Конзалик Хайнц. Операция «Дельфин»

   – Мы доставим вас как можно ближе к берегу, чтобы было удобнее высадиться. Еще раз внимательно посмотрите карту, Константин Петрович. – Яковлев протянул ему карту, составленную на основании фотографий со спутников, в Москве специально для этой операции. – Видно, что атолл далеко не маленький. Он состоит из четырех островков, окруженных плотным кольцом коралловых рифов. Проплыть туда можно только через проход между основной частью острова и Уилкес-Айлендом. Другого пути в лагуну нет. На другой ее стороне расположен огражденный широким рифом островок Пёрл-Айленд. И совершенно заброшенное место Токи-Пойнт. Оно как нельзя лучше подходит для задуманной нами акции. Там вы и высадитесь на берег, товарищ капитан-лейтенант. – Яковлев на мгновение оторвал взгляд от карты. – Вам придется пробираться сквозь рифы.
   – Ничего, справимся, товарищ командир, – не колеблясь ответил Логинов.
   – Американцы чувствуют себя в полной безопасности на этом атолле. – На лице Яковлева мелькнула злорадная ухмылка. – Все, кто прибывает сюда на корабле или самолете, подвергаются тщательной проверке на материке, и любой, кто окажется на Уэйке, считается персоной грата. Поэтому, Константин Петрович, вы легко сумеете затеряться. Там и моряки, и летчики, и «бритые затылки», и техники, и инженеры, и ученые – просто невозможно запомнить всех в лицо. Среди всех этих людей вас никто не опознает. – Яковлев посмотрел на часы. – Через четыре часа начинаем. А теперь, товарищи, все по местам!
   Как только начало светать, три подводные лодки мгновенно ушли на глубину. Здесь они разделились. Яковлев по-прежнему оставался на борту неподвижно застывшей в середине громадины «Дельта II». В чреве «Чарли» Логинов и его восемь товарищей старательно готовили «щук» к предстоящему плаванию. А неподалеку от них медленно плыла вперед подводная лодка типа «Виктор». Сегодня ей предстояло лишь обеспечивать операцию, и ее торпедные аппараты были уже готовы к бою и заряжены усовершенствованными самонаводящимися торпедами.
   Через два часа они наконец подкрались к границе запретной зоны. Размещенные на стальных опорах гидрофоны зафиксировали лишь присутствие американских кораблей охранения. Два эсминца и три подводные лодки крейсировали в этом районе.
   Но здесь же покачивался на волнах еще один корабль. Двигатель был выключен, огромный плавучий якорь впился в дно, и капитан Дженкинс, Тед Фарроу, Финли и еще двое зоологов с нетерпением ждали возвращения рот под командованием Гарри, Ронни и Бобби.
   В аппаратной, как обычно, принимали поступавшие от дельфинов сигналы и немедленно расшифровывали. Судя по всему, в океане царили мир и спокойствие. Графическая запись их сигналов походила на кардиограмму здорового сердца.
   Ближе к утру все переменилось. Дельфины из роты Гарри обнаружили огромный предмет. Не кто иной, как сам Гарри, передал его точное описание. Он делал все так, как его учили, то есть сделал несколько кругов вокруг этого предмета, чуть ли не прижимаясь к его стальной оболочке, и на экране компьютера замерцал приземистый контур подводной лодки.
   – Дьявольщина! Это же «Чарли»! – не отрывая взгляда от экрана, пробормотал начальник электронно-технической службы. – Да нас за это должны самой высшей награды удостоить.
   На корабле охранения к адмиралу Крауну, которому в очередной раз не дали выспаться, поступила срочная радиограмма всего из двух слов: «Они приближаются».
   Все свободные от вахты матросы и офицеры собрались в аппаратной. Им доставляло истинное удовольствие смотреть, как удивительно слаженно работают дельфины. Они крутились вокруг бесшумно плывущей на почти двухсотметровой глубине подводной лодки. Вернее сказать, почти бесшумно – ибо даже самую легкую вибрацию корпуса, плеск воды у клинкеров затопления, чуть слышный шум винтов мотора дельфины воспринимали как громкий гул. Вшитые в ошейники датчики фиксировали все эти звуки и передавали их на плавучую базу.
   – Пропустите их, – приказал адмирал Краун. – Делаем вид, что ничего не заметили.
   Командиры кораблей охранения получили приказ отрезать советским подводным лодкам пути к отступлению. У входа в лагуну три американские подводные лодки в любой момент были готовыпреградить им путь. На взлетной полосе в боевой готовности застыли вертолеты, вооруженные противолодочными ракетами.
   – Ничего не скажешь, смелый парень, – заявил Краун собравшимся на командном пункте офицерам. – Ведь в запретной зоне ему ничто не поможет – пусть по ту сторону его хоть весь советский Тихоокеанский флот охраняет. Ну давай, дорогой, давай, заходи!
   И «Чарли», как бы следуя его приглашению, все ближе и ближе подплывал к Уэйку. Да и о чем было беспокоиться ее экипажу, когда гидроакустики отметили лишь появление большой стаи рыб – это были роты Гарри и Рокки. Наконец подводная лодка повернула в сторону и неподвижно застыла у огромного рифа. Потрясенные американские офицеры не сводили глаз с экранов камер наблюдения.
   – Что он задумал? – с досадой спросил Краун. Они все предполагали, что советская подводная лодка приблизится к Уилкес-Айленду с целью провести разведку фарватера. – Может, они решили собирать кораллы? Да нет, не может быть.
   Рота Рокки уже плыла назад, а Гарри и семеро его собратьев все еще кружили возле советской подводной лодки, отмечая ее маршрут.
   Внезапно она резко остановилась, и на ленте самописца сразу же возникли какие-то дикие каракули. В течение буквально нескольких минут все три «щуки» были готовы в любой момент отделиться от своего носителя. В одной из них сидел капитан-лейтенант Логинов.
   – Что там еще стряслось? – с дрожью в голосе спросил Краун. – Что происходит? Есть связь с дельфинами?
   – Финли поддерживает контакт с Гарри. Нам остается только набраться терпения, сэр. – Ролингс напряженно всматривался в экран дисплея и облегченно вздохнул, когда на нем выстроились мерцающие зеленые знаки. – Есть! – Ролингс показал на маленькие тонкие линии. – Из утробы акулы вылезают детеныши… Браво, Гарри! Три сверхмалые подводные лодки направляются к коралловому рифу.
   – Русские совсем спятили! – недоуменно воскликнул Краун. – С этой стороны к Уэйку вообще не подобраться. Даже на Луне легче высадиться.
   Он немедленно отдал приказ полковнику Томасу Хэллу, и крепкие парни из отряда специального назначения морской пехоты «S II-А» замерли в ожидании, готовые в любой момент запрыгнуть в «джипы» и маленькие, юркие прицепы для ракет.
   – Да это же безумие! – вырвалось у полковника, когда в изящном, как игрушка, приемопередатчике зазвучал голос адмирала. – Близ Токи-Пойнт? Со стороны моря? Ничего у них не выйдет…
   Машины с бойцами его небольшого отряда резко рванули с места.
   Ролингс и Краун, не сводившие глаз с мониторов, увидели, что дельфины разделились. Четверо остались возле «Чарли», трое заплыли под «щуку», и вдруг на экране остался только один из них, который, устремившись вперед, непрерывно подавал сигналы тревоги.
   Именно в этот момент из нутра «щуки» бесшумно выскользнул Логинов и, с силой оттолкнувшись ластами, быстро поплыл по направлению к коралловому рифу, о который, взвиваясь вверх пенными вихрями, с шумом бились волны прибоя.
   – Да быть того не может! – хриплым от волнения голосом сказал Ролингс, видя, что Гарри плывет вслед за каким-то небольшим предметом. – Похоже, кто-то или что-то плывет к атоллу.
   И тут из динамика прозвучал встревоженный голос Финли:
   – Гарри сообщает, что преследует пловца. Внимание – вы меня слышите? Пловец хочет найти проход и высадиться на берег.
   – Надо отдать ему должное, – Краун тяжело вздохнул, – смелый парень, ничего не скажешь. – Он поднес к губам приемопередатчик. – Тут один малый хочет на берег высадиться. Да, Том, именно на Токи-Пойнт. Не мешай ему пока. Мне хочется позднее побеседовать с ним.
   – Понял, сэр. – Тут полковник Хэлл, видимо, взглянул на часы. – А мы успеем?
   – Сколько вам до Токи-Пойнт добираться?
   – Не меньше двадцати минут.
   – Жмите на газ, ребята!
   – Дорога не станет от этого лучше, сэр.
   – Пловцу столько же времени потребуется, чтобы через рифы перебраться, – вмешался в разговор Ролингс. – Ой… что это?
   – Что случилось? – испуганно крикнул Краун.
   – Гарри… видите… Гарри…
   – Пропади все пропадом, что там с Гарри? Я вижу только какие-то пятна.
   – В том-то и дело! С Гарри что-то случилось! Тут снова послышался голос Финли:
   – С Гарри прервался контакт. Похоже, у него соскользнул ошейник с датчиком.
   229– Проклятье! – Краун смахнул с лица крупные капли пота. – Как на скачках. Лошадь, которая вот-вот первый приз возьмет, вдруг замирает на месте и начинает нужду справлять! Ну что там с Гарри, доктор Финли?
   – Понятия не имею, сэр. – Тут голос Финли дрогнул. – Пока неизвестно, сэр…
   Гарри не терял ошейника с датчиком – все было гораздо хуже.
   Все это время он добросовестно кружил возле Логинова – именно так его учили поступать в подобных случаях. Он инстинктивно сознавал: через неистово бьющиеся о риф волны прибоя проплыть невозможно. А значит, человека ждет гибель. Нужно удержать его, прийти к нему на помощь. Гарри не считал его своим врагом, он был обязан просто наблюдать за ним, а раз ему теперь грозила опасность, то и спасти его. И теперь в мозг Гарри поступали тревожные сигналы: помешай ему! Не дай ему погибнуть!
   Он торпедой пронесся мимо Логинова, сделал возле него круг, а затем преградил ему путь, поднял голову и громко заверещал, предостерегая от опасности.
   Но Логинов воспринял это совершенно по-иному. Огромная рыба с пастью как головка торпеды кружит рядом, о чем-то грозно кричит, а теперь вдруг ринулась прямо на него.
   Гарри в отчаянии предпринял последнюю попытку. Видя, что призывы его напрасны, и понимая, что волны вот-вот подхватят человека и со страшной силой швырнут на скалы, он решил поднырнуть под него и оттолкнуть подальше от рифа.
   Логинов отреагировал именно так, как его учили в школе боевых пловцов на побережье Черного моря. Он выхватил из-за пояса ружье для подводной охоты, похожее на короткоствольный автомат, и нажал на курок. Стальная стрела с рыболовным крюком на конце впилась Гарри в горло. Он четыре раза судорожно дернулся, в конвульсивном порыве взмыл вверх, затем шлепнулся с шумом о воду. И теперь на волнах качалось его безжизненное тело.
   А Логинов неутомимо плыл дальше. В Москве сделали на редкость точную карту: на ней был обозначен узкий проход, через который могли проплыть не только большие рыбы, но и прошедшие специальную подготовку люди. И все же ему потребовалось более двадцати минут для того, чтобы наконец заплыть в спокойную воду неглубокой лагуны. Здесь он какое-то время лежал неподвижно, переводя дыхание и собираясь с силами.
   Бойцы отрада специального назначения внимательно наблюдали за ним из засады в пальмовой роще.
   – Никому такое даже в голову бы не пришло, – прошептал Хэлл прижавшемуся рядом с ним к земле мастер-сержанту. – Я еще раз убедился, что на свете можно все преодолеть. Парня надо заставить рассказать, как он это все проделал.
   Логинов отдыхал всего лишь несколько минут. Затем он поплыл к берегу, с силой выбрасывая вперед тело, и остановился, когда воды было примерно по грудь. Тогда он медленно зашагал к берегу.
   – Ну и наглость, – скрежеща зубами, от ярости прошептал Хэлл. – На нем же все наше снаряжение. Ну погоди, дружок! Ближе… еще ближе… Вот теперь ты в наших руках.
   На берегу Логинов отстегнул ласты, снял плотную резиновую шапочку, и солнечные блики сразу же заиграли в его светлых волосах.
   Полковник Хэлл коротко свистнул, его парни мгновенно выскочили из-за пальм и кустов, и мастер-сержант, которого природа наградила могучим басом, заорал:
   – Руки вверх!
   Логинов на какое-то мгновение просто оцепенел. Как могло такое произойти? Откуда на Уэйке узнали, что он собирается тайно высадиться здесь? Ясно одно: назад ходу нет. Через этот узкий проход ему уже не уйти.
   Полковник Хэлл медленно приближался к нему. Рядом нога в ногу с ним шли четверо бойцов с автоматами на изготовку. Логинов чуть улыбнулся, сунул руку за пояс и вытащил «неприкосновенный запас». Так обычно его командир называл маленькую стеклянную ампулу. Логинов сунул ее в рот и тут же раздавил зубами.
   Хэлл пантерой метнулся к нему и вцепился мощными руками в челюсть, пытаясь разжать ее.
   Но было поздно. Полковник почувствовал резкий запах горького миндаля, тело капитан-лейтенанта медленно осело, он еще два раза дернулся, закатил глаза, и Хэлл с ужасом уставился на вывалившийся у него изо рта язык. Он был голубого цвета.
   – Кошмар, – выпрямляясь, заорал Хэлл. – Кто мог подумать, что у этих парней с собой ампулы с цианистым калием?! Что нам стоило ему руки прострелить?! А теперь Краун нам такое устроит!
   Тут он непроизвольно вздрогнул. Со стороны моря послышался грохот разрывов. К ним сразу же добавился гул моторов.
   Вертолеты один за другим взмывали вверх и, громко гудя, уносились прочь. В центральный компьютер поступали сигналы о том, что сверхмалые подводные лодки и их буксировщики на максимальной скорости уходят к границе запретной зоны, и адмирал Краун немедленно приказал начать беспощадную охоту на них.
   – А теперь бейте по ней! – в неистовстве вопил Краун. – Еcли русские уйдут, нам уже никогда не отмыться. Мы так опозорились, так опозорились…
   На скорости 33 узла «Чарли» подплыла к границе запретной зоны, сразу же резко пошла на погружение и опустилась на глубину почти 300 метров. Еще немного, и давление расплющило бы ее корпус, но зато на такой глубине она ушла от первой серии глубинных бомб. И прежде чем корабли охранения начали методично прочесывать запретную зону, прицельно обкладывая каждый квадрат глубинными бомбами, советская подводная лодка уже вырвалась за ее пределы. Попытка атаковать ее в нейтральных водах могла вызвать международный конфликт, и командир флотилии поспешно сообщил Крауну:
   – Она ушла, сэр. Как нам дальше действовать?
   У адмирала на лице выступили багровые пятна, и он вне себя от ярости заорал:
   – Ловите ее! Когда мышь по спальне бегает, ни одна кошка от погони не откажется! – Вертолеты, вооруженные противолодочными, приведенными в состояние боевой готовности ракетами, продолжали кружить над океаном, благодаря сообщениям, поступавшим с РЛС, они знали приблизительное местонахождение подводных лодок. Но факты – упрямая вещь. В нейтральных водах советская подводная лодка могла даже спокойно всплыть и поднять флаг – американцы ограничились бы тем, что, скрежеща зубами от ярости, сфотографировали бы ее.
   – А кто будет отвечать, сэр? – осторожно спросил командир флотилии.
   Краун какое-то время молчал. Дельфины быстрее, чем любая подводная лодка, догнали «Чарли» и окружили ее, чем еще нагляднее продемонстрировали все бессилие американцев.
   – Я сам себе противен, – прохрипел наконец Краун. – Мы все друг другу противны!
   – Если бы мы воевали с русскими, Ронни бы сейчас потопил подводную лодку, – сказал Ролингс, считывая с монитора подаваемые дельфинами сигналы.
   – В каждой роте, по крайней мере, трое оснащены магнитными минами, и не составит никакого труда прикрепить их к днищу.
   Мы блистательно отразили атаку Советов, сэр.
   – Только жалкий шпак мог сказать такое! – простонал Краун.
   – Но ведь мы не воюем.
   – Официально – нет.
   – И, надеюсь, никогда не будем. – Ролингс ткнул пальцем в клавишу с надписью «Плавучая база». – Браво, Джеймс! Просто блеск. Наши ребята показали суперкласс. Поздравляю!
   – Спасибо, Стив. – Финли говорил так, словно у него миндалины распухли. – Гарри погиб…
   У Ролингса комок подкатил к горлу. Краун затаил дыхание. Мерцающие знаки на мониторе – вот и все, что осталось от Гарри.
   – Возвращайтесь! – пробормотал наконец Ролингс.
   – Да, конечно, Стив. Но сперва нужно поднять Гарри на борт. Мы поплывем сейчас к Токи-Пойнт.
   Только через пять часов удалось выловить в волнах прибоя тело Гарри. В его горле все еще торчала стрела.
   В тот момент, когда сеть с трупом Гарри подняли на палубу, Финли отошел к капитанскому мостику и горько заплакал. Все старались не смотреть в его сторону, ибо боялись зарыдать вместе с ним. Здоровенный мужчина стоял, бессильно прислонившись к стенке, и слезы катились по щекам в его полуоткрытый рот.
   Хелен тоже не стала подходить к нему. В какие-то моменты человеку нужно побыть одному, тогда любые слова кажутся ненужными и бессмысленными. Она стояла у релинга и видела, как маленькая подводная лодка с телом Гарри подплыла к борту судна, и вся команда во главе с капитаном Дженкинсом встала по стойке «смирно».
   Когда же их корабль подошел к пирсу, то даже поглощенный горем Финли не мог скрыть своего изумления. У причала в почетном карауле стояли адмирал Краун и все офицеры его штаба. На мачте гордо реял звездно-полосатый флаг, оркестр военно-морской базы играл государственный гимн. Шестеро матросов осторожно вынесли тело Гарри на берег. Краун с застывшим лицом подошел к нему и, не сводя глаз с торчавшей из горла стрелы, отдал ему честь.
   – Все-таки он отнюдь не бессердечный человек, – шепнул Ролингс Кларку. – Кто бы мог подумать! Его действительно это очень глубоко тронуло…
   Утром в океан вышел эсминец «П-67». На его палубе покоилось тело Гарри. Его решили похоронить по старинному морскому обычаю, то есть зашить в парусину, привязать сверху груз и опустить в океан. У самой границы запретной зоны двигатель замолк, и эсминец теперь лишь чуть покачивался на волнах.
   Все матросы выстроились на палубе. Рота почетного караула приготовилась к прощальному салюту. Адмирал медленно подошел к гробу. Сегодня он надел все ордена, полученные им за сорок лет, службы на флоте.
   – Это поистине уникальный момент в истории наших военно-морских сил, – спокойно и жестко сказал он. – Мы прощаемся с нашим храбрым товарищем, отдавшим жизнь во имя обеспечения нашей безопасности. Он не похож на нас, и многие скажут: это всего лишь животное. Мы знаем, что это не совсем так. Что он был нам как брат. Наш морской брат. Частица нашего мира. Настоящий друг, готовый ради нас даже пожертвовать собой. Мы прощаемся с тобой, Гарри, и отдаем тебя твоей родной стихии, которую ты так любил. Покойся с миром, сержант Гарри! И поскольку ты тоже творение рук божьих, мы восклицаем вослед: упокой, господи, душу его и возблагодари за совершенное им!
   Краун резко вскинул подбородок и сделал шаг назад.
   Матросы из роты почетного караула вскинули винтовки. Грянул залп. Корабельный оркестр заиграл старинный морской марш. Под звуки музыки и треск выстрелов тело Гарри медленно спустили в воду. Краун не отрывал руки от козырька до тех пор, пока оно не скрылось в пучине. И лишь тогда он четко, как на строевом смотре, повернулся и, встретившись с глазами Ролингса, спросил:
   – Небось считаете меня безумцем, Стив?
   – Напротив, сэр, я готов вас обнять.
   – Не стоит, я могу укусить, – прежним брюзгливым тоном ответил Краун и энергично зашагал к радиорубке.
   Там он приказал немедленно соединить его с адмиралом Буви.
   – Что слышно, Уильям, – сразу же задал ему вопрос старый упрямец. – Как тебе твоя новая форма?
   – Я хочу сделать официальное заявление, Джошуа. – Голос у Крауна от волнения опять сел. Буви сразу насторожился. Если в адрес Крауна отпускали шпильки, а он никак не реагировал, значит, действительно произошло нечто из ряда вон выходящее. – В истории военно-морского флота США такое случается впервые. Я произвел дельфина в сержанты и наградил его «Медалью за заслуги». Наградной лист с необходимой мотивировкой высылается вам на подпись. Так, а теперь можешь думать обо мне все что угодно.
   – Кто это? – спросил Буви.
   – Гарри.
   – Отличный малый. – Буви знал всех дельфинов. – Что же он такого необыкновенного совершил?
   – Он пал за нас в бою. Советский боевой пловец собирался высадиться на берег и убил его из подводного ружья. Гарри обнаружил не только его, но и подводную лодку, которая его сюда доставила. Он плыл за ним по пятам.
   Буви несколько секунд молчал, а затем сказал:
   – Я полностью поддерживаю тебя, Уильям. Гарри как сержант и орденоносец будет занесен в почетный список моряков, погибших при исполнении служебных обязанностей, это я тебе обещаю. Надеюсь, вы достойно похоронили его?
   – Согласно обычаю. Опустили в море. Со всеми воинскими почестями…
   – Как это восприняла Хелен?
   – На удивление спокойно. Эта девушка крепкий орешек. А вот Финли никак в себя прийти не может. Я еще никогда не видел, чтобы мужчина так рыдал.
   – Ну а что русский?
   – Полковник Хэлл чуть было не взял его, но он успел разгрызть ампулу с цианистым калием. И мы не знаем, ни кто он, ни откуда он прибыл, ни какое ему дали задание. Кроме того, советские подводные лодки успели уйти в нейтральные воды. Из этой первой попытки Советов мы извлекли хороший урок. Оказывается, на дельфинов можно положиться. Их система предупреждения лучше любой электронной аппаратуры. Они буквально все слышали. Честь и слава доктору Ролингсу, Джошуа!
   – В Вашингтоне к этому отнесутся со смешанным чувством. – Буви коротко хохотнул в микрофон, смех его напоминал блеяние. – Там никак не хотят свыкнуться с мыслью, что на земле помимо человека есть существа, обладающие определенным интеллектом. Мне самому было крайне нелегко привыкнуть к этому, и ты совершенно прав…
   – Хватит изумляться, – перебил его Краун. – Нужно примириться с тем, что многое еще непостижимо для нас.
   В это же время все офицеры подводных лодок собрались в кают-компании «Дельты II», и капитан третьего ранга Яковлев, стоя под портретом Ленина, произнес следующую речь:
   – Наш товарищ, Константин Петрович Логинов, не вернулся из плавания. Он отдал жизнь за Родину и поэтому должен всегда служить примером для нас. – Яковлев повысил голос. – Товарищи! Логинов фактически погиб от рук американцев. И я не считаю его гибель напрасной. Наша борьба с империализмом будет продолжена, наша цель – обеспечить Советскому Союзу полное превосходство. Мы предпримем все усилия, чтобы узнать тайну Уэйка. Мы морские волки. Смерть Логинова обязует нас еще крепче сплотиться. Вперед!
   Офицеры щелкнули каблуками. Яковлев умел увлечь людей за собой, к тому же он закончил лучшее учебное заведение Советского Союза – Высшую школу КГБ. Там будущему капитану третьего ранга внушили, что большевизм сметет все преграды на своем пути.
   В этот же день фотографию капитан-лейтенанта Логинова, украшенную вымпелом советского военно-морского флота, торжественно прикрепили к стенке кают-компании «Дельты II». Но воздаваемые герою почести не могли отвлечь от поисков ответов на мучившие всех присутствовавших вопросы. Откуда на Уэйке знали, когда и в каком месте высадится Логинов на берег?
   Финли, правда, пока еще не полагался отпуск, но стоило Ролингсу передать Крауну его просьбу, как тот беспрекословно предоставил ему неделю отдыха.
   – Вы совершенно правы, Стив, – сказал Краун. – Если уж меня глубоко тронула смерть Гарри – чего тогда ожидать от Финли! Пусть летит с первой же партией отпускников.
   Отношения между Финли и Хелен стали на удивление ровными и спокойными. Он несколько раз собирался, но так и не решился рассказать ей о Нуки-на-му, мучил себя, постоянно сравнивая их, и в конце концов вдруг с горечью осознал, что любит обеих. Выражаясь морскими терминами, Хелен была для него тихой спокойной гаванью, куда его тянуло всей душой, но Нуки-на-му – это шторм, это огромные волны, это разбушевавшаяся стихия. Два совершенно разных, по-своему прекрасных мира; две женщины, способные вместе дать мужчине почувствовать жизнь. Но как это объяснить Хелен? Сумеет ли она понять и простить его?
   Финли и Хелен много времени проводили вместе – плавали в лагуне, загорали на пляже, с удовольствием наблюдая, как дельфины кувыркаются на водной глади, танцевали в баре офицерского клуба, и все на Уэйке были твердо убеждены в том, что у них близкие отношения. Но могли ли они сами так сказать о себе?
   Узнав, что Финли дали неделю отпуска, Кларк тут же решил поговорить с приятелем.
   – Где ты будешь жить, Джеймс? – спросил он.
   – В Вайкики, в отеле «Гавайский регент». А почему ты спрашиваешь?
   – Можешь одну мою просьбу выполнить?
   – С удовольствием, Абрахам.
   – Это связано с женщиной.
   – Нетрудно догадаться. – Финли улыбнулся. – Ты так рассказал о том, как провел ту неделю в Гонолулу… Это очень подозрительно, старина. Кто она? Барменша? Инструктор по сёрфингу?
   – Просто снимала номер в отеле «Сёрфрайдер». Неземное создание.
   – Да она уже небось давно уехала. Или она остановилась там на долгий срок?
   – Она должна оставить мне письмо. Я просил ее об этом. Мне нужно выяснить, где она живет.
   – Ага! Выходит, Абрахам, и тебя амур в сердце поразил.
   – Да, наверное. Но окончательно я буду это знать, когда снова увижу ее. Сходи туда, Джеймс. Это прямо на пляже.
   – Ну разумеется, я помогу тебе найти твою любимую. – Финли весело подмигнул ему. – Как ее зовут?
   – Нона Каола.
   – Ну и имена у них. – На лице Финли появилось мечтательное выражение. – Как волшебная музыка.
   – Передай ей от меня привет, если нужно, помоги – а в остальном держись подальше от нее! Пусть она непременно дождется меня.