Кэннинг Виктор. Тающий человек

временами ее голова терялась в плывущих кусках облаков. Но когда ее смуглое
лицо прояснялось, я видел ее радостную хищную улыбку и блеск белоснежных
зубов. На Наджибе - хотя у меня совсем не было времени, чтобы удивиться -
были строгий серый костюм, белая рубашка и темный галстук. Он стоял немного
сзади, поэтому я не мог проверить, были ли на нем все те же
рыжевато-коричневые ботинки. Но я хорошо видел, что в правой руке он держит
пистолет.
- Привет, Рекси-декси, - крикнула Панда. - Плыви сюда. Ты на верном
пути. Тебя ожидает теплая встреча.
- И будьте осторожны, не уроните сверток, - добавил Наджиб. И в
подтверждение необходимости проявления мной осторожности он выстрелил в
воду. Пуля вошла в полуметре от меня, я подпрыгнул, как идущий на нерест
лосось, а он прокричал. - Нет нужды беспокоиться о личной безопасности.
Отдайте нам сверток и все забыто.
- А мама сделает тебе добрую порцию бренди и бодрящее растирание. Гав,
гав! - Она сопроводила свой лай привычным ляганием.
Я покачал головой.
- Извините, - сказал я, - но я обещал себе сделать несколько рывочков,
прежде чем выйти на берег.
- Ты выходишь прямо сейчас, любимый, - сказала Панда, - иначе
замерзнешь и лишишься всех своих принадлежностей. Давай, иди к маме. Мама
быстро согреет малыша.
- Ныряй ко мне, - сказал я. - Это здорово. Ты не знаешь, какого
удовольствия ты себя лишаешь.
Я повернулся, зажал сверток в зубах и максимально быстро рванул кролем
в туман. Я знал, что Наджиб не станет в меня стрелять. Ему совсем не нужно,
чтобы я уронил ценную вещь. С другой стороны, это, вряд ли, было большим
утешением. Возможно, я и доплыву до другого берега быстрее, чем они успеют
добежать туда, но меня совсем не радовала перспектива лазания по горам в
одних плавках. Даже если я выберусь на дорогу, у меня будут проблемы с
поимкой машины. Взгляды французов не столь уж широки.
Проплыв метров двадцать, я остановился, вынул сверток изо рта и
отдышался. Туман уже полностью покрыл плато. Это было хорошо. Но он покрыл
и все остальное. Я не имел ни малейшего понятия, куда плыть. Есть люди,
которым можно завязать глаза, бросить в пучину тьмы и они всегда определят,
где север. Ну, я мог бы с натяжкой стать голубем, но и это бы не помогло,
потому что дома у меня не было.
В этот момент я услышал восторженный лай Панды где-то в тумане и
хрустящий звук входящего в воду тела. Это меня напугало. Почти двухметровая
живая торпеда, невосприимчивая к холодной воде и обладающая встроенным
радаром, который способен найти мужчину и быть постоянно нацеленным на него
независимо от расстояния, отправилась в погоню за мной. И если я окажусь в
воде в объятиях ее длинных рук и прекрасных ног, то шансов у меня будет еще
меньше, чем у карася, попавшего в пасть щуке.
Снова зажав сверток в зубах, я на всех парах промчался метров сто,
надеясь коснуться берега. Но никакого берега я не обнаружил. Тяжело дыша и
совсем не ощущая своего тела, я подумал, сколько еще пройдет времени,
прежде чем у Отто появится компания. Где-то позади меня, немного правее,
рассекала воду Панда, но затем все стихло. Меня окружали только туман и
ледяная вода. И тут до меня донесся короткий звук. Где-то впереди звякнул
колокольчик коровы. Я поплыл, но проплыв метров тридцать, остановился.
Позади меня раздавались мерные звуки гребков Панды. Она не спешила, твердо
держа цель на экране своего радара. Сквозь производимый ею шум я услышал,
как колокольчик звякнул снова, но на этот раз где-то справа от меня, и мне
в голову пришла неприятная мысль, что по берегу, вероятно, бродит не одна
корова. Я сделал единственно разумную с моей точки зрения вещь - выбрал
среднее между двумя колокольчиками направление и поплыл. Но разумность моя
не означала точность. Средний курс может привести к неприятностям. Со
средними всегда проблемы - они дают несколько кособокие результаты типа
того, что средняя английская семья имеет полтора автомобиля. Я выплыл прямо
на Панду, просто потому что я не сделал акустическую поправку. В тумане
звуки доносятся не из того места, откуда они в действительности происходят.
Она возникла из тумана в полутора метрах от меня, развернулась ко мне
лицом и поприветствовала меня широкой белозубой улыбкой. В зубах у нее был
зажат ужасного вида нож. Она вынула нож изо рта и сказала:
- Хья, милый. Часто купаешься здесь?
Я взял сверток в руку и, стуча зубами, произнес:
- Если ты приблизишься ко мне хоть на десяток сантиметров, я выброшу
эту штуку за борт. - Я поднял сверток.
- Как же мы согреемся, если будем оставаться на удалении друг от
друга?
- Настраивай свой радар на колокольчик ближайшей коровы, - сказал я, -
и вперед.
Она покачала головой и сказала:
- Мы поплывем бок о бок, любимый. И не вздумай шутить с бедной
девушкой, которая просто сгорает от любви. Если ты уронишь сверток, я тебя
разрежу пополам и черт с ней, с потерей хорошего мужчины. - Она подмигнула
мне и добавила. - Тебе, наверное, уже говорили, что у тебя замечательные
плечи. Широкие и очень сексуальные. И мне нравится их синий цвет. Отлично
сочетается с красным лицом. Давай поплыли.
Панда держалась немного впереди, и между нами было метра полтора. Меня
совсем не волновало, что будет дальше. Я хотел побыстрее выбраться из
замерзающего озера. Мое тело промерзло насквозь, мой мозг требовал
немедленной разморозки, а руки и ноги двигались так, словно я плыл по
грязной жиже. Единственное, что работало нормально, - мои глаза, которые
помогали мне держаться на достаточном удалении от Панды.
Она улыбнулась мне и сказала:
- Здорово, что такое прекрасное место целиком принадлежит только нам
двоим. Говорят, летом здесь яблоку негде упасть.
Я не ответил. Мой рот был занят свертком. Но я ни на секунду не сводил
с нее глаз.
На ней был бюстгальтер и длинные розовые трусы, которые надувались
пузырем от рвущегося наружу воздуха. Периодически она поворачивалась ко мне
и ослепляла меня улыбкой, в которой бурлили и смешивались самые различные
эмоции. Самое меньшее, что меня ждало на берегу, так это быть
изнасилованным, а затем зарезанным. Я подумал было о молитве, но тут же
отбросил эту мысль. В подобной ситуации самцов богомола это никогда не
спасало.
Радар Панды сработал. Мы выплыли прямо на корову. Большое
бело-коричневое животное стояло между двух сосен и, выпуская из ноздрей
клубы пара, смотрело на нас большими, влажными бесстрастными глазами.
Панда выскользнула из воды и сказала:
- Привет, корова! Отличное у тебя здесь озеро. - А затем, повернувшись
ко мне, - я стоял по щиколотку в воде и прибрежной грязи - она направила на
меня нож. - Спокойно выходи их воды, парень, и бросай сверток маме. Сначала
дела, потом удовольствия, так ведь? - Она закинула голову и закричала. -
Наджиб! Наджиб!
Где-то далеко в тумане раздался ответный крик.
Панда стояла и ждала меня. Она не была дурой. Я мог не знать, что было
у нее на уме, но она точно знала, что еще теплилось в моих обледенелых
глубинах. Я не хотел отдавать ей сверток.
- Без шуток, милый. Ты мне очень нравишься и всегда, когда у тебя
возникнет желание, я разделю с тобой большую кровать в каком-нибудь уютном
местечке и мы займемся главной весенней работой. Но сперва Наджиб должен
получить свой сверток. Хорошо?
- Хорошо.
Я начал выходить из воды, но на первых же шагах она остановила меня.
- Оставайся там и кидай мне сверток.
Откуда-то слева донесся крик Наджиба. Панда отозвалась. Я посмотрел на
сверток в моей руке и вспомнил все, чему меня учил Миггз в своем зале. Я
догадывался, что Панда обучена гораздо большему, да к тому же она
превосходила меня в росте и быстроте, и хотя по силе мы были примерно
одинаковы, у нее был нож.
- Ну же, милый. Кидай. И мы сразу станем опять друзьями и тебя будет
окружать только любовь и доброта. Ты нравишься Наджибу и, что гораздо
важнее, ты нравишься мне и у нас впереди розовое будущее.
Давая себе время подумать, я сказал:
- Вы здорово помогли - заморозили Макса для меня.
- Ах, это? Милый, это все так, для смеха. Ну, давай, гусиная кожа,
бросай!
Я бросил. Бросил намеренно так, чтобы сверток упал, не долетев до нее,
и чуть-чуть в стороне. Она согнула свои великолепные ноги и наклонилась,
протягивая к свертку свободную руку, и не сводя с меня глаз. Но она все же
была вынуждена на долю секунды отвести их, чтобы скоординировать движение
руки в момент касания свертка. Этого-то момента я и ждал. Я уже положил
руку на то место, где под плавками лежал фонарик. Выхватив его, я метнулся
к ней как раз в тот момент, когда она вновь взглянула на меня. Она
среагировала прекрасно и успела полоснуть меня по левой руке, но все было
сделано в большой спешке и рана оказалась несерьезной. Я изо всей силы
ударил ее по правому виску, наплевав на всякое рыцарство. Удар получился
отменный. Она рухнула на спину и замерла.
Я схватил сверток и побежал по берегу в сторону, противоположную той,
откуда доносился приближающийся голос Наджиба. Бежал я недолго, поскольку
мои голые ступени вскоре невыносимо заболели. Но я продолжал движение,
припадая то на одну, то на другую ногу, и мне повезло. Я выбрался на узкую
тропинку, покрытую сухими сосновыми иголками, и в конце концов оказался на
плато.
Рядом с моим "Мерседесом" стоял "Тандерберд" Наджиба. Он оставил ключи
в замке зажигания, поэтому я выдернул их и забросил в озеро. Затем, не
тратя времени на одевание, я вскочил в свою машину и рванул с места, на
ходу включая обогреватель на полную мощность. Мне не терпелось поскорее
добраться до чашки горячего кофе с коньяком.
Когда я был почти уже у шоссе, из-за деревьев впереди меня внезапно
вырулил обшарпанный желтый "Ситроен" и перегородил мне дорогу. Я тормознул
и остановился метров в восьми от него. Через заднее стекло "Ситроена" я мог
видеть, что за рулем сидит женщина. Ожидая, пока она сдвинется с места, я
решил одеться и повернулся назад за рубашкой и брюками. Я уже держал их в
руке, когда в окошке напротив меня появилось сияющее лицо Тони Колларда. Он
был без очков. Тони открыл дверь, залез в машину и с плавностью, которая
меня искренне удивила, подобрал с сиденья сверток, засунул его себе под
куртку, затем протянул руку назад, взял ружье, проверил, нет ли в нем
патронов, положил его на место, вытащил из-за пояса пистолет и мягко
сказал:
- Поезжайте за Мими.
Он протянул руку и нажал на звуковой сигнал. "Ситроен" тронулся. Он
ткнул меня пистолетом в бок, и я двинулся следом.
- Если нам предстоит долгий путь, - сказал я, - то я не одет для
этого.
- Мы не будем выключать обогреватель. - Он восхищенно посмотрел на
меня и сказал. - Я поспорил с Мими, что вы сделаете это. На пятьсот
франков. Эта девчонка - азартный игрок. Так, значит, вот из-за этой штуки
вся суета?
Он достал сверток.
Я кивнул.
- Это то, что на самом деле нужно твоему боссу?
- Не буду врать.
- Конечно, вы ведь замечательный человек. Но не волнуйтесь. Тони
позаботился о вас и обо всем остальном. Вы - мой друг, в каком-то смысле.
- В каком смысле?
- В том, что я вас уважаю. Мой старик всегда говорил, что если хочешь
преуспевать в отношениях с людьми, ты должен действовать в соответствии с
их характерами, а не вразрез с ними. Как там Отто?
- Не жалуется.
- Прекрасно. Заметьте, в Отто что-то было. Он всегда считал, что он -
"великий мозг", и он был им в какой-то мере. Сделает дело во Франции и
перепрыгнет в Италию. Сделает дело в Италии и перепрыгнет во Францию. Туда
мы и едем. Небольшое укромное местечко по эту сторону границы. Старая
мельница, сейчас уже, конечно, не действующая. Сады с мушмулой и
персиками... прекрасное место для детских игр. И еще небольшая речушка.
Безусловно, теперь, когда Отто уже нет с нами, я являюсь "великим мозгом".
Скажу вам, что первое время у меня были неприятности с Мими, но она перешла
на мою сторону. Пришлось убрать кого-нибудь из тех двоих?
Мы уже выехали на шоссе и направлялись на восток.
- Я несколько грубо обошелся с девушкой.
- Решили вопрос с их машиной?
- Да.
- Отлично. Тогда мы можем расслабиться. - Он откинулся на сиденье,
закурил и замычал какую-то мелодию. Через некоторое время он сказал. - Я не
против определенных напрягов. Дело есть дело и они иногда возникают. Я не
особо тревожусь, даже когда кто-то немного напрягает Мими. - Он широко
улыбнулся мне и усмехнулся. - Но я ненавижу, когда какие-нибудь ублюдки
начинают беспокоить ребенка. Эта длинноногая черная лошадь выкинула в окно
рожок. Вы знаете, чтобы женщина так жестоко отнеслась к ребенку... Вы
понимаете, именно поэтому я вынужден был все рассказать.
- Понимаю.
Я понимал, что бесполезно торопить его или заставлять рассказывать все
по порядку. Я чувствовал смертельную усталость и острое желание наполнить
свои внутренности чем-нибудь горячим. Я знал, что мне придется заключить с
ним сделку, но момент был не очень подходящим, да и мое настроение тоже.
Его "великий мозг" уже выработал какой-то план; пока я не оденусь и не
приду в себя, плану придется обождать.
Впереди меня Мими свернула с шоссе.
- Много зарабатываете на своей работе? - спросил Тони.
- Достаточно.
- Кто-нибудь просит вас сделать что-либо, и вы делаете безо всяких
вопросов?
- Где-то так.
- Должно быть, интересно.
- Всегда что-нибудь случается. Как сейчас.
Это задело его, но он, как обычно, пересмеял момент.
Придя в себя, он сказал:
- Я бы очень хотел работать с кем-нибудь, похожим на вас, а не с Отто.
Он был хамом и невеждой. Если у тебя больше ничего нет в этой жизни,
говорил мой старик, ты должен уважать женщин. Так он говорил, но никогда
так не делал. Где-то он был даже хуже, чем Отто. Мими сейчас повернет
налево. Вам придется перейти на низшую передачу. Подъем почти отвесный.
Я проехал за Мими километра три по крутой, извилистой дороге, и мы
выехали на широкое плато, окруженное с трех сторон лесом. Как и сказал
Тони, там был сад с множеством покрытых мхом фруктовых деревьев, небольшой
загон и высокая мельница на берегу речки. К мельнице прилегал невысокий
коттедж, а перед ним находился вымощенный двор.
Я заехал за Мими во двор. Она вышла из машины, вытащила из нее
переносную детскую кроватку и зашла в дом.
- Если вы не будете делать глупостей, у нас все будет хорошо, - сказал
Тони. - С вами ничего не случится и ваш босс не сможет ни в чем обвинить
вас. - Он ухмыльнулся, подмигнул мне и добавил. - Надо мириться с этим, у
всех нас случаются неудачи.
Он вышел из машины и с пистолетом в руке отконвоировал меня в коттедж.
Центральная комната была достаточно большой и выложена плитняком. У одной
из стен стояли всякие кухонные принадлежности. Мими кивнула мне, села в
кресло, расстегнула блузку и начала кормить ребенка.
- Молока немного, Тони, - сказала она. - Вся эта нервотрепка. Растопи
печку и подогрей еще. Но сперва ты должен что-нибудь сделать с ним. Детское
питание в чемодане в машине.
Не сводя с меня глаз, Тони подошел к ней и поцеловал ее в макушку.
Затем он подошел к двери в конце комнаты, отодвинул засов, открыл ее рукой
и сделал мне знак подойти.
- Я думаю, здесь держали коз и коров зимой. Своего рода центральное
отопление. - Он засмеялся и пригласил меня во внутрь.
Помещение было сделано из камня и имело крошечное квадратное окошко. В
одном из углов находилась куча старой соломы, рядом валялась сломанная
тачка, у одной стены стояла металлическая кровать без матраса, а у
противоположной - ряды кроличьих клеток, затянутых паутиной. Тони запер за
мной дверь, но через несколько минут он появился снова, неся мою одежду и
бутылку. Мими стояла у двери, держа в одной руке ребенка, чей влажный рот
настойчиво искал ее сосок, а в другой - нацеленный на меня пистолет.
- Располагайтесь, - сказал Тони. - Если что-нибудь понадобится,
звоните. - Он рассмеялся, бросил мою одежду на пол и поставил бутылку в
тачку.
- Это мальчик или девочка? - спросил я.
- Мальчик, - с гордостью сказал Тони. - Два месяца. Мы назвали его
Габриэль. Нравится?
- Божественно, - сказал я и протянул одну руку к одежде, а вторую - к
бутылке.
Они ушли. Я оделся и выпил. Затем я взял в углу охапку соломы,
расстелил ее на сетке кровати и плюхнулся на нее. Вокруг меня поднялся
столб пыли с запахом коровьего навоза, но меня это не трогало.
Я лежал и смотрел в потолок. У кровати наготове стояла бутылка. За
свою жизнь я созерцал огромное множество потолков, особенно в подобном
настроении, когда чувствуешь полную ослабленность и не способность мыслить.
Мне мои настроения были достаточно хорошо известны, поэтому в данном случае
я точно знал, что ничего не остается делать, как ждать, пока оно пройдет.
Из другой комнаты доносились звуки Мими, Тони и ребенка - звяканье
кастрюлек и сковородок, детский плач, ржание Тони и эпизодические смешки
Мими. Через какое-то время плач прекратился и слышен был только тихий гул
их голосов. Вдруг Мими издала громкое восклицание, и Тони зарычал от смеха.
Я еще выпил и стал отходить ко сну, но прежде чем я отключился, я
услышал звук отъезжающей машины.


Проснулся я под вечер и обнаружил в комнате Тони и приятный запах кофе
и жареного бекона. Тони положил на тачку лист фанеры и на нем стоял поднос.
Увидев, что я проснулся, он ногой к тачке подтолкнул старый ящик - мой
стул, а затем отошел к двери и встал там, держа руку под курткой. Мне не
нужно было говорить, что он там держит. Настроен он был дружелюбно, но
рисковать явно не собирался.
- Говорите тише, - сказал он, - не хочу, чтобы ребенок проснулся.
- Я не собираюсь ничего говорить. По-моему, это должен делать ты.
Я набросился на кофе и бекон.
А он поведал мне всю историю в своей привычной манере - очень путано и
с постоянными смешками.
Когда он приехал на встречу со мной в шале, он взял с собой Мими и
ребенка, которых оставил в машине, а машину - на значительном расстоянии от
шале. Он объяснил, что взял с собой Мими главным образом потому, что они -
одно целое и также потому, что если бы что-нибудь случилось, было бы
гораздо легче пересекать границу с женщиной и ребенком в машине. Но Панда и
Наджиб свалились на них, когда Тони вернулся к машине. Наджиб сел за руль
машины Тони, а Тони пришлось ехать с Пандой, возглавляя процессию. Где-то
за Сан Боне они все остановились и конференция началась. Наджиб хотел
знать, что Тони делал в шале и кто еще там был.
- Честно, я пытался держаться. Как я уже сказал вам, я вас уважаю. Он
хотел знать все - и мне показалось, что он уже знал достаточно много - и
там к тому же был ребенок. Мими чуть с ума не сошла. Я удивлен, что у нее
вообще не пропало молоко после всего этого. Эта Панда красочно расписала
все ужасы, которые нас ждут. Вы видите, у меня не было выбора, и к тому же
он сказал, что я кое-что получу за это. Само по себе это...
- Поэтому ты все же рассказал им про "Мерседес" и про озеро?
- Вынужден был. И нам пришлось проводить их до озера. Я ехал с ним
впереди, а Мими с ней - за нами. Но я все думал о вас. Я хотел дать вам
шанс, дать вам время добраться туда первым. Поэтому я повез его окружным
путем, который значительно длиннее и, вы знаете, он даже не заметил этого.
- Он засмеялся. - Вы видите, я пытался защищать вас, правда?
- Я тронут, Тони.
- Вы мне нравитесь. У вас приятные манеры. Но я не мог держаться
вечно, потому что я знал, что Мими будет беспокоиться о кормлении ребенка,
поэтому я в итоге подвез его к дороге, которая ведет к озеру. Он
расплатился и приказал мне убираться оттуда к черту. - Он засмеялся. - Я,
конечно, сделал вид, что убираюсь, но не убрался. Я хочу сказать вам, что
если бы мне удалось добраться до пистолета, который был у Мими в детской
кроватке, я бы вышиб им все мозги. Пока мы ехали к озеру, я много думал.
Мне и Мими нужны деньги, чтобы уехать в Австралию. Нам здорово помогла та
касса, которую мы с Отто взяли, и за гараж мы получили приличную сумму, но
почему бы не получить еще? Я подумал, что же там спрятано в машине, за
которой все, как сумасшедшие, гоняются? Ясно, что не сама машина всем
нужна... поэтому я решил поболтаться немного поблизости. Что бы там ни
было, подумал я, я должен получить эту вещь. Такие вот дела. Первым
появились вы... и я был искренне рад, что это вы. С ними мне пришлось бы
быть крайне грубым, чтобы порадовать Мими. Я допил кофе и сказал:
- Не продолжай, пожалуйста. Ты разбиваешь мое сердце. Скажи мне, какой
у тебя сейчас план?
- Ничего такого, чтобы причинило вам беспокойство. Ваш босс все
поймет. Вы пытались, но у вас ничего не вышло. Он не будет на вас ворчать.
- Он вытащил из-под куртки пистолет. - В конце концов, что вы могли
сделать? Я объясню ему, когда он будет здесь.
- Когда он будет здесь?
- Да, чтобы забрать сверток. Мими поехала за ним. Вернется завтра.
Почему вы так удивлены?
- А ты бы не был, если бы увидел, как человек заходит в клетку с
медведем, чтобы побороться с ним? Мой босс разорвет тебя. Тони, мой друг,
он - не тот человек, из которого ты можешь вытянуть деньги. Как бы сказал
твой родной старик, ты, конечно, хорош, но ты не в его весовой категории.
Тони ухмыльнулся.
- Вы пытаетесь запугать меня. Я смогу с ним справиться. Он приедет
один. Мими знает условия игры.
- Послушай, - сказал я. - Он два с половиной метра ростом, метр
двадцать пять в ширину, и он - дикий ирландец. Он съест тебя.
- Серьезно? Тогда ему придется сначала проглотить вот это. - Он
помахал пистолетом. Затем он добродушно покачал головой. - Не волнуйтесь.
Вы сделали все, что могли. Большего нельзя ожидать ни от одного человека.
Вы получите с него свои деньги. Если нет, то вы можете подать на него в
суд. А я с Мими получу свои деньги за сверток. Вы знаете, что в нем?
- Нет.
- И очень хорошо. - Он начал смеяться. - Вы еще не доросли до такого.
Вы бы видели лицо Мими. Она - первоклассная мать и жена, и хотя она уже
достаточно повидала, но и она была шокирована. Она даже не хотела брать с
собой кусочек пленки, который я отрезал, чтобы показать ему, но я сказал,
что она должна его взять. Он должен знать, что мы не блефуем. Но все снова
завернуто, как и было, и вам не стоит беспокоиться об этом. Он заплатит
недорого, всего пять тысяч долларов в бывших в употреблении купюрах, и
никаких страхов по поводу полиции, иначе он бы не нанял вас.
Я посмотрел на него и пошел обратно к кровати, поднял бутылку, сделал
огромный глоток, отдышался и сказал:
- Разбуди меня, когда он будет здесь. Я ни за что не пропущу это
представление.
- Разбужу. Вы будете здесь, чтобы он видел, что это не ваша вина. Как
любил говорить мой старик, если используешь кого-либо, а особенно того, кто
тебе нравится, то ты должен проследить, чтобы они не получили больше
причитающейся им доли вины. Вас просто перехитрили. Я хочу, чтобы он это
понял. Тогда он не будет ничего иметь против вас.
Я не стал ему говорить, что я очень беспокоюсь - не за себя, а за
него. Он и Мими были просто детьми, заблудившимися в лесу, и О'Дауда
получит удовольствие от каждой минуты своего пребывания в этом доме.
Я спросил:
- Отто говорил тебе, почему он ушел от О'Дауды?
- Конечно. Он скопил кое-какой капиталец и решил вернуться к своему
любимому делу.
- Как он его скопил?
Тони засмеялся и подмигнул мне.
- Никогда не спрашивал его. Как говорил мой отец, никогда не задавай
вопросы, если ты знаешь, что тебе на них не ответят.
Он ушел, усмехаясь.
Я лег на кровать и стал смотреть в квадратик окошка. Через него были
видны несколько звезд, а из сада доносились крики совы, предупреждающие
полевок, что расслабляться им не следует. До Эвьена было не так далеко.
Мими должна вернуться утром и с ней прибудет О'Дауда, один. Мими настоит на
этом и О'Дауда согласится. Конечно, сначала он взорвется, станет давить,
пугать ее полицией и так далее, но в итоге он поедет, один с деньгами,
потому что ему нужен сверток и безо всякого вмешательства полиции.
Вероятно, ему уже известно, что полиция, или Интерпол, тоже хочет
заполучить этот сверток. Наджибу был нужен сверток, Интерполу нужен и
О'Дауде. А что было нужно мне? Ну, должен сказать честно, мне он тоже был
нужен. Сначала, чтобы удовлетворить мое любопытство и узнать, что в нем.
После того как я это выясню, я смогу решить, что с ним делать. С точки
зрения этики я, конечно, должен буду - если я его вообще получу - отдать
его О'Дауде. Он меня нанял. Но он нанял меня только для того, чтобы я нашел
машину, а не возвращал ему сверток. И опять-таки с этической точки зрения,
прежде чем разрешать мне браться за дело, ему следовало бы просветить меня
ради моей личной безопасности, а личная безопасность - это то, что я ценю
превыше всего. Но в тот момент, отбросив все этические соображения, я был
готов плыть по течению обстоятельств - у меня просто не было выбора - пока
у меня опять появится возможность задавать темп.
Я погрузился в сон - глубокий и лишенный сновидений - а когда
проснулся, обнаружил, что уже светло и что на моих плечах плотно сидит Тони
и связывает мои руки у меня за спиной. Если бы я был одним из тех людей,
кто просыпается быстро, со свежей головой и полной готовностью действовать,
то я мог бы воспользоваться ситуацией. Но, по правде говоря, он связал
меня, прежде чем я проснулся. Он слез с моих плеч, перевернул меня на
спину, и я зевнул ему прямо в лицо. Через оконце в комнату падал солнечный
свет и доносилось пение птиц.