Карлайл Лиз. Соблазнить дьявола

   Маркизу не понравились ни тон, ни взгляд стройного, безупречно одетого человека, стоявшего напротив. Он был удивительно красив, но явно опасен, как змея, скользящая в освещенной солнцем прозрачной воде. Не молод и не стар, его взгляд надменно – и бесстрашно – изучал Девеллина.
   – Здравствуй, Джордж, – вымолвила она. – Какой сюрприз!
   – Я уже понял, – ответил Кембл. – А теперь, дорогая, как насчет представления?
   Сидони пришла наконец в себя.
   – Лорд Девеллин, это мой брат Джордж Бу… я имею в виду, Джордж Кембл.
   Маркизу хотелось бы знать, что означает это «имею в виду», но его интерес был мимолетным.
   – Рад знакомству, – произнес Кембл, однако взгляд опровергал слова. – Моя дорогая, хочу, чтобы ты сегодня пообедала со мной. В семь. Я пришлю экипаж.
   – Сегодня не могу. Я обещала Джулии приготовить обед.
   Джордж Кембл плохо воспринял ее отказ:
   – Вздор! Эта женщина твоя компаньонка. Роль ее кухарки вряд ли тебе подходит.
   – Джордж! – с упреком ответила Сидони. – Миссис Таттл больна, Мег ушла. Я не могу оставить ее голодной. – Она подтянула ему и без того безупречно завязанный галстук. – Теперь все в порядке. Увидимся в пятницу, как обычно, Джордж.
   Тот сдержанно поклонился:
   – Тогда желаю вам обоим приятного дня.
   Маркиз с неприязнью глядел ему вслед. Он уже знал, что Сидони увидит брата намного раньше пятницы, хотела она того или нет.
   – Лук, – сказала она, будто намереваясь отвести его в сторону, противоположную той, куда пошел брат. – Еще нужен лук. И яйца.
   Девеллин снова взял ее под руку.
   – Хорошо, дорогая. Стоит ли мне и дальше верить, что вы сами выбираете друзей?
   – Что вы хотите этим сказать?
   – Возможно, я не так понял, – натянуто улыбнулся маркиз. – Но мне показалось, что их выбирает для вас брат. Наверное, мне лучше уйти.
   – Нет. Пожалуйста.
   – Мне очень жаль, – тихо сказал он.
   Она лишь кивнула в ответ и пошла дальше. Когда маркиз обернулся, Сидони уже исчезла за углом следующего ряда.
   Вконец расстроенный, Девеллин уныло побрел назад, мысленно упрекая себя за то, что поставил Сидони в неловкое положение, и, желая Джорджу Кемблу отправиться к дьяволу.
   Но вместо того чтобы отправиться к дьяволу, Кембл стоял в дальнем конце ряда, почти закрывая проход, и клал в корзину пучки трав. Когда Девеллин проходил мимо, он бросил на него взгляд, дерзко шагнул назад и преградил ему дорогу.
   – Один момент, приятель, – сказал он. – Не советую вам играть с моей сестрой.
   Резко остановившись, Девеллин с высоты своего роста сердито взглянул на него. Тем не менее, Кембл не отступил, хотя был ниже маркиза. Наоборот, он упрямо наклонил голову и стал исподлобья смотреть на маркиза.
   – У вас что, есть какие-то проблемы, Кембл? – наконец спросил Девеллин.
   – Никаких проблем. – Джордж насмешливо скривил губы. – Пока, во всяком случае. Зато у меня есть множество решений. Держитесь подальше от моей сестры, или я найду какое-нибудь для вас.
   Девеллин покраснел от ярости.
   – Кажется, вы угрожаете.
   – Значит, вы не такой глупец, каким выглядите. Однако я без колебаний пущу вам пулю в голову, если она у вас имеется.
   – Вы, расфранченный выскочка! – Девеллин схватил его за локоть, но Кембл сбросил его руку.
   Они уже начали привлекать маленькую толпу, и женщина, торговавшая зеленью, предусмотрительно откатила свою тележку.
   – Вы понятия не имеете, кто мы, ведь так? И не знаете, что тут происходит. Вы даже больший глупец, чем я ожидал, Девеллин.
   Второй раз за день маркиз начал стягивать перчатку, но Кембл только засмеялся:
   – Не утруждайте себя. Я не приму вызов. А теперь уходите. Займитесь карточной игрой или найдите себе шлюху для постели. Что хотите, любое занятие, которое отвлечет вас от моей сестры.
   Девеллин стоял онемевший, с наполовину стянутой перчаткой. А Джордж Кембл бросил на край тележки несколько монет и спокойно ушел.

Глава 10,
в которой Илза с Ингой справедливо вознаграждены

   Заведение мамаши Люси было очень неопрятным борделем, расположенным в очень неопрятном закоулке Сохо. Вино здесь было терпимым, женщины радушными, а сама Люси настолько безобразной, что по сравнению с ней ее девочки казались лебедями.
   В тот вечер лорд Девеллин согласился пойти туда с Аласдэром и Куином Хьюиттом, чтобы, по их словам, «хорошенько встряхнуться». В конце концов, что у него за причина для отказа? Он свободный, богатый и холостой мужчина.
   Они пришли в десять, обозрели товар, и спустя четверть часа Куин уже выбрал себе очень энергичную на вид блондинку, которую повел наверх – «развеяться на скорую руку». Но близилась полночь, а Куин все еще не появлялся.
   – Дев, ты как считаешь, она съела его живьем? – спросил Аласдэр.
   – Зависит от того, сколько он ей заплатил.
   Маркиз апатично отхлебнул вина, которое сегодня отнюдь не выглядело терпимым. Его до сих пор волновала перебранка с Джорджем Кемблом. Они сидели, развалясь, на жестких диванах, обитых какой-то причудливой, изобилующей рисунком тканью, и наблюдали за Ингой с Илзой. Близнецы Карлссон развлекали небольшую толпу легкомысленных джентльменов своим знаменитым песенно-танцевальным представлением, состоявшим из множества прыжков, визга и акробатических трюков. Сестры выглядели почти голыми, ибо все, чем их наградил Бог, – проглядывало сквозь разрезы или малозаметные клочки чего-то. Это было дешевое, пошлое, но довольно веселое зрелище. А голые ягодицы Илзы даже мертвого подняли бы из могилы.
   Илзас Ингой, намеревавшиеся сделать карьеру в театре, были такой редкостью, что мамаша Люси преподносила их как закуску к основному блюду. Или, возможно, как редкостную приманку. Только самые богатые джентльмены могли заплатить непомерную сумму, которую Люси запрашивала за удовольствие общения с близнецами. Она сажала Илзу с Ингой на маленький помост в гостиной как своего рода афи-шуразвлечений, которая привлекала толпу клиентов. А когда клиент, налюбовавшись, доходил до безрассудства, он или платил нужную цену, или брал что-нибудь подешевле. У Люси были и такие.
   – Знаешь, я сегодня не склонен к дешевизне, – сказал Аласдэр, избегая смотреть на друга. – Возьмем Илзу с Ингой. Претендентов нет, а мы вполне можем себе это позволить.
   – Хорошо, – согласился маркиз, поднимаясь со своего дивана. – Пойду, заплачу.
   – И слышать не хочу об этом. Позволь мне, старина.
   Знающего человека всегда настораживает, если шотландец добровольно предлагает что-то оплатить, но Девеллин сейчас был слишком расстроен, чтобы вспомнить об этом. Аласдэр подошел к мамаше Люси, которая выглядела так, будто забыла утром побриться, и долго болтал с нею. Затем Девеллин оказался в темной душной комнате наверху наедине с Ингой и Илзой.
   Девеллин был мужчиной, а девочки потрясающе красивыми. Хихикнув, Илза встала за спинкой его стула, голые тяжелые груди коснулись его тела, когда она наклонилась и взяла губами мочку его уха.
   Черт бы побрал Аласдэра за его благотворительность!
   Девочки мамаши Люси были такими же поношенными, как вчерашние чулки. Пока Илза развязывала ему галстук, Инга наклонилась вперед и ловко погладила кончиками пальцев его плоть.
   – Возьми его, Инга, – подзадоривала сестра. – Ты можешь.
   Внезапно Девеллин представил себе поношенный чулок, посмотрел вниз на то, что делала Инга, и ему стало тошно. Не оттого, что она делала с ним. А оттого, что он платил за свое удовольствие. Ни разу, ни одна женщина не выказывала готовности сделать это лишь потому, что хотела его. Фактически до сегодняшнего дня в Крвент-Гардене он ни разу не подходил к женщине без того, чтобы не держать наготове кошелек. Но Сидони не та женщина, которой предлагают деньги.
   Инга действовала энергично и напористо.
   – Это хорошо бодрит, да? – шептала Илза, прижимаясь грудью к его щеке.
   Увы, это было не очень хорошо. Если что и взбодрилось, так малая часть его тела. Это совсем не то, чего бы он хотел. А желаемого Девеллин получить не мог. Протянув руку, он запустил пальцы в светлые волосы Инги.
   – Прости, дорогая. На меня это не действует. Впервые в жизни Девеллин осознал, что его тело может хотеть одного, а душа совсем другого. И что его душа, если бы он дал ей волю, победила бы. Всегда. Может, именно потому он так часто и неумеренно пил. Истина дошла до него столь внезапно и отчетливо, что Девеллин уже заправлял рубашку, когда Инга встала, с благодарностью глядя на него. Однако Илза была не столь довольна. Она вышла из-за стула и начала торопливо надевать скудные клочки материи, которые только что сбросила.
   – Проклятие! – сказала она, явно расстроенная, недостаточное, отчего знание английского стало еще заметнее. – Живей, Инга. Мы идем танцевать.
   – Никаких больше танцев, – устало ответила сестра. – У меня болят ноги. Теперь я хочу работать только на спине.
   – О танцах не беспокойтесь, – сказал Девеллин, застегнув последнюю пуговицу. – Я незаметно выйду с заднего хода. А вы обе поскрипите немного пружинами, устройте из этого хорошее выступление, потом заприте дверь и… поспите или делайте что-нибудь еще.
   – Правда? – недоверчиво спросила Инга.
   – Да, – сказала Илза. – По мне, спать очень хорошо.
   – Тогда я этого требую, моя дорогая. – Маркиз бросил Инге дополнительную купюру в десять фунтов.
   Сестры недоверчиво посмотрели друг на друга, будто не могли поверить неожиданному счастью. Или просто сомневались, в здравом ли он уме. Но в любом случае, когда Девеллин завязал галстук, Илза уже подпрыгивала на кровати, а Инга, сидя в кресле, стонала и кричала:
   – Да! О! Да, да!
   Маркиз глядел на них с восхищением. Может быть, Илзу с Ингой действительно ожидало хорошее будущее в театре? Покачав головой, он под аккомпанемент криков экстаза бесшумно выскользнул из комнаты.
   На следующий день в Лондон вернулся дождь, теперь с густым туманом, пахнувшим угольным дымом и тухлой рыбой. Утром миссис Таттл заставила себя выйти на кухню, чтобы приготовить завтрак, но от ее беспрерывного кашля дребезжали стекла. Уже было ясно, что не шерри уложило бедную женщину в постель, и Сидони чувствовала вину за свои неоправданные подозрения. Из-за сырости на рынок отправили Мег, что заняло у нее вдвое больше времени, поскольку она всегда слонялась у дома Девеллина в надежде, часто вполне оправданной, увидеть Генри Полка, который выйдет, чтобы строить ей глазки.
   Когда прошел целый час, Сидони хотела уже позвать ее с улицы, но тут дверь внизу хлопнула. Значит, Мег вернулась. Как раз вовремя, чтобы услышать очередной приступ кашля миссис Таттл.
   Встревоженная Сидони отправилась в гостиную к Джулии.
   – Ты можешь еще вынести омлет вместо обеда? Джулия оторвалась от шитья.
   – Таттл, кажется, и правда больна. Я думаю, не послать ли за доктором Кетуэллом?
   – Пойду, сообщу ему дурные новости, – холодно улыбнулась Сидони.
   Но кухарка, видимо, слегка оправилась. На середине лестницы, ведущей в кухню, Сидони услышала, как обе служанки с хихиканьем обсуждали последние сплетни.
   – Генри сказал, один раз они тайком заглянули в кабинет и видели, как этот сэр Аласдэр, его друг, лежал без сознания на диване, – рассказывала Мег. – А сам лорд Девеллин трупом лежал посреди комнаты! В плащах и сапогах! Оба шатались из стороны в сторону, как пьяные матросы, когда их разбудила скрежетом уборщица, чистящая камин.
   – Ох уж этот лорд Девеллин, – мрачно сказала миссис Таттл. – Он дьявол, я слыхала.
   – Вы правильно слыхали, мэм, – вполголоса ответила Мег. – Вчера они полночи были в Сохо. А после они забыли бедного Уиттла и пешком отправились домой. Его светлость пел гимны, а сэр Аласдэр колотил тростью по дну пивной бочки. Они были в очень дурном публичном доме.
   – Следи за своим языком, девушка, – предупредила кухарка.
   – Так сказал мне Генри. Так или иначе, это называется заведением мамаши Люси. Они давно туда ходят. Один раз они пробыли там целых три дня. Генри сказал, это настоящее логово порока.
   Кухарка ответила новым приступом кашля, что позволило Сидони быстро спуститься по лестнице. Обе служанки невинно взглянули на нее.
   – Вы ложитесь в постель, – велела она Таттл, которая чистила картошку и лук. – Я закончу овощи, пока Мег сходит за доктором Кетуэллом.
   Служанки, было запротестовали, но Сидони оборвала их несвойственным для нее резким тоном:
   – Вы хотя бы раз можете просто сделать, как я говорю? Обе послушно ретировались, оставив хозяйку с острым ножом перед наполовину очищенной горкой картофеля. Она принялась рубить его неаккуратными толстыми кусками, мысленно называя при этом все лучшие части лорда Девеллина.
   Значит, прошлой ночью он был у матушки Люси? Три взмаха ножом. А почему она так удивлена? Два взмаха ножом. Разве не такие места должен посещать человек вроде лорда Девеллина? А назвать бордель Люси «настоящим логовом порока» – все равно, что назвать королевский павильон бастионом укромного изящества. По крайней мере лорда Девеллина не слишком огорчил ее отказ. По крайней мере он нашел для себя более приятное занятие на вечер. Она ведь не рассчитывала, что он будет мирно сидеть в одиночестве у камина? Разумеется, нет. Дьявол с Дьюк-стрит обязан поддерживать свою репутацию. Сидони взглянула на стол и обнаружила, что изрубила неповинный лук в мелкую крошку.
   – Ну? – спросил маркиз, когда вернулся Генри Полк. – Надеюсь, ты не просто так околачивался сорок пять минут возле моей двери? Полагаю, у тебя есть новости?
   Кофе в чашке давно остыл, но Девеллин так к нему и не притронулся.
   Полк выглядел смущенным.
   – Я не совсем уверен, сэр.
   – Не уверен? Что она тебе сказала, парень? Что ей известно?
   Девеллин не хотел быть грубым. Но ему не нравилось унизительное положение, когда он вынужден расспрашивать слуг о происходящем в его доме, а тем более в чьем-то другом. Слуги уже и так гадали, отчего их обычно равнодушный ко всему хозяин уделяет столько внимания людям, живущим напротив.
   – Подозрительное дело, милорд, – ответил Полк. – Кажется, те леди не так уж и много рассказывают Мег.
   Девеллин чуть не упомянул, что, возможно, хозяйки заметили ее склонность к праздной болтовне.
   – Как тебя понять? – спросил маркиз, принимаясь за холодный кофе. – Ведь девушка живет в доме, верно? Ей должно быть известно об их приходах и уходах.
   – Вы правы, сэр. Но когда я попытался узнать, где мадам Сен-Годар была по вечерам на прошлой неделе, Мег, похоже, вообще не знала, что хозяйка уходила из дома.
   – Как такое может быть? Генри пожал плечами.
   – Мег слышит, как мадам время от времени приходит и уходит. Своей горничной у мадам нет, хотя миссис Кросби делает ей иногда вечернюю прическу. Обычно мадам все делает сама. Ее комнаты на втором этаже, говорит Мег, и она закрывается там со своим черным истребителем мышей, которого привезла из Франции. Даже разговаривает с ним, сказала Мег.
   Уж лучше с котом, чем с Мег, подумал маркиз. По крайней мере Сидони благоразумна. Она что-то скрывает и делает это дьявольски хорошо.
   – А что с ее братом? С этим Джорджем Кемблом? Слуга почесал в голове.
   – Тут у нас кое-какая путаница, сэр. Мег заявляет, что у мадам, возможно, два или три брата, хотя она никогда еще не видела, чтобы кто-то из них приходил в дом.
   Маркиз задумался. Сидони говорила, что ее брат попал в дурную, опасную компанию. Определенно в его характере были неприятные черты, никто бы не захотел иметь парня своим врагом. Но до какой степени плох или опасен Джордж Кембл? И брат ли он ей вообще? Сидони француженка, правда, акцент у нее чуть заметен. Человек же, которого Девеллин встретил в Ковент-Гардене, по-английски говорил не просто безупречно, а как джентльмен из высшего общества.
   – Извините, сэр, – прервал его размышления Полк. – Вы сказали, Кембл ее родной брат?
   – Нет, конечно, – раздраженно ответил Девеллин.
   – Но вы никогда раньше не упоминали его имя. Вы говорите, его зовут Кембл?
   – Да. И что?
   – Мой брат Бен, он работает в речной полиции, знает одного парня на Стрэнде с таким именем. Очень состоятельный парень, торгует всякими необычными безделушками. Драгоценностями, очень дорогими старыми вещами… как они называются… антикварными. Вроде скульптур из Египта, старинной резьбы, сделанной китайцами, которые умерли тысячу лет назад.
   – Да ну!
   Полк энергично кивнул.
   – Туда ходит много богатых людей. Бен как-то взял меня купить шляпную булавку маме надень рождения, и там был сам премьер-министр. Покупал часы из золоченой бронзы.
   – Да, полагаю, это может быть тот Кембл.
   – Но Кембл, о ком я говорю, хорошо известен полиции. Таким Бен знает его, точнее, знает о нем.
   – Он что, сомнительная личность? Слуга пожал плечами.
   – Бен много чего знает о нем. Контрабанда, укрывательство краденого. Еще Бен говорит, полицейские инспектора все время заходят к нему, спрашивают насчет определенных вещей, показывают ему некоторые. Кембл иногда помогает им, но тайком, если вы понимаете, о чем я. Порой, говорит Бен, даже не знаешь, верить ему или нет.
   Маркиз фыркнул.
   – Похоже, это он.
   – Не мое дело советовать вам, сэр, – ответил Полк, готовясь именно так и поступить. – Но я бы на вашем месте был осторожен. Бен говорит, у парня есть друзья на самом верху. А также уши среди многих судей в приходах.
   – Судей?
   – Мировые судьи, – объяснил Полк. – И люди из министерства тоже.
   Девеллин отодвинул чашку с кофе.
   – Значит, не простой владелец магазина, да?
   – Определенно, сэр.
   – Ну что ж. Спасибо тебе, Полк, ты свободен.
   Тот направился к двери, но потом неожиданно вернулся:
   – Милорд, еще кое-что.
   – Да?
   – Вы хотели вроде узнать насчет приглашений для леди. Так вот, Мег говорит, мадам собирается на бал через несколько дней. Очень важное событие, говорит она, потому что миссис Кросби шьет ей бальный наряд.
   – Как странно, – задумчиво произнес Девеллин. – Кто? Где? Когда?
   – Она не знает когда, сэр. Но имя слышала, поскольку миссис Кросби очень восторгалась. Это Уолрейфен, сэр. Лорд Уолрейфен.
   На этот раз Сидони готовилась к ночной вылазке с особой тщательностью. Она закрутила волосы, сколов их на макушке, и надела форму гардемарина: белый жилет, облегающие брюки, элегантный темно-синий китель с золотыми пуговицами и большими обшлагами. Затем с помощью грима резче обозначила черты лица, создала чуть заметный намек на бороду и взяла шляпу. Одевшись с безукоризненным морским блеском, Сидони принялась отрабатывать походку моряка. Во время своих путешествий она достаточно повидала, так что задача была несложной.
   Томас с кошачьей невозмутимостью следил за приготовлениями хозяйки.
   – Что ты об этом думаешь, парень? – спросила она, изучая себя в зеркале.
   Кот выпустил когти и начал драть ковер.
   – Отличное мнение, – усмехнулась Сидони.
   Она достала из ящика туалетного стола клинок в ножнах, тщательно спрятала и наклонилась, чтобы, приласкать Томаса, который встал на задние лапы и потерся головой об ее колено. Обычно кот не проявлял таких эмоций, если, разумеется, не хотел есть. Сидони вдруг охватила необъяснимая тревога. Она взяла кота на руки, поцеловала и усадила посреди кровати.
   – Согрей ее, Томми. Я скоро вернусь.
   Она еще раз оглядела себя в зеркале. Шляпа могла привести ее к гибели. Бодли встречался с последним любовником в гостинице, а джентльмен при таких обстоятельствах снимет шляпу. Она с большой неохотой распустила волосы и достала ножницы.
   К счастью, в комнату вошла Джулия и тихо прикрыла за собой дверь.
   – Мег уже в постели, Таттл приняла настойку опия, прописанную доктором, и спит. – Она вдруг застыла, с ужасом глядя на ножницы. – Господи, Сидони, это же безумие!
   Та улыбнулась.
   – Брось, Джулия. Разве я не похожа на моряка? И грим хорош, верно?
   Но подругу это не обрадовало. Выходки Сидони уже переходят границы разумного, сказала она. Сидони обвинила ее в трусости. Джулия пригрозила рассказать все Джорджу. Пусть только попробует, ответила Сидони. Как всегда, соглашения не добились.
   – Ладно, хотя бы не губи ради этого свои прекрасные волосы, – гневно сказала Джулия.
   – Тогда скрой их как-нибудь. Я не обладаю твоим искусством.
   Джулия с явным облегчением покинула комнату. Вернувшись с одним из своих театральных париков, она снова заколола ее волосы и плотно натянула ей на голову парик. Результат был удивительный. Сидони с благодарностью поцеловала верную подругу и выскользнула в лондонский туман.
   Она шла на запад, как мог бы идти молодой человек: вскинув подбородок, расправив плечи, независимо глядя по сторонам. Единственными, кто обратил на нее внимание, были две шлюхи, бездельничающие в темноте рядом с гостиницей «Золотой крест». Вспомнив, как Бодли заманил туда юношу, она поежилась и быстро прошла мимо двери.
   Света уличных фонарей явно не хватало, чтобы рассеять мрак в Сент-Джеймс-парке. Слава Богу, нет дождя, не холодно и еще не начал подниматься туман с реки. Сидони подавила искушение вернуться. Но, с другой стороны, можно умереть от старости, если дожидаться ясной ночи в Лондоне. И скольких молодых людей обманет Бодли, пока она будет ждать?
   Сидони выбрала тропу, по которой тогда шел старый развратник. Справа, на углу Нью-стрит, виднелась карета без гербов, грум держал лошадей, а кучер, похоже, спал на козлах. Но это не слуги Бодли.
   Она пошла дальше. Какая-то пара направлялась к реке, оживленно разговаривая: Видимо, слуга и горничная. Сидони подумала о Мег, которая влюбилась в слугу Девеллина. Только бы молодой человек был искренним. Она также надеялась, что Мег попридержит свой язык. Задумавшись, Сидони далеко углубилась в парк, а когда подняла голову, чтобы посмотреть, где находится, чуть не столкнулась с молодым денди и буквально отскочила от него в темноту.
   – Однако, – заметил он. – Держись, парень!
   Он хлопнул ее по спине. Вполне мужской жест застал Сидони врасплох, но ей каким-то образом удалось сымитировать голос корабельного гардемарина.
   – Простите, сэр. Немного задумался, не рассчитал свой шаг.
   Но денди с нескрываемым интересом смотрел на нее, и она тут же заметила положение носового платка, большой палец за жилетом.
   – Направляетесь в Адмиралтейство? – спросил он, как бы начиная беседу.
   Сидони покачала головой:
   – Нет. То есть да. В том направлении. Еще раз прошу меня извинить. Доброй ночи, сэр.
   Денди приподнял элегантную шляпу и с сожалением посмотрел ей вслед. Чуть дальше впереди она увидела место, где лорд Бодли оставил слугу. Да, у этого дерева. Вглядываясь в темноту, она различила небольшие группы хорошо одетых джентльменов, которые прогуливались среди деревьев и кустов. Большинство с женщинами определенного сорта, все радостные, смеющиеся. Многие ли из них действительно счастливы? У кого эта радость лишь наигранная, чтобы заработать еду и теплую постель на ночь?
   Вскоре Сидони вышла к площадке для парадов. В конце Грейт-Джордж-стрит остановился экипаж, и, проходя мимо, она почувствовала в воздухе безошибочный запах. Опиум! В Сент-Джеймс-парке? С наступлением темноты парк становился местом, куда приходят, чтобы найти любой вид порока.
   Сидони целый час бродила взад-вперед по восточному краю парка, однако не увидела ни Бодли, ни его слуги. Три раза к ней уже направлялись мужчины. Она взглядом останавливала их. Они ее понимали и шли дальше. В конце концов даже эти красивые праздные мужчины начал и расходиться, кто в одиночку или с женщинами, кто парами, унося с собой запах табака и отзвуки смеха.
   Значит, сегодня Бодли уже не появится. Разочарованно вздохнув, Сидони быстрым шагом направилась к ярко освещенному Стрэнду, но решила обойти его. Она сошла стропы, чтобы случайно не встретиться с Джорджем, если тот выйдет на прогулку, и в то же время чтобы ради безопасности не отходить далеко. Внезапно она услышала сзади хруст гравия и замерла (довольно глупый поступок). Оглянулась. Никого. И все же по спине пробежал холодок. Это просто ее воображение. Пусть она в темноте одна, но рядом, всего в двух минутах ходьбы, оживленная улица. Тем не менее Сидони ощупала карман, проверив, на месте ли нож.
   Вскоре она снова услышала что-то… или, возможно, почувствовала. А может, просто начала терять самообладание. Преступная жизнь у нее явно пошла неудачно с тех пор, как она встретилась с маркизом Девеллином. Она даже склонялась к мысли, что этот человек наложил своего рода проклятие на нее.
   Теперь, уже с большей осторожностью, Сидони повернула, чтобы срезать угол и выйти к Уайтхоллу. Не лучшее решение. Правительственные здания вдоль реки давно опустели, до пабов и кофеен Стрэнда еще не так близко.
   Сидони почувствовала движение раньше, чем он успел схватить ее. Круто развернувшись, она выбросила одну ногу вверх – прием, которому ее научил китайский матрос. Удар пришелся нападавшему в ребра, и он упал навзничь. Обретя равновесие, она снова развернулась на одной ноге. Бандит как раз вскакивал, и носок ее ботинка угодил ему в горло. Все заняло не больше двух секунд. Однако Сидони была в меньшинстве. Второй уже прыгнул на нее сзади и крепко прижал к себе.
   – Гляди-ка, Бад, кого мы тут поймали. Сдается мне, педераст обучил его паре финтов.
   – Отвали, гад! Вы оба! – прорычала Сидони, пытаясь сбросить его и подавить страх.