Инга вернулась к кровати и вытащила из-под нее свой чемодан. Все равно ей сейчас не заснуть, а карточный расклад поможет отвлечься от грустных мыслей.
   Она разложила карты, загадав, что ее ожидает в течение месяца. И, рассматривая расклад, не удержалась, чтобы не присвистнуть. Либо карты врут, либо… Карты ей никогда не врали, но это было раньше, когда они чувствовали ее силу. С тех пор Инга не гадала и теперь не могла быть уверенной в том, что карты не перестали ее слушаться. Однако, как бы там ни было, расклад вышел очень любопытным.
   Новые знакомые, новые отношения – в этом не было ничего удивительного, карты отразили настоящее. Но, однако, предупредили о том, что среди выпавших «дам» есть та, от которой стоит ждать неприятностей. Вероломная дамочка, вредительница. Инга усмехнулась: вот уж отдохнуть хотелось бы без всяких женских интриг. И выложила следующую комбинацию карт, которая позабавила любовными отношениями с неким королем. На этот раз Инга, уже не принимая «прорицание» всерьез, весело усмехнулась: любовные отношения с мужчинами у нее катастрофически не складывались, не смотря на то, что и умом бог ее не обделил, и внешностью. Виной было давнее предательство любимого мужчины, после которого напрочь исчезло доверие к особям противоположного пола. Об отношениях с мужчинами Инга уже и не думала, и последние ее отношения были уже с девушкой… Но карты упорно сулили в скором времени роман с «королем».
   – Король аки Принц. На сивом мерине, – Инга вслух засмеялась. И не расстроилась даже тем фактом, что карты предупредили, что роман может принести переживания. Все ее отношения заканчивались переживаниями и разрывами – не привыкать.
   Однако следующая комбинация карт заставила Ингу отнестись к раскладу уже более насторожено, не как к развлечению. Вокруг нее – большое сборище людей. Осиное гнездо, которое она может растревожить. Карты настоятельно рекомендовали ей не идти на поводу чьих-либо просьб и не ввязываться ни в какие, даже самые, казалось бы, невинные дела… Иначе это приведет к беде.
   – Вот черт! Да и не хочу я никуда соваться! Я отдыхать приехала, – Инга вслух ответила картам и сгребла их в кучу. Во сне бабушка тоже пыталась предупредить ее о чем-то похожем: просила не соваться в «чужой сад» и сокрушалась по поводу того, что Инга все же туда полезла. Конечно, было бы хорошо думать, что карты врут или сгущают краски, но приснившийся сон… Бабушка уж никогда ее не обманывала. Инга вздохнула и снова разложила карты, на этот раз загадав, к чему может привести то, если она все же ввяжется в пока еще неизвестное ей дело. Карты воодушевились и выдали полный набор «страшилок»: и предательство, и разбитые чувства, и опасность, которой будет подвергнута и она, и близкие ей люди. Чем все это закончится, карты осторожно промолчали – либо и сами растерялись от подобного черного расклада, либо побоялись выкинуть финальную комбинацию, после которой уже ничего не может быть. Весь расклад был помечен знаком смерти – эта карта выпала среди первых и задала основной тон.
   – Лучше не ввязываться ни во что, – Инга, озабоченно ероша волосы пальцами, сокрушенно пробормотала. Если карты обещают неприятности, неприятности и будут. В этом они еще ни разу не ошиблись.
   – Даже если мне предложат пойти нарвать листьев с деревьев, я откажусь. Буду только ходить на пляж, загорать и читать. Больше ничего я здесь делать не буду, – Инга почти торжественно поклялась и, вытащив из колоды наугад последнюю карту, выложила ее сверху всего расклада. Карты в качестве «утешительно приза» робко пообещали ей некое Возрождение.
   – Ай ли? – девушка скептически ухмыльнулась и убрала колоду обратно в чемодан. Хватит. Развлеклась, называется… Она накинула на себя халатик и, захватив пачку сигарет, вышла во двор – навстречу пряной южной ночи.
 
   – … Может, погасим свет? Чтобы не вызвать любопытства у соседей…
   – Ты слишком мнителен! – в ответ на робкую испуганную просьбу ночного посетителя последовал приглушенный смех хозяйки. – Соседям моим плевать, в котором часу у меня может гореть свет. Это их нисколько не волнует, уверяю.
   – Я не хочу, чтобы возникли какие-то подозрения. Если Мастер узнает…
   – Не узнает. Успокойся, – женщина усмехнулась, презирая трусость своего гостя. И жестким тоном потребовала:
   – Я хочу знать, какие у Мастера планы на нее. Ты ведь следящий, верно? Тебя он поставил наблюдать за ней?
   – Так я тебе и отвечу про планы Самого! – скептический смех мужчины. – Полегче, милая. Не забывайся.
   – Хорошо. Спрошу по-другому, – хозяйка, быстро взглянув на посетителя, встала из-за стола и сделала по комнате круг. Остановившись напротив гостя, она, глядя ему прямо в глаза, четко и твердо произнесла:
   – Мне плевать на грандиозные планы Мастера насчет нее. Мне важно лишь то, чтобы она не полезла туда, куда не следует – по своему незнанию, от любопытства, из-за мести, черт возьми!
   Мужчина расслабленно улыбнулся и, растягивая слова, с видимым наслаждением произнес:
   – Рыльце в пушку! Боишься, что твои «подвиги» могут ненароком всплыть там, где не следует? Мастеру плевать на твои делишки, его такие мелочи не интересуют. Как и ты, впрочем…
   – Если бы не мои «делишки», он бы не вышел на нее… – женщина сердито огрызнулась и почти с любовной нежностью пообещала:
   – Не обольщайся насчет Мастера. Ты его тоже долго интересовать не будешь. Выполнишь свои обязанности – и адьес… Кинет тебя наш Папочка, вот увидишь! Как котенка вышвырнет, как только твоя миссия закончится.
   – Посмотрим, милая… Злишься, что Мастер тебя из-за твоих «подвигов» разжаловал?
   – Не разжаловал, а лишь ненадолго отстранил, милый, – женщина в тон ему пропела, но, не сдержав эмоций, стукнула кулачком по столу:
   – Проклятие… Его интересы катком прошлись по моим. Все мои старания рассыпались прахом! Все мои усилия… Но я все равно добьюсь своего! Слишком много сил было затрачено на достижение цели, чтобы сдаться!
   – Но тебе сейчас мешает она. Неожиданный поворотец, – гость рассмеялся. Ему, похоже, нравилось дразнить хозяйку. – И ты сейчас подобна лисице, которая видит виноград, да не может достать его! Похоже, что ты боишься не столько Мастера, сколько ее. Если она наберется сил и знаний, она тебя в порошок сотрет.
   – Когда папочка Мастер собирается вплотную заняться ею? – женщина постаралась пропустить колкости мимо ушей. Ей сейчас важна была информация.
   – Не могу точно знать. Я только лишь наблюдаю. Но могу тебя немного успокоить, что сейчас тебе ничто не грозит.
   – Может, Мастер еще переменит свое решение и оставит ее?
   – Сомневаюсь, – гость скептически покачал головой. – Механизм запущен. Да и она уже, сама того не ведая, глубоко увязла во всем этом. Обратного хода нет. Так что, дорогуля, думай, пока есть время, о том, как тебе спасти собственную шкурку.
   – Ты мне поможешь, – это был не вопрос, а утверждение.
   – А какая мне польза – помогать тебе? – гость хмыкнул и оценивающим взглядом окинул фигуру женщины.
   – Я в долгу не останусь, можешь мне верить, – она постаралась не заострять внимание на слишком откровенном взгляде мужчины. – Расплачусь с тобой, не волнуйся… Если ты поможешь мне получить мое. Клянусь своей Силой.
   – А если ты не добьешься своего? – мужчина осторожно поинтересовался. Подобными клятвами просто так не разбрасываются, он знал, но все же недоверчиво относился к словесным обещаниям.
   Женщина подошла к нему вплотную и, нежно взяв его двумя пальцами за подбородок, глядя прямо ему в глаза, ласково, но в то же время твердо, ответила:
   – Добьюсь.

VI

   Инга проснулась гораздо позже, чем вчера: сон сморил ее лишь под утро, да и наконец-то уснув, спала она беспокойно. Ей снились какие-то люди без лиц, которые, надвигаясь на нее толпой, на разные голоса предлагали попробовать черешню и оборвать с деревьев листья. Многочисленные голоса сливались в один неразборчивый гул, напоминающий осиный. Инга испуганно пятилась от надвигающейся на нее толпы, пока не натолкнулась спиной на стену. Чувствуя себя в ловушке, она от отчаяния громко закричала и на этом проснулась. Но чувство загнанности в угол не покидало ее даже тогда, когда она уже одевалась и умывалась. Дав себе зарок больше не предаваться по ночам тоскливым настроениям и во время отпуска вообще не брать карты в руки (зачем она их вообще с собой притащила? Поддалась старой привычке…), Инга в плохом настроении вышла во двор.
   – Здравствуй, девочка! – ее тут же бодро поприветствовала хозяйка. Она сидела за большим столом на террасе, увитой диким виноградом, и в компании пожилого мужчины пила чай.
   – Здравствуйте, – Инга улыбнулась в ответ. Незнакомый мужчина тут же приветливо указал ей на свободное место за столом:
   – Составь нам компанию! Мы вот тут чайком балуемся! Между завтраком и обедом, так сказать…
   – Это мой сосед, – хозяйка тут же пояснила. И Инга, вспомнив, что вчера получила от этого дядечки «презент» в виде миски спелых ягод, с улыбкой поблагодарила:
   – Спасибо Вам за черешню! Очень вкусная!
   – На здоровье, – мужчина довольно заулыбался и представился:
   – Зови меня дядей Сашей.
   – А я – Инга, – девушка приветливо ответила и отправилась на летнюю кухню за чашкой.
   После легкого завтрака в компании хозяйки и ее соседа, Инга отправилась на городское кладбище – навестить могилки родных.
   Она долго сидела на покосившейся скамеечке, глядя на выцветшие фотографии родителей и бабушки на мемориальных памятниках. Мыслей не было, она ни о чем «не просила» родителей, однако была почти уверена в том, что родные сейчас «чувствуют» ее присутствие.
   «Я пришла к вам… Простите за то, что прихожу так редко». Инга вслух вздохнула и, поднявшись со скамейки, окинула взглядом запущенные неухоженные могилки. Она и Вадим редко приезжают в свой город, и тех ухаживаний за могилками во время их нечастых приездов оказывается не достаточно. Надо найти ответственного человека, который согласился бы за умеренную плату поддерживать состояние могилок в порядке… Инга дала себе слово, что в этот отпуск найдет такого человека, а также сама, что в ее силах, сделает для того, что бы привести могилы родных в надлежащий вид.
   Она ушла с кладбища уже тогда, когда время перевалило давно за обед. И, чувствуя легкий голод, зашла в первое более-менее приличное кафе, встретившееся на ее пути, с «освежающим» названием «Бриз».
   Видимо, это кафе с террасой пользовалось большим спросом у отдыхающих и жителей города. Инга, войдя в помещение, окинула взглядом заполненный народом зал: если помещение занято, то что уж говорить о террасе… Но меню обещало много аппетитных блюд, а так же разнообразие сортов мороженого, и Инга, решив, что со свободным местом она как-нибудь определится, взяла себе порцию блинчиков с мясом и фруктовое мороженое.
   Свободное место нашлось: как раз в тот момент, когда она с подносом в руках поднялась на террасу, из-за столика в углу встала молодая пара. Направившись туда, Инга заметила за соседним столом вчерашнего невежливого «гостя» Алексея Чернова вместе с дочкой. На секунду мелькнула мысль развернуться и спуститься в помещение кафе, лишь бы не «соседствовать» с Черновым, однако она тут же отбросила подобную мысль. Тем более что Алексей, случайно глянув в ее сторону, неожиданно поздоровался с ней кивком. Скорее машинально, увидев знакомое лицо, чем из желания поприветствовать. Инга без всяких эмоций кивнула в ответ и села за стол. Алексею уже не было до нее никакого дела, он снова переключился на свою дочку, в которой Инга узнала девочку с мячом.
   – …Лиза, я понимаю, что пообещал тебе… – Алексей хоть и говорил приглушенным тоном, но разговор все равно был слышен Инге.
   – …Дочка, я не специально! – Алексей в отчаянии повысил голос, видимо, понимая, что никакие оправдания уже не сумеют реабилитировать его в глазах дочери. – Ты же ведь только что сама все видела и слышала: папу вызвали по телефону на работу. Случилось что-то неприятное, и мне нужно сейчас уехать.
   Лиза в ответ забренчала ложкой в чашке, разбалтывая сахар. Инга, хоть и сидела спиной к девочке, будто «увидела» ее: опущенный на чашку взгляд, чтобы скрыть в глазах всю гамму горьких детских чувств, вызванных несдержанным обещанием отца, подпертая ладонью щека, и отбивающая по стенкам чашки ритм отчаяния и обиды ложка…
   – Лиза, прекрати! – Алексей, не выдержав слишком громкого звона, взвинченным тоном сделал замечание. Девочка лишь громче забренчала ложкой, грозя в конце концов расколоть чашку.
   – Ты мне это назло делаешь? – Алексей уже говорил в полный голос, не стесняясь того, что привлекает внимание других посетителей кафе. – Так, у тебя есть пять минут, чтобы сходить в туалет и вымыть руки! Ровно через пять минут, без опоздания, ты возвращаешься сюда, и я отвожу тебя домой. И без твоих фокусов, поняла?
   Инга мысленно посочувствовала девочке и подумала, что на месте той обязательно бы выкинула какой-нибудь «номер», например, заперлась бы в туалетной кабинке и проторчала там добрых два часа, чтобы еще больше позлить «папочку».
   Послышался шум отодвигаемого стула: Лиза поднялась из-за стола и отправилась, как и велел «папочка», мыть руки. Инга, оглянувшись, посмотрела ей вслед. Глядя на ее обиженно ссутуленные плечики и стянутые в «хвост» высоко на затылке длинные волосы, она испытала неожиданное сочувствие к девочке.
   – Что Вы ей пообещали и не выполнили? – Инга развернулась к Чернову и, не церемонясь, отбросив всякие вежливые «извините за вмешательство…», тихо спросила. Алексей, удивительно, не взорвался раздраженным «А какое Ваше дело?!», а, повернувшись к девушке, так же тихо и с явно слышимым в голосе чувством вины произнес:
   – Пообещал, что весь сегодняшний день проведу с ней… Что не буду работать, а отведу ее в кафе, а потом – на пляж, собирать ракушки и камешки. Но меня срочно вызвали. Я не могу не поехать! И, думаю, задержусь допоздна. Но Лизке этого не объяснишь! Тем более что я вчера написал ей …клятву.
   Он вздохнул и, спохватившись, что сделал недопустимое – показал свою слабость перед этой «фифой», запоздало огрызнулся:
   – А Вам какое дело, вообще-то, до моих обещаний дочери? Сидите там себе и обедайте. Приятного аппетита, – и он невежливо отвернулся.
   – Никакого дела! Абсолютно, – Инга, хоть он уже и не мог видеть, безразлично пожала плечами и после секундной паузы ровным тоном добавила:
   – Только вот клятвы, тем более данные в письменном виде, стоит держать. По крайней мере, стараться.
   – Послушайте! – Алексей, со скрипом сдвинув стул, резко обернулся. – Какое Вам дело до наших с дочерью отношений?! Я так понял – еще вчера – что абсолютно никакого!
   – А я так поняла – тоже вчера – что Вы приходили ко мне за некоторой помощью. И хоть Вы не умеете просить… Впрочем, я в просьбах тоже особо не нуждаюсь, – Инга резко оборвала себя и, наклонившись к мужчине, тихо и ровно произнесла:
   – Алексей, послушайте, Ваша девочка сейчас очень обижена и расстроена. Вы вчера дали ей обещание, которое не смогли сдержать, пусть в этом и нет Вашей вины. Но девочка уже настроилась на долгую интересную прогулку, а сейчас ей придется сидеть дома и ждать Вас до позднего вечера.
   – И что Вы предлагаете? – Алексей усмехнулся – немного высокомерно, но словно за своим видимым высокомерием пытался скрыть наболевшее. Неразрешимый вопрос – как при таком ненормированном графике работы уделять дочери достаточно внимания…
   – А давайте я сегодня погуляю с Лизой? Я, конечно, не Вы… Вряд ли девочку обрадует такая замена, но все же она не проведет остаток дня запертой в доме, а погуляет по пляжу, будет собирать камешки, как и хотела.
   Алексей задумался. Предложение этой девицы давало какое-то решение и могло бы немного пригасить его конфликт с дочерью. Видно было, что он колебался, разрываемый двумя противоположными решениями – согласиться или дать этой девице отпор, как она ему вчера – «не Ваше дело!». И это колебание, отражаясь на лице, делало его лицо странным образом очень привлекательным. Черты значительно смягчились, даже квадратная нижняя челюсть уже не казалась такой массивной. Задумавшись, Алексей как мальчишка хлопал пушистыми ресницами, и Инга почему-то отметила про себя, что глаза у него – зеленые.
   Украдкой рассматривая его лицо, она уже почти прониклась к Алексею симпатией, но уже следующим вопросом он все испортил:
   – Сколько Вы за это хотите?
   Инга недоуменно приподняла брови, и Алексей уточнил:
   – Я имею в виду, сколько Вам заплатить за эту прогулку?
   – Алексей, скажите, почему Вы все меряете в денежном эквиваленте? Кстати, Ваша девочка уже возвращается. Кажется, она не опоздала ни на секунду, хорошо же Вы ее выдрессировали!
   Чернов пропустил колкость Инги мимо ушей и повернулся к Лизе, с гордым видом усаживающейся обратно за столик.
   – Лиза, эту тетю зовут Ингой, – он сделал короткий жест в сторону соседнего столика. Лиза без особого интереса глянула на Ингу и, вежливо кивнув в знак приветствия, тут же отвела взгляд.
   – Тетя слышала наш с тобой разговор… И сказала, что как раз идет на пляж собирать камешки для… ну, в общем, просто идет собирать камешки. И могла бы взять тебя с собой. Эта тетя хорошая, я ее немного знаю. Я бы разрешил тебе пойти гулять с ней, если ты, конечно, не против… – он с надеждой посмотрел на дочь. Лиза громко вздохнула и подняла на отца большие, черные, как маслины, глаза: «Папочка, папочка… Вечно у тебя нет на меня времени! Уже тети незнакомые предлагают со мной гулять!» – упрек в ее глазах был столь красноречивым, что Алексей, не выдержав взгляда дочери, потупился, как школьник.
   – Мы с тобой уже встречались вчера на пляже, помнишь? У тебя был красивый мячик… – Инга улыбнулась девочке как можно приветливей, не особо, однако, надеясь на удачу. Ей казалось, что Лиза отвергнет ее предложение.
   Девочка посмотрела на нее без особого интереса, но, однако, и без враждебности. И когда Инга спросила у нее, пойдет ли она с ней гулять по пляжу, неожиданно кивнула в знак согласия. Видимо, из двух зол – сидеть взаперти дома или пойти на прогулку с незнакомой тетей, которой «сбагрил» ее папочка, Лиза выбрала последнее.
   – Инга, подождите… – когда они втроем выходили из кафе, Алексей, шедший за Ингой последним, тихо окликнул ее. – Я бы хотел Вам сказать, если Вы еще не знаете… Лиза не разговаривает.
   – Я знаю, – Инга приостановилась и, повернувшись к мужчине, так же тихо ответила. – Мы с Лизой погуляем вдоль берега, а потом я провожу ее домой. Лиза покажет мне дорогу. Можете не волноваться за сохранность девочки.
   Она улыбнулась, и Алексей тихо произнес:
   – Спасибо…
 
   Они сидели вдвоем на берегу, молча бросая камешки в воду. Лиза, это было хорошо заметно, продолжала сердиться на собственного отца за несдержанное обещание. Она старалась выбирать гальку покрупнее и метала камни в море с силой, в которую, видимо, вкладывала все свое детское негодование, печаль и отчаяние. Плотно сжатые губы, прищуренный взгляд, напряженные скулы – Инге казалось, что она уже когда-то встречалась с подобной картиной. Была такая девочка, так отчаянно похожая на эту, которая избавлялась от плохого настроения метанием гальки в море. Она сама.
   – Ты так сердишься на своего папу… Это очень заметно, – Инга попыталась завести с девочкой ненавязчивый «разговор», лишь бы немного отвлечь ту от обиды, нанесенной отцом. Лиза никак не отреагировала на ее слова, лишь метнула с силой очередной камешек. И, не дожидаясь, когда на воде разойдутся круги от предыдущего камня, швырнула следующий.
   – Знаешь, а ведь это очень хорошо, что у тебя есть папа! Пусть он и занят, пусть у него столько работы, что его могут в любой момент оторвать от общения с любимой дочкой, но, главное, что он у тебя есть!
   Лиза проявила некоторую реакцию – скептически хмыкнула. «Папа-то есть, только вижу ли я его?».
   – А я росла без папы… – Инга вздохнула и тоже метнула камешек в воду. – Мой папа умер, когда я была совсем маленькая. И я так грустила из-за того, что папы других девочек приходят домой после работы, пусть и уставшие, и занятые, а мой не придет… Мне бывало очень грустно, но я знала, что мой папа, даже несмотря на то, что он не рядом со мной, все равно любит меня. Как и каждый папа – свою красивую девочку…
   Инга поднялась на ноги и, меняя тон на более веселый, предложила:
   – Может, мы с тобой прогуляемся вдоль моря?
   Лиза отрицательно покачала головой, и Инга, сдавшись, снова присела на гальку.
   – Хорошо, давай посидим тут. Но если вдруг ты уже хочешь домой…
   Лиза отказалась, и Инга немного воодушевилась.
   – Я сейчас живу в большом городе, в Москве! Ты была когда-нибудь там?
   Лиза снова покачала головой.
   – Это не страшно! Твой папа обязательно свозит тебя в этот большой город. Ты была в других больших городах?
   На этот раз девочка кивнула уже утвердительно. «Недавно приехали из Питера – ездили к какому-то там медицинскому светиле», – Инге вспомнились недавние слова Марии, когда та рассказывала про Лизу.
   – Наверное, это был Петербург! Я права? – Инга оживилась, и после того, как девочка снова утвердительно кивнула, воскликнула:
   – Вот видишь! У твоего папы есть время, чтобы свозить тебя в большой город. Вы, наверное, гуляли много?
   Лиза совсем по-взрослому усмехнулась и, покачав головой в ответ на «много гуляли», показала Инге два пальчика.
   – Два дня? Вы были в Петербурге всего два дня? – догадалась Инга. Лиза кивнула и сгребла в кулачок целую горсть мелких камешков. Вскочив на ноги, она, не обращая внимания на Ингу, подбежала к воде и метнула в море всю горсть. Когда круги на воде разошлись, она присела и тронула ладонями набежавшую на берег волну.
   – Хочешь, мы и завтра пойдем гулять? – Инги тихо присела рядом с девочкой и тоже погрузила пальцы в воду. Лиза, не глядя на нее, безразлично пожала плечами. Затем, подняв какой-то камешек, внимательно его рассмотрела и, повернувшись к Инге, с улыбкой протянула его ей.
   – Это мне? – девушка приняла от Лизы этот небольшой камешек с дырочкой. Талисманчик. Такие «талисманчики», помнится, в детстве они с братом и подружками отыскивала среди других, обычных, «голышей» – на счастье.
   – Спасибо! – Инга восхитилась и приложила камешек к груди, словно примеряя, как он будет смотреться в качестве украшения. – Я буду его носить! Ты ведь знаешь, что такие камешки с дырочками находят на счастье?
   Лиза улыбнулась, давая понять, что знает об этой примете.
   – Раз ты его нашла, значит, у тебя будет счастье! И у меня тоже будет, потому что ты, подарив мне этот «талисман», пожелала мне счастья!
   Лиза, довольная, снова улыбнулась и огляделась вокруг в поисках еще подобных камешков.
   – А ты когда-нибудь играла в «охотников за счастьем»? – Инга, подкинув на ладони подаренный ей «талисманчик», как бы между прочим спросила, и Лиза, навострив ушки в предвкушении интересной истории, покачала головой.
   – Впрочем, это даже не игра. Все происходит по-настоящему! Хочешь, мы с тобой тоже станем «охотницами за счастьем»?
   Лиза неуверенно кивнула и, повернувшись к Инге, вопросительно приподняла бровки.
   – Это просто… – как бы между прочим произнесла Инга, рассеянно оглядывая берег. – Но искать счастье нужно в особом месте. Здесь – не годится. Знаешь, я могу сказать тебе один секрет… Я бы его никому не сказала, но вот тебе… Ты подарила мне этот камень счастья, и поэтому я у тебя в долгу. Я тоже должна сделать для тебя что-нибудь подобное. Таковы правила. Обещаешь, что никому не откроешь секрет, о котором я тебе сейчас скажу?
   Девочка энергично замотала головой.
   – Хорошо! – Инга обрадовалась и, придвинувшись к девочке, громким шепотом попросила:
   – Только все равно поклянись! Такие правила для тех, кто хочет стать «охотником за счастьем»! Дотронься до этого камешка, который ты мне подарила, и мысленно произнеси клятву. «Клянусь никому не открывать эту тайну. Иначе волшебная сила камней, добытых мной, исчезнет!». Запомнила слова?
   Лиза кивнула, и, послушно дотронувшись до протянутого на ладони Ингой камешка, сосредоточилась на произносимой мысленно «клятве». Инга еле сдержала улыбку, глядя на слишком серьезное выражение Лизиного личика. От усердия губы девочки даже немного подрагивали, словно Лиза пыталась и вслух проговорить важную клятву. Ей так хотелось узнать обещанный секрет, что она готова была сейчас произнести любую клятву, какую бы ее ни попросили.
   – Хорошо! – Инга, после того как девочка «поклялась», важным тоном объявила и, внимательно глядя Лизе в глаза, произнесла:
   – Если найти камень, похожий на этот, в определенном месте и в определенный день, то волшебная сила такого камня будет огромной! Он принесет счастье и удачу человеку, обладающему им. Но найти такой «талисман» непросто… Я расскажу тебе, где его можно найти.
   Инга сделала эффектную паузу, и Лиза, слушавшая ее с повышенным вниманием, нетерпеливо нахмурилась, ожидая продолжения. Инга с удовлетворением отметила про себя, что девочка уже больше не расстраивается по поводу не получившейся прогулки с «папочкой», ее сейчас гораздо больше занимает вопрос, где можно найти счастливый камень – «настоящий», а не недавняя обида на отца.