Страница:
Учитывая, с какой силой машина ударилась о землю, приходилось только удивляться тому, что она почти не пострадала — но еще больше изумляло то, что она могла летать по воздуху. Стеклянная оболочка, занимавшая большую часть корпуса спереди, кое-где треснула, но не разбилась, а вращающиеся лезвия все еще держались на ступице — они не сложились, не отвалились. А вот хвостовая часть была обрублена, и внутри нее виднелись разные трубы — потолще и потоньше. Слышалось шипение — похоже, из-под сорванной прокладки вытекал газ. На каменистую почву капало сильно пахнущее масло. Явно эта механическая птица больше не могла взлететь.
Джош прошептал Редди:
— Что-то мне не знакомы эти голубые каски. Какая это армия? Русская?
— Может быть. Но ты погляди, у того, который ранен, на каске нарисован звездно-полосатый флаг!
Вдруг кто-то из солдат щелкнул затвором винтовки.
— Не стреляйте! Не стреляйте! — прокричала женщина. Она наклонилась и попыталась заслонить собой раненого пилота.
Солдат, в котором Джош признал Бэтсона, парня из Ньюкасла, одного из самых уравновешенных рядовых, целился женщине в голову. Он крикнул:
— Говоришь по-английски?
— Я англичанка.
Бэтсон вздернул брови, но опасливо проговорил:
— Тогда скажи своему приятелю, пусть держит руки так, чтоб я их видел. Jildi!
Женщина умоляюще проговорила:
— Сделай, как он говорит, Кейси. Пусть это антикварное ружье, но оно заряжено.
Пилот по имени Кейси неохотно повиновался и вытащил левую руку из-под приборной панели. В руке он что-то держал.
Бэтсон сделал шаг к машине.
— Это оружие? Отдай его мне. Быстро.
Кейси пошевелился, сморщился от боли и, по всей вероятности, решил, что лучше помалкивать и слушаться. Он протянул свое оружие Бэтсону, развернув его рукояткой вперед.
— Вам случалось видеть такие? Мы их «хлопушками» называем. МР-93, девятимиллиметровый пистолет-автомат. Производство Германии...
— Германии! — прошипел Редди. — Я так и знал.
— Осторожнее, а не то ты себе голову отстрелишь, — посоветовал Бэтсону Кейси. Акцент у него был несомненно американский, но Джошу показался грубоватым, как у обитателя нью-йоркских трущоб. Женщина говорила вполне по-британски, но с незнакомой, какой-то однообразной интонацией.
Женщина снова наклонилась к Кейси.
— У тебя, наверное, сломана берцовая кость, — сказала она. — Ее размозжило под сиденьем. На твоем месте я бы подала в суд на производителя.
— Шли бы вы в задницу, ваше величество, — процедил Кейси сквозь сжатые зубы.
Женщина спросила:
— Можно мне выйти?
Бэтсон кивнул. Он положил блестящий, удивительный и непонятный «пистолет-автомат» на землю, сделал шаг назад и поманил женщину к себе. На взгляд Джоша, Бэтсон вел себя правильно: он держал троих интервентов под прицелом и то и дело переговаривался с товарищами, дабы удостовериться, что все пути к отходу для чужаков отрезаны.
Женщина не без труда выбралась с заднего сиденья. Наконец она встала на каменистую землю. Второй пилот, индус, тоже вылез из кабины. Цвет кожи, как у сипая, но при этом — блондин со светло-голубыми глазами. Одежда у всех членов экипажа машины была такая громоздкая, что об их телосложении можно было только догадываться. Вдобавок их лица покрывало что-то вроде проволочной сетки.
— Н-да, могло быть и хуже, — проговорила женщина. — Не думала, что уйду от этой развалюхи на своих ногах.
Второй мужчина ответил ей:
— Ну, Кейси-то, похоже, не уйдет. Но эти пташки способны выдержать очень жесткие посадки. Посмотрите: приборный кожух сморщился и значительно смягчил удар. Кресла пилотов тоже оборудованы амортизаторами, как и ваше сиденье. Наверное, когда «Пташку» вертело, кресло Кейси накренилось влево, и из-за этого его ногу прижало... Ему просто не повезло...
Тут вмешался Бэтсон.
— Хватит болтать. Кто у вас главный? Женщина взглянула на своих спутников и пожала плечами.
— По званию — я. Это — старший уоррент-офицер Абдыкадыр Омар, а в кабине вертолета находится старший уоррент-офицер Кейси Отик. Я — лейтенант Бисеза Датт. Британская армия, по заданию специальных сил Организации Объединенных Наций...
Редди расхохотался:
— Клянусь Аллахом! Лейтенант британской армии! Она лейтенант! Да еще и babu!
Бисеза Датт обернулась и гневно посмотрела на него. К чести Редди, он покраснел, и этого не скрыла его «лахорская болячка». Джош знал, что babu — презрительное англо-индийское прозвище для образованных индусов, стремящихся занять важные посты в администрации доминиона.
Бисеза заявила:
— Нужно вытащить Кейси оттуда. У вас есть врачи?
«Она ведет себя вызывающе, с позиции силы, — подумал Джош. — И это здорово, если учесть, какую они пережили аварию и что сейчас их держат под прицелом сразу несколько человек».
И все же он почувствовал, что женщина испытывает потаенный страх.
Бэтсон обернулся к остальным рядовым.
— Макнайт, сбегайте, позовите капитана Гроува.
— Есть!
Мускулистый коротышка развернулся и припустил босиком по каменистой равнине. Редди поддел Джоша локтем.
— Джошуа, давай! Нам нельзя оставаться в стороне! — Он бросился к женщине. — Мэм, пожалуйста, позвольте нам помочь.
Бисеза изучающе уставилась на Редди. Широкий лоб, покрытый коркой спекшейся пыли, кустистые брови, дерзкие усы. Она была выше его ростом и смотрела на него, как показалось Джошу, с пренебрежением, но при этом как бы немного озадаченно, словно его лицо ей было смутно знакомо.
— Вы? — спросила она. — Вы готовы прийти на помощь какой-то простой babu?
Джош шагнул вперед, стараясь изобразить самую очаровательную улыбку, на какую только был способен.
— Вы не должны обижаться на Редди, мэм. Экспатрианты — люди не без странностей, а солдаты держат вас на мушке. Давайте займемся делом.
И он устремился к машине, которую женщина назвала «вертолетом», и закатал рукава.
Абдыкадыр жестом подозвал Редди и Джоша.
— Помогите мне приподнять и вытащить его. — Абдыкадыр подвел руку под правое плечо Кейси, Редди взял его под спину, а Джош осторожно просунул руки под ноги пилота. Абдыкадыр свободной рукой извлек откуда-то одеяло и бросил его на землю. Абдыкадыр взял на себя руководство: — Раз, два, три — подняли!
Кейси вскрикнул, когда его оторвали от кресла и в тот миг, когда его раненая нога задела за край обшивки «вертолета». Но через несколько секунд Кейси уже лежал на боку на одеяле.
Тяжело дыша, Джош изучающе посмотрел на Абдыкадыра. Крупный мужчина, а в странной громоздкой форме он казался еще внушительнее. Эти удивительные голубые глаза...
— Вы — индус?
— Афганец, — спокойно отозвался Абдыкадыр, глядя в изумленные глаза Джоша. — А точнее — пуштун. Насколько я понимаю, в вашей армии пуштунов не слишком много.
— Не слишком, — согласился Джош. — Но, с другой стороны, это не моя армия.
Абдыкадыр больше ничего не сказал, но у Джоша возникло такое впечатление, что этот человек то ли знает больше остальных об этом странном происшествии, то ли хотя бы догадывается, в чем тут дело.
Подбежал запыхавшийся рядовой Макнайт и сказал Бисезе и Абдыкадыру:
— Капитан Гроув желает видеть вас и вас в своем кабинете.
Бэтсон кивнул:
— Шагом марш!
— Нет, — простонал Кейси, лежавший на одеяле. — Не уходите от машины. Ты знаешь устав, Абди. Надо стереть треклятую память. Мы не знаем, кто такие эти люди...
— У этих людей, — угрожающе заметил Бэтсон, — здоровенные ружья, нацеленные на вас. Choop и chel.
Бисезу и Абдыкадыра, похоже, смутила эта смесь крутой шахтерской ругани с пограничным жаргоном, однако не надо было долго гадать, что имеет в виду солдат: «Заткнитесь и топайте».
— Не думаю, что сейчас у нас есть выбор, Кейси, — сказала Бисеза.
— А ты, приятель, — оповестил Кейси Бэтсон, — отправишься в лазарет.
Джош заметил, что эта перспектива Кейси не порадовала.
Бисеза сказала Кейси на прощание:
— Мы придем тебя навестить, как только сможем.
— Ага, — подтвердил Абдыкадыр. — А ты смотри, чтобы тебе кое-что не отпилили.
— Ха-ха, — проворчал Кейси и добавил: — Скотина. — Редди пробормотал:
— Похоже, солдафонский юмор у всех одинаковый, откуда бы они ни явились.
Джош и Редди хотели пойти с Макнайтом, Бисезой и Абдыкадыром, однако Бэтсон вежливо, но решительно не пустил их.
7
Джош прошептал Редди:
— Что-то мне не знакомы эти голубые каски. Какая это армия? Русская?
— Может быть. Но ты погляди, у того, который ранен, на каске нарисован звездно-полосатый флаг!
Вдруг кто-то из солдат щелкнул затвором винтовки.
— Не стреляйте! Не стреляйте! — прокричала женщина. Она наклонилась и попыталась заслонить собой раненого пилота.
Солдат, в котором Джош признал Бэтсона, парня из Ньюкасла, одного из самых уравновешенных рядовых, целился женщине в голову. Он крикнул:
— Говоришь по-английски?
— Я англичанка.
Бэтсон вздернул брови, но опасливо проговорил:
— Тогда скажи своему приятелю, пусть держит руки так, чтоб я их видел. Jildi!
Женщина умоляюще проговорила:
— Сделай, как он говорит, Кейси. Пусть это антикварное ружье, но оно заряжено.
Пилот по имени Кейси неохотно повиновался и вытащил левую руку из-под приборной панели. В руке он что-то держал.
Бэтсон сделал шаг к машине.
— Это оружие? Отдай его мне. Быстро.
Кейси пошевелился, сморщился от боли и, по всей вероятности, решил, что лучше помалкивать и слушаться. Он протянул свое оружие Бэтсону, развернув его рукояткой вперед.
— Вам случалось видеть такие? Мы их «хлопушками» называем. МР-93, девятимиллиметровый пистолет-автомат. Производство Германии...
— Германии! — прошипел Редди. — Я так и знал.
— Осторожнее, а не то ты себе голову отстрелишь, — посоветовал Бэтсону Кейси. Акцент у него был несомненно американский, но Джошу показался грубоватым, как у обитателя нью-йоркских трущоб. Женщина говорила вполне по-британски, но с незнакомой, какой-то однообразной интонацией.
Женщина снова наклонилась к Кейси.
— У тебя, наверное, сломана берцовая кость, — сказала она. — Ее размозжило под сиденьем. На твоем месте я бы подала в суд на производителя.
— Шли бы вы в задницу, ваше величество, — процедил Кейси сквозь сжатые зубы.
Женщина спросила:
— Можно мне выйти?
Бэтсон кивнул. Он положил блестящий, удивительный и непонятный «пистолет-автомат» на землю, сделал шаг назад и поманил женщину к себе. На взгляд Джоша, Бэтсон вел себя правильно: он держал троих интервентов под прицелом и то и дело переговаривался с товарищами, дабы удостовериться, что все пути к отходу для чужаков отрезаны.
Женщина не без труда выбралась с заднего сиденья. Наконец она встала на каменистую землю. Второй пилот, индус, тоже вылез из кабины. Цвет кожи, как у сипая, но при этом — блондин со светло-голубыми глазами. Одежда у всех членов экипажа машины была такая громоздкая, что об их телосложении можно было только догадываться. Вдобавок их лица покрывало что-то вроде проволочной сетки.
— Н-да, могло быть и хуже, — проговорила женщина. — Не думала, что уйду от этой развалюхи на своих ногах.
Второй мужчина ответил ей:
— Ну, Кейси-то, похоже, не уйдет. Но эти пташки способны выдержать очень жесткие посадки. Посмотрите: приборный кожух сморщился и значительно смягчил удар. Кресла пилотов тоже оборудованы амортизаторами, как и ваше сиденье. Наверное, когда «Пташку» вертело, кресло Кейси накренилось влево, и из-за этого его ногу прижало... Ему просто не повезло...
Тут вмешался Бэтсон.
— Хватит болтать. Кто у вас главный? Женщина взглянула на своих спутников и пожала плечами.
— По званию — я. Это — старший уоррент-офицер Абдыкадыр Омар, а в кабине вертолета находится старший уоррент-офицер Кейси Отик. Я — лейтенант Бисеза Датт. Британская армия, по заданию специальных сил Организации Объединенных Наций...
Редди расхохотался:
— Клянусь Аллахом! Лейтенант британской армии! Она лейтенант! Да еще и babu!
Бисеза Датт обернулась и гневно посмотрела на него. К чести Редди, он покраснел, и этого не скрыла его «лахорская болячка». Джош знал, что babu — презрительное англо-индийское прозвище для образованных индусов, стремящихся занять важные посты в администрации доминиона.
Бисеза заявила:
— Нужно вытащить Кейси оттуда. У вас есть врачи?
«Она ведет себя вызывающе, с позиции силы, — подумал Джош. — И это здорово, если учесть, какую они пережили аварию и что сейчас их держат под прицелом сразу несколько человек».
И все же он почувствовал, что женщина испытывает потаенный страх.
Бэтсон обернулся к остальным рядовым.
— Макнайт, сбегайте, позовите капитана Гроува.
— Есть!
Мускулистый коротышка развернулся и припустил босиком по каменистой равнине. Редди поддел Джоша локтем.
— Джошуа, давай! Нам нельзя оставаться в стороне! — Он бросился к женщине. — Мэм, пожалуйста, позвольте нам помочь.
Бисеза изучающе уставилась на Редди. Широкий лоб, покрытый коркой спекшейся пыли, кустистые брови, дерзкие усы. Она была выше его ростом и смотрела на него, как показалось Джошу, с пренебрежением, но при этом как бы немного озадаченно, словно его лицо ей было смутно знакомо.
— Вы? — спросила она. — Вы готовы прийти на помощь какой-то простой babu?
Джош шагнул вперед, стараясь изобразить самую очаровательную улыбку, на какую только был способен.
— Вы не должны обижаться на Редди, мэм. Экспатрианты — люди не без странностей, а солдаты держат вас на мушке. Давайте займемся делом.
И он устремился к машине, которую женщина назвала «вертолетом», и закатал рукава.
Абдыкадыр жестом подозвал Редди и Джоша.
— Помогите мне приподнять и вытащить его. — Абдыкадыр подвел руку под правое плечо Кейси, Редди взял его под спину, а Джош осторожно просунул руки под ноги пилота. Абдыкадыр свободной рукой извлек откуда-то одеяло и бросил его на землю. Абдыкадыр взял на себя руководство: — Раз, два, три — подняли!
Кейси вскрикнул, когда его оторвали от кресла и в тот миг, когда его раненая нога задела за край обшивки «вертолета». Но через несколько секунд Кейси уже лежал на боку на одеяле.
Тяжело дыша, Джош изучающе посмотрел на Абдыкадыра. Крупный мужчина, а в странной громоздкой форме он казался еще внушительнее. Эти удивительные голубые глаза...
— Вы — индус?
— Афганец, — спокойно отозвался Абдыкадыр, глядя в изумленные глаза Джоша. — А точнее — пуштун. Насколько я понимаю, в вашей армии пуштунов не слишком много.
— Не слишком, — согласился Джош. — Но, с другой стороны, это не моя армия.
Абдыкадыр больше ничего не сказал, но у Джоша возникло такое впечатление, что этот человек то ли знает больше остальных об этом странном происшествии, то ли хотя бы догадывается, в чем тут дело.
Подбежал запыхавшийся рядовой Макнайт и сказал Бисезе и Абдыкадыру:
— Капитан Гроув желает видеть вас и вас в своем кабинете.
Бэтсон кивнул:
— Шагом марш!
— Нет, — простонал Кейси, лежавший на одеяле. — Не уходите от машины. Ты знаешь устав, Абди. Надо стереть треклятую память. Мы не знаем, кто такие эти люди...
— У этих людей, — угрожающе заметил Бэтсон, — здоровенные ружья, нацеленные на вас. Choop и chel.
Бисезу и Абдыкадыра, похоже, смутила эта смесь крутой шахтерской ругани с пограничным жаргоном, однако не надо было долго гадать, что имеет в виду солдат: «Заткнитесь и топайте».
— Не думаю, что сейчас у нас есть выбор, Кейси, — сказала Бисеза.
— А ты, приятель, — оповестил Кейси Бэтсон, — отправишься в лазарет.
Джош заметил, что эта перспектива Кейси не порадовала.
Бисеза сказала Кейси на прощание:
— Мы придем тебя навестить, как только сможем.
— Ага, — подтвердил Абдыкадыр. — А ты смотри, чтобы тебе кое-что не отпилили.
— Ха-ха, — проворчал Кейси и добавил: — Скотина. — Редди пробормотал:
— Похоже, солдафонский юмор у всех одинаковый, откуда бы они ни явились.
Джош и Редди хотели пойти с Макнайтом, Бисезой и Абдыкадыром, однако Бэтсон вежливо, но решительно не пустил их.
7
КАПИТАН ГРОУВ
Бисезу и Абдыкадыра привели в ту самую крепость, которую они видели с воздуха. Это оказалось здание в форме коробки, окруженное прочными каменными стенами, с круглой сторожевой башней на каждом углу. Солидная база, и явно здесь поддерживался порядок.
— Но ее нет ни на одной из тех карт, которые я видела, — встревожено проговорила Бисеза.
Абдыкадыр не отозвался.
Стены охраняли солдаты в красных мундирах и в форме цвета хаки. Некоторые из них были, как ни странно, в килтах. Почти все — невысокого роста, худые, с плохими зубами и кожными инфекциями, одежда у всех выношенная, кое-как залатанная. И местные уроженцы, и белокожие солдаты смотрели на Бисезу и Абдыкадыра с неприкрытым любопытством, а на Бисезу, вдобавок, еще и с явно выраженным сексуальным интересом.
— Тут нет женщин, — негромко произнес Абдыкадыр. — Но вы не бойтесь.
— Я не боюсь.
«Слишком много со мной всего уже случилось сегодня, — думала она, — чтобы я позволила себе испугаться кучки скалящихся солдафонов в дырявых тропических шлемах и килтах».
Но у нее действительно неприятно сосало под ложечкой — женщине во все времена было опасно попадать в плен.
Тяжелые створки ворот были распахнуты, в них проезжали повозки, запряженные мулами. Еще пара мулов тащила на своих спинах что-то наподобие разобранного артиллерийского орудия. Мулов вели под уздцы солдаты-индусы. Бисеза услышала, что белые называют их сипаями.
Внутри форта царила атмосфера шумной, но упорядоченной деятельности. Но Бисезу гораздо больше изумило не то, что она увидела, а то, что тут отсутствовало, — хоть какой-нибудь автомобиль, радиоантенна, спутниковая «тарелка».
Их провели в главное здание, а там — в помещение типа приемной. Тут Макнайт сурово распорядился:
— Раздевайтесь.
И объяснил, что старший сержант, его командир, ни за что на свете не пропустит их в святая святых капитана, для начала не удостоверившись, не прячут ли они чего-нибудь под своими громоздкими костюмами.
Бисеза натянуто усмехнулась.
— А я так думаю, вам просто до смерти охота полюбоваться на мою задницу.
Наградой ей было выражение неподдельного шока на физиономии Макнайта. Она принялась расшнуровывать ботинки.
Под летным комбинезоном на ней был надет жилет со множеством карманов, где лежали бутылка с водой, карты, инфракрасные очки, пара пачек жевательной резинки, небольшая аптечка первой помощи, еще кое-какие предметы и продукты для выживания в экстремальных условиях — и телефон, которому хватило ума помалкивать. Ставший ненужным микрофон с наушниками Бисеза убрала в наружный карман. Затем она сняла рубашку и штаны. Когда на ней и на Абдыкадыре остались только грязно-коричневые шорты и футболки, им позволили остановиться.
Оружия у них не было, кроме штыкового ножа у Абдыкадыра, и этот нож он с некоторой неохотой отдал Макнайту. Макнайт взял инфракрасные очки и весьма озадаченно приложил их к глазам, потом открыл пластиковые коробочки с аптечкой первой помощи и внимательно просмотрел содержимое.
Затем им позволили одеться и отдали большую часть вещей — кроме ножа и (что сильно удивило Бисезу) ее жевательной резинки.
А потом, к полному изумлению Бисезы, капитан Гроув, командир гарнизона, заставил их ждать.
Они с Абдыкадыром сидели рядом в его кабинете на жесткой деревянной скамье. У двери, держа наизготовку ружье, стоял единственный часовой. В кабинете капитана чувствовалось определенное удобство и даже, пожалуй, элегантность. Чисто побеленные стены, деревянный пол, на одной стене — кашмирский ковер. В этом кабинете явно работал профессионал. На большом письменном столе лежали стопки бумаг и картонных папок, из чернильницы письменного прибора торчала перьевая ручка. Имелись тут и кое-какие личные вещи, вроде набора мячей для поло и старинных напольных, скорбно тикающих часов. А вот электрического освещения не было, и с тускнеющим небом за единственным маленьким окном соперничали только керосиновые лампы.
Бисеза не удержалась и прошептала:
— Тут как в музее. Где компьютерные софтскрины, радио, телефоны? Ничего нет, кроме бумаги.
Абдыкадыр проговорил в ответ:
— И все-таки с помощью бумаги они правят империей.
Бисеза непонимающе уставилась на него.
— Они? Как ты думаешь, куда мы попали?
— Это Джамруд, — ответил он без раздумий. — Крепость девятнадцатого века, построена сикхами, была опорной базой британцев.
— Ты тут бывал?
— Видел на снимках. Я изучал историю — это ведь как-никак мои родные края. Но в книгах говорится, что крепость представляет собой развалины.
Бисеза задумчиво сдвинула брови. Это никак не желало укладываться у нее в голове.
— Ну а теперь это вовсе не развалины.
— А как они одеты? — еле слышно проговорил Абдыкадыр. — Ты заметила? Портянки, походные ремни. А оружие? Винтовки — однозарядные, заряжающиеся с казенной части, системы Мартини-Генри*[6] и Снайдера*[7] Они очень-очень давно вышли из употребления. Этой ерундой перестали пользоваться с тех пор, как британцы обосновались здесь в девятнадцатом веке, да и они вскоре перешли на «ли-метфорды», «гатлинги» и «максимы», как только это оружие появилось.
— И когда это произошло? Абдыкадыр пожал плечами.
— Точно не скажу. Но думаю, в тысяча восемьсот девяностом или чуть позже.
— В тысяча восемьсот девяностом?
— Ты не пробовала включить аварийную рацию?
У них обоих имелись трекинг-маяки, вшитые в жилеты, а также миниатюрные рации. К счастью, Макнайт во время обыска их не обнаружил.
— Без толку. И телефон молчит. Нет сигнала — как и тогда, когда мы были в воздухе. — Бисеза зябко поежилась. — Никто не знает, где мы находимся и где упали. Не знают даже, живы ли мы.
Она осознавала, что пугает ее не только авария сама по себе. Сильнее пугало ощущение отсутствия контакта, отрезанности от мира, опутанного нитями связи, от мира, в который она была погружена с момента своего рождения. Для человека двадцать первого века это было особенное, сбивающее с толку чувство изоляции.
Абдыкадыр положил свою руку поверх руки Бисезы, и она была благодарна ему за это проявление человеческого участия. Он сказал:
— Скоро начнут поисково-спасательную операцию. Упавшая на землю «Пташка» — неплохой ориентир. Правда, уже темнеет.
А она почему-то успела забыть про это странное явление.
— А ведь еще рано, не должно бы темнеть.
— Верно. Не знаю, как ты, а я чувствую себя немного не в своей тарелке...
Тут в кабинет порывисто вошел капитан Гроув в сопровождении ординарца. Абдыкадыр и Бисеза встали. Гроув оказался мужчиной лет сорока, невысокого роста, немного полноватым, в легкой форме цвета хаки, с устало-озабоченным лицом.
Бисеза заметила пыль на его ботинках и портянках и подумала: «Он — человек, для которого дело превыше внешнего вида».
Но вот таких огромных усов, напоминавших моржовые, Бисеза не видела ни у кого, кроме спортсменов-борцов.
Гроув встал перед ними, подбоченившись.
— Бэтсон сообщил мне ваши имена и звания, которые вы себе приписываете. — Акцент у него был резкий, выговор до странности несовременный, как у британских офицеров в фильме про Вторую мировую. — И мне показали эту вашу машину.
Бисеза сказала:
— Мы выполняли мирную разведку. — Гроув вздернул седеющие брови.
— Я видел ваше оружие. Хороша «разведка»! Абдыкадыр пожал плечами.
— Как бы то ни было, мы говорим вам правду. — Гроув объявил:
— Предлагаю перейти к делу. Позвольте сообщить вам, что вашему товарищу оказывается самая лучшая помощь, какую мы только можем оказать.
— Благодарим вас, — сдержанно выговорила Бисеза.
— А теперь — кто вы такие и что делаете около моего форта?
Бисеза прищурилась.
— Мы не обязаны сообщать вам ничего, кроме имени, звания, серийного номера...
Она запнулась, заметив, что Гроува ее слова сильно обескуражили.
Абдыкадыр тихо проговорил:
— Не уверен, что наши военные условности тут приемлемы, Бисеза. Кроме того, у меня такое чувство... Все до того странно, что нам лучше быть откровенными друг с другом.
Он вопросительно посмотрел на Гроува. Тот резко кивнул, сел за свой письменный стол и, равнодушно махнув рукой, дал им знак сесть на скамью.
— Предположим, — сказал он, — я на минутку откажусь от самого вероятного предположения — от предположения о том, что вы шпионы России или кого-то из ее союзников. Может быть, вы даже виновники того, что у нас разладилась связь... Как я уже сказал, давайте об этом забудем. Вы говорите, что выполняете задание британской армии. Вы здесь для поддержания мира. Я тут вроде бы для того же самого. Вот и расскажите мне, как это можно поддерживать мир, порхая по небу в этой летучей мясорубке.
Говорил он резко, но чувствовал себя явно неуверенно.
Бисеза сделала глубокий вдох и заговорила. Она вкратце описала геополитическую ситуацию: противостояние мощных сил из-за нефти в данном регионе, сложные и напряженные отношения между жителями этого края. Гроув, похоже, кое-что улавливал, хотя большая часть информации оставалась для него непонятной. Порой он высказывал величайшее изумление:
— Россия — союзница? Вы так сказали?.. А теперь позвольте растолковать вам, как я вижу положение дел. Мы находимся в точке конфликта, но это конфликт между Британией и Россией. Моя работа — помогать в защите границы империи и обеспечении безопасности раджи. Из того, что вы успели наговорить, я понял, что у вас не все в порядке с пуштунами. Без обид, — добавил он, глянув на Абдыкадыра.
Бисеза не в силах была это понять. Она только оторопело повторила слова капитана:
— Раджа? Империя?
— Похоже, — сделал вывод Гроув, — мы тут ведем разные войны, лейтенант Датт.
Абдыкадыр кивнул.
— Капитан Гроув, скажите, у вас в последние несколько часов были трудности со связью?
Гроув ответил не сразу — видимо, пытался решить, что стоит, а чего не стоит говорить.
— Хорошо... да, были. Мы потеряли телеграфную связь, а примерно около полудня отказали даже гелиографы. С тех пор — ни звука, и мы до сих не знаем, что происходит. А вы?
Абдыкадыр вздохнул.
— По времени есть расхождения. Мы потеряли радиосвязь прямо перед аварией — несколько часов назад.
— Как вы сказали? Радио?.. Впрочем, ладно, — махнул рукой Гроув. — В общем, трудности у нас одинаковые — у вас с вашей летающей мельницей, а у меня в моей крепости. И как вы думаете, из-за чего это?
Бисеза выпалила:
— Атомная война. — Об этой возможности она размышляла со времени падения вертолета. Несмотря на то, как ей было страшно, невзирая на всю странность всего, что последовало потом, она не могла выбросить эту мысль из головы. Она сказала Абдыкадыру: — Электромагнитный импульс — что же еще могло одновременно вывести из строя военные и гражданские сети связи? Странное свечение в небе — а еще погода... Этот странный ветер...
— Но мы не видели инверсионных следов самолетов, — тихо проговорил Абдыкадыр. — И между прочим, я со времени аварии ни единого следа не заметил.
— Послушайте, — раздраженно заметил Гроув, — я в толк не возьму, о чем вы бормочете.
— Я хочу сказать вот что, — принялась объяснять Бисеза. — Я боюсь, что началась ядерная война. Из-за этого мы все пострадали. Это, в конце концов, уже случалось в данном регионе. Всего лишь семнадцать лет назад в результате ядерного удара со стороны Индии был разрушен Лахор.
Гроув вытаращил глаза.
— Разрушен, говорите?
Бисеза непонимающе нахмурила брови.
— Полностью. Вы должны об этом знать.
Гроув поднялся, подошел к двери и дал какой-то приказ часовому. Через несколько минут в кабинет почти вбежал, тяжело дыша, порывистый молодой человек — Редди. Видимо, его вызвал Гроув. Второй гражданский, по имени Джош, помогавший Абдыкадыру вытащить Кейси из кабины вертолета, тоже протолкался в кабинет.
Гроув выразительно вздернул брови.
— Я так и думал, что вы тоже не останетесь в стороне, мистер Уайт. Но, ясное дело, вы должны делать вашу работу. Вы! — Он властно указал на Редди. — Когда вы в последний раз были в Лахоре?
Редди немного подумал.
— Три-четыре недели назад вроде бы.
— Можете описать, как выглядел город, когда вы там находились?
Вопрос, судя по всему, озадачил Редди, но он послушно принялся отвечать:
— Старинный город, обнесенный стеной. Двести тысяч с лишним пенджабцев, несколько тысяч европейцев и полукровок. Множество могольских памятников*[8] этот город стал центром управления провинцией и базой для военных экспедиций, предназначенных для отражения угрозы со стороны русских. Честно говоря, я не понимаю, что я должен вам сказать, сэр.
— Только одно. Лахор был разрушен? Он действительно был стерт с лица земли семнадцать лет назад?
Редди громко расхохотался.
— Вряд ли. Мой отец там работал. Он построил дом на дороге Мозанг.
Гроув сердито выпалил, глядя на Бисезу:
— Почему вы лжете?
Бисеза была готова по-дурацки расплакаться. «Ну почему он мне не верит?»
Она посмотрела на Абдыкадыра. Тот молчал и смотрел в окошко на красное закатное солнце.
— Абди? Скажи, что я не вру. Абдыкадыр тихо сказал ей:
— Просто ты еще не поняла закономерность.
— Какую еще закономерность? — Он зажмурился.
— Я тебя ни в чем не обвиняю. Мне самому не хочется в это верить. — Он открыл глаза и обратился к Гроуву. — Капитан, понимаете, самое странное из того, что случилось сегодня, это солнце. — Он вкратце описал внезапное смещение солнца на небе. — Только что был полдень, а в следующую минуту — вечер. Словно у механизма времени шестеренки стесались.
Он устремил взгляд на напольные часы. Циферблат за потускневшим стеклом показывал, что вот-вот пробьет семь. Абдыкадыр спросил у Гроува:
— Эти часы показывают точное время?
— Более или менее. Я завожу их каждое утро и проверяю.
Абдыкадыр взглянул на свои наручные часы.
— А у меня только пятнадцать — двадцать семь, то есть половина четвертого после полудня. Бисеза, у тебя тоже?
— Да, — посмотрев на свои часы, ответила Бисеза. Редди нахмурился. Он шагнул к Абдыкадыру и взял его за руку.
— Никогда не видел таких часов! Это уж точно не «Уотербери»! Тут не стрелки, а только цифры. И циферблата вовсе нет. А еще цифры сменяют друг друга!
— Это электронные часы, — негромко пояснил Абдыкадыр.
— А... это что значит? — И Редди назвал цифры: — Восемь, шесть, два-нолъ-три-семь...
— Это дата, — отозвался Абдыкадыр. Редди задумчиво сдвинул брови.
— Дата в двадцать первом веке?
— Да.
Редди бросился к столу капитана и стал рыться в стопке бумаг.
— Простите, капитан.
Даже суровый Гроув, похоже, исчерпал запас понимания происходящего. Он беспомощно поднял руки. Редди извлек газету.
— Она не сегодняшняя, номер вышел пару дней назад, но и он сгодится. — Он показал газету Бисезе и Абдыкадыру. Она называлась «Civil and Military Gazette and Pioneer». — Видите дату?
Номер вышел в марте тысяча восемьсот восемьдесят пятого года. Последовала долгая и тягостная пауза. Молчание нарушил Гроув.
— Знаете ли, я так думаю, нам не повредит, если мы выпьем по чашке чаю.
— Нет! — Второй молодой человек в штатском, Джош Уайт, вдруг страшно разволновался. — Прошу извинить меня, сэр, но теперь все обретает смысл... Я думаю, все сходится... Да, да, сходится!
— Успокойтесь, — сурово приказал ему Гроув. — О чем это вы лопочете?
— О человекообезьяне, — ответил Уайт. — Не надо никаких чашек чаю... Мы должны показать им человекообезьяну!
Все вышли из кабинета, а потом покинули форт. Бисезу и Абдыкадыра пока сопровождала вооруженная охрана.
Метрах в ста от крепостной стены возвышался конический шатер из сетки. Вокруг стояли солдаты и лениво курили вонючие цигарки. Тощие и чумазые бритоголовые вояки встретили Абдыкадыра и Бисезу любопытными взглядами.
Бисеза сразу заметила, что под сеткой что-то передвигается — что-то живое, может быть — зверь. Но заходящее солнце уже коснулось линии горизонта, начали сгущаться сумерки, и видно было неважно.
По команде Уайта сетку отбросили. Бисеза ожидала, что увидит поддерживающий шест. Но поддерживал сетку серебристый шар, свободно висящий в воздухе. Никто из солдат не хотел на него смотреть. Абдыкадыр шагнул вперед, увидел свое отражение на шаре, поморщился и подвел под него ладонь. Он не обнаружил ничего, что бы держало шар в подвешенном состоянии.
— Но ее нет ни на одной из тех карт, которые я видела, — встревожено проговорила Бисеза.
Абдыкадыр не отозвался.
Стены охраняли солдаты в красных мундирах и в форме цвета хаки. Некоторые из них были, как ни странно, в килтах. Почти все — невысокого роста, худые, с плохими зубами и кожными инфекциями, одежда у всех выношенная, кое-как залатанная. И местные уроженцы, и белокожие солдаты смотрели на Бисезу и Абдыкадыра с неприкрытым любопытством, а на Бисезу, вдобавок, еще и с явно выраженным сексуальным интересом.
— Тут нет женщин, — негромко произнес Абдыкадыр. — Но вы не бойтесь.
— Я не боюсь.
«Слишком много со мной всего уже случилось сегодня, — думала она, — чтобы я позволила себе испугаться кучки скалящихся солдафонов в дырявых тропических шлемах и килтах».
Но у нее действительно неприятно сосало под ложечкой — женщине во все времена было опасно попадать в плен.
Тяжелые створки ворот были распахнуты, в них проезжали повозки, запряженные мулами. Еще пара мулов тащила на своих спинах что-то наподобие разобранного артиллерийского орудия. Мулов вели под уздцы солдаты-индусы. Бисеза услышала, что белые называют их сипаями.
Внутри форта царила атмосфера шумной, но упорядоченной деятельности. Но Бисезу гораздо больше изумило не то, что она увидела, а то, что тут отсутствовало, — хоть какой-нибудь автомобиль, радиоантенна, спутниковая «тарелка».
Их провели в главное здание, а там — в помещение типа приемной. Тут Макнайт сурово распорядился:
— Раздевайтесь.
И объяснил, что старший сержант, его командир, ни за что на свете не пропустит их в святая святых капитана, для начала не удостоверившись, не прячут ли они чего-нибудь под своими громоздкими костюмами.
Бисеза натянуто усмехнулась.
— А я так думаю, вам просто до смерти охота полюбоваться на мою задницу.
Наградой ей было выражение неподдельного шока на физиономии Макнайта. Она принялась расшнуровывать ботинки.
Под летным комбинезоном на ней был надет жилет со множеством карманов, где лежали бутылка с водой, карты, инфракрасные очки, пара пачек жевательной резинки, небольшая аптечка первой помощи, еще кое-какие предметы и продукты для выживания в экстремальных условиях — и телефон, которому хватило ума помалкивать. Ставший ненужным микрофон с наушниками Бисеза убрала в наружный карман. Затем она сняла рубашку и штаны. Когда на ней и на Абдыкадыре остались только грязно-коричневые шорты и футболки, им позволили остановиться.
Оружия у них не было, кроме штыкового ножа у Абдыкадыра, и этот нож он с некоторой неохотой отдал Макнайту. Макнайт взял инфракрасные очки и весьма озадаченно приложил их к глазам, потом открыл пластиковые коробочки с аптечкой первой помощи и внимательно просмотрел содержимое.
Затем им позволили одеться и отдали большую часть вещей — кроме ножа и (что сильно удивило Бисезу) ее жевательной резинки.
А потом, к полному изумлению Бисезы, капитан Гроув, командир гарнизона, заставил их ждать.
Они с Абдыкадыром сидели рядом в его кабинете на жесткой деревянной скамье. У двери, держа наизготовку ружье, стоял единственный часовой. В кабинете капитана чувствовалось определенное удобство и даже, пожалуй, элегантность. Чисто побеленные стены, деревянный пол, на одной стене — кашмирский ковер. В этом кабинете явно работал профессионал. На большом письменном столе лежали стопки бумаг и картонных папок, из чернильницы письменного прибора торчала перьевая ручка. Имелись тут и кое-какие личные вещи, вроде набора мячей для поло и старинных напольных, скорбно тикающих часов. А вот электрического освещения не было, и с тускнеющим небом за единственным маленьким окном соперничали только керосиновые лампы.
Бисеза не удержалась и прошептала:
— Тут как в музее. Где компьютерные софтскрины, радио, телефоны? Ничего нет, кроме бумаги.
Абдыкадыр проговорил в ответ:
— И все-таки с помощью бумаги они правят империей.
Бисеза непонимающе уставилась на него.
— Они? Как ты думаешь, куда мы попали?
— Это Джамруд, — ответил он без раздумий. — Крепость девятнадцатого века, построена сикхами, была опорной базой британцев.
— Ты тут бывал?
— Видел на снимках. Я изучал историю — это ведь как-никак мои родные края. Но в книгах говорится, что крепость представляет собой развалины.
Бисеза задумчиво сдвинула брови. Это никак не желало укладываться у нее в голове.
— Ну а теперь это вовсе не развалины.
— А как они одеты? — еле слышно проговорил Абдыкадыр. — Ты заметила? Портянки, походные ремни. А оружие? Винтовки — однозарядные, заряжающиеся с казенной части, системы Мартини-Генри*[6] и Снайдера*[7] Они очень-очень давно вышли из употребления. Этой ерундой перестали пользоваться с тех пор, как британцы обосновались здесь в девятнадцатом веке, да и они вскоре перешли на «ли-метфорды», «гатлинги» и «максимы», как только это оружие появилось.
— И когда это произошло? Абдыкадыр пожал плечами.
— Точно не скажу. Но думаю, в тысяча восемьсот девяностом или чуть позже.
— В тысяча восемьсот девяностом?
— Ты не пробовала включить аварийную рацию?
У них обоих имелись трекинг-маяки, вшитые в жилеты, а также миниатюрные рации. К счастью, Макнайт во время обыска их не обнаружил.
— Без толку. И телефон молчит. Нет сигнала — как и тогда, когда мы были в воздухе. — Бисеза зябко поежилась. — Никто не знает, где мы находимся и где упали. Не знают даже, живы ли мы.
Она осознавала, что пугает ее не только авария сама по себе. Сильнее пугало ощущение отсутствия контакта, отрезанности от мира, опутанного нитями связи, от мира, в который она была погружена с момента своего рождения. Для человека двадцать первого века это было особенное, сбивающее с толку чувство изоляции.
Абдыкадыр положил свою руку поверх руки Бисезы, и она была благодарна ему за это проявление человеческого участия. Он сказал:
— Скоро начнут поисково-спасательную операцию. Упавшая на землю «Пташка» — неплохой ориентир. Правда, уже темнеет.
А она почему-то успела забыть про это странное явление.
— А ведь еще рано, не должно бы темнеть.
— Верно. Не знаю, как ты, а я чувствую себя немного не в своей тарелке...
Тут в кабинет порывисто вошел капитан Гроув в сопровождении ординарца. Абдыкадыр и Бисеза встали. Гроув оказался мужчиной лет сорока, невысокого роста, немного полноватым, в легкой форме цвета хаки, с устало-озабоченным лицом.
Бисеза заметила пыль на его ботинках и портянках и подумала: «Он — человек, для которого дело превыше внешнего вида».
Но вот таких огромных усов, напоминавших моржовые, Бисеза не видела ни у кого, кроме спортсменов-борцов.
Гроув встал перед ними, подбоченившись.
— Бэтсон сообщил мне ваши имена и звания, которые вы себе приписываете. — Акцент у него был резкий, выговор до странности несовременный, как у британских офицеров в фильме про Вторую мировую. — И мне показали эту вашу машину.
Бисеза сказала:
— Мы выполняли мирную разведку. — Гроув вздернул седеющие брови.
— Я видел ваше оружие. Хороша «разведка»! Абдыкадыр пожал плечами.
— Как бы то ни было, мы говорим вам правду. — Гроув объявил:
— Предлагаю перейти к делу. Позвольте сообщить вам, что вашему товарищу оказывается самая лучшая помощь, какую мы только можем оказать.
— Благодарим вас, — сдержанно выговорила Бисеза.
— А теперь — кто вы такие и что делаете около моего форта?
Бисеза прищурилась.
— Мы не обязаны сообщать вам ничего, кроме имени, звания, серийного номера...
Она запнулась, заметив, что Гроува ее слова сильно обескуражили.
Абдыкадыр тихо проговорил:
— Не уверен, что наши военные условности тут приемлемы, Бисеза. Кроме того, у меня такое чувство... Все до того странно, что нам лучше быть откровенными друг с другом.
Он вопросительно посмотрел на Гроува. Тот резко кивнул, сел за свой письменный стол и, равнодушно махнув рукой, дал им знак сесть на скамью.
— Предположим, — сказал он, — я на минутку откажусь от самого вероятного предположения — от предположения о том, что вы шпионы России или кого-то из ее союзников. Может быть, вы даже виновники того, что у нас разладилась связь... Как я уже сказал, давайте об этом забудем. Вы говорите, что выполняете задание британской армии. Вы здесь для поддержания мира. Я тут вроде бы для того же самого. Вот и расскажите мне, как это можно поддерживать мир, порхая по небу в этой летучей мясорубке.
Говорил он резко, но чувствовал себя явно неуверенно.
Бисеза сделала глубокий вдох и заговорила. Она вкратце описала геополитическую ситуацию: противостояние мощных сил из-за нефти в данном регионе, сложные и напряженные отношения между жителями этого края. Гроув, похоже, кое-что улавливал, хотя большая часть информации оставалась для него непонятной. Порой он высказывал величайшее изумление:
— Россия — союзница? Вы так сказали?.. А теперь позвольте растолковать вам, как я вижу положение дел. Мы находимся в точке конфликта, но это конфликт между Британией и Россией. Моя работа — помогать в защите границы империи и обеспечении безопасности раджи. Из того, что вы успели наговорить, я понял, что у вас не все в порядке с пуштунами. Без обид, — добавил он, глянув на Абдыкадыра.
Бисеза не в силах была это понять. Она только оторопело повторила слова капитана:
— Раджа? Империя?
— Похоже, — сделал вывод Гроув, — мы тут ведем разные войны, лейтенант Датт.
Абдыкадыр кивнул.
— Капитан Гроув, скажите, у вас в последние несколько часов были трудности со связью?
Гроув ответил не сразу — видимо, пытался решить, что стоит, а чего не стоит говорить.
— Хорошо... да, были. Мы потеряли телеграфную связь, а примерно около полудня отказали даже гелиографы. С тех пор — ни звука, и мы до сих не знаем, что происходит. А вы?
Абдыкадыр вздохнул.
— По времени есть расхождения. Мы потеряли радиосвязь прямо перед аварией — несколько часов назад.
— Как вы сказали? Радио?.. Впрочем, ладно, — махнул рукой Гроув. — В общем, трудности у нас одинаковые — у вас с вашей летающей мельницей, а у меня в моей крепости. И как вы думаете, из-за чего это?
Бисеза выпалила:
— Атомная война. — Об этой возможности она размышляла со времени падения вертолета. Несмотря на то, как ей было страшно, невзирая на всю странность всего, что последовало потом, она не могла выбросить эту мысль из головы. Она сказала Абдыкадыру: — Электромагнитный импульс — что же еще могло одновременно вывести из строя военные и гражданские сети связи? Странное свечение в небе — а еще погода... Этот странный ветер...
— Но мы не видели инверсионных следов самолетов, — тихо проговорил Абдыкадыр. — И между прочим, я со времени аварии ни единого следа не заметил.
— Послушайте, — раздраженно заметил Гроув, — я в толк не возьму, о чем вы бормочете.
— Я хочу сказать вот что, — принялась объяснять Бисеза. — Я боюсь, что началась ядерная война. Из-за этого мы все пострадали. Это, в конце концов, уже случалось в данном регионе. Всего лишь семнадцать лет назад в результате ядерного удара со стороны Индии был разрушен Лахор.
Гроув вытаращил глаза.
— Разрушен, говорите?
Бисеза непонимающе нахмурила брови.
— Полностью. Вы должны об этом знать.
Гроув поднялся, подошел к двери и дал какой-то приказ часовому. Через несколько минут в кабинет почти вбежал, тяжело дыша, порывистый молодой человек — Редди. Видимо, его вызвал Гроув. Второй гражданский, по имени Джош, помогавший Абдыкадыру вытащить Кейси из кабины вертолета, тоже протолкался в кабинет.
Гроув выразительно вздернул брови.
— Я так и думал, что вы тоже не останетесь в стороне, мистер Уайт. Но, ясное дело, вы должны делать вашу работу. Вы! — Он властно указал на Редди. — Когда вы в последний раз были в Лахоре?
Редди немного подумал.
— Три-четыре недели назад вроде бы.
— Можете описать, как выглядел город, когда вы там находились?
Вопрос, судя по всему, озадачил Редди, но он послушно принялся отвечать:
— Старинный город, обнесенный стеной. Двести тысяч с лишним пенджабцев, несколько тысяч европейцев и полукровок. Множество могольских памятников*[8] этот город стал центром управления провинцией и базой для военных экспедиций, предназначенных для отражения угрозы со стороны русских. Честно говоря, я не понимаю, что я должен вам сказать, сэр.
— Только одно. Лахор был разрушен? Он действительно был стерт с лица земли семнадцать лет назад?
Редди громко расхохотался.
— Вряд ли. Мой отец там работал. Он построил дом на дороге Мозанг.
Гроув сердито выпалил, глядя на Бисезу:
— Почему вы лжете?
Бисеза была готова по-дурацки расплакаться. «Ну почему он мне не верит?»
Она посмотрела на Абдыкадыра. Тот молчал и смотрел в окошко на красное закатное солнце.
— Абди? Скажи, что я не вру. Абдыкадыр тихо сказал ей:
— Просто ты еще не поняла закономерность.
— Какую еще закономерность? — Он зажмурился.
— Я тебя ни в чем не обвиняю. Мне самому не хочется в это верить. — Он открыл глаза и обратился к Гроуву. — Капитан, понимаете, самое странное из того, что случилось сегодня, это солнце. — Он вкратце описал внезапное смещение солнца на небе. — Только что был полдень, а в следующую минуту — вечер. Словно у механизма времени шестеренки стесались.
Он устремил взгляд на напольные часы. Циферблат за потускневшим стеклом показывал, что вот-вот пробьет семь. Абдыкадыр спросил у Гроува:
— Эти часы показывают точное время?
— Более или менее. Я завожу их каждое утро и проверяю.
Абдыкадыр взглянул на свои наручные часы.
— А у меня только пятнадцать — двадцать семь, то есть половина четвертого после полудня. Бисеза, у тебя тоже?
— Да, — посмотрев на свои часы, ответила Бисеза. Редди нахмурился. Он шагнул к Абдыкадыру и взял его за руку.
— Никогда не видел таких часов! Это уж точно не «Уотербери»! Тут не стрелки, а только цифры. И циферблата вовсе нет. А еще цифры сменяют друг друга!
— Это электронные часы, — негромко пояснил Абдыкадыр.
— А... это что значит? — И Редди назвал цифры: — Восемь, шесть, два-нолъ-три-семь...
— Это дата, — отозвался Абдыкадыр. Редди задумчиво сдвинул брови.
— Дата в двадцать первом веке?
— Да.
Редди бросился к столу капитана и стал рыться в стопке бумаг.
— Простите, капитан.
Даже суровый Гроув, похоже, исчерпал запас понимания происходящего. Он беспомощно поднял руки. Редди извлек газету.
— Она не сегодняшняя, номер вышел пару дней назад, но и он сгодится. — Он показал газету Бисезе и Абдыкадыру. Она называлась «Civil and Military Gazette and Pioneer». — Видите дату?
Номер вышел в марте тысяча восемьсот восемьдесят пятого года. Последовала долгая и тягостная пауза. Молчание нарушил Гроув.
— Знаете ли, я так думаю, нам не повредит, если мы выпьем по чашке чаю.
— Нет! — Второй молодой человек в штатском, Джош Уайт, вдруг страшно разволновался. — Прошу извинить меня, сэр, но теперь все обретает смысл... Я думаю, все сходится... Да, да, сходится!
— Успокойтесь, — сурово приказал ему Гроув. — О чем это вы лопочете?
— О человекообезьяне, — ответил Уайт. — Не надо никаких чашек чаю... Мы должны показать им человекообезьяну!
Все вышли из кабинета, а потом покинули форт. Бисезу и Абдыкадыра пока сопровождала вооруженная охрана.
Метрах в ста от крепостной стены возвышался конический шатер из сетки. Вокруг стояли солдаты и лениво курили вонючие цигарки. Тощие и чумазые бритоголовые вояки встретили Абдыкадыра и Бисезу любопытными взглядами.
Бисеза сразу заметила, что под сеткой что-то передвигается — что-то живое, может быть — зверь. Но заходящее солнце уже коснулось линии горизонта, начали сгущаться сумерки, и видно было неважно.
По команде Уайта сетку отбросили. Бисеза ожидала, что увидит поддерживающий шест. Но поддерживал сетку серебристый шар, свободно висящий в воздухе. Никто из солдат не хотел на него смотреть. Абдыкадыр шагнул вперед, увидел свое отражение на шаре, поморщился и подвел под него ладонь. Он не обнаружил ничего, что бы держало шар в подвешенном состоянии.