– Тогда как же вы поцарапали щеку?
Джулия поднесла руку клипу и, дотронувшись до царапины, скорчила болезненную гримасу.
– Я ударилась о край стола, когда пыталась убежать.
Алек посмотрел на металлическую крышку, валявшуюся в углу, а потом перевел взгляд на своего кузена:
– Боже правый!
Явно испытывая нетерпение, Ник поморщился и взял в руки изящную деревянную шкатулку.
– Довольно изливать на меня свою жалость, и давайте поскорее покончим с этим фарсом. Выбирайте оружие.
Алек встал, но Джулия ухватила его за руку:
– Нет, Алек! Он не проиграл ни одной дуэли!
Виконт не спеша снял пальто и заботливо накинул его на плечи Джулии. Ее глаза удивленно расширились, когда она ощутила тяжесть оружия. Он наклонился ближе к ней, будто для поцелуя, и прошептал:
– Уходите, как только сможете.
Джулия возмущенно взглянула на него, но прежде чем она успела что-нибудь сказать, Ник уже распахнул дверь.
– Хотя я и очень сентиментален, но это действительно слишком. – Он отвесил сопернику насмешливый поклон. – После вас.
Виконт положил руку Джулии на плечо и повел ее мимо Ника. Поравнявшись с ним, она споткнулась, наступив на длинную полупальто, и Ник инстинктивно протянул ей руку, чтобы поддержать; пистолет в его руке дрогнул...
Это было то мгновение, которого только и ждал Алек: стремительным ударом он выбил оружие из руки кузена. Пистолет упал на пол и, быстро завертевшись, отскочил к камину.
Ник рванулся за оружием, и Алек бросился вслед за ним. Задетая кем-то из них шкатулка, в которой лежал второй пистолет, с оглушительным грохотом упала на пол, и между мужчинами завязалась отчаянная борьба за обладание ею.
Джулия сделала было шаг по направлению к дерущимся, как вдруг тяжесть надетого на ней пальто напомнила ей о лежащем в кармане оружии.
Опустив руку в карман, она ощутила холод металла. Оба кузена, забыв обо всем на свете, продолжали исступленно кататься по полу. Сделав глубокий вдох, Джулия достала пистолет и навела его на большой металлический котел, висевший рядом с камином. Прищурившись, она прицелилась и выстрелила.
Она промахнулась всего на несколько футов: пуля ударила в камин, и в воздух взлетели мелкие осколки камня вперемешку с известковой пылью, которая, оседая, осыпала мужчин словно пудрой.
В ту же секунду Алек и Ник замерли, потом молча повернулись к ней: на их лицах отражалась забавная смесь надежды и ужаса, но прежде чем хоть один из них успел пошевелиться, Джулия ногой придвинула к себе второй пистолет из шкатулки и подняла его.
Взведя курок, она направила пистолет на Ника.
Не отрывая от нее глаз, Ник сделал движение к своему пистолету, который только что держал в руке, но Джулия отрицательно покачала головой:
– Мне не хочется стрелять в вас, но я это сделаю.
Ник замер. Прищурившись, он еще некоторое время смотрел ей в лицо, потом, криво улыбнувшись, встал с пола и предостерегающе поднял ладони:
– Осторожно, Джулия. Он очень легко стреляет.
Алек тоже поднялся и потрогал подбитый глаз.
– Вам надо было раньше думать об этом, Бриджтон. Теперь, когда Джулия...
Она взмахнула пистолетом по направлению к дивану:
– Садитесь. Оба.
На миг замерев от удивления, виконт с досадой взглянул на жену, а затем нехотя направился туда, куда она указала.
– Вы, конечно же, не хотите...
– Садитесь наконец!
Неловко ухмыляясь, оба мужчины уселись на стулья, стоявшие по краям дивана, своей настороженностью напоминая двух псов, готовых в любую минуту напасть друг на друга.
Джулия с облегчением перевела дух. Это было все же лучше, чем та неприкрытая ярость на лицах, которую она видела несколько мгновений назад.
– Все зашло слишком далеко. – Она повернулась к Нику: – Начнем с вас. В вашем плане имеется очень серьезный изъян.
Ник откинулся назад и запрокинул голову на высокую спинку стула. Из его носа стекала узкая струйка крови. В этот миг он показался ей постаревшим и страшно уставшим.
– Невозможно. Я все продумал.
– Так ли? Вы все еще продолжаете бороться с кузеном за наследство вашего деда. Но вы одновременно являетесь прямым наследником Алека по мужской линии, а поэтому не можете убить человека на дуэли и потом наследовать ему.
Некоторое время Ник молча переводил взгляд с Алека на Джулию, а затем как-то сразу ссутулился и обмяк.
– Будь оно все проклято! – тихо произнес он.
Джулия почти пожалела его в этот момент и тут же, взяв себя в руки, повернулась к Алеку:
– Что до вас, то вы целые годы жили, оскорбляя вашего кузена, чего он не заслуживает.
Алек нахмурился.
– Не можете же вы ожидать от меня, чтобы я...
Джулия взмахнула пистолетом.
– Ник, расскажите Алеку о пропавших деньгах.
– Да что здесь рассказывать...
– Правду, Ник.
Прошло несколько томительных минут, и Джулия уже начала думать, что он откажется, как вдруг Ник, пожав плечами и напряженно глядя на виконта, произнес:
– Алек, я не брал деньги деда.
– И вы думаете, что я вам поверю?
– Можете это назвать юношеским романтизмом или просто глупостью, но в то время я еще руководствовался некоторыми моральными принципами. Тогда как теперь... – Ник с отвращением посмотрел на свою исцарапанную, всю в синяках руку. – Виной всему дурная кровь, знаете ли. Этого уже не исправить.
– Но дед сказал, что вы во всем сознались.
– Он не дал мне сказать даже слова. – Ник снова, уже спокойнее, посмотрел на своего кузена. – Вы ведь помните, каким он был.
Брови Алека недоверчиво сошлись на переносице.
– Но если деньги взяли не вы, тогда кто?
– Миссис Уинстон считает, что это сделала мать Ника, – высказала предположение Джулия.
Виконт нахмурился.
– Она действительно появлялась в доме Бриджтонов за неделю до этого, но я никогда не думал... – Алек обескураженно почесал затылок, затем снова повернулся к своему кузену: – Это в самом деле так?
Ник усмехнулся:
– Думаю, это вполне возможно. Она и раньше не гнушалась воровством.
– Но почему же вы тогда ничего не сказали?
– Что я должен был сказать? Что моя мать – проститутка и воровка? И могли я после этого надеяться убедить вас, что отличаюсь от нее? – Ник презрительно скривил губы.
Теперь виконт выглядел настолько ошеломленным, что раздражение Джулии по отношению к нему немного улеглось. Ее гордому мужу будет нелегко признать, что его обвинения в адрес кузена были несправедливы и исходили из неверных посылок. К тому же Ник был его единственным родственником, а Джулия хорошо понимала значение родственных связей.
Она осторожно перевела взгляд на Ника: тот сидел, нахмурив брови, разглядывая разбитые в кровь суставы пальцев.
Джулия в задумчивости прикусила губу. Как следует себя вести с человеком, имеющим агрессивные намерения, но который совершенно сбит с толку?
– Ник, вы когда-нибудь бывали в Италии?
Граф бросил на лее удивленный взгляд, но уже через мгновение на лице его заиграла улыбка.
– Я всегда считал климат этой страны очень полезным. Алек беспокойно заерзал на стуле.
– Послушайте, мы не можем позволить ему уехать!
– Это почему же?
– Сегодня уже нет смысла выяснять, что было когда-то. Ник только что вас похитил!
– А еще он спас мне жизнь. – Джулия откинула со лба прядь волос и вздохнула. – Что я, по-вашему, должна сделать, Алек? К тому же он никому не причинил вреда.
– Проклятие! Этот человек похитил вас, попытался обманным путем лишить меня наследства, вызвал скандал, заставил...
Внезапно поднявшись, Ник изящным движением поправил шейный платок и холодно улыбнулся кузену:
– Тогда арестуйте меня.
Алек сердито поморщился, и Ник тихо рассмеялся:
– Нет, вы так не поступите. Вы ведь не подвергнете свою обожаемую жену судебному разбирательству, не так ли? К счастью, моим единственным желанием теперь является поскорее забыть о событиях этой проклятой ночи. – Он слегка поклонился им обоим и, взяв шляпу, повернулся к двери.
Неожиданно Алек поднялся, граф замер; его рука непроизвольно опустилась на рукоять пистолета, лежавшего у него в кармане.
Некоторое время виконт изучающе смотрел на Ника.
– Куда вы пойдете?
Джулия понимала его смятение: порочный человек, стоявший сейчас перед Алеком, все же оставался его кузеном, которого он когда-то боготворил, а потом так несправедливо обвинил.
Ник усмехнулся:
– Сначала – в Италию, а потом – прямо в ад.
– Послушайте, нам нужно ему помочь. Ему понадобятся деньги.
Взгляд виконта ожесточился, но Джулия умоляюще протянула к нему руку:
– Алек, пожалуйста!
Ничего не ответив, он пристально взглянул на нее, затем медленно, почти благоговейно взял ее руку, поцеловал и снова повернулся к кузену:
– Продайте мне дом Бриджтонов.
Лицо Ника омрачилось.
– Нет. Это все, что у меня осталось.
– Если вы сейчас уедете, дом будет выставлен на торги, чтобы расплатиться с вашими кредиторами. Лучше продайте его мне – я заплачу за него его настоящую цену.
– Откуда вы можете знать, что я не воспользуюсь нашим великодушием вам во вред?
– Надеюсь, этого не произойдет, – тихо ответил Алек. – Я поверю вашему слову.
В глазах Ника мелькнула боль и еще какое-то не менее сильное чувство.
– Черт! Черт бы вас всех побрал! Мой поверенный свяжется с вами в течение недели. – Он открыл дверь, но вдруг остановился. – Окажите мне еще одну услугу: сходите на встречу с душеприказчиками.
– Слишком поздно.
Ник улыбнулся, глаза его сверкнули.
– И непременно возьмите с собой жену. – Не сказав больше ни слова, он вышел и тихо прикрыл за собой дверь.
Когда Джулия наконец услышала звук его удаляющихся шагов, у нее вырвался глубокий вздох облегчения, и она опустила тяжелый пистолет.
Алек накрыл се руку своей:
– Позвольте мне помочь вам. – Он положил пистолет на стол.
– Он не заряжен – пистолет разрядился, когда Ник его уронил.
Глаза Алека изумленно расширились.
– Вы просто не можете обойтись без сюрпризов! – В его голосе слышалось неподдельное восхищение.
Откуда-то из глубины по всему телу Джулии распространилась теплая волна, которая еще больше возбудила ее и без того напряженные нервы. Однако сейчас она была слишком уставшей, слишком голодной и слишком влюбленной, чтобы иметь дело еще с каким-нибудь переживанием.
Она невольно сделала шаг назад.
– Прошедший вечер был весьма богат на события, не так ли? – Губы Алека дрогнули, и он рассмеялся.
Только сейчас Джулия заметила на его лице следы ушибов и протянувшуюся от разбитой губы тонкую струйку крови.
– Господи, Алек! – Она подошла к столу и опустила платок в кувшин с водой. – Садитесь немедленно!
Не сводя с нее глаз, он покорно опустился на стул.
Слегка прикасаясь мокрым платком к ссадинам, Джулия заставила себя смотреть только на его губы, хотя и это было нелегким испытанием. Даже слышать его низкий глубокий голос было для нее мучительно, настолько он ее возбуждал.
– Джулия, почему вы позволили ему уйти?
– У меня не оставалось выбора. Если бы вы его убили, то за этим неизбежно последовало бы наказание, возможно, даже тюремное заключение, а мне нужно, чтобы вы оставались здесь, рядом со мной.
Алек порывисто схватил ее руку, и его серые глаза вспыхнули серебряным завораживающим блеском.
– Так, значит, вы меня любите?
Джулия ожидала услышать все, что угодно, но только не это. Чувствуя глубокое разочарование, она выдернула руку.
– Конечно, я вас люблю: если бы это было не так, я бы не согласилась выйти за вас замуж.
Виконт снова завладел се рукой.
– Вы говорили, что уже четыре года любите одного человека...
– Да. Речь шла о вас.
Алек крепче сжал ее руку.
– Но мне казалось, что вы любите Ника...
– Боже мой, почему его?
– Вы сами сказали, что знакомы с ним четыре года. – Алек произнес эти слова с таким выражением, словно зачитывал свой смертный приговор.
– Я познакомилась со множеством людей за последние четыре года, с тех пор как приехала в Англию.
Алек ошеломленно молчал, не в силах выговорить ни слова.
Она чуть улыбнулась.
– Рискну предположить, что вы вряд ли помните, когда мы встретились впервые. Это произошло на балу у Сефтонов: вы тогда приехали поздно и были немного навеселе. Я так смутилась, что уронила веер, а вы подняли его и отдали мне. Вы ничего мне тогда не сказали, лишь улыбнулись, – она внимательно взглянула ему в лицо, – и я до сих пор храню в памяти ту улыбку.
Взгляд его омрачился.
– Я этого действительно не помню.
– Конечно, не помните. У меня незапоминающаяся внешность. – Джулия звонко рассмеялась. – По крайней мере такой я была раньше. Теперь мне иногда кажется, что даже если я просто чихну, то сразу обращу этим на себя всеобщее внимание.
Он накрыл ее руку своей рукой.
– Джулия, дорогая моя...
Она замерла, не поднимая глаз, и Алек нежно провел рукой по ее подбородку.
– Я люблю вас, Джулия. Я очень хотел бы сказать, что люблю вас уже годы, но это не так. Но я люблю вас теперь и буду любить всегда.
Джулия всеми силами души хотела верить ему, но не могла. Ей казалось, что Алек обманывает сам себя. Просто он считает себя не менее ответственным за нее, чем, например, за своих домашних слуг.
С трудом выдавив улыбку, она освободила руку.
– Эта ночь выдалась очень беспокойной. Возможно, нам лучше поговорить об этом в другой раз.
Он снова схватил се руку и прижал к себе.
– Черт возьми, Джулия! Посмотрите на меня. Хорошенько посмотрите. Я люблю вас.
О, ей так хотелось верить ему!
– Повторите еще раз.
– Я. Люблю. Вас. – Его чудесные глаза светились волшебным светом, который нельзя было спутать ни с чем.
– Вы действительно любите? – пораженно произнесла Джулия.
Виконт удивленно хмыкнул:
– Разве я только что не сказал этого тысячу раз?
– Нет. Только четыре.
Он весело рассмеялся.
– Кажется, я немного забегаю вперед. – Алек ласково провел рукой по ее талии и крепко прижал к себе. – И все же в отношении вашей любви я буду очень эгоистичным. Она целиком принадлежит мне.
Джулия беззаботно наслаждалась теплом его объятия, чувственной сладостью губ, стуком его сердца... как вдруг обволакивающий ее туман вмиг рассеялся при звуке мелодии каминных часов. Джулия замерла.
– О Боже! Встреча с поверенными!
Словно не замечая се волнения, Алек снова притянул жену к себе.
– Забудьте о них, дорогая. Они наверняка уже вынесли свое решение.
– Нет, мы еще можем успеть. – Джулия решительно высвободилась из его объятий. – Мы должны попытаться! Надеюсь, вы не забыли об огромной цене, которую назначили за дурацкий портрет Бентема? Мне бы очень не хотелось думать, что вы не способны оплачивать свои долги.
Алек усмехнулся и поцеловал се в кончик носа.
– Подумайте лучше, как хорошо этот портрет будет смотреться в столовой дома Бриджтонов.
– Кстати, зачем нам такой огромный дом?
– А где, по-вашему, будут жить наши дети? Миссис Уинстон постоянно твердит мне, что наш дом слишком мал.
К вящему удовлетворению Алека, Джулия так и не нашлась, что на это возразить, а вызванный его вопросом румянец не сходил с ее щек в течение всего времени, пока они возвращались в Лондон.
Рука в руке Алек и Джулия поднялись по ступенькам конторы «Пратт, Пратт и сын» и прошли в прихожую. Алек догадывался, что после такой бурной ночи они оба выглядят далеко не самым лучшим образом, и тем не менее он чувствовал себя просто великолепно, ощущая необыкновенный прилив сил.
Услышав за толстой дубовой дверью приглушенные голоса, он поцеловал Джулию в лоб.
– Подождите меня здесь, любовь моя. Думаю, я задержусь ненадолго.
Джулия упрямо вздернула подбородок.
– Позвольте мне пойти с вами.
Улыбнувшись, Алек взял се лицо в ладони. Ему доставляло неизъяснимое наслаждение прикасаться к ней, ощущать шелковистость се сливочно-белой кожи и мягкость блестящих локонов.
– Я знаю, что вы хотите пойти со мной, но это мое сражение, а не ваше.
Джулия молитвенно сложила руки; се глаза с заботой и тревогой смотрели на него.
– Желаю удачи!
Молча кивнув, Алек расправил шейный платок и вошел в комнату.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем дверь открылась и появился виконт: лицо его было бледным и напряженным.
К глазам Джулии подступили слезы. Все было ясно без слов: наследство для них потеряно навсегда. И все же она может попробовать ослабить его боль...
Джулия дотронулась до его рукава.
– Алек, мне так жаль. Если бы я только могла...
Виконт притянул жену к себе, и ее окутал слабый запах сандалового дерева. Джулия закрыла глаза и уткнулась лицом ему в грудь. Ей было так хорошо с ним, она чувствовала себя такой защищенной рядом с его силой, заботой и любовью!
– Джулия, родная моя!
Внезапно за ее спиной раздался чей-то голос, и Джулия обернулась: из дверей зала к ней направлялся лорд Кеннибрук. Взглянув на ее лицо, он остановился и пораженно воскликнул:
– Господи! Что с вами стряслось?
Несколько секунд Джулия удивленно смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова.
– Но почему вы здесь, сэр?
– Какая разница? Что с вами произошло? Этот порез на щеке, порванное платье... – Кеннибрук бросил на Алека жесткий взгляд из-под густых бровей. – Черт побери, Хантерстон, вам бы следовало лучше заботиться о своей жене! – Он обернулся. – Бартон! Посмотрите, кто к нам пришел! Выглядит хуже некуда, но с ней, по-видимому, все хорошо.
Лорд Бартон вперевалку подошел к ним.
– Ну что же, это уже неплохо. Очень не хотелось затаскивать Хантерстона в это волчье логово, но ему нужен был хороший урок.
Все это время Джулия пыталась осмыслить происходящее.
– Почему вы здесь? – повторила она, и тут внезапно ее осенило: – Неужели вы пришли, чтобы заступиться за нас перед душеприказчиками?
– Перед душеприказчиками? – Кеннибрук важно выпятил щеки. – Лорд Бартон и ваш слуга состоим в комитете душеприказчиков, моя дорогая.
Джулия недоуменно повернулась к виконту:
– Вы же говорили, что они – сборище...
– Умных, добропорядочных джентльменов,– закончил за нее фразу Алек.
Кеннибрук фыркнул.
– Держу пари, что вы употребляли для нашей характеристики гораздо более крепкие выражения, молодой человек. Но я вас не виню, тем более что вряд ли услышу, какие именно.
Джулия, словно все еще не веря, покачала головой:
– Но как вы стали душеприказчиками?
Кеннибрук махнул рукой.
– Дело в том, что мы с Бартоном знали деда вашего мужа еще по Кембриджу.
Лорд Бартон засмеялся.
– Мы были неразлучной троицей шалопаев и в каких только проделках не участвовали! – Он шутливо приподнял брови. – Некоторые из них вам, наверное, даже и в голову бы не пришли!
– Да, было время... – с грустным вздохом согласился Кеннибрук. – Но потом Джон женился, и мы стали видеться все реже и реже.
– Пока он не занялся делами Общества, – добавил Бартон.
Лорд Кеннибрук вытащил из кармана пальто сигару.
– Вы никогда не встречались с ним, моя дорогая, но именно Джон был тем анонимным покровителем, чьей поддержки мы лишились как раз тогда, когда вы к нам присоединились. Он был очень щедр и великодушен, несмотря на крутой нрав.
Лицо Бартона погрустнело.
– Наше благотворительное общество являлось одним из самых его любимых.
Виконт с неподдельным изумлением слушал рассказ пожилых джентльменов, и Джулия заметила, что в углах его губ обозначились резкие морщинки.
– Вам следует гордиться вашим дедом, – мягко сказала она.
Алек горько улыбнулся.
– Так жаль, что он никогда мне об этом не говорил!
– А почему он должен был вам говорить? – Кеннибрук хмыкнул. – Вам просто повезло, что он выбрал в свои душеприказчики меня и Бартона. – Быстро оглядевшись вокруг, он громко прошептал: – Остальные – зануды, каких еще свет не видывал.
– О да, – согласился Бартон. – Мы потратили уйму времени, чтобы убедить их сохранить наследство за виконтом.
Джулия потерла лоб.
– Вы имеете в виду, что наследство все еще принадлежит Алеку?
– Нет. Оно наше, Джулия. Ваше и мое.
– Клянусь Господом, – рассмеялся Кеннибрук, – вы чем-то очень напоминаете своего деда. Не забудьте, у меня были на ваш счет кое-какие сомнения, особенно когда вы покраснели, словно роза, после того как я посоветовал вам начать заниматься делами своей семьи и положить конец всей этой скандальной чепухе.
Бартон согласно кивнул.
– И учтите, нам обоим не терпится, чтобы нас стали называть крестными. Нам это слово нравится гораздо больше, чем дурацкое «душеприказчик».
– Да к тому же для этого не нужно постоянно устраивать заседания. – Кеннибрук устремил на Джулию внимательный взгляд из-под лохматых бровей. – Итак, что же дальше, леди Хантерстон?
Джулия положила голову на плечо мужа и счастливо вздохнула: в этот миг ей казалось, что весь мир лежит у ее ног.
– Я подумала, что мы могли бы расширить наше Общество и принимать в него мужчин наравне с женщинами, а возможно, и детей.
Виконт тоже решил не оставаться в стороне:
– Сэр, я готов впредь вести ваши книги счетов.
– Вот и хорошо. – Кеннибрук был явно доволен. – Этого вполне достаточно.
Лорд Бартон неожиданно нахмурился.
– А вот что касается детей...
– Да, сэр, – перебил его Алек, обняв Джулию. – Мы начнем работать над этим немедленно. Если вы не возражаете, мы вас сейчас покинем.
– Алек! – изумленно воскликнула Джулия, и щеки ее густо покраснели.
Кеннибрук издал короткий смешок.
– Забирайте ее домой, мой мальчик. Пусть она перенесет эти проклятые заседания на более удобное для всех время. Я слишком стар, чтобы столь прозаически встречать рассветы. – Он помахал им вслед рукой.
Виконт помог Джулии сесть в экипаж, и лошади тронулись. Как только они приехали домой, он распорядился, чтобы миссис Уинстон приготовила ванну, а Чилтон перенес одежду жены в его спальню. Теперь его жена всегда будет там, где и должна быть, – в его объятиях, ночь за ночью.
Пребывая в радужном настроении, он поднял глаза на Джулию, и вдруг его охватила неясная тревога.
– Что случилось, любимая?
Джулия стояла, нахмурившись, сжимая пальцами полы пальто.
– Я почему-то думала, что вы ненавидите детей.
– С чего вы это взяли? – удивленно спросил он.
– Кажется, миссис Уинстон сказала, что вы не любите детей с тех самых пор, как вам исполнилось семнадцать лет, и служанка...
– Довольно! – перебил он ее, стараясь держаться по возможности внушительно. – Однажды у меня состоится с этой женщиной долгая беседа.
– Примите мой совет. – Джулия похлопала его по руке и прислонилась головой к его плечу. – Сначала убедитесь, что под вами удобное кресло.
Засмеявшись, Алек обнял ее и поцеловал.
Джулия поднесла руку клипу и, дотронувшись до царапины, скорчила болезненную гримасу.
– Я ударилась о край стола, когда пыталась убежать.
Алек посмотрел на металлическую крышку, валявшуюся в углу, а потом перевел взгляд на своего кузена:
– Боже правый!
Явно испытывая нетерпение, Ник поморщился и взял в руки изящную деревянную шкатулку.
– Довольно изливать на меня свою жалость, и давайте поскорее покончим с этим фарсом. Выбирайте оружие.
Алек встал, но Джулия ухватила его за руку:
– Нет, Алек! Он не проиграл ни одной дуэли!
Виконт не спеша снял пальто и заботливо накинул его на плечи Джулии. Ее глаза удивленно расширились, когда она ощутила тяжесть оружия. Он наклонился ближе к ней, будто для поцелуя, и прошептал:
– Уходите, как только сможете.
Джулия возмущенно взглянула на него, но прежде чем она успела что-нибудь сказать, Ник уже распахнул дверь.
– Хотя я и очень сентиментален, но это действительно слишком. – Он отвесил сопернику насмешливый поклон. – После вас.
Виконт положил руку Джулии на плечо и повел ее мимо Ника. Поравнявшись с ним, она споткнулась, наступив на длинную полупальто, и Ник инстинктивно протянул ей руку, чтобы поддержать; пистолет в его руке дрогнул...
Это было то мгновение, которого только и ждал Алек: стремительным ударом он выбил оружие из руки кузена. Пистолет упал на пол и, быстро завертевшись, отскочил к камину.
Ник рванулся за оружием, и Алек бросился вслед за ним. Задетая кем-то из них шкатулка, в которой лежал второй пистолет, с оглушительным грохотом упала на пол, и между мужчинами завязалась отчаянная борьба за обладание ею.
Джулия сделала было шаг по направлению к дерущимся, как вдруг тяжесть надетого на ней пальто напомнила ей о лежащем в кармане оружии.
Опустив руку в карман, она ощутила холод металла. Оба кузена, забыв обо всем на свете, продолжали исступленно кататься по полу. Сделав глубокий вдох, Джулия достала пистолет и навела его на большой металлический котел, висевший рядом с камином. Прищурившись, она прицелилась и выстрелила.
Она промахнулась всего на несколько футов: пуля ударила в камин, и в воздух взлетели мелкие осколки камня вперемешку с известковой пылью, которая, оседая, осыпала мужчин словно пудрой.
В ту же секунду Алек и Ник замерли, потом молча повернулись к ней: на их лицах отражалась забавная смесь надежды и ужаса, но прежде чем хоть один из них успел пошевелиться, Джулия ногой придвинула к себе второй пистолет из шкатулки и подняла его.
Взведя курок, она направила пистолет на Ника.
Не отрывая от нее глаз, Ник сделал движение к своему пистолету, который только что держал в руке, но Джулия отрицательно покачала головой:
– Мне не хочется стрелять в вас, но я это сделаю.
Ник замер. Прищурившись, он еще некоторое время смотрел ей в лицо, потом, криво улыбнувшись, встал с пола и предостерегающе поднял ладони:
– Осторожно, Джулия. Он очень легко стреляет.
Алек тоже поднялся и потрогал подбитый глаз.
– Вам надо было раньше думать об этом, Бриджтон. Теперь, когда Джулия...
Она взмахнула пистолетом по направлению к дивану:
– Садитесь. Оба.
На миг замерев от удивления, виконт с досадой взглянул на жену, а затем нехотя направился туда, куда она указала.
– Вы, конечно же, не хотите...
– Садитесь наконец!
Неловко ухмыляясь, оба мужчины уселись на стулья, стоявшие по краям дивана, своей настороженностью напоминая двух псов, готовых в любую минуту напасть друг на друга.
Джулия с облегчением перевела дух. Это было все же лучше, чем та неприкрытая ярость на лицах, которую она видела несколько мгновений назад.
– Все зашло слишком далеко. – Она повернулась к Нику: – Начнем с вас. В вашем плане имеется очень серьезный изъян.
Ник откинулся назад и запрокинул голову на высокую спинку стула. Из его носа стекала узкая струйка крови. В этот миг он показался ей постаревшим и страшно уставшим.
– Невозможно. Я все продумал.
– Так ли? Вы все еще продолжаете бороться с кузеном за наследство вашего деда. Но вы одновременно являетесь прямым наследником Алека по мужской линии, а поэтому не можете убить человека на дуэли и потом наследовать ему.
Некоторое время Ник молча переводил взгляд с Алека на Джулию, а затем как-то сразу ссутулился и обмяк.
– Будь оно все проклято! – тихо произнес он.
Джулия почти пожалела его в этот момент и тут же, взяв себя в руки, повернулась к Алеку:
– Что до вас, то вы целые годы жили, оскорбляя вашего кузена, чего он не заслуживает.
Алек нахмурился.
– Не можете же вы ожидать от меня, чтобы я...
Джулия взмахнула пистолетом.
– Ник, расскажите Алеку о пропавших деньгах.
– Да что здесь рассказывать...
– Правду, Ник.
Прошло несколько томительных минут, и Джулия уже начала думать, что он откажется, как вдруг Ник, пожав плечами и напряженно глядя на виконта, произнес:
– Алек, я не брал деньги деда.
– И вы думаете, что я вам поверю?
– Можете это назвать юношеским романтизмом или просто глупостью, но в то время я еще руководствовался некоторыми моральными принципами. Тогда как теперь... – Ник с отвращением посмотрел на свою исцарапанную, всю в синяках руку. – Виной всему дурная кровь, знаете ли. Этого уже не исправить.
– Но дед сказал, что вы во всем сознались.
– Он не дал мне сказать даже слова. – Ник снова, уже спокойнее, посмотрел на своего кузена. – Вы ведь помните, каким он был.
Брови Алека недоверчиво сошлись на переносице.
– Но если деньги взяли не вы, тогда кто?
– Миссис Уинстон считает, что это сделала мать Ника, – высказала предположение Джулия.
Виконт нахмурился.
– Она действительно появлялась в доме Бриджтонов за неделю до этого, но я никогда не думал... – Алек обескураженно почесал затылок, затем снова повернулся к своему кузену: – Это в самом деле так?
Ник усмехнулся:
– Думаю, это вполне возможно. Она и раньше не гнушалась воровством.
– Но почему же вы тогда ничего не сказали?
– Что я должен был сказать? Что моя мать – проститутка и воровка? И могли я после этого надеяться убедить вас, что отличаюсь от нее? – Ник презрительно скривил губы.
Теперь виконт выглядел настолько ошеломленным, что раздражение Джулии по отношению к нему немного улеглось. Ее гордому мужу будет нелегко признать, что его обвинения в адрес кузена были несправедливы и исходили из неверных посылок. К тому же Ник был его единственным родственником, а Джулия хорошо понимала значение родственных связей.
Она осторожно перевела взгляд на Ника: тот сидел, нахмурив брови, разглядывая разбитые в кровь суставы пальцев.
Джулия в задумчивости прикусила губу. Как следует себя вести с человеком, имеющим агрессивные намерения, но который совершенно сбит с толку?
– Ник, вы когда-нибудь бывали в Италии?
Граф бросил на лее удивленный взгляд, но уже через мгновение на лице его заиграла улыбка.
– Я всегда считал климат этой страны очень полезным. Алек беспокойно заерзал на стуле.
– Послушайте, мы не можем позволить ему уехать!
– Это почему же?
– Сегодня уже нет смысла выяснять, что было когда-то. Ник только что вас похитил!
– А еще он спас мне жизнь. – Джулия откинула со лба прядь волос и вздохнула. – Что я, по-вашему, должна сделать, Алек? К тому же он никому не причинил вреда.
– Проклятие! Этот человек похитил вас, попытался обманным путем лишить меня наследства, вызвал скандал, заставил...
Внезапно поднявшись, Ник изящным движением поправил шейный платок и холодно улыбнулся кузену:
– Тогда арестуйте меня.
Алек сердито поморщился, и Ник тихо рассмеялся:
– Нет, вы так не поступите. Вы ведь не подвергнете свою обожаемую жену судебному разбирательству, не так ли? К счастью, моим единственным желанием теперь является поскорее забыть о событиях этой проклятой ночи. – Он слегка поклонился им обоим и, взяв шляпу, повернулся к двери.
Неожиданно Алек поднялся, граф замер; его рука непроизвольно опустилась на рукоять пистолета, лежавшего у него в кармане.
Некоторое время виконт изучающе смотрел на Ника.
– Куда вы пойдете?
Джулия понимала его смятение: порочный человек, стоявший сейчас перед Алеком, все же оставался его кузеном, которого он когда-то боготворил, а потом так несправедливо обвинил.
Ник усмехнулся:
– Сначала – в Италию, а потом – прямо в ад.
– Послушайте, нам нужно ему помочь. Ему понадобятся деньги.
Взгляд виконта ожесточился, но Джулия умоляюще протянула к нему руку:
– Алек, пожалуйста!
Ничего не ответив, он пристально взглянул на нее, затем медленно, почти благоговейно взял ее руку, поцеловал и снова повернулся к кузену:
– Продайте мне дом Бриджтонов.
Лицо Ника омрачилось.
– Нет. Это все, что у меня осталось.
– Если вы сейчас уедете, дом будет выставлен на торги, чтобы расплатиться с вашими кредиторами. Лучше продайте его мне – я заплачу за него его настоящую цену.
– Откуда вы можете знать, что я не воспользуюсь нашим великодушием вам во вред?
– Надеюсь, этого не произойдет, – тихо ответил Алек. – Я поверю вашему слову.
В глазах Ника мелькнула боль и еще какое-то не менее сильное чувство.
– Черт! Черт бы вас всех побрал! Мой поверенный свяжется с вами в течение недели. – Он открыл дверь, но вдруг остановился. – Окажите мне еще одну услугу: сходите на встречу с душеприказчиками.
– Слишком поздно.
Ник улыбнулся, глаза его сверкнули.
– И непременно возьмите с собой жену. – Не сказав больше ни слова, он вышел и тихо прикрыл за собой дверь.
Когда Джулия наконец услышала звук его удаляющихся шагов, у нее вырвался глубокий вздох облегчения, и она опустила тяжелый пистолет.
Алек накрыл се руку своей:
– Позвольте мне помочь вам. – Он положил пистолет на стол.
– Он не заряжен – пистолет разрядился, когда Ник его уронил.
Глаза Алека изумленно расширились.
– Вы просто не можете обойтись без сюрпризов! – В его голосе слышалось неподдельное восхищение.
Откуда-то из глубины по всему телу Джулии распространилась теплая волна, которая еще больше возбудила ее и без того напряженные нервы. Однако сейчас она была слишком уставшей, слишком голодной и слишком влюбленной, чтобы иметь дело еще с каким-нибудь переживанием.
Она невольно сделала шаг назад.
– Прошедший вечер был весьма богат на события, не так ли? – Губы Алека дрогнули, и он рассмеялся.
Только сейчас Джулия заметила на его лице следы ушибов и протянувшуюся от разбитой губы тонкую струйку крови.
– Господи, Алек! – Она подошла к столу и опустила платок в кувшин с водой. – Садитесь немедленно!
Не сводя с нее глаз, он покорно опустился на стул.
Слегка прикасаясь мокрым платком к ссадинам, Джулия заставила себя смотреть только на его губы, хотя и это было нелегким испытанием. Даже слышать его низкий глубокий голос было для нее мучительно, настолько он ее возбуждал.
– Джулия, почему вы позволили ему уйти?
– У меня не оставалось выбора. Если бы вы его убили, то за этим неизбежно последовало бы наказание, возможно, даже тюремное заключение, а мне нужно, чтобы вы оставались здесь, рядом со мной.
Алек порывисто схватил ее руку, и его серые глаза вспыхнули серебряным завораживающим блеском.
– Так, значит, вы меня любите?
Джулия ожидала услышать все, что угодно, но только не это. Чувствуя глубокое разочарование, она выдернула руку.
– Конечно, я вас люблю: если бы это было не так, я бы не согласилась выйти за вас замуж.
Виконт снова завладел се рукой.
– Вы говорили, что уже четыре года любите одного человека...
– Да. Речь шла о вас.
Алек крепче сжал ее руку.
– Но мне казалось, что вы любите Ника...
– Боже мой, почему его?
– Вы сами сказали, что знакомы с ним четыре года. – Алек произнес эти слова с таким выражением, словно зачитывал свой смертный приговор.
– Я познакомилась со множеством людей за последние четыре года, с тех пор как приехала в Англию.
Алек ошеломленно молчал, не в силах выговорить ни слова.
Она чуть улыбнулась.
– Рискну предположить, что вы вряд ли помните, когда мы встретились впервые. Это произошло на балу у Сефтонов: вы тогда приехали поздно и были немного навеселе. Я так смутилась, что уронила веер, а вы подняли его и отдали мне. Вы ничего мне тогда не сказали, лишь улыбнулись, – она внимательно взглянула ему в лицо, – и я до сих пор храню в памяти ту улыбку.
Взгляд его омрачился.
– Я этого действительно не помню.
– Конечно, не помните. У меня незапоминающаяся внешность. – Джулия звонко рассмеялась. – По крайней мере такой я была раньше. Теперь мне иногда кажется, что даже если я просто чихну, то сразу обращу этим на себя всеобщее внимание.
Он накрыл ее руку своей рукой.
– Джулия, дорогая моя...
Она замерла, не поднимая глаз, и Алек нежно провел рукой по ее подбородку.
– Я люблю вас, Джулия. Я очень хотел бы сказать, что люблю вас уже годы, но это не так. Но я люблю вас теперь и буду любить всегда.
Джулия всеми силами души хотела верить ему, но не могла. Ей казалось, что Алек обманывает сам себя. Просто он считает себя не менее ответственным за нее, чем, например, за своих домашних слуг.
С трудом выдавив улыбку, она освободила руку.
– Эта ночь выдалась очень беспокойной. Возможно, нам лучше поговорить об этом в другой раз.
Он снова схватил се руку и прижал к себе.
– Черт возьми, Джулия! Посмотрите на меня. Хорошенько посмотрите. Я люблю вас.
О, ей так хотелось верить ему!
– Повторите еще раз.
– Я. Люблю. Вас. – Его чудесные глаза светились волшебным светом, который нельзя было спутать ни с чем.
– Вы действительно любите? – пораженно произнесла Джулия.
Виконт удивленно хмыкнул:
– Разве я только что не сказал этого тысячу раз?
– Нет. Только четыре.
Он весело рассмеялся.
– Кажется, я немного забегаю вперед. – Алек ласково провел рукой по ее талии и крепко прижал к себе. – И все же в отношении вашей любви я буду очень эгоистичным. Она целиком принадлежит мне.
Джулия беззаботно наслаждалась теплом его объятия, чувственной сладостью губ, стуком его сердца... как вдруг обволакивающий ее туман вмиг рассеялся при звуке мелодии каминных часов. Джулия замерла.
– О Боже! Встреча с поверенными!
Словно не замечая се волнения, Алек снова притянул жену к себе.
– Забудьте о них, дорогая. Они наверняка уже вынесли свое решение.
– Нет, мы еще можем успеть. – Джулия решительно высвободилась из его объятий. – Мы должны попытаться! Надеюсь, вы не забыли об огромной цене, которую назначили за дурацкий портрет Бентема? Мне бы очень не хотелось думать, что вы не способны оплачивать свои долги.
Алек усмехнулся и поцеловал се в кончик носа.
– Подумайте лучше, как хорошо этот портрет будет смотреться в столовой дома Бриджтонов.
– Кстати, зачем нам такой огромный дом?
– А где, по-вашему, будут жить наши дети? Миссис Уинстон постоянно твердит мне, что наш дом слишком мал.
К вящему удовлетворению Алека, Джулия так и не нашлась, что на это возразить, а вызванный его вопросом румянец не сходил с ее щек в течение всего времени, пока они возвращались в Лондон.
Рука в руке Алек и Джулия поднялись по ступенькам конторы «Пратт, Пратт и сын» и прошли в прихожую. Алек догадывался, что после такой бурной ночи они оба выглядят далеко не самым лучшим образом, и тем не менее он чувствовал себя просто великолепно, ощущая необыкновенный прилив сил.
Услышав за толстой дубовой дверью приглушенные голоса, он поцеловал Джулию в лоб.
– Подождите меня здесь, любовь моя. Думаю, я задержусь ненадолго.
Джулия упрямо вздернула подбородок.
– Позвольте мне пойти с вами.
Улыбнувшись, Алек взял се лицо в ладони. Ему доставляло неизъяснимое наслаждение прикасаться к ней, ощущать шелковистость се сливочно-белой кожи и мягкость блестящих локонов.
– Я знаю, что вы хотите пойти со мной, но это мое сражение, а не ваше.
Джулия молитвенно сложила руки; се глаза с заботой и тревогой смотрели на него.
– Желаю удачи!
Молча кивнув, Алек расправил шейный платок и вошел в комнату.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем дверь открылась и появился виконт: лицо его было бледным и напряженным.
К глазам Джулии подступили слезы. Все было ясно без слов: наследство для них потеряно навсегда. И все же она может попробовать ослабить его боль...
Джулия дотронулась до его рукава.
– Алек, мне так жаль. Если бы я только могла...
Виконт притянул жену к себе, и ее окутал слабый запах сандалового дерева. Джулия закрыла глаза и уткнулась лицом ему в грудь. Ей было так хорошо с ним, она чувствовала себя такой защищенной рядом с его силой, заботой и любовью!
– Джулия, родная моя!
Внезапно за ее спиной раздался чей-то голос, и Джулия обернулась: из дверей зала к ней направлялся лорд Кеннибрук. Взглянув на ее лицо, он остановился и пораженно воскликнул:
– Господи! Что с вами стряслось?
Несколько секунд Джулия удивленно смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова.
– Но почему вы здесь, сэр?
– Какая разница? Что с вами произошло? Этот порез на щеке, порванное платье... – Кеннибрук бросил на Алека жесткий взгляд из-под густых бровей. – Черт побери, Хантерстон, вам бы следовало лучше заботиться о своей жене! – Он обернулся. – Бартон! Посмотрите, кто к нам пришел! Выглядит хуже некуда, но с ней, по-видимому, все хорошо.
Лорд Бартон вперевалку подошел к ним.
– Ну что же, это уже неплохо. Очень не хотелось затаскивать Хантерстона в это волчье логово, но ему нужен был хороший урок.
Все это время Джулия пыталась осмыслить происходящее.
– Почему вы здесь? – повторила она, и тут внезапно ее осенило: – Неужели вы пришли, чтобы заступиться за нас перед душеприказчиками?
– Перед душеприказчиками? – Кеннибрук важно выпятил щеки. – Лорд Бартон и ваш слуга состоим в комитете душеприказчиков, моя дорогая.
Джулия недоуменно повернулась к виконту:
– Вы же говорили, что они – сборище...
– Умных, добропорядочных джентльменов,– закончил за нее фразу Алек.
Кеннибрук фыркнул.
– Держу пари, что вы употребляли для нашей характеристики гораздо более крепкие выражения, молодой человек. Но я вас не виню, тем более что вряд ли услышу, какие именно.
Джулия, словно все еще не веря, покачала головой:
– Но как вы стали душеприказчиками?
Кеннибрук махнул рукой.
– Дело в том, что мы с Бартоном знали деда вашего мужа еще по Кембриджу.
Лорд Бартон засмеялся.
– Мы были неразлучной троицей шалопаев и в каких только проделках не участвовали! – Он шутливо приподнял брови. – Некоторые из них вам, наверное, даже и в голову бы не пришли!
– Да, было время... – с грустным вздохом согласился Кеннибрук. – Но потом Джон женился, и мы стали видеться все реже и реже.
– Пока он не занялся делами Общества, – добавил Бартон.
Лорд Кеннибрук вытащил из кармана пальто сигару.
– Вы никогда не встречались с ним, моя дорогая, но именно Джон был тем анонимным покровителем, чьей поддержки мы лишились как раз тогда, когда вы к нам присоединились. Он был очень щедр и великодушен, несмотря на крутой нрав.
Лицо Бартона погрустнело.
– Наше благотворительное общество являлось одним из самых его любимых.
Виконт с неподдельным изумлением слушал рассказ пожилых джентльменов, и Джулия заметила, что в углах его губ обозначились резкие морщинки.
– Вам следует гордиться вашим дедом, – мягко сказала она.
Алек горько улыбнулся.
– Так жаль, что он никогда мне об этом не говорил!
– А почему он должен был вам говорить? – Кеннибрук хмыкнул. – Вам просто повезло, что он выбрал в свои душеприказчики меня и Бартона. – Быстро оглядевшись вокруг, он громко прошептал: – Остальные – зануды, каких еще свет не видывал.
– О да, – согласился Бартон. – Мы потратили уйму времени, чтобы убедить их сохранить наследство за виконтом.
Джулия потерла лоб.
– Вы имеете в виду, что наследство все еще принадлежит Алеку?
– Нет. Оно наше, Джулия. Ваше и мое.
– Клянусь Господом, – рассмеялся Кеннибрук, – вы чем-то очень напоминаете своего деда. Не забудьте, у меня были на ваш счет кое-какие сомнения, особенно когда вы покраснели, словно роза, после того как я посоветовал вам начать заниматься делами своей семьи и положить конец всей этой скандальной чепухе.
Бартон согласно кивнул.
– И учтите, нам обоим не терпится, чтобы нас стали называть крестными. Нам это слово нравится гораздо больше, чем дурацкое «душеприказчик».
– Да к тому же для этого не нужно постоянно устраивать заседания. – Кеннибрук устремил на Джулию внимательный взгляд из-под лохматых бровей. – Итак, что же дальше, леди Хантерстон?
Джулия положила голову на плечо мужа и счастливо вздохнула: в этот миг ей казалось, что весь мир лежит у ее ног.
– Я подумала, что мы могли бы расширить наше Общество и принимать в него мужчин наравне с женщинами, а возможно, и детей.
Виконт тоже решил не оставаться в стороне:
– Сэр, я готов впредь вести ваши книги счетов.
– Вот и хорошо. – Кеннибрук был явно доволен. – Этого вполне достаточно.
Лорд Бартон неожиданно нахмурился.
– А вот что касается детей...
– Да, сэр, – перебил его Алек, обняв Джулию. – Мы начнем работать над этим немедленно. Если вы не возражаете, мы вас сейчас покинем.
– Алек! – изумленно воскликнула Джулия, и щеки ее густо покраснели.
Кеннибрук издал короткий смешок.
– Забирайте ее домой, мой мальчик. Пусть она перенесет эти проклятые заседания на более удобное для всех время. Я слишком стар, чтобы столь прозаически встречать рассветы. – Он помахал им вслед рукой.
Виконт помог Джулии сесть в экипаж, и лошади тронулись. Как только они приехали домой, он распорядился, чтобы миссис Уинстон приготовила ванну, а Чилтон перенес одежду жены в его спальню. Теперь его жена всегда будет там, где и должна быть, – в его объятиях, ночь за ночью.
Пребывая в радужном настроении, он поднял глаза на Джулию, и вдруг его охватила неясная тревога.
– Что случилось, любимая?
Джулия стояла, нахмурившись, сжимая пальцами полы пальто.
– Я почему-то думала, что вы ненавидите детей.
– С чего вы это взяли? – удивленно спросил он.
– Кажется, миссис Уинстон сказала, что вы не любите детей с тех самых пор, как вам исполнилось семнадцать лет, и служанка...
– Довольно! – перебил он ее, стараясь держаться по возможности внушительно. – Однажды у меня состоится с этой женщиной долгая беседа.
– Примите мой совет. – Джулия похлопала его по руке и прислонилась головой к его плечу. – Сначала убедитесь, что под вами удобное кресло.
Засмеявшись, Алек обнял ее и поцеловал.