Кейн Андреа. Сокровенное желание

   Так, значит, это правда! Александрина такая же, как все. Просто ему не представлялась еще подходящая возможность, чтобы увидеть ее истинное лицо. До сегодняшнего вечера. Сегодня Дрейк впервые наблюдал ее среди блеска высшего света. Его худшие опасения подтвердились. Подтвердилось то, чего он боялся больше всего: Алекс оказалась пустой светской кокеткой.
   А Дрейк чувствовал себя таким уязвимым, как будто был желторотым юнцом.
   Но, черт возьми, он не юнец! Он зрелый человек, герцог, а не кто-нибудь! И он не позволит своей жене делать из него дурака на глазах у всех!
   Глаза Дрейка сверкнули гневом. Он вскочил на ноги и с силой швырнул фужер в стену.
   В дверях своей спальни он столкнулся со Смитти.
   – Убирайся с моей дороги! – предупредил его Дрейк. Смитти понял, что Дрейк пьян. Он молча посмотрел на осколки стакана на полу и спокойно произнес:
   – Я думаю, вам лучше отдохнуть, ваша светлость.
   – Мне абсолютно все равно, что ты думаешь. Я не нуждаюсь ни в чьих мудрых советах.
   Он прошел мимо Смитти, но тот успел схватить его за руку.
   – Вы слишком много выпили, – сказал он спокойно. – Не ходите к ней в таком виде.
   Дрейк посмотрел на руку Смитти и хрипло засмеялся.
   – Не смей хорошо говорить о моей жене! Ведь, возможно, в этот момент в ее спальню выстроилась очередь из нетерпеливых поклонников. – Он поднял горящие, полные боли глаза на Смитти. – Не вмешивайся. Сегодня я не позволю тебе вмешиваться в мои личные дела. Я не шучу.
   – Не делайте ничего, о чем будете потом жалеть, ваша светлость, – мягко предупредил его Смитти.
   Дрейк пересек коридор и открыл дверь в спальню жены.
   Александрина только что отпустила Молли и в тот момент, когда он вошел, сидела за туалетным столиком, глядя перед собой задумчивым взглядом. Она безмятежно мечтала о будущем, думала о Дрейке, о ребенке, который у них родится. Когда дверь комнаты резко распахнулась, Алекс вздрогнула от неожиданности.
   Дрейк захлопнул за собой дверь. Алекс поднялась с места, глядя на него в нерешительности.
   – Дрейк...
   О, почему она так чертовски красива? В лунном свете ее ночная сорочка казалась прозрачной. Он ощутил предательскую волну желания. Дрейк презирал себя за слабость своей плоти. Эта женщина вероломна и лицемерна, она олицетворяет собой все, что он так ненавидел.
   – Здравствуй, принцесса. – В его голосе Алекс услышала сарказм.
   – Ты пьян, – сказала она спокойно, без всяких обвинений.
   От его горького смеха у нее по спине побежали мурашки. Она понимала, что сегодня что-то было не так, и это ее пугало.
   Дрейк медленно подходил к ней. Так обычно хищник приближается к своей добыче.
   – Да, – согласился он, трогая пояс халата. – Но я твой муж, пока смерть не разлучит нас, помнишь? – Он не ждал от нее ответа. – Я тебе сейчас скажу, кто я, чтобы ты поняла, что брак со мной выгоден. – Он наклонился над Александриной. Его глаза сверкали огнем, а черты лица исказились от гнева. – Я – Дрейк Роберт Баррет, герцог Аллоншир, маркиз Кэрнхем, граф Лейнсвуд, граф Рейвлтон, виконт Манвелл и барон Уинсборо. Думаю, такое количество титулов должно быть достаточным для вас, ваша милость. – Он взял ее за дрожащий подбородок. – Достаточным, чтобы вы убедились и подарили мне то, что на протяжении всего вечера обещали всем присутствовавшим мужчинам. Всем и каждому!
   – Я н-не понимаю, о ч-чем ты говоришь! – Алекс ужасно испугалась. Она никогда раньше не видела Дрейка в таком состоянии.
   – Не понимаешь? – мягко спросил он. – Тогда скажу тебе напрямик: я заявляю на тебя свои права в качестве законного мужа, принцесса. Прямо сейчас. И требую исполнения супружеского долга. Я требую твоего роскошного тела, которое принадлежит мне. И только мне. Ты понимаешь? Ты – моя... моя! И я никогда не позволю тебе забыть об этом!
   Алекс уперлась руками в его мощную грудь, лихорадочно пытаясь хоть что-нибудь понять из его пьяного бреда. Его руки держали ее так сильно, будто стальные тиски. Она никак не могла вырваться и убежать. Алекс поняла, что в таком состоянии от него можно ожидать чего угодно. Александрина также не сомневалась, что причиной его слепого гнева была именно она. Очевидно, ее поведение на сегодняшней вечеринке он истолковал как предательство и нарушение обетов верности. И Дрейк собирался наказать ее за это.
   Александрина толкала его в грудь, пытаясь вырваться.
   – Почему ты так себя ведешь? – Несмотря на то что ею овладевал страх, Алекс чувствовала, что за гневом мужа стояло отчаяние. Ей нужно попытаться разгадать его причину.
   – Почему? Потому что я – единственный человек в твоей жизни и в твоей постели. – Дрейк сжал пальцами ее подбородок. Алекс поморщилась от боли.
   – Ты же знаешь, что у меня никого не было до тебя, – прошептала она дрожащим голосом.
   – Просто тебе не представлялась такая возможность... до сегодняшнего дня.
   Александрина проглотила комок в горле.
   – Дело не в этом. Мне просто не нужен никто, кроме тебя.
   – Перестань мне лгать! – хрипло приказал Дрейк.
   – Я не лгу. – Алекс почувствовала, что они достигли опасной точки, а решение проблемы лежит где-то рядом. Инстинктивно она почувствовала, что если пойдет еще дальше, то, возможно, сможет исцелить его душевные раны.
   Алекс неожиданно подняла к Дрейку холодную руку и погладила его щеку.
   – Я не похожа на нее, – проговорила она дрожащим голосом.
   Дрейк замер, не отрывая от нее своего гневного взгляда. В его глазах промелькнуло непонимание.
   – На кого ты не похожа?
   Настал момент поставить все на карту.
   – На твою мать!
   Он схватил Александрину и тряхнул ее за плечи.
   – Что, черт возьми, тебе известно о моей матери?
   – Я знаю, что она обидела тебя. Очень сильно. Знаю, что с тех пор ты считаешь всех женщин похожими на нее. Но это не так. Я не похожа на твою мать!
   Дрейк тихо выругался, оттолкнув ее от себя с такой силой, что Алекс упала на кровать.
   – Обидела? Нет, она не обидела меня, принцесса! Я слишком сильный человек, чтобы позволить кому-то себя обидеть, тем более обычной потаскушке. – Алекс ахнула, услышав эти слова, а Дрейк горько рассмеялся. – О, мамочка позаботилась о соблюдении приличий. Сделала все как надо. Подарила отцу наследника, и даже двух, а после этого делала все, что хотела. Развлекалась со всеми подряд. – Дрейк засунул пальцы в свою шевелюру. Его лоб покрылся испариной. – О, эта ужасная женщина соблюдала осторожность и осмотрительность настолько тщательно и ловко, что никто ни о чем не догадывался. Тем более мой отец. Имелось только одно «но»: отец обожал ее, боготворил, любил искренне, всем сердцем. Мать казалась ему непогрешимой, не способной совершить ничего плохого. Она казалась ему святой. И мать делала все, чтобы он поверил, что она относится к нему точно так же. Она смотрела на него влюбленными глазами, заставляя его думать, что он для нее – единственный мужчина на свете.
   Дрейк отвернулся. Его профиль скрывала темнота.
   – Я всегда рос с мыслью, что моя мать – воплощение материнства, красоты, нежности и заботы, но однажды... Будучи в возрасте четырнадцати лет, я однажды уехал на конную прогулку и застал ее далеко от дома в укромном уголке вместе с графом Локсли, как обычную шлюху... Но хуже всего не это. В тот же день мать отозвала меня в сторонку и спокойно заявила, что ничуть не раскаивается в том, что совершила. Она сказала, что отец хороший человек, но он не удовлетворяет ее. Она сказала мне, что будет продолжать вести ту жизнь, которая ее устраивает. Все это мать говорила мне совершенно спокойно, не пряча свои зеленые глаза. В них я не увидел ни капли раскаяния. Она только выразила надежду, что я ничего не сообщу отцу, поскольку это его убьет. Затем она невозмутимо пожала плечами и добавила, что, разумеется, в конце концов, это мое дело – решать, как поступить. Ей было все равно.
   Дрейк посмотрел на Алекс. Его переполняли ярость и злость. Когда он рассказывал обо всем этом, у него снова появилось ощущение, что его предали.
   – Разумеется, я ничего не сказал отцу, потому что она была права – это бы убило его. И все последующие восемь лет я часто становился свидетелем того, как мать постоянно обманывала отца с другими мужчинами, а я ничего не мог с этим поделать. Больше никто из нашей семьи не знал об этом. Мой отец так и умер, продолжая считать мать святой.
   Наступила тягостная минута молчания. А потом Дрейк продолжал:
   – Вскоре на своем собственном опыте я узнал, что моя мать не единственная, для кого супружеская верность ничего не значит. Все женщины, которых я встречал, имели такие же моральные ценности, как и она. И тогда я поклялся, что ни одна женщина не будет так поступать со мной. – Дрейк нахмурился. Его сердце сжалось от боли. – Ты никогда больше не унизишь меня ни при всех, ни наедине. Никогда! – Его слова прозвучали холодно и обдуманно. Он сделал несколько шагов к кровати и наклонился над Александриной. Дрейка трясло от гнева за то, что он терпел в прошлом, и за то, что переживал в настоящем.
   Когда Алекс осознала, как он страдал, слезы медленно потекли у нее по щекам.
   – Я никогда не поступлю так с тобой, Дрейк, – прошептала она, а затем покачала головой. – И не потому, что боюсь, а потому, что люблю тебя!
   На мгновение Дрейк замер. Его лицо словно окаменело. Затем он набросился на Александрину, схватил за руки и навалился на нее всем своим телом.
   – Черт... Черт тебя побери! Никогда больше не говори мне этих слов! – прорычал он. – Эти слова не имеют смысла, потому что любви не существует!
   – Существует! И я люблю тебя, Дрейк! – Она подняла голову, чтобы поцеловать его. – Я никогда не сделаю тебе больно. Никогда не предам твое доверие. – Алекс нежно поцеловала его. – Я люблю тебя, – прошептала она. – Я тебя люблю, – повторяла она снова и снова, нежно потираясь щекой о его подбородок. – Я люблю тебя.
   Нежные слова Александрины и ее ласки обезоружили его, заставив капитулировать. И глубокий стон вырвался из его груди. Дрейк приблизил к ней свое лицо и жадно поцеловал в губы, крепко сжав ее руки, как будто собирался привязать Алекс к себе против ее воли.
   Но Алекс и сама стремилась к нему всем своим существом. С наслаждением она отдалась его жарким поцелуям, отвечая ему со всей страстью, на которую только была способна.
   Он отпустил руки жены и запустил пальцы в ее волосы, шепча что-то бессвязно. Нет никакого спасения от этого безумия, от этой неутолимой жажды, которую она в нем вызывает. Дрейк и сам не знал, хочет ли он спастись.
   Он снова горел на адском огне, отчаянно ища рай, который она ему предлагала.
   – Алекс... – шептал он.
   – Я люблю тебя, – выдохнула Александрина, чувствуя, как любовь пронизывает ее до самых глубин существа.
   Она ясно понимала, что любит его. Любит герцога Аллоншира, капитана Дрейка Баррета. Ведь это один и тот же человек. И этого человека она любит!
   – Черт бы тебя побрал, Алекс, – прошептал Дрейк, закрывая глаза. – Что ты делаешь со мной, черт возьми! – Он застонал. Откуда-то из глубины его сердца вырвались выстраданные слова: – Черт бы тебя побрал за то, что ты заставила полюбить тебя!

Глава 28

   – Вам не кажется, что пора уже об этом поговорить? Смитти стоял рядом с Дрейком на начищенной палубе новенького корабля. Размер этого судна превосходил габариты «Прекрасной мечты». Его отделка отличалась большей роскошью, но корабль пока не имел имени.
   Дрейк и Смитти подняли паруса на этом корабле на следующее утро после бала, отправляясь в плавание по Темзе. Они плыли уже три дня, но Дрейк так и не сказал Смитти ни слова о бурной встрече с Александриной.
   Мужчины главным образом беседовали о загадке, связанной с покушениями на жизнь Дрейка. Они проводили дни, знакомясь с новым кораблем, но время от времени между ними повисала напряженная тишина.
   Дрейк задумчиво смотрел на закат. У него было изможденное лицо с кругами под запавшими глазами, а когда Смитти напомнил ему о вечере, предшествовавшем их поспешному бегству из Аллоншира, Дрейк только сильнее сжал штурвал.
   – У меня нет желания говорить на эту тему, Смитти. Я отправился сюда, чтобы постараться обо всем забыть.
   – Ну и как, это вам удается? На лицо Дрейка легла тень.
   – Нет, совсем не удается.
   Смитти понял, что Дрейк страдает, но не мог не задать капитану вопрос, терзавший его на протяжении нескольких дней.
   – Вы обидели ее, ваша светлость?
   Услышав обвинения Смитти, Дрейк закрыл глаза. Перед его мысленным взором возник образ Александрины, такой ясный и четкий, как будто она стояла сейчас перед ним. Он вспомнил, как смотрела жена, когда он молча направился к двери, оставляя ее одну. Алекс заплакала. Сколько раз она говорила ему, что любит? Алекс повторяла ему это снова и снова, но Дрейк упорно не верил ее признаниям, не хотел даже слушать эти слова. Он судорожно мечтал освободиться от эмоциональных пут, которыми она хотела его связать. Признавшись ей в любви, он совершил самый разумный поступок, но это признание он сделал в порыве страсти.
   Обидел ли он Александрину? Ответ не оставлял для него никаких сомнений. Да! Он обидел ее, и не один раз.
   – Как вы могли причинить ей вред?
   – Потому что я подонок.
   – Вы не подонок, ваша светлость, вы – болван, каких свет не видывал.
   Дрейк кивнул, соглашаясь с ним. Его внезапно охватило неодолимое желание поделиться своей болью.
   – Алекс сказала, что любит меня. И я знаю, что это правда. Но, черт возьми, Смитти, когда я видел, как она выставляла себя напоказ перед всеми этими мужчинами, открыто кокетничая с ними, я не мог не думать ни о чем другом, кроме...
   – Самого худшего, – закончил за него Смитти. – И даже не поговорив для начала с самой герцогиней, вы решили ей отомстить? Скажите, с чего вы взяли, что она в открытую решила соблазнить всех мужчин в вашей гостиной? Вы же знаете ее достаточно хорошо. Как вам могло прийти в голову, что она, не считаясь с вашими чувствами, прямо на ваших глазах займется набором всех желающих в ряды своих любовников?
   Смитти не ждал, что Дрейк ему ответит, и продолжил:
   – Давно настала пора покончить с обидами прошлого и со старыми душевными ранами. Разве супруга не доказала вам, что она единственная в своем роде? Что ее не интересует никто, кроме вас? Постарайтесь хоть раз взглянуть на ситуацию объективно, ваша светлость, увидеть вещи в их истинном свете, а не такими, как они предстают в вашем воображении. Леди Александрина простила же вам обман. Простила вас за то, что вы внесли неразбериху в ее жизнь. За то, что за последние несколько месяцев ей пришлось совершить грандиозную перестройку в своем сознании. И все это ради чего? Ради того, что она любит вас, и всегда любила. А теперь что? Будете холить и лелеять это чувство или собираетесь отринуть его из-за порочных женщин, которые омрачают ваше прошлое? Я предлагаю вам хорошенько обдумать этот вопрос, ваша светлость, прежде чем вы откажетесь от своего счастья – от шанса, который вам предоставляет жизнь.
   Дрейк изумленно уставился на Смитти. Последняя фраза проникла ему в самое сердце. Смитти сказал, что Дрейк находится сейчас перед выбором, но на самом-то деле для него не существовало никакого выбора. Выбрав любовь Александрины, он очень многое ставит на карту, чтобы наконец дать ей то, чего она заслуживает. Этот выбор Дрейк давно уже сделал для себя.

* * *

   Александрина внимательно разглядывала портрет: холодная элегантная красавица королевского вида бесстрастными зелеными глазами смотрела на нее свысока.
   Экзотическая красота Ванессы Баррет мучила, соблазняла и очаровывала бесчисленное количество мужчин. И больше всех – отца Дрейка. Эта хрупкая женщина использовала мужчин. Она брала все, что они ей предлагали, ничего не давая взамен. Даже глядя на ее портрет, Алекс ощущала никчемность и пустоту души Ванессы Баррет.
   В галерее внезапно словно повеяло холодом, Александрина даже пыталась согреться, потирая ладони друг о друга.
   Она еще раз с вызовом взглянула на портрет матери Дрейка.
   – Вы оставили свой неизгладимый след в его душе, – обвиняла ее она, – но я ни за что не позволю вам одержать победу. Я нужна Дрейку. Я знаю это... И еще он любит меня. – Алекс положила руку на свой слегка округлившийся живот. – У нас с Дрейком будет ребенок. И будьте уверены, мы воспитаем его с любовью и заботой, в чем вы отказывали вашему сыну. Вы нанесли ему душевную рану, глубину которой даже он сам не может осознать. Но я не позволю ему быть вечным заложником вашего разрушительного влияния. Дрейк теперь мой! В один прекрасный день он и сам это поймет. Он обязательно это поймет!
   Женщина с портрета молчала, продолжая насмешливо смотреть на Александрину. Алекс отвернулась от нее, не в силах сдержать отвращения.
   Дрейк отсутствовал уже три дня. Алекс знала, что муж страдает. Она чувствовала это. Дрейк ушел от нее так, словно не смог больше находиться рядом. Ушел, не проронив ни слова, оставив ее одну, совсем одну, одинокую и испуганную.
   Александрина не спала три ночи. Перед ее глазами всплывали картины зверского убийства во время плавания. Тот человек, который хотел убить Дрейка, находился сейчас на свободе, продолжая замышлять и планировать свое черное дело. Эта мысль ужаснула Алекс, ведь она любила Дрейка всем сердцем.
   Дрейк сказал, что любит ее! Сказал это в разгар страсти. Сказал с таким трудом, словно эти слова выжигали из него каленым железом. Она видела, как тяжело ему было их произнести, но Дрейк выразил словами то, что действительно чувствовал. Она молилась только о том, чтобы время, которое Дрейк проведет наедине с самим собой, вдали от суеты и ежедневных дел Аллоншира, откроет его сердце навстречу истине и вернет Александрине ее любимого.
   Она погладила свой живот, думая о будущем ребенке. У них с Дрейком столько тревог и радостей впереди! Если только Дрейк согласится впустить их в свою жизнь...
   Дверь открылась. Александрина отвлеклась от своих размышлений.
   – Алекс! Ты здесь?
   – Да, Сэмми, я здесь. Саманта нахмурилась.
   – Я начала уже беспокоиться, потому что нигде не могла тебя найти. В последнее время ты сама не своя.
   – Я скучаю по Дрейку, – ответила Алекс, выходя с Самантой в холл.
   Саманта раздраженно хмыкнула.
   – Ужасно невежливо было с его стороны взять и вот так уехать, не сказав никому ни слова, ни с кем не попрощавшись! Гости очень удивились и расстроились, если не сказать больше.
   – Должно быть, его ждало какое-то важное и неотложное дело, – спокойно ответила Алекс.
   Саманта повернулась к ней.
   – К тому же, насколько я знаю, ты чувствуешь себя неважно. Ему следовало бы... Алекс! – в панике воскликнула Саманта, увидев, как Александрина покачнулась, ухватившись за край тяжелого деревянного стола, стоявшего у стены в холле.
   – Со мной все в порядке, – заверила она девушку и заморгала, чтобы остановить головокружение.
   – Присядем. – Саманта провела Алекс через холл в гостиную и закрыла дверь. Она осторожно усадила Александрину на диванчик и присела рядом. – Давай я прикажу, чтобы нам принесли что-нибудь поесть?
   – Ах нет, пожалуйста, не надо, – поморщилась Александрина при одном упоминании о пище.
   – Алекс, что с тобой? И пожалуйста, не говори мне, что все это из-за того, что ты скучаешь по Дрейку. Это не причина для болезни или плохого самочувствия, а также для нервного напряжения, в котором ты постоянно пребываешь. В последние дни ты была словно натянутая пружина. Вздрагиваешь от каждого шороха. Прошу тебя, расскажи, что случилось?
   Александрина взглянула на встревоженное личико Саманты и смягчилась. Ей действительно хотелось выговориться.
   Украдкой бросив взгляд на закрытую дверь, Алекс заговорила:
   – Сэмми, все, что я собираюсь тебе рассказать, должно остаться в тайне. Ты понимаешь?
   – Разумеется.
   Алекс кивнула, безоговорочно доверяя Саманте.
   – Речь идет о двух вещах. Одна из них просто замечательная, а другая ужасная. Что касается моего недомогания, оно имеет естественное объяснение. – Она сделала паузу, стараясь преподнести новость как можно торжественнее. – У нас с Дрейком будет ребенок.
   Едва она вымолвила эти слова, как Саманта повисла у Александрины на шее.
   – Ах, Алекс, это так здорово! Ребенок! Не могу в это поверить! Мой брат... станет отцом. Скажи мне, как он принял эту новость? Наверное, он на седьмом небе от счастья!
   Алекс молчала.
   – Ах, Алекс, только не говори мне, что ты ничего ему не сказала! – В ее девичьем голоске зазвучали смятение и тревога.
   – Я не сказала ему, – выдавила Алекс, – не успела... Я сама только недавно догадалась об этом и собиралась сообщить ему в тот вечер, когда у нас состоялся бал, но... – Она осеклась.
   Саманта догадывалась, что в тот вечер что-то произошло. Это «что-то», вероятно, ускорило отъезд Дрейка и стало причиной грусти Алекс. Но Саманта дала себе слово не вмешиваться в личные взаимоотношения брата и Александрины.
   Она спросила:
   – Когда родится ребенок?
   – По-моему, в середине апреля, – улыбнулась Алекс.
   – Я так рада за вас! – Саманта взяла Алекс за руки и торжественно проговорила: – Не беспокойся, я сохраню эту чудесную новость в секрете.
   – Я не сомневаюсь. – Алекс замолчала, и на ее прелестное лицо набежала тень. – Второй секрет ужасающий. Сначала я не хотела посвящать тебя, но знаю, как ты привязана к Дрейку. И мне сейчас нужна твоя помощь.
   – Бог ты мой, звучит интригующе!
   – Это более чем интригующе, Саманта. Это чудовищно! – Александрина понизила голос до шепота. – Несчастный случай с Дрейком во время конной прогулки не был случайностью. Кто-то намеренно пытался причинить ему вред. Точно так же, как и то, что «Прекрасная мечта» потонула по чьему-то коварному замыслу, имевшему целью убить Дрейка.
   Саманта побледнела. Какое-то мгновение она молчала, не в силах вымолвить ни слова.
   – Ты хочешь сказать, что кто-то хочет его убить? – придя в себя, проговорила она.
   – Ш-ш! – Алекс приложила палец к губам. – Да, именно это я и хотела сказать. Я старалась всеми способами вычислить, кто бы это мог быть, но у меня ничего не вышло.
   – Это Дрейк рассказал тебе обо всем? – спросила Саманта.
   – Я случайно услышала его разговор со Смитти. Они даже не подозревают, что я все знаю, и не собирались посвящать меня в это. Поэтому я взяла расследование в собственные руки. – Когда Алекс начала рассказывать, она говорила торопливо, боясь, что упустит что-нибудь важное. – Подпругу седла кто-то заранее подрезал. Я подумала, что это мог сделать кто-то из гостей, прибывших в тот день на вечеринку. Я переговорила со всеми мужчинами... Конечно, я сделала это так, чтобы они ничего не заподозрили.
   – И что ты выяснила? – нетерпеливо спросила Саманта.
   Алекс обреченно опустила плечи, заметно помрачнев. – Ровным счетом ничего. Я так и не узнала, кто мог подрезать подпругу.
   – Но, Алекс, кто может желать смерти Дрейка? – прошептала Саманта, округлив глаза.
   – Я не знаю. Но возможно, вместе с тобой мы сумеем вычислить этого человека.
   – Боже мой! – воскликнула Саманта, взирая на Алекс с благоговейным восторгом и уважением. – Ты взвалила это на свои хрупкие плечи, никому ничего не сказав? Ты в одиночку пыталась разобраться в таком сложном деле? Ты носила этот груз в себе несколько дней?
   – Я не хотела пугать тебя. Саманта покачала головой.
   – Я намного сильнее, чем тебе кажется, Алекс. Мне приходится быть сильной. И если речь идет о жизни Дрейка, то нет ничего такого, с чем бы я не смогла справиться.
   Алекс пожала Саманте руку, почувствовав огромное облегчение. Словно камень свалился с ее плеч. И еще Александрина ощутила гордость за эту девочку. У крошки Сэмми та же сила характера, что и у Дрейка. И та же преданность. Как ей повезло иметь такую подругу и родственницу!
   Себастьян с хмурым видом стоял у закрытой двери в гостиную... Так вот где прячутся его сестра и женушка Дрейка! Он обыскал весь дом, прежде чем обнаружил их. Уехав из Аллоншира наутро после бала, он ожидал сейчас застать полный дом гостей, наслаждавшихся праздным времяпрепровождением за городом. Узнав от Хэмфри, что все гости разъехались, а его светлость уже три дня как отбыл в плавание, Себастьян несказанно удивился. Что-то в доме неладно! И он собирался выяснить что.
   Он слышал, как Алекс с Самантой о чем-то перешептывались в гостиной, но не сумел разобрать ни слова. О чем бы ни шла речь, все это очень странно. Заставив себя успокоиться, Себастьян постучал в дверь.
   На мгновение женщины притихли, затем он услышал голос Алекс:
   – Да?
   Он открыл дверь и предстал перед ними со своей обычной очаровательной улыбкой на лице.
   – Здравствуйте, дамы. Я так и знал, что найду вас в гостиной.
   Саманта выглядела удивленной.
   – Я думала, ты в Лондоне, Себастьян.
   – У меня изменились планы, – коротко ответил он и с непринужденным видом оперся о стену, но его настороженный взгляд был по-ястребиному цепким. – Где Дрейк? Почему его нет? – спросил он, глядя на Алекс.
   – Он сейчас опробует наш новый корабль, – спокойно ответила за Александрину Саманта и посмотрела на брата холодным взглядом. На Дрейка она смотрела совсем по-другому. – Дрейк появится со дня на день.
   – А гости?
   – Гости вчера разъехались по домам.
   Лицо Себастьяна приняло хищное выражение.
   – Так, значит, как я понял, вы все это время оставались без внимания? – Его глаза зло сверкнули.