Страница:
Джулиана смотрела, как этот огромный мужчина вышел. На ее лице светились нежная улыбка: «Какой он добрый».
От окна повеяло холодом. Она грустно вздохнула: «Скоро не посидишь в качалке на крыльце. А если они не успеют уехать отсюда до первого снега? Вдруг заболеет ребенок, а из-за снега нельзя будет выбраться?»
Это было немыслимо для нее. Она крепко обняла малыша. На лице появилась решительность. Она должна быть абсолютно уверена в том, что они возвратятся в поселок прежде, чем выпадет снег. Как только она немного окрепнет, сразу уедет отсюда.
Ее мысли прервал возвратившийся Рос, направляющийся прямо к камину.
– Черт! Похоже, что начинается зима, – выругался он.
Индианка согласно кивнула.
– Скоро за мной придет Немас, – сказала она, ставя на поднос тарелку с яйцами, сало, жареный картофель.
– Я не съем столько, – проговорила Джулиана, наблюдавшая за ней.
Но когда муж присел рядом, держа свою тарелку, она довольно быстро управилась с завтраком.
– Ой, я проголодалась, как и малыш, – засмеялась она.
Рос с удивлением посмотрел на нее. Пожилая женщина ела за столом и тут же заметила:
– Ты должна есть ради ребенка. Каждый день надо кушать баранину или говядину. Это сделает тебя и ребенка здоровыми.
Джулиана согласно кивнула. Она покажет старушке и мужу, как надо быстро поправляться.
Рос вышел присмотреть за скотом. Индианка налила в таз теплой воды, взяла мыло, полотенце и щетку для волос.
– Пока ты помоешься, я искупаю ребенка.
Она положила чистое белье на кровать и расположилась с Натаном перед камином. Стала намыливать его, тихонько напевая колыбельную на своем языке.
– Черт возьми, судя по всему, может наступить зима, – сказал Рос, подбрасывая поленья в огонь.
Снежная Птица сидела рядом у камина, перебирая кукурузные зерна для лепешек.
– Да, в этом году зима будет ранняя. Летучие мыши летают низко, а на деревьях толстая кора. Она будет длинная и холодная, с частыми бурями.
Джулиану охватил страх от грозных предсказаний индианки. Она вскрикнула, когда раздался громкий стук в дверь. Полными ужаса глазами она смотрела на мужа и тихо прошептала:
– Кто это?
– Не бойся, дорогая, – Рос ободряюще ей улыбнулся, но достал с полки ружье, – скорее всего, какой-либо путешественник, который проголодался и хочет погреться.
Он подошел к двери, стал сбоку и взвел курок. Джулиана поднялась на локте, когда в дверях возникла высокая фигура и, вскрикнув, снова опустилась на подушку.
«Сэйт Магрудер! Что он здесь делает?» Она смотрела, как мужчины энергично пожимали друг другу руки, забыв о присутствии Снежной Птицы, внимательно наблюдавшей за ней, и с жадностью продолжала смотреть на человека, которого любила несмотря ни на что.
Гость слабо улыбнулся:
– Ну, приятель, я смотрю, с тебя еще не сняли скальп?
Рос рассмеялся и провел рукой по волосам.
– Как видишь. А ты что тут делаешь? Я слышал, ты уже несколько месяцев в плену у индейцев. Что привело тебя в эти края? Я или красивая молодая женщина?
Сэйт посмотрел в сторону кровати и покраснел. В какое-то мгновение он готов был ударить Роса по смеющемуся лицу.
Хозяин не дождался ответа.
– Ты знаешь, что у меня родился чудесный сын? – снова спросил он.
Охотник, стараясь не выдавать, насколько больно ему это слышать, пробормотал:
– Да, я слышал. В лагере Красного Пера знают все.
Он произнес это ровным голосом, но Рос сразу понял, что это предупреждение. Они подошли к кровати Джулианы, и Рос, ничего не подозревая, представил жену.
– Сэйт, это Джулиана, о которой я тебе столько рассказывал, – он посмотрел на жену, – познакомься, дорогая, Сэйт Магрудер.
Дрожащим от волнения голосом Джулиана произнесла:
– Как ваши дела?
Она затаила дыхание, боясь, что он выдаст их общую тайну.
Гость смотрел на виновницу всех его бессонных ночей и беспокойных дней, на небольшое овальное личико в облаке белых пышных волос. Он едва не опустился перед ней на колени. Какое-то время Сэйт боролся с искушением схватить ее в объятия и исчезнуть из вида.
Но на лице не дрогнул ни один мускул, он тихо ответил.
– Так себе, мэм.
Рос не догадывался об эмоциях, таившихся в глубине души его друга и жены. Он отбросил край одеяла, чтобы показать ребенка, темная головка которого покоилась на согнутой руке женщины.
– Сэйт, наклонись и посмотри на моего сына.
Мужчина окинул взглядом Джулиану с ребенком. Он боролся с желанием объявить, что это его сын, но справился с искушением и заставил себя произнести:
– Чудесный парень, Рос.
– Спасибо, – улыбнулся хозяин и пошел к камину подбросить дров.
На какое-то время они остались с Джулианой наедине в полном молчании, не зная, что сказать друг другу. Оба отлично помнили их последнюю встречу: незаслуженные упреки с одной стороны и протест и слезы – с другой.
Сэйт поднял руку, как будто желая погладить ее по щеке, но тут же раздумал. «Слишком поздно демонстрировать свою любовь. Я сам отказался от своего шанса».
Они очнулись, когда услышали громкий голос Роса.
– Будь спокоен, Сэйт. Спасибо, что дал знать об обстановке в лагере дикарей.
– Я не могу быть у вас долго, – ответил охотник, бросив последний жадный взгляд на Джулиану и сына, – считается, что я ловлю рыбу. Со мной индианка, которая сейчас ждет у реки.
Рос забеспокоился.
– А это разумно, что она знает, куда ты пошел?
Сэйт многозначительно улыбнулся.
– Это меня не волнует. Она понимает, что будет с ней, если попробует открыть свой рот.
«Он говорит о Докси, – Джулиана сглотнула слезы ревности, зная, что задает себе глупый вопрос. – Спит ли он с ней? Конечно, да. Сэйт здоровый, зрелый мужчина». Она наблюдала, как гость сел рядом с мужем, и услышала вопрос Роса.
– Ну, как там дела за рекой? Уверен, что вождь очень расстроен по поводу моей новой жизни.
Охотник протянул ноги к огню и скрестил их. От его мокрых мокасин образовались лужицы.
– Он думает, что ты изменял Зоэ еще когда была жива его дочь, – усмехнулся Сэйт.
Хозяин, глядя на языки пламени в камине, покачал головой.
– Конечно, я никогда не смогу убедить его в обратном. У нее быстро родился ребенок, но он от ее первого мужа.
Сэйт опустил глаза, скрывая затаенное желание сказать правду.
«Неужели они не умеют считать? Самый простой подсчет говорит о том, что ребенок не может принадлежать Тому Рэслеру. Что ж, если сама Джулиана уверена в этом, почему же Рос должен думать иначе?» Он с горечью в душе смотрел на огонь и завидовал слепой вере друга своей молодой жене, ему очень хотелось бы верить ей также несколько месяцев назад.
Рос прервал мысли Сэйта.
– Старый дьявол замышляет что-то против меня?
Охотник предостерегающе кивнул головой в сторону кровати и понизил голос почти до шепота:
– Может, поговорим на улице?
Рос молча кивнул в ответ, и они заговорили о погоде, о том, что есть все признаки ранней зимы.
Немного помолчав, хозяин вполне невинным тоном пригласил Сэйта выйти.
– Пошли, я покажу тебе моего нового жеребца.
Сэйт встал.
– Ну что ж, показывай своего красавца. Мне надоело смотреть на худых, полудиких индейских пони. Я так скучаю по своей лошади… и по собаке. Надеюсь, Бэттл присматривает за ними, – добавил он.
– Думаю, в этом деле на него можно положиться, – ответил Рос, одевая на ходу куртку и направляясь к двери.
Сэйт последовал за ним, но перед выходом обернулся и посмотрел на Джулиану. Сейчас она выглядела также, как в ту ночь, когда он согревал ее своим телом, и он посеял в ней новую жизнь. Глядя на облако светлых волос вокруг милого лица, у Сэйта тоскливо защемило сердце.
Не осмеливаясь подойти ближе, он мрачно сказал:
– Было приятно увидеться с вами…
Джулиана уже не скрывала слез, выступивших на глазах, горло сдавил спазм. Она сама удивлялась, как сможет жить с такой болью в сердце.
Прежде чем выйти за Росом, Сэйт шагнул в сторону пожилой индианки и заговорил с ней на ее родном языке. Та кивнула в ответ головой и что-то ответила ему. Джулиана сразу позвала ее.
– Снежная Птица, что сказал тебе охотник?
Прошло несколько долгих секунд; она внимательно смотрела на горевшее лицо молодой женщины. Джулиана почувствовала себя неудобно под взглядом ее черных проницательных глаз, прежде чем та наконец заговорила:
– Он сказал, чтобы я берегла ребенка. Сказал, что этот мальчик зачат в очень большой любви, что он особенный.
Она удивленно и растерянно смотрела на седую голову индианки.
– Странно как-то он выразился, – задумчиво произнесла женщина.
Снежная Птица встала со своего места и подошла к кровати. Она отбросила одеяло с лица ребенка и долго смотрела на него. Джулиана не понимала, почему она это делает. Затем индианка снова накрыла ребенка, выпрямилась и произнесла:
– Ты знала этого охотника раньше.
Удивленная и застигнутая врасплох Джулиана виновато покраснела. Ее первым желанием было все отвергнуть, но решила, что сейчас это бесполезно. Умные старые глаза видели ее насквозь.
Глубоко вздохнув, она утвердительно кивнула.
– Ты права. Сегодня я видела Сэйта Магрудера не в первый раз. Я познакомилась с ним около года тому назад. Роса тогда еще не знала. – Джулиана подняла глаза на Снежную Птицу, – буду тебе очень благодарна, если Рос не узнает. Это может обидеть его. Я никогда ему об этом не рассказывала. Хотя между мной и охотником ничего такого не было, он может не поверить.
Снова повисло долгое молчание, прежде чем индианка произнесла:
– Все останется при мне, Юли.
Но прежде чем Джулиана позволила себе расслабиться, та вдруг спросила.
– Когда ты познакомилась с Магрудером?
Джулиана пожала плечами.
– Где-то в середине декабря.
Джулиане показалось, что старуха собирается еще что-то добавить, но та только усмехнулась и пошла на свое место к камину. Женщина облегченно вздохнула, не поняв, почему эти простые вопросы смутили ее. Словно за ними что-то таилось. «Я слишком мнительная», – утешила она себя, решив не придавать большого значения любопытству пожилой индианки. Минут через двадцать вернулся Рос.
– Ну и холодина, хороший хозяин в такую погоду собаку не выпустит, – пожаловался он.
Снежная Птица что-то пробормотала в знак согласия. Рос пошел греться к камину.
Во время еды он как обычно все время разговаривал и шутил, но Джулиана уже хорошо его изучила и сразу поняла, что на душе у мужчины совсем не весело. Что-то угнетало его.
«Что сказал ему Сэйт?» – размышляла она, видя озабоченность в глазах мужа.
Вскоре потушили огонь в камине и свечи. Рос тихо лег рядом, и Джулиана решилась спросить о том, что его беспокоит. Он подложил руку ей под голову и притянул к себе.
– Как ты полагаешь, не стоит ли нам поторопиться с отъездом в поселок?
– Боже мой! Росу надо быстрее увозить ее отсюда. Иначе он потеряет ее… и не только из-за вождя…
Охотник сжал кулаки. Ему потребовалась большая выдержка, чтобы не забрать Джулиану с ребенком с собой. Теперь Сэйт точно знал: если останется здесь на зиму, он так и сделает.
ГЛАВА 21
От окна повеяло холодом. Она грустно вздохнула: «Скоро не посидишь в качалке на крыльце. А если они не успеют уехать отсюда до первого снега? Вдруг заболеет ребенок, а из-за снега нельзя будет выбраться?»
Это было немыслимо для нее. Она крепко обняла малыша. На лице появилась решительность. Она должна быть абсолютно уверена в том, что они возвратятся в поселок прежде, чем выпадет снег. Как только она немного окрепнет, сразу уедет отсюда.
Ее мысли прервал возвратившийся Рос, направляющийся прямо к камину.
– Черт! Похоже, что начинается зима, – выругался он.
Индианка согласно кивнула.
– Скоро за мной придет Немас, – сказала она, ставя на поднос тарелку с яйцами, сало, жареный картофель.
– Я не съем столько, – проговорила Джулиана, наблюдавшая за ней.
Но когда муж присел рядом, держа свою тарелку, она довольно быстро управилась с завтраком.
– Ой, я проголодалась, как и малыш, – засмеялась она.
Рос с удивлением посмотрел на нее. Пожилая женщина ела за столом и тут же заметила:
– Ты должна есть ради ребенка. Каждый день надо кушать баранину или говядину. Это сделает тебя и ребенка здоровыми.
Джулиана согласно кивнула. Она покажет старушке и мужу, как надо быстро поправляться.
Рос вышел присмотреть за скотом. Индианка налила в таз теплой воды, взяла мыло, полотенце и щетку для волос.
– Пока ты помоешься, я искупаю ребенка.
Она положила чистое белье на кровать и расположилась с Натаном перед камином. Стала намыливать его, тихонько напевая колыбельную на своем языке.
* * *
Вскоре после завтрака дождь прекратился, и из-за облаков выглянуло солнце. Ветер успокоился, но похолодало.– Черт возьми, судя по всему, может наступить зима, – сказал Рос, подбрасывая поленья в огонь.
Снежная Птица сидела рядом у камина, перебирая кукурузные зерна для лепешек.
– Да, в этом году зима будет ранняя. Летучие мыши летают низко, а на деревьях толстая кора. Она будет длинная и холодная, с частыми бурями.
Джулиану охватил страх от грозных предсказаний индианки. Она вскрикнула, когда раздался громкий стук в дверь. Полными ужаса глазами она смотрела на мужа и тихо прошептала:
– Кто это?
– Не бойся, дорогая, – Рос ободряюще ей улыбнулся, но достал с полки ружье, – скорее всего, какой-либо путешественник, который проголодался и хочет погреться.
Он подошел к двери, стал сбоку и взвел курок. Джулиана поднялась на локте, когда в дверях возникла высокая фигура и, вскрикнув, снова опустилась на подушку.
«Сэйт Магрудер! Что он здесь делает?» Она смотрела, как мужчины энергично пожимали друг другу руки, забыв о присутствии Снежной Птицы, внимательно наблюдавшей за ней, и с жадностью продолжала смотреть на человека, которого любила несмотря ни на что.
Гость слабо улыбнулся:
– Ну, приятель, я смотрю, с тебя еще не сняли скальп?
Рос рассмеялся и провел рукой по волосам.
– Как видишь. А ты что тут делаешь? Я слышал, ты уже несколько месяцев в плену у индейцев. Что привело тебя в эти края? Я или красивая молодая женщина?
Сэйт посмотрел в сторону кровати и покраснел. В какое-то мгновение он готов был ударить Роса по смеющемуся лицу.
Хозяин не дождался ответа.
– Ты знаешь, что у меня родился чудесный сын? – снова спросил он.
Охотник, стараясь не выдавать, насколько больно ему это слышать, пробормотал:
– Да, я слышал. В лагере Красного Пера знают все.
Он произнес это ровным голосом, но Рос сразу понял, что это предупреждение. Они подошли к кровати Джулианы, и Рос, ничего не подозревая, представил жену.
– Сэйт, это Джулиана, о которой я тебе столько рассказывал, – он посмотрел на жену, – познакомься, дорогая, Сэйт Магрудер.
Дрожащим от волнения голосом Джулиана произнесла:
– Как ваши дела?
Она затаила дыхание, боясь, что он выдаст их общую тайну.
Гость смотрел на виновницу всех его бессонных ночей и беспокойных дней, на небольшое овальное личико в облаке белых пышных волос. Он едва не опустился перед ней на колени. Какое-то время Сэйт боролся с искушением схватить ее в объятия и исчезнуть из вида.
Но на лице не дрогнул ни один мускул, он тихо ответил.
– Так себе, мэм.
Рос не догадывался об эмоциях, таившихся в глубине души его друга и жены. Он отбросил край одеяла, чтобы показать ребенка, темная головка которого покоилась на согнутой руке женщины.
– Сэйт, наклонись и посмотри на моего сына.
Мужчина окинул взглядом Джулиану с ребенком. Он боролся с желанием объявить, что это его сын, но справился с искушением и заставил себя произнести:
– Чудесный парень, Рос.
– Спасибо, – улыбнулся хозяин и пошел к камину подбросить дров.
На какое-то время они остались с Джулианой наедине в полном молчании, не зная, что сказать друг другу. Оба отлично помнили их последнюю встречу: незаслуженные упреки с одной стороны и протест и слезы – с другой.
Сэйт поднял руку, как будто желая погладить ее по щеке, но тут же раздумал. «Слишком поздно демонстрировать свою любовь. Я сам отказался от своего шанса».
Они очнулись, когда услышали громкий голос Роса.
– Будь спокоен, Сэйт. Спасибо, что дал знать об обстановке в лагере дикарей.
– Я не могу быть у вас долго, – ответил охотник, бросив последний жадный взгляд на Джулиану и сына, – считается, что я ловлю рыбу. Со мной индианка, которая сейчас ждет у реки.
Рос забеспокоился.
– А это разумно, что она знает, куда ты пошел?
Сэйт многозначительно улыбнулся.
– Это меня не волнует. Она понимает, что будет с ней, если попробует открыть свой рот.
«Он говорит о Докси, – Джулиана сглотнула слезы ревности, зная, что задает себе глупый вопрос. – Спит ли он с ней? Конечно, да. Сэйт здоровый, зрелый мужчина». Она наблюдала, как гость сел рядом с мужем, и услышала вопрос Роса.
– Ну, как там дела за рекой? Уверен, что вождь очень расстроен по поводу моей новой жизни.
Охотник протянул ноги к огню и скрестил их. От его мокрых мокасин образовались лужицы.
– Он думает, что ты изменял Зоэ еще когда была жива его дочь, – усмехнулся Сэйт.
Хозяин, глядя на языки пламени в камине, покачал головой.
– Конечно, я никогда не смогу убедить его в обратном. У нее быстро родился ребенок, но он от ее первого мужа.
Сэйт опустил глаза, скрывая затаенное желание сказать правду.
«Неужели они не умеют считать? Самый простой подсчет говорит о том, что ребенок не может принадлежать Тому Рэслеру. Что ж, если сама Джулиана уверена в этом, почему же Рос должен думать иначе?» Он с горечью в душе смотрел на огонь и завидовал слепой вере друга своей молодой жене, ему очень хотелось бы верить ей также несколько месяцев назад.
Рос прервал мысли Сэйта.
– Старый дьявол замышляет что-то против меня?
Охотник предостерегающе кивнул головой в сторону кровати и понизил голос почти до шепота:
– Может, поговорим на улице?
Рос молча кивнул в ответ, и они заговорили о погоде, о том, что есть все признаки ранней зимы.
Немного помолчав, хозяин вполне невинным тоном пригласил Сэйта выйти.
– Пошли, я покажу тебе моего нового жеребца.
Сэйт встал.
– Ну что ж, показывай своего красавца. Мне надоело смотреть на худых, полудиких индейских пони. Я так скучаю по своей лошади… и по собаке. Надеюсь, Бэттл присматривает за ними, – добавил он.
– Думаю, в этом деле на него можно положиться, – ответил Рос, одевая на ходу куртку и направляясь к двери.
Сэйт последовал за ним, но перед выходом обернулся и посмотрел на Джулиану. Сейчас она выглядела также, как в ту ночь, когда он согревал ее своим телом, и он посеял в ней новую жизнь. Глядя на облако светлых волос вокруг милого лица, у Сэйта тоскливо защемило сердце.
Не осмеливаясь подойти ближе, он мрачно сказал:
– Было приятно увидеться с вами…
Джулиана уже не скрывала слез, выступивших на глазах, горло сдавил спазм. Она сама удивлялась, как сможет жить с такой болью в сердце.
Прежде чем выйти за Росом, Сэйт шагнул в сторону пожилой индианки и заговорил с ней на ее родном языке. Та кивнула в ответ головой и что-то ответила ему. Джулиана сразу позвала ее.
– Снежная Птица, что сказал тебе охотник?
Прошло несколько долгих секунд; она внимательно смотрела на горевшее лицо молодой женщины. Джулиана почувствовала себя неудобно под взглядом ее черных проницательных глаз, прежде чем та наконец заговорила:
– Он сказал, чтобы я берегла ребенка. Сказал, что этот мальчик зачат в очень большой любви, что он особенный.
Она удивленно и растерянно смотрела на седую голову индианки.
– Странно как-то он выразился, – задумчиво произнесла женщина.
Снежная Птица встала со своего места и подошла к кровати. Она отбросила одеяло с лица ребенка и долго смотрела на него. Джулиана не понимала, почему она это делает. Затем индианка снова накрыла ребенка, выпрямилась и произнесла:
– Ты знала этого охотника раньше.
Удивленная и застигнутая врасплох Джулиана виновато покраснела. Ее первым желанием было все отвергнуть, но решила, что сейчас это бесполезно. Умные старые глаза видели ее насквозь.
Глубоко вздохнув, она утвердительно кивнула.
– Ты права. Сегодня я видела Сэйта Магрудера не в первый раз. Я познакомилась с ним около года тому назад. Роса тогда еще не знала. – Джулиана подняла глаза на Снежную Птицу, – буду тебе очень благодарна, если Рос не узнает. Это может обидеть его. Я никогда ему об этом не рассказывала. Хотя между мной и охотником ничего такого не было, он может не поверить.
Снова повисло долгое молчание, прежде чем индианка произнесла:
– Все останется при мне, Юли.
Но прежде чем Джулиана позволила себе расслабиться, та вдруг спросила.
– Когда ты познакомилась с Магрудером?
Джулиана пожала плечами.
– Где-то в середине декабря.
Джулиане показалось, что старуха собирается еще что-то добавить, но та только усмехнулась и пошла на свое место к камину. Женщина облегченно вздохнула, не поняв, почему эти простые вопросы смутили ее. Словно за ними что-то таилось. «Я слишком мнительная», – утешила она себя, решив не придавать большого значения любопытству пожилой индианки. Минут через двадцать вернулся Рос.
– Ну и холодина, хороший хозяин в такую погоду собаку не выпустит, – пожаловался он.
Снежная Птица что-то пробормотала в знак согласия. Рос пошел греться к камину.
Во время еды он как обычно все время разговаривал и шутил, но Джулиана уже хорошо его изучила и сразу поняла, что на душе у мужчины совсем не весело. Что-то угнетало его.
«Что сказал ему Сэйт?» – размышляла она, видя озабоченность в глазах мужа.
Вскоре потушили огонь в камине и свечи. Рос тихо лег рядом, и Джулиана решилась спросить о том, что его беспокоит. Он подложил руку ей под голову и притянул к себе.
– Как ты полагаешь, не стоит ли нам поторопиться с отъездом в поселок?
* * *
Сэйт Магрудер быстро возвращался к месту у кленов, где оставил Докси.– Боже мой! Росу надо быстрее увозить ее отсюда. Иначе он потеряет ее… и не только из-за вождя…
Охотник сжал кулаки. Ему потребовалась большая выдержка, чтобы не забрать Джулиану с ребенком с собой. Теперь Сэйт точно знал: если останется здесь на зиму, он так и сделает.
ГЛАВА 21
Спустя несколько дней после визита Сэйта к Адамсам пошел первый снег.
Джулиана проснулась от необычной тишины за окном и поняла, что это означает.
– Скоро разразится буря, – безнадежно прошептала она, слыша, как индианка ворочается на своей постели, и посмотрела в ее сторону. Снежная Птица быстро встала и заторопилась к окну. Она откинула занавеску, посмотрела во двор и выругалась на своем языке.
«Ей осталось не так уж и много жить, вполне естественно, что ей хотелось провести остаток дней среди своих, а не в компании бледнолицых… хотя она нас и любит», – размышляла Джулиана и наблюдала, как индианка пошла к камину разжигать огонь.
Запах жарившегося на огне мяса разбудил Роса. Он потянулся и зевнул, но оставался лежать, понимая, почему так все тихо вокруг. Рос ничего не сказал о перемене погоды, и Джулиана еще больше расстроилась.
«Он должен был заранее это предвидеть», – рассердилась она, однако понимая, что мужчин радует ранняя зима: чем быстрее она наступит, тем длиннее будет охотничий сезон и тем больше они заработают.
Джулиана видела, как муж озабочен выпавшим снегом, потому что не дождалась обычных ласк. Каждое утро он нежно гладил и целовал ее грудь, не касаясь сосков. Они полностью принадлежали малышу. Сегодня у него не было никаких желаний. «Мой бедный Рос что-то очень озабочен, и никаких посторонних мыслей в голове не держит», – думала Джулиана. Он быстро умылся и сел к столу. Жена и ребенок требуют большой ответственности от хозяина в этой глуши.
Джулиана решила позавтракать вместе с ним, надеясь, что ее присутствие успокоит Роса. Индианка посмотрела, как Джулиана потихоньку выходит к столу, и одобрительно покивала головой. При виде жены лицо Роса засияло.
– А ты уверена в том, что тебе уже можно вставать, дорогая? – озабоченно спросил он и вскочил с места, помогая ей сесть, – еще прошло так мало времени после родов.
Джулиана улыбнулась:
– Я себя хорошо чувствую. Только небольшая слабость в ногах.
– Скоро она совсем окрепнет. Долгое лежание только больше ослабляет женщину, – заметила Снежная Птица, ставя завтрак на стол, – после еды ты должен пойти на охоту, Рос. Я сделаю для Юли крепкий бульон из оленины. Она станет от него такая же сильная, как была прежде.
Во время завтрака Джулиана постоянно наблюдала за мужем: ни ее болтовня, ни слова индианки не сняли с него тревогу. После еды он надел меховую куртку, взял ружье и машинально поцеловал жену в висок.
Джулиана встала и подошла к окну, чтобы посмотреть на него прежде, чем он исчезнет в, лесу. «Когда закончится этот чертов снегопад?» Она отошла от окна и оглядела комнату. В глазах стоял ужас. «Быть замурованной в этих четырех стенах долгие зимние месяцы. Нет, это невыносимо». Но в то же время ей было страшно признаться Росу: он может обидеться.
Джулиана направилась к столу и стала помогать индианке убирать посуду. «С сегодняшнего дня я буду есть и пить все, что ни приготовит Снежная Птица. Чем быстрее окрепну, тем быстрее мы сможем тронуться в путь».
Ранний снегопад в конце концов прекратился. Близился конец ноября. Хотя снег больше не шел, на севере все время висели темные, пугающие облака; словно предупреждали, что в любое время снегопад может возобновиться.
Было холодно, Джулиана с Росом спали на меховых матрасах. Малыш помещался между ними. Снежная Птица поверх одеяла набрасывала на них медвежью шкуру. Сто раз на дню подходила она к окну, чтобы посмотреть, не идет ли за ней Немас.
Они продолжала строить планы своей поездки в поселок. Правда всегда начинала разговор Джулиана. Рос говорил мало, как будто эта тема была ему неприятна. Когда она настаивала на конкретной дате, ответ был один и тот же:
– Нечего спешить. Давай еще немного подождем, пока ты полностью окрепнешь.
Ей хотелось протестовать, доказывать, что чувствует в себе достаточно сил для переезда. Но она молчала, не желая с ним ссориться, в душе понимая, что он не очень хотел возвращаться в деревню. Как-то раз он обмолвился, что не любит, когда вокруг много людей, что он из тех, кому надо жить только в глуши. Иногда она даже тайно желала, чтобы индейский вождь предпринял какие-либо действия, заставившие Роса изменить свое мнение и вынудить его уехать вместе с семьей.
Джулиана старалась отогнать печальные мысли. Она сняла мокрую рубашку с ребенка и поспешно вытерла тельце большим сухим полотенцем, которое индианка согрела у огня. Малыш чувствовал себя хорошо. Своими круглыми любопытными глазенками он обводил комнату.
Сын рос и становился все дороже для Джулианы. Иногда она ловила в его чертах что-то такое, что заставляло сильнее биться ее сердце. Маленькое личико кого-то напоминало ей. Женщина продолжала наблюдать за ребенком, за его быстрыми глазками, за мягким изгибом маленьких губ. Когда-нибудь она обязательно вспомнит, кого напоминает ей сын.
«Я собираюсь сделать глупость», – говорил он себе, обмывая лезвие бритвы и вытирая его.
Но с тех пор, как он снова увидел Джулиану, ее образ ни на минуту не покидал его. Сэйт не мог переключиться на что-то другое, не мог спать ночами. Если бы у Роса хватило ума увезти свою семью, то их та встреча была последней.
Докси лежала на шкуре, подложив под голову руку. Ее черные глаза ловили каждое движение охотника. Она видела, как он надел чистые штаны, сунул ноги в мокасины с двойной подошвой. Встал, опустил в чехлы широкий нож и томагавк. Последним мужчина засунул за пояс кремниевый пистолет. Докси молчала, пока Сэйт не направился к двери.
– О, ты собираешься в гости к женщине Адамса.
Ее слова повисли в тишине, охотник помедлил, потом повернулся в ее сторону и ледяным голосом отчеканил:
– Не твое дело, куда я собираюсь… других это не касается тоже… я правильно говорю?
Докси отвела взгляд, плотнее закуталась в медвежью шкуру и печально ответила:
– Правильно.
– И если кто-либо поинтересуется, где я, скажешь, что ушел на охоту.
Индианка кивнула. Сэйт отбросил полог вигвама и вышел на свежий воздух.
Река уже покрылась тонким льдом, и маленький пони недовольно фыркал, так как Сэйт заставлял его переходить речку. Спустя минут пять лошадь с седоком уже подъезжала к дому Адамсов.
Чтобы как-то убить время, женщина прилегла на кровать рядом с ребенком. Мальчик играл со своими ручками. Джулиана задумалась о предстоящей дороге. Неожиданно ее привлек звук чьих-то шагов, приближающихся к дому.
Она тревожно ждала, также как и индианка. Женщины были в доме одни. Джулиана быстро встала и поспешно подошла к окну, увидев Сэйта, привязывающего к изгороди лошадь. У нее отлегло от сердца.
– Все в порядке, – улыбнулась она индианке и побежала открывать дверь.
Охотник какое-то время молча и спокойно смотрел на женщину, затем его губы растянулись в улыбке.
– Как дела, Джулиана?
Она поднесла руку к голове, кровь стучала в висках.
«О, боже, почему я его все еще люблю?» Джулиана заставила себя вспомнить, как он обошелся с ней, заставив поверить в женитьбу, и холодно ответила:
– Хорошо. Заходи. Вождь тебе полностью доверяет?
Следуя за Джулианой, мужчина пренебрежительно дернул плечом.
– Его легко обмануть.
«Особенно если спать с индианкой из его племени», – подумала про себя Джулиана с болью и горечью.
Они прошли к камину, где сидела Снежная Птица.
– Рос дома? – стул жалобно заскрипел под его весом.
– Нет, – Джулиана опустилась на соседний стул, который оставался единственно свободным в комнате, – он на охоте. Хочешь кофе?
Сэйт отрицательно покачал головой.
– Спасибо, я пил недавно.
Ревность снова поднялась в душе женщины. Воцарилось молчание. Они оба не знали, как продолжить разговор. Снежная Птица, поднявшись, нарушила тишину. Она подошла к мальчику, переложила его с кровати в колыбель, которую Рос сделал только вчера, закутала в одеяло и сообщила:
– Пойду подышу свежим воздухом. Не волнуйся, если меня не будет пару часов.
Она набросила на себя толстую шаль. Джулиана хотела крикнуть ей, чтобы та осталась, и в то же время торопила ее.
Индианка закрыла за собой дверь, и они остались вдвоем в еще более гнетущем молчании, чем раньше. Неожиданно оба подпрыгнули на месте, когда раздался громкий бой часов.
– Как ты думаешь, почему она оставила нас одних? – поспешно спросил Сэйт, нарушая тишину.
– Она объяснила, зачем, – довольно резко ответила Джулиана: перед ее глазами стоял образ Докси, приготавливающей Сэйту кофе. – Она всегда говорит то, что думает.
– Возможно, – согласился мужчина.
Потом посмотрел на нее холодным взглядом и произнес:
– Ты не долго ждала, чтобы выйти замуж.
Кровь сразу подступила к ее лицу. Она старалась сохранять спокойствие, но сердце захлестнула злость.
– Ты обвиняешь меня? Я была беременна, без мужа, без отца для будущего ребенка.
Охотник быстро поднял на нее глаза.
– Ты могла бы…
Джулиана вскочила, одернула юбку и стала у камина. По щеке катилась слеза.
«Грубиян!» Женщина услышала, как за спиной скрипнула половица. Сэйт был от нее в нескольких дюймах.
Его глаза горели дерзким желанием. Она пристально на него посмотрела. Сердце бешено билось в груди.
«Я должна держаться от него дальше и сказать ему что-нибудь такое, чтобы он отошел». Но ноги не слушались, она продолжала стоять, не проронив ни слова. Казалось, прошла целая вечность. Мужчина обнял ее, прижавшись губами к ее губам. Его мускулистое тело заставило трепетать каждый ее нерв.
– Джулиана, ты разрываешь на части мое сердце, – прошептал он, продолжая ее целовать.
Казалось, сердце выскочит из груди, как будто не было той неприятной встречи. Она застонала и прильнула к нему всем телом. Сэйт разжал губы и поднял ее голову так, чтобы она могла видеть затаенное желание в его глазах. Джулиана утвердительно кивнула в ответ.
Они торопливо раздели друг друга. Женщина видела тело охотника, напрягшееся в ожидании. Он жадно смотрел на ее грудь, отчетливо помня, как держал ее в своих руках год назад.
Сэйт со стоном поднял ее и понес на кровать. Он начал нежно целовать ее глаза, лоб.
– Бог мой, я мечтал об этом все ночи напролет, – бормотал он между поцелуями.
Шли минуты. Они, не переставая, ласкали и целовали друг друга. Ее тело отвечало ему с долго сдерживаемой страстью.
Джулиана никак не могла понять, что имеет в виду Сэйт, когда услышала его тихий вопрос.
– Сколько уже малышу?
Она улыбнулась и прошептала в ответ.
– Пять с половиной недель.
– Это не повредит тебе?
Джулиана обняла его широкие плечи.
– Нет, дорогой.
В следующее мгновение он мягко и нежно овладел ею, стараясь не причинить ей боли. И его страсть сказала ей больше, чем любые слова.
Мужчина забылся в сильном экстазе, в эти мгновения не думая о последствиях.
Они тихо лежали в изнеможении, тяжело дыша.
Сэйт посмотрел на закопченный потолок, чувствуя свою вину перед Росом Адамсом. «Что он наделал? А как же его друг, Джулиана и он сам? Рос хороший человек и совсем не заслуживает того, чтобы у него отнимали жену.
Но Джулиана, она часть его самого. Разве у нее есть надежда на будущее? Что дальше?» В отчаянии от размышлений он прикрыл глаза. Мужчина загрустил, потянулся за одеждой и стал одеваться. Джулиана смотрела на его сборы. Улыбка стала сходить с ее лица. В глазах затаилась тревога. Выступили слезы. Сэйт молча, не глядя на женщину, подошел и колыбели:
– Когда Рос увезет вас с ребенком отсюда? Скоро выпадет снег.
Джулиана так закусила губу, что почувствовала боль. «Почему он не предложил пойти мне вместе с ним?» Потухшим голосом она произнесла:
– Думаю, как можно быстрее.
Было так тихо, что женщина слышала свое дыхание. Она надеялась услышать от охотника хоть одно обнадеживающее слово. Но когда он, наконец, заговорил, слова оказались холодными и жесткими.
– Чем быстрее, тем лучше, – кратко сказал мужчина и стал одевать куртку.
Взялся рукой за щеколду, но передумал и повернулся к Джулиане. Быстро пересек комнату, подошел к кровати и снова заключил ее в объятия, зарывшись лицом в ее волосах.
– Если бы я только мог возвратить тот вечер, когда ты увидела меня… Все было бы по-другому.
– Но, Сэйт… – начала Джулиана.
Дверь мягко закрылась за ним. Она с рыданиями бросилась к окну.
– О, Сэйт, это не все, это не может быть концом…
Охотник, разрываемый противоречиями, садился на пони. Две пары черных глаз следили за ним: старые с любопытством, молодые с опаской.
Джулиана оплакивала свою любовь до тех пор, пока хватало сил на слезы. Они прекратились, и вместе с ними умерла надежда на жизнь с Сэйтом. «Этого никогда не будет», – сказала она себе. С самого начала судьба была против них. Охотник смирился. Ей тоже не остается ничего другого.
Когда возвратилась Снежная Птица, молодая мать нянчила малыша. Она даже не взглянула на старую индианку. Ее сердце было полно стыда и угрызений совести. Она думала о муже, который так любил ее.
«О, Боже! Прости меня, но я не могла поступить иначе. Я очень сильно его люблю и поступила бы завтра также, если представилась бы возможность».
Ребенок крепко спал, и Джулиана снова положила его в колыбельку, затем торопливо пошла снимать с огня котелок с едой. Она бросила взгляд на часы. Скоро вернется Рос. Ее беспокоило, чтобы он не заметил на ее коже остатков страсти. Джулиана подошла к зеркалу, посмотрела на себя и замерла на месте, снова услышав звук шагов возле дома. Сердце забилось.
Джулиана проснулась от необычной тишины за окном и поняла, что это означает.
– Скоро разразится буря, – безнадежно прошептала она, слыша, как индианка ворочается на своей постели, и посмотрела в ее сторону. Снежная Птица быстро встала и заторопилась к окну. Она откинула занавеску, посмотрела во двор и выругалась на своем языке.
«Ей осталось не так уж и много жить, вполне естественно, что ей хотелось провести остаток дней среди своих, а не в компании бледнолицых… хотя она нас и любит», – размышляла Джулиана и наблюдала, как индианка пошла к камину разжигать огонь.
Запах жарившегося на огне мяса разбудил Роса. Он потянулся и зевнул, но оставался лежать, понимая, почему так все тихо вокруг. Рос ничего не сказал о перемене погоды, и Джулиана еще больше расстроилась.
«Он должен был заранее это предвидеть», – рассердилась она, однако понимая, что мужчин радует ранняя зима: чем быстрее она наступит, тем длиннее будет охотничий сезон и тем больше они заработают.
Джулиана видела, как муж озабочен выпавшим снегом, потому что не дождалась обычных ласк. Каждое утро он нежно гладил и целовал ее грудь, не касаясь сосков. Они полностью принадлежали малышу. Сегодня у него не было никаких желаний. «Мой бедный Рос что-то очень озабочен, и никаких посторонних мыслей в голове не держит», – думала Джулиана. Он быстро умылся и сел к столу. Жена и ребенок требуют большой ответственности от хозяина в этой глуши.
Джулиана решила позавтракать вместе с ним, надеясь, что ее присутствие успокоит Роса. Индианка посмотрела, как Джулиана потихоньку выходит к столу, и одобрительно покивала головой. При виде жены лицо Роса засияло.
– А ты уверена в том, что тебе уже можно вставать, дорогая? – озабоченно спросил он и вскочил с места, помогая ей сесть, – еще прошло так мало времени после родов.
Джулиана улыбнулась:
– Я себя хорошо чувствую. Только небольшая слабость в ногах.
– Скоро она совсем окрепнет. Долгое лежание только больше ослабляет женщину, – заметила Снежная Птица, ставя завтрак на стол, – после еды ты должен пойти на охоту, Рос. Я сделаю для Юли крепкий бульон из оленины. Она станет от него такая же сильная, как была прежде.
Во время завтрака Джулиана постоянно наблюдала за мужем: ни ее болтовня, ни слова индианки не сняли с него тревогу. После еды он надел меховую куртку, взял ружье и машинально поцеловал жену в висок.
Джулиана встала и подошла к окну, чтобы посмотреть на него прежде, чем он исчезнет в, лесу. «Когда закончится этот чертов снегопад?» Она отошла от окна и оглядела комнату. В глазах стоял ужас. «Быть замурованной в этих четырех стенах долгие зимние месяцы. Нет, это невыносимо». Но в то же время ей было страшно признаться Росу: он может обидеться.
Джулиана направилась к столу и стала помогать индианке убирать посуду. «С сегодняшнего дня я буду есть и пить все, что ни приготовит Снежная Птица. Чем быстрее окрепну, тем быстрее мы сможем тронуться в путь».
Ранний снегопад в конце концов прекратился. Близился конец ноября. Хотя снег больше не шел, на севере все время висели темные, пугающие облака; словно предупреждали, что в любое время снегопад может возобновиться.
Было холодно, Джулиана с Росом спали на меховых матрасах. Малыш помещался между ними. Снежная Птица поверх одеяла набрасывала на них медвежью шкуру. Сто раз на дню подходила она к окну, чтобы посмотреть, не идет ли за ней Немас.
Они продолжала строить планы своей поездки в поселок. Правда всегда начинала разговор Джулиана. Рос говорил мало, как будто эта тема была ему неприятна. Когда она настаивала на конкретной дате, ответ был один и тот же:
– Нечего спешить. Давай еще немного подождем, пока ты полностью окрепнешь.
Ей хотелось протестовать, доказывать, что чувствует в себе достаточно сил для переезда. Но она молчала, не желая с ним ссориться, в душе понимая, что он не очень хотел возвращаться в деревню. Как-то раз он обмолвился, что не любит, когда вокруг много людей, что он из тех, кому надо жить только в глуши. Иногда она даже тайно желала, чтобы индейский вождь предпринял какие-либо действия, заставившие Роса изменить свое мнение и вынудить его уехать вместе с семьей.
Джулиана старалась отогнать печальные мысли. Она сняла мокрую рубашку с ребенка и поспешно вытерла тельце большим сухим полотенцем, которое индианка согрела у огня. Малыш чувствовал себя хорошо. Своими круглыми любопытными глазенками он обводил комнату.
Сын рос и становился все дороже для Джулианы. Иногда она ловила в его чертах что-то такое, что заставляло сильнее биться ее сердце. Маленькое личико кого-то напоминало ей. Женщина продолжала наблюдать за ребенком, за его быстрыми глазками, за мягким изгибом маленьких губ. Когда-нибудь она обязательно вспомнит, кого напоминает ей сын.
* * *
Сэйт склонился перед обломком зеркала, висевшем на стене вигвама. Рядом с ним стоял таз с горячей водой, от которого поднимался пар. Охотник готовился бриться.«Я собираюсь сделать глупость», – говорил он себе, обмывая лезвие бритвы и вытирая его.
Но с тех пор, как он снова увидел Джулиану, ее образ ни на минуту не покидал его. Сэйт не мог переключиться на что-то другое, не мог спать ночами. Если бы у Роса хватило ума увезти свою семью, то их та встреча была последней.
Докси лежала на шкуре, подложив под голову руку. Ее черные глаза ловили каждое движение охотника. Она видела, как он надел чистые штаны, сунул ноги в мокасины с двойной подошвой. Встал, опустил в чехлы широкий нож и томагавк. Последним мужчина засунул за пояс кремниевый пистолет. Докси молчала, пока Сэйт не направился к двери.
– О, ты собираешься в гости к женщине Адамса.
Ее слова повисли в тишине, охотник помедлил, потом повернулся в ее сторону и ледяным голосом отчеканил:
– Не твое дело, куда я собираюсь… других это не касается тоже… я правильно говорю?
Докси отвела взгляд, плотнее закуталась в медвежью шкуру и печально ответила:
– Правильно.
– И если кто-либо поинтересуется, где я, скажешь, что ушел на охоту.
Индианка кивнула. Сэйт отбросил полог вигвама и вышел на свежий воздух.
Река уже покрылась тонким льдом, и маленький пони недовольно фыркал, так как Сэйт заставлял его переходить речку. Спустя минут пять лошадь с седоком уже подъезжала к дому Адамсов.
* * *
Джулиана сняла с огня горшок и подняла тяжелую крышку. Длинной ложкой она помешала содержимое и недовольно скривилась. Ей до тошноты надоела оленина и она надеялась, что Рос принесет для разнообразия пару зайцев.Чтобы как-то убить время, женщина прилегла на кровать рядом с ребенком. Мальчик играл со своими ручками. Джулиана задумалась о предстоящей дороге. Неожиданно ее привлек звук чьих-то шагов, приближающихся к дому.
Она тревожно ждала, также как и индианка. Женщины были в доме одни. Джулиана быстро встала и поспешно подошла к окну, увидев Сэйта, привязывающего к изгороди лошадь. У нее отлегло от сердца.
– Все в порядке, – улыбнулась она индианке и побежала открывать дверь.
Охотник какое-то время молча и спокойно смотрел на женщину, затем его губы растянулись в улыбке.
– Как дела, Джулиана?
Она поднесла руку к голове, кровь стучала в висках.
«О, боже, почему я его все еще люблю?» Джулиана заставила себя вспомнить, как он обошелся с ней, заставив поверить в женитьбу, и холодно ответила:
– Хорошо. Заходи. Вождь тебе полностью доверяет?
Следуя за Джулианой, мужчина пренебрежительно дернул плечом.
– Его легко обмануть.
«Особенно если спать с индианкой из его племени», – подумала про себя Джулиана с болью и горечью.
Они прошли к камину, где сидела Снежная Птица.
– Рос дома? – стул жалобно заскрипел под его весом.
– Нет, – Джулиана опустилась на соседний стул, который оставался единственно свободным в комнате, – он на охоте. Хочешь кофе?
Сэйт отрицательно покачал головой.
– Спасибо, я пил недавно.
Ревность снова поднялась в душе женщины. Воцарилось молчание. Они оба не знали, как продолжить разговор. Снежная Птица, поднявшись, нарушила тишину. Она подошла к мальчику, переложила его с кровати в колыбель, которую Рос сделал только вчера, закутала в одеяло и сообщила:
– Пойду подышу свежим воздухом. Не волнуйся, если меня не будет пару часов.
Она набросила на себя толстую шаль. Джулиана хотела крикнуть ей, чтобы та осталась, и в то же время торопила ее.
Индианка закрыла за собой дверь, и они остались вдвоем в еще более гнетущем молчании, чем раньше. Неожиданно оба подпрыгнули на месте, когда раздался громкий бой часов.
– Как ты думаешь, почему она оставила нас одних? – поспешно спросил Сэйт, нарушая тишину.
– Она объяснила, зачем, – довольно резко ответила Джулиана: перед ее глазами стоял образ Докси, приготавливающей Сэйту кофе. – Она всегда говорит то, что думает.
– Возможно, – согласился мужчина.
Потом посмотрел на нее холодным взглядом и произнес:
– Ты не долго ждала, чтобы выйти замуж.
Кровь сразу подступила к ее лицу. Она старалась сохранять спокойствие, но сердце захлестнула злость.
– Ты обвиняешь меня? Я была беременна, без мужа, без отца для будущего ребенка.
Охотник быстро поднял на нее глаза.
– Ты могла бы…
Джулиана вскочила, одернула юбку и стала у камина. По щеке катилась слеза.
«Грубиян!» Женщина услышала, как за спиной скрипнула половица. Сэйт был от нее в нескольких дюймах.
Его глаза горели дерзким желанием. Она пристально на него посмотрела. Сердце бешено билось в груди.
«Я должна держаться от него дальше и сказать ему что-нибудь такое, чтобы он отошел». Но ноги не слушались, она продолжала стоять, не проронив ни слова. Казалось, прошла целая вечность. Мужчина обнял ее, прижавшись губами к ее губам. Его мускулистое тело заставило трепетать каждый ее нерв.
– Джулиана, ты разрываешь на части мое сердце, – прошептал он, продолжая ее целовать.
Казалось, сердце выскочит из груди, как будто не было той неприятной встречи. Она застонала и прильнула к нему всем телом. Сэйт разжал губы и поднял ее голову так, чтобы она могла видеть затаенное желание в его глазах. Джулиана утвердительно кивнула в ответ.
Они торопливо раздели друг друга. Женщина видела тело охотника, напрягшееся в ожидании. Он жадно смотрел на ее грудь, отчетливо помня, как держал ее в своих руках год назад.
Сэйт со стоном поднял ее и понес на кровать. Он начал нежно целовать ее глаза, лоб.
– Бог мой, я мечтал об этом все ночи напролет, – бормотал он между поцелуями.
Шли минуты. Они, не переставая, ласкали и целовали друг друга. Ее тело отвечало ему с долго сдерживаемой страстью.
Джулиана никак не могла понять, что имеет в виду Сэйт, когда услышала его тихий вопрос.
– Сколько уже малышу?
Она улыбнулась и прошептала в ответ.
– Пять с половиной недель.
– Это не повредит тебе?
Джулиана обняла его широкие плечи.
– Нет, дорогой.
В следующее мгновение он мягко и нежно овладел ею, стараясь не причинить ей боли. И его страсть сказала ей больше, чем любые слова.
Мужчина забылся в сильном экстазе, в эти мгновения не думая о последствиях.
Они тихо лежали в изнеможении, тяжело дыша.
Сэйт посмотрел на закопченный потолок, чувствуя свою вину перед Росом Адамсом. «Что он наделал? А как же его друг, Джулиана и он сам? Рос хороший человек и совсем не заслуживает того, чтобы у него отнимали жену.
Но Джулиана, она часть его самого. Разве у нее есть надежда на будущее? Что дальше?» В отчаянии от размышлений он прикрыл глаза. Мужчина загрустил, потянулся за одеждой и стал одеваться. Джулиана смотрела на его сборы. Улыбка стала сходить с ее лица. В глазах затаилась тревога. Выступили слезы. Сэйт молча, не глядя на женщину, подошел и колыбели:
– Когда Рос увезет вас с ребенком отсюда? Скоро выпадет снег.
Джулиана так закусила губу, что почувствовала боль. «Почему он не предложил пойти мне вместе с ним?» Потухшим голосом она произнесла:
– Думаю, как можно быстрее.
Было так тихо, что женщина слышала свое дыхание. Она надеялась услышать от охотника хоть одно обнадеживающее слово. Но когда он, наконец, заговорил, слова оказались холодными и жесткими.
– Чем быстрее, тем лучше, – кратко сказал мужчина и стал одевать куртку.
Взялся рукой за щеколду, но передумал и повернулся к Джулиане. Быстро пересек комнату, подошел к кровати и снова заключил ее в объятия, зарывшись лицом в ее волосах.
– Если бы я только мог возвратить тот вечер, когда ты увидела меня… Все было бы по-другому.
– Но, Сэйт… – начала Джулиана.
Дверь мягко закрылась за ним. Она с рыданиями бросилась к окну.
– О, Сэйт, это не все, это не может быть концом…
Охотник, разрываемый противоречиями, садился на пони. Две пары черных глаз следили за ним: старые с любопытством, молодые с опаской.
Джулиана оплакивала свою любовь до тех пор, пока хватало сил на слезы. Они прекратились, и вместе с ними умерла надежда на жизнь с Сэйтом. «Этого никогда не будет», – сказала она себе. С самого начала судьба была против них. Охотник смирился. Ей тоже не остается ничего другого.
Когда возвратилась Снежная Птица, молодая мать нянчила малыша. Она даже не взглянула на старую индианку. Ее сердце было полно стыда и угрызений совести. Она думала о муже, который так любил ее.
«О, Боже! Прости меня, но я не могла поступить иначе. Я очень сильно его люблю и поступила бы завтра также, если представилась бы возможность».
Ребенок крепко спал, и Джулиана снова положила его в колыбельку, затем торопливо пошла снимать с огня котелок с едой. Она бросила взгляд на часы. Скоро вернется Рос. Ее беспокоило, чтобы он не заметил на ее коже остатков страсти. Джулиана подошла к зеркалу, посмотрела на себя и замерла на месте, снова услышав звук шагов возле дома. Сердце забилось.