужен наследник – именно по этой причине я предлагаю обручение. Если ты забеременеешь, свадьба состоится немедленно. Если этого не случится, помолвка будет расторгнута через один год и один день, а твой отец получит компенсацию.
   – Почему вы выбрали именно меня, лорд де Уорен?
   – У твоего отца десять детей, и каждый из них тоже отличается завидной плодовитостью. Вы чертовски преуспели в деторождении. Что скажешь, Джейн? Ты попытаешься подарить мне ребенка?
   Он ясно давал понять, что это всего лишь сделка. Колени ее дрожали, но Джейн все-таки набралась смелости отказать ему:
   – Мне очень жаль, лорд де Уорен. Большинство женщин посчитали бы за честь получить такое предложение, но я не похожа на них. Я не хочу обручаться и выходить замуж. У меня нет никакого желания становиться чьей-нибудь женой. У меня врожденный дар исцелять, я хочу следовать своему предназначению, как древние кельтские жрицы.
   Линкс был потрясен тем, что девушка отвергает его. Да как она посмела, неотесанная простолюдинка?!
   – Твой отец не одобряет эти кельтские штучки.
   – Потому что в его жилах есть норманнская кровь. Моя бабушка Меготта научила меня древним обычаям кельтов и открыла волшебные свойства целебных трав. Она обещала мне, что я никогда не выйду замуж.
   Линкс отметил, что эта девушка была полной противоположностью его умершей аристократке-жене, но тем не менее что-то в ней привлекало его. Линкс де Уоррен решил принять вызов! Он подошел к двери, позвал Томаса и приказал:
   – Приведи старуху! Я делаю вывод, что ты не любишь детей, – вернувшись, сказал он.
   – Что за ужасные вещи вы говорите! Я люблю детей. У моих братьев и сестер не один десяток малышей, и я обожаю их всех!
   Похоже, он испытал облегчение, но все же не улыбнулся. Лицо его оставалось серьезным. Раздался стук в дверь.
   – Прошу извинить меня, я вернусь через несколько секунд, – сказал Линкс.
   Де Уорен не был так же вежлив со старухой, которая стояла за дверью и во все глаза смотрела на его оруженосца Томаса.
   – Джок Лесли согласился обручить свою дочь со мной, но помехой в этом деле являетесь вы, мадам.
   – В жилах моей внучки течет кельтская кровь. Я не хочу, чтобы она спала с врагом!
   – Я здесь хозяин, и я требую повиновения. Если вы будете препятствовать этому браку, я отошлю вас в горы и вы не сможете поддерживать связь с семьей.
   В ответ на угрозу Меготта вспылила:
   – Лучше я вернусь в горы, чем соглашусь жить под пятой англичанина!
   – В этом случае вы больше никогда не увидите свою внучку Джейн.
   Линкс заметил в ее глазах боль и страдание. Испытывая сожаление, что приходится быть жестоким со старой женщиной, он добавил:
   – С другой стороны, если вы убедите Джейн согласиться на обручение, то я не останусь в долгу ни перед вами, ни перед вашей семьей. Я уже получил согласие ее отца, и ваше разрешение мне ни к чему, но я хочу, чтобы Джейн получила, ваше благословение.
   Он открыл дверь в комнату.
   – Джейн, твоя бабушка хочет кое-что сказать тебе наедине. Я подожду снаружи.
   – Меготта, это лорд де Уорен хочет обручиться со мной! – воскликнула Джейн. – Я отказала ему, но знаю, что отец сильно рассердится на меня. Слава Богу, ты пришла меня поддержать.
   – Джейн, я переменила свое мнение. Выходи за этого Линкса де Уорена. Если ты подаришь ему дитя, он сделает тебя графиней и вы с ребенком будете очень богаты.
   Джейн была вне себя от отчаяния:
   – Он угрожал тебе?
   – Нет, нет, дитя мое, но твой отец уже дал согласие, а я не имею никакого права распоряжаться твоей судьбой. Поэтому ты должна воспользоваться такой счастливой возможностью.
   Вошел де Уорен, и надежда Джейн растаяла, как снег под лучами летнего солнца. Если даже бабушка не поддерживает ее, значит, выбора нет.
   – Если вы с моим отцом уже договорились, – прошептала девушка побелевшими губами, – то я почту за честь, милорд…
   Линкс де Уорен ощутил глубокое удовлетворение, но из осторожности не стал открыто проявлять свое торжество. Он церемонно поклонился:
   – Я составлю официальный документ, который мы подпишем. А ты пока иди собирать вещи.
   – Сегодня? – Джейн была потрясена.
   – Да, сегодня. Я не вижу причин ждать до завтра. Линкс гордился тем, что умел по-мужски смотреть в лицо жизненным трудностям и не мешкая преодолевать их. Но глядя вслед уходящей Джейн Лесли, он без всякой радости осознал, что это будет чертовски непростая помолвка.
   – Ну? – спросили сестры Джейн, как только девушка открыла дверь. – Мы ждем здесь уже целую вечность!
   – Я сказала «да»…
   – Мы знаем, что ты сказала «да», глупое создание, – нетерпеливо перебила Кейт, – но мы хотим знать – кому?
   – Я должна обручиться с лордом де Уореном.
   – Ха, а я буду королевой Шотландии! – воскликнула Кейт.
   – Ты маленькая лгунья, – упрекнула ее Мэри.
   В комнату вошла Меготта и заступилась за любимую внучку:
   – Она говорит правду. Отец отдал ее могущественному властителю графства де Уорен!
   Глаза Джейн наполнились слезами, и она убежала в свою крошечную каморку, чтобы сестры не видели, как она плачет.
   – Зачем ему Джейн? – мрачно спросила Кейт.
   – В ее жилах течет кельтская кровь, и она девушка. Разве вы не видите, что это унижение для всех нас? Англичане завладеют нами и раздавят своей пятой, втоптав шотландскую гордость в грязь. Джейн наделена особым даром, и де Уорен хочет сделать ее своей.
   – Правду говорят, что она ведьма! – заключила Мэри, не обращая никакого внимания на слова Меготты.
   – Наверное, она заколдовала его.. Иначе зачем лорду тащить ее к себе в постель? – с завистью воскликнула Кейт.
   Сестры прошли к Джейн. Она уже сняла с крючков в стене два шерстяных платья, накидку и аккуратно сложила их.
   – Уже? – спросила Мэри. – Ты переезжаешь в замок? Церемония будет сегодня?
   – Да.
   Мэри с Кейт переглянулись, и они молча направились к замку, где должно было состояться обручение.
   Когда Джейн положила поверх стопки с одеждой чулки и фартуки, ей в голову вдруг пришла отчаянная мысль. Она связала в узел свои вещи и нашла Меготту.
   – Я собираюсь убежать!
   – Куда, моя девочка? – встревожилась бабушка.
   У Джейн не было вразумительного ответа. В данный момент любое место казалось ей лучше Дамфриса.
   – Я спрячусь в лесу Селкирка. Говорят, там есть укромные места для людей, потерявших дом из-за ссоры с сюзереном.
   – Ты не можешь убежать, Джейн! В этом обвинят меня. Де Уорен суровый человек. Он жестоко меня накажет.
   Джейн подумала было взять бабушку с собой, но тут же отказалась от этой мысли. Разве может старая Меготта бросить свой дом и жить в лесу?
   Раздался стук в дверь, и на пороге появился Тэффи:
   – Я пришел за вещами миледи.
   – Ноги твоей не будет в моем доме! – закричала Меготта, не пуская его на порог.
   Сердце Джейн упало. Теперь слишком поздно спасаться бегством, да и некуда ей идти. Девушка понимала, что должна подчиниться желанию отца и согласиться на обручение. Но решение ее было твердым: пройдет год и день, и она уйдет, не останется с де Уореном ни на секунду дольше. Услышав грубые слова бабушки, Джейн залилась румянцем.
   – Я дам тебе мой ящик с лекарствами, Тэффи. Остальное понесу сама.
   Джейн собрала маленькие бутылочки с красками и кисти. У нее больше не осталось камней для амулетов. Она вернулась к двери и подала Тэффи ящик с лекарствами, который тот повесил на плечо.
   – Я могу взять что-нибудь еще, миледи. Джейн взглянула на узелок с вещами.
   – Больше ничего нет.
   Тэффи вспомнил времена, когда он сгибался под тяжестью багажа леди Алисы, и проникся еще большей симпатией к леди юной целительнице. В замке он направился в главную башню и поднялся по каменным ступенькам в первые две комнаты.
   – Это будут ваши покои, леди Джейн, а комнаты лорда де Уорена располагаются над вами. – Он снял с плеча деревянный ящичек. – Я скоро вернусь, миледи.
   Роскошь комнаты испугала девушку. Ее ноги, казалось, приросли к устланному ковром полу, а глаза перебегали с предмета на предмет. Она много раз бывала в большом зале, а сегодня беседовала с лордом в примыкающей к залу маленькой комнате, но в башню, где находились личные покои лорда, попала впервые.
   Джейн разглядывала великолепные гобелены, мягкую мебель, музыкальные инструменты и столик для игр, на котором стояла доска с резными фигурками. Наконец ее внимание привлек камин с пляшущими языками пламени. Она подошла ближе, и тепло огня успокоило ее. Взгляд Джейн остановился на сводчатой арке, и она с тревогой поняла, что там находится спальня. Джейн заглянула туда.
   Постелью ей всегда служил маленький тюфяк рядом с дверью. Кровать, в которой спали ее брат Бен и Джудит, была достаточно широка для двоих, но располагалась на деревянной раме над самым полом. Здесь же кровать была огромная и размещалась так высоко, что рядом с ней пришлось сделать ступеньки. С высоких угловых стоек свисали бархатные занавеси.
   Девушка тут же прогнала неприятное видение, открыла массивный шкаф и поняла, почему на стенах нет крючков для одежды: вес они находились в шкафу. Джейн повесила на них накидку и два шерстяных платья, одно черное и одно серое. Затем положила нижнее белье в один ящик, а принадлежности для рисования – в другой.
   Вдруг она в испуге отпрянула, подумав, что в комнате есть кто-то еще. Когда же поняла, что здесь никого нет и что это всего лишь отполированная до блеска серебряная пластина в овальной деревянной раме, то подошла ближе, чтобы рассмотреть себя. Она внимательно разглядывала возникшее перед ней отражение. Джейн, никогда раньше не заглядывавшая в зеркало, испытала чувство неловкости. Конечно, она видела свое отражение в пруду, но это было совсем другое. Зеркало давало четкое представление о том, как она выглядит.