Хокинс Карен. Подари мне поцелуй

Карен Хокинс
Подари мне поцелуй

   Эта книга посвящается несравненной Джорджетте Хейер, которая является для меня непревзойденным идеалом.

   Особая благодарность – Лоре Равн, которая прочитала мою работу и смело высказала свое честное мнение, Рейчел Уодзуэрт, моему критику, а также справочной службе «Позвони историку», которая предоставила мне поистине бесценную информацию. И наконец, самым дорогим для меня людям – моему мужу и детям – благодарность за то, что всегда верили в меня.

Глава 1

   Хэмпстед-Хит, Англия
   Май, 1812 год
   Для такого отчаянного предприятия, как похищение невесты, была выбрана явно не самая удачная ночь. Дождь лил не переставая несколько часов, пока наконец не прекратился. Впереди в мерцающем свете луны сияла узкая одноколейная дорога, по краям которой стлался призрачный туман.
   Алек Маклейн, пятый виконт Хантерстон, направил карету во двор небольшой придорожной гостиницы под названием «Черная наковальня». Дверь гостиницы была забрызгана грязью. Тут и там поблескивали темные лужи, в воздухе висели клочья тумана.
   Из-под карниза, с которого еще падали отдельные капли, вышел Джонстон, старый грум Алека.
   – Наконец-то, милорд! Чуть было не опоздали.
   – Ее милость явно не отличается пунктуальностью, – пожав плечами, сказал Алек.
   – Уж если женщина не торопится идти к алтарю, то, видит Бог, не очень-то вы ей и нужны, – угрюмо проворчал старый слуга.
   Алек оставил его слова без внимания и спрыгнул с подножки кареты. Джонстон был из рода семейных слуг, чьи предки из поколения в поколение служили у Хантерстонов. Угрюмое расположение духа являлось его неизменной чертой, что присуще многим жителям Уэльса. Обычно Алек не соглашался с его мрачными прогнозами, но сейчас он опасался, что слуга может оказаться прав.
   Дверца экипажа скрипнула: кто-то пытался открыть ее изнутри.
   – Опять дверца заедает, – буркнул Джонстон.
   – Жаль, но мы не можем задерживаться. – Алек взглянул на часы. Начало одиннадцатого. Несмотря на то что дорога была просто отвратительной, они доехали неожиданно очень быстро.
   Шум в экипаже, усилившись, перешел в раздражающий стук, и Джонстон с интересом взглянул на карету.
   – Ее милость чем-то обеспокоена. Как по-вашему, может, она передумала насчет свадьбы?
   – Зная о той огромной сумме, которую я должен унаследовать? Вряд ли.
   Будучи чрезмерно избалованной и невероятно тщеславной, Тереза давно уже определила главную цель своей жизни. Она хотела денег, власти и высокого положения в обществе.
   При воспоминании о Терезе Алека передернуло. Всю жизнь он старался избегать так называемого изысканного общества. Ему претили лицемерие, царившее в нем, пустота и бессодержательность разговоров, ведущихся среди его представителей. Чтобы пойти на эту сделку, ему пришлось совершить определенное усилие.
   Экипаж начал раскачиваться, а стук перешел в сильные удары. Изнутри доносились приглушенные крики и мольбы об освобождении.
   Алек глубоко вздохнул и положил часы во внутренний карман.
   – В нашем распоряжении не больше десяти минут. Перемени лошадей, Джонстон, – им всю дорогу пришлось скакать по этой проклятой грязи.
   Старый грум покачал головой:
   – Зря вы так долго откладывали свадьбу. Теперь остается только надеяться на везение, если вы хотите знать мое мнение.
   – Не я захотел жениться: это воля моего деда, – отрывисто произнес Алек, снимая перчатки.
   – Вы весь в своего деда, такой же упрямый. Всегда-то вы с ним спорили и не соглашались. – Слуга снова посмотрел на неистово раскачивающийся экипаж. – Хотя, может статься, вы наконец встретили свою половину.
   – Я терпеть не могу Терезу Франт, – резко заявил Алек. Джонстон недоверчиво фыркнул.
   – Закажу напиток покрепче, пока меняют лошадей. Вам это не помешает.
   Алек одобрительно кивнул, и старый слуга, шаркая больными ногами, скрылся за дверью гостиницы. Вслед за ним волочились клочья ночного тумана.
   Приготовившись к тому, что на него сейчас польется поток упреков и жалоб, Алек направился к карете. Лучше всего покончить с этим незамедлительно. К счастью, он хорошо знал, как обходиться со своей нареченной.
   Тереза Франт в реальной жизни сильно отличалась от той невинной скромницы, роль которой она так старательно играла на официальных светских приемах. Узнав о дополнительном условии завещания, она уже не раз пыталась затащить Алека в свой альков.
   Ее мать, дама, не отличавшаяся особой строгостью нравов, прилагала весьма мало усилий, чтобы обуздать пылкий, несдержанный характер дочери; она полностью переложила эти заботы на плечи некоей кузины, худощавой, ничем не приметной особы, которая так ревностно подошла к исполнению своих обязанностей, что получила в свете прозвище мисс Дракон. Пристально наблюдая за происходящим из-за стекол очков, мисс Дракон делала все, что от нее зависело, чтобы Тереза хоть как-то сдерживала себя в своих порочных устремлениях.
   Жаль, устало подумал Алек. Если бы Тереза стала участницей какого-нибудь скандала, он смог бы убедить бесстрастных поверенных своего деда пересмотреть условия завещания. Но теперь было уже слишком поздно: ему придется жениться на этой скучной, надоедливой девице.
   Рывком открыв дверь экипажа, Алек взял Терезу за запястье, а затем поднял на руки. Шляпка соскользнула вперед, скрыв ее глаза. В темноте невозможно было понять выражение ее лица, но он хорошо представлял себе глаза цвета синего фарфора, сверкающие от ярости, и рот, напоминающий бутон розы, который искривился от злобы.
   Чтобы остановить ее тираду, прежде чем она начнется, Алек отодвинул шляпку и поцелуем заставил Терезу замолчать. К его удивлению, он ощутил дрожь чувственного волнения, только Тереза, по-видимому, чувствовала нечто противоположное: она стояла ровно и неподвижно, как солдат перед расстрелом, тогда как обычно стонала от удовольствия в его объятиях и страстно прижималась к нему. «Возможно, она нервничает из-за предстоящего бракосочетания».
   – Поцелуй меня, – прошептал Алек, касаясь губами ее шелковистой щеки и ощущая незнакомый аромат духов. Легкий и чарующий запах разливался в воздухе, напоенном свежестью. Алек ощутил возбуждающее волнение. В конце концов, возможно, в этом есть и кое-что приятное.
   Внезапно Тереза сильно ударила его ногой.
   – Черт! – Алек, мгновенно отпрянув, наклонился, чтобы растереть ушибленную голень, и замер от удивления.
   Одним из своих главных достоинств Тереза всегда считала маленькие изящные ступни; но ботинки, которые предстали перед глазами Алека, были вовсе не маленького размера: большие и туго зашнурованные, они напомнили ему ботинки его старой гувернантки.
   В его голове, как пушечный выстрел, мелькнула догадка.
   Это не Тереза.
   Он увез не ту женщину!
   Мгновенно забыв о боли в голени, Алек резко выпрямился.
   – Кто вы, черт возьми?
   – Я могла бы задать вам тот же вопрос, – бесстрастно заявила незнакомка.
   Алек взял самозванку за руку и почти волоком потащил ее к гостинице, двор которой освещался фонарем. Она раздраженно скривила губы, но ничего не сказала, а просто хмуро посмотрела на него.
   Если на свете и существовала полная противоположность Терезы Франт, то эта женщина стояла сейчас перед ним. В отличие от тщательно уложенных золотистых локонов Терезы волосы самозванки были светло-каштановыми; жалкие остатки некогда аккуратной строгой прически беспорядочными прядями висели по обеим сторонам ее узкого лица, а худощавая фигура составляла разительный контрасте соблазнительными формами Терезы, которые она постоянно выставляла напоказ.
   Незнакомка показалась Алеку худой и плоской. Действительно привлекательными в ее лице были только полные губы, словно звавшие к поцелую, и зеленые глаза, густо опушенные ресницами.
   Женщина близоруко прищурилась.
   – Мне пришлось снять очки. – Ее акцент неприятно резал слух. – Проклятую карету постоянно трясло на ухабах.
   – Черт возьми! Да вы американская колонистка!
   – Я не колонистка! Я – американка.
   В ее неприветливом взгляде было что-то удивительно знакомое, и Алек нахмурился. Если бы он смог представить ее в очках, с туго стянутыми в пучок волосами мышиного оттенка, то подумал бы, что...
   Виконт застонал:
   – Проклятие! Вы – мисс Дракон!
   На ее худых щеках вспыхнул неестественный румянец.
   – Это она все подстроила? – взбешенно спросил Алек.
   – Кто подстроил? Что подстроил? – Женщина наклонилась к нему и прищурилась. – Вы ненормальный?
   – Я?
   – Сумасшедший или пьяный до безобразия. – Она окинула его критическим взглядом. – Или пьяный, или сумасшедший – одно из двух.
   – Я не пьян и еще не сошел с ума, – возразил Алек с негодованием, в упор глядя на мисс Дракон.
   – Нет, вы пьяны! – продолжала настаивать она. – Сначала вы похищаете женщину, а потом кричите на нее на заброшенном постоялом дворе.
   К своему ужасу, Джулия Франт внезапно поняла, почему виконт Хантерстон получил в свете прозвище Дьявол. В ответ на ее замечание его красивое лицо мгновенно исказилось гримасой, а серые глаза засверкали, как сталь.
   – Это не похищение, а выполнение взаимной договоренности, которая сорвалась по вашей вине, – сказал виконт ледяным тоном. – Предполагалось, что в карете окажется Тереза.
   Джулия ощутила горькое разочарование. Ну конечно, он принял ее за Терезу. Никто бы и не подумал похищать, а потом так страстно целовать какую-то Джулию Франт. – Я приняла вас за кучера, – сказала она примирительно.
   – За кучера? Взгляните на эту карету! Разве она похожа на наемную коляску?
   Джулия, близоруко прищурившись, посмотрела на расплывающиеся перед ее глазами контуры экипажа.
   – Ну, мне так показалось из-за дождя, – наконец сказала она.
   У Алека от злости перехватило дыхание.
   – А где же Тереза?
   – На музыкальном вечере у Хадморов. Она отправилась туда с леди Саттерли.
   – Проклятая маленькая негодяйка!
   – Может быть, она просто забыла, – неуверенно предположила Джулия.
   – Ну конечно! Как только я найду ее... – Виконт умолк и сжал кулаки.
   Внезапно Джулия прониклась к нему сочувствием. Несомненно, его гордость была сильно уязвлена, тогда как ее кузине такие страдания доставляли большое наслаждение. Скорее всего она сейчас насмехалась над своим поклонником.
   Джулия внимательно посмотрела на виконта и с трудом сдержала невольный вздох. Тереза – полная идиотка! Виконт не просто красив – один раз увиден, забыть его было невозможно. Черты его лица показались ей чрезвычайно выразительными, они несли печать аристократизма, а высокомерный изгиб бровей придавал ему мрачное, почти демоническое выражение.
   Известный в свете своим безрассудным и безнравственным поведением, повеса и прожигатель жизни, виконт имел обширные знакомства с весьма сомнительными личностями и был завсегдатаем игорных домов. Он часто напивался до бесчувствия и постоянно ввязывался в рискованные авантюры. Общественное мнение по поводу его поведения было ему глубоко безразлично. Однако Джулии он показался человеком вполне здравомыслящим.
   Чтобы как-то разрядить ситуацию, Джулия после некоторой внутренней борьбы произнесла:
   – Прекрасная ночь, не правда ли?
   Алек нахмурился.
   – Прекрасная? Последние три часа дождь лил как из ведра, все дороги размыло, а я только что упустил самое большое наследство, которое когда-либо существовало на английской земле. Не считая этого, ночь действительно прекрасная.
   Джулия гордо расправила плечи.
   – Не хотелось вам напоминать, но для меня этот вечер тоже не из легких. Сначала меня похитили, потом я всю дорогу тряслась в карете, со мной неподобающим образом обращались... а под конец еще и нагрубили! Вполне достаточно, чтобы вызвать сердечный приступ!
   Несколько секунд виконт молчал, явно опешив, затем на его губах появилась улыбка.
   – Прошу меня извинить, я вел себя непозволительно. – Он быстрым взглядом окинул двор. – Не кажется ли вам, что нашу беседу лучше продолжить в гостинице?
   – Вообще-то э-э...
   – Я распорядился заменить лошадей, – мягко произнес Алек и, взяв Джулию под руку, повел ее к двери гостиницы.
   – Но я...
   – Лорд Хантерстон, какая честь! – воскликнул хозяин гостиницы, сразу устремившись к ним навстречу. – Слуга только что сообщил о вашем прибытии.
   Виконт провел Джулию в гостиную. Хозяин шел за ними следом, и от него нещадно несло чесноком. Его растерянное и одновременно радостное лицо выражало непоказное радушие.
   – Позвольте представиться: Том Брамбл, к вашим услугам. У нас есть горячий ромовый пунш, и, разумеется, вы и ее милость сможете погреться у огня, а также поужинать. Сегодня у нас седло барашка, пирожки с гусиной печенкой, заливное из языка теленка...
   – Пирожки с гусиной печенкой – любимая еда ее милости, – прервал Тома виконт. – Всю дорогу она только о них и говорила.
   – Я ничего не... – Джулия тут же осеклась под мрачным взглядом Алека. – Вообще-то... – продолжила она неуверенно, развязывая ленты шляпки, – вообще-то я согласна. Обожаю пироги с гусиной печенкой.
   – Ну кто бы мог подумать! Вот чудеса! – Хозяин гостиницы поглядел на Джулию с явным любопытством. – Редко когда господам нравятся простые пироги!
   Алек приоткрыл дверь в комнату и призывно махнул Тому рукой.
   – Чудесно, что вы открыли для себя столько нового. Будьте любезны сообщить, когда ужин будет готов. – Прежде чем хозяин снова открыл рот, виконт захлопнул за собой дверь.
   – Зачем вы это сказали? – требовательно спросила Джулия, кладя шляпку на небольшой столик, стоявший поблизости. – Я ненавижу пироги с гусиной печенкой. – Она оглядела комнату, выбранную красавцем виконтом для романтического свидания с ее прекрасной кузиной: скудно обставленная разномастной мебелью, гостиная имела вид пивной, меблированной на скорую руку.
   Виконт шагнул к столу и налил себе горячего пунша из большой чаши, от которой шел пар.
   – Если бы я не сказал глупцу хозяину, что вы любите эти дурацкие пироги, он бы надоедал нам весь вечер, предлагая все, что у них есть в меню в этой Богом забытой дыре.
   – По-видимому, вы правы. – Джулия вздохнула. При этом у нее невольно побежали слюнки при мысли о вкусном седле барашка, возможно, украшенном веточкой мяты: перед тем как оказаться в карете виконта, она весь вечер ходила по своим делам и не успела поесть, так как ей еще предстояла важная встреча. При мысли о том, что она опоздала на эту встречу, Джулия чуть не застонала. Теперь заседание Общества пройдет без ее участия...
   – Мне нужно срочно вернуться в Лондон, – еле сдерживая нетерпение, сказала она.
   – Думаете, там по вас уже соскучились?
   Соскучились? Вряд ли. Но Обществу помощи нуждающимся жен щи нам будет ее ужасно не хватать. Совсем недавно се избрали председателем фондового комитета, а перед этим ей пришлось приложить немало усилий, чтобы занять этот пост. Однако виконту, разумеется, не было до этого никакого дела.
   Спрашивая, он подразумевал, конечно, ее тетку и кузину. Его интересовали только они, а не ее репутация. О ней же никто не спохватится, пока не понадобятся новые кружева или не оторвется оборка у платья.
   Но Джулия не собиралась признаваться в этом.
   – Конечно, они будут меня искать, – солгала она. На его лице снова мелькнула улыбка.
   – Прошу меня простить, мисс... э-э... Франт.
   Джулия достала из сумочки очки и решительным жестом нацепила их на нос. Ее не удивило, что виконт не помнил, как ее зовут, – во всем мире это помнили всего несколько человек.
   – Можете называть меня Джулия.
   Алек взглянул на нее с изумлением, но тут же скрыл его за развязной улыбкой, из-за которой Джулия ощутила внезапную волну слабости, охватившую ее до самых колен.
   – Ах да, я забыл, что вы американка. Разрешите представиться: меня зовут...
   – Виконт Хантерстон, – прервала она. – Я встречала вас раньше на балу у Сефтонов, а также на вечере у Монткаслов и на завтраке у Маркемов, на музыкальном вечере у Джоллетов и на... – Джулия увидела, как его глаза раскрываются все шире, и почувствовала, что кровь начинает стучать у нее в висках.
   Алек негромко рассмеялся. При звуках его голоса ей показалось, что за всю жизнь она не слышала ничего приятнее.
   – Мне нет прощения. – Он сокрушенно покачал головой.
   – Прощения заслуживают все!
   – Все? – Он был заинтригован. Джулия явственно ощутила прикосновение его взгляда, словно он дотронулся до нее. Она вспыхнула при одной только мысли о том, что он прикасается к ее рукам, плечам, а потом ниже...
   – Не хотите ли немного выпить, мисс Франт? Позвольте помочь вам снять накидку.
   Вместо ответа Джулия еще плотнее запахнула накидку и покачала головой:
   – Нет-нет. Здесь довольно холодно...
   Виконт с недоумением взглянул на нее из-под полуопущенных век.
   – Возможно, вам действительно холодно, – пробормотал он, – но, по-моему, здесь скорее жарко.
   По ее спине пробежала легкая дрожь. Конечно, он с ней не флиртует. С ней никто никогда не флиртовал.
   – Вы ведь и сами в пальто, – напомнила Джулия.– А оно гораздо теплее моей одежды.
   Виконт на секунду сосредоточился.
   – Ах вот в чем дело!
   Поставив кружку на камин, он снял свое просторное пальто и бросил его на стул.
   Джулия невольно вздохнула. Может, Хантерстон и повеса, но одет он был с элегантной небрежностью, что никак не соответствовало слухам о его скандальном поведении: на изящно завязанном шейном платке ярко сверкала булавка с рубином, переливаясь алыми бликами; роскошное синее пальто выгодно подчеркивало ширину плеч, а при виде его превосходно сидевших, тесно облегающих светлых панталон Джулия отчаянно покраснела.
   Виконт выглядел безупречно. А раз красив, значит, опасен. У нее перехватило дыхание.
   – Мне нужно срочно уехать, – напомнила она.
   Виконт снова наполнил свою кружку.
   – Располагайтесь поудобнее, мисс Франт. Как только мы уладим все дела, то сразу же и уедем.
   Джулия подумала, что сможет нанять у хозяина гостиницы экипаж, но вдруг заколебалась. За внешней показной развязностью виконта угадывалось отчаяние; наверняка он нуждался в ее помощи. «Кроме того, – твердо сказала она себе, – нет смысла устраивать сцены». Ей было уже двадцать семь лет, а значит, можно особенно не беспокоиться по поводу нахождения более получаса в гостиной наедине с известным повесой.
   Едва Джулия присела на край стула, стоявшего ближе других к камину, в котором весело пылал огонь, раздался мелодичный звон каминных часов, пробивших четверть, и виконт изумленно взглянул на них.
   – Проклятие! – Нахмурившись, он одним глотком допил пунш, остававшийся в его кружке.
   Джулия неодобрительно вздернула брови.
   – Что бы вас ни беспокоило, эта адская смесь вам не поможет.
   – Теперь уже ничто не поможет. – Он горько усмехнулся. – И все благодаря вашему с кузиной розыгрышу. – Алек налил еще одну кружку пунша и предложил Джулии. Она ощутила нежный приятный аромат мускатного ореха и корицы, но отрицательно покачала головой.
   – Неужели вы такая строгая блюстительница нравственности, мисс Франт? – искренне удивился виконт.
   – Вовсе нет. Просто я совершенно не выношу спиртные напитки. Это у нас в роду, знаете ли...
   – И это отличный повод для того, чтобы выпить! – Не дав ей времени для возражения, Алек вложил кружку ей в руку, и Джулия ощутила приятное тепло нагретого металла. Она сидела, держа кружку в руке, и с удовольствием вдыхала приятный аромат, пока пунш не остыл. В конце концов в этом не было ничего дурного.
   Виконт опустился в кресло напротив нее и, вытянув ноги поближе к тлеющим уголькам в камине, погрузился в столь мрачную задумчивость, что в душе Джулии невольно шевельнулась жалость.
   – Я ничем не смогу помочь вам, пока не узнаю, что произошло, – решительно заявила она.
   Виконт рассеянно заглянул в свою кружку, как будто надеялся найти в ней ответ.
   – Рассказывать-то особенно и нечего.
   При виде отразившегося у него на лице отчаяния у Джулии даже закололо в груди.
   – Возможно, я могу чем-нибудь помочь вам. Один ум хорошо, а два лучше.
   Он задумчиво посмотрел на нее, потом пожал плечами.
   – Почему бы и нет? Мне теперь некуда спешить. – Откинув голову на высокую спинку стула, Алек вздохнул. – Все началось с того, что мой дед исполнился решимости доказать мне пагубность моего образа жизни.
   «Безусловно, это не лишено здравого смысла», – с одобрением подумала Джулия.
   Как бы прочитав ее мысли, виконт нахмурился.
   – Возможно, вы не знаете, но некоторые называют меня повесой.
   – И еще друга ми нелестными прозвищами, – не удержалась Джулия, но, заметив его изумленный взгляд, поспешила добавить: – Конечно, все это неправда...
   Виконт внезапно улыбнулся.
   – К несчастью, по большей части это так и есть. – Его улыбка быстро погасла. – Мы все, дети и внуки, доставляли деду одни разочарования.
   – Вы слишком суровы к себе.
   – Суров? Мой дед выставил моего дядю за дверь без гроша за то, что он женился на женщине, у которой... – Алек устремил взгляд куда-то вдаль поверх нее. – Можно сказать, что у нее был непомерный аппетит.
   – Неужели? – Джулия попыталась угадать, что он имел в виду, но, уловив мрачный блеск в глазах виконта, поспешно спросила: – А ваша мать?
   – О, она до беспамятства влюбилась в бедного шотландца, у которого не было ни земель, ни денег; ничего, кроме желания получить ее титул. С ним она и сбежала.
   – – Должно быть, она очень сильно его любила!
   – Ей было всего семнадцать, и она совсем не задумывалась о будущем. Когда она сбежала, дед был в отчаянии, искал ее повсюду и наконец нашел. Нищета, в которой она жила, просто не поддавалась описанию. – Виконт рассеянно посмотрел на весело пылающий в камине огонь. – Вскоре после этого мои родители умерли.
   – Значит, вас воспитал ваш дед?
   – Именно так. Полгода назад он умер и оставил мне все свое состояние. Мой кузен Ник унаследовал титул и поместье, но на некоторых условиях. – Алек нахмурил брови. – Дед слишком хорошо знал Ника, чтобы не предпринять ряд мер.
   – А какое отношение к этому имеет Тереза?
   – Чтобы унаследовать состояние, я должен жениться до моего следующего дня рождения и прожить год, вращаясь в светском обществе, без единого скандала. – Алек иронично улыбнулся.
   – Видимо, ваш дед был достаточно наслышан о ваших похождениях. – Джулия с наслаждением вдохнула пряный аромат пунша.
   – Похождениях? – удивленно переспросил он.
   – Или об азартных играх.
   Алек криво усмехнулся.
   – По-видимому, вы тоже в курсе всех сплетен, мисс Франт.
   – Когда постоянно находишься в обществе таких же компаньонок, как я, то поневоле станешь осведомленной. Так сколько же времени у вас осталось?
   Виконт взглянул на часы.
   – Менее двух часов.
   Она недоуменно взглянула на него.
   – Два часа? А когда же вы узнали об условиях завещания вашего деда?
   – Как только он умер.
   – Но с тех пор прошло целых полгода!
   – Нуда. Просто я надеялся, что произойдет чудо и этот ночной кошмар рассеется. – Виконт провел рукой по своим черным волнистым волосам, убирая их со лба. Одна непокорная прядь вновь упала на лоб. – Увы, ничего так и не произошло.
   Джулия крепче обхватила пальцами кружку, борясь с неожиданным желанием самой убрать эту прядь у него со лба.
   – Могу я у вас спросить, почему вы выбрали именно Терезу?
   – Дело в том, что завещание составлено довольно своеобразно: я могу унаследовать состояние только в том случае, если женюсь на дочери последнего графа Ковингтона. – Он слегка улыбнулся. – Дед не сомневался, что такой брак будет способствовать устранению всех моих дурных наклонностей.
   – О, кажется, он имел слабое представление о моей кузине, – заметила Джулия.
   Глаза виконта удивленно сверкнули, и он расхохотался.
   – Действительно, это так; но земли графа Ковингтона граничат с нашими. Для моего деда этого оказалось более чем достаточно.
   Джулия попыталась побороть в себе чувство облегчения, которое она ощутила, узнав, что красавец виконт вовсе не влюблен в Терезу.
   – И кто же может унаследовать деньги вместо вас?
   – Мой кузен, Ник Монтроуз.
   – Новый граф Бриджтон? Он совсем недавно о чем-то секретничал с Терезой. – Джулия машинально выпила глоток пунша и, осознав это, нахмурилась. – Меня не удивит, если они действуют заодно. Простите, что говорю вам это, но Тереза всегда хотела стать графиней, а ваш титул, хоть и хорош сам по себе, все же не может сравниться с графским.
   Алек с такой силой сжал пальцы руки, лежавшей на подлокотнике стула, что Джулия вздрогнула.
   – Будь они прокляты! – вскричал он и залпом выпил все, что оставалось в его кружке. – Гореть им в аду за все, что они натворили!
   Джулию передернуло. Если он напьется, то для того чтобы привести его в чувство, простого пинка по голени будет уже явно недостаточно. Если она ничего не предпримет, то виконт скоро опорожнит всю чашу.
   Она взяла кружку и сделала еще один большой глоток. Теплые ароматные струйки пара подействовали на нее умиротворяюще, а запахи корицы и гвоздики возбуждали аппетит.
   Ей придется выпить содержимое этой кружки, раз нет другого выхода, – тогда виконту достанется на целую кружку меньше. Ром вмиг согрел ее с головы до пят и, словно вихрь, перемешал все мысли в голове.