Страница:
— Как это передать? — возмутился Славка и это его возмущение явно пришлось по вкусу кокетливой девице. — Стажер только вошла в курс дела, подобрала нужные бумаги, сейчас отправляется для допроса свидетелей, а ты
— отдай? Не получится, Василий, не отдам. И Дядюшка тебе не поможет!
— Подумай, старлей, стоит ли из-за одного вечера заводить свару? Погуляем вместе с Баниной на депутатской свадебке — все дела. Завтра верну в целости и сохранности.
— Вы не так выразились, капитан, — промурлыкала Ксана. — Не вы возвратите, сама вернусь… В сохранности!
Последнее слово она почти пропела. Столков глянул на нее с таким бешенством, что любой другой оперативник немедля бы заизвинялся. Но Ксана
— не омоновец и не оперативник. Она не испугалась капитанской немилости, ответила безмятежной улыбочкой женщины, знающей свою силу.
— Это уж как получится, — подавив гнев, философски ответил он. — Вы, Банина, слишком неопытны и молоды, вам трудно судить о нашей работе…
Один вечер? Действительно, не стоит шуметь. Успокоившийся Славка с любопытством следил за пикировкой.
— Как решим? Идет Банина со мной на свадьбу или я немедля отправляюсь
к Дядюшке? — игнорируя мнение стажера, повернулся Столков к Дымову.
— Мне кажется, Вячеслав Тимофеевич не станет возражать, — промурлыкала хитрая девица. — Отдохнем друг от друга.
Славка благодушно кивнул. Пусть не на вечер — на год, два. Осточертели ехидные ухмылки и кокетливые взгляды. Посчитав инциндент исчерпаным, он демонстративно уткнулся в бумаги…
Столков никак не мог забыть освобожденного им горбоносого человека. Казалось бы, ничего подозрительного, документы в порядке, в Москве зарегистрирован, место жительства известно, право на ношение пистолета имеется. И все же, что-то неладно, есть какая-то крохотная закорючка, мешающая быть абсолютно спокойным. Какая именно, за что зацепиться и вообще стоит ли заниматься запомнившимся человеком — Столков не знал.
На следующий день после незначительного по нынешним московским меркам происшествия вечером в квартире капитана раздался телефонный звонок. Трубку сняла жена.
— Тебя, — поморщившись, она положила трубку рядом с аппаратом. — Рассказов.
Депутат Госдумы Димка Рассказов — земляк Василия. Учились в одной школе, жили на одной улице Ярославля. Особенно не дружили, отношения — по формуле: здравствуй-прощай. Необычный скачек бывшего олноклассника в сферу высшей политики приятелей не сблизил, наоборот, развел. Да и что может быть общего между видным думским деятелем и примитивным сыскарем? Школьные воспоминания? Но они давно померкли под тяжестью сиюминутных житейских проблем.
Вспомнил Рассказов об однокласснике случайно.
Листая в поисках нужных людей, которых необходимо пригласить на свадебное застолье, потрепанные записные книжки, жених натолкнулся на полузабытую фамилию… Столков? Василий? Это что за зверь, по какой надобности вписан в депутатские святцы?… Ах, да, земляк, одноклассник! Кажется, работает в милиции?… Любопытно поглядеть на него…
А что, пришла в голову неожиданная идея, присутствие за свадебным столом мента как-то разнообразит обстановку. Появится возможность проявить этакий барственный жест в сторону Министерства внутренних дел. Изрядно затюканного и заплеванного. Показать себя истинным демократом. Дескать, вот я какой — выходец из народной глубинки, земляков не забываю, даже менты — желанные гости в моем доме!
Все эти соображения и вызвали телефонный звонок.
— Слушаю, Столков, — солидно пророкотал Василий, которому явно пришлось по душе депутатское внимание. — Кажется, Дмитрий Иванович?
— Димка, дружище, Димка. Отчества и фамилии оставим для служебного пользования… Имею честь сообщить: женюсь. По любви, Васька, по любви. Депутатам, не к лицу выгодные женитьбы… Приглашаю тебя на свадьбу. С кем пожелаешь — с женой или с любовницей.
— Кто будет? — осторожно поинтересовался капитан. — Сам понимаешь…
В ответ — добродушный смешок плотно отобедавшего человека.
— Понимаю, дорогой, еще как понимаю. Но всех перечислять — часа не хватит. Да и не телефонный это разговор. Сможешь подрулить к «Арагви» через сотню минут? Перекусим и поговорим.
Столков мучительно покраснел. Мысленно пересчитал в бумажнике деньги.
Не густо. Не только на посещение сверхдорогого ресторана не хватит, но и для легкого завтрака в рядовом кафе.
Бывший одноклассник будто подслушал капитанские сомнения. Снова рассмеялся.
— Не мучайся, Васька, приглашаю я, значит сам и рассчитаюсь…
— Спасибо… Но «Арагви» отпадает. Предлагаю встречу на нейтралке. Скажем, в Лужниках? Или — на выставке?
Рассказов выбрал выставочный комплекс. Недавнее благодушие покинуло его, голос сделался недовольным, сухим. Не привык политик столь высокого ранга встречаться невесть где на подобии нищих бездельников. Но отказаться не посмел: демократический имидж требует постоянной подзарядки.
И все же он решил предварительно посоветоваться с невестой.
Алиса валялась на неубранной постели. В обтягивающих голубых штанишках и в распахнутой на пышной груди розовой кофточке она была неотразима. С досадой отметила обидное равнодушие жениха.
— Присаживайся, милый, — показала она наманикюренным пальчиком наи край кровати. — Надумаешь прилечь, разденься.
После бессонной ночи не было ни малейшего желания ложиться рядом с полуобнаженной женщиной. Алиса немедленно загорится и потребует исполнения супружеских обязанностей. Поэтому депутат предпочел устроиться в мягком кресле, отодвинутом на безопасное расстояние.
— Давай посоветуемся… Я надумал пригласить на свадьбу бывшего одноклассника. Сейчас служит в милиции. Сыщик… Как ты, согласна? Боюсь, Васька не впишется в компанию…
В голове Алисы будто заработал проекционный аппарат. На фоне скучных депутатов, банкиров, крупных предпринимателей скромная фигура милиционера неожиданно получилась выпуклой, об"емной… Моя милиция меня бережет… Молодая семья обогатилась еще одным перспективным знакомым — получила собственного сыщика…
А когда невеста умело развяжет сыскарю язычок и тот примется за свои кровавые побасенки — вообще кайф.
Но не следует сразу соглашаться. Будущий муж должен знать свое место.
Не перекладывать мужские проблемы на слабые плечи супруги. Один раз согласишься, два, и незаметно примешься крутить гайки, ремонтировать краны, строгать доски.
— И ты решил получить мое согласие? — с показным недовольством пропела Алиса. — Зря, дорогой. В семье должно существовать четкое разграничение обязанностей. Женщина отвечает за детей, кухню, порядок и… постель. Все остальное лежит на муже.
— Но ты же умненькая. С кем же еще посоветоваться, если не с тобой?
Небольшая пауза наглядно продемонстрировала: уступчивость вынужденная, пусть муж-депутат не расчитывает на ее повторении.
— Ладно, будь по твоему. Спрашиваешь, впишется ли мент в компанию депутатов и бизнесменов? Успокойся, впишется, дорогой, еще как впишется. Постараюсь его раскочегарить… Знаешь ведь мои способности?
Рассказов вздрогнул, как вздрагивает лошадь, вспомнившая про острые шпоры наездника. В свое время Алиса раскочегарила немолодого депутата, так раскочегарила — до сих пор не может остановиться.
— Считаешь — приглашать?
— Обязательно!
— Сыскарь попросил познакомить его с приглашенными гостями. Конечно, заочно.
— Ах, какая мелочь, — вздохнула красавица, закинув руки за голову. Аппетитные холмики отреагировали: вздрогнули, задрожали. — Познакомь.
После второй телефонной беседы Рассказов поехал на выставку. До главного входа его довезла служебная машина — не телепаться же народному избраннику на общественном транспорте? Персональная «волга» и предназначена для такого рода поездок, ничего предосудительного.
Встреча назначена «у баб», то-есть, возле фонтана, получившего идиотское название «Дружба народов». Эта самая «дружба» либо исчезла, либо покрылась широченными трещинами, а вот придуманное идеологами коммунистической национальной политики название осталось.
Дмитрий Иванович медленно шел по широкой аллее. До оговоренного времени
— пятнадцать минут, с учетом обязательного опоздания — все сорок. Ничего с ментом не случится — подождет. Не с сексотом встречается, с депутатом Государственной Думы. Понимать должен!
Столков понимал. Поэтому не дергался, не бегал вокруг фонтана — терпеливо сидел на скамейке, делая вид — читает газету. На самом деле прикидывал что выгодней — отказаться от участие в свадебной церемонии или согласиться? И то, и другое имеет свои плюсы и минусы. Особенно, минусы.
Капитан представил себя в обществе политиков и предпринимателей. Несчастный заяц в окружении волков. Что только ему не предстоит выслушать! Из-за ширмы доброжелательных замечаний и соболезнующих взглядов бедного сыщика осыпят болезненными стрелами. Богатеи и власть имущие вволю повеселятся. Наверно, Димка приглашает милиционера не в качестве школьного друга и земляка — как шута, мальчика для битья.
Нет, нет, издевательств он не выдержит. Придется наотрез отказаться. Конечно, под благовидным предлогом. Скажем, внеочередное дежурство или болезнь супруги…
Когда депутат приблизился к скамейке, Василий уже принял окончательное решение. Отказаться.
— Господи, как же ты изменился? — Рассказов положил руки на плечи капитана и принялся поворачивать его то вправо, то влево. — В школе был худющий, будто скелет, а сейчас — солидный.
— А ты вот не потолстел, — умилился Столков. — Наверно, нелегко быть политиком?
— Не говори, — обреченно вздохнул депутат. — Нервы напряжены, голова вечно кружится. От перенапряжения… Пойдем в ресторацию, посидим, выпьем… Вспомним школьные годы… Кстати, знаешь, что наш математик, Пантюша преставился? Не слышал? Господи, до чего же мы закостенели в Москве!… Здесь неподалеку грузин открыл заведение, подает сухое вино, которое так любил Сталин. Давно мечтал попробовать, да все времени не хватает.
— У меня тоже запарка. Поэтому никуда не пойду, посидим на скамейке, поговорим и разбежимся… Так кого же ты прибомбил в жены? Небось, миллиардершу? Красивая, молодая? Знаю тебя, сластену, ни одной юбки мимо себе даже в школе не пропускал.
Пришлось Рассказову отказаться от мысли спрятаться в ресторане. Испытующе оглядев гуляющих, он присел на край скамейки. На лице, будто приклеенная, опасливая гримаса. Черт его дернул согласиться на эту встречу! По телепередачам полмосквы знает излишне активного депутата. Увидят на скамейке вместе с незнакомым человеком — пойдут по комнатам и коридорам Думы всякие домыслы, злые анекдоты, изобретением которых охотно занимается оппозиция.
— Нет, не миллиардерша. Красивая, умная, ну и, конечно, моложе меня.
На свадьбе увидишь, — Дмитрий Иванович говорил короткими фразами, умело пресекая возражения либо дополнения собеседника. — Кто приглашен? Знаю твои опасения, сыскарь, потому захватил списочек. Вариант — черновой, возможны изменения, но все же получишь представление о контингенте.
Бюрократические словечки вкраплены в речь народного избранника то отдельными включениями, то россыпью. Соответственно модулируется тембр голоса, меняются прищур и тонкие морщинки на лбу. Главное, не дать менту задавать вопросы, постараться предусматривать и гасить их.
— … читай, наслаждайся, — аккуратно отчеркивал он отращенным на мизинце ногтем фамилии. — Это — депутаты, коллеги. Всех, конечно, не пригласил, только друзей. Естественно, с женами… А это — перечень гостей со стороны невесты. Понимаешь, Васька, она — дочь известного профессора, работает в Ленинке, вот и настрогала в списочек разных библиотекаршей да архивариусов…
— А это кто? — перебил сыщик, показывая на знакомую фамилию. -
Кажется, знаю этого мужика.
— Знаешь? Странно… Муж сестры Алисы. Сергей Сергеевич Поронин, сибирский предприниматель. Где ты его мог видеть?
Капитан быстро пришел в себя. Изобразил пренебрежительное равнодушие. Не рассказывать же однокласснику о нападении бандитов на господина
Поронина, об его свобождении и о странных предчувствиях, мучающих сыщика.
— Значит, муж сестры будущей супруги, то-есть, твой близкий родственник? Понятно… Надеюсь, родители невесты тоже приедут? — ловко перепрыгнул он на более безопасную тему.
Депутат покривился. Для него родители Алисы — тема болезненная. Как бы мент не осудил его?
— Профессор — человек старой закваски, ему не понять демократических тенденций нашего общества. Да и скучно ему будет в обществе молодых.
— Значит, не пригласили? Жаль. Ну, что ж, придется ограничиться знакомством с твоей супругой, ее сестрой и господином Порониным.
— Если не считать депутатов, бизнесменов и деятелей из Правительства. Придешь с женой?
На этот раз смутился Столков. Вернее, изобразил несовременное смущение. На самом деле, наметил дальнейшие свои действия. Присутствие на свадьбе — слишком удобный способ более близкого знакомства с подозрительным горбоносиком.
— Господи, ну до чего же ты непредсказуем! Настоящий политик. Только недавно осуждал старичков, глотая слюнки, расхваливал молодую смену, а сам… Конечно, приду не один, но не с женой… Отгадал загадку?
— Еще бы! — восхитился Рассказов. — С удовольствием погляжу на твою пассию, оценю твой вкус.
На роль любовницы капитан выбрал стажера…
Глава 14
— отдай? Не получится, Василий, не отдам. И Дядюшка тебе не поможет!
— Подумай, старлей, стоит ли из-за одного вечера заводить свару? Погуляем вместе с Баниной на депутатской свадебке — все дела. Завтра верну в целости и сохранности.
— Вы не так выразились, капитан, — промурлыкала Ксана. — Не вы возвратите, сама вернусь… В сохранности!
Последнее слово она почти пропела. Столков глянул на нее с таким бешенством, что любой другой оперативник немедля бы заизвинялся. Но Ксана
— не омоновец и не оперативник. Она не испугалась капитанской немилости, ответила безмятежной улыбочкой женщины, знающей свою силу.
— Это уж как получится, — подавив гнев, философски ответил он. — Вы, Банина, слишком неопытны и молоды, вам трудно судить о нашей работе…
Один вечер? Действительно, не стоит шуметь. Успокоившийся Славка с любопытством следил за пикировкой.
— Как решим? Идет Банина со мной на свадьбу или я немедля отправляюсь
к Дядюшке? — игнорируя мнение стажера, повернулся Столков к Дымову.
— Мне кажется, Вячеслав Тимофеевич не станет возражать, — промурлыкала хитрая девица. — Отдохнем друг от друга.
Славка благодушно кивнул. Пусть не на вечер — на год, два. Осточертели ехидные ухмылки и кокетливые взгляды. Посчитав инциндент исчерпаным, он демонстративно уткнулся в бумаги…
Столков никак не мог забыть освобожденного им горбоносого человека. Казалось бы, ничего подозрительного, документы в порядке, в Москве зарегистрирован, место жительства известно, право на ношение пистолета имеется. И все же, что-то неладно, есть какая-то крохотная закорючка, мешающая быть абсолютно спокойным. Какая именно, за что зацепиться и вообще стоит ли заниматься запомнившимся человеком — Столков не знал.
На следующий день после незначительного по нынешним московским меркам происшествия вечером в квартире капитана раздался телефонный звонок. Трубку сняла жена.
— Тебя, — поморщившись, она положила трубку рядом с аппаратом. — Рассказов.
Депутат Госдумы Димка Рассказов — земляк Василия. Учились в одной школе, жили на одной улице Ярославля. Особенно не дружили, отношения — по формуле: здравствуй-прощай. Необычный скачек бывшего олноклассника в сферу высшей политики приятелей не сблизил, наоборот, развел. Да и что может быть общего между видным думским деятелем и примитивным сыскарем? Школьные воспоминания? Но они давно померкли под тяжестью сиюминутных житейских проблем.
Вспомнил Рассказов об однокласснике случайно.
Листая в поисках нужных людей, которых необходимо пригласить на свадебное застолье, потрепанные записные книжки, жених натолкнулся на полузабытую фамилию… Столков? Василий? Это что за зверь, по какой надобности вписан в депутатские святцы?… Ах, да, земляк, одноклассник! Кажется, работает в милиции?… Любопытно поглядеть на него…
А что, пришла в голову неожиданная идея, присутствие за свадебным столом мента как-то разнообразит обстановку. Появится возможность проявить этакий барственный жест в сторону Министерства внутренних дел. Изрядно затюканного и заплеванного. Показать себя истинным демократом. Дескать, вот я какой — выходец из народной глубинки, земляков не забываю, даже менты — желанные гости в моем доме!
Все эти соображения и вызвали телефонный звонок.
— Слушаю, Столков, — солидно пророкотал Василий, которому явно пришлось по душе депутатское внимание. — Кажется, Дмитрий Иванович?
— Димка, дружище, Димка. Отчества и фамилии оставим для служебного пользования… Имею честь сообщить: женюсь. По любви, Васька, по любви. Депутатам, не к лицу выгодные женитьбы… Приглашаю тебя на свадьбу. С кем пожелаешь — с женой или с любовницей.
— Кто будет? — осторожно поинтересовался капитан. — Сам понимаешь…
В ответ — добродушный смешок плотно отобедавшего человека.
— Понимаю, дорогой, еще как понимаю. Но всех перечислять — часа не хватит. Да и не телефонный это разговор. Сможешь подрулить к «Арагви» через сотню минут? Перекусим и поговорим.
Столков мучительно покраснел. Мысленно пересчитал в бумажнике деньги.
Не густо. Не только на посещение сверхдорогого ресторана не хватит, но и для легкого завтрака в рядовом кафе.
Бывший одноклассник будто подслушал капитанские сомнения. Снова рассмеялся.
— Не мучайся, Васька, приглашаю я, значит сам и рассчитаюсь…
— Спасибо… Но «Арагви» отпадает. Предлагаю встречу на нейтралке. Скажем, в Лужниках? Или — на выставке?
Рассказов выбрал выставочный комплекс. Недавнее благодушие покинуло его, голос сделался недовольным, сухим. Не привык политик столь высокого ранга встречаться невесть где на подобии нищих бездельников. Но отказаться не посмел: демократический имидж требует постоянной подзарядки.
И все же он решил предварительно посоветоваться с невестой.
Алиса валялась на неубранной постели. В обтягивающих голубых штанишках и в распахнутой на пышной груди розовой кофточке она была неотразима. С досадой отметила обидное равнодушие жениха.
— Присаживайся, милый, — показала она наманикюренным пальчиком наи край кровати. — Надумаешь прилечь, разденься.
После бессонной ночи не было ни малейшего желания ложиться рядом с полуобнаженной женщиной. Алиса немедленно загорится и потребует исполнения супружеских обязанностей. Поэтому депутат предпочел устроиться в мягком кресле, отодвинутом на безопасное расстояние.
— Давай посоветуемся… Я надумал пригласить на свадьбу бывшего одноклассника. Сейчас служит в милиции. Сыщик… Как ты, согласна? Боюсь, Васька не впишется в компанию…
В голове Алисы будто заработал проекционный аппарат. На фоне скучных депутатов, банкиров, крупных предпринимателей скромная фигура милиционера неожиданно получилась выпуклой, об"емной… Моя милиция меня бережет… Молодая семья обогатилась еще одным перспективным знакомым — получила собственного сыщика…
А когда невеста умело развяжет сыскарю язычок и тот примется за свои кровавые побасенки — вообще кайф.
Но не следует сразу соглашаться. Будущий муж должен знать свое место.
Не перекладывать мужские проблемы на слабые плечи супруги. Один раз согласишься, два, и незаметно примешься крутить гайки, ремонтировать краны, строгать доски.
— И ты решил получить мое согласие? — с показным недовольством пропела Алиса. — Зря, дорогой. В семье должно существовать четкое разграничение обязанностей. Женщина отвечает за детей, кухню, порядок и… постель. Все остальное лежит на муже.
— Но ты же умненькая. С кем же еще посоветоваться, если не с тобой?
Небольшая пауза наглядно продемонстрировала: уступчивость вынужденная, пусть муж-депутат не расчитывает на ее повторении.
— Ладно, будь по твоему. Спрашиваешь, впишется ли мент в компанию депутатов и бизнесменов? Успокойся, впишется, дорогой, еще как впишется. Постараюсь его раскочегарить… Знаешь ведь мои способности?
Рассказов вздрогнул, как вздрагивает лошадь, вспомнившая про острые шпоры наездника. В свое время Алиса раскочегарила немолодого депутата, так раскочегарила — до сих пор не может остановиться.
— Считаешь — приглашать?
— Обязательно!
— Сыскарь попросил познакомить его с приглашенными гостями. Конечно, заочно.
— Ах, какая мелочь, — вздохнула красавица, закинув руки за голову. Аппетитные холмики отреагировали: вздрогнули, задрожали. — Познакомь.
После второй телефонной беседы Рассказов поехал на выставку. До главного входа его довезла служебная машина — не телепаться же народному избраннику на общественном транспорте? Персональная «волга» и предназначена для такого рода поездок, ничего предосудительного.
Встреча назначена «у баб», то-есть, возле фонтана, получившего идиотское название «Дружба народов». Эта самая «дружба» либо исчезла, либо покрылась широченными трещинами, а вот придуманное идеологами коммунистической национальной политики название осталось.
Дмитрий Иванович медленно шел по широкой аллее. До оговоренного времени
— пятнадцать минут, с учетом обязательного опоздания — все сорок. Ничего с ментом не случится — подождет. Не с сексотом встречается, с депутатом Государственной Думы. Понимать должен!
Столков понимал. Поэтому не дергался, не бегал вокруг фонтана — терпеливо сидел на скамейке, делая вид — читает газету. На самом деле прикидывал что выгодней — отказаться от участие в свадебной церемонии или согласиться? И то, и другое имеет свои плюсы и минусы. Особенно, минусы.
Капитан представил себя в обществе политиков и предпринимателей. Несчастный заяц в окружении волков. Что только ему не предстоит выслушать! Из-за ширмы доброжелательных замечаний и соболезнующих взглядов бедного сыщика осыпят болезненными стрелами. Богатеи и власть имущие вволю повеселятся. Наверно, Димка приглашает милиционера не в качестве школьного друга и земляка — как шута, мальчика для битья.
Нет, нет, издевательств он не выдержит. Придется наотрез отказаться. Конечно, под благовидным предлогом. Скажем, внеочередное дежурство или болезнь супруги…
Когда депутат приблизился к скамейке, Василий уже принял окончательное решение. Отказаться.
— Господи, как же ты изменился? — Рассказов положил руки на плечи капитана и принялся поворачивать его то вправо, то влево. — В школе был худющий, будто скелет, а сейчас — солидный.
— А ты вот не потолстел, — умилился Столков. — Наверно, нелегко быть политиком?
— Не говори, — обреченно вздохнул депутат. — Нервы напряжены, голова вечно кружится. От перенапряжения… Пойдем в ресторацию, посидим, выпьем… Вспомним школьные годы… Кстати, знаешь, что наш математик, Пантюша преставился? Не слышал? Господи, до чего же мы закостенели в Москве!… Здесь неподалеку грузин открыл заведение, подает сухое вино, которое так любил Сталин. Давно мечтал попробовать, да все времени не хватает.
— У меня тоже запарка. Поэтому никуда не пойду, посидим на скамейке, поговорим и разбежимся… Так кого же ты прибомбил в жены? Небось, миллиардершу? Красивая, молодая? Знаю тебя, сластену, ни одной юбки мимо себе даже в школе не пропускал.
Пришлось Рассказову отказаться от мысли спрятаться в ресторане. Испытующе оглядев гуляющих, он присел на край скамейки. На лице, будто приклеенная, опасливая гримаса. Черт его дернул согласиться на эту встречу! По телепередачам полмосквы знает излишне активного депутата. Увидят на скамейке вместе с незнакомым человеком — пойдут по комнатам и коридорам Думы всякие домыслы, злые анекдоты, изобретением которых охотно занимается оппозиция.
— Нет, не миллиардерша. Красивая, умная, ну и, конечно, моложе меня.
На свадьбе увидишь, — Дмитрий Иванович говорил короткими фразами, умело пресекая возражения либо дополнения собеседника. — Кто приглашен? Знаю твои опасения, сыскарь, потому захватил списочек. Вариант — черновой, возможны изменения, но все же получишь представление о контингенте.
Бюрократические словечки вкраплены в речь народного избранника то отдельными включениями, то россыпью. Соответственно модулируется тембр голоса, меняются прищур и тонкие морщинки на лбу. Главное, не дать менту задавать вопросы, постараться предусматривать и гасить их.
— … читай, наслаждайся, — аккуратно отчеркивал он отращенным на мизинце ногтем фамилии. — Это — депутаты, коллеги. Всех, конечно, не пригласил, только друзей. Естественно, с женами… А это — перечень гостей со стороны невесты. Понимаешь, Васька, она — дочь известного профессора, работает в Ленинке, вот и настрогала в списочек разных библиотекаршей да архивариусов…
— А это кто? — перебил сыщик, показывая на знакомую фамилию. -
Кажется, знаю этого мужика.
— Знаешь? Странно… Муж сестры Алисы. Сергей Сергеевич Поронин, сибирский предприниматель. Где ты его мог видеть?
Капитан быстро пришел в себя. Изобразил пренебрежительное равнодушие. Не рассказывать же однокласснику о нападении бандитов на господина
Поронина, об его свобождении и о странных предчувствиях, мучающих сыщика.
— Значит, муж сестры будущей супруги, то-есть, твой близкий родственник? Понятно… Надеюсь, родители невесты тоже приедут? — ловко перепрыгнул он на более безопасную тему.
Депутат покривился. Для него родители Алисы — тема болезненная. Как бы мент не осудил его?
— Профессор — человек старой закваски, ему не понять демократических тенденций нашего общества. Да и скучно ему будет в обществе молодых.
— Значит, не пригласили? Жаль. Ну, что ж, придется ограничиться знакомством с твоей супругой, ее сестрой и господином Порониным.
— Если не считать депутатов, бизнесменов и деятелей из Правительства. Придешь с женой?
На этот раз смутился Столков. Вернее, изобразил несовременное смущение. На самом деле, наметил дальнейшие свои действия. Присутствие на свадьбе — слишком удобный способ более близкого знакомства с подозрительным горбоносиком.
— Господи, ну до чего же ты непредсказуем! Настоящий политик. Только недавно осуждал старичков, глотая слюнки, расхваливал молодую смену, а сам… Конечно, приду не один, но не с женой… Отгадал загадку?
— Еще бы! — восхитился Рассказов. — С удовольствием погляжу на твою пассию, оценю твой вкус.
На роль любовницы капитан выбрал стажера…
Глава 14
Рано утром, осторожно освободившись от цепких рук и ног сопостельницы, Собков подошел к шкафу, накинул на голое тело любимый белый халат. Чувствовал он себя превосходно. Отпала необходимость изображать то старика-пенсионера, то повзрослевшего Гавроша.
Пройден главный этап его пребывания в России. Киллер вписался в московскую действительность, нашел запасную базы и надежное укрытие. В виде торговки дамским бельем. Ликвидирован первый, заказанный Монахом, авторитет, второго замочили другие «эскадронцы». Жаль, конечно, потеряных баксов, он и сам мог устранить Бестана, но, как говорится, баба с возу — кобыле легче.
Остается «переговорить» с Пушкаревым.
Собков спустился в холл.
Как всегда, там сидел водитель-коротышка, читал газету.
— Ну, как, Сергей Сергеевич, купил кран для ванной? — полюбопытствовал он. Без подначки — серьезно. — Помог адресок, который я тебе дал?
— Какой кран? Какой адрес? — притворился непонимающим киллер. — Ты что-то путаешь, дорогой… А где Валера?
— Поехал к сыну в больницу… Хозяйка отпустила, — прооинформировал коротышка. — Ничего я не путаю. Покупать или не покупать — твои дела. Лично я на вашем с хозяйкой месте пригласил бы сантехника.
— Спасибо. Воспользуюсь твоим советом.
— А что с джипом? Куда ты его припарковал? Разбил или спрятал? Зачем?
И это заметил, чертов соглядатай! После ликвидации Ахмета киллер решил хотя бы на время избавиться от «вещдока», то-бишь, легковушки. Станут сыскари прочесывать место происшествия, опрашивать покупателей и прохожих, могут поинтересовться припаркованными возле продмага машинами и неизбежно выйдут на американский джип. Кто хозяин, куда поехал, когда отчалил от магазина? Ухватятся за кончик веревочки и начнут старательно разматывать клубок. Умеют менты это делать — разматывать: переберут по узелку, обслюнявят каждый сантиметр и все же доберутся дл противоположного кончика!
Вот и отогнал киллер «вещдок» на платную автостоянку. Тоже не самый лучший выход, но не ставить же джип под окна космомаровского особняка?
— В ремонте. Двигатель застучал, — коротко ответил Собков. — Слава
Богу — гарантия…
— Зря рискуешь, Сергей Сергеевич, — осуждающе покривился коротышка. — Снимут тот же бензонасос, поставят старый… Поручил бы мне поковыряться… В какой автосервиз отогнал? Поеду, погляжу, что и как…
Ресурс доброжелательности исчерпан. Александр — на краю срыва. Сейчас такими матюгами запустит — сразу ответит на все его вопросы. С трудом удержался. Конфликтовать с неразгаданным шестеркой все еще опасно. Когда разгадает, можно и физиономию начистить, и на тот свет отправить.
— Сам разберусь…
Собков покинул холл, прошел на кухню, к Екатерине. Не потому, что проголодался или решил поиграть со служанкой — сбежал от всепонимающих глаз коротышки, которые, казалось, прожигают его насквозь, от настырных его вопросов, каждый из которых — самая настоящая пытка.
— Вы? — удивилась девушка. Даже позабыла застегнуть распахнутую
блузку. — А я готовлю завтрак… в постель, — скромно потупила она озорные
глазки. Спохватившись, поспешно поправилась. — Вам и хозяйке.
— Она еще спит, — проинформировал Поронин, шутливо ущипнув девушку за тугое бедро. — Давай завтрак, сам отнесу…
А что, пожалуй, все правильно: театральная мизансцена, подтверждающая сердечную близость между невенчанными супругами. И служанка, и загадочный коротышка лишний раз убедятся в их взаимной любви и верности.
— Любовь Нестеровна не заругает? Вдруг обидится…
— Тогда придется мне позавтракать вместе с тобой. В постели.
Служанка покраснела. То ли от смущения, то лт от надежды. Все еще нерешительно подала хозяину поднос с завтраком.
— Все шутите? Услышит хозяйка — достанется и вам и мне…
Собков невольно вспомнил Жанну-Анну, белоснежную виллу, кандиллак…
Господи, какая была благодать! Ни трудновыполнимых заказных ликвидаций, ни потных баб с повадками мужиков, ни загадочных водителей, ни ежеминутной смертельной опасности.
— Жалко, но совместного с тобой завтрака сейчас не получится. Ты
права: Костомарова проснется и… испортит аппетит. Давай перенесем этот
разговор. Скажем, на завтрашнюю ночь. — неожиданно предложил Александр.
— На завтра? — удивилась служанка. — Вы с Любовь Нестеровной идете на свадьбу.
Свадьба? Какая свадьба? Ах, да, Алисы и депутата!
Собков напрочь позабыл о перспективном застольи. Перспективном потому, что на свадьбе обязательно найдется возможность более близкого знакомства с заказанным Пушкаревым. Костомарова, хвастливо перечисляя именитых гостей Рассказовых, упомянула фамилию депутата.
— Тогда — навещу твою комнатенку послезавтра, — рассеянно пообещал киллер. — Не запирайся.
Он не собирался навещать девушку. Не потому, что не хотел. Узнает Любка
— разразится опасный скандал. С возможным привлечением уголовки. Но в глазах служанки — столько надежды, что не хочется ее разочаровывать.
Проходя с накрытым розовой салфеткой подносом по холлу, Александр физически чувствовал на себе испытующий взгляд Феликса. Дескать, облизнулся на сдобную девочку-булочку, сексуальный маньяк, или нащупываешь надежный путь бегства из особняка?
Когда любовник вошел в спальню, Костомарова не храпела — умиротворенно посапывала. Веки подрагивают, дыхание — беспокойное, частое. По обыкновению притворяется. Не только хозяйка — весь особняк, кажется, пропах притворством. Фальшиво ведет себя водитель, играет замысловатую роль служанка, не исключено, что и Валера тоже замаскитровал истинное свое лицо упорным молчанием… Не дом — театр!
Александр осторожно пристроил на край постели поднос с завтраком, присел рядом. Положил тяжелую ладонь на расплывшуюся грудь сожительницы. Вместо мужского желания — ставший привычным приступ тошноты.
— Ау! Не притворяйся, девочка, вижу — проснулась. Давай позавтракаем и подумаем: куда поехать развлечься. Сегодня я свободен.
Он ожидал — Любка радостно подскочит, бросится к нему на шею, замурлыкает. Ничего подобного. Женщина открыла непонимающие глаза, с непривычной стыдливостью натянула простынь до подбородка.
— Наконец-то, блин, дождалась… Так… Подай халатик, пожалуйста.
Очередная новость! Обычно любовница не стесняется, трясет перед сожителем прелестями сомнительной свежести. А сегодня — подай халатик? Что произошло за ночь? Киллер терпеть не может невыясненных до конца причин неожиданного поведения окружающих его людей. К примеру, водителя-коротышки или женщины-мужика. Ибо за этими «причинами» может прятаться опасность разоблачения.
Собков бросил на одеяло легкий халат.
— Так… Спасибо, милый, — с притворной нежностью прокудахтала
женщина, выскальзывая из постели, как улитка из раковины. — Будь добр,
перенеси поднос на журнальный столик. Завтракать в постели, блин, -
настоящее мещанство… Счаз-з!
Служанка не балует хозяев разнообразием: каждое утро приходится довольствоваться опротивившими яйцами в смятку, крепким кофе с гренками и сметаной в кокетливой упаковке. После подобного «застолья» не потянет на подвиги, включая — любовные.
— Все же, куда поедем? — не успокаивался любовник. — Предлагаю загороднюю прогулку на «мерсе». С пиршеством на берегу речки. Расстелем ковер, ляжем рядышком, немного — пивка, чуть-чуть — сухонького. Соответственно, пообнимаемся… Кайф!
Казалось бы, прогулка вдвоем и, особенно, обещанные об"ятия должны заинтересовать любвеобильную дамочку, а она отрицательно покачивает неухоженной с утра головой и задумчиво улыбается.
— Счаз-з, Сереженька! Спасибо, милый, за приглашение, но не получится. Ни загородней прогулочки, блин, ни пиршества на травке.
— Почему?
Костомарова поднялась с кресла, парадным шагом промаршировала к платянному шкафу. Покопалась там и выставила перед ошеломленным любовником новенький мужской костюм. Взамен простреленного. Рядом — накрахмаленная рубашка, галстук-бабочка, лакированные туфли.
— Так… Понимаешь?
— Ничего не понимаю! — честно признался Собков. На самом деле понял. Свадьба! Застолье вместе с Пушкаревым. — На какой-нибудь бал хочешь поехать? Или — в театр на премьеру? Тогда я — пас, не люблю официальные времяпровождения.
— Никаких, блин, официальностей! Завтра в три часа дня мы должны быть на свадьбе Алисы. А мне нужно еще выбрать драгоценности, подумать о туфельках, то да се… Нравится костюмчик?
Не ожидая радостной благодарности со слюнявыми поцелуями и признании в вечной любви, Костомарова разложила на диване пышное платье с разными выпушками, фестончиками, оборками. Рядом, в открытых коробочках — драгоценные бусы, кулоны, браслеты, кольца, колье. Напялит баба на себя все эти висюльки — платья никто не заметит!
— А это, блин, надену я. Алиска от зависти язык проглотит. Остается мелочь — кое-где подшить, под"узить. За это время я похудела. Шутка ли — каждую ночь пользуешь! Вместе с Екатериной до завтрашнего обеда управимся… Спасибо, милый, разбудил, мне еще — в парикмахерскую. Не хочешь составить компанию?
— Нет желания.
— Так… Какие же все вы, мужики, блин, неаккуратные! Прикажу побрить
и постричь тебя Феликсу, у него хорошо полу… Впрочем, не будем терять
времени. Давай прииерим еще один костюмчик. Вдруг тебе больше понравится.
Костомарова сама себя перебила, будто схватила болтливый язычок и привязала его к зубам. Коротышка брил и стриг ее первого мужа, потом — второго. Стоит ли раздражать подобными воспоминаниями третьего?
Промаршировала к вместительному шкафу с нарядами, обилию которых позавидует костюмерная любого театра.
— Подожди, — остановил ее Собков. — Наверно, мне нечего делать на свадьбе. Сама подумай, ведь я ни с кем не знаком, все вокруг — чужие. Тебя уведут друзья-приятели, подружки, а мне куда? На кухню, пить по черному? Нет, уж, уволь, не пойду. Полежу на диване, почитаю, посмотрю по «ящику» детективчик…
От возмущения Любовь Нестеровна растеряла все свои «так» и «блин». Гневно открывала и закрывала губастый рот, отчаянно взмахивала пухлыми руками. На подобии птицы-матери, из гнезда которой тащат недавно родившегося птенца.
Переговоры проходили трудно. Костомарова кричала торговкой, уличенной в недовесе, Собков хмуро бросал тяжелые фразы, вымарывая из них матерные сравнения.
В конце концов, Любка пообещала: на свадьбе она не даст «мужу» скучать. Александр вынужденно согласился. Для подстраховки выторговал приглашение четы Некудых. Без них не пойдет!
— Так, — зловеще покривилась Костомарова. — Эти нищие нас, блин, опозорят. Да ты представляешь себе, кто там будет? Крупные банкиры, предприниматели, депутаты, государственные чиновники. И вдруг — несчастные мелкаши челночного ранга!
— А мне наплевать на твое изысканное общество! — шипел по змеиному киллер. — Хочу быть рядом со знакомыми людьми и — все тут! Иначе не поеду!
— Ладно, будь по твоему, блин, — неохотно сдалась Любка.
Для Собкова присутствие на свадьбе челноков имеет важное значение. При необходимости — укрыться за громоздкой фигурой Филимона или помалкивать, вежливо выслушивая трескотню Неонилы…
Алиса сидела за кухонным столом и задумчиво покусывала кончик шариковой ручки. Перед ней — исписанный лист бумаги с множеством исправлений, дописок, вычеркиваний. Свадебный сценарий почти готов.
Обычно торжество заключается в поглощении множества алкогольного зелья и уничтожении невероятного количества закусок. Одурманненные гости пьяно рыгочут, орут «горько!», лобызаются друг с другом. Жених и невеста, будто экспонаты музея, демонстрируют невероятную любовь и нежность, слюняво облизывают друг друга, вымученно улыбаются.
Пройден главный этап его пребывания в России. Киллер вписался в московскую действительность, нашел запасную базы и надежное укрытие. В виде торговки дамским бельем. Ликвидирован первый, заказанный Монахом, авторитет, второго замочили другие «эскадронцы». Жаль, конечно, потеряных баксов, он и сам мог устранить Бестана, но, как говорится, баба с возу — кобыле легче.
Остается «переговорить» с Пушкаревым.
Собков спустился в холл.
Как всегда, там сидел водитель-коротышка, читал газету.
— Ну, как, Сергей Сергеевич, купил кран для ванной? — полюбопытствовал он. Без подначки — серьезно. — Помог адресок, который я тебе дал?
— Какой кран? Какой адрес? — притворился непонимающим киллер. — Ты что-то путаешь, дорогой… А где Валера?
— Поехал к сыну в больницу… Хозяйка отпустила, — прооинформировал коротышка. — Ничего я не путаю. Покупать или не покупать — твои дела. Лично я на вашем с хозяйкой месте пригласил бы сантехника.
— Спасибо. Воспользуюсь твоим советом.
— А что с джипом? Куда ты его припарковал? Разбил или спрятал? Зачем?
И это заметил, чертов соглядатай! После ликвидации Ахмета киллер решил хотя бы на время избавиться от «вещдока», то-бишь, легковушки. Станут сыскари прочесывать место происшествия, опрашивать покупателей и прохожих, могут поинтересовться припаркованными возле продмага машинами и неизбежно выйдут на американский джип. Кто хозяин, куда поехал, когда отчалил от магазина? Ухватятся за кончик веревочки и начнут старательно разматывать клубок. Умеют менты это делать — разматывать: переберут по узелку, обслюнявят каждый сантиметр и все же доберутся дл противоположного кончика!
Вот и отогнал киллер «вещдок» на платную автостоянку. Тоже не самый лучший выход, но не ставить же джип под окна космомаровского особняка?
— В ремонте. Двигатель застучал, — коротко ответил Собков. — Слава
Богу — гарантия…
— Зря рискуешь, Сергей Сергеевич, — осуждающе покривился коротышка. — Снимут тот же бензонасос, поставят старый… Поручил бы мне поковыряться… В какой автосервиз отогнал? Поеду, погляжу, что и как…
Ресурс доброжелательности исчерпан. Александр — на краю срыва. Сейчас такими матюгами запустит — сразу ответит на все его вопросы. С трудом удержался. Конфликтовать с неразгаданным шестеркой все еще опасно. Когда разгадает, можно и физиономию начистить, и на тот свет отправить.
— Сам разберусь…
Собков покинул холл, прошел на кухню, к Екатерине. Не потому, что проголодался или решил поиграть со служанкой — сбежал от всепонимающих глаз коротышки, которые, казалось, прожигают его насквозь, от настырных его вопросов, каждый из которых — самая настоящая пытка.
— Вы? — удивилась девушка. Даже позабыла застегнуть распахнутую
блузку. — А я готовлю завтрак… в постель, — скромно потупила она озорные
глазки. Спохватившись, поспешно поправилась. — Вам и хозяйке.
— Она еще спит, — проинформировал Поронин, шутливо ущипнув девушку за тугое бедро. — Давай завтрак, сам отнесу…
А что, пожалуй, все правильно: театральная мизансцена, подтверждающая сердечную близость между невенчанными супругами. И служанка, и загадочный коротышка лишний раз убедятся в их взаимной любви и верности.
— Любовь Нестеровна не заругает? Вдруг обидится…
— Тогда придется мне позавтракать вместе с тобой. В постели.
Служанка покраснела. То ли от смущения, то лт от надежды. Все еще нерешительно подала хозяину поднос с завтраком.
— Все шутите? Услышит хозяйка — достанется и вам и мне…
Собков невольно вспомнил Жанну-Анну, белоснежную виллу, кандиллак…
Господи, какая была благодать! Ни трудновыполнимых заказных ликвидаций, ни потных баб с повадками мужиков, ни загадочных водителей, ни ежеминутной смертельной опасности.
— Жалко, но совместного с тобой завтрака сейчас не получится. Ты
права: Костомарова проснется и… испортит аппетит. Давай перенесем этот
разговор. Скажем, на завтрашнюю ночь. — неожиданно предложил Александр.
— На завтра? — удивилась служанка. — Вы с Любовь Нестеровной идете на свадьбу.
Свадьба? Какая свадьба? Ах, да, Алисы и депутата!
Собков напрочь позабыл о перспективном застольи. Перспективном потому, что на свадьбе обязательно найдется возможность более близкого знакомства с заказанным Пушкаревым. Костомарова, хвастливо перечисляя именитых гостей Рассказовых, упомянула фамилию депутата.
— Тогда — навещу твою комнатенку послезавтра, — рассеянно пообещал киллер. — Не запирайся.
Он не собирался навещать девушку. Не потому, что не хотел. Узнает Любка
— разразится опасный скандал. С возможным привлечением уголовки. Но в глазах служанки — столько надежды, что не хочется ее разочаровывать.
Проходя с накрытым розовой салфеткой подносом по холлу, Александр физически чувствовал на себе испытующий взгляд Феликса. Дескать, облизнулся на сдобную девочку-булочку, сексуальный маньяк, или нащупываешь надежный путь бегства из особняка?
Когда любовник вошел в спальню, Костомарова не храпела — умиротворенно посапывала. Веки подрагивают, дыхание — беспокойное, частое. По обыкновению притворяется. Не только хозяйка — весь особняк, кажется, пропах притворством. Фальшиво ведет себя водитель, играет замысловатую роль служанка, не исключено, что и Валера тоже замаскитровал истинное свое лицо упорным молчанием… Не дом — театр!
Александр осторожно пристроил на край постели поднос с завтраком, присел рядом. Положил тяжелую ладонь на расплывшуюся грудь сожительницы. Вместо мужского желания — ставший привычным приступ тошноты.
— Ау! Не притворяйся, девочка, вижу — проснулась. Давай позавтракаем и подумаем: куда поехать развлечься. Сегодня я свободен.
Он ожидал — Любка радостно подскочит, бросится к нему на шею, замурлыкает. Ничего подобного. Женщина открыла непонимающие глаза, с непривычной стыдливостью натянула простынь до подбородка.
— Наконец-то, блин, дождалась… Так… Подай халатик, пожалуйста.
Очередная новость! Обычно любовница не стесняется, трясет перед сожителем прелестями сомнительной свежести. А сегодня — подай халатик? Что произошло за ночь? Киллер терпеть не может невыясненных до конца причин неожиданного поведения окружающих его людей. К примеру, водителя-коротышки или женщины-мужика. Ибо за этими «причинами» может прятаться опасность разоблачения.
Собков бросил на одеяло легкий халат.
— Так… Спасибо, милый, — с притворной нежностью прокудахтала
женщина, выскальзывая из постели, как улитка из раковины. — Будь добр,
перенеси поднос на журнальный столик. Завтракать в постели, блин, -
настоящее мещанство… Счаз-з!
Служанка не балует хозяев разнообразием: каждое утро приходится довольствоваться опротивившими яйцами в смятку, крепким кофе с гренками и сметаной в кокетливой упаковке. После подобного «застолья» не потянет на подвиги, включая — любовные.
— Все же, куда поедем? — не успокаивался любовник. — Предлагаю загороднюю прогулку на «мерсе». С пиршеством на берегу речки. Расстелем ковер, ляжем рядышком, немного — пивка, чуть-чуть — сухонького. Соответственно, пообнимаемся… Кайф!
Казалось бы, прогулка вдвоем и, особенно, обещанные об"ятия должны заинтересовать любвеобильную дамочку, а она отрицательно покачивает неухоженной с утра головой и задумчиво улыбается.
— Счаз-з, Сереженька! Спасибо, милый, за приглашение, но не получится. Ни загородней прогулочки, блин, ни пиршества на травке.
— Почему?
Костомарова поднялась с кресла, парадным шагом промаршировала к платянному шкафу. Покопалась там и выставила перед ошеломленным любовником новенький мужской костюм. Взамен простреленного. Рядом — накрахмаленная рубашка, галстук-бабочка, лакированные туфли.
— Так… Понимаешь?
— Ничего не понимаю! — честно признался Собков. На самом деле понял. Свадьба! Застолье вместе с Пушкаревым. — На какой-нибудь бал хочешь поехать? Или — в театр на премьеру? Тогда я — пас, не люблю официальные времяпровождения.
— Никаких, блин, официальностей! Завтра в три часа дня мы должны быть на свадьбе Алисы. А мне нужно еще выбрать драгоценности, подумать о туфельках, то да се… Нравится костюмчик?
Не ожидая радостной благодарности со слюнявыми поцелуями и признании в вечной любви, Костомарова разложила на диване пышное платье с разными выпушками, фестончиками, оборками. Рядом, в открытых коробочках — драгоценные бусы, кулоны, браслеты, кольца, колье. Напялит баба на себя все эти висюльки — платья никто не заметит!
— А это, блин, надену я. Алиска от зависти язык проглотит. Остается мелочь — кое-где подшить, под"узить. За это время я похудела. Шутка ли — каждую ночь пользуешь! Вместе с Екатериной до завтрашнего обеда управимся… Спасибо, милый, разбудил, мне еще — в парикмахерскую. Не хочешь составить компанию?
— Нет желания.
— Так… Какие же все вы, мужики, блин, неаккуратные! Прикажу побрить
и постричь тебя Феликсу, у него хорошо полу… Впрочем, не будем терять
времени. Давай прииерим еще один костюмчик. Вдруг тебе больше понравится.
Костомарова сама себя перебила, будто схватила болтливый язычок и привязала его к зубам. Коротышка брил и стриг ее первого мужа, потом — второго. Стоит ли раздражать подобными воспоминаниями третьего?
Промаршировала к вместительному шкафу с нарядами, обилию которых позавидует костюмерная любого театра.
— Подожди, — остановил ее Собков. — Наверно, мне нечего делать на свадьбе. Сама подумай, ведь я ни с кем не знаком, все вокруг — чужие. Тебя уведут друзья-приятели, подружки, а мне куда? На кухню, пить по черному? Нет, уж, уволь, не пойду. Полежу на диване, почитаю, посмотрю по «ящику» детективчик…
От возмущения Любовь Нестеровна растеряла все свои «так» и «блин». Гневно открывала и закрывала губастый рот, отчаянно взмахивала пухлыми руками. На подобии птицы-матери, из гнезда которой тащат недавно родившегося птенца.
Переговоры проходили трудно. Костомарова кричала торговкой, уличенной в недовесе, Собков хмуро бросал тяжелые фразы, вымарывая из них матерные сравнения.
В конце концов, Любка пообещала: на свадьбе она не даст «мужу» скучать. Александр вынужденно согласился. Для подстраховки выторговал приглашение четы Некудых. Без них не пойдет!
— Так, — зловеще покривилась Костомарова. — Эти нищие нас, блин, опозорят. Да ты представляешь себе, кто там будет? Крупные банкиры, предприниматели, депутаты, государственные чиновники. И вдруг — несчастные мелкаши челночного ранга!
— А мне наплевать на твое изысканное общество! — шипел по змеиному киллер. — Хочу быть рядом со знакомыми людьми и — все тут! Иначе не поеду!
— Ладно, будь по твоему, блин, — неохотно сдалась Любка.
Для Собкова присутствие на свадьбе челноков имеет важное значение. При необходимости — укрыться за громоздкой фигурой Филимона или помалкивать, вежливо выслушивая трескотню Неонилы…
Алиса сидела за кухонным столом и задумчиво покусывала кончик шариковой ручки. Перед ней — исписанный лист бумаги с множеством исправлений, дописок, вычеркиваний. Свадебный сценарий почти готов.
Обычно торжество заключается в поглощении множества алкогольного зелья и уничтожении невероятного количества закусок. Одурманненные гости пьяно рыгочут, орут «горько!», лобызаются друг с другом. Жених и невеста, будто экспонаты музея, демонстрируют невероятную любовь и нежность, слюняво облизывают друг друга, вымученно улыбаются.