Страница:
Он вдруг сделался необычайно легким и воспарил, поплыл в безграничном океане, закинув руки за шею. Ему захотелось остаться здесь навсегда.
Внезапно он осознал еще чье-то незримое присутствие.
– Кто здесь? – спросил Норман.
"я"
Он чуть было не вздрогнул, настолько это было громогласно. Или это показалось? Слышал ли он вообще?
– Ты сказал вслух?
«нет»
– Тогда как мы общаемся? – удивился он.
«тем способом, каким общаемся с другими»
– Каким?
«зачем ты спрашиваешь, раз уже знаешь ответ?»
– Но я в самом деле не знаю, – пена мягко и нежно перенесла его на новое место. Но отклика не последовало. Или он снова остался в одиночестве?
– Ты здесь?
«да»
– Я думал ты ушел.
«мне некуда уходить»
– Ты хочешь сказать что замурован в сфере?
«нет»
– Ты отвечаешь на вопросы? Ты кто?
«я не кто»
– Ты Господь Бог?
«это только слово»
– Я хотел спросить, ты Высшее Существо или Высший Разум?
«выше кого?»
– Выше меня, я подразумеваю.
«ты высший?»
– Скорее, низший. По крайней мере, я так представляю.
«ладно, это твои проблемы»
– Ты шутишь? – спросил он, барахтаясь в пене.
«зачем ты спрашиваешь, раз уже знаешь ответ?»
– Я разговариваю с Богом?
«ты говоришь ни с нем»
– Ты все воспринимаешь слишком буквально… Это потому что ты с другой планеты?
«нет»
– Ты из другой цивилизации?
«нет»
– Откуда ты?
«зачем ты спрашиваешь, раз уже знаешь ответ?»
В иных обстоятельствах он был бы раздражен подобным ответом, но сейчас не ощущал никаких эмоций, просто воспринимал реакцию.
– Но сфера создана иной цивилизацией?
«да»
– И, возможно, в ином времени?
«да»
– И ты не часть сферы?
«теперь да»
– Тогда откуда ты взялся?
«зачем ты спрашиваешь, раз уже знаешь ответ?»
Слегка покачивая, пена перенесла его на новое место.
– Ты все еще здесь?
«мне некуда уходить»
– Боюсь, я не слишком глубоко разбираюсь в религии. Я психолог и имею дело с человеческой психикой.
«понимаю»
– У психологии и религии мало общего.
«разумеется»
– Ты согласен?
«конечно»
– Слава Богу!
«не понимаю. почему?»
– Кто я?
«в самом деле, кто?»
Он плавал в пене, чувствуя миролюбие беседы, несмотря на сложность взаимопонимания.
– Я боюсь.
«излей свою душу»
– Мне не по себе, потому что ты похож на Джерри.
«этого следовало ожидать»
– Но Джерри в действительности был Гарри?
«да»
– Ты тоже Гарри?
«нет. конечно же нет»
– А кто?
«я не кто»
– Тогда почему твоя речь похожа на речь Джерри или Гарри?
«потому что мы вышли из одного источника»
– Не понимаю.
«когда ты смотришь в зеркало, кого ты видишь?»
– Себя… Или это не так?
«ты видишь свое отражение»
– Это общеизвестный психологический трюизм, клише.
«понимаю»
– Ты Чужой разум?
«ты чужой разум?»
– С тобой трудно общаться. Ты дашь мне Силу?
«какую силу?»
– Ту самую, которой ты наделил Гарри и Бет… Дашь ее мне?
«нет»
– Почему?
«ты уже обладаешь ей»
– Я этого не чувствую.
«я знаю»
– Когда я ее обрел?
«как ты сюда зашел?»
– Я представил, что двери открыты.
«да»
Он плавал в пене, ожидая дальнейшей реакции. Но осталось лишь мягкое покачивание, безвременность и полусон.
– Время идет. Объясни мне, что происходит?
"На вашей планете водятся животные именуемые медведь. Это большие умные звери. Их мозг не меньше вашего, но они не обладают тем, что вы называете воображением. Они не могут создавать мысленные образы, не различают прошлое и будущее.
Эта способность делает вас непохожими на других, и ничто более. не ваша обезьянья природа, не труд, не язык, не насилие, не воспитание детей, не социальные группы… всем этим обладают и другие. Ваше величие в воображении.
Воображение основная часть того что вы называете разумом вы думаете что это лишь ступень к познанию или творению, но заблуждаетесь. воображение есть само творение.
Ваша способность представляет опасность, поскольку вы не умеете контролировать свое богатое и, вместе с тем, ужасное воображение. ты говорил что видишь в себе добро и зло, но в действительности там только одно… воображение.
Надеюсь, тебе понравилась лекция, которую я подготовил к мартовской конференции американской социологической и психологической ассоциации в Хьюстоне… По-моему, получилось неплохо".
Норман был в замешательстве.
«Ты думал что говорил с богом?»
– А с кем?
«С самим собой, разумеется».
– Но ты что-то отличное от меня!
«Я это ты. Ты вообразил меня».
– Расскажи еще.
«Мне больше нечего сказать» .
Его щека касалась холодного металла палубы. Норман перевернулся на спину и взглянул на узоры возвышающейся над ним сферы. Они приобрели новые очертания.
Он бодро поднялся на ноги, чувствуя умиротворение и свежесть сил, как после доброго сна. Он помнил все, с абсолютной ясностью. Прошел к рубке управления корабля, затем – по коридору с ультрафиолетовыми лампами вышел в комнату анабиоза… В каждой капсуле спал космонавт.
Норман вспомнил что, пробуя Силу, Бет проявила единственную космонавтку – отважную амазонку. Теперь в Силе был Норман, и он собрал полный экипаж.
– Неплохо, – подумал он, оглядев комнату. – Исчезайте по одному!
Прямо на глазах, пустели капсулы, пока не опустела самая последняя.
– Вернитесь!
Они материализовались вновь.
– Все мужчины!
Женщины обратились в мужчин.
– Все женщины!
Все стали женщинами.
Он обладал Силой!
Внезапно он осознал еще чье-то незримое присутствие.
– Кто здесь? – спросил Норман.
"я"
Он чуть было не вздрогнул, настолько это было громогласно. Или это показалось? Слышал ли он вообще?
– Ты сказал вслух?
«нет»
– Тогда как мы общаемся? – удивился он.
«тем способом, каким общаемся с другими»
– Каким?
«зачем ты спрашиваешь, раз уже знаешь ответ?»
– Но я в самом деле не знаю, – пена мягко и нежно перенесла его на новое место. Но отклика не последовало. Или он снова остался в одиночестве?
– Ты здесь?
«да»
– Я думал ты ушел.
«мне некуда уходить»
– Ты хочешь сказать что замурован в сфере?
«нет»
– Ты отвечаешь на вопросы? Ты кто?
«я не кто»
– Ты Господь Бог?
«это только слово»
– Я хотел спросить, ты Высшее Существо или Высший Разум?
«выше кого?»
– Выше меня, я подразумеваю.
«ты высший?»
– Скорее, низший. По крайней мере, я так представляю.
«ладно, это твои проблемы»
– Ты шутишь? – спросил он, барахтаясь в пене.
«зачем ты спрашиваешь, раз уже знаешь ответ?»
– Я разговариваю с Богом?
«ты говоришь ни с нем»
– Ты все воспринимаешь слишком буквально… Это потому что ты с другой планеты?
«нет»
– Ты из другой цивилизации?
«нет»
– Откуда ты?
«зачем ты спрашиваешь, раз уже знаешь ответ?»
В иных обстоятельствах он был бы раздражен подобным ответом, но сейчас не ощущал никаких эмоций, просто воспринимал реакцию.
– Но сфера создана иной цивилизацией?
«да»
– И, возможно, в ином времени?
«да»
– И ты не часть сферы?
«теперь да»
– Тогда откуда ты взялся?
«зачем ты спрашиваешь, раз уже знаешь ответ?»
Слегка покачивая, пена перенесла его на новое место.
– Ты все еще здесь?
«мне некуда уходить»
– Боюсь, я не слишком глубоко разбираюсь в религии. Я психолог и имею дело с человеческой психикой.
«понимаю»
– У психологии и религии мало общего.
«разумеется»
– Ты согласен?
«конечно»
– Слава Богу!
«не понимаю. почему?»
– Кто я?
«в самом деле, кто?»
Он плавал в пене, чувствуя миролюбие беседы, несмотря на сложность взаимопонимания.
– Я боюсь.
«излей свою душу»
– Мне не по себе, потому что ты похож на Джерри.
«этого следовало ожидать»
– Но Джерри в действительности был Гарри?
«да»
– Ты тоже Гарри?
«нет. конечно же нет»
– А кто?
«я не кто»
– Тогда почему твоя речь похожа на речь Джерри или Гарри?
«потому что мы вышли из одного источника»
– Не понимаю.
«когда ты смотришь в зеркало, кого ты видишь?»
– Себя… Или это не так?
«ты видишь свое отражение»
– Это общеизвестный психологический трюизм, клише.
«понимаю»
– Ты Чужой разум?
«ты чужой разум?»
– С тобой трудно общаться. Ты дашь мне Силу?
«какую силу?»
– Ту самую, которой ты наделил Гарри и Бет… Дашь ее мне?
«нет»
– Почему?
«ты уже обладаешь ей»
– Я этого не чувствую.
«я знаю»
– Когда я ее обрел?
«как ты сюда зашел?»
– Я представил, что двери открыты.
«да»
Он плавал в пене, ожидая дальнейшей реакции. Но осталось лишь мягкое покачивание, безвременность и полусон.
– Время идет. Объясни мне, что происходит?
"На вашей планете водятся животные именуемые медведь. Это большие умные звери. Их мозг не меньше вашего, но они не обладают тем, что вы называете воображением. Они не могут создавать мысленные образы, не различают прошлое и будущее.
Эта способность делает вас непохожими на других, и ничто более. не ваша обезьянья природа, не труд, не язык, не насилие, не воспитание детей, не социальные группы… всем этим обладают и другие. Ваше величие в воображении.
Воображение основная часть того что вы называете разумом вы думаете что это лишь ступень к познанию или творению, но заблуждаетесь. воображение есть само творение.
Ваша способность представляет опасность, поскольку вы не умеете контролировать свое богатое и, вместе с тем, ужасное воображение. ты говорил что видишь в себе добро и зло, но в действительности там только одно… воображение.
Надеюсь, тебе понравилась лекция, которую я подготовил к мартовской конференции американской социологической и психологической ассоциации в Хьюстоне… По-моему, получилось неплохо".
Норман был в замешательстве.
«Ты думал что говорил с богом?»
– А с кем?
«С самим собой, разумеется».
– Но ты что-то отличное от меня!
«Я это ты. Ты вообразил меня».
– Расскажи еще.
«Мне больше нечего сказать» .
Его щека касалась холодного металла палубы. Норман перевернулся на спину и взглянул на узоры возвышающейся над ним сферы. Они приобрели новые очертания.
Он бодро поднялся на ноги, чувствуя умиротворение и свежесть сил, как после доброго сна. Он помнил все, с абсолютной ясностью. Прошел к рубке управления корабля, затем – по коридору с ультрафиолетовыми лампами вышел в комнату анабиоза… В каждой капсуле спал космонавт.
Норман вспомнил что, пробуя Силу, Бет проявила единственную космонавтку – отважную амазонку. Теперь в Силе был Норман, и он собрал полный экипаж.
– Неплохо, – подумал он, оглядев комнату. – Исчезайте по одному!
Прямо на глазах, пустели капсулы, пока не опустела самая последняя.
– Вернитесь!
Они материализовались вновь.
– Все мужчины!
Женщины обратились в мужчин.
– Все женщины!
Все стали женщинами.
Он обладал Силой!
Глава 57
ОСТАЛОСЬ 2 ЧАСА 00 МИНУТ
– Норман!!! – усиленный голос Бет летел по пустынным коридорам. – Я знаю, ты где-то здесь! Я чувствую тебя, Норман!
Он прошел камбуз – мимо пустых банок коки на стойке – за шел в рубку управления где на всех мониторах виднелось лицо Бет. Похоже, и она видела его.
– Норман, я знаю, ты был в сфере! – он попытался выключить экраны, но безрезультатно.
– Норман, отзовись! – он прошел рубку, направился к шлюзу.
– У тебя ничего не выйдет! Ты слышишь меня, Норман? Я тоже обладаю Силой!
Он зашел в шлюз и надел шлем. Воздух внутри шлема был сухой и прохладный.
– Норман! – голос Бет настиг его и тут. – Почему ты молчишь? Боишься?
Его раздражало столь частое повторение его имени. Он нажал кнопку открытия шлюза и уровень воды стал быстро подниматься.
– Теперь я тебя вижу, Норман! – она захохотала.
Он повернулся и увидел видеокамеру, вмонтированную в робота, который до сих пор стоял в шлюзе. Отвернул ее в сторону.
– У тебя ничего не получится, Норман!
Он вышел из звездолета, постоял у шлюза, наблюдая за неровной линией красных огоньков на конусах – словно это были огни посадочной полосы, проложенной безумным инженером.
– Норман! Почему ты молчишь, Норман?
Бет была сильно встревожена… В ее голосе явственно различался страх… Он лишит ее оружия. Разрядив, если сможет, заряды.
Мины обезврежены, представил он.
Все красные огоньки тотчас погасли.
Недурно, подумал он.
Но через секунду они вспыхнули вновь.
– У тебя ничего не выйдет, Норман! – смеялась Бет. – Я буду сопротивляться!
Он знал, что она была права, и им придется мериться силой, усилием воли включая и выключая заряды. В этом споре не могло быть победителей. Он должен сделать что-то более существенное!
Он подошел к ближайшему конусу. Вблизи тот оказался больше, чем он себе представлял. Лампочка располагалась на высоте четыре фута.
– Я вижу тебя, Норман!
На серой поверхности отчетливо различались желтые буквы. Он склонился и прочитал следующее:
"ВНИМАНИЕ! ВЗРЫВЧАТКА СИСТЕМЫ ТЕВАК. ВМС США. ТОЛЬКО ДЛЯ ВЗРЫВНЫХ РАБОТ. ДЕТОНАЦИЯ 20:00. ПРИМЕНЕНИЕ СТРОГО ПРИ РАЗРЕШЕНИИ РУКОВОДСТВА.
VV/512-А."
Ниже были другие надписи, но слишком мелкие и он не смог их прочитать сквозь мутноватое стекло шлема.
– Норман, что ты делаешь с моей взрывчаткой?
Он осмотрел провода – один, тонкий, вбегал под основание конуса, другой выбегал и бежал по дну к следующей мине.
– Норман! Ты действуешь мне на нервы!
Один провод входит, другой выходит.
Она соединила их последовательно, как лампочки в рождественской гирлянде. Оборвав один провод, он обезвредит все заряды. Он нагнулся и схватился за провод.
– Норман!
– Успокойся, Бет!
Его пальцы зацепили мягкую пластиковую изоляцию.
– Если ты дернешь провод, сработает детонатор! Мы взлетим ко всем чертям!
Он не думал что это правда… Бет лжет. Она свихнулась и очень опасна. Она обманывает… Он потянул провод.
– Не делай этого, Норман! – провод натянулся до предела.
– Замолчи, Бет!
– Ради Бога, Норман! Это конец, поверь мне!
Он заколебался… Могла ли Бет сказать правду? Она разбирается во взрывных устройствах? Что он почувствует, если это взорвется? И почувствует ли вообще?
– Черт с ним! – сказал он и дернул провод.
– Черт побери, Норман! Доигрался!
Ее голос был едва слышен… По всему периметру звездолета замигали красные огоньки. Он приготовился к взрыву… Но тут сирены прервал спокойный мужской голос:
– Пожалуйста, внимание! Пожалуйста, внимание! Всем срочно покинуть зону взрывных работ! Заактивирована взрывчатка «Тевак»! Начинаем обратный отсчет!
На конусе вспыхнул красный дисплей «20:00» и цифры поскакали в обратном порядке: «19:59… 19:58… 19:57…»
То же самое повторялось и на дисплее его шлема.
Тут он все понял и снова посмотрел на желтую надпись:
Только для взрывных работ… Конечно же, это не было оружием!
Взрывчатка применялась для взрывных работ и была снабжена двадцатиминутным таймером, чтобы рабочие успели отойти на безопасное расстояние.
Взрыв через двадцать минут, и у него еще масса времени!
Норман повернулся и направился к субмарине, оставленной у ГД-7.
Он прошел камбуз – мимо пустых банок коки на стойке – за шел в рубку управления где на всех мониторах виднелось лицо Бет. Похоже, и она видела его.
– Норман, я знаю, ты был в сфере! – он попытался выключить экраны, но безрезультатно.
– Норман, отзовись! – он прошел рубку, направился к шлюзу.
– У тебя ничего не выйдет! Ты слышишь меня, Норман? Я тоже обладаю Силой!
Он зашел в шлюз и надел шлем. Воздух внутри шлема был сухой и прохладный.
– Норман! – голос Бет настиг его и тут. – Почему ты молчишь? Боишься?
Его раздражало столь частое повторение его имени. Он нажал кнопку открытия шлюза и уровень воды стал быстро подниматься.
– Теперь я тебя вижу, Норман! – она захохотала.
Он повернулся и увидел видеокамеру, вмонтированную в робота, который до сих пор стоял в шлюзе. Отвернул ее в сторону.
– У тебя ничего не получится, Норман!
Он вышел из звездолета, постоял у шлюза, наблюдая за неровной линией красных огоньков на конусах – словно это были огни посадочной полосы, проложенной безумным инженером.
– Норман! Почему ты молчишь, Норман?
Бет была сильно встревожена… В ее голосе явственно различался страх… Он лишит ее оружия. Разрядив, если сможет, заряды.
Мины обезврежены, представил он.
Все красные огоньки тотчас погасли.
Недурно, подумал он.
Но через секунду они вспыхнули вновь.
– У тебя ничего не выйдет, Норман! – смеялась Бет. – Я буду сопротивляться!
Он знал, что она была права, и им придется мериться силой, усилием воли включая и выключая заряды. В этом споре не могло быть победителей. Он должен сделать что-то более существенное!
Он подошел к ближайшему конусу. Вблизи тот оказался больше, чем он себе представлял. Лампочка располагалась на высоте четыре фута.
– Я вижу тебя, Норман!
На серой поверхности отчетливо различались желтые буквы. Он склонился и прочитал следующее:
"ВНИМАНИЕ! ВЗРЫВЧАТКА СИСТЕМЫ ТЕВАК. ВМС США. ТОЛЬКО ДЛЯ ВЗРЫВНЫХ РАБОТ. ДЕТОНАЦИЯ 20:00. ПРИМЕНЕНИЕ СТРОГО ПРИ РАЗРЕШЕНИИ РУКОВОДСТВА.
VV/512-А."
Ниже были другие надписи, но слишком мелкие и он не смог их прочитать сквозь мутноватое стекло шлема.
– Норман, что ты делаешь с моей взрывчаткой?
Он осмотрел провода – один, тонкий, вбегал под основание конуса, другой выбегал и бежал по дну к следующей мине.
– Норман! Ты действуешь мне на нервы!
Один провод входит, другой выходит.
Она соединила их последовательно, как лампочки в рождественской гирлянде. Оборвав один провод, он обезвредит все заряды. Он нагнулся и схватился за провод.
– Норман!
– Успокойся, Бет!
Его пальцы зацепили мягкую пластиковую изоляцию.
– Если ты дернешь провод, сработает детонатор! Мы взлетим ко всем чертям!
Он не думал что это правда… Бет лжет. Она свихнулась и очень опасна. Она обманывает… Он потянул провод.
– Не делай этого, Норман! – провод натянулся до предела.
– Замолчи, Бет!
– Ради Бога, Норман! Это конец, поверь мне!
Он заколебался… Могла ли Бет сказать правду? Она разбирается во взрывных устройствах? Что он почувствует, если это взорвется? И почувствует ли вообще?
– Черт с ним! – сказал он и дернул провод.
* * *
Пронзительный звон сигнализации, зазвучавший внутри шлема, не на шутку перепугал его. На маленьком жидкокристаллическом дисплее в верхней части смотрового стекла быстро мигало: «АВАРИЯ. АВАРИЯ. АВАРИЯ».– Черт побери, Норман! Доигрался!
Ее голос был едва слышен… По всему периметру звездолета замигали красные огоньки. Он приготовился к взрыву… Но тут сирены прервал спокойный мужской голос:
– Пожалуйста, внимание! Пожалуйста, внимание! Всем срочно покинуть зону взрывных работ! Заактивирована взрывчатка «Тевак»! Начинаем обратный отсчет!
На конусе вспыхнул красный дисплей «20:00» и цифры поскакали в обратном порядке: «19:59… 19:58… 19:57…»
То же самое повторялось и на дисплее его шлема.
Тут он все понял и снова посмотрел на желтую надпись:
Только для взрывных работ… Конечно же, это не было оружием!
Взрывчатка применялась для взрывных работ и была снабжена двадцатиминутным таймером, чтобы рабочие успели отойти на безопасное расстояние.
Взрыв через двадцать минут, и у него еще масса времени!
Норман повернулся и направился к субмарине, оставленной у ГД-7.
Глава 58
ОСТАЛСЯ 1 ЧАС 40 МИНУТ
Он шел спокойно и уверено, без малейшего напряжения. Дышалось легко и свободно.
– Норман, пожалуйста! – настроение Бет резко изменилось.
Она умоляла, но он не обращал на нее никакого внимания и продолжал идти своим курсом. Записанный на пленку голос повторял:
– Пожалуйста, внимание! Всем покинуть опасную зону! Осталось девятнадцать минут!
Норман ощущал подъем сил и глубокую целеустремленность. У него не осталось никаких иллюзий и сомнений – он знал, что надо делать… Спасать свою шкуру!
– Я не верила что ты все же решишься на это, Норман!
Верила, – подумал он. В конце концов, что ему оставалось? Бет сошла с ума и стала опасной. Спасти ее невозможно. Фактически, к ней нельзя даже приближаться. Она склонна к убийству. Однажды, Бет уже попыталась отправить его на тот свет и чуть было не достигла успеха.
А Гарри уже тринадцать часов под наркозом. У него наступила клиническая смерть, его мозг умер. Задерживаться здесь не имело смысла…
Субмарина была совсем рядом.
– Норман, пожалуйста, не бросай меня!
Извини, подумал он. Но я выхожу из игры… Он прошел под сдвоенными гребными винтами, под кормовой надписью «Глубинная Звезда». Взобрался по скобам под купол.
– Норм… – теперь он стал недосягаемым для радиоволн. Открыл люк и залез внутрь. Снял шлем.
– Пожалуйста, внимание! Осталось восемнадцать минут!
Сел в кресло пилота, повернулся лицом к приборам. Панель замерцала.
Прямо перед ним вспыхнул экран:
ГЛУБИННАЯ ЗВЕЗДА – III КОМАНДНЫЙ МОДУЛЬ
Вам требуется помощь?
Да. Нет. Отмена команды.
Он нажал «да» и стал ждать смены экрана.
Как ни жаль, но приходится бросать Гарри и Бет… Они не справились с собственным "я" и потому оказались уязвимы для обретенной Силы.
Классическая ошибка, так называемый триумф рационального над иррациональным. Ученые имеют дело только со своей рациональной стороной.
Все прочее – Эйнштейн называл это личными склонностями – просто не принимается во внимание.
Личная склонность, – с презрением подумал Норман… Из-за нее люди убивают друг друга!
ГЛУБИННАЯ ЗВЕЗДА – III СПИСОК ОПЕРАЦИЙ
Погружение – Подъем
Защита – Герметизация
Монитор – Отмена команды
Нажал «подъем» и стал ждать дальнейших инструкций.
Да, подумал он. Ученые отказываются иметь дело с иррациональным. Но оно от этого не исчезает. Наоборот, обретает силу и новые возможности.
Не помогут и плакальщики, плачущие в воскресных приложениях о предрасположенности человека к насилию и разрушению. Это не борьба, а признание в собственной слабости.
ГЛУБИННАЯ ЗВЕЗДА – III контроль ПОДЪЕМ
1. Установить сброс балласта на «вкл»
Продолжить. Отмена команды.
Он нажал «продолжить» и стал ждать смены экрана.
В конечном счете, почему ученые ведут свои исследования? Они считают что прогресс неизбежен, исследования нельзя остановить. Если мы не создадим бомбу, – говорят они, – это сделают наши враги! Потом бомба попадает в руки политиков и те говорят: Если мы ее не применим, это сделает наш противник! Ученые находят что политики иррациональны и безответственны Мол, во всем виноваты они! На самом деле ответственность лежит на каждом. Каждый делает свой собственный выбор.
Гарри и Бет уже ничем не поможешь… Ну что же, спасение утопающих дело рук самих утопающих!
Послышалось гудение генераторов. Заурчали моторы…
ГЛУБИННАЯ ЗВЕЗДА – III ПАНЕЛЬ УПРАВЛЕНИЯ В ДЕЙСТВИИ
Поплыли, – подумал он, уверено положив руку на панель.
Мини-субмарина чутко откликалась на каждое его действие.
– Пожалуйста, внимание! Осталось семнадцать минут!
Внизу заклубились донные осадки, поднятые гребными винтами, и «Глубинная Звезда» выскользнула из ангара.
Все как в машине, подумал он. Никаких забот!
Он сделал легкий вираж от ГД-7 к ГД-8, проплывая на высоте двенадцати футов; достаточно высоко, чтобы промыть загрязнившийся акриловый иллюминатор.
Осталось семнадцать минут. Максимальная скорость подъема 6.6 фут/сек, – он быстро прикинул в уме. – Значит, он достигнет поверхности через две с половиной минуты… У него была масса времени.
Он подплыл к ГД-8… Прожектора станции поблекли, светили бледно-желтым светом. Наверное, упало напряжение. Он осмотрел повреждения.
От цилиндров А и В поднимались гирлянды пузырей. Выбоины в D и зияющая брешь в затопленном цилиндре Е. Станция погибала… Зачем он сюда приплыл?
Он подвел субмарину к самым иллюминаторам и понял, что надеется взглянуть напоследок на Гарри и Бет. Он рассчитывал увидеть труп Гарри и Бет, в ярости потрясающую кулаками.
Он хотел убедиться что поступает правильно, бросая их на верную гибель. Но, увидев внутри лишь тусклый электрический свет, почувствовал глубокое разочарование.
– Норман!
– Да, Бет? – он решил что сейчас было вполне уместно отозваться.
В конечном счете, субмарина была готова к всплытию и Бет ничего не могла с этим поделать.
– Ты в самом деле сукин сын!
– Ты покушалась на мою жизнь, Бет.
– Я не хотела тебя убивать, но у меня не оставалось иного выбора, Норман!
– Да… У меня тоже.
Лучше выживет один, чем никто! подумал он, чувствуя свою правоту.
– Ты нас бросишь?
– Да, Бет.
Его рука придвинулась к шкале скорости подъема и установила 6.6 фут/сек.
– Уматываешь? – в ее голосе слышалось презрение.
– Да, Бет.
– Ты, который говорил что мы должны держаться вместе?
– Прости, Бет, так получилось.
– У тебя, верно, трясутся поджилки!
– Вовсе нет, – он действительно не чувствовал страха, лишь силу и уверенность.
– Норман! Пожалуйста, спаси нас!
Ее слова подхлестнули в нем пробуждающиеся чувства человеческой доброты и профессиональной компетентности… Он по чувствовал смущение, однако не потерял самообладания и решительно потряс головой.
– Извини, Бет, слишком поздно!
Он нажал «подъем» и услышал грохот сбрасываемого балласта. «Глубинная Звезда» покачнулась. Станция скользнула вниз и он поплыл к поверхности.
Несомненно. Инопланетная сфера наделила человека способностью проявлять мысли. Хорошо, чудесно! Да только вот человеческое сознание несовершенно. Имеет трещину, раскол в мышлении. Сознательная половина полностью контролируется, и не представляет никаких проблем. Зато подсознание разрушительно и очень опасно.
Проблема людей типа Гарри и Бет в том что они не сбалансированы. Их сознание развито чрезмерно, а подсознание темно и дремуче. В этом заключалось существенное различие между ними и Норманом, который, как психолог, в какой-то степени был знаком с подсознанием… Для него там не таилось неприятных сюрпризов.
Вот почему он, в отличие от Гарри и Бет, не проявлял монстров. Он владел подсознанием… нет… Неверно!
Норман испугался собственных мыслей. Он в самом деле не прав? Он проверил логику своих рассуждений и не нашел в ней никаких изъянов.
«Контакт с новой формой жизни может иметь самые непредсказуемые последствия, но наиболее вероятно состояние полного ужаса» – в голове проносились формулировки его собственного рапорта. Почему он вспомнил это именно сейчас? С тех пор прошли долгие годы.
«В состоянии страха люди часто принимают неудачные решения»
Но он ничего не боялся, был уверен в своих силах и действовал по заранее составленному плану. Почему он вдруг вспомнил тот рапорт? В свое время, он долго мучился над его формулировками, обдумывал каждое предложение. Почему это пришло в голову?
– Пожалуйста, внимание! Осталось шестнадцать минут!
Он осмотрел показания приборов. 900 футов. Субмарина поднимается, теперь ее уже не повернуть назад.
Почему он подумал о повороте назад?
Бесшумно всплывая в черной воде, он чувствовал как внутри него расширяется какая-то трещина. Почти шизофреническое разделение личности.
Он чувствовал что поступил неправильно Что-то он не учел.
Но что он мог упустить? Ничего, решил он… Поскольку, в отличие от Гарри и Бет, я в здравом рассудке и сознаю, что делаю. Но он уже в это не верил. Совершенное сознание может быть целью философии, но не реальным достижением. Сознание похоже на гальку, лежащую в ручье неосознанного. Оно непостижимо, даже для психолога.
У тебя всегда есть тень, – говорил профессор Стейн.
Что делала сейчас его теневая сторона? Что происходило в подсознании, в отколотых частях его мозга? Ничего.
Он беспокойно заерзал в кресле… Он так стремится к поверхности, чувствует такую уверенность…
Я ненавижу Бет! Ненавижу Гарри! Я не хочу о них думать и не несу никакой ответственности! Я хочу спастись и ненавижу их, ненавижу!
Он был потрясен этим открытием.
Я должен вернуться… Если я вернусь, я погибну!
Бет правильно напомнила его слова – они должны держаться вместе! Имел ли он право бросать их в беде? Нет.
Он должен повернуть обратно… Я боюсь!
Наконец-то. Вот оно! Страх, и настолько сильный, что заставляет предавать друзей.
Норман остановил субмарину и начал погружение… Заметил как сильно задрожали его руки.
– Норман, пожалуйста! – настроение Бет резко изменилось.
Она умоляла, но он не обращал на нее никакого внимания и продолжал идти своим курсом. Записанный на пленку голос повторял:
– Пожалуйста, внимание! Всем покинуть опасную зону! Осталось девятнадцать минут!
Норман ощущал подъем сил и глубокую целеустремленность. У него не осталось никаких иллюзий и сомнений – он знал, что надо делать… Спасать свою шкуру!
– Я не верила что ты все же решишься на это, Норман!
Верила, – подумал он. В конце концов, что ему оставалось? Бет сошла с ума и стала опасной. Спасти ее невозможно. Фактически, к ней нельзя даже приближаться. Она склонна к убийству. Однажды, Бет уже попыталась отправить его на тот свет и чуть было не достигла успеха.
А Гарри уже тринадцать часов под наркозом. У него наступила клиническая смерть, его мозг умер. Задерживаться здесь не имело смысла…
Субмарина была совсем рядом.
– Норман, пожалуйста, не бросай меня!
Извини, подумал он. Но я выхожу из игры… Он прошел под сдвоенными гребными винтами, под кормовой надписью «Глубинная Звезда». Взобрался по скобам под купол.
– Норм… – теперь он стал недосягаемым для радиоволн. Открыл люк и залез внутрь. Снял шлем.
– Пожалуйста, внимание! Осталось восемнадцать минут!
Сел в кресло пилота, повернулся лицом к приборам. Панель замерцала.
Прямо перед ним вспыхнул экран:
ГЛУБИННАЯ ЗВЕЗДА – III КОМАНДНЫЙ МОДУЛЬ
Вам требуется помощь?
Да. Нет. Отмена команды.
Он нажал «да» и стал ждать смены экрана.
Как ни жаль, но приходится бросать Гарри и Бет… Они не справились с собственным "я" и потому оказались уязвимы для обретенной Силы.
Классическая ошибка, так называемый триумф рационального над иррациональным. Ученые имеют дело только со своей рациональной стороной.
Все прочее – Эйнштейн называл это личными склонностями – просто не принимается во внимание.
Личная склонность, – с презрением подумал Норман… Из-за нее люди убивают друг друга!
ГЛУБИННАЯ ЗВЕЗДА – III СПИСОК ОПЕРАЦИЙ
Погружение – Подъем
Защита – Герметизация
Монитор – Отмена команды
Нажал «подъем» и стал ждать дальнейших инструкций.
Да, подумал он. Ученые отказываются иметь дело с иррациональным. Но оно от этого не исчезает. Наоборот, обретает силу и новые возможности.
Не помогут и плакальщики, плачущие в воскресных приложениях о предрасположенности человека к насилию и разрушению. Это не борьба, а признание в собственной слабости.
ГЛУБИННАЯ ЗВЕЗДА – III контроль ПОДЪЕМ
1. Установить сброс балласта на «вкл»
Продолжить. Отмена команды.
Он нажал «продолжить» и стал ждать смены экрана.
В конечном счете, почему ученые ведут свои исследования? Они считают что прогресс неизбежен, исследования нельзя остановить. Если мы не создадим бомбу, – говорят они, – это сделают наши враги! Потом бомба попадает в руки политиков и те говорят: Если мы ее не применим, это сделает наш противник! Ученые находят что политики иррациональны и безответственны Мол, во всем виноваты они! На самом деле ответственность лежит на каждом. Каждый делает свой собственный выбор.
Гарри и Бет уже ничем не поможешь… Ну что же, спасение утопающих дело рук самих утопающих!
Послышалось гудение генераторов. Заурчали моторы…
ГЛУБИННАЯ ЗВЕЗДА – III ПАНЕЛЬ УПРАВЛЕНИЯ В ДЕЙСТВИИ
Поплыли, – подумал он, уверено положив руку на панель.
Мини-субмарина чутко откликалась на каждое его действие.
– Пожалуйста, внимание! Осталось семнадцать минут!
Внизу заклубились донные осадки, поднятые гребными винтами, и «Глубинная Звезда» выскользнула из ангара.
Все как в машине, подумал он. Никаких забот!
Он сделал легкий вираж от ГД-7 к ГД-8, проплывая на высоте двенадцати футов; достаточно высоко, чтобы промыть загрязнившийся акриловый иллюминатор.
Осталось семнадцать минут. Максимальная скорость подъема 6.6 фут/сек, – он быстро прикинул в уме. – Значит, он достигнет поверхности через две с половиной минуты… У него была масса времени.
Он подплыл к ГД-8… Прожектора станции поблекли, светили бледно-желтым светом. Наверное, упало напряжение. Он осмотрел повреждения.
От цилиндров А и В поднимались гирлянды пузырей. Выбоины в D и зияющая брешь в затопленном цилиндре Е. Станция погибала… Зачем он сюда приплыл?
Он подвел субмарину к самым иллюминаторам и понял, что надеется взглянуть напоследок на Гарри и Бет. Он рассчитывал увидеть труп Гарри и Бет, в ярости потрясающую кулаками.
Он хотел убедиться что поступает правильно, бросая их на верную гибель. Но, увидев внутри лишь тусклый электрический свет, почувствовал глубокое разочарование.
– Норман!
– Да, Бет? – он решил что сейчас было вполне уместно отозваться.
В конечном счете, субмарина была готова к всплытию и Бет ничего не могла с этим поделать.
– Ты в самом деле сукин сын!
– Ты покушалась на мою жизнь, Бет.
– Я не хотела тебя убивать, но у меня не оставалось иного выбора, Норман!
– Да… У меня тоже.
Лучше выживет один, чем никто! подумал он, чувствуя свою правоту.
– Ты нас бросишь?
– Да, Бет.
Его рука придвинулась к шкале скорости подъема и установила 6.6 фут/сек.
– Уматываешь? – в ее голосе слышалось презрение.
– Да, Бет.
– Ты, который говорил что мы должны держаться вместе?
– Прости, Бет, так получилось.
– У тебя, верно, трясутся поджилки!
– Вовсе нет, – он действительно не чувствовал страха, лишь силу и уверенность.
– Норман! Пожалуйста, спаси нас!
Ее слова подхлестнули в нем пробуждающиеся чувства человеческой доброты и профессиональной компетентности… Он по чувствовал смущение, однако не потерял самообладания и решительно потряс головой.
– Извини, Бет, слишком поздно!
Он нажал «подъем» и услышал грохот сбрасываемого балласта. «Глубинная Звезда» покачнулась. Станция скользнула вниз и он поплыл к поверхности.
* * *
Черная вода. Никаких признаков движения, исключая показания зеленой панели. Он начал обдумывать свои поступки, словно уже находился под следствием… Правильно ли он поступил бросив Гарри и Бет?Несомненно. Инопланетная сфера наделила человека способностью проявлять мысли. Хорошо, чудесно! Да только вот человеческое сознание несовершенно. Имеет трещину, раскол в мышлении. Сознательная половина полностью контролируется, и не представляет никаких проблем. Зато подсознание разрушительно и очень опасно.
Проблема людей типа Гарри и Бет в том что они не сбалансированы. Их сознание развито чрезмерно, а подсознание темно и дремуче. В этом заключалось существенное различие между ними и Норманом, который, как психолог, в какой-то степени был знаком с подсознанием… Для него там не таилось неприятных сюрпризов.
Вот почему он, в отличие от Гарри и Бет, не проявлял монстров. Он владел подсознанием… нет… Неверно!
Норман испугался собственных мыслей. Он в самом деле не прав? Он проверил логику своих рассуждений и не нашел в ней никаких изъянов.
«Контакт с новой формой жизни может иметь самые непредсказуемые последствия, но наиболее вероятно состояние полного ужаса» – в голове проносились формулировки его собственного рапорта. Почему он вспомнил это именно сейчас? С тех пор прошли долгие годы.
«В состоянии страха люди часто принимают неудачные решения»
Но он ничего не боялся, был уверен в своих силах и действовал по заранее составленному плану. Почему он вдруг вспомнил тот рапорт? В свое время, он долго мучился над его формулировками, обдумывал каждое предложение. Почему это пришло в голову?
– Пожалуйста, внимание! Осталось шестнадцать минут!
Он осмотрел показания приборов. 900 футов. Субмарина поднимается, теперь ее уже не повернуть назад.
Почему он подумал о повороте назад?
Бесшумно всплывая в черной воде, он чувствовал как внутри него расширяется какая-то трещина. Почти шизофреническое разделение личности.
Он чувствовал что поступил неправильно Что-то он не учел.
Но что он мог упустить? Ничего, решил он… Поскольку, в отличие от Гарри и Бет, я в здравом рассудке и сознаю, что делаю. Но он уже в это не верил. Совершенное сознание может быть целью философии, но не реальным достижением. Сознание похоже на гальку, лежащую в ручье неосознанного. Оно непостижимо, даже для психолога.
У тебя всегда есть тень, – говорил профессор Стейн.
Что делала сейчас его теневая сторона? Что происходило в подсознании, в отколотых частях его мозга? Ничего.
Он беспокойно заерзал в кресле… Он так стремится к поверхности, чувствует такую уверенность…
Я ненавижу Бет! Ненавижу Гарри! Я не хочу о них думать и не несу никакой ответственности! Я хочу спастись и ненавижу их, ненавижу!
Он был потрясен этим открытием.
Я должен вернуться… Если я вернусь, я погибну!
Бет правильно напомнила его слова – они должны держаться вместе! Имел ли он право бросать их в беде? Нет.
Он должен повернуть обратно… Я боюсь!
Наконец-то. Вот оно! Страх, и настолько сильный, что заставляет предавать друзей.
Норман остановил субмарину и начал погружение… Заметил как сильно задрожали его руки.
Глава 59
ОСТАЛСЯ 1 ЧАС 30 МИНУТ
«Глубинная Звезда» мягко опустилась на дно около станции ГД-8.
Норман залез в шлюз субмарины, затопил бокс, а через пару секунд вышел наружу и направился к станции. Конусы взрывчатки «Тевак» мерцали красными огоньками, точно на странном празднике.
– Пожалуйста, внимание! Четырнадцать минут!
Он прикинул, сколько ему понадобится. Минута чтобы войти внутрь.
Пять-шесть чтобы одеть Гарри и Бет в скафандры. Четыре чтобы дойти до субмарины и залезть внутрь. Две-три минуты займет всплытие. О'кэй, все в порядке.
– Ты вернулся, – послышался в шлеме голос Бет, когда он достиг опор станции.
– Да, Бет.
– Спасибо… Господи… – она заплакала.
Слушая ее рыдания он добрался до цилиндра А. Нашел люк и повернул колесо шлюза. Оно заклинилось.
– Открой люк, Бет… – она не отзывалась. – Бет, ты слышишь меня?
Открой люк!
– Норман, пожалуйста! Спаси меня! – она всхлипывала и плакала как ребенок.
– Я пытаюсь тебе помочь. Открой люк!
– Не могу.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Из этого не выйдет ничего хорошего.
– Выходи, Бет, – сказал он.
– Я не могу это сделать.
– Можешь. Открой люк, Бет!
– Тебе не стоило возвращаться…
– Соберись с силами и открой люк, – времени было в обрез.
– Нет, Норман, не могу, – она снова заплакала.
Один за другим, он перепробовал все люки. Цилиндр В, закрыто. Цилиндр С, закрыто. Цилиндр D, закрыто…
– Пожалуйста, внимание! Тринадцать минут!
Норман остановился у затопленного при нападении кальмара цилиндра Е.
На поверхности зиял неровный разрыв – дыра была достаточно большой, чтобы попытаться пролезть внутрь. Но он рисковал порвать свой скафандр.
Нет, решил он. Это очень рискованно!
Он прошел под днище цилиндра и увидел люк. Попытался повернуть колесо, и то поддалось без особых усилий… Толкнул люк и услышал как тот лязгнул о внутреннюю стену.
– Это ты, Норман?
Он подтянулся и вплыл внутрь. Задыхаясь от усилий, опустился на четвереньки и перевел дыхание.
– Пожалуйста, внимание! Двенадцать минут!
Господи, – подумал он. – Уже двенадцать?
Что-то белое пронеслось мимо шлема… Сердце ушло в пятки. Но это оказалось коробкой с кукурузными хлопьями. Когда он коснулся ее рукой, она рассыпалась, и хлопья разлетелись в разные стороны, точно желтый снег.
Он был в камбузе. За печкой располагался другой люк, ведущий в цилиндр D которому удалось избежать затопления. Значит, надо как-то загерметизировать Е.
Он поднял глаза и, увидев над головой проходной люк, ведущий в отсек с пробоиной, быстро вкарабкался наверх. Нужно найти сжатый газ, что-нибудь вроде цистерны!
Наверху было темно. Лишь слабый рассеянный свет потускневших прожекторов просачивался сквозь дыру. В воде плавали по душки и клочья мягкой обивки. Вдруг его что-то задело сзади Он обернулся и увидел черные волосы, закрывающие чье-то лицо. Часть черепа была снесена начисто. Тина.
Он вздрогнул и инстинктивно оттолкнул ее тело. Оно поднялось вверх.
– Пожалуйста, внимание! Одиннадцать минут!
Время бежит слишком быстро, подумал он. Едва хватит чтобы унести ноги!
Не обнаружив никаких баллонов, он спустился обратно и за драил за собой люк. Оглядел печь. Открыл дверцу духовки. От туда поднялось несколько пузырей задержавшегося воздуха.
Не может быть! Гирлянда пузырей не обрывалась. Барнс рас сказывал про кухню в подводных условиях. Что-то в этом процессе было необычно, но что именно? Он не помнил… Они используют газ? Но нужен и кислород? Значит…
Кряхтя от усилий, он отодвинул печь от стены… Наконец, его поиски увенчались успехом… Приземистая бутыль с пропаном и две голубых цистерны!
Он повернул вентиль… Кислород с ревом вырвался из цистерны и около потолка образовался большой воздушный карман. Он открыл вторую… Уровень воды падал на глазах – сделался до пояса… До коленей… Остановился…
Неважно, достаточно и этого уровня!
– Пожалуйста, внимание! Десять минут!
Норман открыл люк и шагнул в цилиндр D.
Норман взвалил его на плечи и поволок с собой.
– Норман, тебе не стоило возвращаться… – стенания Бет не кончались.
– Ты где, Бет? – спросил он и посмотрел на внутренний монитор…
9:32… Обратный отсчет продолжался и, казалось, секунды летели слишком быстро.
– Забирай Гарри и уходи! Оставьте меня здесь!
– Ты где, Бет? Отзовись!
Он прошел в цилиндр С, но там ее не оказалось. Гарри, висевший на плече мертвым грузом, затруднял проход.
– Норман, из этого не выйдет ничего хорошего!
– Пойдем, Бет!
– Я знаю, я плохая! Не надо меня спасать, Норман!
– Бет… – он слышал ее по радио и не знал где она спряталась.
Рисковать, снимая шлем, он не мог.
– Я заслуживаю смерти, Норман!
– Прекрати, Бет!
– Пожалуйста, внимание! Девять минут!
Гудки сигнализации стали громче, участились.
Он находился в сплетении труб и приборов цилиндра В. Все когда-то чистое и разноцветное, покрылось ядовитой плесенью В отдельных местах свисали волокнистые пряди мха. Это походило на болото в джунглях.
– Бет…
Она молчала. Наверное, она где-то здесь, – понял он. – Цилиндр В, от которого зависела работа станции, всегда был ее излюбленным местом… Он снял с плеч Гарри, прислонил к стене… Тот соскользнул и упал на палубу, ударившись головой, закашлял и открыл глаза.
– Боже мой, Норман… – он сделал Гарри знак замолчать.
Норман залез в шлюз субмарины, затопил бокс, а через пару секунд вышел наружу и направился к станции. Конусы взрывчатки «Тевак» мерцали красными огоньками, точно на странном празднике.
– Пожалуйста, внимание! Четырнадцать минут!
Он прикинул, сколько ему понадобится. Минута чтобы войти внутрь.
Пять-шесть чтобы одеть Гарри и Бет в скафандры. Четыре чтобы дойти до субмарины и залезть внутрь. Две-три минуты займет всплытие. О'кэй, все в порядке.
– Ты вернулся, – послышался в шлеме голос Бет, когда он достиг опор станции.
– Да, Бет.
– Спасибо… Господи… – она заплакала.
Слушая ее рыдания он добрался до цилиндра А. Нашел люк и повернул колесо шлюза. Оно заклинилось.
– Открой люк, Бет… – она не отзывалась. – Бет, ты слышишь меня?
Открой люк!
– Норман, пожалуйста! Спаси меня! – она всхлипывала и плакала как ребенок.
– Я пытаюсь тебе помочь. Открой люк!
– Не могу.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Из этого не выйдет ничего хорошего.
– Выходи, Бет, – сказал он.
– Я не могу это сделать.
– Можешь. Открой люк, Бет!
– Тебе не стоило возвращаться…
– Соберись с силами и открой люк, – времени было в обрез.
– Нет, Норман, не могу, – она снова заплакала.
Один за другим, он перепробовал все люки. Цилиндр В, закрыто. Цилиндр С, закрыто. Цилиндр D, закрыто…
– Пожалуйста, внимание! Тринадцать минут!
Норман остановился у затопленного при нападении кальмара цилиндра Е.
На поверхности зиял неровный разрыв – дыра была достаточно большой, чтобы попытаться пролезть внутрь. Но он рисковал порвать свой скафандр.
Нет, решил он. Это очень рискованно!
Он прошел под днище цилиндра и увидел люк. Попытался повернуть колесо, и то поддалось без особых усилий… Толкнул люк и услышал как тот лязгнул о внутреннюю стену.
– Это ты, Норман?
Он подтянулся и вплыл внутрь. Задыхаясь от усилий, опустился на четвереньки и перевел дыхание.
– Пожалуйста, внимание! Двенадцать минут!
Господи, – подумал он. – Уже двенадцать?
Что-то белое пронеслось мимо шлема… Сердце ушло в пятки. Но это оказалось коробкой с кукурузными хлопьями. Когда он коснулся ее рукой, она рассыпалась, и хлопья разлетелись в разные стороны, точно желтый снег.
Он был в камбузе. За печкой располагался другой люк, ведущий в цилиндр D которому удалось избежать затопления. Значит, надо как-то загерметизировать Е.
Он поднял глаза и, увидев над головой проходной люк, ведущий в отсек с пробоиной, быстро вкарабкался наверх. Нужно найти сжатый газ, что-нибудь вроде цистерны!
Наверху было темно. Лишь слабый рассеянный свет потускневших прожекторов просачивался сквозь дыру. В воде плавали по душки и клочья мягкой обивки. Вдруг его что-то задело сзади Он обернулся и увидел черные волосы, закрывающие чье-то лицо. Часть черепа была снесена начисто. Тина.
Он вздрогнул и инстинктивно оттолкнул ее тело. Оно поднялось вверх.
– Пожалуйста, внимание! Одиннадцать минут!
Время бежит слишком быстро, подумал он. Едва хватит чтобы унести ноги!
Не обнаружив никаких баллонов, он спустился обратно и за драил за собой люк. Оглядел печь. Открыл дверцу духовки. От туда поднялось несколько пузырей задержавшегося воздуха.
Не может быть! Гирлянда пузырей не обрывалась. Барнс рас сказывал про кухню в подводных условиях. Что-то в этом процессе было необычно, но что именно? Он не помнил… Они используют газ? Но нужен и кислород? Значит…
Кряхтя от усилий, он отодвинул печь от стены… Наконец, его поиски увенчались успехом… Приземистая бутыль с пропаном и две голубых цистерны!
Он повернул вентиль… Кислород с ревом вырвался из цистерны и около потолка образовался большой воздушный карман. Он открыл вторую… Уровень воды падал на глазах – сделался до пояса… До коленей… Остановился…
Неважно, достаточно и этого уровня!
– Пожалуйста, внимание! Десять минут!
Норман открыл люк и шагнул в цилиндр D.
* * *
Тусклый свет. Стены покрывала подозрительная зеленая плесень. Гарри лежал на диване с капельницей в руке. Норман выдернул иглу из вены. Стал трясти Гарри надеясь привести его в чувство. Веки Гарри дрогнули и только.Норман взвалил его на плечи и поволок с собой.
– Норман, тебе не стоило возвращаться… – стенания Бет не кончались.
– Ты где, Бет? – спросил он и посмотрел на внутренний монитор…
9:32… Обратный отсчет продолжался и, казалось, секунды летели слишком быстро.
– Забирай Гарри и уходи! Оставьте меня здесь!
– Ты где, Бет? Отзовись!
Он прошел в цилиндр С, но там ее не оказалось. Гарри, висевший на плече мертвым грузом, затруднял проход.
– Норман, из этого не выйдет ничего хорошего!
– Пойдем, Бет!
– Я знаю, я плохая! Не надо меня спасать, Норман!
– Бет… – он слышал ее по радио и не знал где она спряталась.
Рисковать, снимая шлем, он не мог.
– Я заслуживаю смерти, Норман!
– Прекрати, Бет!
– Пожалуйста, внимание! Девять минут!
Гудки сигнализации стали громче, участились.
Он находился в сплетении труб и приборов цилиндра В. Все когда-то чистое и разноцветное, покрылось ядовитой плесенью В отдельных местах свисали волокнистые пряди мха. Это походило на болото в джунглях.
– Бет…
Она молчала. Наверное, она где-то здесь, – понял он. – Цилиндр В, от которого зависела работа станции, всегда был ее излюбленным местом… Он снял с плеч Гарри, прислонил к стене… Тот соскользнул и упал на палубу, ударившись головой, закашлял и открыл глаза.
– Боже мой, Норман… – он сделал Гарри знак замолчать.