Холлидей Сильвия. Как утреннее солнце

   Что же такое происходит в отношениях между мужчиной и женщиной… отчего женщины становятся такими покорными и смирными?
   И все же… и все же… она никак не могла представить себе, что Перкинс способен главенствовать над кем бы то ни было, подавлять, кого бы то ни было.
   – Ты просто дурочка, – вслух сказала Келли. – Сама не знаешь, чего хочешь.
   Зато она хорошо знала, чего не хочет – сильного мужа, который будет ее подавлять и в конце концов превратит в бледную тень. Но и такое никудышное жеманное существо, как мистер Перкинс, ей тоже не нужно.
   Подруги из ее кружка в Бостоне хорошо понимали эту дилемму. Они все поклялись, что никогда не покорятся представителям противоположного пола. Сам институт брака, утверждали они, является насмешкой над стремлением женщины к эмансипации.
   Келли снова тяжело вздохнула, не зная, как ей быть. Будущее путало, как смертный приговор. А она, беспомощная жертва, покорно ожидает, когда ей на шею накинут веревку, и знает, что этого не избежать.
   Келли направила лошадь вниз по Франт-стрит и увидела Перкинса, который в этот момент запирал магазин. Интересно, если он уходит с работы в обычное время, почему же сказал что придет домой поздно?
   Джейс обернулся. На лице его появилась широкая улыбка.
   – Мисс Келли! Что вас привело в город так поздно? Келли не могла не заметить, как он красив в новом костюме. Широкополая шляпа, залихватски сдвинутая набок, придавала ему даже коварный вид. Однако тут же отругала себя за то, что обращает внимание на такие вещи. Почувствовав раздражение оттого, что присутствие этого мужчины так ее смущает, Келли заговорила резким тоном – Уидди не пришел домой к ужину.
   Джейс обнял ее за талию и помог сойти с повозки, причем делал это так медленно…
   – Можете отпустить меня. И подайте, пожалуйста, мою трость. Мне в отличие от вас совсем не хочется демонстрировать близкие отношения и устраивать спектакль для прохожих.
   – Конечно-конечно, мэм… Неужели вы могли подумать, что я…
   Она прервала его нетерпеливым жестом.
   – Как вы думаете, где может быть Уидди?
   Джейс в смущении подергал себя за воротник.
   – Ну… мисс Келли… если судить по его поведению в последние дни, боюсь, что он в одном из салунов. Почему бы вам не подождать в магазине, а я пойду, поищу его?
   – Я пойду с вами. Джейс нахмурился.
   – Не думаю, что это благоразумно. Подобные заведения не место для благородной дамы.
   При одной мысли о том, что это ничтожество будет ее учить и объяснять, что представляют собой салуны, Келли улыбнулась.
   – Вы что, считаете меня совсем беспомощной? Или до такой степени наивной? Я иду с вами!
   Он вздохнул и покорился.
   – Ну, как хотите. Тогда, пожалуй, стоит начать с «Золотой радуги». Я несколько раз видел, как Уидди туда входил.
   – И ни разу его не остановили?!
   – Мисс Келли, это не входит в мои обязанности. И потом, я считаю, что молодому человеку время от времени полезно почувствовать себя мужчиной.
   Она презрительно усмехнулась.
   – И вам тоже?
   Джейс молчал. В его голубых глазах она ничего не могла прочесть. Потом он запищал в своей обычной манере:
   – Да что там. Ну конечно, я тоже побаловался в юности. Например, мазал воском соседские окна в канун Дня всех святых, конфеты таскал в магазине, когда продавец не видел.
   – Бог ты мой, какие опасные проделки!
   – Вы что, насмехаетесь надо мной, мисс Келли? Но это не поможет нам найти Уидци. Пойдемте вместе, если хотите.
   «Золотая радуга» оказалась даже более шумным злачным местом, чем Келли могла себе представить. В сизых облаках густого табачного дыма длинноволосые нечесаные горняки и фермеры осыпали друг друга площадной руганью. Они толпились у игорных столов, вокруг пианиста, наигрывавшего нескончаемый мотив из хрипящих звуков, у стойки бара с бесконечным множеством бутылок и стаканов.
   А женщины… бесстыжие, в открытых платьях с блестками и перьями… Келли содрогнулась. Как могли Божьи создания опуститься до такой степени!
   Перкинс взял ее под локоток.
   – Может, бармен расскажет нам, где ваш брат. – И повлек ее через зал к стойке бара.
   Келли ощущала на своей руке его крепкую теплую руку. Музыка смолкла. Казалось, все глаза устремились на нее. Трость громко цокала о глиняный пол. Келли показалось, что она сейчас потеряет сознание от смущения. Ну почему она повела себя столь глупо? Зачем проявила такое упрямство? Келли споткнулась и упала бы, если бы не сильные руки управляющего.
   Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они дошли до стойки бармена. Перкинс только взглянул на мужчин. Те ухмыльнулись и отошли.
   Бармен уже спешил к ним.
   – Привет, Джейс. Ну что, снова хочешь попытать счастья. Вчера ты их здорово разделал.
   – Придержи язык в присутствии дамы! Это мисс Саутгейт, дочь Большого Джима. Она разыскивает своего брата Уидди.
   Келли поразилась его тону. Она не ожидала, что Джейс способен защищать ее. Как настоящий мужчина.
   – Ах, черт, мэм… – Загорелое лицо Клема побагровело. – То есть… Ах, черт, мэм… Сегодня вечером я его не видел.
   – Благодарю вас, – едва слышно прошептала девушка, почти физически ощущая, что все глаза и уши обращены к ней.
   Перкинс предложил ей руку.
   – В таком случае пойдемте, мисс Саутгейт.
   Обратный путь казался ей еще более унизительным. Со всех сторон слышался шепот, издевательское хихиканье женщин. Стоило им выйти за дверь, как салун взорвался громогласным хохотом. Вся, дрожа, Келли прислонилась к столбу. Хорошо, что уже начало темнеть. Возможно, Джейс не увидит, как пылает от смущения ее лицо.
   – Можем зайти еще в один салун, на другой стороне улицы.
   Келли колебалась, не уверенная в том, что выдержит еще одно такое испытание.
   – Хотите подождать на улице, мисс Келли? – спросил Джейс с сочувствием. Как будто она несчастное, жалкое существо! Калека, увечная мисс Саутгейт.
   Ее ответ был: – Нет.
   – В таком случае выше голову! Держитесь с гордостью, как и подобает такой женщине, как вы. Вы лучше всех остальных здесь.
   Келли в изумлении смотрела на управляющего. Кто бы мог подумать, что Перкинс умеет говорить таким властным тоном! Но может быть, это лишь потому, что видит в ней сейчас представительницу слабого пола? Тем не менее, это придало ей мужества. Опираясь на его сильную руку, в следующий салун она вошла уже более уверенно и обратилась к бармену с тем же вопросом.
   – Точно, я его видел. Сейчас он в «Красном буйволе».
   – Где этот… «Красный буйвол»? – спросила Келли, когда они вышли на улицу.
   – Немного подальше вниз. Но на этот раз вам придется подождать на свежем воздухе.
   Что он себе позволяет! Келли в гневе стукнула палкой о мостовую.
   – Мы опять будем ссориться по этому поводу?
   – Да нет, Боже упаси! Я совсем не хочу с вами ссориться. Но только «Красный буйвол» – это… это публичный дом, мэм.
   Келли открыла рот.
   – И Уидди сейчас находится там?
   – Возможно, вы этого не заметили, – осторожно начал он, – но ваш брат уже не ребенок.
   Через десять минут она уже сидела на скамье перед «Красным буйволом». Вечернюю тишину прорезали пронзительный женский смех и звон бокалов. Келли содрогнулась. Неужели Уидди опустился так низко, что его уже невозможно спасти? Что скажет отец?
   – Привет, куколка! Ждешь кого-нибудь?
   Перед Келли стоял рослый ковбой, ухмыляясь и почесывая заросший щетиной подбородок. В свете, падавшем из окон публичного дома, лицо его выглядело болезненно-желтым.
   – Я… прошу прошения?
   – Похоже, с тобой можно приятно провести время. Вон, гляди, какая пышная. Что скажешь?
   Келли задохнулась от злости.
   – Как вы смеете обращаться к леди подобным образом, сэр!
   Ковбой отшатнулся.
   – Ну-ну, не надо так обижаться, мэм. – Он приподнял шляпу и, покачиваясь, зашагал по улице.
   Келли смотрела ему вслед со смешанным чувством гнева и гордости. Даже эмансипированной женщине приятно, когда мужчина находит ее привлекательной. В Бостоне на нее мало кто обращал внимание. Интересно, а мистер Перкинс видит в ней женщину? От этой мысли приятная дрожь прошла по телу.
   Через несколько минут Джейс показался в дверях вместе с ее братом. Келли с горечью заметила, что брат едва держится на ногах, одежда на нем помята. Глаза Уидди горели негодованием.
   – Какого дьявола, Джейс! Кто ты такой! Что ты себе позволяешь!
   Управляющий крепко схватил его за ворот рубашки.
   – Ты можешь загубить свою собственную жизнь, дело твое. Можешь сжечь себе все внутренности спиртным. Тут никто не в силах тебе помешать. Но если ты еще хоть раз так напугаешь сестру, будешь иметь дело со мной.
   Уидди сжал кулаки.
   – Да кто ты такой, черт побери?
   Джейс пробормотал какое-то ругательство, размахнулся и закатил Уидди оплеуху.
   – Придержи язык в присутствии Келли. А теперь извинись перед сестрой за то, что заставил ее волноваться.
   Уидди потер вспыхнувшую щеку и отвел взгляд.
   – Прошу прощения, Келли, Джейс похлопал его помечу.
   – Я знал, что ты не хотел ничего плохого. Если протрезвишься, может быть, завтра поедем на охоту. Закрою магазин пораньше или оставлю его на Билли Ди.
   На лице Уидди появилась благодарная улыбка. Он с готовностью кивнул.
   – Вот и прекрасно. Теперь забери лошадь из стойла, запряги в повозку и отвези Келли.
   – Минутку. – Келли поднялась со скамьи. – А вы разве не едете с нами домой?
   – Нет, у меня есть еще дела. Келли с отвращением скривила губы.
   – Карты! На это намекал Клем, ведь, правда? Сначала Келли не поверила словам бармена. Это так не похоже на Перкинса. Но видимо, интуиция ее не подвела, когда он говорил с Большим Джимом о деньгах.
   – Вам так хочется денег, мистер Перкинс?
   Он нахмурился, словно не зная, что ответить. Потом отвернулся в крайнем смущении.
   – Господи, мисс Келли! Сможете ли вы простить мне такую маленькую слабость? Это совершенно безобидное удовольствие, которое я иногда себе позволяю. Просто время от времени хочется попытать счастья в картах. Не больше. Но сегодня я вовсе не собираюсь играть.
   – Тогда что же удерживает вас в городе?
   Она против воли бросила взгляд в сторону публичного дома.
   – Господи, нет, конечно, нет! Просто я хотел покараулить около склада. Может, удастся выяснить, кто крадет товары у вашего отца.
   В этот вечер Келли узнала столько нового для себя, столько неожиданного. Настоящая ночь приключений. Ей не хотелось, чтобы она закончилась так скоро.
   – Я буду сторожить вместе с вами. Джейс покачал головой.
   – Нет, это может затянуться надолго. И все что угодно может произойти. Я уже три ночи сторожу – и все напрасно.
   – Мистер Перкинс! Как вы смеете так обращаться со мной! Как будто я беспомощное дитя. Я остаюсь с вами! Я на этом настаиваю!
   Он ответил слабой улыбкой. Затем повернулся к Уидди:
   – Поезжай домой. Скажи миссис Экленд, чтобы не волновалась. Скажи, что мы будем дома… – он вынул из кармана часы, – самое позднее в одиннадцать.
   Уидди открыл рот, чтобы возразить, но Джейс предупреждающе поднял палец.
   – И не проси. Если что-то произойдет, пьяный нам не помощник.
   Уидди со вздохом повиновался.

Глава 8

   Келли с благоговением смотрела на Перкинса.
   – После смерти мамы я ни разу не видела Уидди таким послушным. Вы вели себя с ним как суровый отец.
   Джейс опустил голову и стал в смущении водить носком сапога по краю тротуара.
   – Простите меня, мисс Келли. Это больше никогда не повторится. По натуре я не такой. Просто попытался вспомнить, как вел себя со мной мой дорогой папочка. А Уидди, мне кажется, сейчас нуждается именно в строгости, чтобы встать на путь истинный.
   – Да-да, конечно, вы правы.
   Ну почему его правильные речи так разочаровали ее? Он смущенно засмеялся.
   – А теперь за дело, если не возражаете. Будем изображать сыщиков.
   – Что вы намерены делать?
   – Билли Ди уже ушел спать на склад. В последнее время у меня появились подозрения, что он уходит среди ночи и оставляет склад без охраны. Я предлагаю покараулить напротив. На той стороне улицы есть маленький магазинчик с навесом. Мы скроемся в его тени. Я поставлю вашу повозку в конюшню, прежде чем мы приступим к… – Он засмеялся. – Прежде чем начнется наше маленькое приключение.
   Аллея у склада оказалась на удивление ярко освещена. Окна и открытые двери нескольких выходивших на улицу салунов создавали дополнительное освещение. А благодаря шуму, доносившемуся из этих заведений, Келли и Джейс могли разговаривать, не понижая голоса до шепота.
   – Должна сказать, становится холодно. Как глупо, что я не взяла с собой шаль.
   – Ненавижу холод, – произнес Перкинс каким-то странным, отстраненным тоном, словно издалека. – Мне там всегда казалось холодно, в…
   Внезапно он запнулся на полуслове и отвернулся.
   – В Балтиморе? Но я слышала, там очень теплый климат. И детство у вас было вполне благополучное, так вы писали в своих письмах.
   – Да-да, конечно-конечно… Но в лагере для военнопленных… нам не давали одеял и… Да что там! Не стоит вам об этом рассказывать. Это не для ваших ушек.
   – В данный момент мои ушки начинают мерзнуть.
   – Вот еще одна причина, почему я доволен, что вы теперь носите волосы распущенными.
   – А первая причина, в чем состоит?
   Джейс наклонился к ней совсем близко и зашептал мягким низким голосом в самое ухо:
   – У вас самые прекрасные волосы, какие я когда-либо видел. Как золото, на которое падает солнечный свет. – Он шумно втянул в себя воздух. – И вы моете их лавандовым мылом. Это так соблазнительно.
   Пальцы его потянулись к завитку волос на ее щеке.
   Келли наслаждалась его словами. Никогда раньше она не испытывала такого приятного ощущения. Однако всему есть предел.
   – Мистер Перкинс, что вы себе позволяете! Девушка отстранилась и замолчала в ожидании его неловких извинений. Вместо этого он лишь тяжело вздохнул.
   – Во-первых, я бы хотел, чтобы вы называли меня Джейс, поскольку это пожелание вашего отца. Но в его присутствии вы вообще никак меня не называете.
   Келли почувствовала унижение оттого, что он заметил ее маленькую хитрость.
   – Иногда желания моего отца расходятся с моими собственными.
   Она произнесла эти слова с большей язвительностью, чем намеревалась.
   – А если я скажу вам, что мне бы доставило огромную радость, если бы вы называли меня Джейсом? Могло бы это вас убедить?
   Она взглянула ему прямо в глаза. Ну, нет, этому Перкинсу ее не обольстить!
   – Ни в малейшей степени!
   – И все-таки в один прекрасный день это случится. – Джейс улыбнулся странной улыбкой и замолчал.
   Ах, негодяй! Неужели он настолько уверен в том, что их брак состоится? Келли решила, что больше ни слова ему сегодня не скажет. Долго сидела молча, не сводя глаз с двери склада на противоположной стороне улицы. Однако через некоторое время почувствовала, что холод пробирает ее до костей, и невольно вздрогнула.
   – Почему здесь по ночам становится так холодно?
   – Говорят, что горный воздух слишком разреженный, не может удержать дневное тепло. – Перкинс достал что-то из кармана сюртука. – Вот, это наверняка поможет.
   Келли с негодованием воззрилась на серебряную фляжку.
   – Виски? С каких пор вы носите с собой спиртное? Он улыбнулся своей простоватой улыбкой.
   – Этот долгий путь домой по вечерам… Ночью воздух здесь очень холодный. Надеюсь, вы простите мужчине его маленькие слабости.
   Келли фыркнула.
   – Похоже, вы успели перенять все дикие привычки, принятые в этих местах. И как скоро!
   – Я никогда не сделаю ничего такого, что вам всерьез не понравится. – Он вложил фляжку ей в руки и отвинтил пробку. – Пожалуйста, мисс Келли. Глотните.
   Она бросила на него уничтожающий взгляд:
   – Мистер Перкинс! Я не употребляю спиртного!
   – Очень похвально. Но вы промерзли до костей. Вам сейчас виски никак не повредит, в умеренных количествах это только на пользу. Вам сразу станет теплее. Только для этого я и предлагаю выпить.
   Некоторое время Келли колебалась. Потом обтерла горлышко фляжки пальцем, затянутым в перчатку, и приложила его к губам. От первого осторожного глотка слезы выступили на глазах, однако второй обжигающий глоток приятным теплом разлился по телу.
   – Действительно, стало теплее, – застенчиво проговорила она.
   Джейс просиял и тоже приложился к фляжке, отпив изрядное количество виски. Потом настоял, чтобы она сделала еще один глоток.
   – А теперь, если позволите, я вас еще согрею… если, конечно, вы не сочтете это слишком большой дерзостью с моей стороны… – И он привлек ее к себе.
   Келли знала, что ей следует воспротивиться. Но рука его была такой теплой, объятие таким желанным. А от виски приятное тепло разливалось по всему телу, до самых кончиков пальцев ног. Боже правый!
   Он медленно провел пальцами вниз по ее рукаву.
   – Какое тонкое платье. Вы, наверное, совсем озябли. Келли вздрогнула, но на этот раз не от холода. От его прикосновения сердце забилось учащенно, во рту пересохло. Да нет, Джейс просто добр к ней, заботится о ней. Разве можно усмотреть в его прикосновении намеренную ласку, а в его дружеском жесте любовное объятие? Он слишком хорошо воспитан, чтобы ухаживать за ней таким неподобающим образом. Келли отругала себя за глупость и преувеличенную щепетильность.
   – У меня в горле все пересохло. Как вы думаете… Джейс моментально достал из кармана фляжку, но все-таки спросил:
   – А вы уверены, что виски не ударит вам в голову?
   Его слова подействовали на Келли как вызов. Больше всего она ненавидела, когда с ней обращались как со слабой женщиной.
   – Конечно! Я не раз пила вино, по праздникам. И мне никогда не бывало от этого плохо.
   Келли уже выпила больше, чем намеревалась вначале, но теперь не собиралась идти на попятный.
   – Тем более если вы говорите, что оно на пользу. Джейс тоже сделал большой глоток.
   – Вне всяких сомнений. Я не раз убеждался в том, что небольшое количество виски очень полезно.
   Келли почувствовала легкое головокружение и прижалась к Джейсу.
   – Мне все еще холодно. Никак не могу согреться.
   – Сейчас… Может быть, вот так…
   У Келли возникло умиротворяющее ощущение тепла и защищенности. Теперь трудно было понять, почему мужчины всегда вызывали у нее такую робость.
   И вдруг девушка почувствовала его губы на своей шее. Вздрогнула, рванулась.
   – Пожалуйста, отпустите меня, мистер Перкинс.
   – Но вы же замерзнете.
   Джейс говорил низким, чувственным голосом. Губы его скользнули вверх, и он чуть прикусил мочку ее уха.
   От удивления и… странно приятного чувства из груди Келли неожиданно вырвался стон. Что же это происходит? Она ничего не могла понять.
   – П-п-пожалуйста, мистер Перкинс…
   С низким горловым смешком он дунул ей в ухо. Келли снова вздрогнула.
   – Как меня зовут?
   Нет, это какое-то безумие! Келли в отчаянии прошептала:
   – Прошу вас, ради всего святого, отпустите меня, Джейс.
   – Не отпущу, пока вы не посмотрите на меня.
   Что увидит она в его глазах? Может быть, насмешку? Но нет, она увидела улыбку, и такую теплую, что внутри у нее все размякло. Теперь ей хотелось лишь одного – навсегда остаться в его объятиях.
   – А теперь еще раз назови меня по имени.
   – Джейс.
   – И пообещай, что никогда больше не назовешь меня мистер Перкинс.
   – Д-д-да…
   – Да… как?
   – Да, Джейс.
   – Келли, радость моя, ты заслужила награду. Словно завороженная, девушка следила за тем, как он наклоняется все ближе, и уже чувствовала его теплое дыхание на своих губах. Все… гореть ей за это в аду. Келли опустила дрожащие веки и стала ждать поцелуя. Первого поцелуя в своей жизни.
   Внезапно Джейс оттолкнул ее. Она открыла глаза.
   К складу приближался какой-то старатель, весь в лохмотьях и с железным ломиком в руках. Подойдя к двери, он тихонько постучал.
   Джейс встал и приложил палец к губам, делая Келли знак молчать.
   На пороге склада показался Билли Ди и внимательно оглядел улицу. В руке его блеснул ключ, старик запер дверь. Старатель достал из кармана рваного пиджака бутылку, Билли Ди выхватил ее, сделал большой глоток, затем кивнул в знак одобрения и предупредил:
   – Не начинай, пока я не отойду подальше.
   Джейс достал из ботинка небольшой пистолет и вышел из-под навеса на уличный свет.
   – Ни один из вас отсюда не отойдет, джентльмены, если, конечно, у вас есть голова на плечах.
   Старатель застыл на месте. Билли Ди обернулся и грязно выругался.
   – Ну а теперь, может быть, вы потрудитесь объяснить, что здесь происходит?
   Келли было очень любопытно, и она подошла к мужчинам.
   Первым, заикаясь от страха, заговорил старатель:
   – Ну, сэр… то есть мэм… Да черт меня побери, сэр… Тут вот в чем дело, сэр. Деньги кончились. Ну вот я и решил взять себе немного бекона и галет. Ничего особенного. Армейский рацион, и только.
   Джейс взял бутылку из рук Билли Ди. Нахмурившись, взглянул на грубую этикетку.
   – И все за бутылку дешевого пойла!
   – Для вас это сущий пустяк, – заныл старатель, – а мне ведь нужно что-то есть, иначе не смогу закончить работу. Я не один такой. Кроме меня, полно ребят, у которых такой же уговор с Билли Ди.
   Джейс указал на ломик в его руке.
   – А как насчет возмещения убытков мистеру Саутгейту за разбитую дверь и сломанный замок? Кто-нибудь из вас заплатит за это?
   – Сэр, не собираетесь же вы упрятать меня в тюрягу! Сердце-то у вас есть? Я никогда раньше этим не занимался.
   Некоторое время Джейс в нерешительности смотрел на старателя.
   – Приходите завтра в магазин. Я дам вам продукты в кредит.
   Старатель вздохнул с облегчением.
   – Господи! Парень, да ты просто… соль земли, вот что я скажу.
   – Сомневаюсь, – хмыкнул Джейс. – И мне понадобится залог под обеспечение кредита на тот случай, если тебе не удастся заработать. А теперь убирайся.
   Билли Ди прочистил горло.
   – Ну, все в порядке. Тогда я пошел обратно, мистер Перкинс.
   Джейс с угрожающим видом сделал шаг вперед и приподнял руку с пистолетом.
   – Ты останешься на месте. Тебе бы следовало башку раскроить вот этим. – Он взмахнул бутылкой. – Кто еще, кроме Большого Джима, дал бы такому отребью, как ты, возможность жить по-человечески?
   Билли Ди в ужасе вскрикнул и прикрыл голову рукой. Келли физически ощутила его страх. Она и подумать не могла, что управляющий способен на такую ярость.
   – Нет, Джейс! Не надо!
   Он обернулся, и в одно мгновение гневное выражение лица исчезло. Теперь Джейс выглядел огорченным, расстроенным.
   – Ах, мисс Келли. – Он опустил бутылку. – Да я бы ни за что его не ударил. Не важно, что старик натворил. Тем более Бет его так любит. – Джейс сделал над собой усилие и улыбнулся Билли Ди. – Вот что я скажу, старикан. Я тебе буду выдавать две бутылки хорошей «Молнии Тао» в неделю, а раз в месяц буду привозить из Денвера большой бочонок пива из пивоварни «Скалистые горы». Ну а время от времени еще и бутылочку «Старой вороны», если заслужишь, конечно. Но тебе придется довольствоваться только этим. Согласен?
   Билли Ди облизал пересохшие губы. Сглотнул слюну.
   – Э-э… вы очень добры, сэр. Это все хороший товар.
   – Но он и стоит хороших денег. Поэтому честно исполняй свои обязанности, охраняй магазин. Иначе я раздобуду острый нож и начну отрезать тебе по пальцу каждый раз, когда на складе случится кража. Ты меня понял?
   Билли Ди снова сглотнул и выдохнул: – Да, сэр!
   – Вот и хорошо. – Джейс вылил содержимое бутылки на землю.
   Билли Ди с тоской посмотрел на лужу спиртного и заковылял прочь.
   Келли с негодованием повернулась к Джейсу:
   – Отрежете ему пальцы?! Вы что, дикарь? Он смущенно пожал плечами.
   – Да никогда я ничего такого не сделаю. Просто хотел его попугать. Из-за этих воров я никак не мог привести в порядок бухгалтерские книги. – Он сунул пистолет обратно и протянул руку. – Ну что, возьмем повозку и мою лошадь и отправимся домой?
   Келли хранила молчание. Однако когда они выехали из города на дорогу, заговорила холодно и строго, как учительница с провинившимся учеником:
   – Вы играете в карты, пьете, а теперь, оказывается, еще и пистолет с собой носите. Я начинаю сомневаться в том, что вы тот человек, о котором писал мистер Купер.
   Джейс, казалось, совсем растерялся.
   – Я… то есть… видите ли… мистер Купер знал меня до войны. Люди с годами меняются. Признаюсь, иногда я выпиваю глоток-другой виски. Говорят, это хорошо действует на кровь. Что же касается карт… я научился играть в лагере для военнопленных повстанцев. Надо же было как-то убивать время. И знаете, время от времени мне везет. Наверное, у меня хорошие способности ко всему, что связано с цифрами. Ну, вот я иногда и доставляю себе удовольствие. – Он коснулся ее руки. – Вы же не возненавидите меня за это, мисс Келли?
   Очень смиренные извинения… Однако Келли не собиралась так легко уступать и убрала руку.
   – А пистолет? Как вы это объясните?
   – Я брал его с собой, только когда собирался следить за ворами. А как же иначе? По-моему, это благоразумно. Теперь, когда все улажено, я положу его на полку в магазине.
   Келли недоверчиво покачала головой, но промолчала.
   – Ну, не будьте же такой злючкой, мисс Келли. Тем более в такую прекрасную ночь. Я никогда не видел луну так близко. Чистое серебро.