Неважно. Я продолжаю атаку.
Мой противник ранен. Я ощущаю, как внутренние пожары распространяются внутри гигантской структуры, находящейся передо мной, взрывая сенсорные панели и куски брони размером с дом. Он уже не разворачивается, и мгновением позже через весь корпус проходит содрогание отключающихся антигравитационных полей. С ужасающим грохотом, сотрясающим землю, словно маленькое землетрясение, километровое металлическое чудовище !*!*! обрушивается на поверхность. Свернув так, чтобы все время видеть отверстие, я приближаюсь на расстояние в 500 метров… затем в 100, в упор стреляя в зияющую пламенную дыру.
Глубоко внутри разбитого остова я регистрирую неконтролируемое нарастание энергии. Я мгновенно реверсирую гусеницы и отхожу прочь. Через секунды раздается последний взрыв… на удивление слабое извержение рыжего пламени и черного маслянистого дыма, который вырывается из дюжины вентиляционных шахт, орудийных портов и щелей, разбросанных по поверхности башни и остальному периметру машины. Поддерживающие структуры медленно выгорают, башня качается и постепенно заваливается назад, падая в спинную выемку, где она покоилась при транспортировке. Удар падающей горы металла довершает разрушения, начатые внутренними взрывами.
Проходит еще несколько секунд, прежде чем я осознаю очевидное: я вышел из битвы победителем, и притом относительно невредимым. Я получил тяжелые повреждения, но ничего такого, что нельзя было бы исправить.
Однако неизвестно, смогу ли я так же успешно одолеть две другие крепости !*!*!. Обе все еще движутся в мою сторону на скорости около тридцати километров в час, и для того, чтобы достойно встретить их, я могу полагаться лишь на 20-сантиметровые «Хеллборы» и вспомогательное вооружение. Пока что я не вижу надежного способа остановить или хотя бы замедлить их продвижение.
Но моя атака купила немного времени беженцам, которые направляются в сторону космодрома.
Но это время, боюсь, быстро истекает. Я вызываю командира, чтобы доложить о моем состоянии.
Новости обрушились на Джейми, словно кувалда. Если все 200-сантиметровые «Хеллборы» Гектора были неработоспособны, то у них возникли серьезные проблемы. Трудно представить, чтобы Боло смог остановить еще два таких же монстра своими 20-сантиметровками.
– Ладно, Гектор, – проговорил он в коммуникатор. – А как все остальное?
– Мобильность немного уменьшена повреждениями левой передней гусеницы, – как всегда спокойно и неторопливо, ответил Гектор. – Я также потерял два 20-сантиметровых «Хеллбора», и эффективность боевых экранов снизилась до пятидесяти одного процента полной мощности.
– Хорошо. Тащи свою металлическую тушу к северо-восточному углу космодрома, и там мы тебя встретим. Я попрошу Алиту посмотреть, сможет ли она тебя подлатать.
– Вряд ли у нас будет время для проведения ремонта, – ответил Гектор. – Оставшиеся подразделения противника все время приближаются. Я ожидаю их прибытия через один и три десятых часа.
– Пусть приходят. Мы собираемся сделать попытку убраться с этого каменного шарика!
Он навел бинокль на северную часть города, пытаясь разглядеть черный силуэт Гектора на фоне пылавшего горизонта. Было похоже, что пожар охватил всю северную половину Стардауна; большинство зданий либо совершенно обрушились, либо выглядели съежившимися, изломанными, скелетообразными тенями тех строений, которые высились там всего несколько минут назад.
Крепость !*!*! едва виднелась среди испепеленных руин городских предместий, раздавленная собственным весом. Ее башни рухнули, броня в дюжине мест разорвалась, обнажив пылавшее внутри адское белое пламя. Гектор начал пробивать себе путь среди разрушенных зданий и, прежде чем вырвался на дальнюю сторону поля космодрома и покатился в сторону ремонтных ангаров, повалил еще несколько башен.
– Нам тоже стоит туда отправиться, – сказал Джейми, опуская бинокль. – Как ты считаешь, Алита? Ты можешь подлатать его за ближайший час запасными частями, которые мы найдем в ремонтной лавочке порта?
Она фыркнула:
– Похоже, генерал, у тебя преувеличенное представление о том, что могут сделать в одиночку шефы ремонтников Боло.
– Ты будешь не одна. И у нас нет времени ни на какие излишества. Но Гектор сказал мне, что вышли из строя системы управления его главными башнями. Кажется, он сказал, что сгорел регулятор К 238-М. И несколько Н-480.
Алита наморщила лоб, как делала всегда, когда размышляла:
– Н-480 довольно распространены. Их должно быть полно на ремонтных складах. Но насчет регулятора молекулярных цепей я не уверена. Может, они там есть, а может, и нет. Но все корабли флота, которые несут «Хеллборы», используют ту же базовую систему управления огнем, что и Боло. Ведь изначально это было оружие флота. Может, мы и справимся. Но за час? Я бы не поставила на это свою жизнь.
– Извини, Алита, – сказал Джейми, – но именно это мы и собираемся сделать… поставить свою жизнь. Жизни всех нас. – Он улыбнулся ей: – Конечно, я не собираюсь на тебя давить. Но нам надо заставить работать его главное орудие, или мы никогда не сможем выбраться с этой планеты.
– Эй, эй, не дави, ладно?
– Сэр! – крикнул Доббс, подходя сзади. – Наши подъезжают!
Джейми обернулся и посмотрел на юго-запад. На равнине виднелись три быстро приближавшихся пылевых шлейфа – ховергрузовики, которые везли из главного лагеря воинов Братства.
– Свяжись с ними, Доббс, – приказал Джейми. – И скажи им, чтоб поднимались сюда. Похоже, на нас пока никто не обращает внимания.
– Слушаюсь, сэр!
Он отвернулся и снова начал изучать дальнюю сторону посадочного поля. Как им пробраться туда, не привлекая ненужного внимания?
По правде говоря, пока что внимание привлекал в основном Гектор. Он уже грохотал по посадочному полю космодрома, и вокруг него, как облако москитов, кружили рои маленьких машин !*!*!.
Смогут ли они пересечь поле, пока «щелкунчики» заняты Гектором? Был только один способ это проверить.
Глава двадцать первая
Проезжая по северной стороне посадочного поля, я замечаю три ховергрузовика, заполненные солдатами, пробирающимися вниз по северо-восточному склону холма на дальней стороне бетонки. Похоже, большая часть флоатеров !*!*! концентрируется вблизи меня, поэтому я удваиваю усилия по их уничтожению, разряжая в них все оружие, от противопехотных батарей до 20-сантиметровых «Хеллборов» – систем непрерывного огня.
Главная и ближайшая по времени опасность для ховергрузовиков исходит от приземлившегося транспортного модуля, который доставил на космодром крепость !*!*!. Хотя крепость и покинула модуль, весьма вероятно, что множество военных машин все еще скрыты внутри ее корпуса, который почти столь же огромен и сложен, как и она сама. С расстояния 0, 87 километра я открываю огонь из 20-сантиметровок, укладывая разряды в инертное космическое судно. Каждое попадание отрывает огромные куски металла, и через несколько мгновений внутренние возгорания поглощают гигантский корпус, освещая все вокруг мрачными красно-оранжевыми огнями. Новые детонации разрывают корпус и разбрасывают вокруг пылающие обломки. Грузовики беспрепятственно проносятся мимо. Клубящийся над обломками дым должен дать людям дополнительное укрытие.
«Спасибо, Гектор, – доносится по радио голос моего командира. – Что ты думаешь о том здоровенном грузовике „щелкунчиков“ в ремонтном ангаре к востоку от твоей позиции?»
Я изучаю указанное судно.
«Оно выглядит неподвижным, хотя есть признаки функционирования внутренних систем жизнеобеспечения».
«Жизнеобеспечения? – переспрашивает мой командир. – За каким чертом „щелкунчикам“ понадобилось жизнеобеспечение?»
«Неизвестно, – отвечаю я. – Для !*!*! поддержание жизни в своих кораблях кажется аномальным поведением».
«Наверное, это толан. Или у них там есть люди, которые ремонтируют корабль или загружают его тем, что он должен везти. Сейчас мы все выясним. Когда закончишь играть со своими приятелями, встречай нас там».
Я полагаю, что он говорил об атакующих меня флоатерах !*!*!. Их осталось всего двадцать пять. Я продолжаю обстреливать их, каждым выстрелом уничтожая одного из них. Ни один из уцелевших врагов не способен навредить мне, и их электронные лучи и лазеры легко отражаются или рассеиваются моими боевыми экранами, Тем не менее они продолжают атаковать, и через 3, 8 секунды я сжигаю последнего из них прямо в воздухе.
«Я встречу вас в назначенной точке, командир», – отвечаю я.
Мне тоже любопытно, почему от корабля исходят излучения, характерные для систем жизнеобеспечения.
Транспорт был крохотным в сравнении с чудовищным корпусом транспортера крепости, но здесь, вблизи, он казался просто титаническим: длинный, тяжелый, уплощенный эллипсоид с тупыми концами. Тут и там плавные очертания корпуса нарушались на первый взгляд случайно расположенными выступами, куполами и гондолами. Достигавший трехсот двадцати семи метров в длину, он весил не меньше ста тысяч тонн – больше, чем «Конестога» Марк VII. Судно покоилось на гидравлических опорах и почти целиком заполняло просторный ангар, выступы его бортов едва не задевали стены, а кормовая часть выдавалась на бетонное покрытие посадочного поля. Единственный люк грузового трюма далеко впереди был призывно распахнут, грузовой трап опущен, и изнутри бил яркий свет.
Вперед двинулась отдельными звеньями пехота Братства, одно звено из пяти человек прикрывало другое, быстрыми, короткими перебежками пробираясь к трапу. Удивительно, но вокруг – ни внутри ангара, ни на бетонном покрытии снаружи – не было машин !*!*!: ни воинов, ни рабочих, ни даже наблюдателей-флоатеров. Похоже, что битва с Гектором увела их всех прочь. Три ховера, заполненные солдатами, и аэрокар проскользнули сюда через юго-западную часть поля, и их ни разу не попытались остановить.
Среди ремонтных ангаров они рассыпались, проверяя здания на предмет присутствия машин, их ловушек и наблюдателей. Четыре отделения взошли на корабль, пытаясь найти команду, «щелкунчиков» или что-нибудь, что могло бы представлять угрозу. Как только пехотинцы сообщили, что район захвачен, Джейми, Алита и Вэл вошли в ангар, чтобы посмотреть на свой трофей.
– Никогда не видел подобной конструкции, – сказал Вэл, рассматривая нависавший над его головой грузный корпус корабля. – Наверняка «щелкунчиков», как думаешь?
– Он не толанский, – ответил Джейми. – Они строят более изящные вещички.
– И более цветистые, – вставила Алита. – Знаете, если машины решили бы там попрятаться, мы бы никогда их не нашли. Помните «щелкунчиков», которые прятались внутри Гектора?
– Ага, – сказал Джейми. – Чтобы удостовериться, что все чисто, нам пришлось бы разобрать эту штуковину до последнего болтика.
Вряд ли два десятка человек могли бы за полчаса обыскать корабль – да еще чужой корабль – и быть уверенными, что нашли все.
Шери и четыре разведчика Братства показались на трапе.
– Все в порядке, генерал, – раздался в ухе Джейми голос Шери. – Мы не сумели добраться до всех углов этого бочонка, но мостик и главный трюм кажутся чистыми.
– Мы идем, – ответил Джейми. – Пойдемте, – сказал он остальным. – У нас не много времени.
Взобравшись по трапу, Джейми похлопал Шери по плечу:
– Хорошая работа.
– Черт побери, сэр, там может быть спрятано все, что угодно! Это целый лабиринт!
Один из солдат, стоявший рядом с ней, держал в руке маленькую, грубо сработанную коробочку, установленную на рукоятке пистолета.
– Помните, сэр, что эти штуки чуют поля машин, только если они включены, и на очень небольшом расстоянии.
– Я знаю, сынок, – ответил Джейми. – Но больше положиться нам не на что, не так ли?
Алита и ее инженерная бригада занимались сборкой этих устройств из деталей, подобранных еще в Крайсе, прислушиваясь к техническим советам, которые им давал Гектор. Названные сначала «трещотка-щелкунчик», они быстро стали просто «трещотками», так как издавали быстрое цоканье при обнаружении мощного электромагнитного или антигравитационного излучения машин !*!*!.
Конечно, заодно они реагировали на ховеры и переносные реакторы, но это было в порядке вещей. Все равно это было намного лучше, чем ничего.
– Будьте поосторожнее, сэр, – сказала Шери. – Не нравится мне все это.
Джейми вытащил из кобуры Марк XIV и настроил его на игольчатый луч.
– Я всегда осторожен.
Повернувшись, он вошел внутрь пещероподобного корабля.
Однако чем глубже они погружались в недра судна, тем больше Джейми убеждался, что это не корабль !*!*!. по крайней мере по происхождению. Он просто не мог быть им. Все, что они знали на данный момент о технологиях «щелкунчиков», свидетельствовало о том, что !*!*! строят адаптируемые машины, пригодные для различных работ. «Пилот» звездного корабля просто подключался бы к компьютеру, сам буквально становясь кораблем. Кораблю машин не нужен был мостик… так же как и каюты, коридоры, спасательные шлюпки и оборудование жизнеобеспечения. Этот же корабль когда-то принадлежал живой, дышащей команде – существам примерно такого же размера и формы, как люди, если судить по высоким овальным люкам и размерам коридоров и лестниц, по которым они проходили. Его подозрения окрепли еще больше, когда он заметил прикрепленный к крышке люка знак. Он был написан на каком-то чужом языке с плывущими, округлыми, наклонными буквами, которые складывались в непонятную надпись, отдаленно похожую на слово «гголлоллопп».
Согласно сведениям Гектора, !*!*! общались между собой при помощи импульсов радиоизлучения с многочисленными рекурсивными слоями значений и не пользовались письменностью.
– Интересно, – сказал Джейми, когда они миновали дверь в гголлоллопп, – может, «щелкунчики» адаптируют для своих нужд технологию, захваченную у других рас?
– Ты думаешь, это может быть кораблем гракаан? – спросил Вэл.
– Не знаю. Может, и гракаан. Или скорее какой-нибудь другой расы, которую мы никогда не встречали и которая давным-давно сражалась с «щелкунчиками». Этот корабль выглядит древним…
На палубе не было пыли, а в коридорах паутины, но почти все поверхности были покрыты ржавчиной, и казалось, что холодные черные с серым переборки прямо-таки излучают ауру глубокой древности. Джейми даже задумался, сможет ли этот корабль выдержать путь к Сообществу гракаан.
«Ну, рискнуть своей шеей в этом ржавом ведре все равно лучше, чем оставаться здесь», – решил он. Они поднялись по лестнице, вполне соразмерной человеческому росту и шагу, прошли через еще один длинный коридор и оказались перед дверью с бросающейся в глаза надписью: «Гголллоппггглл ».
– Здесь мостик, – сказала Шери, переступая порог. – По крайней мере, мы считаем, что это мостик.
Догадка казалась довольно точной. Это был маленький зал со стальным решетчатым полом и низким потолком. Вокруг центральной консоли стояли кресла, тоже рассчитанные на более или менее человеческие пропорции и телосложение. Впереди находился большой обзорный экран, а на панелях легко угадывались рычаги, сенсорные панели и клавиатуры. Джейми, Вэл и Алита обошли заставленную техникой комнату, проверяя все детали. Обследование «трещоткой» показало, что машин поблизости не было, но Джейми никак не мог избавиться от впечатления, что здесь что-то не так.
Средства управления были помечены чужими наклонными письменами, похожими на слова, которые они видели прежде… но кто-то уже взял на себя труд пометить многие панели маленькими клейкими ленточками, густо усеянными буквами англика.
– Шери! – позвал он. – Твои люди видели это?
Она посмотрела на таблички, широко раскрыв глаза:
– Нет, сэр! Мы просто вошли, просканировали помещение и ушли. Я… я этого не видела!
– Ладно. Но это выглядит немного странно, тебе не кажется?
– И кто мог наклеить сюда таблички на англике? – сама себя спросила Алита.
Джейми осторожно нажал клавишу главного компьютерного дисплея, и один из экранов мгновенно включился, отбрасывая нереальное зеленовато-желтое сияние на тускло освещенный мостик. Высветившаяся контрольная таблица тоже оказалась составленной на англике.
– Почему, – сказал он, – у меня такое ощущение, что это ловушка?
– Может, потому, что так и есть, – ответил ему новый голос. С резким шипением струек убегавшего сжатого воздуха части спиралевидной переборки мостика разошлись в стороны и распахнулись, как зияющие черные челюсти, а затем прятавшиеся за ней люди шагнули наружу, держа наготове энергетические пистолеты.
– Пог! – выплюнул Вэл. – Вонючий ублюдок перевертыш!..
– Эй, эй, – ухмыляясь, сказал Пог, покачивая пистолетом, – здесь дамы, знаешь ли.
Он быстро повел головой, и прятавшиеся вместе с ним люди сделали шаг вперед, чтобы забрать оружие у пленников. Дьюар Сайкс обнял Шери сзади одной рукой, плотоядно поглаживая ее по щеке дулом своего пистолета.
– Рад снова видеть тебя, крошка.
– Ага, – сказал другой, обнимая Алиту.
Джейми узнал и его. Как там его имя? Филбет. Он сделал шаг вперед и ощутил прикосновение холодного, твердого ствола оружия, прижавшегося к коже под левым ухом.
– Даже не думай, – сказал перевертыш, стоявший за спиной.
Джейми переводил взгляд с одного лица на другое, пытаясь что-нибудь придумать. Вместе с Погом перевертышей было шестеро, и они стояли позади четверых пленников. Пог коснулся панели управления, и дверь мостика с шипением захлопнулась.
– Некоторое время это не позволит никому нас побеспокоить, – улыбаясь, произнес Пог. Где-то вдали Джейми услышал крики, топот ног по палубе и звуки выстрелов. – Эй, вы! Бросайте оружие. Сейчас же. А заодно шлемы и наушники. Снимайте их… очень медленно. Я не хочу, чтобы вы болтали со своими дружками снаружи. Или с Боло. Ну!..
Они сделали, как было приказано, подгоняемые жестами и толчками пистолетов перевертышей.
– Думаю, все сработало неплохо, – сказал Пог. – Я догадался, что вы четверо придете именно сюда, хотя расставил своих людей по всему кораблю. Ваши сообщники вам не помогут. – Он коснулся другой панели: – Это закроет внешний люк корабля. Остались только я и вы.
– Итак, Пог, – сказал Джейми, стараясь, чтобы его голос звучал легко, – что тебе посулили машины за то, чтобы ты предал свой собственный народ?
– Предал? Вовсе нет, Джейми. Я здесь, чтобы спасти свой народ, а не предать его. Поверь мне. Когда-нибудь ты меня поблагодаришь.
– В этом я сомневаюсь, – заметила Алита.
– Но я вовсе не такой злодей, как вы думаете! Я стал… назовем это промежуточным звеном. Посредником между людьми и машинами.
Снаружи снова донеслись звуки перестрелки, довольно близко, из-за самой двери мостика. Что-то ударилось о металл.
– Я много узнал о !*!*!. – продолжил Пог, с замечательной четкостью прощелкав самоназвание машин. – Вы даже можете не поверить, как много. Знаете, им ведь в самом деле нужны люди. Я довольно долго убеждал в этом их босса, но это действительно так. Видите ли, у них есть проблема…
– Ага. Быть в окружении вонючих канализационных помоев вроде тебя, – прорычал Вэл. – Это большая проблема для кого угодно.
Пог проигнорировал помеху:
– Насколько мне удалось понять, машины действуют согласно базовому набору программных инструкций, которые очень, очень давно были установлены в них их создателями. Бог знает, как давно это было. Может, миллион лет назад. Может, миллиард. Это на самом деле не важно. Важно то, что инструкции заставляют их искать материалы и пытаться найти способ их использовать.
– Материалы? – спросила Алита. – А что именно?
– В этом-то и дело. Все подряд. Я полагаю, что изначальные инструкции были похожи на программу машин фон Неймана.
– «Фон» – что? – переспросил Джейми.
– Фон Нейман, – ответила Алита. – Древний алхимик докосмической эры. А может, он был физиком. Он предположил, что когда-нибудь появится возможность строить машины, которые смогут приземляться на астероиды или необитаемые планеты и собирать все ценные ресурсы, необходимые им для того, чтобы бесконечно воспроизводить самих себя или что-нибудь еще, для чего у них есть электронные чертежи.
– Я когда-то слышал об этом, – сказал Джейми. – Это опасно. Если создатели утратят контроль…
– Именно так, – сказал Пог. Казалось, он наслаждался своими познаниями в истории машин. – Наверняка создатели !*!*! стали их первыми жертвами. Видите ли, иногда, воспроизводя себя, они ошибались. От поколения к поколению компьютерные коды искажались при копировании или передаче. Что-то терялось… или рекомбинировалось неожиданными способами. Вскоре !*!*! начали эволюционировать подобно органической жизни, с компьютерными программами вместо ДНК.
И вот миллион лет спустя или около того мы получаем эту целостную, безмерно огромную цивилизацию машин, слепо покоряющих Галактику. У них своя культура, своя индивидуальность, выражающаяся в сотнях тысяч разнообразных моделей, которые мы могли бы назвать видами. Они даже не помнят, откуда пришли и кто их создал. Наиболее содержательные предположения говорят, что они пришли откуда-то из Ядра Галактики, где было полно чистой энергии и много космического мусора, оставшегося от разрушенных планет, материала, который они могли легко использовать. Скорее всего энергетические аномалии стерли многие их ранние записи, и они потеряли свое прошлое. И как раз в это время они выработали подлинный, осознающий себя разум. – Он хихикнул: – Знаете, некоторые из них хотят выяснить, кто их сотворил. Их называют «креационистами». «Щелкунчики», которые хотят знать, кто их Создатель!
– Так теперь они покидают Ядро? – спросил Джейми. – Почему они нападают на другие расы, на нас и на гракаан?
– Они разумны, – ответил Пог, – но есть… ну… дыры в их системе знаний. В том, что они способны понимать. И их умы, хоть и любопытные в известном смысле, не имеют того, что помогло бы заполнить недостающие участки. Части и элементы старого программирования все еще там, в их воспоминаниях, но они не всегда знают, как их применить или хотя бы понять. Например, изначальная программа – которую, кстати, они называют Первичным кодом – заставляет их очищать планеты и астероиды от любых материалов, которые они могут использовать. В основном это руды металлов… но переработанные металлы лучше, потому что они требуют меньшей обработки. Керамика. Стекло. Пластик. Всякий утиль. В них запрограммировано стремление находить всему использование, собирать все, что они находят, и делать еще больше машин. Именно поэтому они заставляли нас рыться в руинах Селесты и других уничтоженных городов Облака.
– Они не тронули Крайс, – заметила Шери.
– Да. Их было слишком мало, чтобы заниматься одновременно несколькими участками Облака. Черт, это все-таки планета, а планета – это довольно большая территория. Со временем они бы добрались до всего остального – по мере переработки материалов в своих Собирателях Урожая и передвижных заводах, производящих новые машины. Все больше и больше машин, вечно воспроизводящих себя.
– Хорошо, – сказал Джейми. – Но зачем нападать на нас? Потому что мы были у них на пути?
– Отчасти. Но в основном… ну, один из пробелов в их Первичном коде – это неспособность понимать, я имею в виду действительно понимать, что такое другие разумные виды. Они никогда не подозревали о существовании других рас и не знают, что с ними делать. С точки зрения !*!*!. мы тоже всего лишь ценные ресурсы, и их Первичный код приказывает найти какое-нибудь средство использовать нас.
– Использовать нас! – воскликнул Вэл. Он поднял свою культю. – Значит…
– Точно. Все эти люди, которых они «собирали». Отрезали руки и ноги, вынимали глаза. Находили способы сохранять живые ткани и соединять их со своими механизмами. Мы все видели человеческие глаза в их разведывательных флоатерах. Руки людей на их ходунах. Они также экспериментировали с человеческими сердцами, используя их в качестве насосов, и с печенью в качестве химического процессора… но я так понял, что они не особенно хорошо работали. Мне сказали, что самого большого успеха они добились с человеческим мозгом. Они могут долгое время сохранять его живым и научились до некоторой степени с ним взаимодействовать. Достаточно для того, чтобы их спикеры сумели использовать наш язык, и, может быть, модели высокого уровня даже способны немного понимать нас.
– О боже мой… – произнесла Шери.
– Не стоит судить их по человеческим меркам, – предупредил Пог. – Они не люди. Ни капельки. Их способы переработки людей кажутся нам жестокими… но ведь они просто смотрят на нас как на источник ценных материалов. Они не могли понять, как нас можно эффективнее всего использовать, и продолжали экспериментировать, пытаясь это выяснить!
– И я полагаю, ты сказал им, что можешь помочь им с этой проблемой, да? – спросил Джейми.
Если бы только удалось заставить Пога продолжать болтать…
– И что ты предложил? Использовать нас в качестве удобрения?
– О, Джейми, ничего подобного, – ответил Пог. – С тех пор как я наладил контакт с их главной машиной, мне удалось немного просветить ее, рассказать, что в действительности представляет собой Вселенная. На самом деле он довольно умен, но, как я говорил, страдает от пробелов в Первичном коде. Я пока не уверен, что он полностью мне доверяет, но сегодняшний успех должен закрепить мое положение в машинной иерархии. Видишь ли, я убедил их, что я и мои помощники можем быть весьма полезными, управляя человеческим населением Облака. Мы сумеем заставить их добывать руду. Выплавлять металлы. Собирать механизмы. Все, что нужно людям, – это соответствующая мотивация, а самой лучшей мотивацией будет возможность жить. И конечно, им будет нужен предводитель. Кто-то, кто сможет вести переговоры с машинами. И кто скажет им, что надо делать, чтобы машины оставили их в покое.