Карелин Сергей. Тонкая Стена:Крушение

   Он не заметил, как задремал. Когда Эссен проснулся, то уже начало смеркаться. Под крылом дракона проплывали зеленые поля Фатерлянда. После буйства русинской природы они казались такими скучными и в то же время - родными. Межи между крестьянскими участками были проведены сложно и прихотливо и словно отражали вековую борьбу поколений землепашцев друг с другом за каждый клочок драгоценной земли.
   У русинов же межи были какими-то неровными и размашистыми, а больше всего Эссена поразило то, что кое-где между межевыми столбами встречались небольшие полоски пустошей…
   - Мы подлетаем, господин! - повернулся к нему пилот и прервал ход его размышлений.
   Эссен кивнул и в следующую минуту из-за горизонта появился Кенигсберг. Этот город мог бы стать настоящим символом войны. Он представлял собой одну огромную ощетинившуюся крепость. В Кенигсберге за крепостной стеной не было ни слобод, ни пригородов. Все было спрятано за могучими крепостными воротами. Пожалуй, во всем Лангевельте не было ничего подобного. Этот странный город был красив какой-то суровой красотой воина-аскета, подчинившего кровавому ремеслу все свое время и всю свою жизнь. В Кенигсберг практически не приходили чужие маги и ремесленники. Уже много поколений им правили местные князья и гильдейские старшины.
   Дракон начал снижаться. Кенигсберг остался позади и Эссен увидел полевой лагерь. С высоты были видны бесконечные ровные ряды серых палаток и большой шатер в центре лагеря. Близ леса лагерь оканчивался недалеко от небольшого деревянного домика. Дальше начинались взлетные полосы. Именно на одну из них приземлился дракон Эссена.
   Советника встречал сам генерал фон Зюдов, и с ним несколько старших офицеров. Перемещение этой группы от края поля к месту остановки начальственного дракона чем-то напоминало странный танец. Офицеры, повинуясь незаметным знакам генерала, то шли вперед, то загадочно перестраивались, то передавали друг другу некие команды, поворачивая головы.
   Сам фон Зюдов шел навстречу Эссену как живая иллюстрация к уставу гарнизонно-караульной службы. Ровно за пять шагов до старшего по званию генерал резко вскинул подбородок и по-петушиному закатил глаза.
   - Сейчас дух испустит, болезный! - подумал про себя Эссен.
   - Ваше высокопревосходительство, разрешите приветствовать вас…- тоном плохого мага, читающего скучное, но действенное заклинание, начал фон Зюдов.
   - Вольно, генерал! Как дела у вас?
   - Все в порядке, ваше высокопревосходительство. Порядок армейский, как полагается. Готовы выступить хоть завтра.
   - Подожди пока, генерал, - улыбнулся Эссен - недели через две выступаем. Но скоро прибудет король. Поэтому к его приезду надо все подготовить по высшему разряду.
   - Конечно! - горячо заверил советника генерал. - Не извольте сомневаться. Все будет сиять, как у кота яйца.
   Фон Зюдов засмеялся собственной шутке, но под ироничным взглядом Эссена осекся.
   - Ладно, пойдемте. Что на улице стоять. Прохладно уже, - зябко повел плечами Эссен.
   - Да, да конечно, Все уже приготовлено…
   Генерал повел Эссена к центральному шатру. Пока они шли советник отметил безукоризненный порядок в лагере. Чего у фон Зюдова нельзя было отнять, так это умение вымуштровать кого угодно. Трудно сказать, сияли ли яйца у местных котов, но у бойцов они сияли однозначно. Идя по лагерю, Эссен краем глаза отметил несколько совершеннейших казусов - абсолютно одинаково раскрашенные отваром извести березки у интендантской палатки, пару боевых магов, до противоестестественного блеска начищавших магические шары, и трех конюхов, с постными лицами заплетавших косички в лошадиных гривах. Под стать своему командиру были и офицеры.
   Советнику стало немного не по себе. Он повоевал много в своей жизни, но привык к более живому общению с солдатами, муштра ради муштры была ему противна. Но фон Зюдову достались преимущественно бойцы-ополченцы, и с ними, наверное, по-другому было нельзя.
   Когда они наконец добрались до шатра и вошли в него, то Эссен невольно покачал головой. В центре шатра был накрыт походный столик. А на столике…в общем все, что солдатской душе угодно. Гастрономическое изобилие завершал пузатый графин с запотевшими боками.
   - Присаживайтесь, ваша милость, - сделал приглашающий жест рукой фон Зюдов, - не ужинали наверно. Мы тут как раз развернули боевые порядки.
   - Не ужинал, - признался Эссен, у которого уже слюнки побежали от такой аппетитной картины. - И часто вы так воюете?
   - Да почти каждый день, ваше…
   - Зовите меня просто "господин командующий" - смилостивился Эссен.
   - Хорошо, господин командующий.
   Краем глаза Эссен заметил, что сразу двое офицеров свиты старались на стол не смотреть, видимо, чтобы не дразнить аппетит. Чтобы они окончательно не упали духом, советник а не заставил себя долго ждать и уселся за столом вместе с генералом. Офицеры куда-то исчезли.
   Ужин прошел тепло. На удивление Эссена, в общении без посторонних генерал не вел себя, как угодливый тупица. Они неплохо поговорили на разные темы: от бытовых проблем в лагере до последних придворных сплетен. Советник понял что на границе было тихо и судя по всему, Федор соблюдал пакт о ненападении.
   - Что ж, - усмехнулся про себя Эссен, - он будет разочарован.
   После ужина советник от души выспался и с утра приступил к инспекции лагеря. Что ж, на самом деле фон Зюдов поработал хорошо. По крайней мере, бойцы регулярной армии и ополченцы по дисциплине и боевой выучке практически не отличались. Эссен даже начал недоумевать, как можно было достичь такого результата за считанные дни и решил, что здесь явно не обошлось без магии.
   В течение следующего дня Эссен несколько раз облетел на драконе всю линию границы, с которой предполагалось развернуть наступление и не увидел ничего стратегически значимого и опасного. Можно было со спокойным сердцем ждать короля. Но что-то не давало покоя Эссену. Он сам не мог понять что…
   Так прошло три дня. На четвертый день, утром Эссена разбудил посланец генерала. Советник удивился. Обычно фон Зюдов старался не беспокоить своего высокопоставленного начальника.
   - Что случилось? - ворчливо поинтересовался советник, набрасывая на плечи плащ.
   - Не знаю, Ваша Милость, - поклонился посыльный, - мне не положено знать.
   - Не положено знать или приказано не говорить? Ладно, пошли.
   Они вышли в ночь. В штабном шатре Эссена встречал генерал и несколько офицеров. Рядом с ними стоял лейтенант. Судя по его нашивкам, он был из разведывательного полка.
   - Что происходит, генерал? - осведомился Эссен, - Надеюсь, вы не собираетесь среди ночи штабные учения на картах проводить? Потрудитесь немедленно объяснить причину.
   - Ваша милость, - кивнул тот, - разведчики только что принесли интересную новость. Вот сюда, сюда и сюда - толстый палец генерала заскользил по карте, - на рубежи границы сегодня выдвинулись усиленные отряды русинов. По первым предположениям, эти отряды вооружены метателями. Но самое главное не это. Они выходили на позиции не по дорогам, а через лес и будто из воздуха материализовались перед носом у наших отрядов передового охранения. Такая повышенная секретность кажется мне подозрительной и даже провокационной.
   - Так, генерал, за линию границы они не прорывались? Лесами, так сказать…
   - Нет. Для атаки им не хватит личного состава. Там дай бог от силы батальон. Но, если это разведывательная группа, то за ними идет никак не меньше 45 тысяч бойцов - армия.
   - И по-вашему, вся эта толпа ломится через леса?
   - Похоже, да. Русинов меньше, но на их стороне будет фактор внезапности. Такое впечатление, что их проводники досконально знают здешние леса. Наши маги дальней связи пытаются перехватить хоть какие-то сообщения, но, судя по всему, русинам запрещено использовать дальнюю связь. Честно говоря, я плохо представляю себе, как можно осуществить такую переброску войск, но, если у них все пройдет гладко, мы можем не успеть среагировать.
   - Так, генерал, а где у них ближайших драконодром? Смогут они его использовать как площадку для подброса подкреплений?
   - Смогут, господин командующий. Их крупное летное поле расположено всего в трех часах лета отсюда. И потом не забывайте, Горынычам не требуются взлетные полосы. Они могут и с лесной поляны подняться. Так что русины могут перебросить их сюда малыми ночными перелетами.
   - Интересно, - весь сон слетел с Эссена, - наш русинский друг хочет повоевать?
   - Судя по всему, - кивнул генерал,- это так.
   Все происходящее начинало очень не нравиться Эссену. Сначала Ганс совершает на первый взгляд бесполезное чудо - за два дня перебрасывает сюда сто тысяч бойцов и заматывает чуть ли не до гробовой доски весь летный состав Фюрстваффе, а теперь Федор отправляет полсотни тысяч человек в лесной поход за грибами и ягодами. Такое впечатление, что оба полководца задались целью заново изобрести сложившиеся веками правила войны.
   - Что вы предприняли?
   - Я предлагаю нанести упреждающий удар. Я подготовил три штурмовые группы. Во всех трех по сто опытных магов. Подходящие части Федора вынуждены будут ввязываться в бой, не успевши развернуться в боевые порядки. Мы обратим их преимущество в их же недостаток.
   - Не думаю, что ваш план хорош, - внезапно раздался до боли знакомый Эссену голос и все присутствующие обернулись. Откинув входной полог, в шатре стоял Ганс собственной персоной. Король смотрел на своих офицеров с иронией.
   - Ваше Величество, - первым пришел в себя генерал, - какой сюрприз. Как вы добрались? А мы здесь…
   - Я все слышал, - заметил Ганс, - и думаю, что вы не правы. Во-первых, у вас нет данных, на каком направлении Федор будет концентрировать войска для главного удара. Он может просто бросить свои передовые группы на произвол судьбы, заставив наши штурмовые отряды думать, что они изматывают противника и выполняют гениальную стратегическую задумку фон Зюдова…Такое расточительство по отношению к бойцам вполне в характере русинов. Во-вторых, Федор не будет нападать, пока не создаст достаточный запас боеприпасов. Он хочет устроить свою любимую "огненную стену", думая что напугает меня. Что ж, это получалось в его войнах с мелкими русскими княжествами, но сейчас его будет ждать разочарование. Ты прав насчет того, что надо атаковать первыми. Только мы сделаем проще. Пока этот русский медведь возиться со своими метателями, мы нападем на Дорогобуж!
   - Что? - Эссен уставился на своего повелителя. - Но как? Драконов у нас нет, солдаты…Сир, они могут ударить нам во фланг! Черт возьми, стремительный удар из засады может отсечь наши передовые части от обозов! Или вы предлагаете выдвинуть телеги с боеприпасами к новому оружию в авангард войска? И кроме того, ваше величество, это уже не приграничный конфликт, это война!
   - Эссен, не будем играть словами. И я и Федор бросили к границе войска одновременно с переговорами о союзническом договоре. Значит, мы с Федором - птицы одного полета. И нас рассудит бой, а не досужие зеваки с их болтовней о морали и нравственности. Слушай мой приказ, - Ганс повернулся к фон Зюдову. - поднимай лагерь. Разбивай войско на три равные части. На рассвете мы атакуем Дорогобуж. Насколько я понимаю, в этом направлении у русинов войск почти нет, так ведь?
   - Да, - кивнул тот, - разрозненные воинские части да городской гарнизон.
   - Что ж, тогда не будем терять ни минуты. Сейчас все решает время! Выполняйте! Завтра на рассвете мы должны атаковать…
   Когда разгорался рассвет, три длинные колонны разделившегося войска Ганса фон дер Хонника двинулись в путь. Над стремительно продвигавшимися армиями парил личный дракон короля Фатерлянда. Рядом с ним сидел Эссен. Советник жадно следил за тем, как отряды пересекают границу, открывая новую страницу в истории Лангевельта. Пока все шло как по маслу.
   Эссену даже казалось, что слишком легко. И его опасения оправдались. Внезапно предрассветные сумерки расцвели от ярких вспышек, за которыми последовали грохочущие раскаты грома. Ночную тишину со свистом прорезали несколько огненных ядер, взмывших в воздух с опушки лесов на русинской границе.
   Прошло несколько мгновений, и место, где был расположен лагерь, покинутый фатерляндскими солдатами, озарилось вспышками взрывов. Эссен покачал головой. Точные стрелки у русинского советника. За один залп ядра метателей смешали с землей почти половину опустевших палаток лагеря. Некогда ровная площадка превратилась в грязное месиво.
   Эссен, наблюдавший за всем этим со спины дракона, посмотрел на Ганса. У того на лице была торжествующая улыбка. У Эссена по спине пробежали мурашки. Откуда у Ганса такое животное чувство опасности и дар боевого предвидения? И почему он так несправедливо был дарован этому вырождающемуся и развратному потомку древнего герцогского рода, а не ему, Эссену? Ганс тем временем продолжал радостно бесноваться. Даже в моменты триумфа он казался Эссену испорченным мальчишкой.
   - Ну что, советник? - хлопнул он Эссена по спине, - Федор сейчас наверно считает что мы, поджав хвосты, готовим ему договор о капитуляции. А вот и нет. И что, нужны нам твои драконы, Эссен? Нужны?
   - Вы превзошли себя Ваше Величество, - искренне произнес советник.
   - Наконец то ты это понял, - удовлетворенно кивнул на эти слова Ганс. - летим, посмотрим, что происходит в Дорогобуже. Авангардные части, похоже, сейчас вступают в пригороды.
   Когда они подлетели к городу, то над ним было светло как днем. Это взрывались "маленькие ядра", оружие из нового схрона открытого Эссеном. То и дело слышались сухие очереди самострелов. Дракон спустился ниже и Эссен увидел, как сражаются на улицах русинские маги и солдаты Фатерлянда.
   Русины гибли сотнями, слишком неравными были силы. Да, их огненные шары и молнии наносили наступающим войскам урон, но что может сделать огненный шар, когда стрелков Ганса, прицельно ведших огонь по русинам, прикрывали маги с защитными заклинаниями? Это тоже была идея Ганса - укомплектовать отделения и новыми и старыми воинами и до упаду тренировать их во взаимодействии. Медленно и неотвратимо войска Герцога Фатерлядского сжимали кольцо, окружая защитников город и оттесняя их к центральной площади. К полудню было все кончено.
   Дракон с Гансом и Эссеном опустился на центральной площади города перед сильно пострадавшим дворцом воеводы. Солдаты уже успели соорудить из подручных материалов перед воротами пару виселиц, куда подвесили примерно дюжину непонятных, но хорошо одетых типов. Короля встретил фон Зюдов в окружении отряда солдат вооруженных самострелами
   - Город наш Ваше Величество, - отрапортовал он.
   - А это что? - кивнул Эссен на виселицы.
   - Ваше высокопревосходительство, это солдаты. Мы не могли их остановить. Повесили особо рьяных из сопротивлявшихся.
   - Отлично, генерал, - перебил рапорт фон Зюдова Ганс - надеюсь, ты уже послал зондеркоманды собрать оружие?
   - Конечно, Ваше Величество.
   - Смотри, все оно посчитано, и если хоть один самострел исчезнет, пеняй на себя! Эссен проконтролирует. Так ведь?
   - Как можно…
   - Ладно, - хлопнул его по плечу король, - ты молодец! Орден заработал. Теперь обеспечь оборону города. Наш хитрый Федор ухнул десяток зарядов и вспахал пустую площадку.
   - Но он может напасть на Дорогобуж.
   - Напасть? - Ганс расхохотался, - не смеши Эссен, - чем он будет нападать? Какашками кидаться? Он не привык уничтожать большие города, тем более, такие как этот в котором народу живет видимо невидимо. Он привык разрушать полупустые деревни на виду у послов, а потом с умным видом диктовать противнику условия почетной сдачи. А теперь, ты медведь русинский, - Ганс погрозил кулаком куда-то в сторону, - теперь ты отведай моего угощения. Итак, генерал. Организовать оборону. Прочесать город и выявить, где находятся уцелевшие солдаты противника. Всех повесить! Бунтовщики мне не нужны. Через день к вам начнут подходить подкрепления.
   - Но все-таки если русины…
   - Если русины, то отпор дашь. У них-то самострелов нет. Мне ли учить вас, - голос Ганса стал ледяным, - генерал фон Зюдов, как устроить оборону города?
   - Никак нет, Ваше Величество, - выпалил испуганный генерал.
   - Какие сегодня все понятливые - покачал головой король. - Пошли Эссен, посмотрим дворец Мэра. И я не прочь бы горло промочить…Зюдов, распорядись!
   Генерал исчез, в Ганс с Эссеном направились к величественному дворцу из белого камня, чей прекрасный вид портило левое крыло, которое наполовину обрушилось и несколько глубоких выбоин на стенах.
   - Надо выпить - сообщил Ганс своему спутнику и Эссен почувствовал, что сейчас это не просто надо, а совершенно необходимо.

Глава 20 - Те, кого быть не должно

   Мы с Хельгой занимались любовью. Яростно, с каким-то отрешенным ожесточением. Над нашими головами шумел зимний лес, но мы не чувствовали холода. Я распахнул полы своего полушубка, и отбросил подол шубы девушки ей на голову. Заняться любовью на этой поляне было ее идеей.
   Мы только что остановились на очередной привал, не понимая, куда и зачем мы идем. Третий день Любава вела нас мимо Озерного края. Чертов лес, все никак не кончался. Уже давно истек обещанный Любавой день пути. Чувство отчаяния нарастало и похоже, не только у меня.
   Все более нервным становился Зигфрид, все молчаливее ехал на телеге Мойша и все изысканнее становились любовные фантазии Хельги. После каждой из них она пыталась выйти на связь с Сентом. Но безуспешно. И я видел, как с каждым разом нарастала ее усталость от борьбы с непонятной, непреодолимой преградой…
   Сейчас она уперлась руками в ствол вековой сосны, и ожесточенно насаживалась на мое разгоряченное естество, пока мы оба не исполнили последнее громкое па этого танца любви.
   Еще пару минут мы переводили дух и приводили в порядок одежду. Наконец Хельга повернулась ко мне лицом и отерла пот на лице. Я уже приготовился идти обратно к лагерю, как вдруг тронула меня за рукав.
   - Погоди, Шам. Я хочу тебе кое-что сказать. Ты, наверное, думаешь, что я схожу с ума или использую тебя перед сеансами связи. Ты зря так думаешь.
   - Ничего я не думаю. - сердито буркнул я.
   На самом деле Хельга была права. Именно так я и думал.
   - Думаешь, думаешь. Так вот, ты должен узнать одну мою маленькую тайну.
   Я вдруг подумал про себя: "Ну вот, сейчас она скажет, что забеременела от меня" и растерялся. А что я скажу? Нам ведь было запрещено заводить семьи. Но и требовать от женщины избавиться от ребенка я не могу. Что бы сказал по этому поводу Хранитель Сент? Я вдруг понял, что мне предстоит решить этот вопрос для себя раз и навсегда. Я еще очень молод и таких ситуаций в моей жизни будет множество…
 
   И тут я почувствовал, что знаю ответ. А точнее, он пришел ко мне в виде иронического вопроса самому себе: "А ты никогда не думал, почему в Академию берут только сирот? И сироты ли все мы?" Мне говорили, что мои родители - простые крестьяне, погибшие в горах Гартца под снежной лавиной. Но было ли это правдой?
   Хельга не дала мне додумать.
   - Нет, это не то, что ты подумал. Хотя я очень хотела бы этого.
   Я вздрогнул.
   - Откуда ты знаешь, что именно я сейчас подумал?
   - Знаю, малыш. То, что я тебе сейчас скажу, не знает даже сам Сент. Мы, волшебницы дальней связи, вместе со своим даром получаем и еще один, о котором никогда никому не рассказываем.
   - Ты умеешь читать мысли?
   - Да. Но не всегда. Только сразу после сеансов связи и сразу после того, как нас удовлетворит мужчина. И длится это недолго - от силы минут пять. Ничем другим эту способность возбудить нельзя.
   - И что ты чувствуешь в эти минуты?
   - То же, что и все люди, когда они глохнут. Мне даже иногда кажется, что по настоящему я живу лишь эти пять минут. Мир становится таким шумным и необычным. И кроме того, понимаешь, кто твой друг и кто твой враг.
   - И кто сейчас твой враг?
   - Во-первых, тот, кто установил эту сводящую меня с ума завесу молчания. Ты не представляешь себе, как это больно - отправлять мысленное послание и тут же получать его обратно отраженным в зеркале. И…и мне кажется, что этот враг - среди нас.
   - Почему?
   - Я слышу всех вас. Я знаю например, о каких странных вещах мечтает наш бирюк Мойша. Хочешь, скажу?
   - Ну, давай.
   - Он мечтает посидеть со своей женой…Редкостная образина его жена, скажу я тебе…в общем, мечтает он посидеть с ней на рассвете на берегу болота и все-все забыть. Я знаю, какие кошмары мучают по ночам Зигфрида и как ужасно кончил жизнь его отец. Я знаю, что ты почувствовал, когда в первый раз увидел мою задницу и прямо сказать, премного этим польщена. Но я не могу услышать мысли Любавы…
   - Вообще?
   - Да. Вообще. Она среди нас словно чужая. И я подозреваю, что она причастна к нашим проблемам.
   - Но она спасла нас… Тогда, во время боя на поляне.
   - Знаю, Шамтор. И поэтому я молчу. Малыш… - тон Хельги изменился. В нем появились просящие нотки. - Малыш…Полюби меня еще…без тебя мне было бы так тяжело…
   И все снова повторилось.
   На следующее утро Зигфрид ни свет ни заря поднял нас и собрал у костра. Было еще темно, и мы некоторое время просто сидели молча глядя на огонь. Наконец Зигфрид начал:
   - Вчера мы с Мойшей проводили ревизию продуктового запаса. Еды хватит только на один день. Любава, если верить твоим обещаниям, мы должны были выйти из леса еще три дня назад. И тем не менее, мы все еще здесь, мы куда-то бредем, подъедаем последние сухари. В чем дело? И не вздумай мне врать или пытаться напустить на нас любовный морок. Полчаса назад я попросил Мойшу вызвать сюда волков из окрестных лесов. Оглянись! И вы все - тоже оглянитесь!
   Я повернулся и замер. Локтях в 30 за нашими спинами отблесками костра светились десятки волчьих глаз. Зигфрид продолжил:
   - Если ты думаешь, что с помощью своих фокусов успеешь сбежать, пока мы с Мойшей будем до упаду любить друг друга в задницы, ты ошибаешься. Тебя порвут на куски. Так что, будешь говорить?
   Все смотрели на Любаву. На лице девушки появилось упрямое выражение.
   И вдруг откуда-то из мрака послышался низкий мужской голос:
   - Нет. Она говорить не будет. Говорить буду я.
   Все, включая Любаву, замерли от неожиданности. Мойша, похоже, на доли секунды упустил контроль над зверями, потому что тот же голос громко закричал:
   - Держи своих волков, лешак!
   Мойша вздрогнул и восстановил контроль. Я слегка повернул голову и не поверил своим глазам. Волки буквально за мгновение ока покрыли практически все расстояние до нас, и леший остановил их локтях в пяти от становища.
   - Кто ты? - крикнул в темноту Зигфрид.
   - Сейчас увидишь - послышался ответ.
   Скрип снега под ногами незнакомца становился все ближе и наконец к костру вышел коренастый, но очень подвижный мужчина средних лет.
   - Вижу, - кивнул Зигфрид. - Назови себя, незнакомец.
   - Я - Вечевар. Это имя тебе о чем-нибудь говорит?
   - Нет. Ты кто? Ты ее знаешь? - Зигфрид указал на Любаву, которая смотрела на Вечевара широко раскрыв глаза. Мне показалось что я с пяти шагов слышу как колотиться ее сердце. Такой взволнованной нашу ехидную партнершу я еще не видел.
   - Погоди. Об этом позже. Я принес тебе вот это. - Незнакомец достал из-за пазухи и протянул Зигфриду плотную сложенную ввосьмеро холстину.
   - Что это? - не протягивая рук, нахмурился Зигфрид.
   - Посмотри. Посмотри! Это то, что вы ищете, - с нажимом произнес Вечевар.
   Зигфрид взял холст и развернул его так, чтобы и я и Мойша могли видеть рисунок на нем. Насколько я понял, это была карта Фатерлянда и Русинских земель. В нескольких местах на ней были нанесены красные точки. Я невольно отметил, что одна из них была…Да, да…Практически там, где мы сейчас и находились. Может быть, чуть дальше, если я правильно определил наше положение.
   - Что это, я тебя спрашиваю? - Зигфрид сложил холстину и протянул ее обратно незнакомцу. - и с чего ты взял что это мы ищем?
   - Оставь ее себе. Она тебе теперь пригодится. Это карта всех схронов, где хранится оружие Грубого мира.
   - Откуда мне знать, правду ты говоришь или нет? - недоверчиво заметил Зигфрид.
   - А ты попробуй представить себе, что именно мы его туда и заложили.
   - Кто мы?
   - Те, чьих предков ты когда-то вешал и жег, Зигфрид Брауншвейгский. Те, кто владеет секретом прохода через Тонкую Стену. Те, кого не может быть в нынешнем Лагенвельте.
   - Ах вот что. Вы еще живы, - Зигфрид поднялся и напрягся словно готовясь к бою. - Ты пришел мстить, Вечевар? Хорошо. Но прежде, чем я отправлю тебя к Властелинам, я хочу знать кто такая Любава? Кто она?
   Любава будто съежилась под нашими взглядами. У нее был такой растерянный и смущенный вид что мне вдруг стало ее жалко… Вечевар подошел к ней и обнял за плечи. Затем он сел рядом с ней и вытянув ноги к костру сказал.
   - Любава - моя дочь. Много лет назад мы начали эту операцию и я отправил ее в окружение Велимира. Этот старый похотливый козел так ни о чем не догадался. Ты молодец, доченька. Только жаль, что все, что мы делали было зря.
   - Как зря, отец? Как зря? Что ты говоришь? - лихорадочно забормотала Любава, смущение которой куда-то сразу испарилось.
   - Все изменилось. То, о чем мы мечтали все эти годы, более невозможно. Более того, под угрозой само наше существование. Ты даже не представляешь себе, как быстро все может произойти. Сейчас я расскажу тебе и твоим спутникам кое-что интересное. А потом, ты, Зигфрид, решишь, отправить нас к Властелинам или сделать что-то еще. Договорились?