Кэмп Кэндис. Роковая любовь

   — Война так всех нас изменила.
   — Да, — согласился Марк сочувственно. — Не хотите что-нибудь освежающего? — предложил Марк, втайне надеясь, что она, отказавшись, откланяется.
   Но Бекки с радостью согласилась.
   Марк вызвал слугу и, приказав подать напитки со льдом, потом еще целый час был вынужден выслушивать беззаботную болтовню гостьи. Наконец, она распрощалась, но в последующие дни продолжала частенько заглядывать под различными предлогами.
   И Марк, наконец, понял, что жена Эмиля, стремится очаровать его. Полюбить такую простенькую женщину после Энэлайз для него было невозможно, но он стал здоровым мужчиной и часто по ночам его мучали неудовлетворенные любовные желания.
   Что ж, Бекки достаточно привлекательна и вполне может утолить его плотский голод. Она явно жаждала этого сама. Кроме того, Марка забавляла мысль, что он наставит рога человеку, к которому в свое время бешено ревновал и который так оскорбил свою сестру. Таким приятным способом он отомстит брату Энэлайз.
   Если бы Бекки только знала из каких побуждений Марк ее любезно принимает?!
   Но как и все хитрые, но недалекие люди, она была совершенно уверена, что еще немного, и полковник Шэффер совершенно влюбится в нее и на коленях будет ее умолять о милости.
   Она флиртовала с ним, заходя все дальше и дальше. Еще немного, и она, конечно, благородно негодуя уступит великому соблазну любви.
   Но ей надо будет действовать осторожно, иначе он никогда на ней не женится.
   Планы Бекки в отношении Марка простирались очень далеко. Он стал богат и, несмотря на шрамы, был очень привлекательным мужчиной. Она еще не представляла себе, как расторгнет брачные узы с Эмилем, но, по слухам, дошедшим до нее, полковник практически свободен. Она знала, что его брак оказался неудачным, что Энэлайз хочет развестись с ним.
   Как могла Энэлайз бросить такого мужчину, да к тому же богатого, Бекки абсолютно не представляла?!
   Но она также была уверена, что как только Марк объяснится ей в любви, она убедит его дать развод Энэлайз. Конечно, будет ужасный скандал, — решала про себя Бекки, — но игра стоит свеч.
   Мысль о Марке и его богатстве так волновала ее сердце. Несколько лет она была так влюблена в Эмиля, и когда он, вернувшись с войны, сделал ей предложение, была счастлива.
   Но брак, о котором она столько мечтала, принес одни разочарования. Какой же наивной она была, решив, что Эмиль, бывший ранее состоятельным человеком, останется им навсегда!
   Война внесла, конечно, свою лепту, но и главным талантом Эмиля оказалась способность не зарабатывать, а тратить деньги. Он промотал все свое состояние, и им пришлось поселиться на этой ужасной плантации.
   Эмиль, конечно, пытался привести ее в порядок, но для этого нужны были деньги и умение вести дела, которого у него не было, также как и денег.
   Его земля не приносила никакого дохода, и Бекки, которой до смерти надоела эта нищая скучная жизнь, уже подумывала поговорить с Эмилем о ее продаже и возвращении в город, когда узнала, что «Белль Терр» купил полковник Шэффер.
   Она не хотела провести всю жизнь на плантации, быстро теряя молодость и красоту. Услышав о приезде полковника, она была просто на седьмом небе от счастья и, быстро собравшись, поехала на разведку.
   Она увидела, как он богат, как умеет работать и решила, что, даже если она не расстанется с Эмилем, то все равно станет его любовницей. Мысль увести мужа у своей давнишней соперницы Энэлайз тоже приятно щекотала ее самолюбие.
   Марк, наверняка, будет дарить ей дорогие подарки. Один раз Бекки уже просчиталась в выборе мужчины. Второй раз ей ошибиться нельзя. Марк вполне подходил для роли нового мужа или, в крайнем случае, любовника. Но лучше все-таки мужа.
   Теперь она уже не такая простушка, как когда выскочила замуж за Эмиля, да еще и была счастлива. Бекки наметила цели, наметила жертву и собиралась непременно исполнить задуманное.
   Марк, со своим страшным шрамом, при первом визите, конечно, шокировал ее. Ведь она помнила его дьявольски красивым мужчиной! А однажды, когда прогуливаясь в экипаже, она специально разыскала его на полях «Белль Терр», ей пришлось увидеть и его изуродованную руку. Она ужаснулась, но быстро взяла себя в руки. Ради того, чтобы выбраться из этой нищеты и дыры, можно было все стерпеть, к тому же даже, несмотря на шрамы, полковник оставался интересным мужчиной.
   У него было такое сильное, загорелое тело, при взгляде на которое, Бекки охватывала приятная дрожь. Она чувствовала, что он должен быть прекрасным любовником.
   Но Марк, хотя и был с ней любезен, казалось, не понимал ее намеков и вел себя уж слишком, как джентльмен. Бекки, расстроившись вконец, решилась сыграть на его ревности и вскользь упомянала о дошедших до нее сплетнях.
   — Мистер Шэффер, я слышала, что ваша жена имеет общие дела с Джо Гримсхау, и он проявляет к ней большой интерес.
   — С кем? — переспросил Марк, нахмурившись, но вспомнив, сказал облегченно:
   — А это тот грубый, невоспитанный мужлан, который скупил за бесценок у южан во время войны земли? У Энэлайз с ним действительно общие дела — она арендовала купленные им земли и здания под магазин, но ничего большего у нее с таким типом быть не может. — Марк засмеялся и добавил:
   — Эналайз презирает его.
   Марк слышал от жены достаточно негодующие замечания в адрес этого самого Джо Грисхау, но она и словом не намекнула ни разу, что тот пытается ухаживать за ней.
   Помня о наглости этого выскочки, Марк решил, что не помешает послать в Новый Орлеан Джексона, чтобы тот, в случае необходимости, мог защитить Энэлайз. Да и самому не мешает встретиться с этим Гримсхау и дать ему понять, что Энэлайз — замужняя женщина.
   Занятый этими мыслями, Марк почти не слушал, о чем еще болтала Бекки, пока произнесенное ею знакомое имя, не насторожило его, и он замер.
   — Кто? Что ты сказала?
   Бекки про себя язвительно подумала: — «Ну вот, попался голубчик!», — а вслух, мило улыбаясь, произнесла:
   — Да, ничего особенного. Просто я сказала, что приехал господин Курт Миллер, глава той фирмы, что открыла новый магазин, и он часто посещает миссис Шэффер у нее дома.
   У Марка в горле застрял судорожный комок, и он еле выдавал из себя очередной вопрос:
   — Ты… ты… говоришь, что он все время проводит у нее в доме?
   — О, Боже, полковник Шэффер! Ну что же тут особенного? — рассмеялась Бекки, но выражение ее лица и ее голос утверждали совсем противоположное. Она была, конечно, убеждена в обратном.
   Марк замолчал и продолжал напряженно думать:
   «Итак, Курт Миллер… Он появился в Новом Орлеане, и, если уж до Бекки дошли эти сплетни, то ясно, на какие отношения она намекала».
   Бекки даже испугалась вызванной ею реакции — лицо Марка потемнело от гнева и страдания — и сидела, как мышка, ожидая, что будет дальше.
   А Марк продолжал лихорадочно думать:
   «Ах, Курт Миллер! Она захотела Миллера! Так пусть его и получит! Пусть тот немец теперь заботится, чтобы Гримсхау н приставал к Энэлайз. Пусть становится новым мужем и защитником!»
   И он, вдруг резко повернувшись к Бекки, обнял ее и грубо поцеловал.
   О, это был страстный поцелуй, и Бекки вполне оценила его. Она так и предполагала, что полковник — опытный любовник!
   Не успела Бекки и глазом моргнуть, как Марк уже расстегнул пуговицы у нее на груди и наполовину стянул платье с ее плеч.
   Бекки, несмотря на все свои планы, все же растерялась от его бурного натиска и позабыла, как собиралась говорить и действовать, и только сумела пролепетать, изображая полную невинность:
   — Опомнитесь, полковник Шэффер? Что вы делаете?! Вы… Вы не должны так делать… Я… я не должна…
   Марк только рассмеялся:
   — Да, прекрати, Бекки! Ты стремишься к этому, как только появилась здесь. Не делай из меня дурака!
   Не успела она вновь открыть рот, как следующий страстный поцелуй заставил ее совершенно потерять голову. Она больше не сопротивлялась, и сама стала помогать расстегивать до конца все многочисленные пуговицы своего платья.
   В мгновенье ока на ней ничего не осталось, и они опустились на ковер, покрывавший всю гостиную.
   Только сейчас Бекки поняла, что такое любовь опытного мужчины! Ничего подобного этой любовной игре и этим ощущениям она никогда не испытывала.
   Единственное, что мешало ей, это звучавшее из уст Марка, ненавистное имя — Энэлайз…
   Это Марк в экстазе все шептал и шептал его…
   Энэлайз…

Глава 22

   — Энэлайз! — восхищенно сказал Курт. — Это просто невероятно! Совершенно невероятно! Ты так быстро и прекрасно все устроила, что я просто преклоняюсь перед тобой.
   — Спасибо, — радостно ответила Энэлайз, вся сияя от этих похвал. Она знала, что Курт не льстит. Она действительно сделала магазин очень быстро, и открытие прошло просто блестяще. Казалось, весь Новый Орлеан перебывал здесь сегодня. Шли, конечно, пока не только покупать, но и просто посмотреть, полюбопытствовать, что затеяла эта красивая дочь Колдуэллов, ставшая во время войны любовницей янки, а потом и его женой. И все равно Энэлайз знала, что она достойна похвалы, но, как честный человек, она, взяв за руку Полину, подвела ее к Курту.
   — Знаешь, Курт, без нее я бы никогда с этим не справилась! У меня такая чудесная подруга, — с гордостью сказала Энэлайз.
   Посмотрев на них, она опять засияла и продолжила:
   — Давайте сегодня втроем отметим этот день у меня в доме. Я уже распорядилась, и повар готовит праздничный ужин. И никаких отговорок, Полина, — заметив смущение подруги, сказала Энэлайз нарочито строгим голосом. — Я жду вас к себе и не вздумайте опаздывать!
   Полина повела показывать Курту, что они с Энэлайз еще хотят сделать для салона мод, а Энэлайз, оставшись одна, тихонько засмеялась:
   «Подумать только, как интересно все происходит в жизни! И как неожиданно складываются человеческие отношения! Когда она смотрела только что на стоявших рядом Курта и Полину, ее осенило — насколько же они были похожи! Вчера, когда она их только познакомила, в суматохе перед открытием, она этого не оценила, а сейчас!»
   Они оба были спокойны и уравновешены, они оба добры, но и осторожны. Оба любили работать и оба имеют прекрасную репутацию в обществе. Да они просто обязаны быть счастливы друг с другом! А Курта привлекает она, но нет, если они поженятся, то ее неустойчивый, страстный характер скоро начнет его безумно раздражать!
   Вот с Марком они, хоть и вечно ругались друг с другом, были одного поля ягоды! Так и Курт с Полиной!
   Как замечательно будет, если Курт забудет эту злосчастную любовь к ней и женится на Полине!
   Энэлайз была в восторге от своей идеи объединить двух, таких дорогих ее сердцу, людей.
   Во-первых, она поручит Полине полностью заниматься посвящением Курта в дела магазина и его знакомством с Новым Орлеаном. Во-вторых, сегодня за праздничным ужином они будут иметь прекрасную возможность приятно пообщаться, а непринужденная обстановка, вкусный ужин и немного вина, позволят Полине отбросить стеснение и показать себя с лучшей стороны. Курт ведь очень уважает умных женщин, да и не такая уж Полина некрасивая и новое платье, купленное на жалованье, очень ей идет!
   А после ужина Курт проводит Полину, и они вместе прогуляются по прекрасным улицам Нового Орлеана.
   Ужин прошел чудесно, и все было, как предполагала Энэлайз, Полина оживилась и очень похорошела, Курту она понравилась, они все так непринужденно беседовали, и флюиды симпатии друг к другу витали над праздничным столом.
   Только после ужина, когда они сидели в гостиной и пили кофе с ликером, продолжая дружескую и деловую беседу, произошел неприятный инцидент.
   Джо Гримсхау пьяным заявился в дом Энэлайз, дворецкий по ее приказанию не допустил его, но тот стал кричать и буянить. Энэлайз, услышав шум и крики, вышла узнать, что случилось, и за нею Курт с Полиной.
   Внизу у дверей шло настоящее сражение. Дворецкий Аугустус, не пропуская Гримсхау в дом, боролся с ним, и ему на помощь уже бежали другие слуги.
   Пьяный Джо все лез напролом и приостановился, только увидев спускающуюся по лестнице Энэлайз, а за ней — ее гостей.
   — Ха, вы только посмотрите! Любовница немца наконец вышла! Эй ты, парень! — обратился он к Курту, — я хочу предостеречь тебя от нее!..
   Энэлайз вздохнула и сказала:
   — Мистер Гримсхау, я принимаю дорогих мне гостей и не дам вам испортить настроение. Прошу вас, оставьте меня в покое…
   Она гордо развернулась и стала уходить. Но тут Гримсхау, отбросив наконец дворецкого в сторону, ввалился в холл.
   Энэлайз, услышав это, повернулась туда и едва сдерживая себя от гнева, гневно сказала:
   — Мистер Гримсхау! Я, кажется, ясно попросила вас покинуть мой дом и давно объяснила вам, что ваши знаки внимания неуместны. Я — замужняя женщина. Я…
   — Xa! Вы только поглядите! Она — замужняя женщина! Да какая же замужняя женщина живет одна в доме; а муж — отдельно?!
   Энэлайз, побледнев, так взглянула на пьяного Гримсхау, что, кажется, могла испепелить его. Даже, несмотря на хмель, ему стало неловко.
   — Как вы смеете?! Вон из моего дома! И не трогайте моего мужа. Вы ему в подметки не годитесь! И чтобы ноги вашей здесь больше не было, запомните!
   Дворецкий снова схватил Гримсхау за руку и попытался вытолкнуть его опять, но тот, отбросив его руку, снова принялся скандалить.
   — Ох ты, какие мы нежные! — закричал он вдогонку Энэлайз. — Защищаем своего прекрасного мужа! Но вот что я вам скажу, леди! Этот ваш прекрасный муж очень мило проводит время у себя на плантации с женой вашего брата. Да, да, ваш муж развлекается с этой маленькой блондинкой Бекки Фурье!
   Энэлайз застыла и не знала, что ответить. Так ничего и не придумав, она повернулась и пошла в гостиную.
   Курт, тем временем, помог дворецкому вытолкать незванного гостя за дверь, а страшно расстроенная Полина поспешила вслед за подругой.
   — Мне жаль, что все так вышло, — начала было она.
   — Не стоит беспокоиться, Полина. Я не верю ничему из того, что сказал этот распутный негодяй… — гневно оборвала Энэлайз, но вдруг заплакала и дрожащим голосом спросила у подруги.
   — А вдруг все же это правда?
   — Нет, нет. Я знаю, что это только сплетни, — но в голосе Полины не чувствовалось уверенности. Энэлайз тяжело вздохнула и уселась в кресло.
   — Не нужно меня успокаивать, Полина. Я хорошо знаю привычки Марка. Он избегает только моей постели.
   Полина покраснела, услышав чистосердечное и горькое признание Энэлайз и совсем не знала, что ей ответить, но тут на ее счастье в гостиную вошел Курт и необходимость продолжать скользкий разговор, отпала.
   — Кто этот грубиян? И почему он тебя беспокоит? — поинтересовался Курт спокойно, хотя по его лицу было видно, что и он переживает этот неприятный инцидент, прервавший их такое дружеское общение.
   — Это владелец арендованной земли и домов. Он никогда не вел себя раньше так грубо. — И Энэлайз быстро рассказала о личных претензиях к ней мистера Гримсхау. — Сегодня он, конечно, вел себя безобразно, но я не боюсь его.
   — А почему полковник Шэффер… — начал было говорить Курт, но смутился и перевел разговор. — Пойдемте допьем кофе и обо всем забудем. Я смогу защитить вас, Энэлайз. Будем считать этот случай просто небольшой неприятностью.
   Они сели и попытались продолжить свою беседу, но крики Гримсхау все еще не выходили из головы и стало ясно, что лучше разойтись. Заторопилась домой Полина, а Курт, как и планировала Энэлайз, вызвался ее проводить.
   Пока Полина искала свою сумочку и шаль, Курт повернулся к Энэлайз и тихо спросил:
   — Все еще любишь его?
   Энэлайз утвердительно кивнула головой.
   — Мне не на что надеяться? — также тихо спросил он.
   — Нет, Курт, — печально ответила Энэлайз. — Мне не нужен никто, кроме Марка. Это мое горе, что он оставил меня, но я точно знаю, что никогда не смогу быть счастлива без него.
   Курт вздохнул.
   — Что же, по крайней мере, мне все ясно. Надо когда-то было посмотреть правде в лицо.
   Энэлайз лукаво засмеялась:
   — Посмотри, посмотри вокруг. Здесь есть и другие очаровательные леди-южанки.
   — Ты намекаешь на мисс Бовэ? — улыбнулся в ответ Курт. — Может быть ты и права, что обратила мое внимание на свою подругу.
   Тут в комнату вошла Полина, и они, закончив разговор, распрощались. Энэлайз, проводив гостей, пошла к себе, села в кресло и задумалась.
   — Итак, Марк связался с Бэкки Олдвэй. К сожалению, этот пьяный грубиян сказал правду. Ну и выбрал! — зло подумала она. — Мог бы найти и кого-нибудь получше!
   Впрочем, подумав немного, она решила, что он прекрасно знал и выбрал Бекки ей назло. Конечно, он великолепно понимал, как она расстроится, узнав, что он затащил в свою постель жену ее любимого брата! Она так любила Эмиля с детства, а он отрекся от нее, когда чтобы спасти его жизнь, она стала любовницей Марка.
   Энэлайз было очень плохо. Ну почему Марк так ненавидит ее?!
 
   Марк очень удивился, когда на следующее утро увидел, что навстречу ему скачет верхом на лошади какой-то незнакомый блондин. Он перестал работать и наблюдал за незнакомцем до тех пор, пока тот не подъехал к нему и не спешился рядом.
   — Я ищу мистера Шэффера, — вопросительно сказал незнакомец.
   Марк уловил в его голосе непривычный акцент.
   — Я — Марк Шэффер, — ответил он незнакомцу.
   — Я хотел бы поговорить с вами. Меня зовут Курт Миллер.
   Марк не сомневался, что он приехал обсуждать условия развода. Оставаясь невозмутимым, Марк сказал:
   — Проедем ко мне домой.
   Какое-то время оба мужчины ехали молча. Потом Миллер решил нарушить это молчание.
   — Я не знаю, что вам рассказывала Энэлайз обо мне…
   Марк презрительно ухмыльнулся.
   — Достаточно много…
   Курт посмотрел на Марка. Он никак не мог понять, то ли Марк ревновал, то ли ему все было абсолютно безразлично. Курту он показался угрюмым, неинтересным человеком и конечно же этот ужасный шрам на щеке совсем не украшал его.
   — Буду честен с вами, мистер Шэффер, — начал Курт. Голос его дрожал и от этого его немецкий акцент усиливался. — Я очень высокого мнения о вашей жене. Я бы женился на ней, не раздумывая, если бы она только захотела этого.
   Марк резко сказал:
   — С тех пор, как она желает спать только с вами, я не понимаю, почему она не хочет выходить за вас замуж. А может быть, она нашла рыбку покрупнее? — захохотал Марк. :
   — Как вы смеете так говорить об Энэлайз? — воскликнул Курт.
   — Зачем так сердиться? Энэлайз сама мне сказала, что спала с вами, и что она собирается развестись со мной и выйти за вас замуж.
   — Энэлайз и я только одну ночь провели вместе. И то, это произошло тогда, когда вы после полуторагодового молчания заявились к ней домой и заявили, что отказываетесь от нее. Разве она не заслуживает для себя хоть немного счастья? Или вы сами безупречны? Разве вы не спите с другими женщинами? Разве вы не завели роман с золовкой Энэлайз?
   — Какое вам до этого всего дело? — ледяным голосом спросил Марк.
   — Энэлайз отказалась выйти за меня замуж, когда обнаружила, что вы вернулись домой калекой. Она говорила, что любит только вас. И она захотела сделать все от нее возможное, чтобы вы восстановили свое здоровье. Я потерял ее из-за вас. Я думаю, что это меня тоже касается, — сказал Курт.
   — Она сказала мне, что разведется со мной, тогда когда я буду здоров. Не пойму, чего вы беспокоитесь, — усмехнулся Марк.
   — Значит, она лгала вам. Только вчера она мне сказала, что все еще любит вас и не станет моей женой.
   Марк недоуменно взглянул на Курта и ничего не ответил, а тот продолжал:
   — Верьте мне, у меня не было никакого желания приезжать к вам сюда. Я считаю вас подлецом и глупцом за то, как вы обращаетесь с Энэлайз. Любой мужчина сочтет за счастье жениться на такой женщине. А вас я не пойму. Впрочем, я пришел сюда не за тем, чтобы учить вас. Я пришел сюда ради Энэлайз. Джо Гримсхау постоянно беспокоит ее. Он заходит к ней домой, хотя она его никогда не приглашает и дала приказ своим слугам не впускать его в дом. Но вчера вечером он ворвался туда. Он был пьян, груб, вульгарен в обращении с дамой. Он кричал на Энэлайз и сказал ей, что у вас с миссис Фурье любовная связь. И это все происходило на глазах у нас, двух ее гостей, и на глазах у слуг. Я очень беспокоюсь о безопасности Энэлайз и о ее репутации, но у меня нет никакого права защитить ее. Это — право и обязанность мужа. Поэтому я приехал сюда, чтобы убедить вас поговорить с Гримсхау и дать ему понять, что леди находился под вашим покровительством. Даже если вас не интересует Энэлайз, вы должны защитить свое имя и честь.
   — Что говорят о моем имени, меня абсолютно не интересует, — резко сказал Шэффер. — Но я разберусь с этим Гримсхау. Спасибо за то, что вы мне рассказали. Энэлайз не сообщила мне, что этот человек ведет себя нагло. Она, видимо, не считает меня своим мужем, впрочем, как и вас, мистер Миллер.
   — Слепец, неужели вы не видите, что Энэлайз любит вас?! — спросил у Марка его соперник. Марк презрительно глянул на него,
   — А теперь извините меня, мистер Миллер. Я больше не могу с вами обсуждать — любит или не любит меня моя жена. Вы сами сказали, что мне надо выполнить обязанности главы семьи. Я думаю, мне необходимо скорее нанести визит Гримсхау.
   Сказав это, он пустил свою лошадь галопом, бросив изумленного Курта посередине дороги.
   Марк скакал во весь опор и думал, что здорово он оставил этого немца. В дом им уже нечего было ехать — все, что было нужно они обсудили по дороге. Пистолет был у него всегда с собой, чтобы отстреливать на полях ядовитых змей, поэтому он направил свою лошадь через поля к ближайшей дороге, что вела в Новый Орлеан.
   Он злился и злился на всех — и на Миллера, который упрекнул его в том, что не защищает честь жены; на себя — за то, что произошло, на этого дурака Гримсхау, который приставал к Энэлайз и, наконец, на саму Энэлайз, которая не обратилась к нему за помощью.
   — Чертова женщина! Ей, видите, не нужна его помощь! Она всегда уверена, что справится сама. Но он исправит свою ошибку.
   Когда Марк влетел в контору к Гримсхау, то на нем лица не было. В пыльной, рабочей одежде, с пистолетом на поясе, с перекошенным от злости лицом, он был похож на разбойника.
   Гримсхау, сидевший за своим столом, приподнялся, задрожав от страха.
   — Я — Марк Шэффер. Это мою жену вы постоянно беспокоите? — зарычал он.
   У Гримсхау затряслись колени, и он жалобно забормотал:
   — Я не знал, что… Я думал, что она… В общем она всегда занимается всем одна… Да и вас здесь нет. Я и подумал…
   — Меня не интересует, что ты подумал, — гремел Марк. — Это — моя жена, и если ты только хоть раз ее побеспокоишь, то я убью тебя. Ты понял меня?
   Глаза Марка бешено горели, он тяжело дышал, его голос гремел, и испуганный Гримсхау, казалось, проглотил язык.
   Он смог только утвердительно кивнуть головой. Марк повернулся и вышел из конторы, напоследок хлопнув дверью с такой силой, что треснуло стекло в верхней части двери. Он вскочил на лошадь и направил ее к магазину Энэлайз.
   «Дома, конечно, ее еще не будет, а только в этом чертовом магазине», решил он. Швейцары у дверей поглядели на него подозрительно, когда он вошел в магазин, но никто не остановил, и он пошел разыскивать кабинет Энэлайз. Служащие только молча указали, куда нужно было идти.
   С силой толкнув дверь, он ворвался в кабинет.
   Энэлайз, сидевшая за столом, вздрогнула от хлопанья двери и, подняв глаза, замерла. Перед ней стоял Марк. В рабочей одежде, с пистолетом на поясе, с почерневшим и усталым лицом, стянутым слева уродливым шрамом, он был похож на бандита с большой дороги. Энэлайз стало страшно.
   — Какого черта ты не сказала мне о Гримсхау? — спросил он.
   Энэлайз прищурилась:
   — Гримсхау?
   — Да, про Гримсхау. Твой немец-любовник дал мне знать, что он к тебе приставал и что его внимание было для тебя нежелательно. Или он соврал мне?
   — Курт Миллер — не мой любовник! — ответила Энэлайз, и Марк почувствовал, как она стала закипать от гнева. — А что касается Гримсхау, то тебя это не касается.
   Марк в изумлении посмотрел на нее.
   — Как не касается? Ты не забыла, что я твой муж?!
   — Нет! Это ты забыл, что ты мой муж, и я не вижу смысла обращаться к тебе за помощью. Ты бы только стал насмехаться, как ты это обычно делал. Ты давно не рассматриваешь меня как свою жену и не считаешься с нашим браком!
   — Я не считаюсь с нашим браком? Это ты не считаешься с ним. Живешь отдельно, и все время проводишь в этом дурацком магазине. Это ты ведешь себя так, как будто у тебя нет ни сына, ни мужа! Это ты хочешь развестись. И можешь выходить замуж за этого Миллера. Это…
   — Постой! — гневно перебила его Энэлайз. — Это ты бросил меня и уехал в «Белль Терр», так и не попросив меня поехать с тобой. Что мне оставалось делать? Бежать за тобой как верная собачка? Поверь мне! Я так не могу. Это у тебя есть любовница, а не у меня. Как ты смеешь упрекать меня в неверности, когда сам спишь с женой моего брата? А помнишь, когда ты привел в наш дом проститутку, чтобы она утешила тебя?
   — К черту упреки! Я мужчина, а не статуя. Мне нужно расслабиться.
   — Расслабиться? А обо мне ты подумал? Я месяцами ждала тебя, а ты оставил меня, поверив на слово Фрэнсис, поверив тому бреду, что она рассказала обо мне. Вот уже три года, как ты не соблаговолишь подойти к моей постели. А о моих желаниях ты не подумал? А мне не нужно расслабиться? Ты думаешь я не хочу, чтобы ты дотронулся до меня, не хочу, чтобы поцеловал?!