Кейн Андреа. Сокровенное желание

   В комнате повисла тишина. Затем старик очень ласково проговорил:
   – Сынок...
   Алекс взглянула на Грейсона Баррета, и ее сердце сжалось. Мертвенно-бледное лицо старика исказила гримаса боли, а взгляд его светло-голубых глаз затуманился. Он выглядел таким хрупким!
   Александрина перевела взгляд на Дрейка. Его, видимо, тоже ужаснуло состояние отца. Дрейк как будто бы постарел на несколько лет.
   – Ближе, – проговорил старший Баррет еле слышно. Дрейк послушно встал возле смертного одра отца. Грейсон молча смотрел на него таким долгим и нежным взглядом, что Алекс еле сдерживалась, чтобы не заплакать.
   – Господь Бог услышал мои молитвы и исполнил мое последнее желание. Ты жив и вернулся домой! – Он остановился, чтобы отдышаться, а затем продолжал: – У меня осталось мало времени. Мои силы уже на исходе. Но прежде чем я умру, я хочу быть уверен, что ты выполнишь мой последний завет. Ты понимаешь меня? Это твой долг.
   Дрейк кивнул. В глазах у него сверкнули слезы, которых сейчас он не стыдился.
   – Да, отец, я все понимаю.
   Грейсон закрыл глаза. На минуту Алекс охватила паника. Она подумала, что Грейсон умер. Но затем он снова заговорил, отчаянно стараясь донести до сына все то, что хотел еще успеть ему сообщить.
   – Аллоншир, – пробормотал он. – Ты должен...
   – Я буду.
   – Саманта.
   – Я всегда буду защищать и заботиться о Саманте. Ты знаешь это. И когда придет время, я стану вывозить ее в свет, как ты этого хочешь. Я клянусь, что позабочусь о ее счастье.
   Грейсон кивнул. На его искаженном мукой лице появилось выражение облегчения.
   – Я не сомневаюсь, что ты позаботишься о ее счастье. Жалею только о том, что не увижу твоего.
   Дрейк проглотил комок в горле.
   – Я уже счастлив, отец. У меня для тебя хорошие новости. – Он жестом велел Александрине подойти. Все еще потрясенная, она приблизилась к ложу умирающего и встала рядом с Дрейком. – Отец, это моя жена Александрина.
   В мутных голубых глазах старика застыло удивление. Он перевел взгляд на Алекс.
   – Твоя жена?
   – Да, отец, моя жена.
   Слабая улыбка тронула губы старика.
   – Ты сказал, Александрина?
   – Да, ваша светлость, – мягко ответила Алекс.
   – Вы просто красавица! – промолвил Грейсон Баррет. – И вы поженились теперь, когда...
   Его голос прервался. Он по-прежнему смотрел на Алекс рассеянным взглядом. Внезапно старик моргнул. Казалось, что только теперь он увидел ее.
   – Жена... Я знаю вашу семью? – с любопытством спросил он.
   Знает ли Грейсон Баррет ее семью? Александрине это впервые пришло в голову. Она чуть не рассмеялась вслух. Ну конечно, он знает ее семью! Как же глупо с ее стороны! Неудивительно, что ее отец вдруг загорелся выдать ее замуж за Дрейка Баррета. Она ведь прекрасно знала отца. Разве он откажется от желания отдать ее за богатого и титулованного жениха!
   До Алекс только сейчас начало доходить все, что она узнала о семье Дрейка и его происхождении. У нее внезапно закружилась голова.
   Она посмотрела на Грейсона Баррета, лежащего в постели. Ведь этот бедный старик находится сейчас на смертном одре, поэтому не время заострять внимание на каких-либо других вещах.
   С трудом справившись с подступавшими рыданиями, Александрина нашла в себе силы ласково улыбнуться Грейсону.
   – Я уверена, что вы должны их знать, ваша светлость. Мой отец – граф Садзбери, а в настоящее время – губернатор Верхней Канады.
   В тусклых глазах Грейсона промелькнул проблеск интереса.
   – Вы – дочь Джеффри Кассела?
   – Да, ваша светлость.
   – Так, значит, вы... и мой сын... Алекс видела, как трудно старому Баррету говорить, поэтому спокойно сообщила ему то, что он хотел знать:
   – Мы с Дрейком поженились в Верхней Канаде, ваша светлость. – Она благоразумно опустила колоритные подробности их первой встречи. – Когда мы возвращались в Англию, корабль... ваш корабль, – поправилась она, – атаковали американцы. Мы спаслись, но «Прекрасная мечта» утонула. Поэтому все подумали, что Дрейк погиб. – Она сама не узнавала свой деревянный голос.
   Грейсон снова посмотрел на Дрейка.
   – А Смизерс?
   – Со Смитти все хорошо. Он приехал вместе с нами, – успокоил Дрейк своего отца. За тридцать лет верной службы Смитти снискал всеобщее уважение в Аллоншире.
   Грейсон кивнул, продолжая рассеянно смотреть на сына.
   – Твоя жена... Я хочу... поговорить... с ней... наедине, – с трудом проговорил он.
   Дрейк нахмурился. Он понимал, что творится сейчас на душе у Алекс. Ему так не хотелось выполнять эту просьбу отца! Этот разговор мог иметь катастрофические последствия.
   – Отец, – начал он, – по-моему...
   – Все в порядке, Дрейк, – сказала Александрина спокойным и ровным голосом, но ее колючие глаза смотрели холодно. Он еще одно мгновение колебался, а затем молча кивнул, положившись на то, что врожденная доброта Алекс не позволит ей обидеть умирающего. Дрейк с удивлением обнаружил, что отец почувствовал к Александрине полное доверие, и тихо удалился из комнаты.
   Грейсон часто и неровно дышал, пытаясь восстановить дыхание. Немного отдохнув, он повернулся к Алекс.
   – Простите меня, – взволнованно прошептал больной старик, – но скажите мне, не ждете ли вы ребенка? – Глядя, как Алекс изменилась в лице, он добавил дрожащим голосом: – Я хочу узнать перед смертью, не ожидается ли появление на свет нового наследника Аллоншира.
   Алекс подумала, что отец Дрейка все-таки при смерти, и простила ему вмешательство в ее личную жизнь. Он ждал ответа, цепляясь за последнюю надежду, которая для него так много значила. Немного подумав, Алекс приняла решение.
   – Возможно, ваша светлость. – Произнеся вслух эти слова, она впервые с удивлением обнаружила, что это и в самом деле может быть правдой. Александрина временами чувствовала себя как-то странно, но находила всевозможные объяснения своему физическому состоянию. Это необычное самочувствие она связывала с большим напряжением, которое испытала в течение последних месяцев.
   Грейсон внимательно изучал лицо Александрины. Его дыхание становилось все более частым.
   – У моего сына довольно тяжелый характер... Его порой бывает трудно понять.
   В этот момент Алекс совсем не хотелось понимать своего супруга, ей просто хотелось придушить его.
   – Да, это правда, ваша светлость.
   Несмотря на боль, которую испытывал Грейсон, его губы тронула улыбка.
   – А у вас... тоже... сложная натура? Она посмотрела ему в глаза.
   – Да, ваша светлость. Старик снова улыбнулся.
   – Дрейк... сделал... правильный выбор. – Его лицо исказила гримаса боли, но он покачал головой, когда Александрина бросилась к нему, желая помочь. – Нет времени... – Грейсон Баррет собрал все свои силы и посмотрел на нее спокойным взглядом. – Вы... очень сильно... любите моего сына.
   Это прозвучало как утверждение, не требующее ответа.
   Но Алекс подтвердила слова Баррета:
   – Да, ваша светлость, я его очень люблю.
   – Не покидайте его... ради него.
   – Не покину. – Глаза Алекс наполнились слезами. Он удовлетворенно кивнул, а затем закрыл глаза.
   – Я сейчас позову Дрейка. Он, наверное, хочет побыть с вами, – пробормотала Александрина, понимая, что конец его близок.
   – Благодарю... вас, – невнятно прошептал он, и Алекс поняла, что значат эти слова.
   Она вышла в холл, ища глазами Дрейка. В тот же миг он появился рядом с ней.
   – Он...
   – Он хочет видеть тебя, – только и могла она сказать, уступая ему дорогу. Дрейк вглядывался в лицо Алекс. Он пытался найти в нем ответы на свои вопросы, для которых еще не настал черед. Он бесшумно вошел в комнату отца, тихо притворив за собой дверь.
   Александрина прислонилась к оштукатуренной стене и закрыла глаза. Она молча молилась о том, чтобы Бог послал ей душевную стойкость. Алекс сомневалась, хватит ли у нее на это сил. Все происходящее казалось ей каким-то сплошным кошмаром. Не может быть, что все это правда! Ей показалось, что весь мир вокруг нее распадается на кусочки.
   – Вам нехорошо, миледи?
   Она открыла глаза, услышав знакомый голос.
   – Смитти! – Алекс смотрела на него невидящим взглядом, мысленно отмечая про себя, что этот человек не вписывается в пышную окружающую обстановку.
   – Что я могу сделать, чтобы вам стало легче все это перенести? – мягко спросил он.
   Алекс хотелось заплакать, но она сдержалась.
   – Я думала, что вы мне друг, Смитти.
   Он поморщился от ее ледяного тона.
   – Разве это не так?
   – Друзья не лгут друг другу.
   – Но и не разглашают тайны других друзей, – мягко возразил он.
   – Я всегда понимала, что вы слишком интеллигентны для простого моряка, – горько рассмеялась Алекс. – Вы работаете у Дрейка, как я полагаю?
   Смитти молча кивнул.
   Она вспомнила: когда Смитти помогал Дрейку на корабле, его слишком ловкие движения выдавали в нем профессионала.
   – Вы его камердинер?
   – Да, миледи.
   Алекс закрыла лицо руками.
   – Мне просто не верится! – У нее опять начиналась истерика. – Боже мой, что же мне делать? – бормотала Александрина, обращаясь к самой себе. – Отец Дрейка умирает. Я должна взять себя в руки... сейчас.
   Смитти сочувствовал этой славной девочке, обманутой в таком жизненно важном для нее вопросе. И все же в этот тяжелый момент ее собственное разочарование отошло на второй план. Она думала и заботилась о других, оставаясь самой собой, какой он ее знал всегда.
   В это мгновение дверь спальни медленно отворилась. Притихший Дрейк вышел в холл. На его глазах блестели слезы.
   – Его больше нет, – просто сказал он. К нему подошел Смитти.
   – На вас лица нет, милорд. Принести вам выпить? Дрейк кивнул:
   – Да. Пойдем в библиотеку, Смитти! Нам нужно решить много вопросов, а также я должен поговорить с Самантой и Себастьяном. – Он остановился, встретив взгляд Алекс.
   – Я очень сожалею о кончине твоего отца, Дрейк, – искренне посочувствовала Алекс, но ее голос звучал напряженно и сдержанно. – Если ты покажешь мне, где находится моя комната, я не буду тебе мешать.
   Дрейк вытер глаза, почувствовав себя усталым и одиноким.
   – Твоя спальня в конце коридора, рядом с моей. – Он оглянулся на лестницу, услышав чьи-то голоса, а затем снова повернулся к Алекс: – Не уходи! Познакомься, пожалуйста, с моей сестрой. В этих обстоятельствах ваше знакомство будет много для нее значить.
   Алекс кивнула:
   – Конечно.
   Спустившись по лестнице, они увидели, что Хэмфри разговаривает с прелестной юной девушкой. Она с тревогой спросила:
   – Есть какие-нибудь изменения в состоянии отца, Хэмфри?
   – Я не знаю, леди Саманта. Но ваш брат... Она смахивала слезы с бледных щек.
   – Что мой брат? Ему же все равно, жив отец или нет, Хэмфри. И когда отец умрет, – ее губы сильно задрожали, – у меня никого больше не останется в целом свете.
   – Как раз это я и собирался вам сказать, миледи, – пробормотал Хэмфри. – Когда я сказал «ваш брат», я имел ввиду...
   – Здравствуй, Сэмми! – Низкий баритон Дрейка дрожал от волнения.
   Саманта вздрогнула. Только один человек называл ее так. Это прозвище, которое больше подходило для мальчика, а не для девочки, он дал ей, когда она была еще совсем маленькой.
   Саманта медленно повернулась, изумленно уставившись на бородатого мужчину.
   – Дрейк! – закричала она, мгновенно узнав своего горячо любимого брата. – Дрейк! – Саманта помчалась со всех ног по мраморному залу и бросилась Баррету на шею.
   Дрейк схватил сестру и крепко обнял.
   – Что мне прикажешь с тобой делать, малышка? – Он улыбнулся и нежно погладил ее волосы. – Я думал, что за время моего отсутствия ты научилась вести себя как настоящая леди.
   Саманта с обожанием смотрела на брата, не веря своим глазам.
   – Ты жив!
   – Разумеется, я жив! Я же сказал тебе, что всегда буду возвращаться домой, сколько бы ни отсутствовал.
   Она хотела было задать еще один вопрос, но, заметив скорбь в его глазах, передумала.
   – Папа?.. – спросила она.
   Дрейк взял ее лицо в свои большие ладони.
   – Я хочу, чтобы ради меня ты постаралась быть сильной, Сэмми.
   Слезы покатились градом у нее по щекам, но она кивнула.
   – Я знала, – прошептала она. – Я знала, что это случится. Последние несколько недель он так плохо себя чувствовал.
   Дрейк прижал ее голову к своей груди и закрыл глаза, а она тихо плакала. Он нежно гладил волосы Саманты, желая утешить, пока ее всхлипывания совсем не стихли.
   Только сейчас Саманта заметила, что они с братом не одни. Высвободившись из объятий Дрейка, она взглянула на лестницу.
   – Смитти... – улыбнулась она сквозь слезы.
   – Здравствуйте, леди Саманта, – произнес он ласковым, почти отеческим, тоном.
   Саманта вытерла заплаканное лицо руками.
   – Слава Богу, вы оба живы. Когда мы получили это ужасное сообщение... – Она замолчала, впервые заметив необыкновенно красивую молодую женщину, которая стояла рядом со Смитти и спокойно наблюдала эту сцену.
   Дрейк заметил заинтересованный взгляд Саманты, повернулся к Александрине и жестом попросил ее подойти.
   – Сэмми, я хочу тебя кое с кем познакомить. Этот человек мне очень дорог.
   Саманта удивленно подняла брови. В ее влажных от слез зеленых глазах светилось любопытство.
   – Александрина, это моя сестра Саманта. Сэмми, это Александрина, моя жена.
   – Жена?! – Саманту поразила новость о женитьбе брата.
   Алекс подошла к сестре мужа.
   – Здравствуйте, Саманта, – начала она, внимательно вглядываясь в лицо девушки. – Примите мои искренние соболезнования по поводу кончины вашего отца. Но я очень рада с вами познакомиться. Дрейк мне много о вас рассказывал.
   Саманта улыбнулась. От ее лучезарной улыбки вокруг стало даже светлее. В этот момент она была очень похожа на Дрейка.
   – Просто не могу в это поверить! Дрейк... женился! – Заметно оживившись, она осмотрела Александрину с головы до ног. – Вы так красивы! – воскликнула она искренне. – Я тоже рада с вами познакомиться.
   Их разговор прервал звук подъезжающего экипажа. Саманта бросила быстрый взгляд на Дрейка.
   – Наверное, это Себастьян. – Алекс заметила, как после слов сестры Дрейк стиснул зубы. – Я должна сообщить ему о кончине папы. – Саманта повернулась и прошла к парадной двери.
   В этот момент на пороге появился беспечно насвистывающий Себастьян. Он коротко кивнул Хэмфри, затем остановился, увидев направляющуюся к нему навстречу сестру.
   – Ну и ну! Вот так сюрприз! – саркастично заметил он. – Чем обязан такой чести? Меня встречает моя вечно где-то пропадающая сестренка.
   Саманта пропустила мимо ушей его ироничные слова и сказала просто:
   – Себастьян, папы больше нет.
   К удивлению Александрины, он только пожал плечами.
   – Я опасался этого, – сказал Себастьян беспечным тоном. – Когда я уезжал в Лондон, отец выглядел ужасно осунувшимся. – Он нахмурился, погрузившись в раздумья. – Думаю, надо сделать необходимые распоряжения. Ничего, не волнуйся, Саманта. С сегодняшнего дня я позабочусь обо всем. – Его голос звучал бодро, даже, как показалось Алекс, радостно. У нее все похолодело внутри.
   – В этом нет необходимости, Себастьян, – проговорил Дрейк ледяным тоном.
   – Дрейк? Как?.. Когда?..
   – Только сегодня и по милости Господа. Еще есть вопросы?
   Себастьян покачал головой. Было видно, что он делает огромное усилие, пытаясь овладеть собой.
   – Это чудо, что ты возвратился к нам, – сказал он через мгновение осипшим голосом.
   Не обращая внимания на отвращение, написанное на лице Дрейка, Себастьян с неподдельным интересом взглянул на Александрину. Она открыто и прямо встретила его взгляд, мгновенно почувствовав неприязнь к молодому человеку. Себастьян как будто расстроился, обнаружив, что Дрейк жив. Но Алекс понимала, что ей это только кажется, ведь родной брат не может быть таким бессердечным.
   Себастьян обвел оценивающим взглядом женственную фигуру Александрины, отдавая должное ее совершенной красоте. Алекс почувствовала, как ее лицо вспыхнуло от гнева и унижения под его откровенным взглядом.
   – И кто же этот лакомый кусочек? – поинтересовался он, обворожительно улыбаясь.
   Дрейк, с трудом сдерживая желание избить Себастьяна до бесчувствия, инстинктивно приблизился к Алекс, как бы желая ее защитить.
   – У тебя превосходный вкус, Себастьян. Надеюсь, тебя не очень расстроит, что Александрина – моя жена.
   На этот раз Себастьян не смог скрыть своего изумления или огорчения, услышав эту новость.
   – Твоя жена?
   Алекс равнодушно кивнула ему.
   – Здравствуйте, Себастьян.
   – Твоя жена, – снова повторил он, качая головой.
   – Ну что ж, по-моему, это замечательно, – перебила его Саманта, едва заметно улыбнувшись Александрине. – Возможно, радость от возвращения Дрейка и то, что Александрина вошла в нашу семью, поможет нам пережить боль утраты нашего дорогого папы. – Она тяжело вздохнула. – Александрина, у вас усталый вид. Пусть наши братья займутся... тем, чем должны. – Саманта содрогнулась, осознав всю реальность смерти отца, но стала утешать себя мыслью, что Дрейк вернулся домой. – Давайте оставим их. Я провожу вас в вашу комнату.
   Алекс с благодарностью посмотрела на нее.
   – Большое спасибо, Саманта. – Не глядя на Дрейка, она приподняла юбки и последовала за Самантой вверх по лестнице. Александрина терялась в догадках, сколько еще сможет продержаться на ногах. Она чувствовала себя до предела изможденной от пережитых потрясений. Весь ее мир рухнул в одночасье. Ей очень нужно было какое-то время побыть одной, чтобы обо всем как следует поразмыслить.
   – Ваша светлость! Алекс не оглянулась.
   – Ваша светлость! – терпеливо повторил Хэмфри. – Я распоряжусь, чтобы прислали горничную.
   Алекс застыла на месте. Только сейчас до нее дошло, что Хэмфри обращается к ней. Уже час, как она стала герцогиней Аллоншир.
   Она медленно повернулась и посмотрела вниз. Ее напряженный взор встретился со взглядом Дрейка, полным страдания и муки. Она почувствовала, как тонкая нить между ними натянулась, готовая того и гляди разорваться.
   Алекс первой отвела взгляд, продолжая подниматься по лестнице.

Глава 23

   Сухими глазами Алекс смотрела на бархатный балдахин кровати из красного дерева, украшенной изысканной резьбой. У нее болела голова. От множества впечатлений мысли бешено метались. Ей так много нужно было осмыслить. Вот уже несколько часов она находилась в своей комнате, но, как ни странно, плакать не могла. Внутри ее существа поселилась глубокая печаль. Потрясение было настолько мощным, что она все еще находилась в состоянии шока.
   Ее била нервная дрожь. Она поднялась с постели, закуталась в халат и подошла к камину. Вскоре после того, как она пообедала, Молли, горничная, объявила, что привезли одежду для ее светлости. Александрине принесли ворох платьев из крепов и бомбазина. Их хватило бы на целую процессию, и все они были черного цвета, как полагалось для соблюдения траура. Все платья превосходно подошли Александрине. Как бы компенсируя недавнюю скудость ее гардероба, в коллекции имелось бесчисленное множество изумительных по красоте ночных сорочек, халатиков и пеньюаров из изящных шелков нежнейших расцветок. Алекс удивлялась, как могла модистка без единой примерки так точно угадать ее размер, но решила, что какое-то отношение к этому, наверное, имеет Дрейк. Хотя ее это совсем не интересовало. Что бы ни происходило между ней и Дрейком, он – ее муж. И он только что потерял отца. Поэтому она будет носить эти платья в знак уважения к покойному Грейсону, а также соблюдая правила приличия, принятые в обществе.
   Общество! Высший свет! Помпезная, самовлюбленная толпа аристократов. Раньше их то и дело высмеивал Дрейк. Он презирал и Александрину уже только за то, что она появилась на свет в мире высшей аристократии. А как Дрейк проклинал дворян с их ложными ценностями!
   Ложь. Все это оказалось ложью.
   Прикрыв рот рукой, Алекс горящими глазами оглядывала комнату.
   Эта изысканная спальня была больше, чем три комнаты в отцовском доме в Садзбери. Массивную мебель украшала тончайшей работы резьба. Обивка из малинового бархата превосходно гармонировала с цветом стен и с плюшевым покрывалом на кровати, у подножия которой стоял небольшой диванчик. На туалетном столике было такое невероятное количество косметических средств, о каком только может мечтать любая женщина. Широкие французские окна вели на большой балкон, откуда открывался прекрасный вид на поместье. Куда ни кинь взгляд – всюду восхитительные сады, от дивной красоты которых замирало сердце.
   Но для разочарованной Александрины это ничего не меняло. Алекс подошла к окну и стала вглядываться в ночное небо, стараясь найти ответы на терзавшие ее вопросы. Она выходила замуж за капитана корабля, отважного и преданного своему делу, который вел простую жизнь, полную смысла и значения, за человека, которого могла уважать и в которого она влюбилась без памяти.
   А оказалось, что вышла замуж за герцога. За того, кто все время лгал ей, чье существование было сплошной мистификацией. Он принял любовь Александрины, чтобы предать ее. Принял ее доверие, чтобы его обмануть.
   И если сам Дрейк – одна большая подделка, неужели и их чувства тоже были фальшивыми? Алекс закрыла глаза, не желая видеть картины, которые вставали перед ее мысленным взором: как геройски Дрейк спас ее от гибели, как нежно выхаживал ее на острове, как они смеялись вместе, какие Дрейк шептал ей слова...
   Или может быть, ей все это просто казалось тогда? Она строила себе иллюзии, надеясь, что Дрейк влюбится в нее. Думала, что ему осталось только произнести слова, к которым он был пока не готов. Может быть, именно это она и переживала больнее всего. Признать правду – значит отвергнуть все, что было между ними в последние месяцы. И именно эту правду ее сердце не хотело принять. Ее слезы оставались невыплаканными.
   Ей нужно было хоть немного поспать, ведь следующие несколько дней будут самыми тяжелыми в ее жизни. Ее собственная скорбь и отчаяние были сейчас весьма неуместны. Воспитание, полученное Алекс, внушало ей необходимость исполнения долга. Но тягостная обязанность быть графиней? К этому Александрина была явно не готова. Да, мать старалась обучить Александрину навыкам и умениям, которые необходимы дворянке. Она стремилась подготовить дочь к тому дню, когда Александрина станет хозяйкой собственного большого дома. Но Алекс глупейшим образом игнорировала все попытки матери, считая их бессмысленными и ненужными. Как Александрина пожалела об этом сейчас! Она испытывала благоговейный страх перед ответственностью быть герцогиней Аллоншир.
   А еще Алекс думала о семье Дрейка, в которую вошла. Саманта оказалась сердечной девушкой, ласковой, с доброй душой. Без сомнения, она обожала брата, а Дрейк в ней души не чаял. Алекс всегда мечтала иметь младшую сестру, ей сейчас очень хотелось сблизиться с Самантой и завоевать ее дружбу.
   Проводив Алекс в комнату, Саманта задержалась, чувствуя застенчивость и нетерпение одновременно. Сердце Алекс разрывалось из-за боли и одиночества, которые навалились на хрупкие плечи юной девушки. Однако и ее собственная душевная стойкость пошатнулась от событий этого дня. Поэтому она предложила Саманте провести следующее утро вместе, чтобы поближе познакомиться. Глаза Саманты радостно засияли. В это мгновение она стала так похожа на Дрейка! Алекс даже чуть не прослезилась.
   Но стоило Александрине вспомнить про Себастьяна, как от ее нежности не осталось и следа. Его душевный холод и черствость пугали Алекс, а голодный и похотливый взгляд раздражал еще больше и казался ужасно оскорбительным. Ведь в конце концов, она замужем за его братом.
   Дрейк! Ее мысли снова и снова возвращались к этому человеку со сложным характером, за которого она вышла замуж. Без сомнения, смерть отца стала для него тяжелым ударом и ближайшее время будет ознаменовано огромными переменами в его жизни. Она знала, что приспособиться к новому образу жизни будет сейчас для Дрейка чрезвычайно трудно. Даже если все в нем и оказалось фальшивым, его большая любовь к морю была настоящей. А теперь ему придется покончить с прежней жизнью, ведь у него появились новые обязанности перед Аллонширом. Эта мысль огорчала Алекс, но здесь уж ничего не поделаешь. Она чувствовала холод внутри. Холод и пустоту. Ее душевные силы иссякли. Ей не хватало их даже на себя, что уж тут говорить о Дрейке?
   Алекс легла в постель, желая поскорее заснуть. До утра оставалось всего несколько часов.
   Вдруг дверь в ее спальню открылась. Алекс вздрогнула и села на кровати, увидев Дрейка. Свет от горящего камина освещал его статную фигуру, подчеркивая его загадочный взгляд.
   Алекс даже оцепенела. Она вдруг поняла, что бывший капитан корабля куда-то исчез. Перед ней предстал чисто выбритый, коротко подстриженный элегантный мужчина в зеленом шелковом халате. И это был герцог Аллоншир.
   – Что тебе нужно, Дрейк? – спросила она сухим, лишенным эмоций голосом.
   – Я и сам не знаю, что мне нужно, – спокойно ответил он, жадно вглядываясь в ее глаза и тщетно пытаясь найти в них хоть каплю нежности. – Я не могу ответить ни на один твой вопрос, потому что и сам не знаю теперь, кто я. – Он проглотил комок в горле. – Мой отец умер. Я чувствую пустоту в душе...
   – Я тоже, Дрейк, – искренне прошептала Алекс. – И мне нужно побыть одной, чтобы о многом подумать.
   – Ты нужна мне. – В его глазах была мольба. – Я уйду, если ты меня попросишь... Но пожалуйста, не делай этого! – Дрейк стиснул зубы. – Я никогда не просил... не умолял... ни одну женщину за всю мою жизнь. Прошу тебя, Алекс, ты нужна мне. Только ты можешь унять мою боль. Только сегодня. Пожалуйста!