Холт Виктория. Тень рыси

   Я знала: он расстроен тем, что Нора уезжала от нас, и всячески старалась угодить ему. На вечер были приглашены музыканты, которые должны были сидеть на галерее. А поскольку ею давно не пользовались, я с двумя горничными пошла посмотреть, все ли там в порядке. И когда позже я обнаружила, что потеряла гранат из маминой броши, то решила, что это случилось именно там. Скрытая тяжелыми красными занавесями, отделявшими галерею от зала, я ползала на четвереньках, пытаясь отыскать камень. Внезапно кто-то вошел. Я хотела было встать, но услышала голос Стирлинга:
   — Нора! Она ответила:
   — Я пришла навестить Минту. Я встала, но они не видели меня и прежде, чем я успела окликнуть их, Стирлинг сказал:
   — Я хочу поговорить с тобой. Нора. Я больше так не могу.
   Она сердито ответила:
   — Может быть, следовало подумать об этом прежде, чем жениться на Уайтледиз?
   Я должна была окликнуть их, но в таком случае не смогла бы узнать что-то чрезвычайно важное для себя. Я решила подслушать и опустилась на колени, чтобы меня не заметили.
   — О, Боже, — проговорил Стирлинг, и я с трудом узнала голос мужа — он никогда не разговаривал так со мной, — если бы я мог все вернуть.
   Она усмехнулась.
   — А что потом? Неужели ты понял бы, как чудовищно жениться только для того, чтобы свести старые счеты?
   Я положила руку на сердце. Оно стучало так громко. Я не могла окликнуть их. Я должна была выяснить все до конца.
   — Нора, — повторил он. — Ах, Нора, я не в силах так жить дальше. А ты грозишься уехать. Как ты можешь? Это бессердечно!
   — Бессердечно! — Она жестко рассмеялась. — Бессердечно… Так поступил ты, когда женился. Как ты думаешь, каково мне было тогда?
   — Ты знаешь, что это должно было случиться.
   — Должно! — В ее голосе звучало презрение. — Как будто ты был обязан…
   — Ты же знаешь, почему…
   — Линкс умер, — сказала она. — Месть должна была умереть вместе с ним. Мне пора вернуться в Австралию. Это единственный выход. Ты выбрал женитьбу. Теперь ты должен исполнять свои обязанности.
   — Нора, не уезжай. Я не переживу этого.
   — А если я останусь?
   — Должен же быть выход. Я уверен, что найду его.
   — Не забудь, ты жаждал, чтобы твои дети резвились на лужайках Уайтледиз. Ты думал, все очень просто: миллионеру нужно лишь довести семью до нищеты.
   — Это было сделано раньше.
   — И мы догадывались, как. Тут нечем гордиться. Но и это не сработало. Дом может принадлежать только семье. И тебе пришлось жениться, — она горько рассмеялась. — И все из-за этих камней, этих стен. Если бы они могли смеяться, то хохотали бы над нами. Нет. Я уезжаю в Австралию. Я уже написала. Как говорится, ты постелил постель, тебе и лежать в ней.
   — Я люблю тебя, Нора. Попробуй, скажи, что не любишь меня!
   Она молчала, и он закричал:
   — Ты не можешь отрицать. Ты всегда это знала.
   Та ночь…
   — Ты позволил мне выйти замуж за Линкса, — перебила она.
   — Но это же был… Линкс.
   — О, да, — сказала она почти злобно, — твой бог.
   — Твой тоже, Нора…
   — Если бы ты любил меня…
   — Вы двое значили для меня все на свете. И если бы ты любила меня…
   — Я знаю, — сказала она раздраженно. — Нам не скрыться от Линкса. Он и мертвый продолжает жить. У тебя был выбор. Ты мог вернуться со мной в Австралию или остаться здесь. Для меня это не имело бы значения, если бы…
   — Если бы мы были вместе, — закончил он торжествующе.
   — Но слишком поздно. Ты женат. — Ее тон опять стал жестким. — И твои дети должны играть на лужайке Уайтледиз.
   Она говорила так, словно ненавидела его, и я поняла, как глубоко он ее ранил. Я теперь так много знала!
   — Слишком поздно, — повторила она. — И тебе некого винить, кроме самого себя. Когда ты сказал мне… Я хотела умереть, Стирлинг, потому что…
   — Потому что ты любила меня.
   — Слишком поздно. Ты сделал выбор.
   — Нет, не может быть, — возразил Стирлинг. — Всегда есть выход, и я найду его. Нора. Я уверен. Пообещай быть терпеливой.
   — Терпеливой! О чем ты говоришь? Ты женат. Ты женат на Уайтледиз. Этот чудесный старинный дом — твоя жена.
   — Нора!
   — Чем скорее я уеду, тем лучше.
   — И ты думаешь, что будешь там счастлива?.. Без него… Без меня?
   — Я не думаю о счастье.
   — Я не позволю тебе уехать. Я найду выход. Только не уезжай. Нора… Не уезжай.
   Она снова засмеялась. Какой безжалостной могла быть Нора!
   — Не кричи! А то вся семья узнает, что ты сделал! Дверь с шумом захлопнулась. Стирлинг остался один.
   Я еще долго оставалась в галерее после того, как Стирлинг ушел. Мои колени свело судорогой. Я забыла про потерянный гранат. Теперь я все понимала, но было уже поздно.
   Я чувствовала себя совершенно беспомощной, не знала, что делать, кому довериться. Люси? Но она подозревала обо всем с самого начала. Люси была мудра и любила меня.
   Ошеломленная, подавленная, я побрела в свою комнату. Мне не следовало подслушивать. Редко можно узнать что-то хорошее, подслушивая. Это же ясно.
   Подошла Белла и потерлась о мои ноги. Котенок, которого я оставила себе, играл, забавно попискивая. Я вспомнила тот день на башне, когда обрушилась балюстрада… Осторожные шаги на лестнице… Голос Стирлинга:» Я найду выход «.
   « Нет, — возразила я сама себе, — это глупо. Он не это имел в виду «. Но откуда мне знать, что он имел в виду? Что вообще мне известно о нем? Только то, что он любит другую женщину и собирается избавиться от меня?
   Но как? Или это уже почти случилось тогда — в башне?.. Однажды меня спасла Нора. По крайней мере, она не была в заговоре… если он существует. А вот сам Стирлинг?
   Я была так потрясена, что растерялась. Не знаю, зачем, но я пошла в комнату Лиззи.
   — С вами все в порядке, мисс Минта? — спросила она.
   — У меня болит голова.
   — В вашем положении это бывает.
   — Расскажи о художнике, который учил мою мать рисовать.
   — Мистер Чарльз Херрик, — медленно сказала она. — А теперь вы — миссис Херрик, и есть еще одна миссис Херрик — в Мерсерз. А скоро на свет появится маленький Херрик.
   — Какой он был?
   — Такой же, как ваш мистер Херрик, хотя, нет — другой. Я не встречала никого похожего на него. Он словно возвышался над всеми. Ваша мать боготворила его.
   — И ты тоже, Лиззи.
   — Да, — подтвердила она. — Должна сказать, он тоже не питал ко мне отвращения.
   — Он любил мою мать.
   — За то, что она могла ему дать. Он был гордым и бедным, но уже видел себя хозяином дома.
   — А потом?
   — Была ссора.» Вон!»— сказали ему. И он ушел, но вернулся за твоей матерью. Они собирались бежать.
   Лиззи начала смеяться.
   — Он влез по приставной лестнице, она отдала ему свои драгоценности. Тут-то они ворвались в комнату и схватили его. Больше мы его не видели.
   — Кто-то предупредил их.
   — Да, — сказала она хитро.
   — Это ведь ты, Лиззи, не так ли? Ее лицо исказилось.
   — Теперь ты знаешь, — воскликнула она. — И твоя мать узнала. В ночь ее смерти. Удар убил ее. Она никогда не простила бы мне, если бы осталась жива. Она кричала в ярости, что если бы не я, вея ее жизнь пошла бы по-другому. Он не уехал бы в Австралию.
   — Но он уехал и дал клятву, и из-за этого, Лиззи, из-за тебя…
   Я вышла из комнаты, оставив ее слепо глядящей перед собой.
   Я не спустилась к обеду, потому что никого не хотела видеть. Люси поднялась в мою комнату.
   — Минта, что-то не так?
   — Я заболела, Люси.
   — Моя дорогая, ты вся дрожишь. Я сейчас налью горячей воды в бутылку.
   — Не надо, Люси. Просто посиди и поговори со мной.
   Она села, и я начала рассказывать. Кому я могла довериться, кроме Люси — многие годы она была мне ближе родной матери. Я открыла ей, что подслушала на галерее.
   — Вот так, Люси, он любит Нору. Он женился на мне только из-за дома.
   Несколько мгновений Люси сидела задумавшись, потом сказала:
   — Нора возвращается в Австралию. У вас со Стирлингом своя жизнь. Увидишь, все наладится. В браке так часто бывает.
   — Нет, — возразила я. — Он любит ее и не сможет забыть. Они крепко связаны — здесь и любовь, и ненависть, во всяком случае, так мне кажется. Нора любит Стирлинга и ненавидит, ненавидит за то, что он женился на мне. Я все лежу и думаю, что мне делать.
   — Минта, дорогое мое дитя, самое лучшее — ничего не делать. Стирлинг женат на тебе. Ты ждешь ребенка. Нора собирается в Австралию. Через несколько лет и он, и ты забудете ее.
   — Он не позволит ей уехать, — настаивала я. — Он так сказал.
   — Он сказал так сгоряча, а Нора — мудрейшая из женщин. Она понимает, что тут уже ничего не поделаешь, ведь ты его жена. Когда она уедет, он помучается, попереживает, но потом примирится. Ты можешь многое ему дать, Минта.
   — Ах, нет. Мне лучше уехать.
   — Куда?
   — Пока не знаю.
   — Не выдумывай! Ты останешься здесь, а я присмотрю за тобой.
   — Я даже начала писать ему письмо.
   Люси подошла к моему столу и взяла листок бумаги.
   « Дорогой Стирлинг, в галерее я подслушала ваш с Норой разговор и теперь знаю, что ты ее любишь. Возможен только один выход. Я должна отойти в сторону…»
   На этом письмо прерывалось — я не знала, как продолжить. Люси со злостью швырнула его в корзину для бумаг. Потом опять подошла к кровати.
   — Ты переутомлена, — сказала она. — Я буду заботиться о тебе и обещаю, что все это со временем покажется тебе сущим пустяком. Он не может так сильно любить Нору, иначе он никогда не женился бы на тебе.
   — Ты утешаешь меня, Люси, но…
   — Доверься мне. Останься в постели, тогда тебе не придется ни с кем видеться. Я попрошу доктора Хантера осмотреть тебя.
   — Доктор Хантер бессилен помочь.
   — Нет, поможет. Даст тебе что-нибудь, чтобы ты уснула. Тебе это необходимо. Я всем скажу, что ты сегодня отдыхаешь. Ты на себя не похожа после того падения в башне.
   Я оставалась в постели до конца дня. Люси принесла мне ужин, но я не притронулась ни к цыпленку, ни к сыру, ни к фруктам. Она ездила к доктору Хантеру, но не застала его, а эта глупая миссис Девлин, похоже, была пьяна. Тем не менее, Люси оставила доктору записку с просьбой прийти ко мне утром. Я решила принять одну таблетку, которую он дал мне, когда я упала. Люси послала мне молока, чтобы я выпила его с лекарством.
   — Может быть, ты поешь чего-нибудь? — спросила она.
   — Не могу, Люси.
   Около девяти часов вечера ко мне вошла Лиззи с горячим молоком и печеньем. Она выглядела очень подавленной после вчерашнего. Но я не могла уже относиться к ней, как прежде. Если бы не она… Я посмотрела на молоко и отвернулась. Лиззи поставила его на столик рядом с кроватью.
   Я закрыла глаза и, по-видимому, задремала, потому что, когда очнулась, мое сердце бешено заколотилось. Около моей кровати кто-то стоял. Это был Стирлинг. Я не могла видеть его и притворилась, что сплю. Он стоял и смотрел на меня. О чем он думал? Может быть, о том, чтобы накрыть мне лицо подушкой и удушить. Пускай. Мне было все равно. Разве можно любить человека, подозревая его в том, что он хочет убить тебя? Нора любила и ненавидела его. То же случилось и со мной. Как сложны чувства!
   Постояв недолго, он вышел. Я тихо лежала, и одни и те же мысли крутились у меня в голове. Неожиданно мне показалось, что у окна кто-то шевелится. Я резко села в кровати и задела поднос. На этот раз страхи мои были напрасны. Это играли котенок и Белла. Котенок подбежал и стал шумно лакать пролившееся молоко. Я поставила поднос на пол, и они допили его. Белла с мурлыканьем прыгнула на кровать, и я погладила ее. Немного погодя, она убежала, а я постаралась заснуть. Безуспешно, конечно. Но в конце концов, совершенно измученная, уснула.
   Вошла Лиззи. Было восемь тридцать утра. Обычно я в это время уже вставала.
   — Меня послали узнать, как вы себя чувствуете?
   — Я устала. Оставьте меня. Не поднимайте шторы.
   — Вы будете лежать?
   Я сказала, что да. Чуть позже появилась Люси.
   — Я зашла узнать, как ты себя чувствуешь, — пояснила она, но, увидев, что я в полусне, продолжала:
   — Не буду беспокоить тебя. Хороший отдых тебе на пользу.
   В половине одиннадцатого в дверь тихо постучали. Это была Мэри, одна из горничных. Она сказала:
   — Вас хочет видеть миссис Херрик. Нора! Да, я хотела ее видеть, говорить с ней. Хотя не знала, открыть ли, что все слышала тогда. Я сказала неуверенно:
   — Пригласите ее войти.
   — Поднять шторы, мисс Минта? Я колебалась.
   — Нет. Не сейчас.
   Не хотелось показаться перед Норой в таком виде: волосы в беспорядке, неумытая. Но было уже поздно. Вошла Нора. На ней был серый костюм для верховой езды, и выглядела она очень элегантно. А лицо так и светилось добротой. Уверена, ей было жаль, что я замужем за Стерлингом. Не только потому, что он был потерян для нее, но и потому, что я была несчастна.
   — Я слышала, ты себя плохо чувствуешь.
   — Да, вчера мне нездоровилось, а после того падения доктор Хантер настаивает, чтобы я больше отдыхала.
   — Он совершенно прав. — Она придвинула стул к кровати. — Я хотела навестить тебя. Боюсь, у меня не будет другой возможности.
   — Ты решила покинуть нас?
   — Я должна это сделать.
   — Я буду скучать по тебе. Что касается Стирлинга… — Мой голос задрожал. Она быстро сказала:
   — Никогда не сомневалась, что мне придется вернуться.
   — Будь счастлива там.
   Она сдвинула брови и сказала:
   — Да. Ты, конечно, с нетерпением ждешь, когда родится ребенок.
   — Да.
   — И Стирлинг тоже.
   « Дети, играющие на лужайках Уайтледиз «, — подумала я.
   — Ждать утомительно, — сказала я. — Франклин будет скучать по тебе.
   — Через год, а может быть, и раньше все вы забудете меня.
   Я покачала головой. Мне хотелось лучше видеть ее лицо. Она хорошо скрывала свои чувства, но я подумала:» Она так же несчастна, как и я «.
   — Здесь темно.
   — Поднять шторы? — Нора поднялась и подошла к окну.
   Я слышала, как она слегка охнула. Нора стояла, уставившись на пол.
   — Что там? — вскрикнула я, вскакивая.
   — Белла и котенок…
   От ужаса у меня перехватило дыхание. Они лежали, и их тела были странно искривлены. Они были мертвы. Я встала на колени рядом с ними. Но не могла заставить себя дотронуться до этих маленьких тел, теперь уже бездыханных существ, которых я так любила.
   — Минта, что бы это могло быть? Я знала. Я вспомнила молоко, пролившееся на пол, и Стерлинга, стоявшего у моей кровати.
   — В моем молоке был яд, — сказала я абсолютно спокойно. — Он предназначался для меня.
   Тут я начала смеяться и все никак не могла остановиться.
   — Моя жизнь заколдована. Сначала Мод… потом ты, теперь кошки.
   Она взяла меня за плечи и встряхнула.
   — Что ты имеешь в виду? — спрашивала она. — Возьми себя в руки, ради Бога. Не трогай кошек. Ты не знаешь, что с ними. Скорей в постель. Вспомни о ребенке.
   Она уложила меня.
   Я говорила:
   — Все очень просто. Нора. Кто-то пытается убить меня — уже не раз.
   Она была очень бледна.
   — Я не верю этому, — возразила она. — Не верю. Она говорила так, словно пыталась убедить себя. А я знала, о чем она думает.» Я найду выход «. Я слышала, как она шептала:
   — Нет… нет… Это не правда.
   — Нора, — сказала я. — Не может быть, чтобы мне везло постоянно.
   — Тебе нужно уехать отсюда. Я не могу оставить тебя здесь. Поедем вместе со мной в Мерсерз и поговорим обо всем.
   Поехать с ней! Из-за нее он хочет избавиться от меня. Ему нужны Нора и Уайтледиз. Как я могу поехать с ней? Но однажды она уже спасла меня.
   — Что мы скажем, если я поеду с тобой? — спросила я. — Что скажет Стирлинг?
   — Я должна спасти его… и тебя, — ответила Нора. — Казалось, она разговаривает сама с собой.
   Раздался стук в дверь. Нора посмотрела на меня в смятении.
   Это была горничная.
   — Доктор здесь, мисс Минта. Мистер Хантер вошел в комнату.
   — Леди Кэрдью просила меня немедленно появиться, осмотреть вас, — сказал он и, помолчав, изумленно добавил:
   — Что-то не так?
   — Пусть Нора объяснит все.
   — Мы очень встревожены, доктор Хантер. Подойдите и взгляните на кошек.
   Когда он поднялся, его лицо было мертвенно-бледным.
   — Что случилось? — спросил он.
   — Они выпили молоко, которое предназначалось для Минты, — объяснила Нора. — Они отравлены?
   — Боюсь, что так. Я заберу кошек.
   — Что нам делать? Я предлагаю Минте поехать со мной в Мерсерз.
   — Превосходная идея, — одобрил доктор. Он повернулся ко мне и сказал:
   — Поднимайтесь и быстро одевайтесь. Выходите из дома так, будто ничего не случилось. Поезжайте с миссис Херрик и ждите меня.
   Он покинул меня, забрав с собой кошек; я наспех оделась и, завернувшись в плащ, вышла яз дома вместе с Норой.

НОРА

Глава 1

   Никогда не забуду обрат ной дороги в Мерсерз и тех мыслей, что роились в моей голове. Стирлинг хотел убить свою жену. Так вот что он называл» выходом «. Почему я не уехала в Австралию месяц назад? Я должна была это сделать сразу же после их свадьбы.
   Потом вспомнила тот ужасный день, когда Линкс пристрелил Джаггера. Не потому что Джаггер хотел изнасиловать меня — он посягнул на то, что принадлежало ему, Линксу. На страдания Мэри ему было наплевать. Стирлинг был сыном Линкса и таким же безжалостным, как он. Они ценили жизнь дешево, конечно, чужую жизнь. Стирлинг сожалеет теперь о своей великой жертве и хочет начать все сначала. А для этого он готов избавиться от Минты.
   « Стирлинг, — подумала я. — Вот где месть Линкса настигла нас «.
   Я усадила Минту на свою лошадь и шла рядом, ведя ее под уздцы. Бедная девочка, казалось, могла в любую минуту потерять сознание. Ничего удивительного! Она чудом избежала смерти и не однажды, я не сомневаюсь, что обвал был устроен специально для нее.
   Когда мы добрались, я провела Минт; в гостиную, и мы уселись, беспомощно глядя друг на друга.
   — Нора, что ты думаешь об этом?
   Я не решилась открыть ей свои подозрения и сказала, что кошки могли умереть от какой-нибудь болезни. Ведь мы о них почти ничего не знаем. Минта стала вспоминать животных, которые жили у них прежде. Но думали мы совсем о другом. Я предложила приготовить чай, и Минта вызвалась мне помочь. За этим занятием мы немного отвлеклись и постарались обдумать, как действовать дальше. Я настаивала, чтобы она осталась со мной. Я боялась, что с Минтой что-то может произойти.
   Она была удивительно спокойна, даже как будто равнодушна. Мне было жаль ее. Она собиралась рожать ребенка Стерлинга, и я завидовала ей, но стремление защитить эту несчастную девочку пересилило.
   Мы пили чай. Было где-то после полудня. В Уайтледиз, конечно, будут искать ее, хотя я и пробормотала одной из горничных, что миссис Херрик едет со мной в Мерсерз.
   Примерно в час дня приехала Люси, встревоженная, волосы ее растрепались от ветра.
   Увидев Минту, она вздохнула с облегчением.
   — Минта, дорогая, что случилось? Они обнялись, и Люси спросила:
   — Почему ты не сказала, куда едешь? Я думала, ты в своей комнате.
   — Нора зашла навестить меня, и я поехала с ней.
   — Но ты же не завтракала. Ты…
   — Мы были весьма обеспокоены, — вмешалась я. — Мы нашли кошек мертвыми.
   — Кошек? Каких кошек?
   — Беллу и ее котенка, — объяснила Минта. — Они лежали на полу возле окна… Окоченевшие и так странно выглядели. — Ее губы задрожали. — Это было ужасно.
   — Кошек! — повторила Люси озадаченно.
   — Доктор Хантер увез их, — сказала я.
   — Пожалуйста, объясните мне, что все это значит. Я не хотела, чтобы она знала. Я подумала:» Будет расследование, и все выяснится. Ах, Стирлинг, как ты мог! Как будто я смогу любить тебя после этого!»Минта ответила просто:
   — Доктору не понравится, что мы говорим об этом. — Она повернулась ко мне. — Но Люси, наверное, можно сказать. Люси, то молоко, которое было в моей комнате… Я не пила.
   — Какое молоко? — спросила Люси.
   — Мне принесли молоко. Ты велела Лиззи принести его, верно?
   — Да, конечно. Я помню.
   — Я не пила его. Я опрокинула его, а кошки выпили. Теперь они мертвы.
   — Но при чем тут молоко?
   Она говорила таким тоном, что мои страхи частично улетучились. Я подумала:» Мы напридумывали все… обе. Конечно, смерть кошек не имеет ничего общего с молоком «.
   — Понятно, кошки умерли, — продолжала Люси, — и это расстроило тебя. Я слышала, что многие фермеры оставляют яд для лис, которые забираются в птичники. Белла постоянно крутилась там.
   Я посмотрела на Минту и увидела чувство облегчения на ее лице.
   — Мы думали, что виновато молоко, — объяснила я, — и потому, что они его выпили… Люси выглядела озадаченной.
   — Вы думали, что молоко отравлено! Но кому на свете… Что с вами происходит?
   — Конечно, — успокоилась я. — Кошки отравились чем-то на ферме. Нет никаких сомнений.
   — У вас там в чайнике есть чай! — поинтересовалась Люси. — Я бы выпила чашечку.
   — Он остыл. Я приготовлю свежий.
   — Благодарю. А потом мы поедем обратно, Минта. Ты должна заботиться о себе. Но что за странные фантазии!
   Принесли чай, и я разливала его, когда мы услышали, как подъехал экипаж. Вошла Мейбл и сообщила, что прибыл доктор Хантер.
   — Доктор Хантер! — воскликнула Люси. — Что он здесь делает?
   Я велела Мейбл пригласить его. К моему изумлению, с ним был Стирлинг. Люси поднялась со стула и спросила:
   — Что случилось? Доктор ответил:
   — Я пришел поговорить с вами, и то, что я скажу, должны слышать все. Мне нужны свидетели. Я обязан был рассказать все раньше.
   — Это касается кошек? — спросила Люси. Я взглянула на Стерлинга, но не могла понять выражения его лица.
   — Кошки были отравлены, — заявил доктор.
   — Чем-нибудь, что они подобрали на ферме? — поинтересовалась я, и в мое сердце закрался страх. Доктор ответил:
   — Будет лучше, если я начну все с самого начала. Он глубоко вздохнул.
   — На мне лежит вина.
   — Вам не кажется, что следует тщательно обдумать то, что собираетесь сказать? — спросила Люси.
   — Я слишком долго думал и сейчас хочу рассказать правду. Это началось тогда, когда умерла леди Кэрдью.
   — Не стоит продолжать, доктор, — сказала Люси спокойно. — Вы можете пожалеть об этом.
   — Сожалею лишь о том, что не сделал этого раньше. — Он не смотрел на Люси. — Леди Кэрдью, действительно, не была больна, просто очень разочарована в жизни. Я давал ей безвредное успокоительное. Время от времени она принимала его и верила, что оно ей помогает. В сущности, это была просто подкрашенная вода. Потом она умерла. Приняла слишком большую дозу сильного снотворного. Именно этот наркотик пропал из моей аптечки. Я подумал, что по ошибке дал ей вместо успокоительного снотворное, и должен был сразу сказать об этом, но вместо того написал в свидетельстве о смерти, что она умерла от сердечного приступа. Она почему-то всегда думала, что у нее больное сердце. А на самом деле оно было здоровым. То, что я совершил, непростительно. Но я был тщеславен. Если бы я сознался, что вместо успокоительного дал наркотик, моей карьере пришел бы конец.
   — Глупец, — грустно сказала Люси.
   — Ты права, — он скорбно посмотрел на нее.
   — Советую прекратить этот глупый разговор, который может накликать беду, — продолжала она.
   — Во всяком случае, он вернет мне память. Потому что я не давал ошибочно лекарство. Это сделал кто-то другой… Кто-то, кто пришел в мой дом, когда меня не было, напоил экономку, а затем выкрал лекарства из аптеки.
   — Доктор просто потерял разум, — перебила его Люси.
   — Да, — ответил он, — а теперь нашел.
   — Вы что, не видите, он спятил, — обратилась она к Стирлингу.
   — Мне так не кажется, — ответил Стирлинг.
   — Я отказываюсь слушать дальше, — сказала Люси.
   — Я собираюсь рассказать все, до самого конца, до сегодняшнего дня, когда я обнаружил, что две кошки умерли от того же лекарства, которое убило и леди Кэрдью.
   Люси встала.
   — Вы сумасшедший, — сказала она.
   — Я знаю, как его достали. Тем же самым путем. Миссис Девлин увидела, что вы пришли с виски. Маленький подарок для нее? Не хочет ли она попробовать? Она сидела и пила, покуда не перебрала, тут вы взяли ключи и отправились в аптеку, так же, как и в первый раз. Она запомнила это.
   — Не хочу слушать всю эту чепуху, — возмутилась Люси. — Я позову другого врача. Посоветую ему взять смирительную рубашку и приехать сюда.
   Она стояла в дверях и глядела на нас. Минта уставилась на нее недоверчиво. А вот доктор… Мне показалось, что он смотрит с нежностью и грустью.
   — Люси, — сказал он, — тебе лучше уйти. Она убежала. Мы слышали, как она торопливо спустилась вниз и хлопнула дверью. Доктор продолжал:
   — Это неприятная история, но я должен рассказать ее. Это конец для нас обоих… но, по крайней мере, предотвращено еще одно убийство. — Он посмотрел на Минту. — Слава Богу, что ничего не случилось. — Да, я был увлечен Люси и предлагал ей выйти за меня замуж. Если бы она… Я верю, что все было бы хорошо. Но она была одержима одним. Большой дом, титул. В детстве она познала бедность, боялась ее и мечтала о спокойной, обеспеченной жизни. Ее воспитывала тетя, которая сурово обходилась с ней. Потом Люси стала учительницей, постоянно страшилась потерять место, боялась, что ее вышвырнут на улицу. Уайтледиз ее просто потряс.
   Я посмотрела на Стирлинга. Я знала, что он думает о Линксе.
   — Наверное, я ей нравился сначала, но она помогала сэру Хилари и поняла, что он привык зависеть от нее. Это открывало такие возможности! Люси — женщина очень благоразумная, но страсть завладеть Уайтледиз повлияла на ее рассудок. И однажды она решилась на роковой шаг. Отравив леди Кэрдью, она стала преступницей и для нее уже не существовало преград.