Кренц Джейн Энн. Желание

   Это было возмутительно. Ужасно. Тем не менее, негодуя и возмущаясь, Клара не могла осуждать своего сеньора. На его месте она поступила бы точно так же. Доход, который Торстон ежегодно получал с острова Желание, был слишком солиден, чтобы позволить себе рисковать им.
   А Клара, в свою очередь, не имела права рисковать жизнями своих подданных, сопровождавших в Лондон ее корабли. Если все оставить как есть, рано или поздно кто-нибудь из них непременно погибнет во время очередного нападения пиратов.
   Спрашивается, разве был у нее выбор? Она не смела забывать о своем долге и своих обязанностях. Мать Клары, оставившая этот свет, когда девочке исполнилось двенадцать, с колыбели учила ее, что желания хозяйки поместья всегда должны следовать за нуждами ее подданных и земель, их кормящих.
   Клара трезво оценивала свои силы и понимала, что способна лишь сохранить и преумножить богатства острова, но не обеспечить ему спокойствие и безопасность.
   Ни один рыцарь не состоял на службе у леди Клары, да что там, на острове не было ни одного мужчины, владеющего оружием.
   Небольшой отрад, который когда-то служил сэру Хамфри, давным-давно распался. Несколько рыцарей отправились на турнир вместе с Эдмундом, братом Клары, и не возвратились на остров после гибели хозяина… Конечно, их можно понять — в конце концов, Желание не самое подходящее место для юных рыцарей и оруженосцев, жаждущих славы и богатства, которые добываются на бесконечных рыцарских турнирах или в Крестовых походах…
   Последние два рыцаря, жившие на острове, некогда отплыли в Испанию вместе с отцом Клары, сэром Хамфри. Оттуда они и прислали ей известие о его гибели, но на острове их больше не видели — смерть сеньора освободила их от клятвы верности, и, судя по всему, они нашли себе новых хозяев на юге…
   Таким образом, остров остался без защиты. И Клара не имела ни малейшего представления, как набрать отряд надежных людей, не говоря уже о том, чтобы повелевать ими и обучать.
   Первое предупреждение от лорда Торстона пришло шесть недель назад. Письмо было очень вежливым, полным отеческих соболезнований по поводу кончины благородного сэра Хамфри. Однако Клара сразу уловила скрытые намеки о необходимости защиты острова. Во втором своем письме лорд Торстон уже открыто заявлял свою волю: Клара обязана выйти замуж.
   Но, к немалой своей досаде, Клара и сама была вынуждена прийти к такому же заключению.
   Осознав, что на сей раз замужество неминуемо, она поступила так, как поступала всегда, когда дело касалось долга, — начала действовать.
   Однако Клара и здесь все сделала по-своему.
   Она объявила Джоанне и Маргарет: если уж придется связать себя супружескими узами, то она, по крайней мере, заранее объявит, каким должен быть ее будущий избранник.
   — Они совсем близко, леди Клара! — завопил Вильям от домика привратницы.
   Клара стряхнула с ладоней черную садовую землю:
   — Прошу прощения, матушка, но я должна вернуться в замок и одеться к прибытию гостей. Эти спесивые, капризные рыцари, конечно же, ожидают, что их встретят со всеми подобающими церемониями.
   — И они вправе рассчитывать на такой прием, — заметила Маргарет. — Я знаю, что ты без особого восторга относишься к предстоящему замужеству. Но не надо отчаиваться, дитя мое, ведь ты сможешь выбирать из трех или даже четырех претендентов. Согласись, это богатый выбор.
   Клара бросила пытливый взгляд на свою верную подругу и наставницу. Потом, заговорщически понизив голос, чтобы ее не услышали ни Вильям, ни привратница, встревоженно прошептала:
   — А вдруг мне не понравится ни один из трех или четырех женихов, посланных Торстоном?
   — В таком случае нам останется спросить себя: не слишком ли ты щепетильна в выборе будущего господина Желания, не ищешь ли ты удобного предлога вообще избежать брачных уз? Одно из двух, дитя мое.
   Клара скорчила недовольную гримаску и печально усмехнулась Маргарет:
   — Вы всегда так разумны и откровенны, матушка… И неизменно проникаете в самую суть вопроса.
   — На собственном опыте я убедилась, что если женщина будет честна и откровенна в своих мыслях и если не будет изменять своим добродетелям в нелегком споре с самой собою, то она добьется много большего, чем ее лицемерные подруги.
   — Да, вы всегда учили меня этому, мадам. — Клара расправила плечи. — И я никогда не забуду ваш мудрый совет.
   — Твоя мать могла бы гордиться тобой, дитя мое.
   Клара отметила про себя, что Маргарет ни словом не обмолвилась об отце… Что ж, здесь нет ничего удивительного. Они обе слишком хорошо знали, что сэра Хамфри никогда не волновали заботы по управлению собственными землями. Он с легким сердцем переложил земные дела сначала на плечи жены, а потом и на подросшую дочь, а сам с головой окунулся в свои ученые занятия и опыты.
   Громкий возглас долетел вдруг до них из-за монастырской ограды, и тут же за ним раздались крики изумления и восторга — это жители острова сбежались поглазеть на приехавших.
   Вильям поспешно сунул кулек со сладостями в мешочек, болтавшийся у него на поясе, и побежал к невысокой скамейке возле монастырской стены.
   Увы, но Клара слишком поздно догадалась о его намерениях:
   — Вильям! Не смей залезать на стену! Ты же знаешь, что сказала бы тебе твоя матушка!
   — Не беспокойтесь, я не свалюсь! Я только посмотрю на рыцарей и на их огромных коней — и сразу слезу!
   Клара застонала и бросила беспомощный взгляд на Маргарет. Появись здесь не в меру заботливая мать Вильяма, с ней немедленно случился бы припадок. Джоанна была убеждена, что ее сын на редкость слаб и хрупок, а посему его необходимо уберегать от всего на свете.
   — Леди Джоанны здесь нет, — сухо заметила Маргарет, будто прочитав ее мысли. — Поэтому тебе лучше не мешать мальчику.
   — А вдруг Вильям упадет, она же никогда не простит мне!
   — Рано или поздно ей придется перестать нянчиться со своим сыном, — философски заметила настоятельница. — Если Джоанна не прекратит кудахтать над ним, как наседка над цыпленком, мальчик может вырасти трусливым, нервным и, кстати, чересчур толстым.
   — Совершенно справедливо, но… вправе ли мы осуждать Джоанну за ее стремление защитить Вильяма, — тихо шепнула Клара. — Ведь, кроме него, у бедняжки нет больше никого на свете! Она не переживет, если потеряет еще и сына.
   — Я их вижу! Они уже въезжают на улицу! — Вильяму удалось наконец перекинуть ногу на стену. Он прикрыл ладошкой глаза от весеннего солнца. — Впереди всех ступает огромный серый конь. Клянусь, рыцарь на нем почти такой же могучий, как и его скакун!
   Клара недовольно сдвинула брови:
   — Но я требовала прислать мне женихов среднего роста и телосложения!
   — На нем сверкающий шлем и латы! — захлебываясь от восторга, вопил Вильям. — И еще он держит серебряный щит, который блестит на солнце, как огромное зеркало.
   — Огромное зеркало? — Не в силах совладать с любопытством, Клара поспешила по садовой дорожке к воротам, чтобы самой взглянуть на прибывших гостей.
   — Как странно, миледи! У этого рыцаря все серое или серебряное — и одежда, и оружие, и даже упряжь и попона на лошади! Такое впечатление, что и всадник, и жеребец сделаны из дыма и серебра!
   — Из дыма и серебра? — запрокинув голову, Клара уставилась на Вильяма. — А не слишком ли у тебя разыгралось воображение?
   — Я говорю правду, клянусь вам, леди Клара! — Похоже, он был совершенно околдован представшим его взору зрелищем.
   Любопытство Клары все росло.
   — Он действительно такой большой, этот дымчато-серебряный рыцарь?
   — О! Не то слово, он просто огромный! — торжественно вещал Вильям со своего высокого насеста. — И рыцарь, следующий за ним, почти такой же великан.
   — Ну это уж слишком!
   Клара подошла к монастырским воротам и приоткрыла их. Но тут ее подстерегала неудача — толпа жителей, высыпавших навстречу приехавшим рыцарям, загораживала от нее улицу.
   Весть о прибытии женихов быстро разнеслась по острову. Почти все, от мала до велика, не преминули насладиться редкостным зрелищем — высадкой рыцарей на остров Желание. Джон-Кузнец, Роберт-Бондарь, Элис-Пивовар и трое здоровенных крестьян несокрушимой стеной стояли на пути Клары. Само собой разумеется, все они были гораздо выше ее ростом.
   — Пусть тебя не беспокоят размеры серебряного рыцаря, дитя мое. — Маргарет приблизилась к Кларе и остановилась за ее спиной. В глазах ее плясали веселые искорки. — Нам снова следует сделать поправку на своеобразие представлений юного Вильяма об окружающем мире. Любой рыцарь в доспехах и верхом на боевом коне покажется мальчику настоящим великаном.
   — Да, понимаю… И все же я очень хочу сама взглянуть на серого рыцаря. — Клара прикинула на глаз расстояние от скамейки до монастырской стены. — Вильям, сейчас ты подашь мне руку.
   Тот не сразу оторвался от захватывающей дух картины.
   — Вы собираетесь забраться ко мне на стену, леди Клара?
   — Ты угадал. Ведь если я останусь внизу, то, пожалуй, увижу наших гостей самой последней.
   Решительно подобрав пышные юбки платья, Клара шагнула на скамейку.
   Маргарет недовольно фыркнула:
   — Клара, это немыслимо! Только подумай, в каком глупом положении ты окажешься, если кто-нибудь из женихов увидит тебя — верхом на стене, как деревенский мальчишка на заборе! А вдруг он узнает тебя в замке?
   — Не беспокойся, никто меня не заметит. Судя по доносящимся сюда крикам, наши гости слишком увлечены тем, чтобы произвести грандиозное впечатление на моих людей. И я просто сгораю от нетерпения увидеть это представление!
   Она ухватилась за край стены, уперлась носком мягкого кожаного башмачка в расщелину между камнями и попыталась подтянуться к Вильяму.
   — Осторожнее, миледи! — Вильям наклонился, чтобы поддержать ее за руку.
   — Не волнуйся! — пропыхтела Клара, перекидывая сначала одну, потом другую ногу через край стены. — Конечно, я старая дева и мне уже двадцать три, но, слава Богу, я еще не разучилась лазить по стенам! — усмехнулась она и, устроившись поудобнее, расправила юбки. — Ну вот я и здесь, а ты сомневался? Покажи-ка мне лучше своего рыцаря из дыма и серебра!
   — Он в самом верху улицы, — Вильям махнул рукой в сторону гавани. — Слышите, как гремят копыта? Похоже на рокот грозного шторма.
   — Они подняли такой шум, что мертвого разбудит. — Клара откинула капюшон накидки и устремила взгляд в конец узенькой улицы.
   Шум и грохот конских копыт приближался. Местные наблюдатели притихли в ожидании.
   И тут Клара заметила рыцаря и боевого коня, словно сделанных из дыма и серебра. Она затаила дыхание и вдруг почувствовала, что и ей передался благоговейный трепет Вильяма.
   Ей показалось, будто и мужчина, и конь рождены грозной бурей: их могучие тела созданы из ветра, молний и ливня. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: однажды поднявшись из морских глубин, эта мрачная серая волна, как ураган, сметет все, что осмелится встать на ее пути.
   На какое-то мгновение Клара даже потеряла дар речи и притихла, точно так же, как и ее подданные, толпящиеся на улице внизу. И вдруг у нее внутри все сжалось от безотчетного страха при мысли о том, что перед ней один из ее женихов.
   «Огромный, — лихорадочно промелькнуло у нее в голове… — Чудовищно огромный! И слишком опасный. Он совсем не тот, кто мне нужен».
   Серый рыцарь возглавлял отряд из семи человек. Клара с любопытством рассматривала воинов, скачущих за этой неумолимой серой боевой машиной, — рыцарей, оруженосцев и слуг. В своей жизни Клара видела рыцарей всего несколько раз, но даже ее скудный опыт позволял понять красноречивый язык рыцарского облачения гостей.
   На всех них, в знак уважения своему сеньору, были доспехи темно-серого, коричневого и черного цветов — что придавало еще более грозный вид их маленькому воинству.
   Гости находились совсем близко. Огромные, облаченные в латы фигуры заполнили собою узенькую улочку. Знамена развевались на ветру. Слышалось лязганье стали и скрип кожи. Лошади и всадники, упряжь и вооружение — все двигалось в едином ритме, как хорошо смазанные части одной машины.
   Будто ожившее воплощение гигантских боевых орудий, тяжко ступали закованные в броню кони. Медленная, неумолимая поступь животных лишь подчеркивала их силу, словно давая понять всем собравшимся, что им дарована редкая возможность вдоволь насладиться великолепным зрелищем.
   Клара не отрывая глаз смотрела на процессию с не меньшим изумлением, чем все остальные… Краем уха она вдруг различила какой-то слабый шепот, волной пробежавший по толпе, причем начался он возле маленькой кельи в монастырской стене.
   Завороженная приближением рыцарей, Клара сначала не обратила внимания на эти приглушенные голоса, но шепот становился все громче и громче и наконец привлек ее внимание.
   — О чем там говорят, Вильям?
   — Не могу разобрать. Кажется, о каком-то дьяволе.
   Клара посмотрела в сторону монастырской кельи, встроенной прямо в монастырскую стену. Вот уже десять лет, удалившись от света, в ней жила монахиня Беатриса, давшая обет затворничества.
   Согласно требованиям религиозного обета, Беатриса должна была посвятить себя молитвам и никогда не покидать своей кельи, однако в действительности сестра давно уже заправляла всеми слухами и сплетнями на маленьком острове. Немудрено, ведь в течение дня не было человека, хотя бы раз не прошедшего мимо монастырской стены, а значит, и окошечка ее кельи. И почти все останавливались перемолвиться словечком со святой затворницей или посоветоваться с ней, и уж будьте уверены, сестра Беатриса не упускала своего. К каждому собеседнику она умела найти свой подход, управляясь с ним, как опытная молочница с коровой, то есть выдаивала из несчастного все новости до последней капли.
   Стоит ли говорить, что святой долг по раздаче мудрых советов на все случаи жизни праведная отшельница исполняла с ничуть не меньшим рвением. Она охотно поучала и наставляла — в том числе и тех, кто даже не помышлял просить ее о такой услуге.
   Особую слабость Беатриса питала к мрачным предсказаниям и без устали предрекала опасности, испытания и несчастья. Впрочем, что само по себе удивительно, иногда ее предсказания сбывались.
   — Что их встревожило? — окликнула Клару Маргарет.
   — Я пока ничего не понимаю. — Клара напрягла слух, пытаясь разобрать, о чем все громче и громче шепчутся внизу. — Вильям говорит о каком-то дьяволе… Мне кажется, это опять вещает наша отшельница.
   — В таком случае, не стоит и прислушиваться, — заметила Маргарет.
   — Слушайте! Да слушайте же! — перебил их Вильям. — Сейчас вы все поймете!
   Новая волна громкого возбужденного шепота, прокатившись по толпе, достигла наконец монастырских стен.
   — Дьявол…
   — Говорят, он Дьявол… Его называют Дьяволом из какого-то местечка на юге.
   — Викмерский Дьявол?
   — Да-да, так его и называют… Дьявол из Викмера! Говорят, он никогда не расстается с мечом, который называют Окно в Преисподнюю.
   — Но почему?
   — Да потому, что этот меч последнее, что видит человек, сраженный Викмерским Дьяволом, прежде чем отправиться на тот свет!
   Вильям слушал с широко раскрытыми испуганными глазами. Но даже дрожа от волнения, он все-таки полез в кулек за новой горстью смородины.
   — Вы поняли, леди Клара?! — спросил он с набитым сладостями ртом. — Сам Викмерский Дьявол!
   — Да.
   Для Клары не прошло незамеченным, что при упоминании ужасного прозвища гостя несколько человек в толпе торопливо перекрестились, хотя лица их, как ни странно, по-прежнему сияли благоговейным восторгом и восхищением, а вовсе не побледнели от страха. Кажется, грозное прозвище серебряного рыцаря просто околдовало людей, с тревогой подумала Клара. Но стоит ли этому удивляться? Ей ли не знать, насколько честолюбивы ее добрые селяне? Конечно же, им должна льстить сама мысль о том, что их господином станет рыцарь, одно имя которого наводит ужас на окружающих!
   Прекрасное имечко, усмехнулась про себя Клара, особенно для женщины, которой суждено выйти замуж за его обладателя!
   — Викмерский Дьявол! — выдохнул Вильям с таким благоговением, какое ему следовало бы поберечь для священника или Святого Откровения. — Он, должно быть, Великий Рыцарь!
   — Хотела бы я знать, где остальные? — сухо заметила Клара.
   — Какие еще остальные?
   Клара мрачно взирала на приближающихся всадников.
   — Я ожидала увидеть по крайней мере трех рыцарей, из которых должна буду избрать себе супруга. А эти люди скачут под одним знаменем.
   — Что же с того? Да Викмерский Дьявол стоит этих трех обычных рыцарей вместе взятых! — с явным удовлетворением заверил ее Вильям. — И не нужны нам никакие другие!
   Клара прищурилась. Этот Дьявол, конечно, не так уж велик и всесилен, однако выглядит он и в самом деле на редкость внушительно. Так что и речи быть не могло о среднем росте и телосложении, которых она письменно требовала от женихов в своем послании.
   Серебряный рыцарь со свитой был уже совсем близко. Только Господу известно, как все сложится дальше, подумала Клара, но было ясно, что ее подданных он покорил с первого взгляда. Интересно, сумеют ли остальные женихи затмить этот триумф стали и несокрушимой мощи?
   Клара настолько увлеклась въездом торжественной процессии, что не сразу уловила новую волну оживления и шепота, пробежавшего по толпе. Теперь она ясно слышала собственное имя, передаваемое из уст в уста, но предпочла не обращать на это внимания. Клара давно уже привыкла к тому, что жители вечно судачат о своей госпоже. Это было самым обычным делом. Леди Желания не пристало снисходить до крестьянских сплетен.
   Маргарет, запрокинув голову, посмотрела на нее:
   — Клара, тебе следует немедленно отправиться в замок. Если ты останешься на стене еще хоть минуту, то не успеешь вовремя вернуться и встретить этого великого рыцаря с подобающими почестями.
   — Уже слишком поздно, мадам! — Клара повысила голос, пытаясь перекричать гул голосов и топот конских копыт. — Я подожду, пока они проедут! Я все равно не смогу пробраться по улице, пока толпа не разойдется. Не беспокойтесь, Джоанна со слугами позаботятся о достойном приеме наших гостей.
   — Побойся Бога, дитя мое! — возмущенно воскликнула Маргарет. — Джоанна со слугами! Разве так встречают будущего лорда Желания?!
   Быстро обернувшись, Клара с усмешкой отвечала Маргарет:
   — Ах, но мы с вами пока не можем с уверенностью утверждать, что серебряный рыцарь станет лордом Желания! Откровенно говоря, я в этом сильно сомневаюсь, ибо с первого же взгляда поняла, что он совсем не подходит мне по своим размерам.
   — Размер, дитя мое, последнее, что должно волновать женщину, — пробормотала Маргарет.
   Топот конских копыт и звон упряжи внезапно умолкли. У Вильяма вырвался изумленный вздох, и странная тишина вслед за тем повисла над толпой. Клара быстро обернулась.
   И пришла в ужас: отряд конных рыцарей, медленно двигавшийся к замку, замер посреди улицы, причем как раз напротив того места, где она устроилась на стене.
   Клара судорожно сглотнула, вдруг поняв, что серый рыцарь не отрываясь смотрит прямо на нее.
   Первой мыслью у нее было соскочить со стены и опрометью броситься в сад — подальше от этой жуткой картины.
   Но было уже слишком поздно отступать. Придется ей собрать все свое мужество.
   Неожиданно она представила себя со стороны, сидящую верхом на стене, с растрепанными волосами, в платье, перепачканном землей, — и вспыхнула от стыда. Ладошки ее, вцепившиеся в нагретый солнцем камень, моментально вспотели.
   С чего это она взяла, что он смотрит на нее?
   Да он просто не может смотреть на нее…
   Разве может она привлечь внимание этого великого рыцаря? Подумаешь, какая-то женщина сидит себе на монастырской стене и вместе со своими односельчанами любуется торжественным въездом конной процессии!
   Но он смотрел именно на нее.
   Наступила странная тишина, и все замерли как завороженные на тот миг, показавшийся Кларе вечностью, пока дымчато-серебряный рыцарь задумчиво смотрел на Клару. Ей показалось, что стих даже легкий ветерок, дувший с моря. Смолк шепот листвы в монастырском саду. И даже шелеста знамен не было слышно в этой тишине.
   Клара смотрела в непроницаемые холодные глаза, сверкающие из-под стального шлема, и всей душой молилась, чтобы Господь сотворил чудо и Викмерский Дьявол принял бы ее за простую крестьянку.
   Но тут, повинуясь какому-то незримому приказу, серый в яблоках жеребец двинулся к монастырской стене. Толпа молча расступилась, освобождая ему дорогу. Все глаза были прикованы к Кларе.
   — Он едет сюда, миледи! — пискнул Вильям. — Наверное, он узнал вас.
   — Мы же никогда не встречались. — Ее пальцы до боли стиснули горячий камень стены. — Откуда ему знать, кто я.
   Вильям открыл было рот, чтобы возразить, но тут же закрыл его — огромный боевой конь замер перед Кларой. Она встретилась глазами с серым рыцарем.
   Клара заглянула в глубину сверкающих, суровых глаз цвета дымчатого горного хрусталя. Она прочла в них трезвый, холодный ум и сразу поняла: серый рыцарь догадался, кто она на самом деле.
   Клара затаила дыхание, лихорадочно соображая, как ей выкрутиться из этой щекотливой ситуации. Еще никогда в жизни она не попадала в столь затруднительное положение.
   — Я ищу леди Желания, — произнес рыцарь.
   При звуке его голоса странная дрожь пробежала по телу Клары. Она и сама не поняла, чем вызван этот внезапный озноб, — ведь прозвучавший голос как нельзя больше подходил своему обладателю. Он был низким и глубоким, полным сдержанной силы.
   Клара изо всех сил вцепилась в стену, стараясь скрыть дрожь пальцев. Потом гордо вздернула подбородок и расправила плечи. Все-таки она госпожа этой земли и должна вести себя с подобающим достоинством даже перед лицом самого великого рыцаря, которого когда-либо видела в своей жизни.
   — Перед вами именно та, кого вы ищете, сэр. Как ваше имя?
   — Я Гарет из Викмера.
   Она вспомнила, о чем шептались в толпе. Дьявол из Викмера.
   — Я слышала, вас называли иначе.
   — Меня называют и многими другими именами, но откликаюсь я далеко не на все.
   Его слова прозвучали явным предостережением. Клара поняла это и решила отступить под прикрытием хороших манер. Она склонила голову:
   — Добро пожаловать на остров Желание, сэр Гарет. Позвольте мне от всех моих подданных поблагодарить вас за то восхитительное зрелище, свидетелями которого мы стали. Судьба нечасто дарует развлечения нашей маленькой деревушке.
   — Я счастлив, что сумел угодить вам, миледи. Надеюсь, вас не разочарует и продолжение этого зрелища. — С этими словами Гарет отбросил поводья, поднял руку в стальной перчатке и быстрым движением снял шлем.
   Ни лишнего взгляда на отряд, ни какого-нибудь другого сигнала. Он просто вытянул в сторону руку со сверкающим шлемом. И тут же один из рыцарей выехал вперед, принял шлем из руки Гарета и безмолвно вернулся на свое место в ряду воинов.
   Клара жадно впилась глазами в лицо Гарета, не в силах даже ради хороших манер и собственного достоинства сдержать любопытство. В конце концов, это один из женихов, явившийся сюда просить ее руки, значит, она имеет полное право хорошенько разглядеть его! К своему удивлению, Клара оказалась вполне удовлетворена увиденным.
   Гарет, вне всякого сомнения, был слишком велик, но теперь этот недостаток уже не казался Кларе столь непростительным, как в то время, когда она составляла рецепт для будущего супруга. И она прекрасно понимала почему: несмотря на свой рост и физическую мощь, Гарет из Викмера вряд ли относился к людям, привыкшим во всем полагаться на грубую силу.
   Никто не посмел бы усомниться, что могучий рыцарь искушен в кровавом искусстве войны, — и в то же время он отнюдь не был тупоголовым рубакой. Клара поняла это по лицу рыцаря.
   Солнце играло в его густых темных волосах, свободно падавших на плечи. Что-то в суровых, словно выточенных из камня, чертах Гарета напомнило Кларе неприступные скалы, защищавшие с моря ее любимый остров. А в блестящих неулыбчивых глазах Клара прочла, что, несмотря на весь свой ум, этот человек бывает крайне упрямым и несговорчивым.
   Перед ней был мужчина, который будет бороться до конца за все, чего хочет добиться в жизни.
   Гарет молча наблюдал, как Клара придирчиво изучает его. Он ничем не выказал своего неудовольствия и спокойно ждал ее вердикта, всем своим видом, однако, давая понять, что ее мнение не будет иметь для него большого значения. И тут вдруг Клара поняла, что у этого человека есть цель, и он намерен добиться ее любой ценой, ничуть не считаясь с ее мнением или желанием.
   Эта мысль встревожила ее. Не так-то легко будет заставить Викмерского Дьявола отказаться от задуманного…
   «Да, но ведь я тоже привыкла любой ценой добиваться своей цели, — напомнила себе Клара. — И потом, разве не я с двенадцати лет управляю этим островом и жизнью его обитателей?»
   — Итак, миледи? — наконец произнес Гарет. — Понравился ли вам ваш будущий господин?
   Будущий господин?! Клара изумленно захлопала ресницами. Да как он смеет? Она даже слегка растерялась, не зная, как следует поступить — рассмеяться ему в лицо или же гневно отчитать за неслыханную дерзость. Она изобразила на лице вежливую, но подчеркнуто холодную улыбку.