Хэнсон Джинджер. Любовь по переписке

   И как она сможет покинуть его, если они окажутся в еще более заброшенной стране, подумала Анджела.
   – Мне это тоже не нравится, – вздохнул Ричард. – Но ей будет спокойнее с тобой. Для того чтобы довести быков до Канзаса, понадобится не менее дюжины мужчин. А это значит, что на ранчо останется только один или двое.
   – Я не хочу никуда уезжать с ранчо. – Ей не нравилось, как дрожал ее голос, и она постаралась успокоиться. – Я чувствую себя здесь в безопасности.
   К ее собственному удивлению, то, что она сказала, было правдой. В отличие от ситуации в Теннесси здесь можно было видеть окрестности на много миль в любом направлении. Никакой янки не мог приблизиться к ранчо незамеченным.
   – Мне очень жаль, милая, – Ричард взял ее за руку, – но у нас нет денег для того, чтобы нанять людей для вашей охраны. Большая часть работников будет вместе с Рэнсомом. И вы будете в большей безопасности, если отправитесь с ним.
   – Денег? – Анджела почувствовала укол совести. Незнакомая с архитектурой Техаса, она не заметила признаков нищеты, когда приехала на ранчо. Но после нескольких дней пребывания здесь она поняла, что ранчо невероятно нуждается в деньгах.
   – У нас просто недостаточно наличных денег, вот и все, – успокоил ее Ричард. – Вам не стоит об этом волноваться.
   Анджела чуть не рассмеялась истерическим смехом. Ричард вел себя так, как будто она не провела всю войну, стараясь раздобыть деньги. А сейчас у нее были деньги, но, если она отдаст их Рэнсому для нужд ранчо, у нее ничего не останется для медицинской школы.
   – Тут весьма простой расчет, – сказал Рэнсом. – Если мы не доставим быков в Канзас и не продадим их, мы потеряем ранчо.
   – Майор Шампьон, сэр. Могу я вам чем-нибудь помочь, сэр? Мне не надо платить денег, я буду работать только за пропитание.
   С удивлением Анджела посмотрела на Томми. Из-за своих переживаний она совершенно забыла, что парень находился за столом.
   – Она сможет быть у вас поваром, – предложил дядя Ричард, – а Томми может управлять повозкой.
   Поваром!
   – Я совершенно не умею готовить на костре, – запротестовала Анджела.
   – Управлять повозкой! Разве я не могу охотиться за быками? И иметь собственную лошадь?
   – Хватит! – Уверенный голос Рэнсома прервал все возражения обоих. – Томми, мне нужно, чтобы ты управлял повозкой, так как я назначаю тебя личным телохранителем миссис Шампьон.
   – Телохранителем? – Лицо у Томми просветлело.
   А Рэнсом наклонился ближе к мальчику.
   – Только трое из нас знают, как выглядит О'Брайон. Ты, я и миссис Шампьон. Я буду чувствовать себя гораздо спокойнее, если буду знать, что ты находишься рядом с ней.
   – Если вы хотите, чтобы я охранял миз Анджелу, то я, конечно, согласен управлять повозкой.
   Обернувшись к жене, Рэнсом сказал:
   – У тебя есть пять недель для того, чтобы научиться готовить на костре еду для дюжины проголодавшихся мужчин.
 
   Через два дня, выйдя из сарая, Рэнсом увидел свою жену в объятиях незнакомого мужчины и от неожиданности остановился в дверях. Рука его невольно скользнула вниз и сжала пистолет, висевший на поясе. Незнакомец отодвинулся от Анджелы на длину вытянутой руки и удивленно качал головой:
   – Мисс Анджела, не могу поверить своим глазам, вы выглядите как настоящая картинка. А что вы делаете в Техасе?
   – Неужели это сержант Грансер Гаррисон?
   – Это совершенно точно я, но уже не сержант теперь, когда война окончилась.
   – Я никогда не надеялась увидеть вас опять. – Она сжала его руку, как будто пытаясь убедиться, что он действительно существует.
   – Это вы заставили нас всех поволноваться. В последний раз, когда мои глаза смотрели на вас...
   – Я была белая как простыня, без сознания, на полу у медицинского поста.
   – И напугали нас всех до смерти, когда мы это увидели.
   – Это была моя вина, я совсем не умела отдыхать как следует.
   – Я так и не узнал, чем все это закончилось. В тот же день меня отослали обратно в мою часть.
   Рэнсому было очень неприятно наблюдать, как молодой человек опять поднял его жену и закружил вокруг, так же, как ему не нравилось волнение, которое он видел на ее лице. Его огрубевшие от работы пальцы потянулись к карману рубашки, где лежал медальон Сабрины. Рассеянно, не отдавая себе отчета в том, что он делал, Рэнсом потер металлическую поверхность медальона.
   Из его решения отдалиться от Анджелы хотя бы на время, пока он должен был оплакивать Сабрину, ничего не вышло. Ночью его сдержанность исчезала, и желание прикоснуться к Анджеле побеждало его чувство вины.
   – Слава Богу, вы остались живы. – Анджела схватила гостя за руку, как только он опустил ее опять на землю. – Вы должны познакомиться с моим мужем.
   Хитрая усмешка появилась на мальчишеском лице молодого мужчины.
   – Значит, у вас все-таки был поклонник!
   Молодая женщина повернулась и увидела стоящего в дверях сарая Рэнсома, а он заметил, как погас счастливый блеск в ее глазах.
   – Нет, – сказала она, – во время войны у меня не было любимого.
   Рэнсом подошел к ним на освещенную утренним солнцем полянку и протянул руку. А подойдя ближе, увидел, что гость выглядит еще более молодым, чем издали, и вспомнил о том, что даже мальчиков отправляли на войну. Вглядевшись внимательно в его яркие синие глаза, Рэнсом понял, что они состарились от слишком большого количества уведенных страданий. Рукопожатие молодого человека было сильным и уверенным.
   – Очень приятно встретиться с мужем мисс Анджелы. Она, вероятно, не говорила вам об этом, но я был тридцать восьмым претендентом на ее руку, которому она отказала.
   – Нет, жена не сообщала мне имена всех претендентов.
   – Могу я представить тебе сержанта Грансера Гаррисона? А это мой муж майор Рэнсом Шампьон.
   Рэнсом невольно улыбнулся, услышав волнение в голосе Анджелы. Неужели она предполагала, что он набросится на ее бывшего ухажера?
   – Я встретилась с сержантом Гаррисоном в Коринфе, Миссисипи. После битвы при Питсбурге.
   – Встретились? Вы спасли мне жизнь.
   – Вы бы выжили и без моей помощи.
   – Нет, тут вы абсолютно не правы, мисс Анджела. Я потерял массу крови до того, как вы меня нашли. – Сержант посмотрел на Рэнсома и объяснил: – Пуля попала в ногу. Мне повезло, что она прошла насквозь.
   – А ваше ухо, – спросила Анджела, – оно зажило хорошо?
   – Да, мадам, все в порядке. – Сняв шляпу, бывший конфедерат откинул длинные светлые волосы.
   Рэнсом предположил, что Анджела упадет в обморок, увидев изуродованный остаток ушной раковины, но она вместо этого внимательно его осмотрела.
   – Доктор Беркли проделал изумительную работу, сшив вашу раковину, особенно если вспомнить, в каком виде вы попали к нему. А вы слышите этим ухом?
   – Сначала ничего не слышал, а теперь оно работает так, как будто ничего с ним и не случилось.
   – Прекрасно, – улыбнулась Анджела с таким выражением на лице, как будто это она провела сложнейшую операцию.
   – Могу я задать вам один вопрос? – Рэнсом сам вздрогнул, услышав стальные нотки в своем голосе, но вопрос его привлек их внимание. – Объясните мне, пожалуйста, зачем вы просили мою жену выйти за вас замуж? Если вы заранее знали, что она не примет ваше предложение?
   Гаррисон смотрел на него так, как будто мул несколько раз хорошенько стукнул его по голове.
   – На счастье, конечно. Даже Джим сделал мисс Анджеле предложение, а у него было пятеро малышей и очень хорошая жена. Он говорил, что если мисс Анджела скажет «нет», значит, он обязательно выживет на войне, а не умрет потому, что не сделал предложение.
   Рэнсом никогда не слышал о таком обычае, но он понял, о чем говорил сержант.
   – Вы бы видели ее тогда. – Гаррисон усмехнулся. – Она везде успевала. Любой раненый старался выздороветь, чтобы сделать приятное мисс Анджеле.
   – Не каждому это удавалось. – Голос ее стал печальным.
   – Никто не мог спасти Дозиёра. – Гаррисон похлопал ее по плечу. – Не мучайтесь из-за него, он умер, думая, что его жена держит его в объятиях, и он был счастлив, умирая.
   Печально смотрел Рэнсом на слезы, появившиеся в глазах его жены. Поле битвы представляло собой ужасное зрелище, но в госпиталях были свои страшные картины. Он был не в состоянии стереть из памяти ее прошлое, но мог вернуть ее к действительности.
   – А что привело вас в Техас, сержант Гаррисон? Думаю, вы не разыскивали мою жену?
   Мысль эта испугала молодого человека.
   – Конечно, нет, майор. Я даже не ожидал когда-нибудь встретиться с мисс Анджелой.
   – Вы служите в войсках Техаса?
   – Нет, нет, сэр. Я служил в армии Теннесси с тех пор, как она была создана, и никогда не думал покинуть ее. Но война разрушила все. И у меня и моего брата ничего не осталось. – Он замолчал, снял свою мятую шляпу и застенчиво усмехнулся, глядя на Анджелу. – И мне показалось разумным отправиться на запад.
   – Вы умеете обращаться с быками? – спросил Рэнсом.
   – Нет, сэр. Но владелец бара в Остине сказал мне, что в Техасе больше быков, чем людей, которые разыскивают их. Что мне не нужно никакого опыта, если я умею сидеть в седле. – Гаррисон кивнул в сторону своей лошади. – А в седле я умею держаться.
   Рэнсому понравился честный ответ молодого человека.
   – Вы считаете себя другом моей жены?
   Гаррисон выпрямился, как перед большим начальством.
   – Я готов умереть за мисс Анджелу. Улыбнувшись высокопарному выражению юноши, Рэнсом сказал:
   – Очень хорошо. Это как раз то, что я хотел услышать.
   – Рэнсом! – вмешалась Анджела. – Ты не можешь втягивать Грансера в эти неприятности.
   – Наоборот, он как раз тот человек, который может нам помочь в этой неприятной ситуации. Я должен знать, кому я могу доверять.
   Она крепко сжала губы, но потом кивнула.
   – Вот для чего вы мне нужны. – И Рэнсом кратко описал ему сложившуюся обстановку. – Я могу научить вас, как обращаться с быками, но я не могу научить вас защищать мою жену ценой своей жизни. – Он внимательно посмотрел в глаза юноши. – Это должно быть ваше собственное желание.
   Предоставив Гаррисону время переварить полученную информацию, он добавил:
   – У вас есть время обдумать мое предложение. На чердаке есть комната, вы можете там переночевать.
   Гаррисон отрицательно покачал головой:
   – Мне не нужно время на обдумывание. Мисс Анджела была рядом, когда она была мне нужна. Я был бы самым последним ничтожеством, если бы отказался помочь ей.

Глава 12

   Анджела облокотилась на старые потрескавшиеся деревянные перила на крыльце старого дома. Во дворе перед ее глазами царил невероятный шум и беспорядок: лошади брыкались, быки мычали, звенели шпоры, мужчины ругали холодное утро, быков и лошадей. Пыль, которую поднимали гарцевавшие лошади, пропитывала весь воздух.
   Слышны были разговоры работников.
   – И надо было тебе связаться с самой молодой лошадью в загоне.
   – Она не стукнула бы тебя, если бы ты знал, как следует обращаться с молодой кобылой.
   – Ты уверен, что воевал под началом генерала Моргана?
   – Нам не приходилось скакать на мустангах, у нас были нормальные лошади, выращенные в Кентукки.
   Среди пыли, недовольного ржания лошадей и постоянного мычания быков кое-где раздавались шутки, иногда негромкий смех. Пришедший Рэнсом властным тоном, несколькими спокойными жестами превратил весь этот хаос в относительный порядок. Быть лидером для него было так же естественно, как дышать, и она легко представила себе, как он вел в атаку кавалерию.
   Для начала охоты на быков он выбрал прекрасное прохладное утро. Весна чувствовалась не только в воздухе, но и под нетерпеливыми ногами лошадей и людей, где буквально расстилались ковром желтые дикие цветы.
   Наконец ржание лошадей и приглушенные голоса людей затихли, и слышен был только звон металлических чашек, привязанных на шее маленького пони. Один за другим мужчины выезжали через широкие ворота ранчо и по пыльной дороге направлялись на запад.
   Рэнсом остановил свою лошадь в нескольких шагах от нее.
   – Нам нужна будет коробка с лекарствами. Ты сможешь приготовить ее? Ричард скажет тебе, какие типы повреждений бывают чаще всего.
   Она молча кивнула. Он, видно, заметил что-то в ее глазах и наклонился к ней.
   – Ты будешь тут в безопасности. Здесь остаются Гаррисон, Томми, Франциско и мой дядя, они будут охранять тебя. – Правой рукой он похлопывал коня по шее. А она думала о том, что этой самой рукой сегодня ночью он прижимал ее к себе, к своей возбужденной плоти.
   – Остальные мужчины будут разыскивать быков и приводить их на ранчо.
   Его оживленный тон отвлек ее от эротических воспоминаний.
   – Не надо беспокоиться, – постарался он успокоить ее, – в окрестности будет много наших людей, охотников за быками.
   За спиной она услышала неуверенные шаги старшего Шампьона.
   – Не волнуйся из-за Анджелы, – сказал он, выйдя на крыльцо. – Ты хорошо знаешь, какими злобными могут быть эти Длинные Рога. Ты позаботься о них, а я позабочусь о ней.
   Ей очень хотелось, чтобы он поцеловал ее на прощание, но она знала, что он этого не сделает. История с медальоном изменила их отношения. Казалось, что он решил в течение дня держаться от нее в отдалении, но по ночам, по ночам была уже совсем другая история.
   Как она мечтала о наступлении вечера! В постели она могла касаться его, ощущать силу его мускулов, смотреть на него так долго, как ей хотелось. Кровь становилась горячей, когда она вспоминала то, что происходило по ночам.
   – Хорошо, сэр, – сказал Рэнсом, шутливо отдал честь своему дядюшке, пришпорил коня и выехал за ворота.
   Зная, что он не обернется, Анджела все же внимательно смотрела на удаляющуюся фигуру. Ричард обнял ее за плечи, и она благодарно прислонилась к нему.
   – Вы думаете, что они найдут быков? – спросила она, не в состоянии отвести взгляд от Рэнсома.
   – А почему же нет? Говорят, что вокруг бродит миллион быков, а может быть, даже два миллиона. Их надо только поймать, заклеймить и довести до железной дороги.
   – Миллион голов? – недоверчиво переспросила молодая женщина, посмотрев в глаза Ричарда. – Вы уверены?
   Он пожал плечами.
   – Это обоснованное предположение. Многие пастухи и продавцы сообщали, что видели стада быков по всему штату. Не может быть, чтобы все они видели одних и тех же быков.
   Посмотрев на линию горизонта, Анджела спросила:
   – А где же они бродят?
   – По территории Техаса, Мексики, где-то, где живут индейцы, и еще, наверное, в Нью-Мексико.
   – Я так и не понимаю, они что, никому не принадлежат?
   – Некоторые из них могут быть с клеймом. Большая часть из них родилась во время войны. Мы все ушли на войну, а энергичные быки воспользовались нашим отсутствием и завели себе много детенышей.
   – И никто из них не подумал остановиться на ранчо для того, чтобы на нем поставили клеймо? – спросила она, взглянув на Ричарда невинными глазками.
   – Ни один, милая миссис, – усмехнулся старый Шампьон.
   – Это означает, что масса Длинных Рогов ожидает того, кто придет, чтобы их поймать.
   – И отправить их на рынок. – Глаза Ричарда блестели от возбуждения. – Железная дорога в Канзасе дает нам возможность получить хорошую прибыль и поставить ранчо на ноги. Рэнсому надо только собрать их в стадо и невредимыми доставить к поезду на станцию Бакстер. Когда они доберутся до Канзаса, покупатели из Чикаго скупят все, что мы предложим.
   Когда Анджела услышала слово «поезд», она поняла, что у нее появилась надежда покинуть ранчо. Она поможет Рэнсому доставить стадо в Канзас. Продав стадо, они получат возможность привести в порядок ранчо, и она сможет отправиться в Пенсильванию с чистой совестью.
   – Вы говорите так, как будто это совсем не сложно, – проговорила Анджела, представив себе огромные пространства, отделяющие Техас от Канзаса. – Разве Длинные Рога – это не дикие, непредсказуемые животные?
   – Вы правы, они дикие. И доставить их в Канзас – это только часть проблемы. Более сложно провести их мимо живущих там фермеров.
   – Быки могут затоптать их поля? – предположила она.
   – И занести к ним лихорадку из Техаса.
   Анджела слышала, как Рэнсом и Ричард обсуждали опасность, которую представляла лихорадка.
   – Могут ли фермеры помешать нам продать быков?
   – Думаю, это выяснится позже.
   Отойдя от ранчо, Рэнсом и его люди остановились, чтобы разделить стада, которые должны были служить приманкой для диких быков, между тремя командами. Пыль, поднятая лошадиными копытами, улеглась, и воздух стал чистым и прозрачным. Анджела тихо вздохнула, наблюдая за своим мужем. Он не обернулся и не махнул ей рукой.
   С глаз долой, из сердца вон.
   – Вы очень любите моего племянника?
   Спокойный вопрос старого человека требовал правдивого ответа.
   – Мои чувства не имеют значения. Он любит мою сестру, вернее, память о ней.
   – Вы уверены в этом?
   – Каждый мужчина, который видел мою сестру, влюблялся в нее. – Эти слова были просто констатацией факта, в котором она убедилась за многие годы.
   – Когда вы смотрите на него и думаете, что никто за вами не наблюдает, в ваших глазах видна неудовлетворенность.
   Холмы, возвышавшиеся вдали, были похожи на безводные волны. Ей было спокойнее смотреть на них, чем в глаза старого человека.
   – Мне было пятнадцать лет, когда я впервые увидела его. И было вполне естественно, что я влюбилась в него.
   – Но он не заметил вас?
   – Когда мне было пятнадцать, мало кто из мужчин обращал на меня внимание. – Она взялась рукой за перила и сжала пальцами гладкую теплую деревянную поверхность. – Они все были заняты Сабриной. Хрупкая, с голубыми глазами, золотистыми волосами. Очаровательная. Мужчины заглядывались на нее, когда ей было только двенадцать. Прошло много времени до тех пор, покавнимание начали обращать и на меня. Я была слишком высокая, слишком тощая, вообще все было слишком.
   – Да, сложная проблема общения с младшими сестрами и братьями, – сказал Ричард. – Я не очень хорошо справился с этой проблемой.
   – Я тоже не смогла. – Анджела не хотела поворачиваться, чтобы не увидеть жалость в его глазах.
   – Особенно это сложно, когда старшая сестра очень красивая.
   – Могу я поделиться с вами одним секретом? – спросила она. – Секретом, который я хотела бы сохранить в тайне от Рэнсома.
   – Боюсь, я мало знаю о семейной жизни, но стоит ли иметь секреты от мужа?
   – Если секрет этот послужит ему еще одним основанием для равнодушия? Да, я думаю, что такой секрет стоит хранить.
   – Думаю, что вы не правы, но я даю вам слово сохранить все в тайне.
   Пальцы ее еще сильнее сжались вокруг перил. Что-то заставляло ее открыть тайну своего происхождения этому родственнику. Она хотела, чтобы он понял, почему она недостойна Рэнсома. И когда она исчезнет, он сможет объяснить племяннику, как мало тот потерял.
   – Сабрина мне не родная сестра. У моей матери уже был ребенок, когда она вышла замуж за отца Сабрины.
   Она хотела продолжить, но слова застряли у нее в горле. Пребывание в Техасе, вероятно, сгладило грани воспитания Ричарда Шампьона, но он принадлежал к тому классу людей, которые считали себя американской аристократией, по праву рождения превосходящей всех своих соотечественников.
   – Это не такой уж страшный секрет. – Он сжал ее плечо.
   Анджела повернулась, внимательно посмотрела в его глаза, такие же добрые, как и у его племянника, и сердце ее сжалось.
   – Мой отец был наполовину индеец чероки.
   Рэнсом внимательно наблюдал, как краснохвостый ястреб одиноко парил в небе. Жизнь могла бы быть намного спокойнее, если бы он мог нанять такого ястреба для того, чтобы разыскивать О'Брайона. Он знал, что бывший офицер федеральных войск в конце концов найдет их, но кровь застывала у него в жилах при мысли о том, чтобы взять Анджелу с собой в поход. Длинные Рога были дикими, непредсказуемыми и злыми животными. Собирая их в большие стада в прериях, пастухи подвергались большой опасности. Рэнсом видел однажды, как бык пропорол человеку живот, и только жестокости войны сгладили его воспоминания. Видит Бог, гибель от удара быка была невероятно мучительной, лучше было самому застрелиться. Или попросить брата пристрелить тебя.
   Последние моменты жизни Тедди возникли у него перед глазами. В этом была проблема с прошлым. Оно в любой момент могло включиться в настоящее, когда ты меньше всего этого ожидаешь. Логика говорила ему, что он не мог удержать Тедди от участия в войне. Любое подразделение конфедератов приняло бы его, семнадцатилетнего, здорового и рвущегося на войну.
   Логика также говорила ему, что никто не может обеспечить безопасность другого человека в том аду, каким была война. Но его собственный опыт не согласовался с логикой. Его младший брат погиб, когда находился под его командованием. Он обвинял себя в том, что не сумел сберечь брата.
   Неужели он не сможет уберечь и Анджелу? Невероятно самоуверенно с его стороны думать, что он может защищать ее каждый день и в любой момент. Он не хотел оставлять ее на ранчо, когда сам отправится на охоту, так же, как не хотел брать ее с собой в это тяжелое и опасное путешествие.
   Если он убьет О'Брайона, пошлет ли Сейлер кого-нибудь другого? И потом еще следующего? Сейлер может посылать кого угодно, но, пока он дышит, он будет стоять между любым, кого пошлет Сейлер, и Анджелой.
   Анджела. Ее образ всплывал перед его глазами. Благодаря ей его одинокие ночи наполнились блаженством с кружевами и ароматом жасмина. Каждую ночь она приходила к нему в старенькой ночной рубашке, которую она носила еще в Теннесси. Для него это была самая эротическая одежда, которую он когда-нибудь видел. Бесконечное количество стирок сделало материал мягким и почти прозрачным, облегавшим все изгибы ее тела.
   Ее нерешительность, проявлявшаяся в первые ночи, сменилась уверенностью, но прикосновения ее оставались такими же нежными и возбуждали его невероятно. Казалось, она была очарована его мужественностью так же, как он ее женственностью.
   И когда эти маленькие прохладные руки касались его плоти, он чувствовал себя неукротимым. По ночам ему хотелось подарить ей все, что только возможно, даже луну с неба. Так было и в прошлую ночь. Он вспоминал, как от удивления у нее расширялись зрачки до такой степени, что почти исчезал серый цвет ее глаз, как изгибалось ее тело, стараясь найти более удобное положение. Он погружал нос в нежный аромат ее волос и обещал ей:
   – В следующий раз будет еще лучше, мы не будем так торопиться.
   Она прижималась к его груди, и ему было невероятно приятно ощущать ее тело на себе. Ему также нравилось доставлять ей наслаждение. Его неуправляемые мысли вместе с ритмичным покачиванием лошади под ним даже сейчас возбуждали его. К счастью, лошадь споткнулась и прервала его эротические мечтания.
   – Проклятие, – тихо выругался он и почувствовал прохладный утренний ветерок на вспотевшем лице и шее.
   Если это было доказательством того, как сильно он желал свою жену, то ему предстояло пережить жесточайшие шесть недель, когда она будет с ними в походе. Она будет членом его команды, но он не посмеет прикоснуться к ней после того, как они покинут ранчо. Это было бы несправедливо по отношению ко всем остальным мужчинам.
   Но за это время он сумеет оплакать смерть Сабрины. Может быть, после этого он избавится от чувства вины и сможет спокойно думать о будущей жизни с Анджелой.
   – Добрый день, сеньора Шампьон.
   – Спасибо, Франциско. – Анджела пыталась отвечать на испанском языке, музыкальность которого она очень хорошо ощущала.
   Эвита и Франциско уверяли ее, что она хорошая ученица. Он также обучал ее бросать лассо, сидя на лошади, и в этом у нее тоже были успехи.
   – Миз Анджела! Миз Анджела! – раздался юношеский голос.
   Испуганная лошадь прижала уши, Анджела крепче натянула поводья.
   – Спокойнее, милая, – успокоила она лошадь. Из-за угла дома появился Томми.
   – Простите, миз Анджела. – Он похлопал рукой по книге, которую держал в руке. – Я уже прочел ее. Можно мне пойти потренироваться с быками? Эвита говорит, что обед будет не раньше, чем через час.
   – А тебе понравилась «Илиада»?
   – Я полагаю, там слишком много сражений и описания военного оборудования. И слишком много трудных имен.
   – Ладно, мы обсудим последнюю часть завтра утром. А книгу верни, пожалуйста, в комнату мистера Шампьона.
   – Хорошо, я пойду туда взять мою шляпу.
   Она вернула Томми шляпу его отца на второй день после его приезда на ранчо. И хотя парень старался выглядеть безразличным, радостное выражение на его лице сказало ей о том, как велика была его жертва в тот день в Теннесси. Входная дверь захлопнулась за ним с шумом, лошадь попятилась на пару шагов. По счастливому свисту юноши легко было догадаться, что он предпочитал запрягать быков, а не читать книги.
   – Вы все-таки присмотрите за ним, Франциско, – попросила Анджела. – Я бы не хотела быть вынужденной писать его матери о том, что быки задавили ее сына.
   – Хорошо, сеньора, – ответил Франциско по-испански.
   Анджела слезла с лошади и повела ее в конюшню. Маленькая крепкая кобыла подпрыгивала в своем стойле, остро пахло пропитанной навозом соломой.
   – Ты думаешь, тебя следует вознаградить за то, что ты тут стоишь, пока я тренируюсь в набрасывании лассо? Ты считаешь, что уже хорошо натренирована? – Она бросила охапку овса в корыто. – Ладно, Франциско говорит, что вам предстоит длинная дорога.