– Я буду ждать.
   Он тоже помолчал и ответил:
   – Хорошо. Я подумаю.
   – Ну, вот и отлично.
   Потом они еще минут пять целовались. Наконец Андрей ушел.

Глава двадцатая

   Оказавшись на лестничной площадке, он сунул руку под куртку и проверил рукоять пистолета. Похоже, этой ночью ему еще найдется работа.
   Судя по всему, она предстояла довольно веселая.
   Выйдя на улицу, Андрей вдохнул всей грудью прохладный ночной воздух и огляделся. Можно было пойти направо и через несколько кварталов выйти на одну из центральных улиц. Можно было пойти налево и вернуться к парку, через который он бежал несколько часов назад.
   Он свернул налево. Центральные улицы ему сейчас были ни к чему. Андрей прикинул, что у него, собственно говоря, есть два варианта, с помощью которых можно было выбраться из города. Первый: добраться до железнодорожного вокзала и, не заходя в здание, сесть на первую попавшуюся электричку. Отъехать от города как можно дальше, высадиться на какой-нибудь глухой станции и уже там сесть на поезд.
   Если только вокзал блокирован не полностью.
   Насчет этого Андрей сомневался. Вокзал могли блокировать так плотно, что тот, очевидно, превратился в гигантскую мышеловку. И если милиционеров он мог определить почти мгновенно и постараться с ними не сталкиваться, то любой из ошивавшихся на вокзале без дела субъектов вполне мог оказаться одним из мальчиков Дипломата.
   Самое поганое было то, что его видели в лицо как милиционеры, а конкретно сам Хлынов, так и те два мальчика Дипломата, прятавшиеся за машиной. Это было одно из самых больших упущений. Обычно, работая с Виктором, они умудрялись сработать так, чтобы клиент, а особенно его подручные, в лицо их не видели.
   Второй вариант состоял в том, чтобы раздобыть машину и попытаться выехать из города на ней. Единственный способ, с помощью которого можно было обзавестись машиной, это попросту вытряхнуть из нее какого-нибудь мирного гражданина. Его придется убить, чтобы выиграть время, поскольку, лишившись машины, первое, что он сделает, это бросится в милицию. Через несколько минут об угоне оповестят все посты ГАИ, и из города ему выбраться не удастся.
   Просто же украсть машину вряд ли получится. Провинциальный городок – это вам не Москва. Здесь машин не так уж и много, и по ночам все они стоят, как правило, в гаражах. Жители провинциальных городков ничуть не похожи на несколько легкомысленных москвичей, которые запросто могут бросить на ночь машину возле дома, уповая на то, что авось пронесет. И даже они в последнее время стали все больше следить за личным транспортом и, не имея гаража, покупать хотя бы металлические «ракушки», сваренные в форме машины и надевающиеся на них наподобие футляра.
   Нет, единственным способом раздобыть машину было кого-то из нее вытряхнуть.
   Сообразив, что уже идет возле парка, Андрей остановился и еще раз повернул налево. Если бы он этого не сделал, то минут через десять вышел бы на улицу Свердловскую.
   «А еще говорят, что это вранье, будто убийцу не тянет на место преступления», – подумал он, углубляясь в узкую, извилистую улицу.
   Через некоторое время каменные дома, мимо которых Андрей шел, сменились деревянными.
   Похоже, он оказался на окраине города.
   Где-то выла собака. Надо было поворачивать обратно. Если он все же решит кого-то вытряхнуть из машины, то лучше это сделать ближе к центру. Сюда, на окраину, частники, как правило, заезжают редко.
   Андрей остановился и, закурив, стал прикидывать: возвращаться ему или нет? А может, все же попробовать провернуть вариант с электричкой?
   В конце концов он решил оставить его на запас. Если в течение ближайшего часа не удастся раздобыть машину, то придется отправиться на вокзал.
   Он уже хотел было отправиться обратно, но тут где-то впереди, совсем неподалеку, послышалось урчание мотора. Через несколько секунд оно смолкло, но Андрею хватило и этого. Там, впереди, стояла большая грузовая машина, скорее всего, «КаМАЗ». Может быть, она была не одна.
   Ощущая, как в нем возродилась надежда, он снова двинулся в том направлении, в котором шел. Наконец улица кончилась. За последними домами был пустырь, а на нем огонек костерка, несколько грузовых машин, какие-то люди.
   Стоянка «дальнобойщиков».
   Понимая, что перед ним реальный шанс без особого риска выбраться из города, Андрей осторожно пошел к пустырю. Если только ему повезет… то дело в шляпе.
   Машин было пять. Пять «КаМАЗов» с крытыми брезентом кузовами. Они стояли в ряд. Возле ближней к нему горел небольшой костерок. Возле него сидели три человека. Остальные наверняка уже спали.
   Все было ясно.
   Краткая стоянка, несколько часов сна, быстро приготовленная горячая пища и снова в путь.
   Этим нужно было воспользоваться.
   Прячась за кустами, Андрей подошел к огню метров на десять. Теперь он хорошо мог разглядеть тех, кто возле него сидел. Три парня. Всем лет по двадцать пять. Куртка у одного была распахнута. Под ней виднелась тельняшка.
   Скорее всего, бывший десантник. Хотя не обязательно. Сейчас тельняшки носят все кому ни лень. Так же как и камуфляж.
   Вот парнишка швырнул окурок в костерок и сказал:
   – И все же рядом с городом опасно. Не ровен час, какая шпана решит проведать.
   Второй, с длинными запорожскими усами, махнул рукой.
   – Не волнуйся. Откуда шпана в таком маленьком городишке? А если кто и появится, то пугануть у нас есть чем. Все-таки три автомата – не шутка. Если кто сюда и явится, чтобы нас попроведать, то мы ему так попроведаем. Он у нас бежать будет отсюда без штанов быстрее горного ветра.
   – И все же неплохо бы по очереди подежурить, – предложил первый.
   Усатый плюнул в костерок и сладко потянулся.
   – Вот что я тебе скажу… Тебе охота, ты и дежурь. А уж меня уволь. Мне еще три дня баранку крутить. Пуганый ты какой-то.
   – Станешь тут пуганым, – сказал парень в тельняшке. – Вся страна ошалела. Бандит на бандите и бандитом погоняет. Людей за сто рублей убивают. А у нас груз, причем дорогой.
   – Никто твой груз не тронет, – вступил в разговор третий парень, с толстой добродушной физиономией. – Некому. Оглянись и покумекай. Город спит, и бандиты тоже спят. Утром они, конечно, могут и появиться, да только к утру мы уедем. Не дергайся. Лучше выспись. А то днем начнешь клевать носом и махом окажешься в кювете. Тут твоему грузу, и точно, капец придет.
   Понимая, что товарищи его не поддержат, парень в тельняшке все же проворчал:
   – Нет, я этой стране не доверяю. Тем более если бы кто-нибудь узнал, какой мы груз везем…
   – Вот то-то, «если бы», – сказал усатый. – Но ведь никто и не знает. Поэтому расслабься и получай удовольствие.
   Он встал и с оттяжкой пнул валявшуюся у костерка пустую консервную банку. Та с громким шорохом прокатилась по земле и исчезла в ближайших кустах.
   – Ну ладно, – промолвил толстяк, – поели, теперь пора и поспать.
   – Тебе бы только лопать и спать, – проворчал парень в тельняшке. – Когда-нибудь голову проспишь.
   – А тебе бы все ворчать, – все также добродушно, отозвался толстяк.
   Он тоже встал и резво затопал к своей машине. Андрей видел, как он забрался в кабину и почти тотчас же улегся на сиденье.
   У костерка остались двое.
   – И все же не нравится мне этот город, – сказал первый. – Больно уж тихий. Когда к духам в кишлак заезжаешь, он тоже поначалу тихий. А потом…
   Он вытащил из костра горящую веточку и прикурил от нее сигарету. Задумчиво повертев в руках веточку, он швырнул ее обратно в костер и, сделав новую затяжку, промолвил:
   – Я бы поостерегся. Если кто-то из местных бандитов пронюхает, что именно мы везем, беды не миновать. Так что держи автомат под рукой. Глядишь, еще и отстреливаться придется.
   – Не дай бог, – покачал головой усатый. – Нет, я думаю, если даже такое и случится, то пусть эти клятые бандиты забирают все, что хотят. Лишь бы живым отпустили.
   – Как же… отпустят они тебя. Им свидетели ни к чему. Пустят в расход, и весь разговор. Нет, единственный выход в случае шухера – это отстреливаться.
   – Да что ты все заладил: отстреливаться да отстреливаться! – разозлился усатый. – Вот начнется что-нибудь, там и будем думать. Пошли, ложиться пора. А то просидим так до утра. Все остальные небось уже третий сон видят…
   – Ладно, пошли.
   Они потушили костер, разошлись по машинам и залезли в кабины.
   «Что же все-таки за такой сверхценный груз они везут? – размышлял Андрей. – Впрочем, мне до этого дела нет. Мне бы из города выбраться. А для этого надо оказаться в кузове одной из машин».
   Он подождал еще минут пятнадцать.
   В лагере «дальнобойщиков» царили тишина и покой.
   «Пора! – решил Андрей. – Если это дело сорвется, ничего не останется, как попробовать провернуть вариант с железнодорожным вокзалом».
   Машина толстого парня стояла к нему ближе всех. Рядом с ней был «КаМАЗ» усатого. Машина третьего из сидевших у костерка, парня в тельняшке, была в самом центре ряда.
   Это устраивало Андрея как нельзя лучше. Он подозревал, что парень в тельняшке будет спать гораздо более чутко, чем остальные.
   Подкравшись к машине толстого водителя со стороны кузова, он на несколько минут замер, оглядываясь и чутко прислушиваясь. Все было тихо и спокойно.
   Тогда Андрей стал осматривать кузов. Ничего утешительного он не обнаружил. Полог брезентового покрытия был закрыт. Через каждые двадцать – тридцать сантиметров по краям полога шли железные петли. Они были накинуты на железные же кольца, вделанные в края покрытия. Через кольца была пропущена стальная проволока. Огибая весь полог, оба конца ее встречались в правом верхнем углу и заканчивались скруткой.
   Вот такая система.
   Андрею она не очень понравилась. Конечно, снять эту проволоку можно в два счета. Ну, а дальше что? Интересно, кто вернет ее на место, когда он окажется внутри кузова? Утром, обнаружив, что содержимым кузова кто-то интересовался, шофер обязательно залезет внутрь, чтобы проверить, не пропало ли что-нибудь. И обнаружит «зайца». Как пить дать.
   Однако терять такой великолепный шанс не хотелось, совсем не хотелось.
   Можно было осмотреть кузовы и других машин, но Андрей делать это не стал, побоявшись привлечь к себе внимание. Кроме того, он ничуть не сомневался, что проникнуть в них будет ничуть не легче, чем в кузов машины, возле которой он стоял.
   Что же делать?
   Сунув руку в карман, Андрей нащупал пружинный нож.
   А не пришла пора воспользоваться этой штучкой? Для чего-то она, в конце концов, должна пригодиться.
   Еще раз оглянувшись и убедившись, что вокруг все спокойно, Андрей зашел сбоку машины и поставил ногу на заднее колесо. Легкий рывок вверх, и вот он уже стоит на, краю борта.
   Конечно, он здорово рисковал. Для того чтобы его увидеть, шоферу нужно было всего лишь поднять голову и заглянуть в зеркальце заднего вида. Но этого не произошло. Толстяк спал как убитый.
   Согнувшись, Андрей оперся руками о крышу тента и лег на него плашмя. Тент прогнулся, но благодаря металлическому каркасу все же выдержал.
   Все, теперь осталось сделать лишь одну маленькую операцию. Почти хирургическую. Вот только нужно убедиться, что вокруг все спокойно.
   Убедился. Действительно спокойно. Теперь необходимо было действовать, и как можно быстрее.
   Еще раз оглядевшись, Андрей вытащил из кармана нож. Щелкнул выскочивший из рукоятки клинок, и сейчас же вслед за ним послышался резкий, противный звук разрезаемого брезента. Сделав дыру длиной в полметра, Андрей ловко нырнул в нее и затаился на ящиках, которыми была загружена машина.
   Все, дело сделано.
   Закрыв нож, Андрей сунул его в карман и вытащил пистолет. Теперь пришла пора этой игрушки. Если никто ничего не заметил…
   Толстяк в кабине машины завозился.
   Андрей замер.
   Ну вот, начинается…
   Толстяк возился пару минут. Видимо, ему жутко не хотелось покидать такую теплую кабину, с очень удобным сиденьем, на котором можно вполне прекрасно отоспаться. И все же он решился…
   Услышав, что он вылезает из машины, Андрей проверил, снят ли пистолет с предохранителя, и затаился, сидя на ящике, уставившись на кусок ночного неба, видневшийся в прорезанную им в тенте дыру. Если только этот тип попытается осмотреть кузов…
   Нет, стрелять в него он не собирался. Еще чего не хватало… Тем более что патронов у него осталось не так уж и много. Но вот хороший удар рукояткой пистолета по голове слишком уж любопытному толстяку обеспечен.
   Андрей был уверен, что после этого он успеет выскочить из своего убежища, завести машину и попытаться ее угнать. Пока кто-нибудь из товарищей толстяка сообразит, что произошло, он уже будет далеко. Даже если за ним начнется погоня, выехать за пределы города он успеет. А там… всегда можно что-нибудь придумать.
   Андрей слышал, как толстяк прошел вдоль машины и остановился возле заднего борта. Послышалось бряканье проволоки. Это шофер проверял, на месте ли она.
   Андрей приготовился действовать. Если только он попытается заглянуть на крышу тента…
   Нет, не попытался. Более того, после непродолжительной тишины Наумов услышал звук льющейся на землю воды. Конкретно – тонкой струйки.
   Покончив со своим неотложным делом, толстяк закряхтел и, тяжело топая, отправился обратно к кабине. Хлопнула дверца, и наступила тишина.
   Андрей перевел дух. Только сейчас он почувствовал, что на спине у него выступил холодный пот.
   Однако…
   Отправив пистолет за пазуху, он подумал, что половина дела сделана. Андрей ничуть не сомневался, что утром в суматохе отъезда, да еще спросонья, никто разрезанного тента не заметит.
   Стало быть, следующим местом, в котором он мог засыпаться, был пост ГАИ на выезде из города. Если там вздумают проверять машины, то он погорит синим пламенем.
   Веселая перспектива. Или пан, или пропал.
   Впрочем, несмотря на это, надо было устраиваться.
   Он осторожно стал обследовать кузов. Большую его часть занимали какие-то окованные железом ящики.
   Интересно все же, что может в них находиться? Цветные металлы, компьютеры, пушнина, дорогие вина? Но не золото же? Хотя кто знает? Это было вполне возможно. В этой стране, в это время… Пять груженных золотом машин, охраняемых только шоферами, вооруженными тремя автоматами… Запросто!
   Или оружие? Это наверняка ближе к истине. Интересно, кому оно предназначается? Борцам за свободу государства Ичкерия?
   Никакого смысла строить догадки не было. Все равно точно он этого не узнает. И еще… сейчас его это совсем не касалось. Сейчас ему надо было добраться до Москвы, кое с кем переговорить и оплатить кое-какие долги.
   Если удастся…
   Если его не подстрелят на ближайшем же посту ГАИ… Если ему удастся целым и невредимым добраться до Москвы… Если он не попадет в засаду, которую вполне может устроить на него Мама, и сумеет ударить первым… Если…
   Он обнаружил брезент. Довольно большой кусок. Он лежал рядом с кабиной. На случай, если один из тентов порвется.
   Все-таки шофера – народ запасливый. И это хорошо.
   Осторожно, стараясь не делать резких движений, Андрей развернул брезент. Ящиков здесь на один ряд было меньше. Получалось прекрасное убежище. Постелив сверху брезент, Андрей лег на него и, хорошо понимая, что в запасе у него еще не менее трех-четырех часов, преспокойно заснул.

Глава двадцать первая

   Проснулся он от рева моторов. «Дальнобойщики» отправлялись в путь.
   Он услышал, как в метре от него, отделенные только одним слоем брезента, разговаривают, судя по голосам, толстяк и шофер в тельняшке
   – Ну как, я же говорил, все будет нормально. И никто к нам в гости не пожаловал, – уверенно проговорил толстяк.
   – И все же давай-ка побыстрее отсюда дергать. Не нравится мне этот город, очень не нравится.
   – Через пять минут выезжаем, – успокоил его толстяк.
   – Вот-вот. Это будет просто здорово. Из этого города надо делать ноги. Кстати, тебе не показалось, что ночью возле машин кто-то шнырял?
   – А мне показалось. Я бы на твоем месте проверил хорошенько груз.
   – Проверю, проверю, – проворчал толстяк. Он потоптался возле кузова машины, снова подергал проволоку, которой крепился полог, и, наконец, видимо, дождавшись того момента, когда шофер в тельняшке ушел к своей машине, потопал в кабину.
   «Все-таки рогата наша земля раздолбаями, – подумал Андрей. – Слава богу».
   Через пять минут машины тронулись. Пока они не выехали на ровную дорогу, Андрея ощутимо трясло. Но вот наконец тряска уменьшилась. Видимо, под колесами был уже асфальт шоссе.
   Теперь оставалось только, ждать поста ГАИ. Если и с ним все пройдет благополучно, можно будет уверенно заявить, что он вырвался из этого города-ловушки.
   Пост ГАИ попался им минут через двадцать. Машины одна за другой остановились. Захлопали дверцы кабин. Загомонили шоферы.
   К этому времени Андрей проделал в брезенте небольшую дырочку, которую, он мог в этом поручиться, снаружи не было заметно. Но машина толстяка ехала последней и поэтому даже в дырочку нельзя было увидеть то, что происходило в голове колонны.
   А там что-то происходило. Потому что водители как-то разом заглушили моторы, видимо, решив, что остановка надолго, и до Наумова долетел шум довольно приличной перебранки.
   – А я трахал вас всех! – кричал кто-то визгливым голосом.
   – Женилка еще не выросла, – парировал ему густой бас. – Видишь бумагу?
   – Можешь этой бумагой подтереться! Трахал я эту бумагу со страшной силой!
   – Эту сильно не потрахаешь. Эта такого, как ты, самого запросто трахнет. Так трахнет, что мало не покажется. Видишь печать?
   – Вижу.
   – Ну?
   – Баранки гну. Трахал я эту вашу печать. Почем я знаю, может, она у вас поддельная?
   – Будь уверен, печать настоящая! А подпись видишь?
   – Трахал я вашу подпись! Я сам таких подписей сколько угодно могу наделать, прямо хоть сейчас. Трах твою мать! – не унимался постовой.
   – Короче, мужик, хочешь неприятностей, валяй, действуй. Мое дело предупредить. Если хочешь нарваться – нарывайся. Ты меня достал. Я сейчас потеряю полдня, но в результате ты, трах тебя сто раз, таких свистюлей огребешь, что запомнишь на всю жизнь.
   – Трах твою мать! Траханный в…! Трахать тебя в… старым якорем!
   Тут голоса стали потише, и, о чем пошел дальнейший разговор, уже было не разобрать.
   Минут через пять они снова приблизились. Заглянув в дырку, Андрей наконец-то увидел ругавшихся. Это были плотный мужичок в кожаной куртке, видимо, старший «дальнобойщиков», и маленький, похожий на подростка младший лейтенант – гаишник. Они остановились как раз возле машины толстяка. Теперь разговор у них был более мирный.
   – Ну, не могу я, не могу пропустить ваши машины без досмотра, – говорил гаишник. – Не могу. Трах твою мать.
   – Трахай свою, выйдет дешевле, – говорил старший «дальнобойщиков». – Бумагу видел?
   – Видел.
   – Ну? – в сотый, наверное, раз спрашивал водитель.
   – Затрахал ты меня этой бумагой. Так затрахал, что не вышепчешь.
   – И еще затрахаю! – В голосе старшего «дальнобойщиков» проскользнула злорадная нотка. – Видишь, черным по белому написано: «Категорически запрещено подвергать всем видам досмотра»?
   – Вижу. Трахать меня колуном… Но не могу, понимаешь, не могу. В городе вся милиция поставлена на ноги. На особом режиме. Киллер у нас бродит по городу. Восемь человек уже завалил. Откуда я знаю, может, он у вас среди груза прячется? Я должен, я обязан досмотреть. С меня же начальство голову снимет.
   – А если ты эту бумагу не учтешь, то голову с тебя снимут вернее. Понял, да? Я же для тебя стараюсь, чтобы ты чего не надо не узнал. Сейчас, дурачок, много знать – самое опасное из всего, что может быть. Трах твою перетрах, и снова всю твою родню до седьмого колена, в крестителя, бога спасителя, трех угодников, сковородником…
   Гаишник ошарашенно заморгал и, почесав затылок, как-то растерянно пробормотал:
   – Это ты чего?
   – Бумагу читать надо! – рявкнул старший «дальнобойщиков».
   – Ах, бумагу? – взъярился младший лейтенант. – Бумагу, говоришь? Ну, я тебе сейчас бумагу покажу… Ты у меня черта лысого из этого города выедешь. Ты у меня зимовать здесь останешься. Я тебе, трах твою мать, такое устрою…
   И они потопали в голову колонны. Чувствовалось, что оба они не на шутку разозлились и решили идти до последнего.
   «Интересно, кто же из них кому разобьет физиономию?» – подумал Андрей.
   Снова устроившись на брезенте, он прикинул, что может выйти по-всякому. Впрочем, ему почему-то казалось, что гаишник скоро сдастся. Похоже, бумага у старшего «дальнобойщиков» была и в самом деле очень уж крутая.
   «Поживем, увидим», – решил Андрей и приготовился терпеливо ждать, чем все это закончится.
   Он не понимал только одного. Откуда взялись восемь убитых? Ну хорошо, убиты Дипломат и два его телохранителя. Потом наверняка к ним присчитали тех троих, которых они с Виктором завалили по, дороге с аэропорта. Откуда взялись еще двое? Может, милиционеры сами уложили еще двух неугодных им людей и теперь хотят списать на него? А что? Вполне возможно… Интересно, сколько еще на него спишут жмуриков? Аппетит, как правило, приходит во время еды.
   «Ладно, – решил он. – Нечего об этом думать. С меня и шести довольно. И вообще не об этом сейчас нужно думать. Что я буду делать, если милиционер все же настоит на своем и ГАИ устроит досмотр машин?..»
   Пост ГАИ был построен, что называется, в чистом поле. Никакого леска вокруг и даже просто густого кустарника не наблюдалось.
   «Вот тут меня и покосят, – прикинул Наумов. – На посту, наверное, не меньше трех гаишников. Да еще шофера с автоматами, которые наверняка в стороне не останутся… Ладно, бог не выдаст, свинья не съест. Будем надеяться, что все обойдется».
   В самом деле, оставалось надеяться только на удачу.
   И она не подвела.
   Через полчаса, видимо, гаишник и старший о чем-то договорились. Одна за другой машины заводили моторы и трогались в путь. Когда машина, в кузове которой сидел Андрей, проехала мимо поста, он увидел младшего лейтенанта, который озабоченно пересчитывал пачку денег. На машины он не глядел. Купюры интересовали его больше. Рядом с ним стояли еще три милиционера, словно невзначай косившихся на пачку в руках коллеги.
   «Понятно», – усмехнулся Андрей и, облегченно вздохнув, закурил сигарету.
   Все, он наконец-то покинул этот город. Теперь оставалось только все как надо сработать в Москве. Это, похоже, будет самое серьезное дело из всех, с какими ему приходилось до этого сталкиваться. А может, и нет.
   Удивительно, но в жизни довольно частенько многое, казавшееся сложным и опасным, на поверку оказывается вполне простым и не таким уж опасным. Правда, бывает и наоборот. Случается, дело, казавшееся верным, как секретарша Пери Мейсона, кончается полным провалом, а то и катастрофой.
   Проще всего жить по принципу: будет день, будет и пища.
   Так Андрей и подумал. Вот он вернется в Москву, там что-нибудь и придумает, там все станет ясно. Или, наоборот, еще больше запутается.
   И все же он потерял напарника. Кто-то за это должен заплатить. Кто именно, Андрей знал.
   Он выкинул окурок сигареты через прореху в потолке тента, потом улегся поудобнее.
   Будет день, будет пища…
 
   Машина катила и катила вперед. Вряд ли она остановится в ближайшие несколько часов. Значит, ему придется это время сидеть в кузове.
   Андрей улыбнулся. Оказывается, он даже не знал, в какую сторону едет. А имело ли это такое уж большое значение? Он удалялся от этого проклятого города. Теперь, главное, не пропустить остановку и выбраться из машины незаметно.
   «А не поспать ли мне еще?» – подумал он.
   Эта мысль показалась ему заманчивой.
   Он лег на правый бок, подложил ладонь под голову и закрыл глаза…
   …Машина резко, так, словно ей грозило столкновение с кирпичной стенкой, остановилась. Андрея крепко ударило о борт кузова, да так, что у него из-под куртки вывалился пистолет и упал куда-то в щель между бортом и ящиками. Андрей сейчас же запустил в нее руку.
   Ему повезло, и он почти мгновенно нащупал рубчатую рукоятку пистолета.
   Между тем в голове колонны опять начиналась какая-то заварушка. Оттуда слышались крики, потом вдруг раздался выстрел.
   «Винтовка! – подумал Андрей, снова прикладываясь к дырочке в брезенте. – Ого, похоже, это не ГАИ. Это кто-то посерьезнее».
   Словно в подтверждение его правоты прогрохотала автоматная очередь, потом вторая. Потом наступила тишина, которую в романах обычно называют зловещей.
   Через полминуты рядом с машиной, в кузове которой сидел Андрей, послышались поспешные шаги нескольких человек. Гортанный окрик. Стукнула, открываясь, дверца кабины.
   – Давай, давай, сэйчас стрэлять буду! Живо сюда, вот сюда, говорю!
   – Ой-ой-ой, – пробормотал Андрей.
   Продвинувшись к середине кузова, он быстро высунул голову наружу через прореху в брезенте.
   Так и есть. Машины стояли на какой-то глухой лесной дороге. Возле них суетились десятка полтора мужичков. Человек десять из них было явно по национальности славянами, а вот остальные пять… Да, это были люди, которых обычно называют «теми, с гор».
   Шофера, все пятеро, как ни в чем не бывало сидели тесной группкой на обочине. Вид у них был довольно мрачный. У всех, кроме старшего. Тот сидел на корточках и покуривал, довольно безмятежно поглядывая на тех, кто захватил колонну.
   «Ой, захватили ли? – подумал Андрей. – Больно уж сильно все это смахивает на хорошо поставленный спектакль. Вот только меня это совершенно не касается. Мне бы сейчас отсюда выбраться».