Калинина Наталья Дмитриевна. Нектар краденой черешни

   – Да прям уж «некогда»! Ты же ведь отдыхать приехала, – мужчина недоверчиво рассмеялся и, подхватив девушку под локоть, заговорщицким тоном проговорил:
   – А мы вот сейчас с тобой через эту улицу и вернемся к себе! Сделаем небольшой крючочек. Иначе ты уедешь, так и не побывав на своей улице.
   – Я, дядь Саша, тороплюсь. Меня одна маленькая девочка ждет, которой я пообещала прогулку! Да и смотреть на той улице мне уже и нечего. Был там дом – бабушкин, где мы с братом жили до семнадцати лет. А когда бабушка умерла, дом продали. Я этими делами не занималась, все хлопоты на себя брат взял. Так что там уже давно другие хозяева живут – в моем доме… А впрочем… Вы правы, дядя Саша, если я сегодня не пройдусь по этой улице, то уже, наверное, уже и не загляну на нее. Идемте!
   Они свернули на улицу Советская, и Инга, пройдя первые три двора, остановилась.
   – Вот здесь мы и жили! – она указала рукой на видневшуюся за садовыми деревьями черепичную крышу дома. – В этом дворе. А вон у тех соседей черешню таскали…
   Инга, засмеявшись, указала на другой двор.
   – Хулиганили с братом… У нас своя черешня росла, но чужая всегда слаще кажется.
   – Запретный плод сладок, – мужчина тихо засмеялся и с любопытством посмотрел на калитку, ведущую во двор, в котором раньше жила девушка.
   – А ты случайно не Надежды Савёловой внучка?
   Инга с удивлением посмотрела на улыбающегося дядю Сашу.
   – Да… А Вы ее знали, мою бабушку?
   – Да как не знать! – дядя Саша засмеялся и, взяв Ингу под руку, неторопливо повел ее дальше по улице. – Городок-то у нас маленький, многих, кто живет здесь давно, знаем. Да и Надежду Васильевну, думаю, знали многие. Царство ей небесное… Великой души человек была. И она ведь, знаешь, не просто хорошим человеком была, а… особенным. Да, вот так…
   Дядя Саша ненадолго замолчал, и Инга, затаив дыхание, ждала, когда он продолжит. Город и дальше продолжал подкладывать ей потерянные фишки для восстановления мозаики ее детства: сосед хозяйки оказался человеком, знакомым с ее бабушкой.
   – Не знаю, знаешь ли ты о том, что Надежда Васильевна была довольно известной в городе … как бы тебе объяснить… ведуньей. Большими знаниями обладала, помогала в ситуациях, казалось бы, безнадежных. Люди к ней за помощью обращались. И она редко отказывала.
   – Надо же… – Инга удивленно выдохнула. Она не знала, что ее бабушка своими способностями была так широко известна. Дядя Саша понял ее удивление по-своему, решив, что девушка не слышала о подобном таланте своей бабушки.
   – Да, ты тогда совсем маленькая была, поэтому вряд ли знаешь об этом… К тому же потом бабушка твоя прекратила свою деятельность, говорила, что потеряла дар. Я в подобных вещах ничего не смыслю, да только слышал где-то, что не может такая сильная ведунья, какой была твоя бабушка, просто так неожиданно потерять свою силу. Она могла лишь передать ее кому-то, – дядя Саша, подняв вверх указательный палец, нравоучительно произнес.
   – А может, она тебе передала свои знания, а?
   Инга вздрогнула от неожиданного вопроса дяди Саши и испуганно посмотрела на него. Всерьез ли он интересуется подобными вещами? Но дядя Саша улыбался, словно довольный тем, что рассказал девушке забавную историю, в правдивость которой полностью сам не верил.
   – Да нет, вряд ли… – Инга натянуто улыбнулась. – Я вот даже не знала, что моя бабушка обладала такими способностями, о которых Вы мне сейчас рассказали.
   – Удивил тебя, наверное, очень, – мужчина засмеялся, а, отсмеявшись, махнул рукой:
   – Не бери в свою хорошенькую головку мои сказки! Считай, что я потешил тебя просто забавной историей. А Надежда Васильевна была хорошим человеком… Нда…
   Они вышли на небольшой перекресток, и Инга, остановившись, с улыбкой извинилась:
   – Мне – в другую сторону. Я не домой иду, а к одной маленькой девочке в гости.
   – Ну да, ты же говорили, – пожилой мужчина понимающе улыбнулся и, шутливо поклонившись девушке, весело произнес:
   – Рад был встрече с Вами, сеньорита. Не возражаете, если я снова угощу Вас черешней из собственного сада? Передам мисочку с твоей хозяйкой.
   – Не возражаю, – Инга обрадовано засмеялась. – У Вас очень вкусная черешня.
   По дороге к Лизе она почему-то подумала о Максе – о том, что, пожалуй, вчера была не совсем справедлива по отношению к нему. И что, пожалуй, стоит снова принять его приглашение на прогулку – все же лучше, чем сидеть дома в обществе только книги.

XI

   – Ты – удивительная женщина, Инга. Я говорю это без преувеличения, – Макс, присев рядом с ней на корточки, с нескрываемым восхищением произнес. – В тебе столько загадок… Ты очень меня интригуешь.
   Инга скептически усмехнулась и погрузила ладони в набегающие на берег волны. Скольким женщинам Макс уже говорил подобные слова – с такими же восхищенными интонациями? И сколько женщин – опытных и наивных – отдалось на волю безрассудной страсти с ним, соблазнившись его убаюкивающими комплиментами?
   – Макс, скажи, ты – коллекционер? – Инга, купая ладони в ласковом прибое ночного моря, серьезно поинтересовалась. И парень, несколько обескураженный такой резкой сменой «романтичной» темы, непонимающе спросил:
   – В каком смысле?
   – В прямом, – она, тихо засмеявшись, швырнула в чернильно-черное море маленький камешек. Камень отозвался тихим всплеском, и этот всплеск на фоне доносившейся из прибрежных кафешек музыки показался чужеродным. Наверное, таким же чужеродным в кружеве романтики, которое старательно плел Максим, оказался и ее вопрос.
   – Ты – коллекционер? Собираешь, например, марки, пивные банки, бабочек, имена курортниц – «удивительных женщин»? – Инга весело усмехнулась и метнула в море другой камешек.
   – А, вот ты о чем! – Макс рассмеялся, показывая, что находит ее вопрос забавным. – «Имена курортниц». Уверяю, твое имя – единственное.
   – Я в этом не сомневаюсь, – Инга рассмеялась и поднялась на ноги:
   – Уже поздно. Проводи меня, пожалуйста, домой.
   – Леди не только не любит предсказуемость. Прогулки по морскому побережью под звездным небом ее тоже не волнуют, – Макс разочарованно пробормотал, но все же поднялся следом за ней, – Инга, ты просто кладезь загадок. Ну что мне еще сделать, чтобы стать интересным?
   – Ты и так интересный и привлекательный мужчина, – она улыбнулась и взяла его под руку.
   – Но не привлекательный и не интересный для тебя, потому что я – мужчина, – он, припомнив ей ее же слова, с горечью подвел итог.
   – Ну зачем же так категорично, Макс? Может, я всего лишь пошутила, сказав, что мужчины меня не интересуют, – ее несколько тронуло то огорчение, с которым он почти признал свое «поражение». – Захотелось посмотреть на твою реакцию.
   – Или, как вариант, – отвязаться от меня.
   – Макс, Макс… Если бы мне хотелось от тебя отвязаться, я бы отвязалась.
   Она сделала короткую паузу и добавила:
   – Я хочу лечь спать раньше, прошлой ночью я плохо спала. Мы встретимся с тобой завтра?
   – Конечно! – Максим с готовностью ответил. Его воодушевило, что Инга сама попросила о следующей встрече.
   – Только давай больше не пойдем в рестораны…
   – Хорошо. Мы можем съездить на Маяк, – он с энтузиазмом тут же предложил новую «программу», и Инга, мысленно усмехнувшись, снова подумала о том, скольким курортницам в каждый сезон он показывает маяк. Маяк так маяк… Какое ей, вообще-то дело, до того, сколько «коллекционных бабочек» уже побывало там.
   – Только это – далеко. Мы могли бы поехать на моем мотоцикле, но ты…
   – …но я панически боюсь мотоциклов, – Инга договорила за него и рассмеялась. – Я никогда на них не ездила, поэтому и боюсь. Но завтра мы с тобой поедем на твоем мотоцикле.
   – И ты согласишься ехать со мной на мотоцикле даже после того, как я на твоих глазах навернулся с него? – Макс недоверчиво спросил, и Инга, легонько сжав пальцами его локоть, ответила:
   – Соглашусь.
   – Ты – удивительная женщина, – он с чувством выдохнул и с сожалением остановился перед калиткой, которая вела во двор Ингиного дома.
   Распрощались они не сразу, еще какое-то время стояли на скудно освещенном дворовым фонарем «пятачке». Такие долгие прощания свойственны влюбленным. Инга, подумав так, мысленно усмехнулась, не соглашаясь с подобным сравнением, и все же почему-то помедлила с тем, чтобы уйти. Но в тот момент, когда она уже собралась попрощаться с Максом, тот неожиданно приблизился к ней. И Инге показалось, что он ее сейчас поцелует, и она неожиданно для себя замерла в ожидании… Она уже так давно не целовалась с мужчинами, что забыла вкус мужских губ. «Ну неужели ради того, чтобы вспомнить поцелуи мужчин, ты готова целоваться, по сути, с первым встречным?!» – тут же ужаснулся здравый смысл. «А что тут такого!» – с подростковым бунтарством отозвался другой голос. «Не девочка…». Но Макс лишь легонько коснулся кончиками пальцев ее щеки:
   – Спокойной ночи… Я завтра за тобой заеду.
   И Инга, несколько разочарованная и удивленная своим разочарованием (неужели она и правда ждала его поцелуя?), еще задержалась возле калитки, глядя вслед скрывшемуся в темноте Максу.
   Алексею Чернову хорошо было видно из окна машины Ингу и незнакомца, с которым девушка так долго прощалась возле калитки. Приехав к дому, где Инга снимала жилье, Алексей увидел, что девушка подходит к калитке в компании какого-то парня. «Быстро же она себе кавалера подцепила», – мысль, что у Инги появился ухажер, вызвала непонятную неоправданную досаду. Алексей передумал выходить из машины и погасил фары. И сейчас, тайно наблюдая за Ингой, он постепенно начинал злиться.
   Его злило то, что девушка все никак не попрощается со своим кавалером. О чем они могут так долго говорить? Алексей, злясь, тихонько стукнул кулаком по рулю, с трудом подавив желание стукнуть не по краю руля, а по сигналу и спугнуть парочку. О чем они и правда так долго могут говорить? Он, хмурясь, вглядывался в темноту, стараясь разглядеть выражение лица девушки. Его злило, что Инга ради своего кавалера нарядилась в открытое платье на тонких бретельках и распустила длинные волосы. Может, все же выйти из машины и подойти к ним?
   Он со злостью подумал, что этот парень сейчас поцелует Ингу, а она позволит. Наблюдать за тем, как парочка будет целоваться, оказалось выше сил, и Алексей потянулся к пачке сигарет и закурил. Закуривая, он, однако не спускал глаз с Инги и ее кавалера. И к его непонятному облегчению распрощались они без поцелуев. Алексей перевел дух и загасил в пепельнице сигарету. Он выждал несколько мгновений, позволяя незнакомому мужчине уйти, и выскочил из машины:
   – Инга, подождите!
   Она уже входила во двор дома, но, услышав оклик, удивленно оглянулась.
   – Алексей? Доброй ночи… Что Вы здесь делаете?
   – Я приехал к Вам с просьбой, – стараясь не замечать ее открытых плеч (могла бы вечером надеть что-нибудь более закрытое, чем легкое платье на тонких тесемках…), не злиться на то, что она так эффектно распустила волосы – ради своего кавалера, он пробормотал, и прежде чем Инга успела что-либо сказать или спросить, поспешно произнес:
   – Лиза приболела. Кажется, она простыла.
   – Но когда мы днем с ней гуляли, она чувствовала себя хорошо, – Инга встревожилась, и Алексей отметил про себя, что ей это идет – тревожиться.
   – Да, да… Она и вечером чувствовала себя тоже неплохо. Но поздним вечером у нее неожиданно поднялась температура. Инга, могу я попросить Вас побыть этой ночью с моей дочерью? Меня сейчас вызвали – как всегда, в самый неподходящий момент, – он невесело усмехнулся. – Произошел несчастный случай, я должен там быть. Я уже съездил на место происшествия и мне надо вернуться назад. Думаю, будут долгие разбирательства – на всю ночь. Мне Лизу не с кем оставить. Она уже взрослая девочка, может оставаться дома одна, но сейчас она заболела…
   – Ясно, Алексей. Вы можете подождать пять минут, я переоденусь?
   – Конечно! – он обрадовался тому, что она так быстро согласилась. – Я отвезу Вас, а потом поеду решать рабочие дела.
   Она вернулась даже раньше, чем обещала, переодетая в джинсы и футболку и с заколотыми высоко на затылке волосами. Алексей молча покосился на нее, севшую в машину рядом с ним, и завел двигатель. И только когда они уже выехали на центральную дорогу, произнес:
   – Нина Павловна осталась бы с Лизой, но к ней дочка с мужем сегодня приехали – из другого города. Она ушла рано, когда Лиза еще чувствовала себя нормально. Я бы попросил кого-нибудь из подруг Кристины посидеть с Лизой, но… У Таисии своих двое детей, она не сможет остаться с Лизой на всю ночь. Мария куда-то ушла на гульки и своего сына оставила на мать. А Анну Лиза совершенно не слушается, закатывает ей истерики. Вы остались у меня как последняя надежда.
   – А с кем сейчас девочка? Одна?
   – Нет, – Алексей покачала головой. – С одним из охранников. Я ненадолго оставил дочь на его попечение.
   Он сделал небольшую паузу, словно что-то обдумывал, а затем тихо, но уверенно произнес:
   – Инга, я понимаю, что злоупотребляю Вашим временем… Вы ехали сюда отдыхать, а не заниматься с маленькими девочками и не сидеть с ними по ночам.
   – Если Вы опять о том, чтобы заплатить мне… – Инга устало вздохнула. – Даже спорить больше не желаю на эту тему.
   – Хорошо. Извините.
   – Лучше скажите, что с Лизой.
   Алексей пожал плечами и неуверенно произнес:
   – Наверное, простыла. У нее температура и горло болит.
   – Возможно, это я виновата. Перекормила ее мороженым, – Инга удрученно пробормотала. Алексей покосился на нее, но промолчал.
   – Вы врача не вызывали?
   – Нет. Дал Лизе аспирин, чтобы температуру сбить. А антибиотики она выплюнула: горькие.
   – Черт, Алексей! – Инга, услышав подобное заявление, возмущенно воскликнула. – И слава Богу, что выплюнула! Ребенка можно и другими способами вылечить, более щадящими. А Вы – сразу «тяжелой артиллерией» в виде антибиотиков!
   – Ну и лечите ее сами, раз Вы в этом так разбираетесь! – он огрызнулся – совсем как подросток, и Инга невольно улыбнулась. Алексей недовольно покосился на нее и сквозь зубы проворчал:
   – И откуда такая умная-разумная свалилась на мою голову?
   – Разве? – девушка удивленно усмехнулась. – Разве это я свалилась Вам на голову? Интер-ресно… Кто-то, помнится, приходил с конвертом «нанимать» меня… И сейчас, заметьте, не я сама напросилась к Вам в гости, а Вы попросили меня об услуге.
   – Вы постоянно указываете, что мне следует делать! Просто-таки выставляете дураком! – Алексей неожиданно вскипел.
   – Когда это я выставляла Вас дураком? И перед кем?! – Инга тоже завелась. И когда машину, попавшую колесом в небольшую дорожную выбоину, тряхнуло, сердито буркнула:
   – Лучше за дорогой следите…
   – Вот! Вы опять указываете, что мне делать! – Алексей тут же отозвался.
   – Алексей, мы с вами как дети, ей-богу! Спорим о какой-то ерунде. Не буду я Вам ни на что указывать, раз Вы такой обидчивый! Да и не указывала я… Не понимаю, если Вас так раздражает мое общество, почему Вы именно меня попросили посидеть с Вашей дочерью? Наверное, нашли бы другой выход. Кстати, я хотела спросить, у Лизы есть бабушки, дедушки?
   – Нет. Отец мой умер года три назад, мать – и того раньше. Кристина вообще росла без отца, а мать ее умерла, когда Лизка только родилась. Если бы были дедушки-бабушки рядом, нам бы проще жилось, – Алексей невесело усмехнулся и без всякого перехода спросил:
   – А Вы, как я увидел, себе уже кавалера здесь завели?
   – А вот это, Алексей, не имеет никакого отношения к моим прогулкам с Лизой! – Инга резко отрезала.
   – Сейчас Вы мне скажете, чтобы я не совался в Вашу личную жизнь…
   – Именно! Какое Вам и в самом деле дело?
   – И правда – никакого, – он пожал плечами и въехал в переулок, ведущий к его дому. И без всякой логики, после недолгой паузы, сказал:
   – Ваши духи очень похожи на те, которыми пользовалась моя жена.
   – Если Вам это не приятно, я не буду пользоваться этими духами в Вашем присутствии.
   – Да нет, почему же… Пользуйтесь… – он ответил рассеяно, задумавшись о чем-то своем.
 
   Инга вошла в дом следом за Алексеем. В этом доме она бывала, когда приходила за Лизой, но дальше столовой, в которой один раз ее вместе с Лизой кормила Нина Павловна, не ходила. Алексей словно прочитал ее мысли:
   – Инга, я вам сейчас быстро покажу дом – кухню, комнаты, ванную… Вы будете спать в гостевой комнате на втором этаже, она находится недалеко от комнаты Лизы. Скажите, что Вам может понадобиться? В комнате есть телевизор с DVD-плеером и какие-то диски. Журналы тоже есть. В шкафу возьмете постельное белье. Я Вас сейчас провожу.
   – Алексей, просто покажите мне, где эта комната находится, я обустроюсь уже сама. И проводите меня к Лизе. Вы торопитесь – я это вижу.
   – Да, мне уже давно надо быть там и вести долгие беседы с милицией. Инга, ради Бога, проследите за тем, чтобы Елизавета легла спать не очень поздно. Она иногда любит сидеть с книжкой по полночи.
   – Не беспокойтесь. Я побуду с ней до тех пор, пока она не уснет. Алексей, у Вас есть молоко? Я бы погрела для девочки… Хорошо, если бы нашелся и мед.
   – Все это должно быть на кухне. Сами понимаете, за хозяйство я не отвечаю, это – полномочия домработницы.
   – Кухня у вас здесь? – Инга, кивнув головой на деревянную резную дверь, уточнила. Алексей ответил согласием и повел ее к лестнице, ведущей на второй этаж.
   – Если хотите, я на обратном пути провожу Вас на кухню, мы вместе поищем все, что Вам надо…
   – Алексей, я вижу, что вы очень нервничаете по поводу произошедшего несчастного случая, поэтому не смею Вас задерживать, – Инга с мягкой улыбкой ответила, и Алексей неожиданно с сокрушенным вздохом признался:
   – Да, нервничаю. Там человек по глупости погиб – один из моих рабочих… Инга, на кухне должно быть все – молоко, мед, варенье, чай… Там же, в шкафчике, есть и аптечка. Хозяйничайте, берите все, что понадобится для Лизы. Я оставлю Вам номер своего мобильного телефона, позвоните если что… Но, надеюсь, я вернусь раньше, чем думаю. Хотелось бы. А вот и комната Лизаветы.
   Алексей открыл дверь одной из комнат и пригласил Ингу войти. На кровати, переодетая в летнюю пижамку с Мики-Маусами, восседала бодрая, мало похожая на болеющего человечка Елизавета. А рядом на стуле сидел молодой человек лет двадцати пяти и вслух читал девочке книгу.
   – Знакомьтесь, Инга, это – Павел, один из сотрудников службы безопасности. И по совместительству – няня на сегодняшний вечер, – Алексей с усталой улыбкой представил девушке молодого человека, который, едва «босс» вошел в комнату, испуганно вскочил со стула и смущенно потупился.
   Инга поздоровалась и с молодым человеком, и с довольно заулыбавшейся при виде ее девочкой.
   – Вижу, вы интересно проводите время, – Алексей, оценив обстановку, с удовлетворением заметил. – Паш, спасибо. Ты можешь быть свободен, я привел тебе смену.
   И когда охранник вышел, обратился уже к дочери:
   – Лиза, Инга будет с тобой этой ночью. Папочке надо уехать по делам, как ты уже знаешь. Слушайся во всем Ингу! Я, как приеду, первым делом поинтересуюсь, как ты себя вела. Инга даст тебе лекарство, и, будь добра, его принять. Это же в твоих интересах – быстрей выздороветь.
   Когда Алексей ушел, Инга отправилась на кухню. К счастью, в холодильнике обнаружился пакет с молоком, а на полке в кухонном шкафчике – банка меда. Девушка размешала в подогретом молоке ложку меда и кусочек сливочного масла и, разлив лечебное питье по двум чашкам, вернулась в комнату к девочке.
   Лиза при виде чашек, которые Инга принесла в комнату, недовольно сморщила носик. Она еще не знала, что в них, но уже поняла, что «гадость». Разве может быть лекарство вкусным? Только «гадостью» – никак иначе. «Я это пить не буду!» – Лиза упрямо вздернула нос. Но Инга, казалось, не обратила внимания на ее реакцию, она поставила чашки на тумбочку и с ласковой улыбкой проговорила:
   – Ничего нет хуже – болеть летом. Ладно еще зимой или осенью, когда не хочется учиться и делать уроки… Но летом! Ни на пляж пойти, ни мороженого поесть. А самое противное то, что надо еще пить лекарства! Я, например, считаю, что нет хуже гадости, чем лекарства от простуды. А ты?
   Она присела на стул рядом с кроватью девочки. Лиза кивнула и снова с подозрением покосилась на чашки.
   – Для меня самое противное лекарство – это теплое молоко с медом! Гадость и все! Но вот только оно очень хорошо лечит больное горлышко…
   Лиза нахмурилась и поджала губы. «Ну и зачем ты принесла это сюда, раз это «гадость»? Все равно я пить не буду!», – она красноречиво покосилась на чашки и перевела недовольный взгляд на Ингу.
   – Я подумала о том, что мы с тобой в последнее время все делаем вместе. Ищем камешки счастья, расколдовываем «каменное царство». И с твоей болезнью мы тоже будем бороться вдвоем. Вместе мы – сила! Нас никто не победит, правда? Никакая болезнь! Я очень хочу, чтобы ты поскорей поправилась. Мне без тебя скучно и неинтересно. Без тебя я не буду ходить есть мороженое, а я его очень люблю… – Инга улыбнулась и взяла одну из чашек. – В отличие от молока с медом. Я ненавижу молоко с медом, но сейчас я буду его пить, потому что хочу, чтобы мы с тобой вместе победили твою болезнь. Вдвоем мы ее быстрее одолеем.
   Инга отпила из своей чашки молоко и, посмотрев на Лизу, которая не сводила с нее заинтересованного взгляда, улыбнулась:
   – А знаешь, все же не такая уж и гадость! Не мороженое, конечно… Но пить можно. А ты разве не хочешь мне помочь бороться с твоей болезнью? Боюсь, одной мне не справиться…
   Лиза поморщилась, но все же приняла из рук Инги вторую чашку и послушно выпила молоко.
   Инга еще какое-то время сидела с девочкой, пока та не уснула. И уже после того, как Лиза засопела умиротворенно, отправилась в комнату, которую ей отвели для ночлега.
   Видимо, эта комната, чем-то напоминающая гостиничный номер, и правда задумывалась как комната для гостей. Она состояла из двух маленьких комнат – спальни со шкафом и кроватью и ванной комнаты с душевой кабиной и умывальником. Инга приятно удивилась и подумала о том, что, видимо, в этом доме часто бывают гости, раз об их приеме так позаботились.
   В шкафчике над умывальником она нашла новую зубную щетку и тюбик с пастой, а в шкафу для одежды – комплект постельного белья. Все было предусмотрено. Девушка пожалела лишь о том, что не взяла ничего с собой, в чем можно было бы спать. Почему-то совершенно не подумала об этом… Ну ничего, ночи теплые, можно обойтись и без майки. Инга приняла душ и включила DVD-плеер. Но фильм, который она поставила, показался ей затянутым и скучным. И Инга решила еще раз проверить, как спит Лиза, а потом тоже лечь спать. Она надела джинсы и вышла из комнаты.
   Лиза спала, как и в прошлый раз, когда Инга заходила к ней. Девушка поправила на девочке покрывало и, уходя, захватила с тумбочки чашки из-под молока.
   На кухне она поставила чайник (да простит ее Алексей за такое самоуправство!), и пока закипала вода, вымыла чашки. Заваривать чай она не стала, ограничилась пакетиком. Неторопливо выпила чашку чая и уже после этого отправилась к себе спать.
   Поднявшись на второй этаж, Инга увидела, что Лиза, выйдя из своей комнаты, направляется в другую – в противоположном конце коридора.
   – Лиза? – девушка негромко окликнула девочку, но та уже скрылась за дверью. Обеспокоившись тем, что Лиза, возможно, почувствовала себя не хорошо и отправилась по комнатам на поиски ее, Инга торопливо прошла по освещенному коридору и зашла в ту комнату, в которую только что вошла девочка.
   Это оказалась библиотека. Настоящая, «профессорская», какой и должна быть библиотека по ее представлениям – со стеллажами из дорогой древесины, стилизованными под «старину», с громоздким читальным столом и тяжелым стулом. Инга, позабыв, зачем пришла сюда, с интересом огляделась. Ей показалось, будто она внезапно попала в другой мир, другое время, настолько обстановка этой комнаты выбивалась из современной обстановки всего дома. И сколько же здесь было книг! Настоящее книжное царство, сокровищница. Омут для любителей книг… Девушка спохватилась и негромко позвала:
   – Лиза? Ты здесь?
   Но девочки, похоже, не было в комнате. Инга в недоумении нахмурилась и неторопливо обошла все помещение. Странно… Она могла бы подумать, что ей всего лишь показалось, будто Лиза вошла сюда, но ведь свет здесь горел! Приглушенный, неяркий, всего лишь от лампы на столе, но горел! Кто-то же включил эту лампу…
   – Лиза, ты где? – Инга в растерянности остановилась и еще раз огляделась. Может, библиотека имеет дверь в другую комнату, смежную с ней? Ведь состоит же «гостевая» комната из двух помещений! Но ничего похожего на дверь Инга не обнаружила. Стеллажи с книгами, пара картин на стенах и большое, почти во весь рост, зеркало в старинной оправе. Зеркало никак не подходило для библиотеки, но все же вписывалось в обстановку «под старину» тяжелой старомодной оправой. Инга состроила своему отражению рожицу и, выключив настольную лампу, вышла из библиотеки.
   Она прошла в другой конец коридора и заглянула в комнату Лизы. Девочки там тоже не оказалось, и девушка почувствовала небольшое беспокойство. Она вышла в коридор и, прошлась по нему, заглядывая во все комнаты. С каждой пустой комнатой ее растерянность и беспокойство нарастало: где Лиза? Алексей доверил ей на эту ночь девочку, попросил последить за той… А девочка исчезла!