Сторож. Места другого не нашли!
Студент. И место отличное. Тут, дедуля, на этом самом месте, лет уж, наверное,
тысяч сорок костры жгут. Прислушайся! Слышишь: степь гудит? Это от их топота.
Сторож. Ты видел!?
Студент. Ага. Во сне. (Школьнице.) Значит, остаешься? Тогда марш за
дровами.
Школьница. Где я тебе дров возьму?
Сторож. Ступайте.
Студент. Сейчас. Шнурки вот погладим.
Сторож. Добром, можно выразиться, прошу.
Студент. Где дров возьмешь, спрашиваешь? (Ведет фонариком.) А вон!
Дедуля! зону уж, наверное, восстанавливать не будут? Новую в случае чего
построят, а?
Сторож. Но-но, осади!
Студент. Смотри, сколько дармовой древесины: все равно сгниет. Даже странно,
как до сих пор не растащили. Сторожил, наверное, хорошо!
Школьница. Наши сюда и не ходят. Не любят.
Студент. Ну, тогда посиди со старичком. А я -- не суеверный.
Сторож. Осади, кому говорят!
Студент. Ой, страшно! А то что будет?
Сторож (взяв наперевес ружье). Увидишь.
Школьница. Не связывайся, Мишка!
Студент. Выстрелишь, что ли?
Сторож. А ты, можно выразиться, проверь.
Студент. Стреляй!
Школьница. Мишка!
Студент. Отстань!
Сторож. Чего ж остановился?
Студент. Отдыхал. (Идет к зоне.)
Сторож. У, падла! (Опускает ружье.)
Студент (с облегчением). Он, дочь степей, трус.
Сторож дергается к Студенту.
Ты, может, еще и подраться со мною задумал. А чего? Давай! Нехорошо,
конечно, с таким пожилым...
Школьница. Мишка!
Сторож. Тьфу! еще пожалеешь... (Отходит во тьму.)
Студент (выворачивая столб). У! пакость какая! Куртку продрал!
Школьница. Ой, чего это? кровь?
Студент. К-колючка!
Школьница. Заражение не схватишь?
Студент. У меня, дочь степей, иммунитет к бациллам прошлого. Лучше вон
помоги... (Взваливает столб, тащит прямо под шалашик Сторожа.)
Школьница. Не задирайся, Мишка!
Студент. Смелого пуля боится! (Идет за следующим.) Эх, топорика, жалко,
нету!
Школьница. Глубоко-то как! Может, йодом?
Студент. Дедуля, топорик не одолжишь?
Сторож (из тьмы). Я б тебе, можно выразиться...
Студент. Ничего. Так изломаем. Сгнили наполовину. Труха.
Школьница. Дай хоть завяжу.
Студент. Ишь, высохли! Как порох горят!
Школьница. Не вертись, Мишка! (Перевязывает Студента.)
Студент (дурашливо). Гляди-ка: мотоцикл! Откуда бы это?
Школьница. Мишка!
Студент. Дедуля, твой мотоцикл?! Накопил, можно выразиться, -- купил?
Школьница. Не задирайся.
Студент. Значит, говоришь, взять тебя в Москву замуж?
Школьница. Мишка, мы ведь только что!
Студент. Что ж делать -- такая сексапильная.
Школьница. Какая?
Студент. Такая.
Школьница. Костер! Ван к! Да Мишка же!
Студент. А мы отползем. По-пластунски.
Школьница. Ой, идет кто-то!
Студент. Не купишь!
Школьница. Да правда: идет!
Появляется Еев.
Студент. Вы уже на работу? Посветить?
Еев. На огонек.
Школьница. Присаживайтесь. Я на вас орать не буду.
Студент. Где ж Муза Ахатовна?
Школьница. Мишка!
Еев. Они там с пельменями возятся.
Студент. С пельменями? Недурно. А этот?
Еев. Этот помогает.
Студент. Домовитый!
Школьница. Ты б знал какие пельмени готовлю я: пальцы съешь. Из четырех мяс!
Студент. Как, Ермил Владимирович: жениться на этом чуде природы?
Школьница. Очень надо! Так я за тебя и пошла!
Студент. Все! Вопрос снят.
Еев. Где Иван Лукич?
Студент. Там где-то.
Еев. А вам, Миша, Муза Ахатовна ничего не говорила?
Студент. В смысле?
Еев. О костях.
Студент. О лагерных?
Еев. Вынь ей, понимаете, да положь!
Студент. Может, Ермил Владимирович, так и сделать? Ей надо ведь! Неужто
вчетвером-то Ваньк не одолеем?
Еев. Нельзя, нельзя: опасно!
Студент. Заразы, можно выразиться, напустим?
Еев. Заразы.
Студент. Правильно! Подлинный ученый и не должен отвлекаться на постороннее.
Еев. Вот вы, Миша, издеваетесь...
Студент. С чего вы взяли?
Еев. ...а у меня отца арестовали еще до моего рождения. Ну, и так далее. Когда
я окончил школу, в пятьдесят четвертом, я не смог поступить в университет
элементарно потому, что для меня был закрыт въезд в Москву.
Студент. Только не надо Сталина приплетать!
Еев. Я с собою просто ничего поделать не могу: обожженный, калеченный.
Школьница. Дурак ты, Мишка!
Еев. И до тех пор, пока не произойдет наш, отечественный Нюрнбергский
процесс...
Школьница. Во даете!
Еев. Не знаю, как он будет у нас называться: Магаданский, Абаканский...
Студент. А никак не будет.
Еев. До тех самых пор я не смогу не чувствовать себя... в подполье, что ли...
на оккупированной территории. А сознание мое будет искажено, как любое
подпольное сознание. И я бы вас очень просил...
Из темноты шумной, смеющейся компанией появляются Муза, Александра и
Мотоциклист.
Муза. Так больше не сердишься, Саша?
Мотоциклист. Разве можно на вас, Музочка, сердиться?
Школьница. О, музыка! музыка!
Муза. На меня-то? Вы еще не знаете, как царапаются драные кошки!
Александра (укоризненно). Муза!
Еев. Ты зачем, Саша, тащишь гитару?
Муза. Неужто, Еев, не споешь в мою честь?
Мотоциклист. И я могу. Высоцкого.
Муза. Видите, Игорь: костер полыхает.
Студент. А что, Муза Ахатовна? Ваш попутчик сомневался?
Школьница. Мишка!
Мотоциклист (протягивая руку Студенту). Попутчика Музы Ахатовны зовут,
между прочим, Игорь.
Еев (Александре). Как себя чувствуешь?
Студент. А ученика Музы Ахатовны -- Михаил. (Протягивает Мотоциклисту
руку, но, не дотянувшись, смешно падает.) Звиняйте, дядьку, споткнувся.
Александра. Нормально, Милечка.
Мотоциклист. На ровном месте?
Муза. Как ты сказала? Милечка? (Хохочет.)
Школьница (Студенту). Чего это ты?
Александра. Чем я вас, Муза Ахатовна, насмешила?
Студент. Пустяки.
Муза. Опять Ахатовна? Сашенька, миленькая! Да не над тобой я, не над тобой!
Мотоциклист. На два слова, Оля.
Муза. Над собою.
Студент. Что у вас, интересно, за секреты?
Школьница. Он у меня, Игорь Константинович...
Мотоциклист. Просто Игорь.
Школьница. ...уж-жасно ревнивый. Глядите!
Мотоциклист. Тем интереснее. (Отводит Школьницу.)
Студент. Вы, Саша, слышал, покидаете нас?
Мотоциклист (тихо, Школьнице). Странные у твоего хахаля кульбиты.
Школьница. А я при чем?
Муза. Она еще, Мишенька, не решила.
Мотоциклист. Смотри! я тебя предупредил! (Возвращается к костру.)
Студент. Ой, не женюсь, Ольга!
Мотоциклист. Не расстраивайся. Тогда женюсь я.
Школьница. Очень надо!
Муза. Какой вы, однако, легкомысленный.
Мотоциклист. Если б я, Музочка, мог надеяться...
Муза (поет как Кармен). Ждать я не запрещаю, а надежда -- сладка.
Еев (Мотоциклисту). Вы, я слышал, аспирант?
Мотоциклист. Ага. Заочный.
Студент. Заплечный.
Еев. И по какой же специальности?
Мотоциклист. Историк.
Школьница. Во дает!
Еев. А тема, если не секрет?
Мотоциклист. Становление Советской власти в Хакассии.
Еев. Откуда ж так хорошо менгиры знаете, изваяния?
Мотоциклист. Я машину вожу. Когда в институте устраивали поездки, экскурсии
разные, экспедиции -- всегда за шофера.
Александра. Чего ты, Миля, к нему привязался?
Еев берет гитару, подстраивает.
Мотоциклист. Отчего же. Я с удовольствием.
Муза. Что у вас с рукой, Миша?
Студент. С Иваном Лукичем подрался.
Школьница. Об колючку он.
Муза. А где, кстати, Иван Лукич?
Александра. Ну его, Муза!
Муза. Неужто покинул пост? На вас, Ермил Владимирович, надеется?
Студент. Это вряд ли.
Александра. Он такой неприятный.
Муза. Неинтеллигентно, Саша: пришли в гости, а хозяина не позвать.
Студент. Он не хозяин. Сторож. На зарплате у археологов.
Александра. Зовите, пожалуйста. Только тогда уйду я.
Мотоциклист. Пельмени не унесете?
Еев. Умоляю, не устраивай сцен!
Муза (Александре, тихо). Мы ж договорились! Не дергай Ермила, а?!
Александра. Он вас к Игорю приревновал.
Муза. Окстись, Саша!
Студент. Он нынче очень сердитый.
Муза. Иван Лукич? Говорила с ним -- не заметила. (Александре.) Не
дуйся -- исцарапаю.
Александра. Ладно.
Студент. А я с тех пор его разволновал.
Муза (Александре). Испугалась? Ну-ка (подставляет щеку),
поцелуй!
Студент (в темноту). Или как дедуля: ты отходчивый?
Муза. Иван Лукич! Ау-у!
Сторож (выступая из тьмы). Чего цирк, можно выразиться, устраиваете?
Муза (дружелюбно-укоризненно). Ива-ан Лукич!
Сторож. Места другого не нашли -- костры жечь!
Александра. Как котелок-то приладить?
Мотоциклист. Это мы мигом.
Муза. Мы же, Иван Лукич, специально: чтоб вам скучно не было.
Мотоциклист. Всю лить?
Александра. Ее и всего-то!
Сторож. А мне, можно выразиться, скучно не бывает.
Муза. Смотрите, каких Сашенька пельменей налепила. Специально для вас.
Школьница (Студенту). Он меня снова предупредил.
Сторож. Пельмени надо зимой есть.
Студент. Я так по тебе и понял: побелела.
Муза. Да перестаньте вы, в самом деле, сердиться! У нас вон и водочка
имеется!
Школьница. Побелела? Еще чего! Жирно будет!
Сторож. Как я кумекаю, хочешь, можно выразиться, подкупить при исполнении?
Александра. Игорь, а где лаврушка?
Студент. Он у них и за повара?
Александра. Ой, не надо! Нашла!
Муза. Ах, Иван Лукич! Сразу уж подкупить!
Студент (Школьнице). Ну, работает! Виртуозка!
Школьница. Что ли влюбился?
Мотоциклист. А вы, Ермил Владимирович, Высоцкого знаете? "Райские яблочки"?
Еев. Не знаю.
Сторож. Ну, можно выразиться, ладно. Вы тут развлекайтесь...
Муза (взяв Сторожа под руку). И не мечтайте, Иван Лукич, не отпущу. Вам
самое почетное место.
Сторож (высвобождаясь). Я ведь, можно выразиться, и зашибить в случае
чего могу.
Мотоциклист. Ты, отец, не очень! Все-таки женщина! С тобой по-человечески...
Сторож. А чего ж она страмит-то меня на старости лет?! Чтобы я за одним, можно
выразиться, столом (на Школьницу и Студента) вот с этими!..
Студент. Нехорошо, дедуля, быть таким злопамятным. Ну, хочешь, я у тебя
прощенья попрошу?
Сторож. Не надо мне твоего прощенья.
Муза. Ермил! уговори Ивана Лукича!
Еев. Как фигуру, способствовавшую эволюции?
Муза. Он тебя одного слушается.
Сторож. Я, барышня, никого, можно выразиться, не слушаюсь.
Мотоциклист. Отец, Музочка, погорячился. Правда, отец?
Сторож (сверкнув глазом на Мотоциклиста, садясь к костру). Только ничего
у тебя, барышня, все равно, можно выразиться, не получится.
Муза. О чем это вы, Иван Лукич?
Сторож. Забыла?
Муза. Хоть убейте, не помню!
Сторож. Зря, барышня, клятвами-то разбрасываешься.
Студент. Он ведь такой: убьет!
Школьница. Мишка!
Муза. Ах, вы про кости! Это все завтра, завтра, завтра! А сейчас --
отдыхать!
Сторож. И завтра не получится.
Школьница (Александре). Кидай пельмени -- кипит.
Муза. Отмечаем мой приезд, отмечаем находку Ермила Владимировича. Разливайте,
Миша!
Еев. Мою находку отмечать рано.
Муза. Кстати, Еев, покажешь чего нашел-то? Уже такие слухи ползут.
Школьница. Покажте, а!
Студент. Прямо сейчас тебе показать, дочь степей? Что же, Ермил Владимирович с
собой ее носит?
Александра. Разумеется, с собой.
Еев. Саша!
Александра. Что Саша? Что я, слова сказать не имею права?
Еев. Но об этом-то зачем?
Александра. Захотелось! Он, знаете, мешочек попросил меня сшить. Для кости
своей идиотской. И на груди таскает. Как ладанку.
Муза. Что ты делаешь, Господи, Саша!
Александра. Что хочу, то и делаю! И вас не спросилась!
Мотоциклист. Девчушки, девчушки, не ссорьтесь! Водка стынет! (В сторону
Музы.) Позвольте произнести тост за самую красивую из женщин, которых я
встречал.
Школьница. А Мишка говорил, что самая красивая -- я.
Студент. И самая глупая.
Мотоциклист. За вас, Музочка!
Все, кроме Александры, пьют.
Александра. Я не потому. Я беременная.
Студент. Как там пельмешки?
Муза. Э, нет! Пельмешки под вторую! Сварились, Саша?
Мотоциклист. Передавайте, передавайте сюда.
Муза. Вам, Иван Лукич, особую порцию.
Сторож. Благодарствуйте.
Мотоциклист. Не останавливайся, Миша. Разливай!
Школьница. Чего это ты мне неполную?
Сторож. Мала еще, можно выразиться, полную-то пить!
Школьница. Чего-то ты, Ван к, развыступался.
Еев. Оленька!
Муза. Выучил как звать?
Школьница. А чего он все куда не просят лезет?
Мотоциклист (на Школьницу). Цыц!
Школьница. Это вы мне, что ли?
Студент. Дочь степей, выпорю!
Муза. Вы, Миша, уже вторую?
Студент. Народу-то сколько!
Муза. Да-а... не рассчитала. А вы, Игорь, подсказали бы. Или собственную
инициативу проявили. Мужчина все-таки.
Мотоциклист. Боялся, Музочка, задеть щепетильность.
Муза. У тебя там, Еев, спирта пузырек не завалялся?
Александра (достает спирт). У меня завалялся.
Муза. Живем!
Мотоциклист. И почему я не антрополог?!
Еев. Пельменей всем досталось?
Студент. Потому что профессия редкая. Первая в списке.
Александра. С запасом.
Студент. В отличие от некоторых.
Школьница. Мишка!
Мотоциклист. Ой, Оленька!
Муза. Тогда позвольте следующий тост мне.
Мотоциклист. Не то что, Музочка, позволим -- просить будем.
Муза. Саша, надеюсь, простит, если я предложу выпить за ее мужа. Нет-нет, не за
находку -- за нашедшего.
Еев. Не надо, Муза!
Мотоциклист. Дам не перебивать!
Муза. В общем, бывают великие люди...
Еев. Муза!
Сторож. Великие, можно выразиться!
Муза. Да, Иван Лукич, великие! Счастье общения с которыми...
Еев. Муза, умоляю!
Муза. А я, собственно, все. (Выпивает.)
Все, кроме Александры, пьют, едят.
Александра. Налейте мне, я тоже хочу за него.
Еев. Сашенька!
Муза. Саша!
Александра. Ну, капельку! Я прошу вас! Потому что это все правда! Потому что я,
Миля, очень тебя люблю.
Мотоциклист. Капелька не повредит. (Протягивает Александре рюмку.)
Александра. Миленька, за тебя. (Выпивает.)
Студент. Ах, и пельмени у вас, Саша! Что ж вы раньше-то таланты свои
скрывали?
Муза. Нравится, Иван Лукич?
Сторож. Благодарствуйте.
Мотоциклист. Объедение!
Муза. А я, между прочим, тоже Сашеньке помогала.
Александра. Самозванка вы, Муза, больше никто! (Смеется.)
Муза. Костер-то, Миша, того и гляди прогорит.
Студент. Понял, Муза Ахатовна. Сейчас за дровишками... (Встает.)
Муза. Возьмите с собою.
Мотоциклист. Сидите, Музочка! Я помогу!
Муза. А я вон как Саша: хочу! Имею право?
Александра. Опять задираетесь?
Муза. Имею? Может, у нас с Мишею тоже секреты.
Мотоциклист. Ну, разве секреты...
Студент. А ты, дочь степей, куда наладилась?
Школьница. Ой, гляди, Мишка!
Студент. Ревнует.
Студент и Муза отходят от костра.
Школьница. Очень надо!
Студент. Мешок-то захватили?
Муза. Вот.
Еев. Можно еще порцию, Саша? Очень вкусно.
Студент. О, с гнездами!
Александра. Правда, понравились?
Муза. Специально сшила.
Мотоциклист. Вы еще, Сашенька, спрашиваете?!
Студент. Значит, так, Муза Ахатовна...
Мотоциклист. Ничего, что я вас -- Сашенькою?
Студент. Я все обдумал.
Александра. Ничего.
Студент. Мы с вами сейчас выворачиваем этот столбик...
Мотоциклист. С рожденья живу в Сибири...
Студент. Только осторожно: колючая проволока...
Мотоциклист. Коренной, так сказать, сибиряк, а таких пельменей...
Студент. И возвращаемся к костру.
Александра. Будто уж!
Муза. Как, то есть, возвращаемся?
Мотоциклист. Не верите? Ладно. Мы вон у отца спросим.
Студент. Вы мне доверяете, что сумею отличить большую берцовую от позвонка?
Мотоциклист. Как, отец, а?
Муза. Разумеется.
Сторож. Пельмени, можно выразиться, конечно...
Александра (Ееву). Видишь? Опять на меня глазом сверкнул.
Еев. Не выдумывай.
Студент. А я через полчасика на речку, за водою, так сказать, для спирта
схожу.
Мотоциклист. А мне еще десяточек, Сашенька.
Студент. Только вы потребуйте, чтобы спирт обязательно развести.
Сторож. Студент запропал.
Муза. Поняла, Миша.
Сторож. Взгляну. (Поднимается.)
Мотоциклист. Не потеряется, отец. Сиди.
Студент. Кости-то куда положить?
Александра. Не сердись на меня, Миля.
Муза. На мотоцикл, на багажник.
Александра. Я правда очень тебя люблю. Просто до неприличия.
Студент. А Игорь ваш в курсе?
Еев. Хорошо, Сашенька.
Муза. В курсе, в курсе.
Еев. Очень хорошо.
Студент. Да-а... ситуация.
Школьница. Пельмени как пельмени. Из двух мяс.
Муза. Детектив! Страшно и весело.
Школьница. Бывают вкуснее.
Мотоциклист (Школьнице). Шла бы ты лучше домой.
Студент. Идемте, Муза Ахатовна: всполошатся.
Школьница. Не купили: распоряжаться-то!
Студент и Муза возвращаются к костру.
Мотоциклист. Вот это, я понимаю, полешко! У тебя, отец, топорика не
найдется?
Еев. Из зоны выломали?
Сторож. Поищу. (Скрывается в шалашике.)
Студент. А чего ж ее, Ермил Владимирович, беречь? Для музея разве. Так пока эти
музеи открыть соберутся, экспонаты все погниют.
Еев. Вот никогда б не подумал, что доведется греться у такого огня.
Муза. Огонь как огонь, Еев. Раскаленный углерод.
Еев. Помнишь, Саша, я пел Галича: "Королеву материка"?
Когда сложат из тачек и нар костер
и, волчий забыв раздор,
станут рядом ВОХРовцы и ЗэКа
и написают в тот костер?
(Берет гитару, поет.)
Сперва за себя, а потом за тех,
кто пьет теперь Божий морс,
кого шлепнули влет, кто ушел под лед,
кто в дохлую землю вмерз...
Появляется Сторож с топориком.
Кого Колыма от аза до аза
вгоняла в горючий пот!
О, как они ссали б, закрыв глаза, --
как горлица воду пьет!..
Муза. Еев, Еев, помилосердствуй!
Студент. А топорик, дедуля, все же принес.
Муза. Ты еще "Облака плывут в Абакан" спой...
Студент. Как тебе идет-то!
Еев. А почему бы и не "Облака"?
Студент. Прямо изваяние. Вышку вместо пьедестала. (Берет топорик.)
Извините, Ермил Владимирович. (Рубит столб.)
Пауза.
Муза. А потому, Еев! Потому что сколько уже можно?! Ты вон когда про
войну картины по телевизору крутят -- морщишься. А про лагеря, думаешь,
надоело меньше? Подожди, я знаю, чт ты возразишь. Но ведь это одно и то же:
здесь издано, там издано, Галич под полою напел.
Мотоциклист. Именно: под полою.
Муза. Все, кому это хоть капельку интересно, более чем в курсе. И "ГУЛАГ"
прочитали, по голосам хотя бы услышали, и "Крутой маршрут", и все что угодно.
Мотоциклист. Правильно, Музочка, верно.
Муза. Ну, появится рядом с Могилой Неизвестного Солдата Могила Неизвестного
Зэка и станут к ней так же новобрачных таскать. Легче тебе от этого станет?!
Погоди, не перебивай! Тебе вот не нравится, что я на эти косточки покушаюсь, на
святые.
Студент. Вон оно что!
Муза. А те, в которых роешься ты -- они менее святы? Тут, понимаю,
возможно, лежат кости твоего отца. А там -- пра-прадеда. Или сколько еще
нужно этих пра? (Всем.) Население Евразии в общем-то отсюда
пошло, из Минусинской котловины!
Школьница. Отсюда?
Муза (снова Ееву). Ты уверен, что владельцы этих костей погибли менее
страшной смертью, чем тех? Или более справедливой? Какие здесь орды только не
сталкивались, какие войны ни прокатились! А об азиатской жестокости
представление ты имеешь. Да просто возьми всю историю человечества, от самой
зари. Помнишь, в Африке нашли тысячи проломленных черепов? Это ведь тоже были
уже люди. Почти люди! А те, которые помельче, попроворнее, убивали их, чтобы
высосать мозг. Лакомки. Тоже святые, получается, косточки. Кстати, мы,
судя по всему, от этих, от мелких, от лакомок и пошли. А что творилось
еще до того, как они стали людьми? Полулюдьми. Мне недавно попалась на глаза
статья о коловратках. (Всем.) Рачки такие микроскопические, вроде
дафнии, рыбий корм. Меньше миллиметра в диаметре. (Снова Ееву.) Они
ведь, представь, тоже рождаются, размножаются -- то есть
любят! -- и умирают. У них тоже свои трагедии! Давай поплачемся и
над ними! И заодно над атолловыми рифами. И над бактериями тоже. А что? почему
нет? Да, Еев, согласна: мы наделены сознанием, хотя не очень понятно, зачем.
Сознанием, способностью со-чувствовать, понимать чужую боль. Но болей тогда за
все мириады, прошедшие по этой земле и сгинувшие в ней. Не дели их на беленьких
и черненьких. Человек смертен -- вот его главная трагедия! Плачь по
Человеку как курьезу Биосферы и по Биосфере как курьезу Материи. И не занимайся
антропологией, не изучай биологический вид Homo Sapiens, если не имеешь сил
отключиться на это время от того, что сам -- человек! Если тебе не дорога
хоть мельчайшая капля не разбавленной слезами истины. Может, ты откроешь свою
истину, другую. Но мне кажется, что прозрения возникают только на фундаменте
скрупулезного, объективного труда, точного анализа. А не в блаженном
созерцании.
Мотоциклист. Хотя концепция созерцания тоже, как известно, существует.
Муза. В таком случае, не стоит отрываться от него на разные (в сторону
раскопа) пустяки.
Пауза.
Извините. Я, кажется, погорячилась. (Садится у костра.)
Пауза.
Школьница. Выпить чего-то захотелось.
Пауза.
Сторож. Нет, барышня. Человеку обязательно надо, чтобы он правый был.
Рачки, можно выразиться, рачками, а человек...
Муза. Налейте мне, Миша, спирта.
Студент. Надо бы развести.
Муза. Я -- так. Ничего.
Студент. Муза Ахатовна... Муза Ахатовна!
Муза. Что?
Студент. Глотку обожжете. Неразведенным.
Муза. Глотку? Ах да, конечно. Разведите, Миша. Пожалуйста, разведите.
Студент. Саша, у вас воды не осталось?
Александра. Воды?
Студент. Давайте сбегаю. (Забирает котелок, уходит.)
Александра. По-вашему, Муза, выходит: зря мы тут все суетимся... копошимся...
небо коптим... Бессмысленно?
Муза. А Бог его знает! Может, просто, не понимаем чего.
Сторож. Кто не понимает, а кто, можно выразиться, и понимает.
Еев. Она, Сашенька, о том, что ученый должен отрешаться и воспарять.
Муза. Именно, Еев! Воспарять! И ты, вообще говоря, больше других знаешь в этом
толк.
Пауза.
Сторож. А меня, барышня, ты, можно выразиться, так и не уговорила.
Муза. Господи! Пуп земли! Да нужда мне была вас уговаривать! (Пауза.) А
водки не осталось?
Школьница. На донышке.
Мотоциклист (передавая водку). Не боитесь, Музочка?
Муза. Чего?
Мотоциклист. Что воспользуюсь.
Муза. Чем воспользуетесь?
Мотоциклист. Вашим состоянием.
Муза. Ради Бога, Игорь. (Выпивает.) Пользуйтесь, если получится.
Мотоциклист. Ловлю на слове.
Школьница. Рыбак выискался.
Александра. Мне холодно, Миля.
Еев накидывает на Александру куртку.
Мотоциклист. А мы сейчас дровишек еще подложим.
Школьница. Песни-то будут?
Александра. Миля, спой.
Еев. Я... Извините... Я несколько устал. Плесни, Саша, спирту.
Школьница (Музе). Нагнали на всех тоски. Хотите, анекдот? У одной
девочки сперли джинсы...
Мотоциклист. Помолчала бы лучше.
Школьница. А чего это мне молчать? Я здесь как все, равная.
Мотоциклист. Я ведь тоже равный. И тоже могу рассказать анекдот. Еще смешнее!
Как одну девочку взяли на учет в вендиспансер, потому что она занималась...
Еев. Давайте, обойдемся сегодня без мрачных анекдотов.
Муза. И впрямь, Игорь. Не надо.
Мотоциклист. Если уж вы, Музочка, просите...
Еев. Давайте просто послушаем ночь. Степь. Посмотрим на звезды. (Пауза.)
На этом вот самом месте, десятки тысяч лет назад, еще до последнего
оледенения...
Сторож. Погоди, Ермил Владимирович. Вроде кто копошится.
Мотоциклист. Пускай, отец, копошатся. Они копошатся, а мы...
Муза. Простите, Игорь. Кто -- мы?
Мотоциклист (спохватившись, весело, дурашливо). Мы -- это, Музочка,
мы с вами. Мы все! Потомки, так сказать, тех, которые... (Кивает на
раскоп.)
Школьница (Мотоциклисту). Вы вон чей (на Сторожа) потомок.
Мотоциклист. В каком это смысле?
Школьница. Отцом зовете.
Сторож. Остроумная больно.
Александра (тоскливо). Миша куда-то канул...
Мотоциклист. Вам, Сашенька, все равно больше нельзя. А мы и без Миши -- по
граммулечке. (Разливает спирт.) Ничего, Музочка: обожжемся -- до
свадьбы заживет.
Александра. Пельмени остыли. Лягушки-лягушками.
Мотоциклист (Сторожу). Как, уважаемый?
Школьница хохочет.
Не хочешь сказать тост?
Сторож. А почему ж, можно выразиться? И скажу.
Мотоциклист. Просим, уважаемый, просим!
Сторож. Меня вон эта, можно выразиться, мокрощелка Ваньком зовет...
Еев. Вы, Иван Лукич, воздержитесь от оскорблений, пожалуйста. Хотя бы в моем
присутствии.
Сторож. Оскорбления в правде никакого нету, но могу и воздержаться.
Мотоциклист. Вот, уважаемый, и воздержись.
Школьница. Тебя, Ван к, вся деревня так зовет!
Сторож. Это потому что я тут в лагере, в охране служил.
Мотоциклист. Ай да папаша!
Александра (Ееву). И ты с ним после этого...
Муза. А вы, Иван Лукич, ничего, часом не путаете?
Еев. И я с ним после этого. Да.
Муза. Может, вы и в охрану-то потому подались, что с детства в Ванькх ходите?
Сторож. А чего ж барышня? Может, и потому. Так вот, я хочу за себя выпить.
Мотоциклист. Хорош тост!
Сторож. Поскольку -- честно тогда все выполнял. Вы одобряли, голосовали,
на собраниях выступали. Писали в газетах. А я, можно выразиться, вашу
волю -- в жизнь.
Мотоциклист. Нас, уважаемый, и на свете тогда не было.
Сторож. Значит, родители ваши. Деды. Все одно.
Муза. Плохо, видать, вам, Иван Лукич, живется, коль самому за себя тосты
приходится говорить.
Сторож. А я, можно выразиться, специально. На вас посмотреть. Как вы стопки
свои отставлять сейчас будете. Гребовать. А я той порою кумекать: зачем же они
меня к своему костру так затаскивали? Честные! Вот разве (на Мотоциклиста)
молодой человек выпьет со мною. Коль уважаемым звать принялся, стало
быть, уважает.
Школьница снова прыскает.
Мотоциклист. Нет уж, папаша. Я как компания.
Сторож. Нет так нет. (Выпивает один.)
Мотоциклист. Да... Не такого мы от тебя тоста ждали. Не такого.
Еев. Я с вами выпью, Иван Лукич, если не возражаете.
Муза. Ты?!
Александра (одновременно с Музою). Ты?!
Еев. Не за вас, правда: до такой высоты, честно сказать, еще не дотянулся.
Но -- с вами. В знак того, что пока у нас у всех не хватает мужества
вытащить вас на скамью подсудимых...
Сторож. За что ж ты меня судить-то собрался?
Еев. Мы не имеем права... с вами не пить. Мы не лучше. (Выпивает.)