Конн Фиби. Ураган страсти

   Подняв глаза на мужа, Габриель подумала, что он проявил в этом случае редкую снисходительность, учитывая то, какая тесная дружба связывала их с Маркусом. За время их пути по Орегонской тропе Джейсон не раз делал отдельные замечания по поводу индейцев, из чего следовало, что он достаточно глубоко изучил жизнь различных племен. Глядя на его кожу, так красиво отливавшую бронзой в теплом свете огня, Габриель вдруг спросила:
   – В ком из твоих родителей текла индейская кровь, Джейсон, в отце или в матери?
   Глаза Джейсона превратились в узкие щелочки, но поскольку вопрос был задан без всякого желания его оскорбить, он откровенно ответил:
   – Мать моего отца была индианкой из племени чероки. В то время как многие другие переселенцы стекались в Орегон из-за возможности обзавестись участком земли, отец предпринял этот переезд, чтобы избежать обидного прозвища полукровки. Будь он жив, его сразила бы одна мысль о том, что какие-то черты в моей внешности открыли тебе глаза на то, что он скрывал почти всю свою жизнь.
   Габриель была слишком проницательна, чтобы сразу же не уловить суть.
   – Он стыдился того, что в его жилах текла индейская кровь, а ты – нет, и все же никогда никому об этом не рассказывал.
   Джейсон окинул пристальным взглядом ее фигуру.
   Его высокомерие задевало ее сильнее всего. Он явно гордился собой и ничуть не стыдился того, что утаил от нее столь важные сведения о себе.
   – Интересно, о чем еще, кроме своего происхождения, ты умолчал? Или ты постоянно собираешься преподносить мне сюрпризы?
   Джейсон отвернулся.
   – Мне пора. Я хочу покончить с этим делом как можно скорее.
   Не прошло и пятнадцати минут, как Джейсон уже был готов к отъезду.
   – Я только теперь поняла, что почти не знаю тебя, – прошептала она, когда он приблизился. – Пожалуй, я могу понять, почему ты покидаешь дом, но многое в твоей жизни до сих пор остается для меня загадкой. Как жаль, что ты должен уехать именно теперь, когда мы женаты всего неделю, и…
   – Габриель… – Джейсон привлек ее к себе, заглушив ее жалобы долгим, крепким поцелуем. – Я вернусь через несколько недель, но не хочу, чтобы ты оставалась тут одна. Я попрошу Клея забрать тебя к себе.
   – Но я хочу остаться здесь! Теперь это и мой дом тоже, и я только начала здесь обживаться. И, кроме того, как быть с коровой и курами? Я не могу уехать и оставить их тут без присмотра!
   Джейсон покачал головой.
   – Куры способны сами позаботиться о себе, а что до коровы, ты можешь взять ее с собой и оставить в конюшне Клея. Ладно, хватит возражений. Я желаю, чтобы на время моего отсутствия ты поселилась у Клейтона, вот и все.
   – Это из-за Бо, да? Неужели ты настолько мне не доверяешь, что не можешь оставить меня без присмотра?
   Она попала в самую точку.
   – Я не хочу, чтобы ты жила тут одна, Габриель и дело тут вовсе не в доверии, а в том, чтобы избежать каких-либо осложнений…
   – Думаю, тебе лучше уехать, пока ты еще чего-нибудь мне не наговорил, Джейсон.
   Габриель тотчас отвернулась от мужа. Конечно, не так ей следовало провожать его в долгий и опасный путь, но почему у него на уме были только она и Бо? Возможно, она ждала от него другого ответа, но ведь ей так хотелось, чтобы он знал: она любит его и потому никогда не обманет. Она повернулась, собираясь произнести все это вслух, но комната уже была пуста.

Глава 23

   Габриель в раздражении топнула ногой.
   – Тоже мне, муж! – пробормотала она себе под нос.
   Она чувствовала себя до такой степени обманутой в своих лучших ожиданиях, что готова была кричать от отчаяния. Будь она проклята, если подчинится требованию Джейсона и переедет в дом Клейтона, словно какое-нибудь малое дитя, не способное жить самостоятельно! И пусть вокруг никого не будет, кроме животных. Санни был ее самым верным другом в течение многих лет, не подведет и на этот раз.
   Только под вечер, усевшись на край постели, она остро почувствовала себя одинокой. Зловещую тишину в доме нарушало лишь завывание ветра за окном, и ей вдруг стало страшно. Интересно, где сейчас Джейсон и вспоминает ли он о ней? Он встал во главе армии, собранной для того, чтобы отомстить за зверскую расправу над его друзьями, и теперь ни за что не свернет с этого пути. Он всегда очень ответственно относился к своим обязанностям, а потому и завоевал ее доверие, когда они встретились впервые. Но ведь рядом, оказывается, так много людей, которые также нуждаются в его поддержке! Неужели таким будет весь уклад их совместной жизни? Одинокая слеза скатилась по щеке Габриель. Похоже, ей много времени придется проводить в одиночестве, и она никогда не сумеет к этому привыкнуть.
   На следующий день, ближе к полудню, в дверь ее дома постучал Бо Рамсей. Он застенчиво улыбался, в руках у него была маленькая коричневая коробка, перевязанная красной лентой.
   – Я купил в лавке леденцы из кленового сахара, вспомнив, что ты когда-то их любила. Насколько мне известно, Джейсона сейчас нет дома, так, может быть, ты пригласишь меня ненадолго в гости?
   – А с чего ты взял, что Джейсона нет? – подозрительно осведомилась Габриель.
   – Я сам видел, как он этим утром вместе со своими друзьями покинул Орегон-Сити, – ответил незваный гость. – Я приехал извиниться перед тобой за свое поведение в прошлую субботу. Ну а теперь, быть может, ты позволишь мне войти? Здесь довольно холодно.
   Габриель знала Бо всю свою жизнь и, конечно же, не откажет своему лучшему другу в его просьбе.
   – Только почему бы тебе сначала не отвести коня в конюшню? Ему тоже нужен отдых.
   Бо тотчас отвел своего жеребца в стойло, снял с него седло и уздечку, после чего взбежал на крыльцо к Габриель.
   – Пожалуйста, заходи, – любезно пригласила она. – Я приготовлю тебе чай – или ты предпочитаешь кофе?
   – Я бы не отказался от чая, если не возражаешь. – Он окинул взглядом просторную гостиную. – Это скорее похоже на жилище торговца мехом, чем на дом простого фермера. Ты уверена, что на самом деле вышла замуж за фермера?
   – Нет, – призналась Габриель. – Этот дом принадлежал его родителям. Очевидно, они рассчитывали со временем обзавестись большой семьей, но их надеждам так и не суждено было осуществиться.
   Она поставила чайник на плиту и вновь уселась в кресло-качалку.
   – Не хочешь ли присесть? Ты можешь пододвинуть один из стульев поближе к камину.
   Бо уселся совсем рядом с ней. В ответ на ее пристальный взгляд в его глазах вспыхнули веселые искорки. Он протянул ей коробку с леденцами, и на этот раз Габриель ее взяла.
   – Благодарю тебя.
   – Ну же, бери. Они очень вкусные. – Он терпеливо ждал, пока она развяжет ленту и откроет крышку. – Помнишь, твоя тетушка как-то раз купила фунт таких леденцов для своего церковного кружка, но предложить их гостям не успела, поскольку мы с тобой съели все без остатка.
   – Да. – Габриель тоже рассмеялась. – Бедная тетушка, мы так часто огорчали ее своими шалостями! Впрочем, я думаю, она нас никогда не понимала.
   – Как же ты уговорила ее позволить тебе переехать сюда? – поинтересовался Бо.
   – Она скончалась прошлой весной. Я покинула Либерти в день ее похорон.
   Бо в задумчивости посмотрел на Габриель.
   – Все можно изменить, Габриель, надо только захотеть. Твой муж еще долго будет отсутствовать, и если мы уедем сейчас, ему никогда нас не найти. Просто уедем отсюда, и все, – Бо затаил дыхание, моля Бога о том, чтобы она согласилась.
   Он смотрел на нее с такой любовью, что Габриель пришлось отвести глаза.
   – Нет. Я уже сказала тебе, что не брошу его, и сдержу свое слово.
   – Вы женаты всего неделю! – заметил Бо сердито. – А ведь ты была моей девушкой не один год!
   Габриель откинулась на спинку кресла и сунула в рот леденец.
   – В том-то все и дело, Бо. Теперь я уже не девушка, а женщина.
   «Женщина Джейсона Ройала», – подумала она с гордостью, несмотря на то что муж покинул ее, даже не соизволив попрощаться.
   – Меня не заботит, была ли ты близка с ним, – покраснев, отозвался Бо. – Просто ты думала, что я мертв, иначе ничего бы не случилось. И не пытайся со мной спорить.
   Габриель покачала головой.
   – Я и не собираюсь. Просто нам нет смысла снова к этому возвращаться. Теперь я – жена Джейсона Ройала и твердо намерена оставаться ею.
   Бо не уловил ни малейшего колебания в решительном тоне Габриель. Зная, что его дальнейшие возражения только разгневают ее, он резко опустился на стул и уставился на огонь.
   – Милая, без тебя я ничего не стою. Из меня вышел неважный траппер, я так и не смог заявить права на участок земли, чтобы стать фермером… Если бы ты поехала со мной, все сложилось бы иначе. Ты всегда приносила мне удачу, Габриель. Без тебя я – ничто.
   Его уныние и мрачный тон так потрясли Габриель, что она поспешно воскликнула:
   – Это неправда, Бо, и ты сам это знаешь! Ты можешь добиться успеха во всем, за что бы ни брался.
   Бо только покачал головой.
   – У меня было целых полтора года… Да что там говорить, даже в школе я ничему бы не научился, если бы ты не помогала мне каждый день с домашними заданиями. Ты была девочкой, к тому же на два года меня моложе, но я так любил тебя, что просто проглотил свою гордость и просил тебя о помощи каждый раз, когда в ней нуждался, а такое случалось слишком часто.
   Габриель поразилась тому, что их совместные занятия оставили такой горький осадок у него в душе. Помогать ему было для нее своего рода игрой. Он умел читать, правда, с запинкой, и когда к нему присоединялась Габриель, у него это получалось намного лучше. Кроме того, Бо писал интересные сочинения, и если перед тем, как их сдать, она ухитрялась исправить допущенные им ошибки, он неизменно получал высокие отметки. Покопавшись в памяти, Габриель пришла к выводу, что он был прав, и без ее помощи у него были бы сложности с образованием.
   – Бо, прошу тебя, перестань горевать из-за прошлого. Ты уже научился всему, что тебе следовало знать. Возможно, я немного облегчила тебе задачу, но ты добился бы всего и сам.
   – Я в этом сомневаюсь. – Бо сунул руки в карманы и положил ногу на ногу. – Кроме крепкой спины, у меня не так уж много достоинств, Габриель.
   – Я не собираюсь сидеть тут целый день и расточать вам комплименты, Бо Рамсей. Если вы приехали сюда только за этим, вам лучше сразу же удалиться. Теперь вы взрослый мужчина и должны вести себя соответственно.
   Он с улыбкой взглянул в ее сторону. У него были красивые черты лица, приятные манеры и бездна обаяния. Неужели все это служило лишь прикрытием для серьезных недостатков в его характере, мешавших ему добиться успеха в жизни?
   Неожиданно молния, расколов небо надвое, озарила всю комнату ярким светом. Оконные стекла задрожали от оглушительного удара грома.
   – Кажется, это где-то совсем близко!
   Габриель встревоженно бросилась к окну, опасаясь пожара, но сквозь частокол дождя не было заметно никаких повреждений.
   – Похоже, начинается дождь, – заметила она рассеянно.
   – В таком случае не могу ли я переждать его здесь? – вежливо осведомился Бо.
   – Конечно, оставайся.
   Свист чайника напомнил ей о том, что она до сих пор не подала гостю обещанное угощение.
   За чаем Габриель перевела разговор на свои собственные воспоминания, надеясь поднять его настроение.
   – Я не научила тебя и малой доле того, что дал мне ты, Бо. У тебя было столько жизненного опыта, столько полезных навыков, тогда как я не могла похвастать ни одним.
   В ответ на ее похвалу Бо только рассмеялся.
   – Да, пожалуй, ты была до крайности беспомощна во всем, что не касалось книг.
   – Я казалась себе просто жалкой и так робела, что пугалась собственной тени.
   – Насколько я помню, это была очень симпатичная тень. Он подмигнул ей, и Габриель покраснела, как в детстве.
   – Поедем со мной, Габриель, – произнес Бо взволнованно. – Я собираюсь в Калифорнию. Мы спустимся вниз по течению до Астории, а оттуда отправимся на корабле в Сан-Франциско. Вдвоем мы осуществим все свои мечты. Там можно заработать миллионы, а если мы будем вместе…
   Габриель задумчиво покачала головой.
   – Наша мечта была очень скромной, и если бы ты верил в нее, как я, то уже приобрел бы здесь землю, построил маленький дом, посеял пшеницу и вернулся бы за мной в Либерти. – Она поставила пустую чашку в раковину. – Если хочешь, отправляйся в Калифорнию. Надо только поверить в свои силы, и любое твое заветное желание станет явью.
   – Ни одно мое желание ничего не стоит без тебя. – Поднявшись на ноги, Бо приблизился к ней. – За последние несколько дней я многое узнал о Джейсоне Ройале… Подумай, как он с тобой обошелся! Вы не женаты еще и полмесяца, а он уже покинул тебя из-за каких-то индейцев. Ни один муж не стал бы так поступать со своей женой. Да он просто искатель приключений, не способный выдержать и двух недель спокойной жизни на ферме! Джейсон уехал, Габриель, и одному Богу известно, когда он вернется.
   Взгляд Габриель стал таким же холодным, как осенний дождь за окном.
   – Бо, мое решение неизменно. Я никогда и ни за что на свете не брошу Джейсона. – После минутной паузы она продолжила: – Я полюбила тебя еще девчонкой. Мне страшно даже подумать о том, кем бы я стала, если бы не твоя любовь. Однако теперь я не могу предложить тебе ничего, кроме дружбы. Джейсон очень многое для меня значит, и я намерена оставаться его женой до тех пор, пока он сам того желает.
   – Это значит – до конца твоих дней! – хриплым шепотом отозвался Бо.
   – Во всяком случае, я очень на это надеюсь. – Подойдя к двери, Габриель слегка приоткрыла ее и выглянула наружу. – Похоже, гроза усиливается. Я не стану выпроваживать тебя, но если ты хочешь остаться, то должен дать мне слово обращаться со мной с тем же уважением, что и всегда.
   Приведенный в бешенство ее обидным замечанием, Бо сжал кулаки.
   – Я не собираюсь ни к чему тебя принуждать, если ты это имеешь в виду! Ты слишком дорога мне, чтобы я взял силой то, что ты отказываешься дать мне по доброй воле.
   Закрыв дверь, Габриель прислонилась к косяку и оказалась лицом к лицу с Бо. Она прекрасно знала, о чем он сейчас думал.
   – Я довольствуюсь тем, что имею, Бо, а не оплакиваю то, что уже не вернуть. Мне больно видеть, как ты пал духом, поскольку в прошлом нас с тобой связывала такая светлая любовь. Неужели ты не можешь просто принять все, как есть, и оставить меня в покое?
   – Нет! – с яростью ответил Бо. – Оставаться с человеком, который бросил жену чуть ли не в самом начале медового месяца, в то время как я безумно тебя люблю?!
   – Довольно, Бо. Можешь считать, что я непостоянна или просто непроходимо глупа, но если ты не перестанешь оскорблять Джейсона, я буду вынуждена настаивать на том, чтобы ты уехал, даже в такую скверную погоду.
   Бо что-то буркнул себе под нос и отвернулся, решив оттянуть время. Он подбросил дров в камин, после чего, взяв с полки книгу, уселся и принялся за чтение Шекспира, а Габриель, довольная тем, что на этот раз он прислушался к голосу рассудка, занялась ужином. Поставив суп на огонь, она вернулась на свое место перед камином. Вид Бо, которого явно не отпугивал метафоричный язык, произвел на нее впечатление.
   Почувствовав это, Бо лукаво усмехнулся.
   – Помнишь «Ромео и Джульетту»? Если хочешь, можем разыграть пьесу еще раз.
   Габриель решительно покачала головой.
   – О нет. По-моему, в жизни мы были слишком близки к этой трагедии, чтобы теперь получать удовольствие от ее чтения.
   Бо тут же закрыл увесистый томик.
   – Конечно, мои слова не облегчат тех пережитых из-за меня страданий, но я бы никогда не стал намеренно причинять тебе боль и хочу, чтобы ты это знала.
   Габриель окинула недоуменным взглядом его красивое лицо. Неужели Бо не мог взять в толк, что именно это он и сделал, даже не попытавшись сдержать обещание, данное ей перед отъездом в Орегон?! За это время она уже стала взрослой, а он – нет и, судя по всему, так никогда и не станет. Она вернулась к плите, чтобы проверить, как обстоят дела с ужином.
   – Боюсь, из меня вышла не слишком хорошая кухарка, но этот суп всегда получается вкусным.
   – Не сомневаюсь, что мне он понравится. – Бо выжидательно помолчал и снова открыл книгу.
   Накрывая на стол, Габриель пыталась разобраться в своих чувствах. Она, конечно, любила Бо, однако он не вызывал в ней и малой доли той страстной тоски, которая неизменно охватывала ее в присутствии Джейсона. Муж обладал какой-то притягательной силой, которой она не в силах была противиться, тогда как ее чувства к Бо скорее напоминали теплый ветерок в ясный летний полдень. Ее не мучила совесть в связи с тем, что она вопреки воле мужа принимала Бо у себя в доме, поскольку их отношения стали теперь вполне невинными.
   Как только они поужинали и вымыли посуду, Бо, приоткрыв дверь, убедился, что дождь до сих пор не кончился.
   – Похоже, ливень будет идти всю ночь. Поскольку мое присутствие в доме нежелательно, может, ты одолжишь мне пару одеял, и я устроюсь спать в конюшне?
   Габриель сочла его просьбу нелепой.
   – На чердаке есть лишние кровати. Я дам тебе постельное белье, устраивайся наверху. Не хватало еще моему лучшему другу ночевать в конюшне!
   Бо закрыл дверь и приблизился к ней.
   – Ты действительно хочешь, чтобы я провел эту ночь под одной крышей с тобой?
   В его сердечной улыбке содержался немой призыв, однако Габриель предпочла не обращать на это внимания.
   – Да. Я полагаю, ты будешь вести себя как следует.
   Оказавшись на чердаке, Бо разостлал постель, но укладываться не стал, а, сняв рубашку и ботинки, растянулся поверх одеяла. Он надеялся, что как только Габриель окажется в постели, ею овладеет страх, и она его позовет.
   Габриель тем временем готовилась ко сну. Полагаясь на порядочность Бо, она все-таки тщательно закрыла дверь на засов. Чувствуя себя покинутой, она тем не менее не собиралась использовать Бо с его самозабвенной любовью в качестве замены Джейсона. Хотя плотская близость между ними вполне могла быть оправдана, поскольку это должно было произойти уже очень давно, до сих пор они еще ни разу так далеко не заходили, и потому провести ночь вместе с Бо, а потом надолго с ним расстаться казалось ей изменой памяти об их любви. Она улеглась в постель, помолилась за Джейсона и за Бо и через какое-то время заснула.
   По мере того как на небе одна за другой вспыхивали молнии и прочные стены дома вздрагивали от громовых раскатов, Бо все больше терял терпение. Наконец, не в силах больше ждать, он спустился с чердака по приставной лестнице и направился к спальне Габриель. Приложив ухо к двери, Бо попытался уловить звук рыданий, однако так ничего и не услышал. Стараясь не шуметь, он потрогал ручку двери и, обнаружив, что та заперта, принялся с силой стучать в дверь.
   – Габриель! Проснись! – громко крикнул он. Габриель тут же пробудилась ото сна и, сев на постели, спросила:
   – В чем дело, Бо?
   – Вода просачивается под окна. Может, сама посмотришь, пока не стряслось еще чего-нибудь?
   Даже не подозревая об его уловке, она соскочила с постели, отодвинула засов и открыла дверь.
   – О каких окнах ты говоришь? – спросила она встревоженно.
   Вместо ответа Бо заключил ее в объятия и прильнул к ее губам страстным поцелуем.
   Проклиная себя за собственную глупость, Габриель начала сопротивляться и наконец, отклонившись в сторону, воскликнула:
   – Как ты смеешь!
   Нимало не смутившись, Бо схватил ее за волосы и, притянув еще ближе к себе, прошептал:
   – Как ты смеешь говорить мне «нет»?!
   Бо втолкнул ее обратно в спальню и уже готов был швырнуть ее на постель, однако сначала хотел воскресить в ее душе ту любовь, которую она когда-то к нему испытывала.
   Оказавшись в плену страстных объятий Бо, Габриель едва могла вздохнуть. Впрочем, стоило ей уступить его домогательствам, как он стал бы нежным и ласковым. В противном случае она рисковала получить хорошую трепку от разгневанного Бо, которая может стоить жизни ее будущему ребенку. Габриель была беременна не более нескольких недель, и, без сомнения, новая жизнь, зародившаяся в ней, была крайне уязвимой. Боже, что же делать? Очередная вспышка молнии стала для нее озарением. Перестав сопротивляться, она безвольно повисла у него на руках, и он тут же подхватил ее.
   Теперь уже испугался Бо. Он вовсе не собирался причинять вред той, которую любил, а только хотел добиться от нее любовного признания. Охваченный раскаянием, он осторожно уложил ее на постель, зажег лампу на туалетном столике и, глядя в лицо, стал растирать ей руки. Увидев, что ее веки затрепетали, Бо облегченно вздохнул.
   – Я не хотел сделать тебе больно, клянусь! – Бо поднес ее руки к своим губам, моля о прощении.
   Вероятно, Габриель никогда бы не решилась на столь опасную затею, если бы он сам не напомнил ей о том, как они вместе разыгрывали отрывки из разных пьес. Прикрыв глаза ладонью, она жалобно проговорила:
   – Я готова тебя простить, но ты должен сейчас же меня оставить, и по собственной воле.
   Пристыженный мыслью о том, как скверно он обошелся с единственной женщиной, которую когда-либо любил, Бо нагнулся и, поцеловав ее в щеку, покинул комнату. На чердаке, бросившись на кровать, он заплакал как ребенок. Он так низко поступил с Габриель, обманув все ее ожидания, и это стоило ему самого ценного в жизни – ее любви! Наутро у Бо раскалывалась голова, и он был так смущен, что никак не решался спуститься вниз.
   Габриель же встала рано, наскоро оделась и принялась за обычные домашние хлопоты. Обнаружив, что жеребец Бо занимает отдельное стойло в конюшне, она еще раз посетовала на свою излишнюю доверчивость. Затем, отвязав Сан-ни, выпустила его на пастбище, собрала яйца, поставила на плиту сковородку с беконом и наконец окликнула Бо:
   – Я не позволю вам спать целый день, мистер Рамсей. Если вы хотите завтракать, то вам лучше немедленно встать с постели!
   Только тогда Бо поднялся и, убрав постель, быстро спустился вниз по приставной лестнице. Увидев Габриель возле плиты в нарядном платье и с легкой улыбкой на губах, он смущенно отвел взгляд.
   – Вот теплая вода для умывания. Наверняка найдется и лишняя бритва, так что можешь ею воспользоваться. Завтрак скоро будет готов.
   Сердечный тон ее голоса несколько приободрил Бо, и он решил загладить свою вину. Когда она поставила перед ним тарелку, он мягко коснулся ее руки.
   – Габриель, я…
   – Пожалуйста, забудь об этом, Бо. Я уже забыла. – Усевшись в кресло напротив, она принялась за яичницу. – Сегодня отличная погода. Куда бы ты ни собрался, твоя поездка наверняка будет приятной. Кстати, твоему жеребцу очень понравилось его стойло.
   – Мне и в самом деле стыдно, – снова начал Бо, – но не из-за того, что ты догадалась о моем намерении остаться на ночь, а из-за своего поведения потом.
   Габриель, подняв голову, взглянула на него в упор.
   – Хорошие друзья вместе пообедали и потом пожелали друг другу спокойной ночи. Вот и все, что было между нами, Бо, и ничего больше.
   – Значит, мы с тобой по-прежнему друзья? – Он все еще не верил в то, что она его простила.
   – Самые лучшие! – заверила его Габриель. Со стороны он казался таким юным и таким ранимым и оставался в ее глазах подростком, а не взрослым мужчиной, которым ему следовало бы стать к восемнадцати годам. Она ласково пожала ему руку.
   – Будь добр, предупреди меня, когда на самом деле решишь отправиться в Калифорнию. Если бы ты хотя бы раз в год присылал мне телеграмму на Рождество, я была бы тебе очень благодарна.
   – А ты останешься здесь?
   – Да. – Габриель еще раз сжала его руку и поднялась. – Мне нужно пойти и проверить, не повредила ли гроза крышу. А еще надо убрать ветки со двора.
   – Я сам все уберу перед отъездом, – отозвался Бо. – И починю кровлю в случае необходимости.
   К тому времени, когда Бо управился с завтраком, непринужденная беседа с Габриель отчасти вернула ему прежнее хорошее расположение духа. Пока она мыла посуду, он убрал упавшие ветки со двора. Затем, убедившись, что крыша не повреждена, вызвался наколоть дров, чтобы их хватило до возвращения Джейсона. Он как раз укладывал дрова перед камином, когда с улицы донесся стук колес подъезжавшего экипажа. Увидев на пороге Клейтона Хорна под руку с Айрис, Габриель быстро сняла передник и отшвырнула его в сторону.
   Едва Айрис заметила Бо, как в ее карих глазах вспыхнул шаловливый огонек и она чуть слышно промурлыкала:
   – Что ж, Клей, похоже, Габриель далеко не так одинока, как мы предполагали.
   Когда Габриель представила стоявшего рядом красивого юношу как своего старого друга из Либерти, Айрис подумала, что если бы кто-нибудь из ее друзей обладал хоть малой долей его привлекательности, то она бы никогда не покинула родных мест.
   – Вы живете недалеко отсюда, мистер Рамсей? – Клейтон уселся рядом с Айрис, надеясь, что его первое впечатление окажется ошибочным.
   – Нет, но я готов проделать сколь угодно долгий путь, лишь бы увидеться с Габриель.
   Примостившись на краешке стула, Бо недоумевал, почему эти одетые с иголочки посетители так откровенно уставились на негр. Нескрываемое любопытство в глазах этой пары поневоле его смущало.
   – О да, конечно, ведь она такая очаровательная женщина. – Клейтон нервно откашлялся, надеясь побыстрее со всем покончить. – Джейсон попросил меня приехать сюда и забрать вас с собой, дорогая. Более того, он очень на этом настаивал. По его словам, вам будет лучше пожить у меня, пока он в отъезде, чтобы вы не чувствовали себя одинокой. Кстати, вас наверняка сильно напугала гроза, которая пронеслась тут минувшей ночью.