Херберт Брайан. Битва за Коррин

   Эразм был удивлен до глубины своей машинной души.
   – И я слышу это из уст просвещенного когитора?
   – Когда-то и я был человеком. Другие пять когиторов были моими товарищами, моими коллегами, моими собеседниками в философских спорах и обсуждениях. Это продолжалось больше тысячи лет. Титаны убили их. Почему вас удивляет, что я жажду мщения?
   Утомленный посредник из последних сил удерживал на весу тяжелую емкость.
   Омниус принялся взвешивать и оценивать полученные сведения.
   – В настоящее время мой флот выполняет другое задание. Когда он вернется для следующего программирования, его командиры получат новый приказ и программу и отправятся на Хессру, где они уничтожат неокимеков и захватят в плен мятежных титанов. – Всемирный разум явно получал удовольствие от этой ситуации. – Очень скоро с хретгирами и титанами будет покончено, и во вселенной наконец воцарится разумный порядок, она начнет жить под моим мудрым руководством.
   Не меняя выражения своего синтезированного голоса, Видад продолжил:
   – На самом деле ситуация намного сложнее. Несколько недель назад Лига обнаружила ваш громадный флот, изготовившийся к броску. Когда я улетал из Зимии, правительство Лиги и Совет Джихада уже внимательно следили за вашими приготовлениями. Они также знают, что остальные планеты Синхронизированного Мира остались практически беззащитными.
   Затем Видад кратко изложил план Совета Джихада – провести серию молниеносных нападений на планеты Синхронизированного Мира с целью их атомного уничтожения, используя для этого корабли с двигателями, свертывающими пространство.
   – Видимо, первое такое нападение имело место вскоре после того, как я отбыл с Салусы Секундус, а с тех пор я провел в перелетах от Салусы до Хессры и от Хессры до Коррина больше месяца. Так что сейчас, когда мы говорим с вами, Великая Чистка идет полным ходом. Поэтому вы должны быть готовы к ядерному удару в любом месте и в любое время.
   С возрастающей тревогой Эразм анализировал возможные сценарии развития событий и их следствия. Роботы уже давно подозревали, что хретгиры изобрели способ мгновенного перемещения в пространстве. И вполне возможно, что вооруженный атомными боеголовками флот хретгиров уже уничтожил не одну планету Омниуса. И даже Коррин был сейчас уязвим для такой атаки.
   – Интересно, – произнес всемирный разум, тоже обрабатывая данные. – Но зачем ты раскрыл нам эти планы? Когиторы заявляли о своем нейтралитете, но теперь ты выступаешь на нашей стороне. Или это ловкий трюк?
   – Мне нечего скрывать, – ответил на это Видад. – Будучи нейтралами когиторы никогда не желали уничтожения ни людей, ни мыслящих машин. Мое решение полностью согласуется с моей философией.
   Эразм заметил огни многочисленных индикаторов, замелькавшие на стенах Центрального Шпиля. Несомненно, Омниус уже передавал распоряжения своим роботам, проводил подготовительные мероприятия и рассылал с заданиями самые быстроходные из оставшихся в его распоряжении кораблей.
   – Я Главный Омниус. Во имя моего сохранения я должен отозвать боевой флот и вернуть его сюда для защиты Коррина. Если другие планеты моего мира проявят способности к сопротивлению и задержат быстроту наступления людей, то существует ненулевая вероятность того, что некоторые из самых моих скоростных кораблей успеют вернуться до того, как станет слишком поздно. Я не могу полагаться на случай, имея дело с иррациональными хретгирами. Если я верну сюда мои боевые корабли, то люди не осмелятся напасть на Коррин.
   Эразм прекрасно понимал, что потребуется немало времени для того, чтобы послать сообщение на огромный флот, который был в пути уже восемь дней, развернуть его и направить обратно к Коррину всю эту массу неповоротливых боевых судов, скорость которых была ограничена мощностью их традиционных дюзовых двигателей.
    Нам не хватит времени.
 

   В эмоциональном безумии войны даже самые закаленные воины нередко проливают слезы от того, что им приходится творить.

Верховный главнокомандующий Вориан Атрейдес. Военные мемуары

 
   Пока флот роботов продвигался к Салусе Секундус, армия Джихада продолжала Великую Чистку, уничтожая одну задругой незащищенные планеты Синхронизированного Мира. После окончания этой партии либо машины, либо человечество погибнут. Другого исхода здесь быть не могло.
   Стоя на мостике переоборудованного флагмана флота Лиги, корабля «Победа Серены», Вориан Атрейдес внутренне подтянулся, когда были активированы двигатели Хольцмана.
   – Приготовиться к отбытию. Нас ждет Омниус. Многочисленные члены экипажа, в основном мартиристы, горячо молились перед броском. Вориан, однако, больше полагался на сложное навигационное оборудование, которое Норма Ценва тайно устанавливала на лучшие суда Лиги. В военных делах Атрейдес всегда был весьма прагматичен.
   – За Бога и святую Серену! – хором прокричали мартиристы.
   Верховный главнокомандующий ободряюще кивнул побледневшему рулевому. Вориан отдал приказ и непроизвольно закрыл глаза, когда его боевая группа провалилась в опаснейшие глубины свернутого пространства. Командующий был готов встретить смерть в схватке с мыслящими машинами, но всегда надеялся, что не погибнет от дурацкого столкновения с каким-нибудь астероидом.
   Десятилетия назад опытные образцы компьютерной навигационной системы разительно повысили безопасность полетов на кораблях-спейсфолдерах, но легкомысленные члены Совета Джихада запретили их использование. Однако Вориан в приватной обстановке лично побеседовал на эту тему с Нормой, когда находился на верфи корпорации «ВенКи», где на кораблях Лиги активировали двигатели Хольцмана. По прямому указанию верховного главнокомандующего Норма начала тайно устанавливать на корабли компьютерные системы навигации. Всего было установлено двенадцать таких систем на лучшие по своим характеристикам кораблях флота Лиги. Вориан не желал, чтобы тупое суеверие уменьшило шансы на победу.
   За последние несколько недель группа за группой проваливались в свернутое пространство, бросаясь на планеты Синхронизированного Мира по мере укомплектования экипажей и загрузки оружия и боеприпасов. Всего армия Джихада имела в своем распоряжении – для проведения Великой Чистки – более тысячи крупных кораблей. Весь флот был разделен на девяносто боевых групп по двенадцать крупногабаритных судов в каждой. Каждая группа получала список целей. В трюмах кораблей находились истребители-бомбардировщики, оснащенные импульсными ядерными боеголовками. Некоторые истребители пилотировали опытные офицеры, но за пультами управления других сидели наскоро обученные мартиристы.
   Каждый раз при запуске двигателей Хольцмана для перелета от одной звездной системы к другой некоторые корабли бесследно исчезали в адской бездне космоса, уничтоженные непредвиденными опасностями свернутого пространства. Учитывая обычный процент потерь, равный приблизительно десяти, одна боевая группа могла совершить от семи до восьми рейдов, прежде чем ее действия переставали гарантировать успех. Между боевыми группами постоянно курсировали пилотируемые добровольцами разведчики-спейсфолдеры, которые следили за боеспособностью групп и ходом выполнения задания.
   Всего насчитывалось более пятисот вражеских планет, включая Коррин. Отныне Лига раз и навсегда уничтожит все без исключения воплощения Омниуса на всех его планетах. Армия Джихада имела возможность – по крайней мере статистическую – выполнить такую задачу…
   Прошло всего несколько томительно долгих мгновений, и перелет был закончен. По координатам, высветившимся на консоли управления, и по виду созвездий, видимых через иллюминаторы, Вориан понял, что они находятся у цели. Хотя бросок мог оказаться не вполне точным, даже при тщательном задании координат, атакующие суда прибыли в солнечную систему нужной планеты. Остальное было делом традиционной техники.
   – Девятнадцать планет, вращающихся вокруг пары карликовых желтых звезд. Совершенно точно, что это система Йондайра, верховный главнокомандующий, – сказал штурман.
   Вздох облегчения послышался на мостике и в других отсеках. Мартиристы снова принялись за молитвы – на этот раз благодарственные.
   – Тихо. Дайте мне сведения о потерях в группе.
   Его первый и второй помощники – Катарина Омаль и Джимбэй Уит ждали приказаний на своих расположенных неподалеку кораблях. Омаль – высокая, стройная и смуглая – была самой красивой женщиной эскадры. Уит, уже успевший отрастить заметное брюшко к своим двадцати пяти годам, стал адъютантом Вориана в отсутствие Абульурда Харконнена. Уит имел уже боевой опыт и отличался большими талантами в тактике и стратегии, видимо, потому, что происходил из старинной военной семьи. Несколько десятилетий назад, во время атомной бомбардировки Земли, Вориан сражался бок о бок с его дедом.
   – Потеряна одна группа, верховный главнокомандующий, – доложила Омаль.
   Вориан принял к сведению доклад, подавив явное выражение неудовольствия от сообщения о гибели корабля и экипажа. Пока все находится в рамках ожидаемых потерь.
   Зазвучали сигналы тревоги, на экранах появилось сообщение о неприятностях на борту военного корабля «Разведчик Гинджо», судне с символически неудачным названием. Во флоте Лиги было четыре корабля, названных в честь первого Великого Патриарха. Этот преступный и коррумпированный человек не заслуживает того, чтобы хранить о нем благодарную память.
    Имя, которое украсило бы любой корабль, – это имя Ксавьера Харконнена.
   – Возгорание двигателя, – доложил чей-то голос по каналу связи. – Перегружена система Хольцмана. Корабль больше не годен к эксплуатации.
   Через стекло иллюминатора Вориан отчетливо видел эту зловещую иллюминацию. Из брюха корабля вырывались огромные языки пламени, через пролом в корпусе с шипением выходил воздух. Захлопнулись аварийные люки и противопожарные системы корабля остановили распространение огня.
   Система оповещения снова ожила. Дежурный с потерпевшего бедствие корабля доложил:
   – Что-то стукнуло в двигателе Хольцмана в тот момент, когда мы свертывали пространство. По счастью, мы его проскочили, но на выходе эта штука просто взорвалась. Теперь мы не можем двигаться.
    Война полна сюрпризов. Хоть бы один из них был приятным!
   В течение следующего часа Вориан следил за эвакуацией экипажа поврежденного корабля и распределял восемьсот добровольцев – мужчин и женщин, в основном пилотов истребителей-бомбардировщиков – по оставшимся на ходу десяти кораблям. Кроме того, ими были взяты на борт все истребители-бомбардировщики типа «кинжал», оснащенные ядерными импульсными боеголовками.
   Они бросили опустевший корабль на месте, предварительно уничтожив двигатели Хольцмана на тот случай, чтобы Омниус не смог скопировать спейсфолдерную технологию, если их миссия здесь потерпит неудачу. Наконец Вориан, переведя дыхание, отдал приказ о начале операции по уничтожению местного Омниуса.
   – Настало время выполнить то, ради чего мы прибыли сюда. Немедленно приступить к атомной бомбардировке Йондайра. Каждому уцелевшему кораблю немедленно выпустить истребители-бомбардировщики с импульсными атомными зарядами, прежде чем машины успеют приготовиться к отражению нападения.
   Даже в отсутствие крупного машинного флота планеты Синхронизированного Мира располагали локальными оборонительными системами, а возможно, и боевыми орбитальными станциями, защищавшими местные цитадели Омниуса. Каждое нападение на такую «беззащитную» планету требовало по меньшей мере одного дня на подготовку и выход на исходные позиции для запуска скоростных «кинжалов» с их импульсными атомными зарядами, а потом на верификацию достигнутого успеха. Несмотря на то что путешествия между солнечными системами были практически мгновенными, армии Джихада должно было потребоваться много времени на то, чтобы прочесать всю обширную территорию Синхронизированной Империи Омниуса.
   Вориан повел за собой оставшиеся боевые корабли к самой большой, окруженной кольцом планете солнечной системы Йондайра. Из грузовых люков были запущены эскадрильи истребителей-бомбардировщиков, которые, рассредоточившись под кольцом, выпустили первые заряды – воздушные импульсные атомные бомбы, поразившие стратегические подстанции, а затем – наземные бомбы, уничтожившие своими импульсами все существовавшие на планете гель-контурные цепи электронных мозгов местных роботов.
   Все плененные роботами жители этой планеты, имевшие несчастье находиться на поверхности, оказались побочными жертвами взрывов, но необходимость быстрого и полного уничтожения всякого проявления всемирного разума не оставляла места сочувствию.
   Глядя на уродуемую атомными взрывами поверхность планеты, Вориан приказал себе заглушить чувство вины и угрызения совести и отдал приказ кораблям перегруппироваться на периферии планетной орбиты. Удостоверившись в полном успехе, корабли направились к следующей цели. А потом к следующей…
   Если все идет по боевому расписанию, то другие эскадрильи сейчас делают то же самое на остающихся пока под контролем Омниуса планетах. Атомное разрушение, как водная рябь, распространялась по океану бескрайней территории, завоеванной Омниусом. Сначала добычей армии Джихада станут менее укрепленные цитадели всемирного разума, а потом наступит черед главного – корринского – Омниуса.
   У всемирного разума не было ни малейшего шанса на организацию достойного сопротивления, он не мог и предупредить свои миры об угрожавшей им опасности. Как стремительные и беспощадные убийцы, корабли армии Джихада, несущие смертельные импульсные бомбы, уничтожали поставленные цели и исчезали в глубинах космического пространства. Омниус будет уничтожен до того, как почувствует приближение неотвратимого удара.
   По крайней мере теоретически…
 

   Завтра мы можем умереть, но сегодня мы должны надеяться. Хотя это и не продлит нам жизнь, но по крайней мере сделает ее более осмысленной.

Абульурд Харконнен. Дневник последних дней Салусы Секундус

 
   Хотя все население Салусы Секундус было готово на лишения и жертвы и не жалело усилий, чтобы помочь проведению грандиозной операции, одного месяца было далеко не достаточно для того, чтобы эвакуировать с планеты всех ее жителей. Надо было готовиться к худшему.
   Лига была поглощена выполнением основной задачи, требовавшей создания огромного флота, подготовки экипажей и вооружения кораблей ядерными боеголовками, а на долю Абульурда Харконнена и его брата Фейкана выпала подготовка и проведение великого исхода с главной планеты Лиги Благородных.
   Верховный главнокомандующий Вориан Атрейдес собрал на орбите Салусы Секундус громадный военный флот, равного которому по мощи человечество еще не видело. Одна боевая группа задругой активировали двигатели Хольцмана и исчезали в неизведанных глубинах свернутого пространства. Пройдет немало времени, прежде чем Лига получит отчет о ходе боевых действий, но Абульурд верил в успех этого отчаянного плана борьбы за выживание. Каждое утро, пробуждаясь от прерывистого короткого сна, молодой офицер напоминал себе, что за это время еще несколько копий всемирного разума прекратили свое существование еще на дюжине планет Синхронизированного Мира – огромной машинной империи.
   Однако из фотографий, доставленных отцом и Фейканом с Коррина, они знали, какая опасность надвигалась сейчас на главную планету Лиги Благородных. Даже в том случае, если уничтожение воплощений Омниуса успешно завершится, то сама Салуса Секундус тоже была обречена.
   Абульурд не мог спасти всех, но работал без отдыха сутками, чтобы вывезти с планеты как можно больше людей. Фейкан слал из Зимии директивы, забирая каждый свободный корабль, каждого годного к службе человека, чтобы комплектовать экипажи.
   Как раз сегодня утром Абульурд вывез из Города Интроспекции в космопорт и поместил на эвакуационное судно свою больную мать. Так как мест для того, чтобы эвакуировать всех поголовно, явно не хватит до истечения отведенного Салусе времени, некоторые жители сердито косились на молодого офицера, вероятно, мысленно упрекая его за то, что он вывозит совершенно бесполезного человека за счет кого-то другого, молодого и крепкого, кто мог бы принести пользу. Мать же была в состоянии полного помрачения сознания, она не понимала ни угрожавшей опасности, ни того, что ей спасают жизнь.
   Абульурд сознавал всю тяжесть принятого решения и даже подумывал о том, чтобы спрятать мать в укрепленных подземных убежищах Города Интроспекции. Но там некому было ухаживать за Вандрой. Как много обстоятельств приходилось учитывать, как много ответственных решений надо было принимать. Каждый вздох матери был для Абульурда бесценен, ибо оставлял надежду на возможность – пусть и отдаленную, – что она выживет. Он не мог оставить ее. Эти мучения напомнили ему о Тиции Ценве, которая разыгрывала из себя Господа Бога, решая, кто спасется, а кто останется умирать на Иксе…
   В конце концов он решил не обращать внимания на жалобы и обвинения в фаворитизме. Она– моя мать,говорил он себе, и она– Батлер.Он сослался на авторитет Фейкана, отдал приказ и проследил за его выполнением.
   Ежедневно Абульурд наблюдал в космопорте одну и ту же картину – люди осаждали каждый отбывающий корабль, набивались в пассажирские салоны и грузовые отсеки, перегружая суда сверх всяких мыслимых пределов. Он видел страх и панику на их лицах и понимал, что не сможет нормально спать до тех пор, пока все это не кончится. Он начал принимать огромные дозы меланжи – и не для того, чтобы защититься от инфекции, а просто чтобы работать и двигаться.
   Глядя в небо, он видел, как из космопорта Зимин один за другим взлетают корабли. Многие капитаны вернутся назад за следующей партией эвакуируемых, но некоторые останутся в безопасности, опасаясь приближавшегося флота Омниуса, оставив тем самым Абульурду еще меньше возможности спасти как можно больше людей.
   Спасательные суда и карантинные корабли уже были направлены в условленное место на дальней орбите, вне зоны досягаемости сигнальных систем. Экипажи надеялись остаться незамеченными после прилета кораблей Омниуса.
   Фейкан неутомимо исполнял массу административных обязанностей, и всюду его сопровождала бледная племянница, которая не отходила от дяди после прибытия с Пармантье. Но даже среди всего этого сумасшествия и ужаса, похожая на призрак Райна не переставала думать о своем предназначении. Она говорила своим чистым и сильным голосом со всякой аудиторией, готовой ее слушать, а так как она была человеком, перенесшим страшную инфекцию и оставшимся в живых, то люди с вниманием относились к тому, что она хотела сказать. У девочки был очень сильный и проникновенный голос, слышный на большом расстоянии. Выступая перед толпами, Райна страстно требовала исполнения главной миссии: уничтожения всех мыслящих машин.
   – Мы не можем потерпеть поражение – ведь на нашей стороне Бог и Серена Батлер.
   Слушая все это, Абульурд думал, что этим людям нечего бояться. Он очень хотел, чтобы Райна и Фейкан побуждали толпу к помощи и созиданию вместо того, чтобы разжигать в них фанатизм и страсть к разрушению.
   Не было никаких средств навести хотя бы элементарный порядок в этом безумном исходе. В течение двух недель те, кто хотел уехать и нашел для этого корабли, улетели, но во многих судах было мало продовольствия, и его могло не хватить на время долгого пути, так как никто не знал точного срока прибытия флота Омниуса.
   Совершенно другим делом было рытье убежищ в надежде на лучшее. Инженеры армии Джихада гигантскими экскаваторами рыли огромные котлованы, укрепляли их мощной металлической арматурой и броневыми листами, заполняя водой и продовольствием. Тот, кто не успеет покинуть планету вовремя, сможет спрятаться в этих гигантских убежищах, чтобы пережить бомбардировку, которой подвергнет планету флот уничтожения.
   По прошлому опыту можно было ожидать, что армия мыслящих машин просто сотрет с лица земли все что можно, а потом отступит. Но если машины вздумают уничтожить всякие следы пребывания здесь людей и основать крепость Омниуса, то уцелевшие жители окажутся в подземельях как в ловушке. Впрочем, у них не было иного выбора.
   Многие люди, чьи семьи жили на Салусе Секундус не одно поколение, не желали улетать, полагаясь на везение в случае нападения мыслящих машин. Абульурд, правда, думал, что они пожалеют о своем решении, когда увидят корабли роботов.
   Задание казалось невыполнимым и абсолютно безнадежным, но Абульурд продолжал работать на пределе своих сил. Вориан Атрейдес доверил ему эту миссию, и этого было достаточно, чтобы воспламенить душу Абульурда Харконнена.
   Эвакуационные корабли продолжали с короткими интервалами покидать Зимию и другие космпорты Салусы Секундус. Поначалу команды наблюдателей пытались регистрировать эвакуированных, записывая кто и когда улетел и кого еще предстояло вывезти. Но все эти попытки провалились из-за невероятно большого числа беженцев. Абульурд и его товарищи проводили дни и ночи, просто отправляя людей прочь с обреченной планеты. Если они выживут, переписать их можно будет и позже.
   Если Великая Чистка закончится успешно и воплощения всемирного разума будут уничтожены на всех его планетах, то отец, Вориан Атрейдес и все, кто уцелеет после ее проведения, вернутся на Салусу, чтобы противостоять оставшемуся без руководства флоту роботов.
   Пока же на последнем рубеже обороны осталось всего несколько кораблей Лиги, не оснащенных двигателями Хольцмана. На орбите была выстроена символическая оборона, и все солдаты Джихада, оставшиеся здесь, знали, что погибнут, так как видели, какой мощи флот направил против Салусы Омниус.
   Но Абульурд не собирался сдаваться – по крайней мере пока. Где-то далеко отсюда Вориан Атрейдес и Квентин Батлер продолжали Великую Чистку – день за днем, планету за планетой.
   Все больше и больше кораблей взмывали в небо, оставляя огненные следы. На каждом из них находилась жалкая горстка людей, которым, вероятно, удастся избежать гнева Омниуса. И одно это уже хорошо. Может быть, общими усилиями им удастся выковать победу из этой безнадежности.
 

   Человеческое воображение не знает пределов. Ни одна, даже самая сложная машина не в состоянии этого понять.

Норма Ценва. Записанные мысли, расшифрованные Адриеном Ценва

 
   Находясь почти в трансе, Норма разжевала еще две капсулы меланжи. От едкого вкуса, заполнившего рот и нос, заслезились глаза. Мысленно она была уже далеко от Кольгара…
   В Синхронизированном Мире продолжалась Великая Чистка. Она знала, что налеты бомбардировщиков стирали галактические инкарнации всемирного разума в радиоактивную пыль. Управляемые машинами планеты гибли одна за другой, поражаемые чередой беспощадных ударов, гибли до того, как об этом узнавали другие воплощения Омниуса.
   Это стало возможным только благодаря тому, что она изобрела корабли, свертывающие пространство и время.
   Но вместо гордости Норма испытывала в душе нарастающую тревогу. Странно звучавшее эхо катастрофы превращалось в причудливые видения, вызывавшие у нее чувство неискупленной вины.
   Она до сих пор не изобрела надежной системы навигации, и множество солдат армии Джихада гибли на ее кораблях. Каждая боевая группа при перескоке из одной галактики в другую переживала децимацию. Прежде чем они достигали следующей цели, децимация повторялась. О, какая ужасная цена!
   Поразительно красивая, похожая на спустившегося с небес ангела, стояла Норма на плоской крыше одного из цехов верфи, производящей спейсфолдеры, и смотрела в небо. Она направила взор в черное бездонное пространство, усеянное сверкающими звездами и мерцающими планетами. Некоторые из них принадлежали Лиге, другие – Синхронизированному Миру мыслящих машин… но многие превратились в радиоактивный пепел, став просто мертвыми космическими объектами.
   Огромное пространство манило ее. Прохладный ветер шевелил длинные светлые волосы. Норма нашла способ соединить мостами все миры галактики, свернув ткань космического пространства. Каждая звездная система, которую она сейчас видела, и другие, невидимые глазу, стали доступны исследованию и освоению человеком. Двигатели Хольцмана работали, и она никогда не сомневалась в том, что они будут работать. Но было и еще нечто ускользающее, то, что никак не давалось ее разуму.
    Мои корабли отнюдь не безупречны.
   Организм Нормы был так насыщен меланжей, что она практически не спала, как когда-то – когда была маленькой девочкой – в теплых россакских пещерах. Тогда она ложилась спать, не тяготясь никакими проблемами, несмотря на то, что на нее почти не обращали внимания. Чтобы возместить это пренебрежительное отношение Зуфы, маленькая Норма в мечтах переселялась в другие миры, углубившись в математику, которая в ее интерпретации была столь эзотерической, что заняла место между физикой и философией.
   С помощью Аурелия Венпорта, который всегда поощрял ее занятия, в мозг Нормы стали проникать важные идеи, словно первые капли, превратившиеся вскоре в бурный полноводный поток. К семи годам, когда у нее сформировался мощный не по годам интеллект, она всегда ложилась спать, размышляя над проблемами или волновавшими ее ум интеллектуальными задачами; часто решения плясали где-то рядом, и она слышала их словно фуги, исполняемые на постепенно затихающем органе, потом ее одолевал сон, а наутро решение задачи было уже во всех деталях готово у нее в голове.