Хмелевская Иоанна. Невезуха

   Сопровождавший Вильчинского капрал Тшенсик, много лет проработавший в местном отделении, недовольно скривился:
   - Пани, да тут все воняет. А вы бы хотели, чтобы в таком имении розами пахло?
   - Что именно воняет? - деловито осведомился Вильчинский.
   - Вот этого я вам не скажу, - возмутилась Михалина. - Сами нюхайте. Имение как имение, тоже мне! Сад большой, это правда, а дом обыкновенный, как у каждого человека.
   - Как у каждого богатого человека, да? - насмешливо произнес капрал. Безработного, на пенсии...
   - Спокойно, Гжесь, - шикнул на него Вильчинский. - Не дай бог, скандал выйдет, тогда все СМИ разом сядут нам на шею.
   Деньги - это деньги, и с этим ничего не поделаешь.
   На самом деле капрал Тшенсик, разумеется, прекрасно знал, кто здесь живет, потому еще сильней скривился и замолчал. Мрачная и страшно расстроенная Михалина впустила полицию в дом.
   - Ничего не скажешь, воняет, факт, - признал Вильчинский у дверей кабинета. - Откройте, пожалуйста.
   - Не получится.
   - У нас все получится, - проворчал капрал.
   - Что значит - не получится? У вас нет ключа?
   - Вы лучше поглядите на эту дверь и на этот замок и тогда не будете задавать дурацких вопросов. Если бы можно было, я бы и сама открыла, вместо того чтобы шум поднимать.
   А ключа у меня нет.
   - А через окно?
   - Да пожалуйста.
   Капрал сплюнул, можно сказать, про запас, так как прекрасно понимал, что будет дальше. Он и в самом деле знал, кто здесь живет.
   Они с Вильчинским все яснее распознавали мерзкий запах. Ничего не попишешь, в запертое помещение нужно было проникнуть.
   У Михалины все сильней сжималось сердце, однако она еще лелеяла остатки надежды, с каким-то мрачным удовлетворением наблюдая за усилиями пары специалистов, ибо экипаж патрульной машины был вынужден вызвать профессионалов. Стекла были пуленепробиваемыми, дверь же оказывала сопротивление, достойное сейфа в Форт-Нокс. То-то же, вот на что был способен ее благодетель, сам все это придумал, сам смонтировал, своими ручками золотыми; выходит, она обожала не какого-то там обыкновенного прихожанина, а человека, равного которому нет во всем мире...
   Отказавшись от идеи взорвать дом, полиция к полуночи выломала наконец чертову дверь.
   Вонь повалила прямо-таки удушающая; в кабинет заглянули все, в том числе и Михалина.
   - Это та сучка!!! - раздался ее ужасный крик. - Это та сучка!!! Больше никто!!! Это та сучка!!!
   ***
   Зациклившись на своем проклятом благоразумии и предусмотрительности, я все стены в квартире обклеила датой приезда родни. Последним телефонным звонком они уточнили свои пожелания и намерения, благодаря чему я смогла заказать гостиницу в Кракове. Гданьск я предоставила Элеоноре, пусть там разбирается со своими знакомыми, коль скоро сама предложила.
   - Боже милостивый, - нервно сказала я детям, - запихните куда-нибудь свое барахло, надо же хоть чуть-чуть освободить пространство. Может, решат, что это роскошные апартаменты.
   - В кино роскошные апартаменты выглядят как-то иначе, - заметила Кася.
   - Мать, а наши аттестаты тебя вообще не волнуют? - поинтересовался Томск. - И на кой черт я так старался? Каждый год ты нам продыху не давала, а теперь что?
   - На этот раз у вас будет льготный год.
   Я с кем говорю, с умными людьми или с придурками? Да от этого визита вся наша оставшаяся жизнь зависит, бабушка же не бессмертна...
   - На Кавказе люди по сто сорок лет живут!
   - Но бабушка живет не на Кавказе. Я ей плохого не желаю, пусть проживет еще лет двадцать, половина состояния нам по наследству достанется...
   - На дряхлую старость, - презрительно фыркнул Томек.
   Я возмутилась:
   - Слушай, ты, сопляк, через двадцать лет ты будешь моложе, чем я сейчас! Или ты на самом деле меня уже в гробу видишь?
   - Так ведь ты же не ляжешь...
   - Куда я должна лечь, где у тебя здесь гроб, а? Но сначала я вас всех поубиваю!
   - Медея, - оскорбленно сказала Кася.
   - Хотела бы тебе напомнить, что Язон ее с носом оставил. Да позаботьтесь же о своих вещах, черт вас всех побери, для вашей собственной пользы!
   Последний аргумент деток убедил, они попрятали все, что можно, а я, идиотка, даже не посмотрела куда. Мне и в голову не пришло, что большую часть своих сокровищ они запихнули в нечто вроде чердачка - маленькую пирамидку под крышей, люк которой находился прямо посреди потолка. Совместными усилиями они сумели закрыть люк, но, видимо, недостаточно плотно.
   Из-за все той же разбушевавшейся предусмотрительности я отвезла детей к Элеоноре за два дня до приезда австралийского семейства. Мне хотелось иметь хоть немного времени про запас, ведь разве предусмотришь, что может случиться по дороге. Сенокос, похоже, в самом разгаре, вдруг у меня под носом снова вывалится куча сена? Или произойдет еще какая-нибудь глупость, и я не успею вернуться вовремя...
   Я раздобыла для австралийцев сотовый телефон: вроде бы заокеанские мобильники у нас плохо работают. Я в этом никогда особенно не разбиралась, однако полагала, что с гостями следует поддерживать непрерывный контакт. Если они захотят разделиться, одни - сюда, другие - туда, то мне на всякий случай нужно будет держать руку на пульсе. Времени было страшно мало, о телефонах я ничего не знала, поэтому попросила помощи у Рысека.
   Рысек - это мой сосед, живет подо мной, на первом этаже, со своей старшей сестрой, ее мужем и их двумя близнецами. Последнее обстоятельство заметно способствовало нашей дружбе. Как-то раз Рысек явился с большим букетом цветов, униженно умоляя позволить ему время от времени посмотреть телевизор, потому как дома это невозможно. Близнецы либо спят, и тогда нельзя шуметь, либо орут как бешеные, и тогда ничего не слышно. У меня было два телевизора, один у детей наверху, а второй внизу в гостиной, так что я согласилась без особого сопротивления, предварительно урегулировав вопрос громкости. К счастью, Рысек был не глухой и не нуждался в грохоте. При случае он признался мне, чего он точно никогда в жизни не сделает. У него никогда не будет детей, и он даже не женится, потому что все девки - дуры и, став женой, одна из них вполне может упереться насчет детей, а он отнюдь не намерен рисковать.
   Рысеку было двадцать три. Два года назад он нашел работу, которая, впрочем, не совпадала с его университетской профессией. Дело в том, что Рысек изучал астрономию, но на третьем курсе вдруг обнаружил, что Вселенная слишком велика для него, после чего стал автомехаником.
   Правда, специальность он себе выбрал тоже далекую от миниатюризации, так как больше всего на свете обожал автокраны, пожарные автомашины и тому подобные средства передвижения, добившись в этой области поразительных успехов.
   В электронной связи Рысек разбирался великолепно, как и большинство его сверстников.
   Накануне приезда семейства он принес мне сотовый телефон с зарядным устройством. Научив меня пользоваться этой штукой, Рысек загнал в нее несколько полезных номеров.
   Едва он ушел, как я вспомнила о багажнике.
   Когда я осознала, что объем багажа у семейства, которое приезжает на целых шесть недель, вполне может превысить вместимость моей автомашины, я прикупила навесной багажник - такие железки на крышу. Присобачивать его я не стала, так как меня убедили, что машина этого не любит. Навьюченная этим украшением на долгий срок, она сдавливается или деформируется, во всяком случае как-то реагирует, не говоря уж о том, что медленнее ездит. Не дай бог, семейство заметит какие-то изъяны на оплаченном ими транспортном средстве...
   Однако теперь эти железки следовало смонтировать, не буду же я возиться с этой дрянью в аэропорту! Я схватилась за трубку.
   - Рысек! - простонала я. - Где ты?!
   - Этажом ниже. Под вами.
   - Вернись, умоляю! Нужно поставить багажник на крышу. Все железки я уже купила, и даже шурупы есть, но я же не сумею, сам понимаешь...
   - Нет проблем, - успокоил меня Рысек. - Мне сейчас нужно смотаться в город, но через часок я вернусь, тогда все сделаем.
   Все будет в порядке.
   Вернулся он через полтора часа. За это время я успела топором для разделки мяса отрубить себе кусочек большого пальца на левой руке вместе с частью ногтя. Точнее говоря, половину кусочка, остальное уцелело, да и вообще у меня ничего не отвалилось, даже отрубленная часть как-то держалась. Однако кровь из пальца хлестала фонтаном, и прежде чем я нашла пластырь, салициловый спирт и прочее, моя кухня превратилась в запущенную городскую бойню. Кровь была в раковине, на туфлях, на кухонной мебели и даже в кофе и сахаре.
   Разумеется, подобную операцию я совершила вовсе не в приступе мазохизма, все было гораздо тривиальней: хотела опробовать рецепты коктейлей для родственников. Я вдруг решила, что летом они много пьют, причем напитки со льдом, и хотя в Австралии сейчас в самом разгаре зима, но у нас-то скоро разгар лета, поэтому гостей следует встретить соответствующими напитками. Я решила не трогать контейнер со льдом, а пустить в ход наледь из морозилки, которая не должна замерзать, но, похоже, об этом не догадывалась, так как в самой ее середине образовалась могучая ледяная шишка. Я спилила шишку большим ножом и попробовала разрубить топором на куски поменьше. Шишка оказалась чересчур скользкой, и первый же удар пришелся по моему пальцу.
   С катастрофой я справилась, слава богу, свертываемость крови у меня всегда была хорошей. Тщательно, как мне казалось, убрав бойню, я снова занялась ледяной шишкой, раздраженная ее упорством. Теперь, памятуя о скользком характере льда, я раскрошила его, колошматя колотушкой, после чего плюхнула ледяную крошку в стаканы с напитками - для дегустации. По моим подсчетам, я собиралась выпить не более ста граммов чистого алкоголя, так что дорогу в гараж найти должна.
   Первые два коктейля никуда не годились.
   Я выпила третий, убедилась, что и он не лучше, после чего вдруг вспомнила, что хотела помыть голову, накрутить волосы и предстать перед австралийцами с изысканной прической. А как теперь вымыть голову с этим проклятым пальцем?!
   Парикмахер - первым делом подумала я.
   Следующая мысль появилась при взгляде на часы. Парикмахерская, работающая дольше всех остальных, закрывалась как раз через три четверти часа, то есть я, может, и успею, но ведь надо дождаться Рысека. Он вот-вот вернется, а рисковать багажником я не могу, вдруг и с железякой этой что-то не так.
   Дабы не портить приподнятого настроения, я незамедлительно приняла мужественное решение. Надену парик. Получится даже лучше, парик мне идет.
   Следующие два коктейля показались мне более удачными. Вообще-то я никогда не любила все аперитивы, предпочитая чистый, благородный продукт.
   Тут очень кстати вернулся Рысек, и мы потопали в гараж.
   После целого часа возни, в которой участвовал и призванный на подмогу приятель Рысека, выяснилось, что миссия невыполнима. Что-то где-то не стыковалось на пять миллиметров; казалось бы, что такое пять паршивых миллиметров по сравнению с космическим пространством, и тем не менее даже Рысек со всеми своими астрономическими познаниями не сумел с ними справиться.
   - А вы его в магазине не примеряли? - спросил он с деликатным упреком.
   - Кто сказал? - возмутилась я. - Разумеется, они все примерили, и все подходило! Я велела снять, потому что железяки машине вредны.
   - И вам продали тот же самый?
   - Нет, другой. В упаковке, но точно такой же.
   - Значит, паскудство какое-то подсунули, - с огорчением вздохнул приятель Рысека. - Вам придется поехать в магазин, и пусть они установят вам тот, первый.
   - Ничего не выйдет, то был демонстрационный экземпляр, и у них потерялся от него какой-то ключик. А этот последний, новая партия поступит только в ближайший вторник. Кроме того, магазин открывается в десять, а я должна быть в аэропорту около двенадцати, так что из-за пробок могу не успеть.
   Мы бросили железяки в нормальный багажник, полный сочувствия приятель распрощался и ушел, и тогда я осознала, что существует еще одна проблема. Возможно, потом они и разделятся, но ведь из аэропорта мне их придется везти всех вместе...
   - Рысек, это еще не все, - тоскливо произнесла я. - Их будет пятеро. Шесть человек в машине плюс багаж. Что же мне делать?
   Я знаю, можно заказать такси, но боюсь, что на польское такси у моей родни аллергия, к тому же кого сажать в такси, а кого - со мной? Те, что в такси, могут обидеться: я ведь не знаю, кто из них лично платил за "тойоту", а теперь и не спросишь. Да и сколько времени мне придется держать это такси? Самолеты с Дальнего Востока прилетают по-разному: когда раньше срока, а когда и с ужасным опозданием.
   Рысек некоторое время бессмысленно таращился на меня и вдруг расцвел:
   - Завтра я обкатываю один небольшой самоходный кран и могу с ним делать все, что захочу. Так что я подъеду в аэропорт и все погружу. Да и для одного человека местечко найдется, хоть и не слишком удобное. Вот и все, и никаких проблем!
   Я живо представила себе, как буду встречать в аэропорту австралийскую родню на самоходном кране. Хотя, кто знает, возможно, они сочтут это каким-то необычным, исконно польским развлечением, специально устроенным в их честь?..
   - А если пойдет дождь?
   - Дождь-то обязательно будет, это уж точно. Он уже начинается. Но на крыше так и так все бы промокло, я что-то не видел у вас брезента.
   - У меня есть большая скатерть из клеенки. Но раз нет багажника, скатертью остается только утереться. Ладно, ничего не поделаешь, закажу такси. А может, у тебя есть какой-нибудь необычайно терпеливый шофер?
   - Есть! Он изучает иностранные языки и охотно будет ждать клиента хоть целые сутки.
   Он в это время в словарях копается. Хотите?
   Я дам вам его телефон. А я все равно приеду, что мне стоит. Во сколько прибывает самолет?
   - Теоретически в двенадцать ноль-пять.
   На практике может быть всяко.
   - Прекрасно, какая мне разница. Я буду там раньше...
   ***
   Проклятый дождь зарядил с самого утра.
   Подумав, я нашла в этом лишь одно утешение: если бы я вымыла голову и выпендрилась с элегантной прической, то сейчас выглядела бы недосушенной утопленницей. А парику дождь не помеха, он не меняет фасона, упрямо делая меня еще прекрасней.
   Заказанного таксиста-лингвиста я караулила у окна. Увидев, что он подъехал, сбежала вниз, в гараж, и выехала на "тойоте". Мне не хотелось вылезать, чтобы с ним договориться, поэтому я открыла окно, и в машину влилась значительная часть Ниагарского водопада. Таксист приоткрыл свое, но с подветренной стороны, так что ему досталось чуть поменьше. Мы криком согласовали, что едем вместе в аэропорт.
   О том, чтобы припарковаться у самого зала прилетов, нечего было и мечтать. Остановка там по плечу разве что десантникам: один прыжок - и привет, лучше всего на ходу. Чтобы узнать об этом проклятом самолете из Сингапура, придется оставить машину где-то на стоянке и довольно далеко бежать. Под исключительно щедрым душем.
   Вообще-то я в новом аэропорту всегда теряюсь, однажды целых четыре раза объехала вокруг, чтобы понять топографию, вот и теперь хоть и нашла место на нужном уровне, но лишь на открытой площадке, без крыши над головой. Таксист припарковался через пару машин от меня, так как ближе воткнуться не удалось.
   Я помахала ему рукой, показав жестом, чтобы он ждал.
   Ну и что из того, что у меня был зонтик?
   Добравшись до элегантного зала прилетов, я насквозь промокла - от ребер до пяток. Табло, правда, работало, однако за ту минуту, что я вглядывалась в Сингапур, сведения о рейсе поменялись трижды. Самолета вообще не существует, он уже приземлился, он все еще летит. По расписанию он должен был сесть через пятнадцать минут, так он будет садиться или нет?
   Живой человек, до которого я наконец добралась спустя одиннадцать минут, сообщил, что опоздание составляет около полутора часов.
   Я направилась обратно на стоянку к своему таксисту, горько сожалея, что не надела болотные сапоги. Сев в такси, я захлопнула дверцу, прищемив две спицы зонта.
   - Полтора часа, - грустно сказала я. - Примерно и вероятно. Вы успеете выучить португальский.
   - На кой хрен мне нужно учить португальский? - изумился водитель. - И вообще, о чем вы говорите? Полтора часа ждать?
   - Вот именно. Дальний Восток непредсказуем. Разве Рысек вас не предупредил?
   - Какой еще Рысек?
   - Рысек Ясинский. Ваш приятель.
   Некоторое время водитель выглядел слегка оглушенным.
   - Да нет у меня никакого приятеля Рысека! И Ясинского тоже нет!
   У меня зародились недобрые предчувствия.
   - Ничего не понимаю. Вы должны быть готовы к долгому ожиданию, я же специально заказывала именно вас, даже номер записала: пятьдесят четыре сорок.
   - В таком случае, милая пани, это я ничего не понимаю. Во-первых, у меня номер сорок восемь - двенадцать, во-вторых, я вообще не знаю никакого Рысека Ясинского, а в-третьих, у меня заказ на поездку в Бемово, а не в аэропорт.
   А еще через полчаса меня ждет постоянный клиент на Рашинской, мы с ним договорились, так что я хотел бы успеть. Вам придется придумать что-то еще.
   Мои дурные предчувствия усилились.
   - Тогда к кому же вы приехали в Виланов?
   - К какой-то Кентшик. Круткая, дом пять.
   - Прелестно. Вы остановились у дома три - Круткая, три. А я как раз ждала такси!
   - Холера! Мне очень жаль, но ничего не поделаешь, мне нужно ехать на Рашинскую.
   Это я и сама понимала. Не станешь ведь удерживать человека, который договорился с постоянным клиентом в такую погоду. Заплатив ему, я помчалась к своей машине и промокла еще сильней, так и не сумев раскрыть по дороге зонтик. Он как-то подозрительно сопротивлялся.
   Едва я захлопнула дверцу, как заверещал мобильник. Это был обеспокоенный и расстроенный Рысек.
   - Где вы? Похоже, все пошло наперекосяк.
   Звонил Мариан, мой приятель, он везет какую-то бабу, но совсем не туда, куда нужно. В Бемово. И это вообще вроде бы не вы.
   - Конечно, нет, я на Окенче. И уже знаю, что произошло, я забрала таксиста, что приехал за ней, а она села к твоему приятелю...
   - Вот именно, это Бемово его и запутало, потому что ассоциируется с аэродромом. И только по пути он начал что-то соображать.
   - Постой, но мой, то есть ее, таксист уже уехал, у него договоренность...
   - И больше никакого нет?
   - Нет!
   - Так я сейчас позвоню Мариану, чтобы малость поднажал. Отвезет ту бабу и пусть сразу же гонит к вам! Да, минуточку! А когда самолет садится? Вы уже знаете?
   - Примерно через полтора часа.
   - Тогда успеет...
   - А ты где?
   - Подъезжаю к аэропорту. Сейчас вы меня увидите. Такой желтый с синим...
   - Ладно, звони своему Мариану.
   Дождь вроде бы немного ослабел, зато поднялся ветер. Через двенадцать минут я увидела желтую с синим машину, ужасно странную, она показалась мне какой-то не такой, и уж если это - небольшой кран... Я бы лично назвала эту махину самым большим краном!
   Рысек припарковался на первом попавшемся свободном месте и примчался ко мне, прикрывая лицо капюшоном форменной куртки.
   - Я уже дозвонился, баба как раз вылезает, и Мариан газует к нам, заявил он. - Очень здорово, что рейс запаздывает...
   - Постой-ка, Рысек, - перебила я его, так как меня вдруг кольнуло очередное недоброе предчувствие. - Если я хоть что-то в жизни понимаю, эти дальние рейсы... С какой стороны дует ветер?
   - Север здесь, юг - здесь... Так, на глазок, - с востока.
   - И подгоняет самолет! На всякий случай пойду-ка я спрошу, нет ли каких изменений.
   - Лучше я сбегаю, - мужественно вызвался Рысек. - А вы посидите.
   Он понесся бегом и вернулся через десять минут.
   - Вы были правы, они ускорились. Теперь опоздание всего сорок пять минут.
   - О господи, да ведь это значит, что он сядет через четверть часа!
   - Ну, какое-то время им еще понадобится, - успокоил меня Рысек, отжимая носовой платок, который вынул из кармана, чтобы вытереть лицо. - Вы их будете там ужасно долго встречать, каждого в отдельности, а за это время и Мариан успеет приехать. Вдвоем мы с их багажом быстро управимся.
   - Может, я все-таки подожду внутри...
   - Да там человеку и сигарету выкурить не позволят...
   - Холера...
   Спустя четверть часа Мариана все еще не было, а мои предчувствия разбушевались ничуть не меньше, чем стихия снаружи. Дождь и ветер приобрели шквальный характер, то затихая, то усиливаясь, причем затишье составляло процентов десять от максимальной силы. Я решила дождаться этих самых десяти процентов и добраться до здания бегом. Рысек счел правильным вернуться к своему крану и на всякий случай перегнать его поближе.
   Когда я ввалилась в зал прилетов, громкоговоритель заставил меня как можно скорей посмотреть на информационное табло. Все мои недобрые предчувствия оправдались с лихвой: самолет из Сингапура только что сел!
   У меня уже не хватило смелости выбежать наружу, чтобы отыскать своих союзников. Одновременно я осознала, что понятия не имею, откуда берутся эти холерные багажные тележки.
   С той стороны? Или с этой? И хватит ли у них ума схватить этот транспорт? Или, может быть, они думают, что это должна сделать я?
   Рядом со мной вырос Рысек.
   - Тележки там, - мотнул он головой. - Смотрите, каждый с ними выезжает. Видите?
   И в этот момент я обнаружила свою родню.
   С феноменальной ловкостью пройдя через паспортный и таможенный контроль, они объявились уже по эту сторону стеклянной стены. Дядюшки в поте лица своего толкали две громадные кучи багажа, тетки и бабушка топали порожняком.
   - Вон они, - мертвым голосом произнесла я. - Вот эти.
   - Холера, - прошептал Рысек.
   Семейство тоже увидело меня и, к сожалению, немедленно признало. Бабушка как-то странно меня разглядывала, я даже забеспокоилась - может, она заметила, что я в парике, и ей это не понравилось? Есть же люди, которые не выносят парики.
   - Я думала, ты за нами приедешь, - горько сказала она. - Я знаю, что здесь нет носильщиков, потому что у вас безработица, но не ожидала, что нам придется идти пешком.
   - Да что ты, бабушка, каким пешком! - вежливо возразила я. - Моя машина на стоянке.
   Разумеется, к выходу то и дело подруливали такси, но наше не появлялось. Если бы я не перепутала машины и если бы Мариан был уже здесь...
   - И где же она, твоя стоянка? - спросил один из дядюшек, тот, который не был моим крестным.
   - Рядом, в нескольких шагах, - бодро отрапортовал Рысек и отнял у него тележку с грузом. - Вообще все готово, прошу вас, прошу.
   Я настолько растерялась, что выпихнула родню наружу под все эти атмосферные прелести. Правда, те как раз слегка приутихли. Я помогала дядюшке-крестному толкать вторую тележку, со скрипом мы добрались до стоянки.
   Мариан так и не появился. Рысек попытался поднять один из элегантных чемоданов и охнул.
   И немедленно нашел выход.
   Не успела я оглянуться, как произошло сразу несколько событий. Хлынул настоящий ливень - льготные десять процентов затишья закончились.
   Я распахнула дверцы с криком, чтобы все садились, а сама открыла багажник. Рысек бросился к своему подъемному крану, какими-то ужасающими лапами схватил первый чемодан, и тут в дело вмешался страшный вихрь, который сорвал у меня с головы парик. Лететь парику было недалеко, он со всего размаху шлепнулся прямо на лицо дядюшке (не крестному), который явно собирался что-то сказать и как раз открыл рот. Все мои патлы влезли ему в раскрытый рот, так что намечавшуюся речь нам услышать не довелось.
   Бабка и две тетки взирали на происходящее в полном молчании.
   С лихорадочной поспешностью я выдрала парик из дядюшкиных зубов. Дождь лил, словно выжимая из себя последние запасы зловредности. Железные лапы разместили чемодан в багажнике таким образом, что там уже больше ничего не могло поместиться, тем более что мешал тот недоделанный багажник, лежавший на дне...
   Я почувствовала страстное желание выбросить белый флаг, и тут как раз подъехал долгожданный Мариан. Сообразительный парень моментально оценил ситуацию и бросился на подмогу.
   Действительно, ничего не скажешь, с помощью крана они сумели загрузить в две машины все содержимое обеих тележек. Рысек управлял лапами, Мариан заботливо размещал вещи, однако мои чертовы железки для крыши пришлось вынуть. Рысек заявил, что может забрать их и довезти до дома - в виде груза, болтающегося в лапах. Два человека мужского пола сели в такси, три женские особи остались в "тойоте". Некоторое время у меня ушло на раздумья, в состоянии я вести машину или нет, так как случайно взглянула на себя в зеркальце заднего вида.
   Вне зависимости от отношения бабушки к парикам вообще, мой парик явно не вызвал у нее одобрения. Вырвав парик из дядиного рта, я тут же насадила его себе на голову и лихорадочно пригладила, однако это не дало нужного эффекта.
   Дождь парику и вправду не мешал, а вот ветер его заметно потрепал, так что теперь я более всего напоминала самое страшное пугало из самой страшной сказки. Любой ребенок при виде такого чудища наверняка впадет в истерику, впрочем не исключено, что некоторые взрослые тоже.
   В общем, торжественная встреча родственников на родимой земле не задалась...
   Я покрепче взяла себя в руки и тронулась с места, хотя охотней всего повсхлипывала бы где-нибудь в уголке. Ко всему прочему меня мучило, что я позабыла, кто есть кто. Теток звали Иза и Ольга, но черт их знает, кто из них кто. Иза - полная, а Ольга худая или наоборот? Полная сидела рядом со мной, а худая сзади с бабушкой, полная приезжала ко мне семь лет тому назад, с ней был дядя - не крестный. Это все, что я помнила. Прекрасно, но как же ее звали?!
   К счастью, атмосферные условия не способствовали беседе с водителем, поэтому женщины разговаривали между собой. Хвалили машину, "тойота" им, похоже, очень понравилась. О самоходном кране, который выступил в роли носильщика, они помалкивали.