Кренц Джейн Энн. Желание

   — Все это так, но меня тревожит то, с какой внезапностью обрушился на него новый приступ тоски. В Сиаберне он был очень весел и жизнерадостен — вплоть до последнего дня ярмарки. Я даже заподозрил, не любовь ли всему виной.
   — Любовь? — улыбнулась Клара. — К прекрасной Алисе?
   — Да. Я побеседовал с Далланом, но он заверил меня, что эта болезнь миновала его. — Гарет поморщился. — И слава Богу, ибо я не знаю лекарства от любовного безумия.
   — Кажется, прошло много лет с тех пор, как вы последний раз перенесли эту заразу, — буркнула Клара.
   — Да, — пожал плечами Гарет. — Любовь существует лишь для глупцов и поэтов.
   — Безусловно.
   — Мужчина моего возраста и положения не может позволить себе заниматься такими пустяками.
   — Но почему? Какой в этом вред?
   — Какой вред? — изумленно приподнял брови Гарет. — Вред очевиден, мадам. Это же самая опасная лихорадка! Она поражает разум и лишает здравого смысла!
   — Ну конечно! Как же я могла забыть? Сама не знаю, как мне в голову пришел такой дурацкий вопрос! Давайте лучше вернемся к Даллану, милорд. Что вы предлагаете?
   — Мне кажется, следует найти ему какое-нибудь занятие, чтобы отвлечь от гнетущих мыслей.
   — Что за великолепный план, милорд! Я давно заметила, что мужчины великие мастера устраняться от проблем насущных ради того, чтобы позабавить себя чем-нибудь новеньким.
   Гарет вздернул бровь:
   — Я чем-то прогневил тебя, жена?
   — Ни в коем случае! Как ты мог вообразить такое! — заверила Клара. — Но чем ты намерен занять Даллана? Что, по-твоему, взбодрит его и излечит от меланхолии?
   Гарет опустил взгляд на огромную книгу, которую держал в руках.
   — Может, попросить его помочь мне в опытах с серой и углем?
   — Пожалуй, это заинтересует мальчика! — сразу оживилась Клара. — Не забудьте предупредить меня, когда закончите работу, милорд. Я очень хочу взглянуть на результаты. Ради этого я готова даже стерпеть запах серы.
   — Я дам вам знать, когда закончу опыты. — Гарет легко спрыгнул с подоконника, быстро поцеловал жену в губы и вышел за дверь.
   Клара молча смотрела ему в спину. После этого разговора она сама почувствовала приступ тяжелой меланхолии.
   Любовь существует для глупцов и поэтов.
   Она не была ни тем, ни другим, и тем не менее готова была признать, что страдает от самой тяжелой разновидности любовной лихорадки.
   И ей совсем не хотелось болеть одной.
   Нельзя утверждать, что Гарет совершенно неуязвим, попыталась приободриться Клара. Несомненно, есть некоторые обнадеживающие признаки. К примеру, он постоянно пользуется ее духами.
   Нельзя сомневаться и в силе его страсти… Гарет не пытается скрыть своей ненасытной жажды ее тела и, кажется, очень доволен тем, что она отвечает ему взаимностью. Откровенно говоря, он настойчиво требует от нее именно такого ответа.
   Он, безусловно, уважает ее познания, мастерство и искусство изготовления духов. Впрочем, это почти ничего не значит. Ведь даже безмозглый Николас и тот восхищен ее врожденным даром получать прибыль.
   Самым обнадеживающим все-таки было то, что Гарет начал все чаще советоваться с ней, прежде чем принять решение. Как сейчас, например.
   Ее брак во многом оказался именно таким, о каком она мечтала, составляя свой рецепт идеального мужа. Они с Гаретом научились разделять свои обязанности. Научились доверять друг другу.
   Она нашла в нем почти все, о чем мечтала, — за исключением, может быть, гигантского роста…
   Но вдруг оказалось, что ей нужно гораздо больше.
   Ей нужна любовь.
   А Гарет считает, что любовь существует для глупцов и поэтов.
 
   Еще через два дня, когда Клара работала в своем кабинете, раздался страшный удар грома.
   Она вскочила из-за стола и бросилась к окну. В недоумении сдвинула брови, не заметив ни единого облачка в ясном лазурном небе.
   Сбитая с толку, Клара окинула взглядом двор. И тут грохот повторился. Пронзительно завизжала служанка. Каменщики побросали свои инструменты. Мужчины в тревоге выскочили из конюшен. Лошадь с испуганным ржанием взвилась на дыбы. Несколько цыплят в ужасе заметались по двору.
   Огромное клубящееся облако дыма вылетело из окна отцовского кабинета. И тут же дверь распахнулась — и две черные фигуры выскочили на солнечный свет. Клара с трудом узнала Гарета и Даллана, с головы до ног покрытых копотью.
   Она подхватила юбки и кинулась прочь из комнаты. Подлетела к ступеням башни и не чувствуя ног бросилась вниз по лестнице.
   — Гарет! Милорд, с вами все в порядке? — закричала она, выскакивая на порог. Перед ней стояли два чумазых трубочиста. Запах серы противно щекотал ноздри.
   Даллан слабо улыбнулся. Он выглядел слегка оглушенным, но совершенно невредимым. Белые зубы Гарета блеснули в ослепительной победной улыбке.
   — Работает!
   — Клянусь ночной рубашкой святой Эрмины! — выдохнула Клара, когда Гарет подбежал к ней и подхватил на руки. — Что работает?
   — Рецепт твоего отца, что же еще?! — Гарет восторженно закружил ее по двору. Его громкий смех эхом отлетал от стен замка. — Работает, Клара! Клянусь Богом, работает!
   — Я уже вижу. Но какая польза от этого рецепта?
   — Пока не знаю. Главное, у нас получилось!
   Клара вгляделась в его счастливое смеющееся лицо и улыбнулась. Она все поняла. Гарет испытал радость открытия. Сама она сотни раз переживала это чувство, пусть и не так безудержно…
   — Да, милорд. Ваш рецепт действительно работает. Возможно, вас ждет будущее алхимика.
   — Во всяком случае, это гораздо интереснее охоты за разбойниками!

Глава 15

   Клара закрыла глаза, пытаясь отвлечься от лязганья и скрежета лопаток каменщиков, возводящих новую стену вокруг замка. День-деньской стоял непрекращающийся шум и грохот. И только вечером, когда сиабернские мастера наконец откладывали свои инструменты, наступала благословенная тишина. Клара уповала только на то, что конец строительства уже близок.
   Она опустила руку в тигель, зачерпнула полную горсть новой смеси сушеных трав и цветов. Поднесла к носу и глубоко вдохнула… Запах вереска почему-то напомнил ей о Раймонде де Колевилле. От вереска у него страшно слезились глаза, начинался насморк и страшный приступ удушья.
   Клара вспомнила, как однажды взяла с собой новый флакончик с духами на основе вереска. Тогда впервые она увидела Раймонда в бешенстве.
   — Уберите от меня немедленно свои чертовы духи! — визжал благородный рыцарь. — Там же вереск! Что вы замышляете? Хотите убить меня?!
   Клара страшно испугалась. Откуда ей было знать, что он не переносит вереск? Тогда она горячо извинилась, поскорей убрала флакончик подальше, и вскоре к Раймонду вернулось его обычное благодушное настроение.
   Клара нахмурилась. Почему она вдруг вспомнила об этом случае? Она не думала о Раймонде де Колевилле с того самого дня, как Гарет ступил на землю острова Желание. Честно говоря, просто невозможно было думать о ком-нибудь другом, кроме него. Гарет оказался таким огромным, таким удивительным, таким интересным, что образы всех других мужчин — особенно бледная тень того, кто лгал ей, — казались пресными и обыденными…
   — Клара? — Джоанна приоткрыла дверь и заглянула в темный кабинет. — Ты здесь?
   — Да, Джоанна. — Клара высыпала пригоршню душистой смеси обратно в сосуд. — Что-нибудь случи лось?
   — Нет, я просто пришла показать тебе свой последний эскиз. Мне кажется, он будет очень мило смотреться на больших подушках. — Джоанна развернула перед подругой большой кусок ткани с изображением прекрасной дамы и коленопреклоненного рыцаря. Идиллическая пара беседовала в увитой плющом беседке.
   — Просто восхитительно! Романтические сценки всегда пользуются огромным успехом. А что выткано на заднем плане?
   — Единорог, — с гордостью пояснила мастерица, складывая свой шедевр. — Лондонским модницам очень нравятся единороги… Ну, если ты одобряешь, тогда я немедленно раздам работу моим помощницам в селении и монахиням.
   — Отлично.
   — Нужно торопиться! До середины лета мы должны расшить побольше подушек, чтобы осталось только заполнить их твоими ароматными смесями.
   — Слава Богу, нам не придется больше бояться за судьбу кораблей с товаром! Лорд Гарет обо всем позаботится, — сказала Клара, досыпая еще две пригоршни розовых лепестков в тигель.
   — Ты права. Дьявол оказался очень полезен, слава Создателю. — Джоанна, поколебавшись немного, добавила:
   — Как жаль, что он не останется с нами на зиму!
   — Что?! — стремительно обернулась к ней Клара. — Как это не останется?! Здесь теперь его дом! Почему он должен покидать нас?
   Джоанна недоверчиво прищелкнула языком:
   — Мужчины всегда уезжают, как только надежно устроят свои дела и убедятся в том, что супруга беременна наследником. Теперь ты замужняя женщина, а значит, острову не угрожает ни Николас, ни кто-либо другой…
   — Да, но есть еще пираты, нападающие на наши корабли! — ошеломленно прошептала леди Желания. Она почувствовала, как страшная тяжесть вдруг сдавила ее грудь.
   — В таком случае, лорд Гарет без труда сможет оставить здесь нескольких своих рыцарей, — вздохнула Джоанна. — Вот только сэр Ульрих, наверное, отправится вместе со своим господином… Очень жаль. Мой Вильям просто без ума от него. И самое удивительное, эти новые рыцарские упражнения действительно пошли мальчику только на пользу, как и уверял лорд Гарет.
   — Насколько я понимаю, твой сын не единственный, кто без ума от сэра Ульриха? — мягко спросила Клара.
   Джоанна вспыхнула до корней волос.
   — Неужели это так заметно?
   — Конечно. Сэр Ульрих, судя по всему, отвечает тебе взаимностью.
   Джоанна сосредоточенно рассматривала содержимое тигля с травами.
   — Он говорит, что любит меня…
   «Счастливая Джоанна, — завистливо подумала Клара. — Это в тысячу раз больше того, что говорит мне мой любимый муж».
   — Я очень счастлива за тебя, подруга.
   — Прошлой ночью он целовал меня, — быстро взглянула на нее Джоанна. — И я впервые в жизни почувствовала, что не только мужчина, но и женщина тоже может испытывать удовольствие от любви.
   — Ты права. Но, мне кажется, такое возможно лишь с правильно выбранным мужчиной.
   Джоанна тяжело опустилась на стул и уронила руки на колени.
   — Как одиноко станет здесь, когда они уедут, верно?
   — Но лорд Гарет ни словом не обмолвился мне о своем отъезде!
   — Мужчины редко обсуждают свои планы с женщинами. Ты не хуже меня знаешь это. Разве твой брат снизошел до того, чтобы поставить тебя в известность о своем решении отправиться на турнир.
   — Нет, но лорд Гарет совершенно другой! Он обсуждает со мной все важные вопросы!
   — Твой муж, как и все новоиспеченные супруги, склонен до поры до времени баловать молодую жену. Но очень скоро все переменится, — печально заметила Джоанна. — Так всегда бывает.
   Внутри у Клары все сжалось от страха. Неужели Гарет уедет?! Нет, только не теперь, не сейчас, когда они только-только начали открывать друг друга, понимать друг друга… Беседовать друг с другом!
   Ведь у нее только-только появилась надежда, что она сумеет заставить его испытать ответную любовь к ней!
   — Я сейчас же все выясню! — Клара вскочила и рванулась к двери.
   — Куда ты, Клара?!
   — Я хочу разыскать мужа и расспросить его.
   — Но он сейчас очень занят! — воскликнула Джоанна.
   — Чем?
   — Починкой ветряной мельницы. Кажется, там сломалось одно крыло.
   — Ну, это может подождать!
   Клара выбежала из кабинета. Ветряная мельница находилась в дальнем конце двора. Несколько человек, в том числе Гарет и Ульрих, сгрудились вокруг нее. При взгляде на их мрачные сосредоточенные лица можно было подумать, что они стоят перед открытой могилой.
   Любопытно, мужчины нарочно напускают на себя такой вид, когда сталкиваются с серьезной поломкой, или же их искренне волнует вызов, который дерзко бросают им сломанные механизмы?
   — Милорд. — Клара приблизилась к собравшимся мужчинам. — Я хочу поговорить с вами.
   Он неохотно оторвал взгляд от порванной парусины и посмотрел на нее:
   — Подождите, мадам. Сейчас я занят.
   — Но это очень важно! — выпалила Клара, чувствуя на себе любопытные взоры всех собравшихся. — Это не займет много времени.
   Гарет вопросительно вздернул бровь, услышав взволнованные нотки в ее голосе.
   — Хорошо, если это и в самом деле так важно… — Он кивнул Ульриху:
   — Продолжайте. Я скоро вернусь.
   — Да, милорд. — Ульрих отвернулся к порванному крылу ветряка, пряча насмешливую улыбку.
   Гарет подошел к Кларе. Его широченные плечи закрыли от нее всех занятых починкой мельницы мужчин.
   — Я весь внимание, — сверху вниз посмотрел он на нее. — Неужели дело не терпит отлагательства?
   Клара внезапно почувствовала себя маленькой глупой девочкой. Но Гарет ждал ответа, и ей пришлось задать свой вопрос.
   — Я только хотела выяснить, собираетесь ли вы вскоре покинуть остров?
   — Покинуть?
   — Да, милорд. — Глаза ее сердито блеснули. — Некоторые мужчины считают, что, надежно укрепив свои владения и убедившись в беременности жены, они имеют полное право уехать. Вот я и пришла узнать, разделяете ли вы это мнение.
   — Ты беременна, Клара? — поразился Гарет.
   — О! Нет, дело совсем не в этом! — Она смущенно откашлялась. — По крайней мере, я думаю, пока еще нет… Гарет, так ты собираешься покинуть остров?
   Губы его сжались в суровую полоску.
   — Проклятие! Мадам, вы не могли найти более подходящего времени для обсуждения этого вздора? В конце концов, я очень занят. Я пытаюсь починить чертово крыло!
   — Неужели это важнее планов вашего отъезда, милорд?
   Он нервно пробежал пальцами по волосам.
   — Какого черта вы спрашиваете меня об этом именно сейчас?
   — Просто так, милорд. Я прошу вас только об одном — ответьте на мой вопрос. Вы собираетесь уезжать?
   — Вам не терпится, чтобы я убрался?
   — Нет, милорд! — Она уперлась взглядом в его широкую грудь. — На самом деле, я нахожу вас очень полезным для острова и вовсе не тороплю с отъездом.
   — Полезным?
   — Да, сэр. Полезным.
   — И какая же от меня польза?
   — Ну, например, вы починили мой арабский пресс для отжима розового масла, — Клара постаралась изобразить счастливую улыбку. — И теперь он превосходно работает.
   — Благодарю вас, — процедил он сквозь зубы. — Я безмерно рад, что вы довольны моей службой.
   Клара поняла, что он почему-то сердится. И тут же разозлилась сама.
   — Я только хотела узнать о ваших планах, милорд! Мне это необходимо, чтобы строить свои собственные планы. Неужели вам трудно ответить?!
   Он окинул ее холодным, насмешливым взглядом:
   — Я не собираюсь покидать Желание до тех пор, пока меня не призовет мой отец, лорд Торстон. Надеюсь, вы не забыли, что я его верный вассал и обязан каждый год приезжать на службу к моему сеньору, если ему будет угодно.
   — Вы принимаете меня за дуру, милорд? Я прекрасно осведомлена об обязанностях вассала, но спрашиваю вас не о планах лорда Торстона, а о ваших собственных!
   — В данный момент в мои собственные планы входит починка этого чертового ветряка, миледи. Затем я вернусь в мастерскую для продолжения опытов. Я ответил на ваш вопрос, миледи?
   — Вы не собираетесь уезжать?
   — Нет.
   — Клянетесь?
   — Да.
   Клара почувствовала необыкновенное облегчение, но постаралась всеми силами скрыть от Гарета свою радость.
   — Отлично. Собственно, это все, что я хотела выяснить.
   Гарет скрестил руки на груди.
   — В таком случае, я могу вернуться к своей мельнице?
   — Конечно! Прошу прощения, что прервала ваши занятия. — Она повернулась, приготовившись уйти.
   — Клара.
   — Да? — замерла она.
   Гарет задумчиво смотрел на нее:
   — Ты действительно освободила крестьян от подати за помол?
   — Да. Хотя большинство лордов берут плату за пользование своей мельницей, я не вижу в этом необходимости. Крестьяне полностью обеспечивают мукой весь замок, а я позволяю им молоть зерно. По-моему, это честное соглашение, милорд.
   — Понятно.
   Она с беспокойством покосилась на него:
   — Надеюсь, вы не собираетесь возложить эту подать на жителей Желания?
   — Нет, мадам. Все деловые и финансовые вопросы решаете вы. Если вы считаете, что это справедливая сделка, быть посему.
   — Мне не раз приходилось выслушивать комплименты своей деловой хватке. Господь щедро одарил меня этим талантом, — сухо заметила она. — От всякого своя польза, милорд.
   Глаза его насмешливо блеснули.
   — Вряд ли можно найти более полезную жену, чем вы, мадам. А теперь прошу меня извинить. Я должен вернуться к исполнению своих обязанностей. — С этими словами он повернулся к ней спиной и присоединился к группе собравшихся возле мельницы мужчин.
   Клара некоторое время грустно смотрела ему вслед.
   Полезная…
   «Я всю жизнь была полезной, — подумала она. — Сначала матери, которая рада была переложить на меня часть обязанностей по управлению островом…
   Потом я была полезна своему рассеянному, чудаковатому ученому отцу, всегда предпочитавшему научные занятия в Париже и Испании скучным обязанностям мужа, отца и лорда Желания.
   Я была полезна брату, которого гораздо больше интересовали турниры и рыцарская слава, чем земли кои он должен унаследовать.
   Я оказалась полезной даже Раймонду де Колевиллю, возжелавшему немного поразвлечься после утомительных занятий.
   И даже Николас Сиабернский мечтал обо мне как о полезной супруге, которая принесет мужу в качестве приданого богатство своего острова.
   Я всегда была полезна Торстону Ландрийскому, получающему ежегодный доход от Желания.
   А теперь, оказывается, я полезна и Викмерскому Дьяволу».
   И все же есть на свете и кое-что пострашнее, чем быть полезной, мрачно заключила Клара.
   Например, влюбиться в человека, который не видит никакой пользы в любви.
 
   После обеда она все-таки нашла время подняться в башню, где располагался ее рабочий кабинет. Быстро завернув за угол, Клара столкнулась с Далланом.
   — О-о-о! — испуганно выдохнула она, прижав руку к сердцу и отступая на шаг.
   — Леди Клара! Ради Бога, извините меня! — Что-то гораздо большее, чем испуг, промелькнуло в глазах юного менестреля.
   Клара ободряюще улыбнулась:
   — Что ты здесь делаешь, Даллан? Ты разве не помогаешь лорду Гарету в его опытах?
   — Простите меня, миледи. — Мальчик нервно посмотрел вниз и снова поднял глаза на Клару:
   — Я… не слышал, как вы поднимались по лестнице.
   — Я иду в свой кабинет.
   — О! Но… но вы… — Даллан судорожно вытер ладони о курточку. — С вами все в порядке?
   — Не беспокойся, Даллан. Ничего со мной не случилось, — успокоила его Клара и тут же нахмурилась. — Тебя что-то беспокоит?
   — А? Ах нет… Нет, мадам.
   — Ты уверен? Даллан, последнее время ты выглядишь очень подавленным… Может быть, ты тоскуешь по прекрасной Алисе?
   — По Алисе? — Он вдруг смутился. — Нет, миледи. Я не тоскую.
   — Точно?
   — Да, мадам. Точно.
   — Но, может быть, тебя гложет какая-нибудь иная тоска? Откройся мне, Даллан, прошу тебя!
   — Нет, мадам. — Даллан с секунду поколебался, потом решительно расправил плечи. Глаза его зажглись печальной решимостью. — Леди Клара… за все то время, что я живу в вашем замке, я так и не удосужился поблагодарить вас за вашу доброту. Я хочу сделать это сейчас, госпожа моя.
   — Но это я должна благодарить тебя, Даллан, — улыбнулась Клара. — Своей прекрасной музыкой и возвышенными стихами ты скрасил нашу жизнь. И лорд Гарет тоже очень доволен твоей службой и той помощью, которую ты оказываешь ему в сложных опытах.
   — Мой господин очень умный человек, — прошептал юноша. — Как и вы, мадам. Знайте, для меня было величайшей честью служить вам.
   — Спасибо, Даллан.
   — А теперь простите меня, мадам, — тихо молвил юноша. — Я должен идти. Лорд Гарет ждет меня.
   — Тогда беги. Увидимся за ужином.
   — Прощайте, госпожа моя. И спасибо вам за всю вашу безмерную доброту. Поверьте, я не заслуживал ее.
   — Какие глупости, Даллан! Конечно же заслуживаешь! — Клара повернулась, чтобы зайти в свой кабинет.
   Она открыла дверь и шагнула внутрь. И тут что-то заставило ее помедлить. Она быстро обернулась. Даллан с тоской смотрел ей вслед. Клара еще раз улыбнулась ему и притворила за собой дверь.
   Подошла к столу, села и задумчиво опустила подбородок на руку. И долго еще сидела так, вспоминая, как Даллан благодарил ее за доброту….
 
   — Все это было очень странно, Гарет, — делилась она в тот вечер с мужем, когда они остались одни в спальне. — Он как будто навсегда прощался со мною!
   — Кто с тобой прощался? — не поднимая головы от книги, рассеянно переспросил Гарет.
   …Кларин батюшка проделал титанический труд, переводя на латынь арабские источники, но, черт возьми, что за ужасный почерк! Каждое слово в этом рассуждении о природе элементов приходится брать с бою…
   Хотя день выдался теплым, вечером неожиданно похолодало. Яркий огонь весело плясал в очаге, а за стенами замка уже начал завывать ветер, обещая к рассвету принести шторм.
   — Даллан! Вы меня слушаете, милорд?
   — Конечно же слушаю! Я всегда слушаю вас, мадам. Разве я не отложил сегодня починку ветряка только ради того, чтобы выслушать вас?
   Он нахмурился, наткнувшись на очередное неразборчивое слово. Черт побери, что же это — пар или шар?.. Конечно же, пар! Шар здесь совершенно ни при чем! При сильном нагревании вода начинает кипеть и обращаться в пар, который, в свою очередь, снова становится жидкостью…
   — Так значит, вы всегда слушаете меня, да, милорд? — недоверчиво фыркнула Клара. — И о чем же я говорила?
   Гарет сосредоточился на сложном параграфе о соотношении стихий огня, воды, земли и воздуха.
   — Вы говорили что-то о Даллане, который навсегда простился с вами.
   — Мне показалось, что он хотел навсегда проститься! Как будто он хотел покинуть остров!
   — Я же сказал вам, что не собираюсь уезжать!
   — Я говорю не о вас, милорд, а о Даллане! Вот видите? Я так и знала, что вы не слушаете!
   Гарет оставил попытки дочитать параграф. Он вытянул ноги к огню, откинулся на спинку кресла и посмотрел на жену.
   И тут же забыл обо всем, увидев, как она сидит перед ним — встревоженная, с опущенной на колени книгой… Моя жена, изумленно подумал Гарет. Он до сих пор не мог привыкнуть к мысли, что эта женщина принадлежит ему.
   Жаркое пламя камина играло на ее роскошных черных локонах и придавало коже оттенок густых сливок. Серьезные изумрудные глаза смотрели прямо в лицо Гарету. Он живо вообразил, как заставит ее вспыхнуть от страсти, — и внутри у него все напряглось. Так было всякий раз, когда он представлял обнаженную Клару, бьющуюся в его объятиях.
   — И что же тебя тревожит? — спросил он наконец..
   — Я боюсь, что-то ужасное терзает душу Даллана. Теперь он чувствует себя еще хуже, чем раньше. Его тоска и страх не проходят.
   — Да. — Гарет задумчиво посмотрел в огонь. — Странный парень. Ульриха он тоже очень беспокоит. Сегодня Вильям наткнулся на Даллана, когда тот выходил из комнаты. Мальчик клянется, что видел на глазах менестреля слезы.
   — Он плакал?! Но почему?!
   — Вильям сказал Ульриху, что попытался расспросить Даллана. Но тот отрезал, мол, это никого не касается.
   — Но, Гарет, это ужасно! Даллан никогда не откроет причину своих страданий! — воскликнула Клара. — Что вы собираетесь предпринять, милорд?
   — Нам ничего не остается, кроме как хорошенько присматривать за менестрелем. Ульрих позаботится об этом.
   — Хорошенько присматривать? — округлила глаза Клара. — Но зачем? Неужели он способен сделать с собой что-нибудь ужасное?
   — Вполне вероятно. Меланхолия — опасная вещь, и Бог знает, до чего она может довести.
   — Какой ужас, милорд!
   — Пусть вас ничто не тревожит сегодня, мадам. Повторяю, Ульрих присмотрит за мальчишкой. — Гарет снова уткнулся в свою книгу. — Клара, у нас есть ртуть?
   — Есть, — рассеянно ответила она. — Где-то у отца… А у вас есть какие-нибудь новые мысли по поводу того, кто задушил несчастную Беатрису?
   — Нет.
   — Вы до сих пор уверены, что это каким-то образом связано с книгой?
   Гарет уставился в сложный рецепт, начертанный на странице. Мысли его занимал взрыв, который дало соединение серы и древесного угля.
   — Только теперь я начал понимать, какие великие тайны заключены в древних трактатах, которые собирал ваш батюшка.
   — Несомненно но ведь в монастырской библиотеке нет ни одного восточного манускрипта! Там только английские исследования о травах и священные истории. Неужели убийца охотился за этим?
   — А если он и сам не знал, что найдет в библиотеке? — Гарет провел пальцем по неровному обрезу пергамента. — Вдруг он рассчитывал найти там нечто ценное.
   — Но что?
   — Нам остается только догадываться… Может быть, волшебный эликсир, превращающий металлы в золото.
   — Ах это! — отмахнулась Клара. — Алхимики давным-давно ищут секрет философского камня. Но мой отец был убежден, что его не существует.
 
   Незадолго перед рассветом раздался громкий стук в дверь спальни. Он прервал странный сон, в котором Гарет видел кровь и открытую книгу.
   Ему снилось, будто он пытался прочитать таинственный рецепт, но прежде чем успел разобрать хоть слово, из книги вдруг хлынула кровь и залила всю страницу…